Серия Полуночник-5: Восхождение Защитника (джен)

Лучи раннего утреннего солнца слегка пробивались сквозь закрытые веки. Постепенно приходя в себя, Гарри всё отчетливее слышал, как где-то рядом громко храпит Рон. Нельзя сказать, что прошлый вечер затянулся допоздна, но он точно отнял у них много сил. Каждая присутствовавшая на празднике девушка пыталась привлечь к себе внимание мальчика-который-выжил (что большинство братьев Уизли сочли крайне забавным). Проблема заключалась в том, что Гарри не мог найти в себе сил отделаться от них, поскольку чувствовал их радость и волнение от встречи с тем, кого они считали героем. Для них эта встреча имела огромное значение.

Порой Гарри всерьёз ненавидел свою эмпатию.

К счастью, с наступлением темноты появился Кингсли и объявил, что пришла пора уходить. Никогда ещё Гарри не был так рад снова оказаться в Комнатах Мародёров. Все эти эмоции и внимание отняли у него по-настоящему много сил, оставив взамен лишь раздражающую головную боль. Гарри скрылся в своей комнате и моментально уснул, не проснувшись даже, когда Рон, шатаясь, завалился в комнату несколько часов спустя.

Подавив стон, Гарри схватил очки и надел их. Даже не став дожидаться, пока всё придёт в фокус, он сразу же откинул одеяло и выскользнул из кровати. Он не помнил, чтобы переодевался в пижаму, и решил, что Добби вновь взялся за старое. Этот неугомонный домашний эльф назначил себя “личным эльфом Гарри Поттера” ещё много лет назад, и с тех пор никто не мог его переубедить. Гарри и сам несколько раз пытался.

Стараясь вести себя как можно тише, Гарри прокрался к выходу из комнаты, но снаружи царствовала та же темнота. В камине остался лишь пепел, а все свечи давным-давно догорели. Слышно было лишь равномерное дыхание Кингсли, спавшего на диване перед очагом. Мимо него невозможно было просто так прошмыгнуть. Гарри не знал никого, кто спал бы более чутко. Малейший шум, и он мгновенно подскакивал на ноги с палочкой на изготовку.

Гарри уже было собрался вернуться, когда что-то побудило его продолжить идти вперёд. Раньше он уже чувствовал нечто подобное и знал, что оно исходит от кого-то или, скорее, чего-то, чему он мог доверять. Хогвартс вновь пытался общаться с ним единственным доступным ему способом… ненавязчивым контролем. Волны ободрения и желания защитить окружили Гарри, едва он покинул Комнаты Мародеров. Он медленно двигался по коридорам в некоем подобии транса, и его шаги эхом разносились по ним. Он не знал, куда идёт, но чувствовал, что путь верен.

Осознание происходящего начало медленно возвращаться к нему, лишь когда Гарри стал подниматься по лестнице, которая странным образом оставалась совершенно неподвижной. До его ушей донёсся приглушенный шёпот портретов, но Гарри не смотрел по сторонам. Он свернул на второй этаж и подошёл к знакомому туалету для девочек. Чувствуя зарождающееся волнение, он толкнул дверь внутрь. Существовала лишь одна возможная причина, почему Хогвартс решил привести его сюда.

В этом туалете был спрятан вход в Тайную комнату.

— Что ты пытаешься мне сказать? — тихо спросил Гарри, заходя в туалет и не сводя глаз с той самой раковины, на которую несколько лет назад ему указала Плакса Миртл. Внезапно ему в лицо ударил порыв сильного ветра, и всё вокруг изменилось. Стало темнее, загорелись факелы, цвета потускнели, а воздух наполнил слабый запах пергамента — запах, совсем не характерный для туалета.

Позади открылась дверь. Быстро развернувшись, Гарри увидел, как в туалет входит знакомый темноволосый мальчик со стопкой книг в руках. Он был лишь чуть-чуть выше Гарри, а на его чёрной мантии красовался серебряный значок старосты. Том Риддл… шестнадцатилетний Том Риддл, чей расчетливый взгляд совершенно не понравился Гарри. Риддл что-то замышлял, а это никогда не сулило ничего хорошего.

Гарри посторонился, наблюдая за тем, как слизеринец приблизился к раковине, встав на его место. Весь вид Риддла буквально кричал об уверенности и решительности: его походка, поза, блеск в глазах и самодовольное выражение лица. Этот подросток совершенно не сомневался в том, кто он и чего хочет от этой жизни. ”Господство над миром. Ведь именно об этом мечтает каждый ребёнок”.

Риддл быстро оглянулся на дверь, и когда вновь посмотрел на раковину, на его лице появилась ухмылка.

— Наследник Слизерина приказывает тебе открыться, — прошипел он на парселтанге.

Гарри с отвращением закатил глаза.

— Мог бы просто сказать “откройся”, придурок чёртов, — пробормотал он, а кран тем временем засветился ослепительно белым светом и провернулся вокруг оси. Затем раковина медленно поползла вниз и вскоре, скрывшись из вида, открыла взору широкую трубу, в которую с лёгкостью мог пролезть даже взрослый человек.

Риддл заглянул в трубу, скривился от отвращения и, достав волшебную палочку, послал внутрь несколько очищающих заклинаний. Это ничем не примечательное действие заставило Гарри задуматься, как часто Риддл вообще спускался в убежище Слизерина. Могло ли быть так, что Тайная комната служила не только укрытием для василиска? Что если много лет назад Риддл спрятал там что-нибудь, что могло помочь им в их поисках?

Ещё раз с опаской оглянувшись на закрытую дверь, Риддл невербально уменьшил принесённые с собой книги, убрал их в карман и прыгнул в трубу. Гарри подошёл к дыре, желая увидеть продолжение воспоминания, но тут его обхватили руками и дёрнули назад. Окружающее тут же вернулось к нормальному состоянию. В комнате стало светлее, факелы больше не горели, а воздух наполнила влажность. Только вход в Тайную комнату, что удивительно, остался открытым.

— Гарри! — прокричал Кингсли Шеклболт, разворачивая парня и заглядывая ему в глаза. — Очнись! Что бы ты ни видел, это не по-настоящему!

Гарри в недоумении уставился на Кингсли. Мантия на высоком темнокожем авроре была распахнута, открывая взору пижаму.

— Что вы тут делаете? — спросил он в ответ.

— Мешаю тебе сгинуть в водосточной системе Хогвартса, если ты ещё не понял, — сухо ответил Кингсли, делая осторожный шаг назад. — Ну что, пришёл уже в себя?

Гарри немного удивлённо уставился на него. ”Он не видел Риддла. Он не имеет ни малейшего представления о том, что произошло на самом деле”.

— Эм… и давно вы тут? — осторожно спросил Гарри.

Кингсли подозрительно посмотрел на него.

— Я заметил, как ты вышел из комнат без сопровождения, и пошёл за тобой, — сердито сказал он. — Тот факт, что ты меня даже не заметил, навёл меня на мысль, что что-то не так. Потрудись объяснить, с кем ты разговаривал и почему, когда ты зашипел на раковину, она отодвинулась?

Гарри смущённо потёр шею. “Отряду Защиты Гарри Поттера” частично объяснили странности, окружавшие Гарри. Они, например, знали о его даре целительства, парселтанге, эмпатии и способности с её помощью общаться с Хогвартсом. Вот только они не знали, насколько сильной могла быть эта связь.

— Хогвартс хотел показать мне кое-что, — ответил Гарри, поджимая плечами. — Думаю, это школа посылала мне сны, чтобы привести меня сюда.

— В туалет для девочек? — скептически спросил Кингсли.

— Не совсем, — ответил Гарри. — Она хотела, чтобы я спустился в Тайную комнату, вход в которую спрятан тут.

Кингсли наградил его долгим взглядом, в котором появилось строгое и отчасти недоверчивое выражение.

— Я сильно сомневаюсь, что замок хотел, чтобы ты прыгнул в трубу, никого не предупредив, одетый в одну лишь пижаму и совсем без оружия, — с сомнением сказал он и слегка подтолкнул Гарри к двери. — Думаю, сначала нам нужно обсудить это с твоим крёстным. Если он согласится, то тогда всё и обговорим.

Сказать, что Сириусу не понравился доклад Кингсли, было бы преуменьшением, но это не помешало ему сразу же заняться организацией исследовательской миссии, попутно собирая всё необходимое для спуска в Тайную комнату. Час спустя все, кто должен был принять участие в экспедиции, были одеты и готовы двинуться в путь. Тонкс, Гермиона и Рон оставались наверху. Они должны были продолжать работу над исследованием, а в случае чего помочь им.

Рону такое решение не понравилось, но “взрослые” уже всё для себя решили. Одевшись в защитную одежду и держа палочки наготове, Гарри, Сириус, Ремус и Кингсли спрыгнули в дыру и заскользили вниз по скользкой трубе. Во всех направлениях от главной трубы временами отходили другие трубы, размером поменьше. От резких поворотов и уклонов у Гарри закружилась голова, вынудив его закрыть глаза как раз в тот момент, когда труба выровнялась. Он вылетел из её конца и тут же подобрал ноги под себя, чтобы приземлиться на корточки.

Открыв глаза, Гарри огляделся по сторонам и сразу узнал мокрый пол тёмного каменного туннеля, покрытый крысиными костями, и чёрные гладкие стены. Он отошёл в сторону, когда из трубы вылетел Сириус, за которым последовал Ремус и, наконец, Кингсли. Их приземление было не столь удачным, ведь для них оно стало неожиданностью.

— Это было интересно, — пробормотал Сириус, отряхивая рукава. — Теперь, когда мы спустились, хочется узнать, как мы будем подниматься обратно наверх?

Гарри оглянулся на Сириуса, приподняв бровь, параллельно избавляясь от костей взмахом волшебной палочки.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем, — сказал он, поворачиваясь к тоннелю. — Следите за тем, куда наступаете и какие заклинания применяете. В последний раз, когда я тут был, случился обвал.

Гарри двинулся вперёд, зная, что остальные последуют за ним. Сейчас он никак не мог позволить себе отвлекаться. От ощущения, пусть и неполной, темноты вокруг у него уже начала болеть голова.

Быстро произнеся Lumos, Гарри смог видеть то, что лежало перед ним. Вскоре он заметил большие обломки, ставшие результатом отрикошетившего заклинания Забвения Локхарта. Дыра в завале теперь казалась куда меньше. Гарри пришлось нагнуться и продвигаться боком, чтобы протиснуться в неё. ”Это, без сомнения, доказывает, что я неплохо так вырос за последние четыре года”.

Всем остальным оказалось далеко не так просто преодолеть это препятствие. Сириусу и Кингсли даже пришлось убрать часть камней с обеих сторон, стараясь при этом не вызвать нового обвала. Когда все перебрались, путь продолжился, поворот следовал за поворотом. Тьма вокруг усиливалась с каждым шагом, отчего Гарри задрожал, безуспешно попытавшись это скрыть. Однако атмосфера настолько давила на всех, что никто ничего не заметил. Одно дело было знать о существовании Тайной комнаты, а другое — вот-вот воочию её увидеть.

Вскоре они наконец-то миновали последний поворот, и перед ними предстала огромная стена, с выгравированными в ней двумя переплетёнными змеями. Изумруды, заменявшие им глаза, поблескивали в свете гарриной палочки. Судорожно вздохнув, Гарри полностью сосредоточился на двух змеях и тихо прошипел “Откройся”.

Стена разверзлась, разделив змей, и наружу вырвалась вонь. Гарри тут же прикрыл рот и нос, боясь расстаться с содержимым желудка. К такому от точно не был готов, хотя и следовало бы. В конце концов, последние четыре года тут разлагался мёртвый василиск.

Так же быстро, как и накрыла их, вонь испарилась, оставив лишь запах влаги и плесени, к которому Гарри уже успел привыкнуть. Его окружили волны ободрения, что сразу же объяснило произошедшее. Хогвартс снова помог им. Гарри не смог сдержать улыбку, глядя туда, где ещё недавно была стена и где теперь виднелась длинная и тускло освещённая комната. Порой было очень полезно иметь на своей стороне волшебный замок.

— Что это только что произошло? — спросил Ремус, осторожно вдыхая.

— Хогвартс избавился от гниющего василиска, — ответил Гарри, потирая шею, и зашёл в комнату. Он почувствовал исходящие от Сириуса, Ремуса и Кингсли волны нервозности и настороженности, когда те поспешно двинулись вслед за ним. Гарри смотрел перед собой, игнорируя нависающие колонны, увитые выгравированными змеями до самого верха, где их скрывала тьма, окутывавшая потолок. Их шаги громким эхом отражались от стен, что делало комнату ещё более жуткой.

В полном молчании они достигли последней пары колонн, где остановились перед большой статуей Салазара Слизерина высотой с саму комнату.

— Как думаете, может, Слизерин пытался таким образом компенсировать величину кое-чего? — с любопытством спросил Сириус.

Кингсли фыркнул, а Ремус лишь раздражённо покачал головой.

— Мне вообще стоит знать, о чём ты там говоришь? — сдержано спросила Тонкс через наушник.

— Думаю, что нет, — одновременно ответили Сириус и Ремус.

— Кажется, тебе придётся следить за языком, Сириус, — сухо сказал Кингсли.

Сириус оглянулся на него, приподняв бровь.

— А ты, похоже, плохо знаешь Тонкс, верно? — спросил он.

Гарри раздражённо вздохнул, проведя рукой по лицу. Он понимал, что все они чувствовали себя неуютно, но в данный момент ему совершенно не хотелось слушать препирательства четырёх взрослых. ”Ну, препираться будут Сириус, Ремус и Тонкс, предоставив Кингсли следить за ситуацией”.

— Давайте разделимся и всё осмотрим, — вмешался в разговор Гарри. — Не прикасайтесь ни к чему без предварительной проверки.

Он ушёл влево, не дождавшись ответа, и начал поиски. Он просто хотел побыстрее покончить с этим делом. Неужели это так сложно?

— Гарри? — мягко спросил Ремус, нагоняя его. — Гарри, что-то не так?

— Давай просто займёмся делом, хорошо? — спросил Гарри, сжимая переносицу. — Чем раньше мы найдём то, что здесь спрятано, тем быстрее мы сможем вернуться к поиску хоркруксов.

— Тонкс, Рон и Гермиона работают над этим, Гарри, — осторожно сказал Ремус, встав так, чтобы смотреть парню в глаза. — Тонкс на постоянной связи с нами, так что мы сразу же узнаем, если они что-нибудь найдут. Что беспокоит тебя на самом деле?

— Просто я считаю, что мы напрасно тратим время, — настоял Гарри, возвращаясь к поискам. Тьма вокруг него продолжала сгущаться, но он не осмеливался заикнуться об этом. Как сказать остальным, что ты способен чувствовать тёмную магию без помощи специальных заклинаний? Да это же было просто неслыханно! ”Как и эмпатия, и природная способность к целительству, так что всем и так известно, что я ненормальный”.

Поиски затянулись, разочаровывая всех отсутствием результатов. Для Гарри ситуацию ухудшала ещё и острая головная боль. Постоянное присутствие тьмы начинало ощутимо сказываться на нём, вынуждая всё больше и больше отдаляться от остальной части группы. Хватало и того, что через наушник он слышал всё, что они говорили. Парень сомневался, что выдержал бы ко всему прочему ещё и постоянные расспросы о своём самочувствии.

“Небольшая помощь нам бы сейчас очень не помешала”.

Практически мгновенно Гарри почувствовал, как его тянет к стене позади статуи Слизерина. Он осторожно двинулся к ней, вздрогнув от усилившейся головной боли. Мыслить ясно становилось всё труднее. Каждый шаг, казалось, длился целую вечность, а попытки ускориться требовали слишком больших усилий. Когда его пальцы наконец коснулись сырой стены, Гарри смог лишь только вздохнуть с облегчением. По крайней мере, теперь у него было на что опереться.

Прижавшись лбом к холодной стене, Гарри выдохнул, почувствовав, что боль слегка утихла. У него не было объяснения тому, почему это случилось именно сейчас. Он был просто рад, что может обдумать следующий шаг, не сражаясь параллельно с пульсирующей болью в голове. Было ясно, что за стеной скрывалась какая-то комната. Вопрос заключался лишь в том, кто её создал? Слизерин или Волдеморт?

Решив рискнуть, Гарри закрыл глаза и настроился на змеиный язык.

— Откройся именем Слизерина, величайшего из Хогвартской четвёрки, — прошипел он на парселтанге.

Эффект был мгновенными. Задрожала, казалось, вся комната, когда стена начала медленно отодвигаться, образуя дыру в центре. Гарри непроизвольно отшатнулся назад, а Сириус, Ремус и Кингсли уже подбежали к нему. Никто не издал ни звука, пока у них на глазах образовывалась маленькая комната, заполненная книгами, ящиками и артефактами. Сириус издал радостный возглас и кинулся было внутрь, однако в последний момент его перехватил Кингсли.

— Некоторая осторожность не будет лишней, Сириус, — посоветовал Кингсли.

— Согласен, — добавил Ремус. — Всем надеть защитные перчатки и применить чары.

Все они и так уже были в перчатках, а потому им потребовалось совсем немного времени, чтобы наложить необходимые заклинания и осторожно зайти в потайную комнату. Внутри ощущалось слабое присутствие тёмной магии, но оно не шло ни в какое сравнение с тем, что Гарри ощущал прежде. Закрыв глаза, он осторожно прислушался к своим ощущениям, позволив им утянуть себя вправо. Он двигался словно в трансе, пока его нога не врезалась во что-то твёрдое. Гарри тут же открыл глаза, увидев перед собой полки со старыми пыльными книгами. Судя по их виду, некоторые из книг могли рассыпаться в любой момент, другие же словно и вовсе никогда не читали.

Почувствовав давящее присутствие тёмной магии, Гарри потянулся и начал смахивать пыль с книг. Казалось, что на полках были книги обо всём по чуть-чуть. Трансфигурация, чары, защита, зелья, гербология, астрономия, магические создания, история, тёмные искусства, волшебные традиции, волшебные законы, магические мифы, магические способности, легенды, полная история основателей Хогвартса...

Гарри охнул, схватившись за последнюю книгу и открыв её. Та была написана на старо-английском, который был сложен для прочтения. Гарри медленно опустился на колени, пытаясь игнорировать шум, производимый остальными. Те осматривали находящиеся в комнате артефакты в надежде, что один из них окажется хоркруксом. Гарри же догадывался, что это было бы слишком легко для них и слишком трудно для Волдеморта. Какой смысл прятать часть своей души там, куда никто не мог добраться?

Опасливо прижав книгу к груди, Гарри обратил своё внимание на остальные книги. Возможно, здесь было что-то о хоркруксах, что могло бы им помочь. Волдеморт явно провёл здесь много времени, а значит, вероятно — только вероятно, — Хогвартс именно поэтому так стремился привести их сюда. Это был их шанс узнать, над чем работал Волдеморт до того, как действительно стал Лордом Волдемортом.

— Ты что-то нашёл, Гарри? — с любопытством спросил Ремус, опуская руку ему на плечо.

Гарри протянул ему книгу, увидев, как расширились до неестественного размера глаза Ремуса в тот самый момент, когда тот понял, о чем именно была эта книга.

— Думаешь, это поможет? — спросил он.

Ремус кивнул, медленно листая страницы.

— Считалось, что эта книга была уничтожена много лет назад, — с благоговением произнёс он. — Предполагают, что это наиболее точное описание основателей и истории создания Хогвартса. Ей нет цены!

— Полагаю, это значит “да”, — ровным голосом ответил Гарри, поворачиваясь обратно к полке с книгами, мысленно укоряя себя за то, что позволил вызванному головной болью раздражению взять над собой верх. ”Именно поэтому я и держался подальше от остальных”.

Ремус поднял взгляд на Гарри, осторожно на него посмотрев.

— В чём дело, Гарри? — тихо спросил он. — Ты какой-то чересчур напряжённый.

Гарри сжал руки в кулаки. Ему совсем не хотелось по новой начинать разговор о своих чувствах, и он уж точно не желал, чтобы остальные устраивали шумиху из-за обычной головной боли. Дали бы ему немного продохнуть, и всё. Неужели это так много?

— А ты бы не напрягся, если бы отправился туда, где чуть не умер в двенадцать лет? — холодно ответил Гарри. — Может, просто разберёмся здесь со всем и пойдём уже?

С секунду Ремус просто смотрел на Гарри, а затем кивнул.

— Конечно, Гарри, — спокойно сказал он. — Просто дай мне знать, если тебе потребуется перерыв, хорошо?

Гарри кивнул, и между ними повисло напряжённое молчание, пока они продолжали исследовать книгу за книгой, пытаясь найти то, что было бы полезно. В итоге они отобрали несколько книг и кое-какое магическое оружие, которое могло бы пригодиться в тяжёлой ситуации. Каждый предмет был помещён в индивидуальный защитный контейнер, а затем уменьшен и убран в наколдованную Кингсли сумку. Все были единодушны в том, что лучше уж перестраховаться, особенно в отношении некоторых из предметов.

Стоило им покинуть главный зал Тайной Комнаты, как вскоре они со вспышкой пламени были перенесены в туалет Миртл. Никто не проронил ни слова, когда Фоукс подлетел к Гарри и уселся к нему на плечо, запев успокаивающую мелодию, при звуке которой все тут же расслабились. Гарри сразу почувствовал, как отступает головная боль, и упал бы от облегчения, если бы Сириус вовремя не поймал его. Волны сострадания, понимания и беспокойства окутали парня, оттолкнув тьму, которая, казалось, окружала его со всех сторон. Гарри был настолько измотан, что даже не заметил, как Фоукс перенёс их сквозь пламя в Комнаты Мародёров.

Лишь только когда Фоукс исчез, а Сириус повёл его в сторону его комнаты, Гарри очнулся от своего забытья.

— Что ты делаешь? — спросил Гарри, вырываясь из рук Сириуса.

— Укладываю тебя в кровать, поскольку ты явно плохо себя чувствуешь, — ответил Сириус, беря его за руку и уводя к дальней кровати. — И Фоукс, очевидно, со мной согласен, ведь именно он перенёс нас сюда из туалета Миртл. Ты действительно думал, что мы не заметим, что что-то не так? Мы лишь ждали, когда ты заговоришь.

Гарри снова высвободил руку и шатаясь направился к кровати.

— Это неважно, — тихо сказал он. — И сколько мне придётся здесь пробыть за то, что я не сказал об обыкновенной головной боли?

Сириус скрестил руки на груди, не сводя с него взгляда.

— Это не наказание, Гарри, — строго сказал он. — Ты плохо себя чувствуешь и нуждаешься в отдыхе. Я знаю, что ты хочешь покончить со всем этим, но это не значит, что нужно выжимать из себя последние силы, как это было в Тайной Комнате. Тебе нужно научиться принимать тот факт, что рядом с тобой есть люди, готовые разделить твою ношу.

— Да принял я уже! — закричал Гарри в ответ. Все вокруг помогали в исследовании, министр взял на себя атаки Пожирателей Смерти, Сириус и Ремус занимались сбором и обменом информацией за пределами Хогвартса, а персонал школы помогал ему в учёбе. В данный момент он, по сути, не делал ничего без посторонней помощи, но все по-прежнему были недовольны.

— Гарри...

— Просто оставь меня в покое, Сириус, — раздражённо перебил его Гарри, отворачиваясь и снимая защитные перчатки. ”Иди и делай мою работу, обращайся со мной, как с беспомощным ребёнком”. Сириус, судя по его виду, хотел возразить, но передумал и вышел, понурив плечи. Гарри смотрел ему вслед, зная, чем ему это грозило. Ему нужно было заставить Сириуса и Ремуса понять, что он вполне способен сам принимать решения. Родители Рона и Гермионы ведь не оспаривают каждое их действие. Так почему же с ним должны обращаться по-другому?

* * *

Дверь медленно открылась, и дорожка света пробежала к двум кроватям, стоявшим в маленькой комнате. Одна была аккуратно заправлена, а на второй под тонким одеялом угадывалось тело высокого худощавого человека. Была видна лишь лохматая черноволосая макушка, которая могла принадлежать лишь Поттеру. Тот лежал спиной к двери, но его размеренное дыхание говорило о том, что он действительно спит.

В дверях застыли две фигуры — одна худощавая, другая обычной средней комплекции, — наблюдая за тем, как спит Гарри. Лица их терялись в тени. С некоторой неуверенностью они зашли в комнату и двинулись к гарриной кровати, шагая медленно и осторожно, не производя ни звука. Посторонний наблюдатель мог бы тут же решить, что эти двое хотят навредить спячщему, но то, как они себя вели, говорило об обратном. Их поникшие плечи ясно свидетельствовали о неуверенности и усталости.

— До сих пор не верится, что Минерва послала нас разбудить его, — тихо проворчал человек средней комплекции. — Ему же явно нужно поспать, судя по тому, каким раздражённым он был.

Худой человек вздохнул.

— Сириус, Гарри был раздражён потому, что ты снова обращался с ним, как с ребёнком... и не надо мне тут глаза закатывать. Да, Гарри должен был сказать нам, что ему плохо, но с чего бы ему быть с нами честным, если ты каждый раз заставляешь его чувствовать себя неумехой?

— Фоукс со мной согласился, — возразил Сириус.

— Вероятно, Фоуксу известно, что Гарри не терпит, когда его заваливают вопросами, — ответил Ремус. — Обыкновенное обезболивающее могло бы решить эту проблему и позволило бы ему помочь нам с исследованием. Вот так нужно разбираться со всем, что сейчас происходит, Сириус. Гарри нужно чувствовать, что он делает что-то, чтобы остановить Волдеморта, а ты продолжаешь ограждать его от этого.

— Неправда! — прошипел Сириус сквозь стиснутые зубы. — Я просто приглядываю за ним. Мы не были всезнающими в семнадцать, Ремус. И не можем ожидать иного от Гарри.

— Нас растили иначе, — настаивал Ремус. — Я знаю, ты хочешь защитить его, но пока ты не начнёшь доверять ему, Гарри будет искать свой собственный способ внести вклад в эту войну. Ты этого хочешь?

Сириус смерил Ремуса сердитым взглядом, а затем вытянул руку и осторожно потряс Гарри за плечо.

— Пора просыпаться, малыш, — тихо сказал он.

Медленно приходя в себя, Гарри перевернулся на спину и заморгал, уставившись на две расплывчатые фигуры. — Прости, Гарри, но скоро прибудет Скримджер, чтобы узнать последние новости, и он хочет, чтобы ты присутствовал.

Гарри устало застонал, потирая глаза, и скатился с кровати. Он не помнил, когда именно заснул, только то, что перед этим он раз пять представлял, что скажет своим опекунам для того, чтобы те от него отстали и позволили заняться поиском хоркруксов, не оспаривая при этом каждый его шаг. Они не знали, каково было постоянно находиться под чужим воздействием, когда тебя подталкивают к каким-то действиям; они не знали, каково это чувствовать то, что мог чувствовать Гарри.

”Они не понимают и понять не смогут”.

Ремус вытолкал Сириуса из комнаты, чтобы дать Гарри переодеться и успокоиться, отбросив негодование и злость по отношению к опекунам. Он знал, что рано или поздно этот вопрос снова возникнет, но сейчас им предстояла встреча с министром магии, а тому незачем было видеть их перепалку. В данный момент главным приоритетом была война, а не семейные проблемы и прилагающийся к ним багаж из эмоций.

Выйдя из комнаты, Гарри буквально окунулся в напряжённую тишину. Сириус и Ремус сидели в противоположных концах гостиной, демонстративно не глядя друг на друга. Злость и раздражение бурлили с такой силой, какой Гарри ещё не доводилось ощущать в своих опекунах… по крайней мере, по отношению друг к другу. Гарри лишь сжал переносицу, добавляя к коктейлю эмоций своё собственное раздражение. Только этого им сейчас и не хватало.

— Мне вообще стоить знать, что здесь происходит? — тихо спросил Гарри.

— Нет! — быстро ответили оба мужчины.

Гарри уставился на них, приподняв бровь, а затем пожал плечами и направился к двери. Сириус и Ремус явно не пришли к согласию по одной из двух тем: сам Гарри или же роль, которую “дети” должны играть в поисках хоркруксов. Не стоило и сомневаться, что Сириус всё ещё воспринимал Гарри, как беспомощного ребёнка, которого нужно было спасать от Дурслей, а не как молодого человека, которым он стал. Гарри не покидало чувство, что так будет всегда, и не мог не задаться вопросом, а все ли опекуны ведут себя подобным образом. Взять хоть Петунью Дурсль. Та точно так же обращалась с Дадли, но вместе с тем считала своего сына идеальным ангелочком, которым тот никогда не был.

”Я уже сравниваю Сириуса с тетей Петунией. Но не всё же так плохо, верно?”

Звук открывшейся двери, кажется, отвлёк Сириуса и Ремуса от приступа упрямства, и они поспешили догнать Гарри. Втроем они молча направились в сторону кабинета профессора МакГонагалл, игнорируя повисшее между Сириусом и Ремусом напряжение. Гарри подавил вздох раздражения. Поразительно, как эти двое в одно мгновение могли быть сверхзаботливыми родителями, а в другое — уже упрямыми детьми. ”Пример для подражания просто закачаешься”.

— А где Рон с Гермионой? — с любопытством спросил Гарри.

Это выдернуло Сириуса и Ремуса из упрямого молчания.

— Они с Тонкс в библиотеке, исследуют часть артефактов, найденных нами в Комнате, — ответил Ремус, послав Сириусу сердитый взгляд. — Можем пойти к ним после встречи с министром. Уверен, им станет легче, когда они тебя увидят.

”Замечательно”. Не то чтобы ему не хотелось повидаться с друзьями. Просто он был не в настроении для вопросов и беспокойства, которые ему гарантировала эта встреча. Отговориться фразой “я в порядке” больше не удастся. ”Возможно, дело в том, что я слишком часто употреблял её тогда, когда всё было далеко не “в порядке”.

— О чём там хочет поговорить Скримджер? — спросил Гарри, сжимая переносицу.

— Он не сказал, — буркнул Сириус. — Но, очевидно, его терпение подходит к концу. Война приобретает нехороший оборот, и он хочет, чтобы ты сказал ему, что конец уже близко.

Ремус и Гарри уставились на Сириуса, приподняв брови. Но отнюдь не горечь в голосе Сириуса или правота его слов удивили их, а то, что вслух это сказал именно Сириус. Обычно столь вдумчивые замечания исходили от Ремуса, когда тот впадал в образ “профессора”.

Им не потребовалось много времени, чтобы добраться до винтовой лестницы к кабинету, который Гарри избегал со времени смерти Дамблдора. Он понимал, что это ребячество, но ему совершенно не хотелось вспоминать о том, что он узнал в этом самом кабинете всего за пару часов до смерти директора. Быстро поднявшись, все трое с некоторой неохотой зашли в круглый кабинет.

На долю секунды Гарри показалось, что он видит Дамблдора, сидящего за своим столом, но, моргнув, он понял, что в действительности это была лишь профессор МакГонагалл. Кабинет выглядел точно так, как запомнилось Гарри: повсюду были расставлены серебряные инструменты, жужжащие и пыхтящие на своих подставках. Меч Гриффиндора по-прежнему покоился под стеклянной витриной, Распределяющая шляпа лежала на полке позади стола, даже жёрдочка Фоукса находилась на своём месте, но на ней никто не сидел. Единственным видимым отличием был новый портрет, появившийся среди рядов других мёртвых директоров и директрис. Гарри едва не охнул при виде профессора Дамблдора, дремавшего в золотой раме и не догадывавшегося об окружавшей его атмосфере.

На плечо Гарри опустилась рука, вырвав из мыслей.

— Мы не знаем, когда он проснётся, Гарри, — сочувственно произнёс Ремус. — Когда это случится, у него будет характер Дамблдора, но отличия всё же будут.

Гарри рассеянно кивнул. Этими словами Ремус попытался донести до него, что, пусть этот портрет и выглядел, как Дамблдор, на самом деле он им не был. Настоящий профессор Дамблдор покоился в могиле на территории школы. ”Его не стало, и назад он не вернётся”.

— Здравствуй, Гарри, — сказала профессор МакГонагалл с сочувствующей улыбкой, поднимаясь на ноги. — Я прошу прощения за такую срочность, но министр был крайне настойчив. В этот раз он отказался от нашего посредничества.

— В этом нет ничего удивительного, Минерва, — задумчиво произнёс Ремус, подталкивая Гарри к одному из стульев перед столом МакГонагалл. — Гарри встречался с Волдемортом чаще, чем кто-либо другой. Если Скримджеру нужна информация, то он будет спрашивать только эксперта.

— Меня едва ли можно назвать экспертом, — вмешался Гарри. — Волдеморт всего лишь имеет привычку недооценивать меня. Тут особо нечем хвалиться.

Сириус, Ремус и профессор МакГонагалл обменялись взглядами, но ничего не сказали, что, вероятно, было к лучшему, поскольку мгновение спустя пламя в камине стало зелёным, взревев и взметнувшись вверх, и внутри него показался вращающийся волшебник, в следующее мгновение шагнувший на коврик перед очагом. Профессор МакГонагалл тем временем совершенно преобразилась. Её спина распрямилась, отчего она приобрела вид более решительный, а на лице у неё появился строгий взгляд. Именно с такой МакГонагалл обычно имели дело провинившиеся студенты.

Руфус Скримджер выглядел точно так, как запомнилось Гарри — как старый лев. В его золотистой гриве и густых бровях стало чуть больше седины, но острый взгляд желтоватых глаз за очками в проволочной оправе был как всегда остр. Он отряхнул от пепла свою длинную чёрную мантию и повернулся к Гарри, и на его лице появилось удовлетворённое выражение.

— Ах, мистер Поттер, — кивнув, произнёс Скримджер. — Спасибо, что согласились встретиться со мной.

Гарри уставился на Скримджера долгим взглядом.

— У меня сложилось впечатление, что вы буквально потребовали разговора со мной, сэр, — ровным тоном ответил он, садясь. — Или мои опекуны и директриса Хогвартса ввели меня в заблуждение?

Скримджер кашлянул, двинувшись к единственному незанятому стулу, и повернул его так, чтобы оказаться лицом к Гарри.

— Это была просьба, мистер Поттер, — пояснил он. — Я хотел поговорить с вами об атаке Пожирателей смерти на министерство. Уверен, вам известно, что они прорвались в Департамент тайн. У меня нет ни малейшей догадки, зачем Тому-кого-нельзя-называть так рисковать, особенно посреди белого дня.

— Что им было нужно? — задумчиво спросил Гарри.

Скримджер помедлил мгновение перед ответом.

— Маховики времени. Мы провели полную опись после проникновения, но не обнаружили никаких пропаж.

— Именно в комнате Времени или во всем министерстве? — спросил Сириус.

Скримджер обернулся к нему.

— Прошу прощения? — осторожно переспросил он.

Сириус сложил руки на груди.

— Атака могла быть отвлекающим манёвром, — предположил он. — Вы вызвали обратно авроров, посланных на свадьбу Уизли. Это означает, что в министерстве было недостаточно людей, чтобы справиться с проблемой. — На этих словах Скримджер ощетинился. — Любой аврор, ответивший на данный вызов, бросил свой пост, оставив его открытым для нападения.

— Я согласен, — добавил Гарри. — Волдеморт мастер манипуляций. Он бы, наверное, пожертвовал львиной долей своих Пожирателей, если бы это помогло ему укрепить позиции в этой войне. Вторжение в министерство посреди дня — это не стиль Волдеморта. У меня есть чувство, что он был бы рад завладеть маховиком времени, но не стал бы проклинать Пожирателей до беспамятства, если бы эта миссия провалилась. Вам нужно проверить, кто оставил свой пост, чтобы помочь министерству, и оттолкнуться от этого.

Скримджер потёр подбородок, глубоко вздыхая.

— Этого я и боялся, — пробормотал он, поднимаясь на ноги. — Я должен идти. Если я что-то обнаружу, то, будьте уверены, вас об этом уведомят, Гарри. В конце концов, это наша общая битва.

Гарри оставалось лишь молча смотреть, как Скримджер направился к камину, зачерпнул горсть летучего порошка и отправился обратно в министерство. И это всё, о чём хотел поговорить министр? Конечно, возможно, для него это был серьёзный вопрос, но с этим легко могли справиться и Сириус с Ремусом. Гарри очень сомневался, что он бы сам додумался до скрытого мотива этой операции, не укажи на него Сириус. Гарри не нужно было иных доказательств того, что, несмотря на то, что все видели в нём лидера, он им вовсе не был. Он не имел тех знаний, что приходят только с опытом, которым обладали окружавшие его взрослые. Он был просто ребёнком, желавшим отомстить за тех, кого у него забрали.

”Этот мир настолько нерационален, что уже даже не смешно”.