Из звёздной пыли (сборник) (гет)

Покупателей было так много, что Инга едва дождалась своей очереди.

— Я бы хотела этот дом. Только не с витрины. Да, этот, спасибо.

— Я сейчас его вынесу, — заулыбалась продавщица, довольная, что выбрали дорогую вещь. — Внучке на Новый год?

Инга печально усмехнулась. Молодая ещё, пятьдесят пять, а все вокруг так и норовят записать в бабушки... Слишком быстро пролетело то время, когда она считала, что это ещё нескоро её коснётся.

— Сыну подруги. И ещё шоколадный подарок приложите, что-нибудь с марципаном. Он любит сладкое.

Не стала уточнять, что на Рождество. Двадцать пятого у них не получилось собраться, договорились в другой день. На телефоне высветилось сообщение: «Подъезжаю».

— Упакуйте, пожалуйста, и оставьте здесь. Я жду мужа.

Инга уже заметила его на лестнице; он помахал ей и улыбнулся. Издали он казался ещё моложе, хотя был младше её всего на десять лет. Ей становилось стыдно, когда она ловила на себе удивлённые взгляды; стыдно потому, что нежный длинноволосый мужчина неопределённого возраста не должен быть мужем той, кому с первой минуты приписывают положение, соответствующее её возрасту.

— Без меня опять выбрала? — весело произнёс он, и она подумала, хорошо, что не полез целоваться, продавщица и так смотрит во все глаза.

— Да, Ванечка, — ответила устало. — Мы не опаздываем?

Он посмотрел на часы.

— Пока нет. Давай я понесу.

Машину вёл он. Инга бросила на него взгляд и снова отвернулась к окну. Сегодня не хотелось никуда ехать; хотелось остаться дома, забраться под одеяло и спать до вечера. Она чувствовала себя разбитой. Строго говоря, подруга была больше Ванина, они когда-то учились вместе, но Инга тоже с ней подружилась. Отменять было неудобно, и она ничего не сказала.

— Извини, утром пришлось рано уехать, не дождался, когда ты проснёшься. Нормально спала?

— Фильм смотрела до двух. А ты?

Он пожал плечами.

— Можно, я сегодня останусь у тебя? — спросил он.

— Ваня, не надо, это смешно...

— Тебе даже не хочется меня поцеловать? Что случилось?

— Ты сам женился на старой женщине, — сказала Инга с грустным смешком.

— Мне казалось, раньше ты думала иначе. Я прошу совсем немного нежности. Ты перестала просто обнимать меня...

«Я сама себе противна. Может быть, хорошо, что я не знала его, когда он был юным, — подумала Инга, снова бросив на него взгляд, — я бы совсем ослепла и потеряла разум».

— Я не хочу сейчас никаких ссор, — проговорила она.

Он покачал головой.

— Если тебе противно, так и скажи. Не надо беречь мои чувства. А если ты себе что-то придумала из-за косых взглядов...

Заочно он знал Ингу давным-давно и полюбил с той минуты, как прочитал в шестнадцать лет её повесть в межавторском сборнике. Хотел написать письмо, но потом передумал, наверное, ей и так хватает этих писем — и зачем ей он, нелепый одинокий подросток...

«Ты меня спасла тогда, — сказал он ей через много лет, — я ведь всё бросить хотел, музыку, живопись, стать никем... Время от времени всё теряло смысл, но ты... ты всегда была со мной».

Она подумала, вот, не зря я существовала все эти годы, коптила небо, хотя казалось, что совсем зря...

Они подъехали, и Ваня вытащил подарок с заднего сиденья.

— Я же тебя люблю, тебе не за что извиняться, — сказал он просто. — Если это неприятно, я больше к тебе не прикоснусь. А если это предрассудки...

Она поцеловала его.

— Конечно, предрассудки, Ванюша. Просто ты красивый, а я старая.

Он закатил глаза.

Катя с мужем встретили их радостно, не виделись полгода, какое счастье, что вы смогли выбраться... И Гриша был очень рад подарку; они оставили его в детской возиться с домом и поедать шоколад. Ваня на кухне помогал Кате с десертом.

«Если бы он написал мне тогда, если бы мы сошлись лет на пятнадцать раньше, всё могло быть по-другому. Не было бы стольких лет тоски и безысходности. А теперь всё слишком поздно, и я чувствую себя словно не имеющей права...»

Десять лет назад она случайно оказалась на его вернисаже в маленьком музее; когда они поженились через два месяца, ей показалось, что у неё вышло украсть напоследок кусочек чистого неба и немного летнего тепла.

— Будешь десерт? — спросил он, усаживаясь рядом, и она положила голову ему на плечо; его волосы защекотали ей нос.

Она ела десерт, безе, крем и чернослив, смеялась со всеми, украдкой поцеловала Ваню в висок (он посмотрел на неё удивлённо). Потом, когда он заснул у неё в объятиях, она гладила его по волосам и думала, что ей давно пора оставить себя в покое — и начать наконец просто жить.

16.11.2024