Молли навсегда (гет)

«Хорошее число двенадцать», — успел подумать Магнус, прежде, чем Реддл резко произнёс:

— Господа, буду краток! Я пригласил восьмерых, плюс четверо моих друзей здесь, но одного приглашённого нет. Я уже вам это обещал, но вынужден повторить сейчас. Клянусь магией, что я не готовил ловушек и более того, клянусь сегодня защитить всех, пришедших сюда — даже ценой своей жизни, а также клянусь не произносить на этой встрече ни слова лжи. И пусть магия будет мне свидетелем!!!

Три ярко-синих шара слились в один, подтверждая, что клятвы Реддла приняты.

— Прошу всех немедленно переодеть браслет на другую руку! — с вежливой настойчивостью произнёс он, а у Нотта мурашки прошлись по спине от предчувствия непоправимого. — Мы переместимся в другое здание. Быстрей же! Я произнесу заклинание!

Упрашивать магов не пришлось — послушались все, вскочив со своих мест. Последним надел на другую руку браслет сам Реддл. Заклинание вышло неразборчивым, а в следующий миг они уже стояли в том же порядке, но в другом, почти таком же зале.

— Мы были там, — указал Том на окно, в которое виднелся серый корпус далёкой башни. — Но бережёного Мерлин бережёт! Итак, теперь можем спокойно поговорить, — Том жестом пригласил всех сесть. — Для начала позвольте представиться…

Закончить фразу Реддл не успел. Вспыхнувший за окном кинжальный свет буквально отбросил всех в противоположную сторону и вместе с ним жёстко ударил по ногам подпрыгнувший пол. Присутствующие ощутили себя увязшими в патоке мухами, которых брезгливая хозяйка швырнула об стену вместе с любимой чашкой. Это ж какая мощь была в прикрывшем всех защитном куполе? Нотт даже представить не мог — настолько яркий и плотный щит он не видел ни разу в своей жизни, но и её явно могло не хватить. Судорожно вцепившись в палочку, он постарался как можно быстрее влить в щит свою магию, не отрывая взгляд от трещин, ползущих по стенам. Снаружи серая пыль, казалось, заменила собой воздух и поглотила все за окном.

Наступила звенящая тишина, никто не шевелился, и похоже, даже не дышал. Наконец кто-то догадался произнести заклинание, позволяющее видеть сквозь туман и дым: «Её нет!», — озвучивая то, что все уже видели сами — от соседней башни остались едва поднимающиеся выше цоколя руины.

— Мерлин, — прохрипел другой голос. — Щит!

И Нотт увидел, что щит опасно прогнулся со стороны взрыва и тоже, как и оконные стекла покрылся трещинами.

— Держать щит! Сбросьте браслеты, — велел кто-то, голос его был смутно знаком Магнусу, но звучал слишком напряжённо и глухо, чтобы точно определить, кому принадлежит. — Ну же! По ним могут нас отследить, хотя это и казалось мне фантастикой. — Мужчина сбросил капюшон и швырнул свой браслет на пол. Нотт отчего-то вздрогнул, узнавая Джейсона Прюэтта с искажённым яростью лицом. — Если доверяете мне, хватайтесь! Перенесу в безопасное место.

Кожаная плеть, просвистев рядом, зависла полукругом перед всеми присутствующими. Браслеты со звоном полетели на пол. И все дружно взялись за плеть, последним опять оказался Том.

Мир завертелся, а схлопывающийся купольный щит, в который стремительно несётся нечто продолговатое и серебристое — было последним, что они увидели, прежде чем, сдержав тошноту, оказались в большой пещере. На стенах тотчас вспыхнули факелы.

— Джейсон, где мы, раздери тебя Мордред? — прорычал слишком знакомый Магнусу голос, а в следующий миг его отец тоже откинул капюшон.

— Прошу прощения, лорд Нотт, — ухмыльнулся Джейсон Прюэтт, но я вынужден умолчать о месте пребывания. — Уверен, что отнесётесь с пониманием. Не пытайтесь вычислить — бесполезно, но верьте, что даже атомная бомба маглов не способна причинить вред этой пещере. Базальт. Это семейный схрон, и как бы я не уважал всех вас, господа, дарить его вам я не намерен.

— Кажется, вечер перестаёт быть томным, — произнёс Том устало. — Можно ли тут раздобыть стулья, или хотя бы то, из чего их можно создать?

— Прошу, — ещё один человек сбросил капюшон и Магнус с удивлением узнал Ориона Блэка. Тот ещё затворник, он вообще редко появлялся где-либо. Блэк показал на ладони серый ком, который стряхнул на пол.

Все отпрянули, но это всего лишь оказалось большим шатром, скрывающим длинный стол и две скамьи с обеих сторон.

— Не побрезгуете, дорогие лорды? — хмыкнул Блэк, весело сверкнув глазами. — Как ни странно, эта игрушка пригождается мне гораздо чаще, чем я мечтал. По бокалу за общее здоровье? Клянусь магией, вино столетней выдержки, заготовлено моим дедом. Никакой отравы. Впрочем, безоар в вазе.

На столе появились бутылки вина и кубки. В вазе действительно обнаружились несколько кусочков безоара. Кажется, напряжение стало отпускать. Маги рассаживались за стол со смешками, кто-то даже пошутил про Блэков, любящих таскать с собой всё имущество.

Магнус присел с краю и подвинул к себе один из кубков.

— А теперь скажите мне, господа, — деланно спокойным тоном произнёс мрачный Крауч, сидевший уже с открытым лицом. — Какая сука не явилась на встречу?

Он обвёл тяжёлым взглядом тех, кто ещё не поднял капюшон.

Магнус увидел кивок Тома и быстро откинул свой, криво улыбнувшись отцу. Долохов отсалютовал кому-то кубком, и проследив его взгляд, Нотт едва не скрипнул зубами: здесь, оказывается, и дамы присутствовали. Леди Сольвейг Гамп выглядела как никогда спокойной и насмешливой. Отец, Крауч, Прюэтт, Сольвейг, Блэк… оставались ещё двое.

— Хочу заметить, что далеко не факт, что отсутствующий лорд или леди подстроили этот фейерверк, — медленно произнёс один из тех, кто не снял капюшона. — Не будь здесь обоих Ноттов, я бы заподозрил кого-то из них, а теперь теряюсь. На отсутствующего могли надавить… Да что я рассказываю, вы сами прекрасно понимаете, что имя не существенно. Рад приветствовать вас, господа!

Нотт усмехнулся, Максимилиана Боунса, нынешнего главу весьма сильного семейства, он узнал за миг до того, как тот открыл лицо. Поговаривали, что Боунсы твёрдо намерены занять все важные посты в министерстве, но это явно были лишь слухи. Сам Максимилиан не так давно ушёл на пенсию, оставив пост главы аврората. Только его племянники Эдгар и Амелия служили сейчас в отделе магического правопорядка.

Последним капюшон поднял Карлус Поттер. Нынешний главный аврор коротко кивнул присутствующим, схватил и осушил свой кубок одним глотком, и лишь потом хрипло произнёс:

— Реддл, я не знаю, нахрена ты нас собрал — простите, леди — но полагаю, что как минимум готов теперь тебя выслушать очень внимательно. Предлагаю не тянуть время. Извини, Прюэтт, но твоя базальтовая пещера меня угнетает.

— Не хватает десятка подчинённых за спиной? — насмешливо спросил Боунс.

— Зато в избытке пошлые шутки, — отрезал аврор и огляделся. — Блэк, а закуски никакой?

— Сейчас! — Орион нагнулся, извлекая из-под стола коробку, которую водрузил на стол. — Если только вам по вкусу вяленая оленина.

Сухой паёк, высыпанный прямо на столешницу, подвергся осмотру голодных взглядов, но скоро, по примеру леди Сольвейг, которая первая взяла на пробу угощение, каждый приманил себе по горочке узких полосок.

— Это нервное, — решительно произнёс Долохов, подгребая себе чуть ли не треть вяленого мяса. Впрочем, опомнившиеся Ричард и Абраксас отобрали часть и всё поделили по-братски.

— Нет аппетита, сынок? — ласково спросил Теодор Нотт, тоже угостившийся олениной. — Том, мы тебя внимательно слушаем. Поттер прав, после такого вступления, грех не послушать, ради чего какой-то затейник отбирает мой хлеб.

— Не ваш хлеб, лорд Нотт, к моему сожалению, — заговорил Том, занявший место во главе стола на трансфигурированном из кубка табурете. — Я не чувствовал магии, кроме того, — Лорд помрачнел. — Щит был выставлен только против физического воздействия. И его хватило, как вы заметили. Почти.

— Магловское оружие? — Поттер отставил кубок, впиваясь взглядом в Тома. — Уверены?

— Без сомнения, — ответил тот. — А что касается отсутствующего Эндрю Лонгботтома, господа, боюсь всё серьёзнее, чем кажется. Хочу ошибаться, но в завтрашнем некрологе министерского вестника может быть его имя. И я клянусь, что ни я, ни мои друзья не имеют к этому никакого отношения, кроме приглашения на эту встречу, высланного мной лично. Более того, это одна из проблем, с которой я хотел вас ознакомить. Планомерное уничтожение чистокровных семей и старших в роду — похоже, не миф, а вполне себе тенденция. И кому это выгодно, тоже очень интересно… — Реддл сделал паузу.

— Продолжай, — Прюэтт слегка подался вперёд, отчего чуть качнулась скамья, но никто не выказал недовольства.

— Один вопрос, прежде чем продолжим, — проговорила Сольвейг, глядя на Тома с грустной улыбкой. — Чьи это были башни? Теперь-то можно узнать?

— Мои, — тяжело вздохнул Малфой.

Ричард Лестрейндж, сидевший рядом, изумлённо поглядел на друга, и толкнув локтем Антонина, сочувственно осведомился у Абраксаса:

— Ты, вроде, ремонт хотел делать, Барс?

— И завести сад с павлинами, — вставил Долохов.

И оба заржали так весело, словно не было вокруг нескольких весьма уважаемых лордов, одной леди, и очень важной причины быть серьёзными. Беспредел — а иначе Магнус не мог это назвать — усугублялся улыбками всех остальных. Отходняк, не иначе.

— Молодёжь, не время, — мягко произнёс Боунс, отчего Ричард закашлялся, Долохов крякнул и приосанился, а остальные перестали улыбаться.

— Продолжай, Том, — поддержала Максимилиана леди Сольвейг.

* * *

Магнус не помнил, кто первым предложил посидеть всем вместе в каком-нибудь уютном баре и выпить за здоровье несчастного Лонгботтома — Боунс сразу после встречи послал кому-то сову и вскоре сообщил всем присутствующим, что Эндрю в тяжёлом состоянии в Мунго, но к больному никого не пускают, и причина опасного недуга не установлена.

А заодно отметить успешное завершение переговоров.

— Ну совсем успешным я бы не назвал, — заметил тогда Том, — но ты прав, Антонин, начало положено. И где предлагаешь посидеть?

Мнения насчёт приемлемого места разошлись, но победил Долохов. Бар «Буравчик» занимал довольно выгодное положение и славился в узких кругах уютом и приличной публикой. Находился он на втором этаже дома на углу Лютного переулка и Косой Аллеи. Окна, снаружи имеющие плачевный вид в виде грязных разводов и неровно приколоченных крест-накрест полусгнивших досок, изнутри были прозрачными как слеза, лишь слегка подсвеченные бледно-зелёным, отчего обе улицы казались более светлыми и приятными на вид. Отсюда было хорошо наблюдать и за теми, кто покидает-навещает Лютный, и за покупателями, посетившими магазинчики Олливандера и старьёвщика Стэна Баркли на Косой Аллее.

Друзьям как раз достался столик в углу, и вся компания могла следить за суетой магического квартала ранним вечером. Уже зажглись на углах фонари, так что даже Лютный был подсвечен, позволяя хорошо разглядеть разных темных и не очень тёмных личностей, некоторые убогие жилища и лавки.

Ричард, правда, быстро распрощался, едва они выпили по паре кубков Огденского за Лонгботтома и за успех Тома. Лестрейндж сослался на семейные дела, с превосходством уточнив, что, в отличие от некоторых, ему есть к кому возвращаться. Это заявление почему-то проняло всех, и даже после ухода самодовольного Дикона, оставшиеся друзья просто молчали, уставившись на темнеющую улицу.

Магнусу и самому было тошно, спич Ричарда он отнёс на свой счёт и действительно позавидовал. А ведь Лестрейндж ненамного его старше, а уже двое сыновей, любимая жена и не менее любимая тёща. Хотя, по мнению Нотта, он единственный считал леди Сольвейг приятной женщиной во всех отношениях. Хотя, Тони тоже поглядывал на неё с улыбкой, словно сто лет знаком. Но только Долохов, человек с лёгким характером, хоть и псих, вообще легко находил общий язык со всеми. Даром, что тоже спешить не к кому. Даже старше Ричарда, пусть и совсем немного, а семьёй не обзавёлся.

Абраксасу тоже можно было посочувствовать. Пока Люциус в школе, дома его ждали только домовики да портреты предков. Вдовец вот уже целый десяток лет, он так и не нашёл себе другую. Видать очень любил свою дорогую Стейси. Несчастный Малфой! Что уж говорить о Томе…

Абраксас вдруг очень залихватски присвистнул, вырывая Магнуса из тоскливых мыслей, и разбивая все его выводы парой восхищённых слов:

— Какая женщина!

— Ты о ком… О, да, шикарна! Ты загораживаешь, Магнус! — Антонин подвинул свой стул чуть ближе к нему.

Нотт, конечно, тоже взглянул в окно и на пару ударов сердца оказался очарован, пока не узнал в прелестной незнакомке свою подругу. Ухмыльнувшись, он всё же не смог оторвать взгляд.

Ванесса быстро шла по Лютному переулку в сторону Косой Аллеи, и смотреть на это действительно было одним удовольствием. Короткая зелёная мантия сидела так, что все прелести можно было легко различить даже издалека. Ножки, обутые в сапожки на высоких каблуках, делали короткие шажки из-за зауженной юбки. При этом движения казались настолько женственными и аппетитными… Магнус словно другими глазами увидел свою подругу. Неудивительно, что друзья прикипели к ней одобрительными взглядами. Разве что Том, тоже глядящий в окно, оставался как будто безразличным. Впрочем, личная жизнь Реддла всегда была покрыта мраком, и Нотт иногда думал, что женщины его не интересуют вовсе.

Но когда перед миссис Дэшвуд выросли двое потрёпанных мерзавцев, преграждая ей дорогу, напряглись все. Магнус даже палочку успел выдернуть, только помощь не понадобилась. Им был не слышен разговор, но все хорошо разглядели, как красотка взмахнула палочкой, которая, видимо, уже была у неё в руке, и двое паразитов вмиг лишились своих мантий и штанов, неопрятными фрагментами осевших на грязную мостовую метрах в трёх от своих владельцев. Пока неудачливые ухажёры, прикрывая самое дорогое, рванули к своей одежде, Ванесса просто пожала плечом, фыркнула и мило улыбнулась, когда вокруг раздались редкие аплодисменты немногочисленных свидетелей. После чего, переступив через какую-то деталь одежды потерпевших, продолжила свой путь, по-прежнему притягивая все взгляды.

— Я сражён, — выдохнул Абраксас, когда миссис Дэшвуд, оказавшись на Косой Аллее, сразу зашла в лавку пекаря, притулившуюся рядом с хибарой старьёвщика. — Пожалуй, давно у меня не было новых знакомств. Пожелайте мне удачи, господа!

Он поднялся, оправив мантию, и проведя рукой по гладко зачёсанным в хвост белым волосам. Магнус Нотт скрипнул зубами: «Хорош!»

— Староват ты, Барс, — не согласился с его мыслями Долохов, насмешливо фыркнув. — Не даст! Поверь моему опыту.

— Да что ты! — Малфой иронично поднял бровь, с небрежным кивком принимая у расторопного мальчика перчатки и шарф. — Твоя ставка, Тони!

— Бочонок бургундского, — тоже поднялся Антонин, — и я иду с тобой!

— Вот так, значит? — Малфой прищурился, окидывая взглядом более скромный наряд приятеля, — Ладно. Если ты уломаешь эту леди, то с меня бочонок. Но если победа будет за мной, то я не стану требовать многого — достаточно рецепта антипохмельного от твоего Ерофеича.

По мнению Нотта, Абраксасу не стоило верить гнусной ухмылке Долохова, но он промолчал, неодобрительно поглядев, как те пожали друг другу руки и, коротко попрощавшись, покинули бар плечом к плечу. Оба высоких красавца скоро появились в Лютном, спешно направляясь вслед за Ванессой.

И только теперь Нотт позволил себе радостную усмешку, и мысленно посетовал, что сам не предложил пари — точно бы выиграл, в характере подруги он был уверен — обоим придётся притушить свои аппетиты. Тем более, эти её свидания...

— Как её зовут? — пристальный взгляд Тома заставил его вздрогнуть. Во время шутливой перепалки тот молчал, да и вообще не был разговорчив, думая о своём — как полагал Нотт.

— Кого? — он на самом деле не сразу понял, о ком речь. Да и Тёмный Лорд, интересующийся дамами, — это было из разряда мифов и легенд.

— Не валяй дурака, Магнус, — лениво ответил Том, пряча взгляд за длинными ресницами. — Как зовут твою знакомую, на которую синхронно пускали слюни наши друзья?

Нотт скривился, но врать лучшему легилименту современности, или разыгрывать непонимание было чревато. И как только понял?

— Миссис Дэшвуд, — вздохнул он. — Ванесса Дэшвуд, Том. Магглорождённая, вдова моего друга. Кирк был чистокровным.

— Познакомишь нас? — отказ точно не подразумевался.

Сглотнув, Нотт только уточнил:

— Когда?

— Прямо сейчас. У тебя же есть способ с ней связаться?

Разумеется, у него был способ! Как и у всех, сова, например. Он сам не мог понять, отчего так не хочется знакомить Реддла с Ванессой, но поспешил подняться и подойти к стойке. Сова и клочок пергамента нашлись сразу. Магнус написал несколько слов ставящим кляксы истрёпанным пером, и поглядел, как неприметная почтальонша вылетела в открытую форточку. Конечно, было бы проще послать патронус, только Малфой с Долоховым в данный момент как раз могли находиться рядом с Ванессой, и не простили бы Магнусу такой подставы.

Вернуться за столик он не успел, прямо перед ним в вихре аппарации у стойки появилась Ванесса. Бегло оглядевшись, она обратила на него весьма красноречивый взгляд, откинув со шляпки вуаль. От ласкового вопроса у Нотта по спине побежали мурашки.

— Как женщина, Магнус? Ты не перестаёшь меня удивлять!

— Всего лишь плачу той же монетой, — попробовал пошутить он.

Но подруга отмахнулась.

— Твоё счастье, что у меня как раз оказалась пара свободных минут, что свидание только завтра, и что я была одета и готова покинуть дом. Выкладывай, какие приключения ты опять нашёл на свою… Что за проблемы у большого мальчика?

Магнус заметил краем глаза подошедшего Тома и понял, что тянуть дальше нельзя.

— Позволь тебе представить моего друга, — почти скороговоркой произнёс он, чуть наклонив голову в сторону Реддла, — Ванесса, это Том Реддл, учёный и политик. Том — это моя хорошая знакомая Ванесса Дэшвуд, вдова моего друга Кирка и член попечительского совета Хогвартса.

Ванесса одарила нечитаемым взглядом Магнуса и лишь потом повернула голову и вежливо улыбнулась Тому, протянув ему руку.

Такой обаятельной улыбки у Тёмного Лорда Нотту видеть ещё не приходилось. Том принял руку Ванессы и, наклонившись, поцеловал, не отрывая от нее взгляда:

— Очень приятно познакомиться, миссис Дэшвуд.

— Взаимно, — спокойно ответила та, высвобождая руку из его пальцев. — Мистер Реддл, я прошу прощения, но времени с вами пообщаться сейчас нет. Магнус ввёл меня в заблуждение, потребовав немедленной встречи. Если у вас ко мне деловой разговор, давайте условимся о новой встрече. Если интерес ограничивается личными мотивами, то позвольте быть честной — не интересуюсь.

— Завтра, там, где укажете. Время выберете сами.

Подруга взглянула сквозь ресницы:

— А вы настойчивы… Пожалуй, у меня найдётся пара минут прямо сейчас. Магнус, будь добр, составь нам компанию! Где ваш столик, мистер Реддл?

— Ванесса, я на самом деле спешу, и прошу…

— Ну уж нет, Магнус, в этот раз ты задержишься! — твёрдо возразила она.

Нотт сжал зубы и спешно попытался припомнить, что из подарков он может позволить себе купить, когда в ближайшую субботу пойдёт к ней извиняться.

Том отодвинул для неё стул, удивив Магнуса в очередной раз своей галантностью, и занял место напротив Ванессы. Нотту оставалось сесть сбоку — между ними.

— Итак, мистер Реддл? Слушаю вас очень внимательно. Закажи мне кофе, Магнус. И пару круассанов, если такое здесь подают.

Нотт махнул мальчишке, сразу поспешившему к их столику.

— Миссис Дэшвуд, я очарован вами, — услышал он Тома, сделав заказ. — И хотел бы познакомиться поближе.

— Мистер Реддл…

— Зовите меня Том.

— Исключено, мистер Реддл. Я вас правильно поняла — вы хотите со мной встречаться?

— Абсолютно верно, леди, — мягко кивнул Том. — Могу я вас пригласить?..

Нотт с трудом сдержал стон и желание постучаться головой о деревянный столб, как раз находившийся рядом с их столиком. Подарок придётся купить очень дорогой. Он даже припомнил, что она как-то очень хвалила парижскую оперу. И пообещал себе выяснить, насколько трудно достать портключ на это мероприятие, надеясь, что это может её умаслить.

— Магнус, — посмотрела Ванесса прямо на него, и только усилием воли, он смог ответить улыбкой и не поёжиться. — Никак не ожидала увидеть тебя в роли свахи.

«Сам в ахуе», — мрачно подумал Нотт.

— Миссис Дэшвуд, — попытался привлечь её внимание Том.

— Довольно, господа! Мистер Реддл, мой вам совет — забудьте меня. Ах, да! Мой ответ вам — нет. Всего доброго!

Том усмехнулся, сверкнув глазами, но сказать ничего не успел. Миссис Дэшвуд, мило ему улыбнувшись, коснулась пальцами кольца на руке и просто исчезла.

Нотт с тоской перевёл взгляд с опустевшего стула на своего друга и патрона. К его удивлению Реддл был спокоен и более того — мечтательно улыбался.

— Магнус, я твой должник. И рассчитываю на твою деликатность.

— Разумеется… Но, Том, должен тебя предупредить. У нее точно сейчас кто-то есть, и она…

— Знаешь, у маглов есть такая штука — кино называется. В большом зале выключают свет и на экране начинают показывать фильм — как на колдографиях, только картинки там двигаются очень долго, сменяют друг друга сами, и разговоры героев можно слышать.

— Том, я серьёзно. Она сама сказала, что завтра у неё свидание и...

— Не важно, — Реддл словно пришёл в себя и оборвал его очень прохладным тоном. — Извини, дела. Увидимся.

И тоже воспользовался портключом, оставив Нотта в полном недоумении.

— Твою ж Моргану! Что сегодня за день-то такой? — пробормотал он, подзывая знаком мальчишку. И представил, как будет вымаливать прощение дня через три у лучшей подруги. Или лучше в следующую субботу? Надо дать ей время остыть, тем более, международные портключи — мало того, что дорогое удовольствие, так ещё и достать их быстро никак не получится.

— Ваш кофе и круассаны, сэр!

— К Мордреду всё! Счёт отправьте Малфою!

Он аппарировал к воротам Хогвартса и патронусом вызвал привратника, с большим трудом припомнив его имя. Полувеликан довольно скоро явился и, ворча что-то себе под нос, стал открывать ворота. Постукивая перчатками по бедру, Магнус терпеливо ждал, пока Хагрид раскрутит длиннющую цепь и раскроет ещё два замка.

— Поздненько вы, мистер профессор, — он наконец распахнул одну створку. — Ужо и спать собирался. А тут ваш патронус… Чуть не поседел. Вас проводить?

— Не стоит, сам доберусь.

Нотт полагал, что Руди уже сообщил всем о том, что его следует ждать только утром. Поэтому будет неплохо прогуляться к слизеринцам — вдруг удастся застать какое-нибудь непотребство. Не то, чтобы ему требовалось спустить пар, но в отсутствие Робертса кто-то должен за ними присмотреть.

* * *

В среду после большой перемены, ожидая Риту в «убежище», Артур заметил свежую запись, сделанную в её тетради магловского производства:

«Странно! Факты: 20 ноября 67 года разбился рейс Лос-Анджелес — Бостон. 70 погибших из 85 на борту. Маглы пишут, что это одна из самых крупных авиакатастроф и самых загадочных — якобы пилоты начали сажать самолёт раньше посадочной полосы и просто воткнули его в деревья. Без всяких видимых причин! Не было ни неисправностей, ничего вообще. И до последнего момента никто не понимал, что что-то идёт не так.

Предположения: Для магического воздействия — самое то. Это или Империо, или магия иллюзий. Факт: Среди погибших есть Роджер Вестерфорд».

Имя было подчёркнуто жирной линией. А ещё ниже дописано:

«Вопросы: Почему маг не почувствовал воздействия на самолёт? Кому, кроме Д.В., это выгодно?»

Артур закрыл тетрадь и, улёгшись на софу, устало зевнул. Потому что не было никакого воздействия… нанял Дамиан кого-то — и все дела! Заморочки этой семейки его волновали мало. И зачем это Рите, он понятия не имел.

Когда она вошла, он уже почти задремал.

Рита сразу села за стол и что-то быстро записала в тетрадку. Потом задумчиво посмотрела на Артура и спросила:

— За стеной тихо?

— Ага, — Артур зевнул, сил на софе и потёр лоб. — Ничего… Правда утром, когда забегал, он что-то бормотал про расчёты, дозировки. Ругался…

— Дозировки? Значит, яд он всё-таки доварил?

— Наверное, — механически согласился Уизли, но потом резко напрягся. — Постой-ка… Знаешь Молли Прюэтт?

— Ну? — Глаза Риты загорелись, как сапфиры. От такого взгляда у него ёкало в животе и очень хотелось продлить такое состояние.

— Вот, в понедельник он там крутился возле её комнат. Ну то есть, наблюдал издалека.

— Он видел тебя?

— Что ты! Меня никто не видел, там ниша удобная между окнами, с рыцарем в доспехах. За ним фиг что разглядишь. А я всё отлично видел.

— Понятно, дальше давай.

— Ну я решил приглядеть — что ему нужно от Молли. Дамиан как будто нервничал, и мне всякое уже в голову пришло, вдруг он ей расскажет что-то… Ну, про меня. Когда она вышла из комнаты, за ней выбежал котёнок её. Хорошенький такой малыш, книзл, наверное. Дамиан сразу прошёл мимо — там ещё парочка ребят проходила, так он, типа, с ними… А сам кинул, словно случайно уронил, что-то на пол, мелкое. Котёнок и сожрал, а Молли точно не видела, она позже обернулась, когда её психованная домовушка уже выскочила и подобрала мелкого. Думаешь, Вестерфорд на зверюшке этот яд проверял?

— Ах, вот оно что! Слышала краем уха от Пранк… Но мне казалось, тот котёнок выжил. Так что может это был не яд, или… Или он не рассчитал дозу. Книзлы вообще живучи. Интересно, кто заказчик и для кого...

— Не лезь, а? Мантикорочка, ну не наше это дело...

— Правильно, не наше, — задумчиво прошептала Рита.

Но Артуру отчего-то стало не по себе — зря он это рассказал, ой, зря.

— И ещё, — вдруг сказала она и снова пристально посмотрела на парня. — Больше не смей за ней следить. Прокляну!

— Да я ничего... Просто так вышло.

— Медведик!

— Понял, понял. Да не нужна она мне, — и тише добавил: — Уже не нужна. И вообще. Никто, кроме тебя, не нужен.

— Вот это правильно, милый. Подойди, поцелую. — И когда он рванул к ней, в один миг оказываясь рядом и легко сажая на рабочий стол, Рита вдруг прижала палец к его губам и потребовала: — И про яд — ни одной живой душе! Клянись!

Он не удержался, лизнул изящный пальчик и лишь слегка поморщился, когда его дёрнули за волосы в отместку. Пришлось поклясться. Зато потом, она откинула голову назад, рывком притягивая его к себе, и приказала:

— Ну давай, французский! Проверю, как ты… М-м!

* * *

Санни казалось, что эта сумасшедшая неделя не закончится никогда. Внезапно все профессора, за исключением Нотта, озаботились повышенным интересом к их знаниям, задавая сложные эссе и проводя проверочные работы чуть не на каждом занятии. А ведь было ещё индивидуальное задание от Флитвика, и занятия с портретом мастера чар, которыми она увлеклась не на шутку.

К счастью, Магнус Нотт словно забыл о её существовании, точнее, потерял интерес к её персоне. Спрашивал на уроках не больше прочих, баллы больше не снимал и отработок не назначал. А если и глядел задумчиво в её сторону, то каждый раз оказывалось, что вовсе не на неё, а как будто сквозь. Даже немножко жалко было, что так — она бы не отказалась позаниматься с ним ещё. Щит ведь научил делать, может, ещё бы с чем-то помог. Но попросить не решилась, да и некогда было. И так полночи съедали бесконечные эссе и подготовка к зачётам.

Потому она слегка удивилась, когда, проснувшись рано утром, была атакована Монстриком, вздумавшим поиграть с её волосами. Лакки же, вопреки обычной своей манере, над душой не стояла, торопя её на завтрак. Да и будильник молчал и не требовал немедленно просыпаться. А ведь лучи солнца уже запутались в занавесках и весёлый солнечный зайчик плясал на стене возле двери.

— Лакки! — позвала она, подхватывая Монстрика и садясь на кровати.

Домовушка тут же оказалась рядом, улыбаясь во весь рот.

— Да, хозяйка Санни! Что же вы так рано проснулись?

— Рано?

— Суббота же.

— Суббота! — Санни без сил повалилась обратно на кровать. — Наконец-то!

На субботу у неё были большие планы. Во-первых, выспаться. Во-вторых, выспаться очень хорошо. В-третьих, спать до самого вечера, пока не придётся идти к мистеру Даркеру на занятия по чарам. Только вот беда, сна не было ни в одном глазу, и валяться в кровати больше не хотелось.

— Гулять, — решила она, лениво глядя в потолок. — Или в библиотеку? Закончить эссе по чарам и завтра отдыхать. Как думаешь, Лакки?

— Позавтракать вам надо, а потом решите.

— Не хочу идти в Большой зал!

— Так я накрою сейчас. Ваша тётушка опять прислала вкусных пирожных.

Уже заканчивая лёгкий завтрак и умилённо глядя, как Монстрик сражается с четвертинкой пирожного, Санни услышала осторожный стук в дверь. Каково же было её удивление, когда это оказались Роберт Вуд и Эмили Гамп. У Вуда под мантией оказалась уменьшенная метла, которую он тут же достал и увеличил заклинанием.

— Санни, — взгляд у Роба был такой просительный, что она заранее готова была согласиться на всё. Тем более выходной, а она так ничего и не решила. — Нам нужна твоя помощь! Можешь заболеть?

— В каком смысле? — поразилась она, с подозрением поглядывая на метлу.

Роб покраснел, потом взъерошил волосы, подбирая слова, но Эмили отобрала у него метлу, поставив её к стеночке, и решительно усадила его на стул:

— Позволь мне.

Роб согласно кивнул.

Санни тоже села за маленький столик, выжидательно глядя на мисс Гамп. Но та не спешила. Она подняла глаза на портрет и вежливо поклонилась:

— Доброе утро, профессор Даркер. Как поживаете?

— Прекрасно, юная леди. Благодарю. И вам доброго утра. Слизерин? — профессор Даркер перестал притворяться, что читает пожелтевшую газету и даже встал из своего кресла.

— Да, сэр. Могу ли я попросить вас…

— О, боюсь, что не могу вам сейчас помочь, милая леди, — лукаво улыбнувшись, ответил мастер чар. — Может быть, позже. Мне срочно надо навестить сэра Родерика. Покер, знаете ли. Джентльмены уже ждут меня.

— Не смеем задерживать вас, сэр, — мило улыбнулась Эмили. — Удачи в игре.

Санни с удивлением глядела, как Даркер поклонился и действительно ушёл с портрета куда-то вбок.

— Ну вот, — Эмили тоже села за стол, — Санни, просьба у нас странная, если не сказать больше. Но нам, в самом деле, больше не к кому обратиться. Я имею в виду, что тебя никто не заподозрит. Но, пожалуй, начну с самого начала.

И мисс Гамп обстоятельно рассказала, в чём заключается их просьба. Оказалось, не всем нравится, что Роб и она встречаются, некоторые слизеринцы смотрят косо, а уж про гриффиндорцев и говорить нечего. Тот же Артур… Им с Робертом пока очень не хочется афишировать свои отношения. А тут ещё никого в Хогсмид не отпускают, кроме нескольких избранных. И если Эмили в их число входит, то Роберт нет. А им сегодня так захотелось пойти на свидание… План был прост. Санни скажется больной, а Лакки, если кто зайдёт, будет говорить, что она спит. Сама же мисс Прюэтт выпьет оборотку и станет Робом. И пойдёт в библиотеку в виде Роберта. Там в субботу никого почти не бывает. Будет создавать впечатление, что пишет эссе, обложившись кучей книг.

— Зачем впечатление? — слабо возразила Санни. — Я и так собиралась писать эссе в библиотеке. А как же Роберт…

Робу предстояло вылететь на метле в окно и ждать Эмили на опушке запретного леса за хижиной Хагрида. А мисс Прюэтт в образе Вуда выйдет сейчас с мисс Гамп из комнаты и пойдёт в библиотеку.

Санни поёжилась, представив эту безумную аферу в красках, и поинтересовалась, откуда у них оборотное.

— За деньги достать не сложно, — отмахнулась Эмили, доставая изящную фляжку, оплетённую кожей. — Проблема в том, чтобы раз в час обновлять чары. Достаточно глотка.

— Это не просто так, — поспешил вставить Роберт, — всё, что угодно, Санни, если тебе потребуется. Обращайся, когда будет нужно. И маленький презент сейчас, только не отказывайся, прошу.

На стол легла небольшая коробочка.

— Что это? — Санни неловко было брать подарки от Роба за услугу, которую даже ещё не решила, сможет ли оказать. Но любопытство уже грызло изнутри.

— Только если согласишься, — виновато улыбнувшись, Эмили накрыла коробочку ладошкой. — Иначе, это будет твоим подарком на Рождество, а показывать заранее неприлично и сюрприза не будет.

— А если соглашусь?

— Тогда на Рождество будет другой подарок.

Санни задумалась, взвешивая всё за и против. Внутри уже всё клокотало, предвкушая приключение. Пусть и неприметное. И эссе ей писать нужно, так что никаких планов авантюра не нарушит. И Майклом она уже была — ничего такого. Сыграет уж как-нибудь парня. А благодарность мисс Гамп наверняка дорогого стоит. И к Робу Санни испытывала большую симпатию.

— Хорошо. Я согласна.

Роберт тут же вскочил и расцеловал её в обе щеки, заставив рассмеяться. Эмили была более сдержанной. Она подвинула к Санни коробочку, рядом положила фляжку и маленький свёрток.

— Одежда Роба, — пояснила она. — Только увеличить.

Санни открыла коробочку и с интересом уставилась на красивый зелёный камень кубической формы. Внутри видны были прожилки, создающие рисунок призрачной бабочки.

— Как красиво, — выдохнула она, беря камешек в руки.

— Он зачарован, — сразу же поделился Вуд. — Это говорящая напоминалка. Приложи к нему палочку и скажи кодовое слово — любое, какое тебе легко запомнить. Потом сожми в руке и что-нибудь продиктуй. И не забудь сказать — завершено, после чего опять кодовое слово. Чтобы прослушать, надо стукнуть камешек палочкой дважды и произнести кодовое слово. Он может хранить до десяти напоминаний, но для каждого кодовое слово должно быть своё.

— А как удалять запись? — спросила Санни, доставая палочку. А про себя подумала: «Диктофон!» — И насколько долгой может быть запись моего голоса.

— Удалять так же — три раза стукнуть палочкой и назвать кодовое слово, — Роберт ткнул в камень пальцем. — Когда увидишь, что бабочка стала плотной, значит, камень заполнен, и надо что-то удалить. А насколько долгой… Пару предложений точно, не слишком сложных.

Не то, чтобы Санни была разочарована, но почему-то ожидала большего. Хотя всё равно подарок был прекрасен.

— Спасибо вам! — с чувством сказала она.

— Обычно такой напоминалки хватает только на одну запись, — вскользь заметила Эмили.

И Санни тут же почувствовала себя неблагодарной.

— Ага, — кивнул Роб. — Моему отцу мама так в любви призналась. Прислала такой камень и написала кодовое слово. Он у нас на особом месте хранится над камином. Только прослушать родители не дают. А мы с Эжени так и не смогли угадать кодовое слово.

Потом Санни позвала Лакки и ввела её в курс дела. Та, радостно сверкнув глазами, заявила, что всё поняла. А следом пришлось пить по-настоящему противное зелье — хорошо, что лишь один глоток — и переодеваться в одежду Роба. Мельком глянув в зеркало, Санни вздохнула, скорчила рожицу и поспешила спуститься в гостиную к друзьям. Каково же было её удивление, когда вместо Роберта она увидела Флинта.

— Всё нормально, — поспешила её успокоить Эмили, — Роб тоже под обороткой. Не может же быть двух Робертов. А за Квинтуса не волнуйся. Они с Мэдисоном вчера бурно помирились. Настолько бурно, что отмечали это полночи, а теперь до вечера будут спать.

— А-а. А что они не поделили? Из-за чего вообще ссора была? — Санни никак не могла избавиться от чувства, что перед ней настоящий Флинт.

— Блин, как странно! — Роб-Флинт немного удивлённо оглядывая подругу. — Я, правда, такой?

— Правда, правда, — Эмили растрепала ему шевелюру. — А не поделили… Да фигня какая-то, как обычно. Квинтус что-то про сестру Роба ему сказал, а Мэдисон гадость какую-то ответил. Все до сих пор хотят узнать какую. Только этих двоих расколоть… В общем, помирились и ладно. Спасибо Руди, это он помог. Правда, сам же поучаствовал в примирении. Можно сказать — возглавил. Пользуются тем, что профессор Робертс отсутствует.

— Понятно.

Теперь Санни должна была провести Вуда в комнату, к своему окну.

— Роб, надень куртку! — Эмили протянула ему очередной кулёк. — Твои окна, Санни, выходят на плато позади Хогвартса, где скалы и обрыв, ну ты, наверное, видела. А там народу просто неоткуда взяться. Так что никто не увидит нашего красавчика.

Некстати вспомнился другой случай, когда из её окна вылетал ещё один красавчик. Невольно подумалось о том, чем этот симпатяга сейчас занят. Суббота же, и возможно, у него тоже отдых. Или зубрит к СОВам без выходных? Санни вздохнула и взяла Роба-Флинта за руку, а когда он прошёл в её комнату таким образом, запоздало испугалась. В памяти всплыли слова Ванессы Дэшвуд: «Доступ в ваши комнаты — по настоянию вашего отца — не будут иметь ни домовики Хогвартса, ни другие ученики, ни преподаватели». И уточнение Нотта: «Доступ в спальню и кабинет только для вас». Защита от гостей не сработала? Или сейчас сюда ворвутся директор и декан?

— Теперь пойдём, — сказала Эмили, когда Санни, подрагивая от напряжения, спустилась к ней. — Флинт улетел?

— Ага, кто-то похожий на Флинта, — нервно хихикнула Санни.

— Мерлин, лучше не смейся, — фыркнула мисс Гамп, — Роб так не умеет. Как только вернёмся, я за тобой зайду, и ты сможешь вернуться в свою комнату. Не забывай отпивать из фляжки каждый час.

Возле поворота к Большому залу они расстались. Санни зашла в библиотеку, вежливо поздоровалась с мадам Пинс и поспешила занять самый дальний столик в углу, за стеллажом. Пока ещё зал пустовал, но позже могли прийти другие ученики. А тот столик от входа не видно точно, только если подойти совсем близко. Санни не хотелось лишний раз попадаться на глаза кому-то знакомому.

Она наколдовала Темпус, чтобы знать, когда обновлять оборотное, и пошла за книгами по чарам. Список, продиктованный Даркером, был у неё с собой. Вместе с нужными, набрала ещё гору более-менее близких к теме талмудов, из которых выстроила на столе настоящую баррикаду. Открыв первую из рекомендованных книг, весьма ветхую с хрупкими страничками, Санни осторожно перелистнула титульный лист и вздохнула. Похоже, книга была написана вручную, а потом уже скопирована. Почерк был неплохой, но не всегда понятный. Благо, страниц тут было немного, а толщина томика была за счёт толщины каждой страницы.

«Наука чароплетения — весьма сложная и уважаемая в магическом обществе. С древних времён копили мастера-чароплеты свои знания, зачастую сокрытые в семейных библиотеках. Вашему покорному слуге удалось собрать лишь малую часть этих знаний в сем скромном труде. Но для начального овладения мастерством, смею надеяться, сей труд будет весьма полезен».

Как ни хотелось пролистнуть вступление, Санни скрупулёзно разбирала его строки, вдруг что-то важное промелькнёт.

Сова влетела в открытую форточку библиотеки и под укоризненным взглядом мадам Пинс пролетела прямо в закуток, где сидела Санни. Эта сова показалась знакомой. А отвязав письмо, она испуганно спрятала его в книгу — адресованное Санни Прюэтт оно странно смотрелось бы в руках Роберта Вуда. Сова фыркнула, словно говоря о том, что никого вокруг нет для такой конспирации, и дважды топнула лапкой по книге.

— Ответ нужен? — прошептала Санни.

Ей показалось, что сова демонстративно закатила глаза. Потом нахохлилась и уселась на край стола в явном ожидании.

— Мистер Вуд, — негромко окликнула мадам Пинс. — Тут не место для сов.

— Простите, мэм, я быстро!

Санни поспешно раскрыла послание.

«Привет, моё солнышко. Прости, что так называю, но ты, правда, похожа на солнышко, весеннее и тёплое, как сегодня. Я рано проснулся — грех спать в такой хороший день, и сразу подумал о тебе, взглянув в окно. Интересно, чем занимаешься в законный выходной? Я не мог не написать. Так захотелось увидеть твой ответ, что я рискнул приказать Пеструшке подождать, пока напишешь мне. Надеюсь, ты не станешь на это сердиться. Кормить сову не нужно, обойдётся. Она вчера обманом выудила у бабули целый мешочек совиных печений. Унесла и где-то спрятала, так что неделю будет без корма, паршивка. Бабуля Сольвейг вообще балует наших сов и домовиков, а они её обожают, конечно. Только никому не говори, это её тайна. Думаю, тебе бабуля тоже бы понравилась. Это с виду она суровая и язвительная, а на деле — добрейший человек. Скажи мне, как у тебя с ЗОТИ? Говорят, профессора Робертса заменяли. Представить трудно, что ЗОТИ ведёт кто-то другой. Я тут попробовал навестить семью Антуана, но неудачно. Они с сыном как раз куда-то аппарировали, по словам домовушки — на весь день. Больше я не пытался, всё-таки они недавно поженились, не хочу надоедать. Тем более что завтра они приглашены к нам на обед. Жаль, что не будет тебя. Говорят, жена Антуана очень милая и мастер зельеварения к тому же. У них есть сын, но я его ещё не видел. Хотя Трой говорил, что мальчишка отличный, он занимается с местными детишками у Троя и у других наставников. Мне так много хочется тебе рассказать, но, когда пишу, все мысли из головы выметает. Только об одном думаю, но это не для писем. Прошу тебя, напиши что-нибудь хорошее. У меня сегодня тоже выходной, только тренировку с психованным боевиком даже сегодня не отменили. А всё потому, что бабуля пригласила его пожить у нас. Так он «не видит причин делать выходные для обычных тренировок». Опять будет меня мучить и издеваться. Но ты не думай, он классный на самом деле. И я не теряю надежды превзойти своего учителя. Такое ведь бывает. Порой чувствую себя в родном доме как в тюрьме, но мысли о тебе помогают всегда. Ух ты, вместо короткой записки получилось длинное и сумбурное письмо. Прости. Напиши хоть пару слов в ответ, если занята. Я всё пойму. Твой понимающий, красивый и добрый Рабастан».

— Мистер Вуд, — мадам Пинс вырвала Санни из непонятного оцепенения.

Представив, как глупо смотрится наверняка дурацкая улыбка на лице Роберта Вуда, она тут же нахмурилась, стараясь дышать ровнее, чтобы унять не ко времени расшалившееся сердце.

— Одну минуточку, мэм, сейчас я её отпущу.

— Надеюсь на это, — ответила библиотекарь. Впрочем, в её голосе не чувствовалось осуждения.

Санни поспешно оторвала от пергамента кусок, чтобы написать ответ. Писать на обороте письма Рабастана, как хотела сначала, теперь даже подумать не могла. Этот шедевр надо сберечь для потомков! Собственные строчки на пергаменте получались не очень ровные, но терпение мадам Пинс испытывать не хотелось.

«Здравствуй, понимающий красавец! — не смогла она не съязвить. — У меня всё чудесно, если не считать, что учёба отнимает все силы и время. Только сегодня передышка, но надо доделать задание по чарам. Спасибо, что сравнил с солнышком. Я не сержусь, но обязательно придумаю с чем сравнить тебя. Сейчас ничего пока в голову не приходит, а долго писать не могу. Я сижу в библиотеке, и мадам Пинс уже косится на твою сову с весьма голодным видом. Не думаю, конечно, что она питается совами, но мало ли. ЗОТИ у нас эту неделю вёл мистер Нотт. Всем нравилось, что домашних заданий он почти не задавал, но он так мучил нас на уроках, что все ждут не дождутся возвращения профессора Робертса. По-моему, все его уроки пошли нам на пользу. Мне было интересно, и щит я научилась делать правильный, и даже выучила много заклинаний, которые знала, но забыла. Хорошая у тебя бабушка. Мне захотелось увидеть её, может, получится когда-нибудь. Сову покормить мне нечем, в карманах ничего нет, так что я рада, что Пеструшка стащила печенье, уж прости. Ты меня пугаешь своим наставником. Что это за псих такой? Он тебя бьёт? Превзойти учителя — это хорошее стремление. Надеюсь, это стоит того. Что ещё написать хорошего я не знаю. Ну, например, сегодня вдруг вспомнила, как ты меня на метле катал. Это было так здорово, и кажется, что безумно давно. Мне никогда не дарили лучшего подарка, чем тот полёт. Кажется, я тебя не поблагодарила тогда. Так вот, спешу сказать сейчас. Спасибо тебе, мой добрый друг! Ты классный, Басти! Мысли прыгают, а надо спешить. Уже кто-то пришёл в зал, правда, сели далеко от меня, а окно близко. Это чтобы отпустить твою сову как можно незаметней. Мне нужно чарами заниматься, поэтому прощаюсь с тобой. Если будешь писать ещё, то не раньше вечера. Если сова прилетит ещё раз, мадам Пинс меня не простит. И вообще, ты что-нибудь слышал про Протеевы чары? Хорошо бы нам без сов обходится. Твоя …»

Санни посмотрела на кусочек чистого места на пергаменте. «Подруга» и имя туда явно уже не влезали. Она умудрилась исписать пергамент с обеих сторон. Ладно, он и так знает, что подруга. А без подписи как-то неправильно. Так что быстро вписав «Санни», она скатала пергамент в трубочку и привязала к лапке оживившейся совы. Та вопросительно посмотрела на неё, а потом на окно. Санни усмехнулась, встала из-за стола и, подхватив на руки сову, просто выкинула её в окошко. Она видела, как Руди так однажды сделал. К счастью, сова тут же расправила крылья, сделала кружок почёта перед окнами библиотеки, и полетела в сторону Запретного леса.

— Наконец-то, — прокомментировала мадам Пинс. — Мальчики, разговаривать идите в другое место.

Санни скользнула за свой стол, мельком глянув на двух хаффлпаффцев, которые о чём-то хихикали в другом конце читального зала.

Письмо Рабастана пришлось спрятать в карман мантии. Иначе никакой работы она дописать не сможет. Хотя, всё равно было сложно. И немножко обидно — ну где там ходят Эмили и Роб?! Очень хотелось вернуться к себе и перечитать письмо ещё раз, свернувшись клубочком в кресле. Смакуя каждое слово. Ну надо же, красавец! Наглый, наглый Басти! А что за псих его учит, очень хотелось знать. Надо было прямо спросить. Вдруг она его знает.

Судорожно вздохнув, Санни вернулась к томику по чарам. Работы у неё ещё непочатый край, и нечего думать, какое прозвище придумать нахальному красавцу. Надо учиться, иначе отец выдаст её замуж за кого захочет.

Эта мысль несколько охладила разгорячённый мозг и дала возможность сосредоточиться на письменной речи некоего Лестера из Йоркшира, средневекового учителя-чароплёта.

* * *

Субботнее утро не успело толком начаться, а Дамиан уже едва себя контролировал. Каждый раз при взгляде на стол Гриффиндора его охватывало холодное бешенство, от которого уже просто мутило. Бекон на тарелке был измельчён на микроскопические кусочки, но аппетит, как пропал после той записки, так и не появлялся. И удалось же завладеть ею! Совершенно случайно. А ещё тот разговор, подслушанный пару дней назад…

Лаудан Забини, скотина, а не лучший друг, послал его отборным итальянским матом ещё в понедельник под каким-то дурацким предлогом. И какая муха укусила — не понятно. Точнее — понятно. Всё эта паршивка Пранк — стоит ей только пройти мимо Лаудана с грустной миной, как тот тут же заводится с пол-оборота. И ладно бы на этой мерзавке свою печаль вымещал, так нет, есть же он, такой понимающий Дамиан! И ещё удивляется, почему лучший друг так ненавидит его зазнобу. Подлить ей, что ли, какого зелья? Опасно, конечно, с ковенцами вообще лучше не связываться. Это безголовый Забини, приехавший из солнечной Италии лишь перед Хогвартсом, не слишком разбирается в местных реалиях. Дорвётся же, придурок, только он ему не мать, чтобы жалеть и вытирать сопли. Мог бы сам как-то подсуетиться и о мелкой дурище всё вызнать, да отвалить. А не страдать молча, притворяясь живым меховым ковриком у её ног. Впрочем, в последнее время какой-то книзл между ними пробежал. Но Дамиану было глубоко фиолетово на проблемы Забини. Самому бы разобраться, что делать. Однако резкий отказ посодействовать ему стал сюрпризом. Обычно Лаудан легко соглашался одолжить сову или оказать другую мелкую услугу, но не в этот раз. Вот и пришлось Дамиану всё делать самому.

Вот возле совятни он и услышал разговор, когда, отправив сову с готовым заказом, уже собирался уходить. Говорили двое, стоя в маленькой нише возле совятни. Могли и не заметить его присутствия, Дамиан долго отлавливал сову Забини, которая наотрез отказывалась к нему приближаться. Своей совы у Вестерфорда не было, он этих тварей с детства терпеть не мог. В итоге пришлось схватить первую попавшуюся школьную сову и угрозами заставить взять посылку.

Только услышав шепотки возле совятни, Дамиан замер, решив переждать, когда те двое уйдут. А потом усмехнулся, услышав, о чём шла речь.

Один говорил, что ему надо послать заказ в аптеку, всячески намекая на «ту самую мазь», второй в упор не понимал, требуя назвать — какую именно, мол, может достать дешевле. Впрочем, первому, видимо, надоело уже мямлить, и он выдал и про смазку, и про то, для какой части тела она нужна. Второй некоторое время молчал, то ли в шоке, то ли ещё почему, а потом выдохнул: «Ты что — по мальчикам?» Дальше Дамиан слушать не стал. Боясь заржать, он быстро сбежал вниз, и только в лаборатории снял с ботинок заклинание «беззвучных шагов», заодно очистив от совиного помёта.

Нищеброд Артур Уизли заявился к нему спустя три часа. Краснея и мямля, он попросил сварить для него смазку, «ну для этого, понимаешь», только самую лучшую, мол, для друга. Тут же выяснилось, что друг на мели и есть всего пара галеонов. Но Дамиан же может, по дружбе.

— Уизли, друг ты мой, — наслаждаясь багровым румянцем парня, ласково ответил Вестерфорд. — Кому же понадобилась смазка, да ещё самая лучшая?

— Не могу сказать, — ещё сильнее покраснев — хотя, казалось бы, куда больше — ответил Артур. — Сам понимаешь, о таких вещах…

— Значит так, — рявкнул Дамиан, потеряв терпение. — Или говоришь имя, или катись в совятню и заказывай в аптеке. И чисто для сведения, Уизли, самый дешёвый — два галеона пятьдесят центов. А лучший — от двадцатки и выше. Свободен.

И тут его словно бочкой ледяной воды облили.

— Робу нужно, — перестав мямлить, угрюмо сказал рыжик.

У Дамиана пропал дар речи и все заготовленные язвительные фразы.

— Кому? — прохрипел он.

— Роберту Вуду. Но ему не для себя. Наверное.

А это уже походило на ложь. Не про Вуда, а то, что не для себя. И, конечно, Дамиан согласился. За два долбанных галеона. Целый день фантазировал, как скажет рыжему, что отдаст смазку лично в руки его другу, но так и не решился сказать. И когда Артур пришёл, просто молча всучил ему баночку и захлопнул дверь.

Потом спохватился, попытался проследить, но Уизли просто поднялся в гриффиндорскую башню. И вот сегодня перед завтраком Вестерфорд их увидел. Вуда и Флинта. Флинт, проходя мимо гриффиндорца, обнял того за плечи и что-то шепнул на ухо. А потом вложил в руки записку и быстро потопал дальше. Встав за колонной, Дамиан отлично видел, как порозовел Роб, читая записку. А потом просто сунул её в карман. Вестерфорд всё бы отдал, чтоб её прочитать, и ему повезло. Непутёвый Артур как раз догнал Вуда и что-то спросил, тот вытащил из кармана мешочек с галеонами, не иначе, и показал рыжему, а записка спланировала на пол. Подманить её ничего не стоило.

«Заведение мадам Мюррей, Лютный, комната восемь. Сразу после завтрака жди возле квиддичного поля. Пойдём вместе. Будет жарко, обещаю. Ф. P.S. Не забудь смазку».

Дамиан чуть не пропустил момент, когда Вуд поднялся из-за стола. Наспех сказав что-то рыжему придурку, Роб быстро пошёл на выход из Большого зала. Спустя минуту, Квинтус Флинт направился следом. Среди слизеринцев вообще многих недоставало. Того же Лестрейнджа и Мэдисона. Со старших курсов присутствовали одни дамы. Но Вестерфорда это волновало мало. Он бросил на стол салфетку и покинул Большой зал, сразу рванув к себе в башню. Из его спальни прекрасно было видно всё квиддичное поле и подходы к нему. Спешно одеваясь для прогулки, он сразу заметил две фигурки, которые, встретившись, бодро направились к воротам Хога. Что ж, у него был адрес. Запасную палочку он тоже взять не забыл.

* * *

Август Руквуд положил себе два месяца на изменения во внешности, выправке, манерах и прочем, прежде чем предстать пред светлые очи, то есть, конечно, карие, прекрасной Мюриэль. Тренировки молодых новобранцев в Отделе Тайн оказались куда более жёсткими, чем он предполагал. Так, наверное, и магловский спецназ не учат. Подъём в пять утра, легкая пробежка в несколько километров, отжимания, приседания, полоса препятствий, подтягивание и поднятие тяжестей, рукопашный бой, разработка обеих рук — в особенности кистей — для работы с палочками, да всего и не перечислить. Этикету учили сразу после завтрака. Из четверых новичков в их команде была всего одна девушка, и парням приходилось по очереди изображать дам. Впрочем, когда девчонку заставили изображать кавалера, обида прошла — рык инструкторши, что, мол, оборотное никто не отменял, сразу привел мозги в порядок.

После обеда полчаса отдыха, а затем снова тренировки. А ведь были еще занятия языками, артефакторикой, чарами, зельями, прорицаниями, нумерологией, рунами, тёмными искусствами, ритуалами и ещё несколькими запрещёнными в современном мире разделами магии, которые вслух даже не называют. Не потому что боятся, а потому что просто не могут — клятвы неразглашения надёжно хранили многие из получаемых знаний. Даже обсудить друг с другом было невозможно. Да и не было нужды, слишком уж разнилось преподавание для каждого. Индивидуальный подход выражался даже в принятии целой батареи зелий трижды в день, у каждого набор был свой, выведенный после серии тестов и диагностики всего, что можно и нельзя.

Разочарование, что до интересных исследований ещё очень далеко, не отпускало только первые пару дней. Потом мысли были только об отдыхе и сне, а до кровати удавалось добраться только в двенадцатом часу. В постель хотелось рухнуть, не раздеваясь, и не просыпаться минимум неделю. Даже тренировки в аврорате, благодаря которым Руквуду было не так сложно влиться в учёбу на первых порах, меркли по сравнению с нынешними нагрузками.

Неожиданно оказалось, что один выходной у них будет. И прямо среди недели. Точнее, он мог наступить абсолютно в любой день. В первый раз это была пятница, в этот раз суббота.

К своему стыду первый выходной Август просто проспал, вымотанный до крайности. Правда, оказалось, что Мэтт, Гай и Тайлер провели свободные часы ровно таким же образом, и только Кэти смогла выбраться на Косую аллею, чтобы прикупить что-то по мелочам, да и то под самый вечер.

Но в эту субботу Август решил прогуляться, раз уж дозволяют, даже если будет помирать. И заставил себя проснуться ровно в десять. Долго стоял под душем, пытаясь проснуться, и с удовольствием понимал, что мышцы уже не дёргает и ничего вообще не болит. И он даже не помнил, когда это случилось. Не в первую неделю точно, когда на теле не было живого места. Видимо, он наконец адаптировался к новым условиям жизни.

Косая аллея встретил его мелким снегом, который тут же превращался в слякоть. Неприятная жижа отвратительно хлюпала под сапогами, но испортить настроение от ощущения долгожданной свободы не могла. Народу по случаю субботы было достаточно много, и Руквуд нет-нет, да и оглядывал прохожих в поисках знакомых. Тройка авроров, стоящих в карауле на углу пересечения с Лютным, проводила его равнодушным взглядом. И Август едва удержался от кивка бывшим сослуживцам. Неужели уже действовала особенная аура невыразимцев? Их никто не замечал, и об этой особенности «серых мантий» ходили легенды. Но как? Мантия? Благо, её вместе с прочей амуницией выдали совершенно бесплатно. Но была она обычной, чёрной, повседневной. Что на нём самом нет никаких таких чар, Август был почему-то твёрдо уверен.

Руки замёрзли очень быстро, и он пожалел, что не взял перчаток. Поэтому завернул в первую попавшуюся забегаловку, заказал завтрак и горячий чай. Барменша, скользнув по нему непонятным расфокусированным взглядом, взяла деньги и выдала поднос, словно спешила избавиться. И тут же приветливо улыбнулась следующему магу, мантия которого была куда бедней, чем у Августа.

За его столик никто не стремился присесть, обходя по дуге, хотя свободных мест в этот час тут практически не было. И три стула так и пустовали следующие пятнадцать минут. Молоденькая ведьма, задумчиво глянувшая в его сторону, начисто проигнорировала его улыбку, хотя добрых две минуты ещё смотрела в его сторону рассеянным взглядом.

Руквуд начинал чувствовать себя невидимкой. И Мордред всё раздери, ему это даже нравилось. Первую половину дня. Но к пяти часам вечера он уже совершенно не был в этом уверен. И аппетит пропал; он не стал обедать, проведя уйму времени в книжном, где внезапно увлёкся потрёпанным жизнеописанием некоего мастера чар, жившего пару столетий назад. Забавный оказался волшебник. Хотел купить книгу, покидая магазин, но продавец посмотрел сквозь него и буркнул:

— А! Забирайте, это так, мусор.

И больше не глядел в его сторону.

Пожав плечами, Август направился в любимую кофейню, решив почитать за чашечкой ароматного кофе. Возвращаться в «казарму» пока не хотелось от слова «совсем». А войдя в кофейню он замер, словно налетев на невидимое препятствие. За дальним столиком сидела Мюриэль собственной персоной. Первым желанием было броситься к ней. Вторым — выйти вон, пока не заметила. Третьим — пройти за другой столик, чтобы понаблюдать за ней вволю, раз уж стал таким незаметным. Что он и сделал, получив свою чашку кофе.

Вот только Мюриэль посмотрела на него очень пристально, прежде, чем он успел занять столик в углу. И удивлённо подняла брови:

— Мистер Руквуд? Присоединяйтесь, сделайте одолжение.

Он едва не уронил свою чашку, да ещё, кажется, до крови прикусил нижнюю губу, но решительно пересел за её столик. Как она смогла его увидеть? Или тут подействовала магия другого рода? Ведь он бы точно хотел, чтобы именно Мюриэль могла его видеть всегда. А ведь, скорее всего, это желание обоюдное. Кого же ещё она могла бы здесь ждать?

— Здравствуйте, миссис Прюэтт.

Ему позволили поцеловать руку и даже задержать её в своих ледяных пальцах дольше положенного. И оглядели с каким-то непонятным интересом с головы до ног.

— Сядьте уже, — спохватилась Мюриэль. И когда он устроился напротив, с непонятной горечью произнесла: — Так вот почему вы куда-то запропали. А я-то гадала.

Он вспыхнул, чувствуя, как лицу становится жарко.

— Вы искали меня?

— Не то чтобы искала, — она неопределённо махнула рукой. — Ну рассказывайте, как вас угораздило, Август? Чем аврорская мантия вам не угодила?

— Вы сами сказали, что «никогда не заводили себе любовников среди юных авроров», — ответ вырвался прежде, чем он успел подумать. Поэтому дальше оставалось только молчать, полыхая ставшими очень чувствительными ушами. И уткнувшись в свою чашку, о которую он безуспешно пытался согреть руки.

Мюриэль молчала, а он ни за что бы не взял свои слова назад. И к дракклам два месяца, пусть всё решится прямо сейчас!

— Вот значит как, — наконец произнесла она, и добавила громче: — Вставайте и подайте мне руку, будьте джентльменом. Мы уходим.

У неё оказался портключ, и спустя полминуты Август уже стоял посреди прихожей знакомого дома, сожалея о том, что его руку она сразу отпустила. Появившемуся из воздуха странному домовику Мюриэль коротко отдала приказ, которого Руквуд не разобрал.

Он вообще плохо воспринимал окружающую действительность. То, что его не послали Запретным лесом, а пригласили домой — это же что-то значит? Осознание пусть маленькой, но победы, кружило голову сильнее вина. Вот только к появлению молодого человека наверху широкой лестницы Август оказался совершенно не готов. Парень едва ли был старше него самого и вёл себя так, словно был хозяином в этом доме. Оценивающе оглядел гостя, замерев на мгновение, после чего легко сбежал вниз. Чудеса! Этот тоже его «замечал». В груди завязался тугой комок ревности. Кажется, он поспешил сделать выводы. Значит, вот зачем его пригласили?! Дать по носу, как глупому щенку, показав нынешнего любовника?

— Джейми, познакомься, — своим удивительным голосом твёрдо произнесла Мюриэль. — Это чудо — новоиспечённый невыразимец Август Руквуд. И виновата в том, что он сменил аврорскую мантию на этот безликий кошмар, твоя непутёвая мать. Август, позвольте представить вам моего сына Джейми Прюэтта.

— Очень рад, — широко улыбнулся ему парень и протянул руку для рукопожатия. Потрясённый открытиями, Руквуд осторожно ответил, невольно переводя взгляд с матери на сына и обратно. А ведь похожи. Какой же он болван!

— Мне тоже очень приятно.

— Ма, ты же пригласишь своего друга на ужин, — бесцеремонно спросил парень у Мюриэль и, спокойно клюнув её в щёку, заторопился обратно наверх. — Я одеваться к столу! Ма, я серьёзно, мистеру Руквуду надо обязательно испробовать мой новый кулинарный шедевр.

Он исчез наверху, провожаемый двумя парами глаз, а потом Мюриэль повернулась к гостю.

— Вы понравились моему сыну, — хмыкнула она. — Август, вас не беспокоит, что он на год вас младше?

— Нет, мэм, — вспыхнул он, сразу поняв, куда она клонит. — Я с удовольствием с ним пообщаюсь!

— Ну-ну. Когда вам нужно быть в расположении?

— К полуночи, — чуть помедлив, признался он.

— Понятно. Кручок! Проводи мистера Руквуда в гостевую комнату. Освежитесь там, Август. Отдохните… Ужин через полчаса. Вас позовут.

Гостевая комната оказалась такой же шикарной, как и всё в доме Мюриэль. Руквуд проверил ванную комнату, после чего поспешил раздеться, чтобы принять душ. Ему ничего не обещали, но чем Мордред не шутит. Вдруг…

Что может быть «вдруг» признаваться даже себе он не спешил. И без того сердце сбивалось с ритма, а дыхание то и дело перехватывало в болезненном волнении. И успокоиться не помогали даже упругие струи горячей воды. Обернув бёдра широким полотенцем, он пошёл обсыхать и исследовать комнату. Скользнув взглядом по кровати и тумбочке, Руквуд сразу подошёл к полке с книгами. Это было интересно, кое-какие издания он узнал и оценил заботу хозяйки. Гостям тут явно не давали скучать.

Стук в дверь застал его за углублённым изучением весьма интересного исследования по артефакторике. Август дёрнулся, заполошно вспомнив об ужине. И просто замер, когда, не дождавшись ответа, Мюриэль заглянула в комнату, а увидев его в неподобающем виде, и вовсе вошла внутрь, как ни в чём не бывало.

— Интересная книга? — осведомилась она светским тоном, чуть насмешливо рассматривая гостя, отчего его тело мгновенно покрылось мурашками.

— Простите, — он боялся шевельнуться, хотя острое желание прикрыться хоть мантией, лежащей на спинке стула буквально в двух шагах, не покидало ни на секунду. А с другой стороны — пусть смотрит! — Я ещё не готов…

Она кивнула, и с интересом уставилась на его левую руку:

— Что это, Август?

Он опустил глаза и дыхание перехватило. Дракклова метка! Как же он мог забыть?! Нужно было срочно что-то придумать!

— Вам… не нравится?

— Не люблю с кем-то делиться, — усмехнулась Мюриэль. — Пяти минут вам хватит?

— Более чем, — выдохнул он.

— Отлично. Мы вас ждём, Август. Малая столовая прямо напротив вашей комнаты, надеюсь, вы не заблудитесь.

— Конечно, мэм!

Она почти вышла, но чуть повернула голову и лукаво произнесла:

— А мне показалось, что вы как раз готовы, — и мягко прикрыла за собой дверь.

От вкрадчивого тона по его телу прокатилась тёплая волна. Уши запоздало заполыхали. Конечно, она заметила не только метку.

Сорвав с пояса полотенце, Руквуд бросился к своей одежде; она была выстирана и выглажена. Не иначе домовики постарались, пока он принимал душ. Привести себя в порядок удалось как раз минут за пять.

Одного он не мог понять, отчего Мюриэль официально приняла его в своём доме — знакомство с сыном дорогого стоит. Просто так ведь с семьёй не знакомят? И это непонимание своей роли заставляло нервничать. Но ведь она зашла к нему, и рассматривала так откровенно… Он был уверен, что увидел в её глазах одобрение.

Как же он был сейчас благодарен всем этим изматывающим тренировкам и зверю-инструктору! Август глубоко вздохнул и поспешил покинуть уютную спальню.

Стол был накрыт на три персоны, и Джейми Прюэтт, стоящий возле клавесина, живо к нему повернулся. На мгновение Август сбился с шага, ему показалось что-то странное во взгляде сына Мюриэль, но тот уже снова ему приветливо улыбался:

— Мама сейчас подойдёт. Аперитив?

— Откажусь, пожалуй, — хрипотца в голосе заставила его откашляться. — Если можно, просто воды.

Джейми тут же протянул ему высокий запотевший стакан, в котором плавала долька лимона. Вода показалась необыкновенно вкусной. Но Август умудрился подавиться, когда в комнату быстрым шагом вошла Мюриэль. Джейми поглядел с сочувствием, похлопав его по спине, и поспешил отодвинуть стул для матери. Руквуд с досадой отметил, что мог бы сделать это сам, если бы не вёл себя, как болван.

Белые кусочки рыбы в восхитительном соусе, казалось, таяли во рту. И Август смаковал их, поражаясь и своему аппетиту, и тому, что всё чувствует. Обычно от волнения он не ощущал вкуса еды, как бывало часто даже в доме отца. Только когда подали десерт, Джейми, под ласковым взглядом матери обратился к нему:

— Скажите, Август… Могу я вас так называть? Вы правда невыразимец?

— Пока ещё только учусь, — не ответить на улыбку её сына было просто невозможно. — А вы? ... Джейми?

— Я простой бухгалтер и тайны магии мне недоступны. Перед вами всего лишь сквиб, Август. Надеюсь, это не лишит вас аппетита. Десерт я делал сам, хотя мама и не доверяет моему кулинарному таланту.

Руквуд во все глаза уставился на Джейми, даже понимая, что ведёт себя неприлично. Он прекрасно умел отличить сквиба даже от слабенького мага. У него это получалось само собой, чуть ли не с детства. Но в Джейми он бы ни за что не заподозрил… От него исходило такое тепло, как не от всякого мага. Да вообще ни от кого такого не ощущалось раньше.

— Вы уверены? — потерянно спросил он, и тут же поправился: — Я с удовольствием попробую ваш десерт.

— Уверен в чём? — с интересом спросил Джейми, пропустив вежливый ответ мимо ушей. — В том, что я бухгалтер, или в том, что я сквиб? Или в том, что умею готовить?

— Второе, — Август старался не смотреть в сторону Мюриэль, задавая настолько личные вопросы. А она почему-то молчала.

— Это официальное постановление врачей из Мунго, — серьёзно и как-то уж очень спокойно пояснил Джейми. — Ошибки тут быть не может.

— Да, конечно, — приглядеться к парню захотелось очень сильно, но Август собрал всю свою волю, чтобы смотреть на десерт.

— А мне интересно, Август, — подала голос Мюриэль, и он посчитал это достаточным поводом, чтобы наконец посмотреть на неё. Сегодня она была красивой как никогда. Он мог бы вечно смотреть в эти колдовские глаза. — Почему у вас возникли сомнения?

— Это трудно объяснить, — поспешил он признаться. — Я всегда чувствую, кто передо мной — магл, сквиб или волшебник. И если маг — то насколько сильный. Это что-то родовое, мне кажется. Хотя в семье говорили о другом даре, который я, увы, не унаследовал.

— И Джейми…

— Он... я не могу понять, — он бы не стал отвечать, но Мюриэль так внимательно слушала. — Не магл точно, и на сквиба не похож, и… Только сейчас понял, что и на мага тоже мало походит. Если бы вы позволили…

— Что? — спросила она, глядя на него с таким интересом, о котором раньше приходилось только мечтать. И это вдохновляло.

— Могу я проверить? Мне нужно дотронуться до висков. Джейми, если вам это неприятно…

— Почему же? — ответил парень, отодвигая стул и поднимаясь. — Но сразу предупреждаю, мама возьмёт с вас клятву.

— Разумеется, — кивнул Август. Это было понятно. Делиться семейными тайнами никто бы не стал просто так. — Сейчас, или позже?

— Сейчас, — решила Мюриэль, протянув ему руку.

Десерт был забыт. Встав напротив Джейми, Август прижал пальцы к его вискам и закрыл глаза. Только ничего не вышло — как только он попытался ощутить потоки магии, его просто отбросило в другой конец комнаты.

— Я неправильный сквиб, — Джейми помог ему подняться. — Наверное, всё дело в этом. Что вы почувствовали?

— Мне тоже это интересно, — подошла к ним Мюриэль.

Август рассмеялся от нелепости ситуации:

— Боль в затылке, видимо, будет шишка.

— А серьёзно?

Он виновато поглядел на неё, но ответить было просто нечего. Пришлось выдать неловкую шутку:

— Если бы я точно не знал, что передо мной стоит человек, я подумал бы, что это нечто магическое, например, вейла или дракон.

Ему показалось, что Мюриэль побледнела, а вот Джейми сиял незамутнённым восторгом.

— Вы мне нравитесь, Август. Я даже хочу провести эксперимент. Так сказать, сравнительный. С вейлами, к сожалению, я не знаком. А вот с драконами… Вы не хотите поглядеть на драконов? Я приглашаю.

— Не так быстро, Джейми, — осадила сына Мюриэль и кивнула на стол. — Может быть, продолжим?

— Ма, я прошу прощения у тебя и у Августа, но мне, в самом деле, пора. Портключ сработает через считанные минуты, а я ещё не захватил сумку. Так что скажете, Август?

— Джейми!

— Я понял, понял! Вы через маму передайте свой положительный ответ, хорошо? Счастлив был познакомиться с таким интересным магом. Всего доброго, Август.

Выпалив всё это буквально скороговоркой, Джейми чмокнул мать в щёку и просто вылетел из комнаты.

— Насчёт драконов он ведь не шутил? — Август вернулся к столу, но не решался сесть снова.

— Нет, не шутил, а вы? — Мюриэль смотрела пристально и испытующе. Но вдруг улыбнулась и встала. И опять он не успел отодвинуть для неё стул. — Впрочем, неважно, пойдёмте.

Его просто взяли за руку и куда-то повели. Сердце сбилось с ритма и застучало с удвоенной силой. Мысли в голове просто исчезли. Все, кроме одной — будь, что будет, и плевать на всё.

У двери в её спальню — она оказалась распахнутой, и ничем другим эта комната являться не могла — Мюриэль остановилась и обернулась к нему, не выпуская его руки. Пристальный серьёзный взгляд, казалось, проникал прямо в душу.

— Август, у вас ещё есть возможность сбежать.

— Ни за что!