Merry dancers (гет)

— Нет-нет, — Каспар отчаянно замахал перед собой руками, — я не знаю, как это произошло! Я всего лишь немного изменил его память, Том! — казалось, он действительно в шоке от того, что произошло. Его глаза наполнялись ужасом под тяжелым взглядом Риддла, и ему было чего бояться, а, вернее, кого. Теперь бывший обвиняемый проходил свидетелем по делу Уидмора благодаря действиям Крауча, и с некоторыми из них он был не согласен в корне.

— Ты еще слишком неопытен в менталистике, Каспар, — пока спокойно, но уже достаточно напряженно произнес Том, по-хозяйски расположившись на диване в комнате друга. — Ты рассчитывал, что можешь вот так просто ворваться к человеку и изменить ему память? Ты оказался нетерпелив, я бы мог подождать ещё как минимум до суда. Но вместо этого ты возомнил себя специалистом! И теперь, по твоей милости, утерянная многие века назад книга Салазара Слизерина находится в аврорате в отделе конфискованных вещей!

После месячного заточения в камере Том стал еще более бледным, совсем исхудал и оттого выглядел мрачнее обычного. Глаза же, напротив, не растеряли былой жестокости и сейчас выражали крайнее недовольство.

Отодвинув двумя пальцами ткань шторы, Каспар выглянул на улицу, словно ожидая скорого прихода родителей с работы. Его мать отправилась на какую-то деловую встречу в Косой переулок и вот-вот должна была вернуться. О визите Тома он, конечно же, ничего никому не сказал.

— Но всё ведь получилось, Уидмор сознался. Том, я не смог проникнуть в его воспоминания о Джоконде Смит и Эвелин Уилкис, он вообще отгородился каменной стеной, мне пришлось действовать наудачу! — оправдывался Каспар, глядя в непроницаемое лицо Тома. — Ему, похоже, действительно есть что скрывать! Ты был абсолютно прав, обрывки воспоминаний мне удалось зацепить, правда я не ожидал, что его память и подложенная мной перемешаются… Но так ведь даже лучше! Ритуал увеличения магической силы в книге Слизерина подошел под его экспериментальную деятельность. Он якобы модернизировал его для того, чтобы…

— Воскресить свою безвременно ушедшую жену, — усмехнулся Том, устремив взгляд в пространство. — Если министерство копнет глубже, то может о чем-то догадаться…

— Ты знаешь, что наше министерство и аврорат не слишком-то любят копаться в деле, когда преступник уже пойман. Сейчас для них главное побыстрее посадить его, чтобы успокоить общественность… Как было с тобой.

Неожиданно Том поднялся с места и подошел к Каспару, тот нервно сглотнул, ожидая самой неприятной части разговора.

— Почему ты впутал в это Аврору? — голос не был ледяным, выражение лица никак не выдавало внутренней злобы, но все прекрасно знали, что может таиться за равнодушным тоном Тома Риддла.

Каспар слегка помедлил с ответом, нервно перебирая в голове оправдания.

— Понимаешь, я хотел отправить анонимную сову в Министерство Магии, да я и не приказывал Уидмору её убивать! — затараторил он, отчаянно стараясь смотреть прямо в глаза Тому. — Да и Дамблдору вздумалось нанести ему неожиданный визит, он сам сделал всё именно так, как…

— Каспар! — неожиданно рявкнул Том. — Ладно, Мерлин с ним с ритуалом, зачем ты вообще полез его исполнять? Я просил лишь «помочь» Уидмору сознаться! Прежде чем осуществлять этот сомнительный обряд, о котором я тебе рассказал, ты должен был сперва о нём почитать! У тебя было время в Тайной комнате, тебя никто не торопил!

Крауч сжался в комок, нервно прилизал волосы ладонью, на его лбу выступила испарина. Том знал, что Каспару не удастся полностью считать память Уидмора, признаться, была надежда на некую импровизацию, но такая интерпретация событий была неожиданностью…

— Там, там… Мне казалось, что там… Том, я там слышал чье-то дыхание, мне было не по себе! — он вздрогнул от хруста вмиг сжавшихся кулаков друга. — Это место просто ужасно! Я не мог держать эту книгу при себе, ты знаешь, мне даже спрятать её негде было!

— Разве я тебе говорил выносить её?

Конечно, про существование василиска Том не распространялся, а такой трус как Каспар, пугающийся любого шороха, услышав дыхание спящей твари, сделал единственное, на что был способен — сделал ноги оттуда с максимальной скоростью. Едва прочитав о ритуале пополнения магической энергии, в котором проводником должна быть молодая девушка, Каспар решил, что сможет справиться с возложенной на него задачей. Хорошо, что он принял все ментальное послание Тома и его оправдания перед Калебом Краучем за чистую монету. Ещё бы, этот мальчишка всегда заглядывал Тому в рот и стремился выполнять любую его прихоть с тех пор, как он спас его от Гигантского Кальмара на третьем курсе и не рассказал профессорам, что тот осмелился шутить с опасным животным, посылая в него заклятия с берега. Кальмар едва не утащил Каспара под воду…

Однако он не побоялся идти в «гости» к серийному убийце…

— Я забыл книгу… — промямлил Каспар, потирая затылок. — Я разнервничался, Том! Зато теперь у Уидмора нет шансов.

Том глубоко и шумно вздохнул, стараясь сдерживаться, но его наследство — возможно одна из самых ценных книг Тайной комнаты — сейчас было в недосягаемости.

— А ты не думал что будет, если Уидмор не узнает эту улику?

— У него в голове каша! Его вообще могут признать невменяемым, думаю, что это малозначимо в данном деле, — опасливо отступив на шаг, произнес Каспар. — Если даже его психом признают, ему все равно дорога в Азкабан на пожизненное, наверное, это даже хуже чем поцелуй дементора, в случае, если его признают дееспособным…

Том искренне рассчитывал на казнь, но Каспар не находил себе места из-за этого, ведь если бы не покушение на Аврору — третье в списке нападений, то Уидмору только заключение и светило бы. Не хотелось вешать на себя бессмысленную смерть человека, пускай даже и такого гада, как этот паршивый профессоришка.

— Ты сам виноват, не нужно было впутывать Аврору, — сквозь зубы процедил Том. — Как тебе вообще это в голову пришло?

— Она сама пришла, я просил ее не вмешиваться! Аврора не послушала меня, Том! Я не закладывал в голову Уидмора её убивать!

Оба срывались на крик.

— Но это едва не случилось! — Том навис над Каспаром грозовой тучей; его глаза метали молнии. — Ты — дурак! Именно псилоцибе конская убила Джеки, как у тебя ума хватило взять флакон с ней из Тайной комнаты! — он оставил часть ингредиента в хранилище Слизерина, а Каспар, распознав, что это за гадость, решил поступить по-своему. — Если Уидмор и хотел воскресить свою жену при помощи Джеки, то он сварил неправильное зелье! Каспар, чем ты думал? Аврора едва не погибла от отравления в больнице!

— Я же не знал! — запальчиво возразил тот.

И тут Том не выдержал: замахнувшись кулаком, он с силой врезал Каспару по челюсти. Тот упал, не удержав равновесия и, находясь в шоковом состоянии, широко раскрытыми глазами смотрел на разъяренного друга. Том рывком дёрнул вверх рукав своей рубашки и взглянул на часы.

— Мне пора, у меня встреча с профессором Дамблдором, — проскрежетал он, пытаясь успокоиться, потом встряхнул отбитым кулаком и двинулся к двери.

— Том… — казалось, Каспар и не заметил, что ему только что съездили по лицу. — Ты… она так важна для тебя?

Тот остановился у выхода, так и не схватившись за ручку. Дыхание Тома отнюдь не было ровным, он дышал как загнанный зверь.

— Это тебя не касается... — выплюнул он, а затем вышел, спустился на первый этаж и покинул дом Краучей, чтобы отправиться в больницу Святого Мунго…

* * *

Запах множества зелий и странного вида посетители. Одного мага будто окунули в оранжевую краску — его лицо цветом напоминало апельсин, женщина возле стола регистрации, добиваясь приёма вне очереди, придерживала раздувшуюся до размера арбуза щеку, однако пухленькая колдомедик приемного покоя отвечала коротко и даже не глядела на нее. Там же, пытаясь вклиниться в разговор, возле стола стояла непутевая мамаша, чей сыночек лет пяти парил под потолком, опоясанный веревкой наподобие поводка.

— Прошу прощения…

— Молодой человек, здесь вообще-то очередь! — возмутилась женщина с ребенком на привязи.

Том вежливо улыбнулся и взглянул на малыша, отдирающего куски треснувшей штукатурки с потолка.

— Я не на прием, мэм, я посетитель…

— К кому? — не отрываясь от записей, спросила колдомедик.

— Аврора Уинтер, — сообщил Том, — у неё отравление, — уточнил он, чтобы та не рылась в записях ненужных отделений, но она неожиданно подняла на него взгляд и сузила глаза.

— А, вы, собственно, кто? К ней прием строго ограничен, — подозрительно спросила колдомедик басовитым голосом, но заметив в руке Тома букет из ромашек, немного расслабилась.

— Мерлин, вы что, Том Риддл? — неожиданно вступила в разговор женщина с огромной щекой. — Тот самый? Это вам пришлось несладко из-за клеветы этого убийцы? Я читала в «Ежедневном Пророке», ужасный случай… А Аврора Уинтер — эта та самая девочка? Последняя жертва?

Взгляды ближайших посетителей, ожидающих приема, как по команде обратились к нему, а ведьма, сидящая за регистрационным столом, поднялась с места и предложила ему проследовать за собой под шепоток, моментально наполнивший приемный покой. Провожатая оказалась выше его самого на голову, что давало некие подозрения о её родстве с хагридовыми предками. Тому сложновато было выглядывать из-за ее массивной спины, чтобы понять, куда его ведут, но взгляд зацепил табличку «Отделение травм от рукотворных предметов».

— Мэм, разве нам сюда? — уточнил он неуверенно.

— Аврору Уинтер забрала к себе Эмма Хейли, а она заведующая этим отделением, — пояснила она равнодушно и остановилась так внезапно, что Том едва не встретился лицом с её лопатками. — Целительница Хейли, — обратилась колдомедик к кому-то вне поля видимости. — Тут мистер Риддл к Авроре пришел.

Том высунулся из-за плеча провожатой и встретился взглядом с темнокожей женщиной лет пятидесяти пяти на вид. На её медицинском переднике красовались два небольших зеленоватых пятна от какого-то зелья, а едва тронутые сединой волосы, как проволоки топорщились на линии лба.

— Спасибо, Стелла, можешь идти, — сказала миссис Хейли, и здоровячка, развернувшись, проследовала вдоль по коридору обратно в приемный покой. — Здравствуйте, мистер Риддл, — поздоровалась целительница после тщательного разглядывания посетителя, будто подобно вредноскопу пыталась проявить врага. Только сейчас Том обратил внимание на знакомого мага в её обществе.

— Добрый вечер, мистер Крауч.

— Добрый, — ответил тот без энтузиазма, видимо пребывая не в самом благостном расположении духа.

— Альбус сказал мне о вашем визите, — уже с улыбкой произнесла Хейли, поглядывая на небольшой букет ромашек в руке Тома. — Аврора еще не приходила в себя. У неё сейчас находится еще один посетитель, — она взглянула на настенные часы над дверью в одну из палат, — и уже давно, дежурит с утра. Мистер Малфой, кажется. Не думаю, что в ближайшие дни в состоянии Авроры что-либо изменится.

— Я бы всё равно хотел её увидеть, — настоял Том, думая про себя: неужели Абрахас вернулся в Англию ради Авроры?

— И я тоже, — буркнул Калеб в бородку.

— Мистер Крауч, мы не будем приводить её в сознание искусственно, она еще слишком слаба. Давайте закроем, наконец, эту тему, — строго заявила целительница, бросив на того острый взгляд. — И поверьте, это решение не изменится.

— Нам нужно допросить её, немедленно, миссис Хейли! — настойчиво возразил Калеб.

— У вас достаточно улик и свидетелей! — отрезала та. — Мистер Риддл, вам нужна вон та палата, — она указала на дверь в конце коридора напротив лестницы. — Я зайду чуть позже, да, и скажите мистеру Малфою, чтобы он не засиживался допоздна, прием заканчивается через час. Кажется, он совсем ничего не ел с самого прихода, — заботливо заметила Хейли, явно испытывая к Абрахасу тёплые чувства. — Бедный мальчик, он был сам не свой, когда пришел. Альбус говорил, что он потерял любимую около месяца назад из-за этого… — она осеклась. — И сейчас чуть не лишился Авроры…

Поблагодарив её, Том отправился в указанную сторону, услышав напоследок тяжелый вздох. Абрахас уже успел расположить Хейли к себе. Целительница представляла собою нечто вроде курицы-наседки. Аврора рассказывала, что именно она взяла её под свою опеку в прошлом году.

Только подойдя к двери палаты, Том вдруг вспомнил, сколько грязи и угроз он слышал в свой адрес от Малфоя на их последней встрече в Хогвартсе. Риддла посадили под стражу в одном из кабинетов, и Абрахас ворвался туда — разъяренный, бледный, потерянный… Эти обвинения, резкие ругательства, он был уверен в виновности Тома, но что он скажет теперь, извинится ли за свои слова? Возьмет ли их обратно?

Оставалось только замереть на пороге, разглядывая поистине неожиданную картину, представшую взору: Аврора улыбалась, полулежа на подушках, и с оживленным интересом копалась в волосах прикорнувшего головой на её коленях Абрахаса. Приглушенно хихикая, она заплетала длинные каштановые пряди в косички, оплетая их вокруг его головы. Странно, у Абрахаса никогда не было длинных волос, но ответом на эту загадку послужила лежащая поверх одеяла волшебная палочка.

— Авро…

— Тссс, — она приложила пальчик к губам и только тогда изволила обратить внимание на нового посетителя. — Том? — прошептала она, и по мере осознания, кого видит перед собой, на её устах всё ярче загоралась мягкая улыбка. — Эти цветы… мне?

Несмотря на отравление и, вероятно, не лучшее физическое состояние, её бледные щечки заметно порозовели, а Том так и остался стоять в дверях, стискивая в кулаке ни в чем не повинный букетик. Складывалось ощущение, что это посещение больного простудой, а не жертвы серийного убийцы. И как ей удается быть такой безмятежной? Улыбка не гаснет… Пригласительный жест рукой… Теплые серые глаза, Мерлин, Каспару мало было просто съездить по челюсти за то, что он с ней сделал… Том почувствовал, как уголки его губ неминуемо ползут вверх от осознания, что с Авророй всё в порядке.

— Неплохо выглядишь, — прошептал он, подойдя ближе, и перевел взгляд на мирно дремлющего Малфоя с невероятным сооружением из двойных косичек на голове. — За что ты с ним так?

— Тише, разбудишь, — она любовно погладила того по макушке. — Будить было жалко, а ждать, пока проснется — скучно.

— А, ну, тогда это все объясняет, — усмехнулся Том, пытаясь предугадать реакцию Абрахаса на смену имиджа.

Аврора без стеснений вытащила из захвата его пальцев букет и вдохнула чуть горьковатый аромат ромашек.

— Я так рада тебя видеть… — внезапно её лицо погрустнело, а взгляд наполнился печалью и горечью. — Как ты?

Том не хотел говорить о своём заточении, месте, где он чувствовал себя абсолютно беспомощным.

— Лучше скажи, как ты себя чувствуешь.

— Ничего, только живот немного побаливает, — дернула она плечами и потянулась к волшебной палочке; наколдовав синенькую вазу с водой, Аврора распределила цветы по периметру и отставила их на прикроватную тумбочку. Ненадолго задумавшись, она неожиданно вытащила один цветочек и вопросительно посмотрела на Тома.

— Можно? — кивок в сторону дремлющего Абрахаса.

— Что, можно? — Том закатил глаза, когда увидел, как безжалостно оторвав ромашке стебель, она воткнула её в волосы Абрахаса у правого уха. Тот внезапно зашевелился, Аврора, стушевавшись, плюхнулась на подушку, подобрав одеяло до горла, и прикрыла глаза, притворившись спящей. Том даже не успел ничего возразить, только на душе отчего-то стало теплее. Даже находясь в больнице, Аврора вела себя как маленькая, но это согревало, заставляло улыбаться. Она всегда была милой, только почему-то именно сейчас к нему пришло осознание этого…

Абрахас открыл глаза и не сразу понял, где находится. У него сильно затекли шея и спина от неудобного положения. Потянувшись, он ощутил, как закололо в онемевших ногах. Сориентировавшись в пространстве, он, наконец, вспомнил, что находится в больнице, потер лицо и попытался сообразить, который сейчас час, но обнаружил в поле зрения постороннего. Над ним стоял Том Риддл со странным выражением лица, будто… пытался сдержать улыбку. Абрахас даже проморгался, вдруг сон еще не до конца отпустил его? Аврора все так же лежала с закрытыми глазами, на тумбочке появился новый букет. Ромашки, в дополнение к шикарным белым розам, охапкой громоздящимся на второй тумбочке.

— Том… — немного хрипло выдавил Абрахас и слегка прокашлялся, чтобы привести голос в порядок. Его удивлению не было предела, когда Риддл неожиданно протянул руку с раскрытой ладонью.

— Мир? — еще более странное предложение из его уст.

Несмотря на усталый, осунувшийся после заточения в камере вид, Том выглядел отчего-то очень довольным. За удивлением Абрахас не заметил, как на миг на устах Авроры появилась улыбка. Он соединил брови и не без труда встал, всё еще ощущая неприятное покалывание в ногах.

— Что ты здесь делаешь? — вырвалось вместо: «тебя уже выпустили?».

— Вижу, ты до сих пор не очень рад меня видеть, — не убирая протянутой руки, произнёс Том, пытаясь сдержать ехидное хихиканье над сооружением на голове Абрахаса. Надо же, но именно эта деталь не позволяла неприятным чувствам всплывать на поверхность. Аврора умела творить простые чудеса, вот и сейчас ненамеренно разряжала обстановку своей выходкой.

Признаться, реакцией Абрахаса на дружелюбность было неверие, но это лучше, чем неловкость. Он покосился на протянутую ладонь, прежде чем поднять свою и ответить на рукопожатие. Крепкое, непонятное, необъяснимое… глупость какая-то, наверное, это сон — как лучший исход всего произошедшего.

— Я не знал…

— Я понимаю, Абрахас, — быстро согласился Том. — Я не виню тебя, у тебя не было выбора думать иначе. Всё позади. Давай забудем… Я действительно хочу забыть этот ужас… — изобразил он глубокий вздох. Их руки все ещё были сцеплены, и никто не собирался ослаблять рукопожатие. В разум Абрахаса стали прокрадываться мысли, что Том просто устал от всего, и ему самому было проще пойти на это перемирие, хоть и сама ссора, как оказалось, была глупой и беспочвенной. — Сходи лучше кофе выпей в буфете, а то целительница Хейли за тебя волнуется, — с небольшой иронией посоветовал Том. — Я посижу с Авророй.

Абрахас нахмурился, на миг ему показалось, что его хотят намеренно выставить за дверь, но он быстренько скинул с себя это подозрение. От чашки кофе он бы действительно не отказался, а лучше от пары сэндвичей и чая. Но может, Том и в самом деле хотел побыть с Авророй наедине? Что ж, кто его поймет… И чего он улыбается? Конечно, он должен быть счастлив, что она жива…

Прикрыв рот рукой, Абрахас зевнул и, со всей серьезностью заявив, что вернется через пятнадцать минут, отбыл из палаты. Как только за ним захлопнулась дверь, глаза Авроры как по команде открылись, и она засмеялась, но в следующий момент побледнела и зажмурилась.

— Что случилось?

— Живот болит, — её руки машинально оказались поверх покрывала на больном месте.

— Я сейчас позову миссис Хейли.

— Нет-нет! Не надо! Том, пожалуйста, я знаю, что меня ждут допросы… — она опустила взгляд.

Том неожиданно напрягся, понимая, что если и тут чары Каспара дали сбой, то Аврора, возможно, помнит больше, чем он в нее закладывал.

— Ты все помнишь? Что с тобой произошло? Ты знаешь?

Она сжалась в комок от неприятных воспоминаний.

— Помню, как пришла к Уидмору… — прошептала она, продолжая гладить себя по животу. — Дальше обрывками… — Том ожидал, что её глаза вот-вот увлажнятся, и она вспомнит тот ужас, что с ней произошел, но этого не случилось. Аврора пыталась быть сильной, или, ввиду последних событий она действительно стала сильнее. — А еще я слышала разговор миссис Хейли и Абрахаса, они обсуждали произошедшее и то, что авроры и адвокат хотят меня допросить. Я пока к этому не готова.

— Значит, ты всё это время притворялась спящей? — Том присел на освободившийся стул возле её кровати.

— Кажется, потом я опять отключилась, — Аврора почесала затылок и пожала плечами. Может, Каспар и тут что-то напутал… Вдруг, он нанес её мозгу непоправимый вред и именно из-за этого она рассуждает так спокойно? — Я ещё чувствую себя странно, иногда пальцы немеют.

— Это последствия отравления…

— Знаю, а ещё вот тут у меня какая-то ссадина, — она указала на след на правой руке. — Мерлин, хочу увидеть дедушку, я так поняла, он меня спас. Хочу узнать, что там случилось на самом деле. Мне очень хочется вернуться в Хогвартс и поговорить с профессором Меррисот, она наверняка себе места не находит. Интересно, Руби приходил в больницу? А дедушка? Ничего страшного, конечно, но я бы очень хотела их видеть…

— Аврора…

Она вздрогнула от звука своего имени, запнулась и неожиданно затравленным взглядом посмотрела на Тома, сомнения в правильности действий Крауча рассыпались в прах. Аврора опять пряталась за маской безмятежности и глупой храбрости. Мерлин, она на все так реагировала, он слишком хорошо её знал… Руки оказались просто ледяными и влажными от страха, её начинала бить дрожь от нахлынувшего осознания того, что едва с ней не случилось, а те бессмысленные слова были очередной попыткой скрыть клокочущий в ней ужас.

— Мне так страшно, Мерлин… Как же мне страшно…

Всхлип, второй, и вот, невзирая на боль в животе, она прильнула к Тому и зарылась носом в складки его мантии. Может, вовсе и не болел у неё живот по-настоящему — это были нервы.

— Всё будет хорошо, всё уже хорошо. Я с тобой, — всё, что мог Том — это нашептывать успокаивающие слова, зная, что они не подействуют, и поглаживать её по голове, стараясь понять, сколько боли она перенесла. Сколько страха испытала по вине идиота Каспара. Уидмор на этот раз был всего лишь исполнителем. А значит, еще большая вина возлагалась на самого Тома, принявшего непосредственное участие в создании плана собственного освобождения из-под стражи. Пускай всё сложилось действительно удачно для него, но тогда почему он чувствует, как что-то щемит в душе, когда Аврора плачет навзрыд, уткнувшись в его плечо? Как эта странная девочка могла вызывать такие недоступные Тому чувства, как вина, злость на самого себя?.. Куда же подевалось равнодушие к чужим смертям и холодный расчет? За что, по сути, он ударил Каспара, сделавшего все практически идеально? Каспар был прав, она действительно что-то значит для Тома, Аврора такая же особенная, уникальная, как и Северное сияние над Астрономической башней Хогвартса на закате…

— Как прикажешь это понимать? — раздался голос из дверей. В палату ворвался Абрахас, едва не сметая все попадающиеся на пути предметы. Он и представить не мог, что Том мог опуститься до такого дуракаваляния. Нарощенные магией длинные волосы сейчас не были заплетены в корзинку, а топорщились в разные стороны, будто их ожесточенно продирали всеми десятью пальцами рук. Но Абрахас так и не начал наполненную эпитетами речь, он замер на месте, глядя на лохматую светлую макушку, подрагивавшую на плече у Риддла. — Ты очнулась, — скорее констатировал, чем спросил он.

— Привет, Рапунцель, — прохныкала Аврора Тому в мантию и наконец подняла заплаканный взгляд. Несмотря на слезы, на её устах каким-то образом появилась жизнерадостная улыбка. — А где ромашка? — голос все еще был сдавленным.

Абрахас опешил от такого неожиданного приветствия, он так и застыл на месте, глядя на Тома, поглаживающего Аврору по спине. Она усмехнулась как-то печально и выпуталась из успокаивающих объятий.

— Я… выбросил её. Постой, это что, ты меня заколдовала?

— А ты думал, у меня ума хватит? — насмешливо спросил Риддл.

— Эй! — Аврора ткнула его локоточком в бок, а потом стерла новую слезинку, выступившую в уголке глаза длинным рукавом больничной пижамы. — Да, прости, мне было скучно, когда ты спал, Абрахас. Не могу поверить, вы здесь, оба, — она оглядела ребят со странной нежностью — так встречают друзей, которых надолго разлучила судьба.

А Том смаковал неожиданное умиротворение, растекающееся по внутренностям. Невероятное ощущение свободы, когда все переживания отступают, оставляя место тихой радости, ведь весь этот ужас потихоньку заканчивался. Пускай они еще долго будут возвращаться к тяжелым воспоминаниям, но этот миг — был первым и самым нужным глотком свежего воздуха. Что до Авроры, может, именно она была виной этому странному состоянию гармонии. Слезы не высыхали, но теперь это были другие слезы — добрые, уместные, радостные, хоть и с долей печали. Абрахас со своей растрепанной прической вызывал только улыбку, отнюдь не ехидство. Он всё ещё стоял и во все глаза таращился на Аврору, сияющую какой-то домашней теплотой, еще секунда и он просто опустился на краешек кровати и сам, без предупреждений, крепко обнял её. Том не удивился, увидев, что и его глаза всего на долю секунды заблестели. Возможно, после смерти Эвелин Абрахас впервые чувствовал, как отступает боль под натиском новой радости за то, что судьба сохранила жизнь этой непосредственной глупышке.

И всё-таки он был хорошим парнем, совершенно непохожим на своего отца, пока еще по-юношески искренним и открытым для друзей, для такой подруги, как Аврора, с её невероятным талантом подчинять себе чужие эмоции.

— Мерлин, надо мной смеялось всё отделение вместе с мистером Краучем, — глухо засмеялся Абрахас и почувствовал крепкое похлопывание по спине.

— Это ещё что, однажды она отрастила мне длинный обезьяний хвост за то, что я оштрафовал Дейзи Кравиц с Рэйвенкло.

— В тот раз ты превысил свои полномочия, Том, она не разбивала то стекло, — со всей серьезностью заявила Аврора.

— О, ну, давай опять на Долохова вали. Я сам всё видел, — странно было говорить о школьных проделках в такой момент.

— Вообще-то это он ей подножку подставил! — брови Авроры соединились, а нижняя губа выпятилась вперед в приступе недовольства. — Ты без разбору штрафуешь всех, кроме слизеринцев!

— Да что ты говоришь! — иронично заметил Том, нахмурившись.

Кривляясь, она скопировала его ужимки во время последней фразы.

— Аврора! — зарычал Риддл. — Прекрати паясничать!

Она состроила очередную рожицу и откинулась на подушки, скрестив руки на груди.

— И почему, Мерлин вас заколдуй, никто не догадался принести мне хоть один малюсенький пакетик лимонных долек?

— Вижу, не зря я зашел в Сладкое королевство…

Лица ребят как по команде обратились к выходу из палаты. В дверях стоял Альбус Дамблдор и покачивал перед собой трёхфунтовым пакетом лимонных мармеладок.

— Профессор Дамблдор…

— Здравствуйте, мистер Малфой, интересная прическа, — улыбнулся он. Абрахас стал с ожесточением приглаживать волосы, извлекая оттуда запутавшиеся лепестки ромашки. — Аврора, как ты себя чувствуешь?

— Неплохо, выспалась, живот побаливает, — отрапортовала она; взглянув на безнадежно пытающегося привести свой внешний вид в порядок Абрахаса, она продолжила: — Дедушка… — еще один неуверенный взгляд на Малфоя. — Хогвартс теперь откроют?

— И это первый вопрос, который ты задала мне, только придя в себя…

…Миссис Хейли отругала Альбуса Дамблдора за то, что он скормил Авроре полпакета лимонных долек — и это с её отравлением. Но, как оказалось, состояние пациентки быстро пришло в норму, может, на это повлияло присутствие друзей, которых целительница быстренько выпроводила из палаты, ссылаясь на завершение приёмных часов. Аврора хихикнула в кулачок, услышав вопрос Абрахаса к Тому:

— А что такое Рапунцель?

* * *

Бомбардировка в Дрездене — ужасные разрушения и тысячи погибших магглов, но это была первая серьезная предпосылка к завершению войны. Абрахас даже припомнил Авроре, что она брякнула об этом осенью, когда рассказал ей о том, как она попала к нему в дом. Он даже неделю ходил за ней, предлагая начать изучение Прорицаний, но, убедившись, что те слова были случайностью, быстро отстал. Хогвартс открыли к концу февраля, когда завершился довольно короткий процесс над Эзраэлом Уидмором. Его признали невменяемым и посадили в Азкабан на пожизненное. Том, Аврора и Абрахас вернулись в школу, их встречали с сочувствием, ощущать которое было весьма тяжело. Первое время им было очень нелегко выносить взгляды, но позднее все стало приходить в норму, даже Абрахас, тоскующий по Эвелин, снова научился улыбаться. Аврора не отпускала его от себя, не позволяла грустить и расстраиваться, всегда готова была подставить плечо, когда печаль все же брала над ним верх. Она заставляла Абрахаса ходить на тренировки и сама однажды присоединилась к квиддичной команде Слизерина в роли охотницы, в то время как Дженна Шелли с простудой лежала в больничном крыле. Цигнус — капитан команды всея Слизерина — отметил, что у неё, возможно, есть некоторые способности к полетам, правда быстро взял свои слова обратно, когда она уронила квоффл на голову Каспару. Аврора вовсе не растерялась, только посоветовала Каспару не летать под ней на всякий случай. Дружбы со слизеринцами у неё, конечно же, не было, но к её странностям они стали относиться терпимее, благодаря Тому и Абрахасу, подобно охранникам, оберегающим её со всех сторон от всех напастей, которые, в основном, она сама себе и находила.

Нередко троица навещала Джеки и Эвелин, их могилы всегда благоухали цветами. Том, конечно же, не слишком любил кладбища, да и кто вообще способен испытывать позитивные чувства к подобным местам? — но приходилось идти за компанию. Как-то так само собой получилось, что Аврора и Абрахас научились общаться с ушедшими подругами практически без грусти. Однажды они поймали себя на том, что рассказывают Джоконде о том, как в очередной раз не поделив Каллидору, Цигнус и Харфанг стали посмешищем всего Хогвартса. Один оказался голышом посреди людного коридора, второй стал выплевывать одно за другим куриные яйца. До Абрахаса дошли слухи, что эта участь постигла не только рот бедолаги. Когда он сообщил об этом Авроре, та задумчиво предположила, что иметь в кармане мантии месторождение яиц, должно быть, очень забавно. Абрахас ходом её мыслей был, как всегда, совершенно очарован и не стал просвещать подругу относительно истинного содержания слухов.

Альбус Дамблдор благодаря своему подвигу действительно стал национальным героем, его имя теперь навсегда было вписано в историю Магии. Том и Аврора уже и думать забыли о разгадке Северного сияния, да и не было на это времени, ведь, догоняя пропущенную школьную программу, они еще должны были успевать готовиться к выпускным экзаменам. Быть может, именно эта неизбежность не позволяла Абрахасу впадать в уныние.

Пыщ подрастал, превращаясь в довольно симпатичного кота, если бы не его лапы, которые не смог расколдовать и сам Альбус Дамблдор, он наградил Каспара баллами за его случайное заклинание, поставившее в тупик весь преподавательский состав. Не помогло даже зелье из мандрагоры. Об Эзраэле Уидморе никто не упоминал вслух, словно эта тема в Хогвартсе была запрещенной. В школе, после двух лет затворничества в сливах и канализациях, наконец, объявилось привидение Плаксы Миртл. Ирма Пинс чуть не потеряла сознание, увидев бывшую сокурсницу «слегка» прозрачной в ванне старост. Том едва держал себя в руках, присутствуя при допросе Миртл Армандо Диппетом, решившем поподробнее разузнать обстоятельства гибели девочки. Благо взгляд Василиска действовал мгновенно, и она ничего не успела понять. Везением было и то, что призрак в момент смерти Эвелин находился в ванне старост.

Весна прошла незаметно, но в то же время и не хотелось каких-то громких событий, не считая дня рождения Абрахаса, который начался вполне тихо в «Кабаньей голове», а продолжился в гостиной Слизерина под распевания хогвартского гимна. При этом они не пили ничего, кроме сливочного пива, но отчего-то было весело. Заспанная Вальбурга Блэк вышла из своей спальни и спустила на них собак за шум, попыталась снять с Рэйвенкло десяток баллов, но замолчала под грозным взглядом Тома. Она даже захотела остаться и влиться в компанию мирно играющих в волшебную монополию ребят, но, не найдя понимания, удалилась, задрав нос.

…Джеймс МакКалог едва не завалил Аврору на устном экзамене по астрономии, но его «особое» отношение заметили представители министерской комиссии и всё же аттестовали студентку на «превосходно», исходя из результатов практической части. К астрономии Аврору готовил Том, поэтому у МакКалога просто не было шансов её завалить. Свое отношение к ней он объяснял всё тем же — внучка Альбуса Дамблдора должна блистать без посторонней помощи… Странное отношение. Однако, сдавшись под натиском знаний Авроры, астроном написал ей просто замечательное рекомендательное письмо в академию рунических культур, откуда она уже получила ответ…

* * *

— Уинтер, ты меня загораживаешь, — недовольно проговорила Друэлла, потыкав пальчиком в плечо Авроры. — Что ты тут вообще делаешь? Рэйвенкловцы с другой стороны.

— Какая разница, фотография будет черно-белой, цвета галстука никто не увидит, — как что-то само собой разумеющееся пояснила Аврора и не сдвинулась с места. — Не толкайся, Каспар! — она отпихнула его с такой силой, что он едва удержался на ногах.

— Уинтер, вали отсюда!

— Каспар, поспокойнее, — равнодушно попросил стоящий рядом Том; он поправил воротничок своей рубашки и встал ровно.

В Большом зале стоял гул, оживленно перешептываясь, студенты делились результатами ЖАБА, подкрепленными к диплому об окончании школы и стягивали друг с друга остроконечные колпаки, которые последний раз о

надевали только на первом курсе. Своеобразная традиция хранилась Хогвартсом веками. Вальбурга наотрез отказалась одевать колпак, так как он портит её прическу, а вот многие с удовольствием вспоминали детство и ощущали этот последний день в школе особенным.

— Ты не видел Абрахаса?

— Не-а, — отмахнулся Том, наблюдая за тем, как фотограф настраивает камеру и объектив. — Аврора, иди к своим, вон Ирма всю губу искусала, глядя на тебя. Снимись уже со своим факультетом…

— Вот ещё, — надулась она, продолжая высматривать Абрахаса среди студентов всех курсов, пришедших попялиться на взрослых выпускников. Её диплом был перевязан синей лентой, а Тому досталась золотистая — знак отличия для лучшего студента Хогвартса и старосты всей школы. Такой же свиток был у гриффиндорской старосты Минервы МакГонагалл, тогда как у остальных гриффиндорцев красные. Аврора едва не получила себе серебристый, но Гербология была сдана на «выше ожидаемого»…

— Абрахас! Иди сюда скорее!

Том закатил глаза, когда она стала размахивать руками прямо перед его носом, будто Малфой и сам не знал, куда ему идти, но, похоже, Аврору это мало волновало. В этот день она прямо искрилась от счастья, вот только чему радоваться? Том совершенно не хотел покидать Хогвартс, он уже практически продумал свое будущее до мелочей, однако в этом месте все равно оставалось нечто, тянущее его обратно. И сейчас он смотрел на директора Диппета, беседующего с начальником департамента образования и думал про себя, а что если остаться? Что если попросить Диппета принять его в штат младшим помощником Слагхорна или Меррисот, например? Они с руками оторвут такого подмастерье!

Том зашипел от боли, когда на его до блеска вычищенный ботинок наступила ерзающая на месте Аврора. Он схватил её за плечо:

— Ты можешь хотя бы минуту не крутиться? — поинтересовался он, в его голосе появились шипящие ноты.

— Ой, я тебе ботинок испачкала? Извини. О, Абрахас, где ты был? Мы тебя заждались, правда, Том?

И снова он закатил глаза под усмешку друга, друга ли? Малфой в последние месяцы как-то сам собой стал постоянно находиться в его компании. Том усмехнулся, а ведь в начале года к этому прилагались такие усилия! Аврора сдружила их непреднамеренно, своими глупостями, шутками она буквально вытащила Абрахаса из депрессии, постоянно таскала с собой, и Тома заодно.

— Я с отцом общался, — коротко ответил Абрахас, поглядывая на Тома, старавшегося делать вид, что ничего вокруг не замечает, но на самом деле, как это было изучено за время общения, он таким образом игнорировал Аврору, когда та, по его мнению, становилась навязчивой. Только её он мог терпеть, остальных девушек, пытающихся с ним общаться, он просто игнорировал… — Пытался отговорить от затеи появиться на балу в честь выпуска.

— О, какой ужас! Я еще понимаю, что дедушка обязан будет находиться на балу, как заместитель директора, но когда родители являются на выпуск к сыну. Нет, это несправедливо, у каждого должна быть свобода! — заступилась Аврора.

— Помолчи хоть минуточку…

— Ты что-то сказал, Том? Я не расслышала.

— Нет, ничего, — без тени эмоций ответил тот, скрестив руки на груди.

— Ха, смотри, у фотографа ус в объективе запутался! — громко провозгласила она, указывая пальчиком в сторону мужчины, пытающегося справиться с длинным усом, застрявшим в регуляторе диафрагмы.

— Аврора, прекрати, немедленно! Это… неприлично! — Том бросил в неё уничтожающий взгляд и опустил её указывающую в сторону фотографа руку. Колпак на её голове измялся и больше напоминал скрюченную тряпку. Как-то машинально Том расправил головной убор, потянув его за кончик, и только потом заметил, как большие серые глаза с интересом наблюдают за его действиями. Щечки Авроры порозовели — в последнее время с ней такое часто происходило, даже от случайных прикосновений на уроках или прямых взглядов. Надо отдать ей должное, дальше покраснений и этих глуповатых улыбок она не заходила, наверное, смелости не хватало.

Том заметил на себе насмехающийся взгляд и скривился, глянув на чем-то довольного Малфоя.

— Что?

— Нет-нет, ничего, продолжайте.

— Ты о чём?

Но Том только сейчас понял, что что-то тяжелое крепко привалилось к его плечу.

— Так, внимание! — Меррисот, стоявшая рядом с фотографом, хлопнула в ладоши. — Судя по всему, мистер Гилмор настроил камеру, будьте готовы.

— Сейчас будут фоткать, — отчего-то негромко произнесла Аврора, нырнув рукой под локоть Тома.

— Маленькая обезьянка, — прокомментировал Абрахас с теплотой.

— Пусти, — прошипел Том сквозь зубы, но она его не слышала. — Сейчас же!

Меньше всего он любил привлекать внимание к таким её странностям, потому что и сам становился центровой фигурой всеобщего обозрения — проверено.

— Абрахас, иди сюда!

Она ловко подцепила его второй рукой и притянула к себе. Том все это время безнадежно пытался вырваться, но потом принял решение усыпить её бдительность, расслабиться, потом одним рывком стряхнуть с себя Аврору и отойти подальше.

— Мисс Уинтер, идите к своему факультету! — громко попросила Галатея Меррисот.

— Ну почему? — заныла она, изображая искреннее недовольство.

— Я же говорил… — усмехнулся Том.

— Хотя бы потому, что вы на нем учились!

Аврора состроила недовольную мину и, нехотя отпустив Тома и Абрахаса, двинулась в сторону своего факультета под насмешки Вальбурги. Остановившись всего на мгновение, она повернулась к ней и сделала вид, что шепчет какое-то заклинание. Удовлетворившись результатом вызванной паранойи — Блэк стала крутиться вокруг себя, пытаясь найти последствия колдовства — Аврора присоединилась к Ирме Пинс.

— Я знала, что Меррисот тебя к нам поставит, — по-доброму прошептала она.

— Нет, подожди, еще ничего не кончено.

— Так, внимание! Все встали ровно и улыбаемся! — на этот раз скомандовал и сам фотограф. — По моей команде подбрасываем колпаки вверх! Мисс… вот да, вы, с черными волосами.

— Мисс Розир, — поправила Друэлла слегка высокомерно.

— Пожалуйста, подвиньтесь ближе к молодому человеку по правую руку от вас.

Она взглянула на Цигнуса, тот пожал плечами и приобнял её за талию.

— Так, все готовы?

— Уинтер, что ты тут делаешь? — прямо перед Цигнусом возникла крадущаяся чуть ли не на четвереньках Аврора, проскальзывающая между слизеринцами, стоящими на ступенях.

— Тссс…

Друэлла хотела что-то возразить, но Цигнус что-то шепнул ей на ухо, и она замолчала, пристально наблюдая за Авророй, достигшей своей цели. Та схоронилась за спиной Абрахаса и потирала ладошки в предвкушении.

— Итак!

Аврора выросла из ниоткуда, просочившись между Абрахасом и Томом. В долю секунды она успела схватить обоих под руки.

— Я так и знал, — проскрежетал Риддл, пытаясь стоять ровно, несмотря на то, что Аврора, которая была ниже его ростом, тянула его вниз.

— Я-то думаю, почему ты не удивился, — не преминула съехидничать она.

— Раз… два… три…

Абрахас едва сдерживал смех, глядя на этих двоих. Такие странные, и все-таки каким-то образом они неплохо ладили, со стороны их общение выглядело забавно, можно было смотреть на них, как на брата с сестрой… Но Абрахас знал, что Аврора искренне и непосредственно любит Тома, а он… Что ж, и его выдержка иногда дает трещину, правда он не терпит иных определений, кроме как дружба, старается называть это дружбой, хотя такая забота может вызывать подозрения. Каспар за некоторые издевки неоднократно получал волшебные подзатыльники, но он был прав, между ними что-то есть…

— Мисс Уинтер! Вы опять здесь! — крикнула Меррисот раздосадованно.

— Шапки в воздух по команде!..

* * *

— Ты что здесь делаешь? Черт, я опоздал! — Том хлопнул себя по бокам и оглядел холл первого этажа в надежде, что Аврора просто издевается над ним, прячась где-нибудь за каменным бюстом или за створкой двери.

— Провожал отца, он изволил согласиться, что здесь ему делать нечего, — для Абрахаса это была победа, подобное вмешательство в свою жизнь он на дух не переносил.

Поправив манжеты серой, слегка серебрящейся рубашки и расправив рукав парадной мантии оттенка потемнее, он выглянул на улицу, затем взглянул на Тома. Как обычно — такие темные и блеклые тона, однако мрачность черного костюма разбавляла обычная белая рубашка, а на ней тоненький галстук глубокого синего цвета.

— Ты видел Аврору?

Том хотел было взлохматить себе волосы, но потом вспомнил, что по совету Цигнуса зачесал их назад при помощи волшебного геля. Мерлин, и Цигнус раздает ему советы! Так глупо Том не чувствовал даже на вечеринке у Слагхорна в то трагичное Рождество. Почему вдруг, зайдя в слизеринскую гостиную, он неожиданно попал в переплет рук друзей, которые просто заставили его привести свой внешний вид в порядок, мол он выглядел слишком обычно. И как он сам им позволил проводить над собой эксперименты? Каспар получил нешуточную угрозу пытками, посмев обронить нечто вроде: «ей понравится». Том краснел не то от гнева, не то от стыда. Авроре каким-то образом удалось утащить его на выпускной бал под своим чутким началом. И вот, выйдя под шутливые насмешки друзей из слизеринской гостиной, Том оказался в захвате миссис Норрис, гоняющейся по подземельям за Пивзом, «украшающим» стены коридора и портреты снарядами из гнилых овощей и тухлых яиц. Досталось и парадной мантии Риддла. Усмирив разбушевавшегося полтергейста и очистив свою одежду, он опоздал на встречу с Авророй у главного входа на целых двадцать минут.

На улице светило жаркое солнце, опускающееся ближе к горизонту. День, наполненный суматохой вручения дипломов и шорохом школьных мантий, превратился в вечер парадных костюмов и вечерних платьев. Девушки всех факультетов старались вложить в свой образ для последнего школьного праздника как можно больше лоска и красоты. Даже тихоня Ванесса Тернтон — незаметная серая мышка — сегодня превратилась в принцессу в длинном платье со шлейфом, а её небольшие глаза тусклого зеленого цвета искусно увеличил макияж. Этот последний день в школе для всех был особенным.

— Нет, не видел, может, она уже в Большом зале? Некрасиво опаздывать на встречу с девушкой, Том, — не отказался поиронизировать Абрахас. — Пойдем туда.

…Длинные факультетские столы, по обычаю стоявшие в Большом зале, превратились в небольшие столики каждый на пять-шесть человек. В помещении, украшенном знаменами всех четырех факультетов, уже находились практически все студенты седьмого курса со своими спутниками. Здесь были и шестикурсники и даже пятикурсники, которые приняли приглашения на этот бал, в Хогвартсе всегда считалось честью попасть на последнее празднование выпускников. Здесь было очень шумно, директор Диппет сидел во главе бессменного длинного стола преподавателей на возвышении у противоположной от входа стены, наверное, он готовил последнюю речь-наставление для вступающих в новую жизнь молодых волшебников и волшебниц. На столах громоздились стопки пока еще пустых тарелок, готовых наполниться, когда прибудут все гости и участники. Бутылки шампанского, разрешенного в этот день, покоились в ведрах со льдом там же. Всё убранство Большого зала навевало мысли о светском приёме, только обычно на таких скучных мероприятиях не было столько смеха и обсуждений планов на будущее. Кто-то обязательно сегодня придастся ностальгии, девушки заплачут, наконец, осознав, что школа осталась позади…

— Мистер Риддл, вам идет эта прическа! — задорно подначила Меррисот, стоящая на входе, чтобы не впускать никого лишнего.

Том скривился, но вежливо поблагодарил её за комплимент.

— Профессор, вы не видели Аврору? — поинтересовался он, продолжая выискивать беглянку взглядом.

— Нет, мимо меня она точно не проходила. Знаете, наверное, она у себя в комнате, заканчивает последние приготовления к балу. Сегодня днем она заявила мне, что намерена блистать на сегодняшнем вечере, — и неожиданно подмигнула.

Мерлин, сегодня все решили поиздеваться над ним за выбор спутницы! Ох, уж эта Аврора! Даже отсутствуя, она создает ему проблемы.

— Она всегда пунктуальна, — Том хотел добавить: «несмотря на ряд всех своих странностей», но не стал.

Он решил вернуться к назначенному месту встречи, ругая себя всеми известными ругательствами. Абрахас обещал на всякий случай проконтролировать, если Аврора явится в одиночестве.

…Пять минут, десять, он все стоял, оглядываясь на каждый шорох и стук каблучков по ступенькам, но сначала мимо него прошли Элоис и Мередит с семикурсниками из Хаффлпаффа, а затем Дина Фортескью в обществе Септимуса Уизли, которой, так же как и предыдущим шестикурсницам, удалось попасть на бал благодаря приглашениям. Все поглядывали на Тома со странными выражениями лиц, будто у него на голове образовалась клумба с гладиолусами. Убить Цигнуса мало. Том все же провел рукой по волосам, ощутив слипшиеся от геля пряди, после чего непроизвольно вытер ладонь о полу мантии.

Он в очередной раз назвал себя идиотом, подумав, вдруг Аврора в последний момент испугалась и просто решила не идти на бал? Или она просто его не дождалась и опять же, осталась в башне Рэйвенкло? Наудачу ему встретилась Ирма Пинс, она удивленно поведала, что Аврора уже давно покинула факультетскую гостиную для того, чтобы встретиться с ним.

Скользнувший по лицу лучик солнца заставил Тома поморщиться, он выглянул за двери на залитую предзакатным солнцем улицу. Возле своей хижины копошился Хагрид, натягивая на вбитые в землю палки смешные разрисованные рожицами тюки из мешковины. На частоколе будто бы насмешливо каркнула ворона, издеваясь над подобным произведением искусства в виде огородного пугала.

Ноги сами понесли Тома к опушке леса.

— Рубеус!

— Чего там? — отозвался громила, поворачиваясь; его руки были испачканы в синей краске, которой, видимо, и рисовалось чучело. — Том, ты это, что тут делаешь? — с подозрением спросил он. — Я думал, вы с Авророй…

— Да-да, — пробормотал тот недовольно; Аврора уже всем растрепала, что они идут на бал вместе. — Я, собственно, и ищу её.

— Так вы ж, это, пошли к Северному сиянию прогуляться, — Хагрид поспешил оглядеться вокруг, мало ли кто подслушивал. — Я встретил её чуть больше получаса назад, она сказала, что ты ждешь её на боярышниковой тропе, — и тут глаза полувеликана расширились. — Вы, это, в смысле, она меня обманула?

Том моментально изменился в лице, Аврора сто раз ему обещала, что не будет ходить туда одна!

— Нет-нет, мы уже вернулись. Так и не дошли. — поспешил ответить Том, чтобы Руби не увязался за ним. Благо, они решили сделать второй компас на всякий случай… если бы не это, то помощи лесника, знающего лес, как свои пять пальцев, было бы не избежать. — Пойду, пройдусь к Черному озеру, может, она там с… Абрахасом, — быстро нашелся он.

Сдвинув массивные брови, Хагрид еще с большим неверием посмотрел ему вслед и крикнул:

— Ты, это, опять её обидел, да?

— Что? — непонимающе кинул Том, не оборачиваясь. — Разве я когда-нибудь обижал её?

До слуха донеслось недовольное «хм-м». Аврора жаловалась на него Хагриду?

Том добирался до боярышниковой тропы, свернув в лес чуть поодаль у Черного озера, когда Руби не смог бы заметить его направление. Черная мантия и туфли уже запылились.

Опять она полезла к Северному сиянию в одиночку! Как можно быть такой безответственной? Неужели все то, что приключилось за последний год, так ничему её и не научило?.. Никакого чувства самосохранения! Том был абсолютно уверен, что найдет её там; может, Аврора действительно так сильно обиделась на него из-за опоздания на встречу? Решила, что ему не захочется идти в её обществе… Что ж, доля правды в этом была.

Пробираясь через кустистые заросли молодых можжевельников, Том едва не порвал край мантии, застрявший в цепкой костлявой руке дерева. Случайно бросив взгляд вниз, он обнаружил небольшие следы на пушистом зеленом мху, можно было различить даже примятости от пальчиков. Аврора догадалась идти босиком, и это невзирая на некоторые ядовитые травы, насекомых, а еще змей и ящериц. Просто наказание какое-то! Почему в свой последний день в школе, в праздник, Том должен тащиться в чащу леса, чтобы в очередной раз стать свидетелем глупости этой чокнутой?!

Поляна с блеклыми цветами днем была ничем не примечательна и если бы не компас, то Том непременно прошёл бы мимо неё. Вынырнув меж двух толстых стволов елей, он остановился и недовольно скрестил руки на груди.

Нежась в розоватых лучиках уходящего солнца, на пока еще освещенном краешке поляны лежала Аврора, раскинув руки в разные стороны. В зубах закушенная травинка, одна нога согнута в колене, рядом валяются босоножки, больше похожие на сандалии. Вот она — сама непосредственность, находясь в не самом безопасном месте, Аврора просто прилегла отдохнуть, если вообще не уснула, веки её были прикрыты.

Бесшумно подойдя, Том навис над ней, создавая тень. Тёплый ветер заставлял волноваться её длинные волосы, путая их и разбрасывая по шее, цветам. Мерлин, её выпускное платье даже платьем было сложно назвать! Это был обычный сарафан под горло с высокой талией и широким подолом, ткань чем-то напоминала батист, отливая бликами. Узор сарафана состоял из цепи жёлтых и белых ромашек на жёлто-чёрном фоне. Аврора чувствовала себя комфортно и, по всей видимости, совсем не ожидала гостей, так как задравшийся подол обнажал худенькие коленки.

— Загораешь? — иронично заинтересованным тоном спросил Том.

Она открыла глаза не сразу, вероятно, действительно задремала после сумасшедшего дня в Хогвартсе.

— Том? — поначалу Аврора даже не поверила своим словам, но потом резким движением села, натянув подол до самых кончиков пальцев ног. — Что ты тут делаешь?

— Как видишь, пришел за тобой.

Она обняла коленки, глядя на него снизу вверх, и вставать явно не собиралась.

— Я думала, ты меня бросил, — пробурчала она себе под нос. — Вот я и решила не идти на выпускной, меня бы засмеяли, — на миг её взгляд задержался на его зализанных назад волосах. — Выглядишь, будто по тебе корова языком прошлась.

— А ты как лесная нимфа, что это за платье вообще такое?

— Это что, был комплимент? — язвительно спросила она.

Том тут же прикусил язык, в принципе, её платье действительно было интересным, только совсем не вечерним. Аврора похлопала по цветам ладошкой, предлагая ему присесть, но он вместо этого протянул ей руку.

— Идем, торжество уже началось.

— Я не хочу идти туда, — солнце уже почти скрылось с поляны, подбираясь все ближе к ним, а значит, здесь становилось опасно. — Сейчас хотя бы начало Северного сияния посмотрим, ладно?

— Идём, — безапелляционно приказал Том, не опуская протянутой руки. — Не думаю, что профессор Дамблдор будет счастлив узнать, что мы здесь околачиваемся. Летом, как он заметил, зов становится сильнее.

— А ты не говори ему.

— А то он не догадается!

— Том, ты всегда такой вредный? Опоздал, теперь командуешь!

— Я не опаздывал! Мне пришлось помогать миссис Норрис в усмирении Пивза, Аврора! — его тон стал похож на оправдания, но это только для того, чтобы поскорее уйти отсюда. — Я пока еще староста, если ты помнишь. Давай, поднимайся, вон все ноги испачкала. Туфли не забудь.

Губы Авроры дрогнули, она совершенно не хотела покидать это место до начала сияния. Том в парадном костюме немного комично смотрелся посреди леса, но надо было отдать ему должное: несмотря на прилизанный вид, выглядел он отлично. Этот довольно простой наряд, может, и не шел ни в какое сравнение с дорогущими мантиями Абрахаса, но выгодно подчеркивал красоту Тома. А он действительно был красив, хоть и слишком бледен, еще больше контраста придавали черные как смоль волосы и глубокие темно-карие глаза, цвет которых можно было различить только при очень ярком дневном свете.

Аврора на секунду задумалась, глядя на протянутую ладонь, а потом схватилась за неё и со всей силы потянула Тома на себя. Тот не успел среагировать и завалился прямо на Аврору, успев только выставить при падении свободную руку.

— Что ты творишь? — прошипел он, а она хитро улыбнулась и отпустила его руку, позволив упереться на обе. Том собрался было подняться, внутри него всё переворачивалось от её импульсивного поступка, а может, от такой близости, но Аврора держала его за галстук, не позволяя встать.

Опять эта глупая улыбка, но никакого смущения, только пронзительный взгляд серых глаз, дающий определенные намеки.

— Поцелуй меня, — просто сказала она без какого-либо ложного стыда.

Тома эта просьба, нет, настоящий приказ, вверг в легкий ступор. Подобного от своей странной подружки он не ожидал. Аврора потянула его за галстук на себя; он вцепился в её руку и едва снова не потерял равновесие. Такое неудобное положение оказалось для этой несносной девчонки выгодным. Да как вообще могло такое произойти? Аврора лежала на цветах, совершенно наглым образом ожидая от него действий. Если у неё вообще были когда-либо какие-то пошлые мысли, то сейчас они все вылились в этот сумасшедший взгляд...

— Том, это последний день в Хогвартсе, неизвестно как распорядится судьба, я скоро уезжаю в Кёльн. Ты был прав, эта война не могла длиться вечно, — эти слова звучали так логично, будто что-то само собой разумеющееся.

Аврора приподнялась на локте, позволив Тому сменить неуютное положение, но он так и продолжал смотреть в её серые глаза, полные решимости, как никогда раньше. И это его не раздражало… Наоборот, подобные ощущения были новыми, неизведанными, но в то же время, складывалось впечатление, что все именно так и должно быть. Легкий макияж, едва заметный, но так сильно увеличивающий её глаза. Светлые ресницы оказались длинными под слоем туши… Оказывается, Аврора была ничего... Всё это время… — такие глупые мысли посетили его голову.

Похоже, этот зрительный контакт постепенно превращался в неловкость, и Аврора, тяжело вздохнув, приблизилась к его губам, но остановилась в каком-то полудюйме; она где-то читала, что последнее расстояние должен преодолевать мужчина.

— Я долго буду ждать?

Дурманящий запах цветов поляны усиливался, но Тома почему-то это не беспокоило, а беспокоила маленькая недовольная морщинка, залёгшая меж бровей Авроры, и её слегка приоткрытые губы. Неловкость постепенно отступала, оставляя место странному ощущению, когда внутри появляется такое приятное чувство, словно сердце тянут вверх, а грудь переполняется кислородом, но его все равно мало. Ладонь Тома сама собой потянулась к щеке Авроры, и в миг, когда их губы соприкоснулись, поляна вспыхнула холодными цветами, переливаясь тысячами кристаллических песчинок — голубых, белых, фиолетовых, пурпурных — не счесть всех цветов…

Взрыв Северного сияния прокатился волной до самой Астрономической башни Хогвартса, венчая совершенство этого поцелуя. Для него — неожиданного, для неё — такого долгожданного…

FIN

Вот мы и подошли к концу первой части. Надеюсь, вам понравилось.

Ваша Шинигами…

Вторая часть в профиле.