Святой Инквизитор Поттер (гет)

Прошло восемь лет…

Из стен старой церкви доносилось звучание органа, на котором кто-то играл отрывистые аккорды. Вскоре можно было услышать и звучание юного голоса, на удивление разносившегося под самые своды.

Are you saved for real? Now your life is ideal?

Have you made home your prison? What about our commission?

God has given you so much. Do you reach out to the lost?

Do you walk past with no thought, about those who have no hope?

Черноволосый юноша несется на черном байке по шоссе. Он знает — его ждут, он нужен там, куда несет его стальной конь. Мотор ревет, встречный ветер развевает волосы, отросшие до плеч, а в изумрудных глазах горит священный огонь.

Father in Heaven, help us surrender!

If you don’t answer, all our hope is gone!

Он на месте. Он должен спасти невинных, изгнать Дьявола. Это его святой долг, это его дар, это его смысл жизни.

It is time to renew this covenant.

Leave the past; take a step in faith again!

Take his hand, He will guide your way to his glory.

He takes care of everything.

It is time to renew this covenant.

Leave the past; let the God be God again.

Take his hand, He will guide your way to his glory.

Jesus cares for everyone!

И вновь в нем нуждаются. На этот раз он должен вступить в схватку со служителями Нечистого. Дар Божий и верный револьвер — у врагов Господа нет ни единого шанса на победу.

What are you waiting for? A revelation, the Pentecost?

Why is it hard to see, all you need is to believe.

Do you think that it’s enough, just to have faith, then shut up.

If you do know Him, your mouth, it is open to testify!

Враги повержены. Он — защитник этого мира от порождений Ада и служителей Повелителя Преисподней. Его рука не дрогнет, его душа чиста, его сердце исполнено храбрости.

The Lord is your shepherd, why do you worry?

Kneel down before him. You need His love again!..

It is time to renew this covenant.

Leave the past; take a step in faith again!

Take his hand, He will guide your way to his glory.

He takes care of everything.

It is time to renew this covenant.

Leave the past; let the God be God again.

Take his hand, He will guide your way to his glory.

Jesus cares for everyone!

Father in Heaven, help us surrender!

If you don’t answer, all our hope is gone!..*

Музыка замолкла. Юноша, сидящий за органом, вложил душу в исполнение этого произведения. Можно было подумать, что он старается на публику, но в этот час церковь была практически пуста.

Впрочем, один слушатель у него все же был. Девушка, которую звали Аннабель.

— Продолжай, Гарри. У тебя хорошо получается. — Аннабель обратила взор своих выразительных голубых глаз на парня.

— На сегодня хватит. Не думаю, что этот старинный инструмент разделяет мою тягу к экспрессивным произведениям. — Гарри стер со лба проступивший пот. Почему-то капельки любили скатываться по уже сильно поблекшему, но до сих пор видневшемуся шраму…

— О чем ты сегодня мечтал? Я же знаю, ты всегда думаешь о чем-то другом, когда так увлеченно играешь. Хотя это и странно — обычно, чтобы так великолепно играть, люди концентрируются на музыке…

— Мне так проще — я выражаю то, что чувствую. Сегодня я думал о том, какой будет моя жизнь, когда мое обучение наконец завершится. Отец Джон говорит, что я уже скоро смогу самостоятельно выслеживать их, а вот с экзорцизмом пока плохо выходит. А ты чем собираешься заняться после школы? — парень обернулся к своей светловолосой собеседнице.

— Я бы хотела иметь возможность помогать людям. Родители настаивают, чтобы я шла на юридический, но людской суд лицемерен… даже если я смогу защищать только невиновных, их судьба будет зависеть не только от меня и Господа Бога, но и от присяжных. Я хочу поступить на медицинский факультет, но туда берут только самых лучших. Думаешь, я справлюсь?

— Конечно, Аннабель. Но как же родители?

— Надеюсь, они поймут. В конце концов, я могу сначала выполнить их просьбу, а потом постараться получить второе образование. Не лучший вариант, но все-таки… — девушка отвернулась к витражному окну.

Гарри понял, что подруге нужна поддержка. Он встал с табурета и подошел к ней, присел рядом и приобнял за плечи. Девушка не отстранилась, хотя и несколько удивилась такому проявлению чувств.

— Все будет хорошо, Аннабель. — Сказал Гарри наиболее оптимистичным голосом. — Мы обязательно что-нибудь придумаем.

Он никогда бы в этом не признался, но, представляя себе будущее, он видел на черном мотоцикле двоих. Себя и светловолосую голубоглазую девушку за спиной, крепко обнимающую его своими нежными руками…

— Быстрее!

По заброшенным кварталам Лондона бежали двое. Мужчина, одетый в длинный дорожный плащ, высокие сапоги и кожаную шляпу, двигавшийся так, будто это абсолютно нормально — бежать в такой странной экипировке со скоростью спринтера, пробегая при этом уже не первый километр. И юноша, явно старающийся подражать своему более взрослому спутнику, хотя и явно уступающий ему в физической подготовке — даже выкладываясь на полную, он с трудом мог держать заданный темп.

— Отец Джон, может, хотя бы позволите мне снять грузы? — хоть каждое слово и давалось с трудом, зеленоглазый парень не хотел упустить возможности хоть чуть-чуть ослабить пытку, которой добровольно-принудительно подвергался каждое утро под руководством своего наставника. Исключение составляли лишь те редкие дни, когда отец Джон был на задании, да и в этом случае отлынить от нагрузок не получалось. Либо он оказывался в цепких руках отца Николаса, который считал как самого Гарри, так и его наставника лентяями, сущими грешниками, и в итоге половина дня проходила в молитвах в коленопреклоненной позе, а половина в самом тяжелом физическом труде, какой на тот момент имел смысл, будь то работа в саду, в приходской библиотеке или же общественно-полезный труд во всех его проявлениях. Либо, как все чаще происходило в последнее время, отец Джон брал ученика с собой, показывая все тонкости обоих искусств на практике, да и просто используя возможности своего одаренного протеже.

— И это ты называешь грузами? — то, с какой легкостью говорил священник, продолжая свой поистине нечеловеческий бег, могло заставить случайного прохожего либо уверовать в Бога, либо заподозрить вмешательство Дьявола. В любом случае, равнодушным не остался бы никто — видеть человека, практически прогуливающегося со скоростью около двадцати миль в час, является зрелищем не для слабонервных. Особенно, когда этот человек «прогуливается» в одежде, не располагающей к активному отдыху и явно напичканной разнообразными предметами, один из которых, как известно, был большим, металлическим и очень опасным в умелых руках. — Знаешь, я уже давно не слышал, чтобы ты во время пробежки разговаривал, быть может, пришла пора усилить нагрузку?

Все, чем смог ответить Гарри, был сдавленный стон, полный осознания, что в скором времени только-только пришедшие в норму конечности вновь опухнут от практически постоянного ношения свинцовых утяжелителей. Самое обидное было в том, что Дар Божий не помогал — над грузами поработал наставник, и теперь, если Гарри хотел удовлетворить требованиям отца Джона, приходилось испытывать тело на прочность. И это была только верхушка айсберга…

Буквально каждый день проходил для будущего экзорциста в постоянных тренировках тела, разума и Дара Божьего. После пробежки наступал час утренней молитвы, за которой следовала долгожданная трапеза, однако сразу вслед за этим Гарри обнаруживал себя за неким подобием школьной парты, окруженный талмудами по Слову Божьему и редкими трудами членов Ордена Инквизиторов. Иногда попадались даже манускрипты других экзорцистов, но это была экзотика — большая часть из практикующих это нелегкое ремесло сохраняла свои записи при себе, в редких случаях передавая свои Книги ученикам, как правило, если не успевали завершить их обучение.

Но после перерыва, который «по доброте душевной» давал отец Джон своему подопечному начиная с обеденной трапезы и до окончания вечерней, начиналось настоящее «веселье». В подвале церкви священник устраивал очередное испытание для своего протеже, иногда устраивая поединки, а иногда попросту вынуждая использовать Дар Божий, чтобы найти что-то скрытое, чтобы защититься от атаки, которую простой смертный отразить не способен, чтобы исцелять свои раны и раны других существ или даже людей, чтобы перенести самую жестокую пытку или же выбраться из ловушки… наконец, попросту научиться великому искусству Экзорцизма.

— Еще раз! — выкрик наставника, подобно хлысту, заставил юношу вздрогнуть и вновь сосредоточиться на заклинании. Сфокусировав свой взгляд на проклятом предмете, так и излучавшем Тьму вокруг себя, Гарри в который раз начал взывать к Богу:

— Vis Dominus sinistrum abdicare! Vis Dominus sinistrum abdicare! Vis Dominus…

На лбу юноши проступили капли пота, но все же прогресс наметился. Золотой медальон, на котором была выгравирована латинская С, до боли похожая на змею, наконец начал поддаваться. Крышка, до этого одному Дьяволу известным способом удерживаемая в закрытом состоянии, вдруг с хлопком раскрылась, и от внутренних поверхностей начал струиться черно-сизый дым.

— Не прекращай ни на секунду! У тебя должно получиться! — отец Джон очень надеялся, что в этот раз его ученик наконец сможет произвести самостоятельное Изгнание. В конце концов, если бы не он, ему бы и в голову не пришло обратить внимание на медальон, который тот вороватый чернокнижник имел при себе. И вообще, иначе как Божьим Провидением объяснить это было нельзя — тот прохвост не раз уходил от Джона, тем более что уличить его ни в чем плохом, кроме маргинальной внешности и способности перемещаться в пространстве, как это делали многие местные чернокнижники, до того дня не удавалось. А в тот день с ним был Гарри, и в тот день Джон понял — от него не уйдет ни один противник…

* песня группы The Holy Bible — It Is Time