Патронус Алекс (джен)

Утром меня разбудил Невилл. Очень рано разбудил, надо заметить. Оказывается, их с Роном на пробежку и зарядку вытащила Гермиона. А они-то, наивные английские мальчики, надеялись отдохнуть, пока я в больничном крыле. Зря надеялись, Гермиона — как танк, её такие мелочи не останавливают. Тем более, что с Роном они вчера вроде как помирились или сделали вид, что не ссорились. Вот после зарядки Невилл ко мне и просочился.

— Гарри, Гарри, проснись. Поговорить надо.

— Я уже не сплю. Тебе прям щас поговорить надо? — если честно, я заподозрил Невилла в коварной мести, мол «ты всё это затеял, а теперь спишь».

— Да… нет… да… — запутался коварный мститель. Мне стало стыдно.

— Что случилось?

— Ты ведь смог сделать зелье и артефакт, чтобы достать миссис Поттер из прошлого, — начал издалека Невилл, — и вообще. Наверное, ты бы смог что-нибудь придумать после круцио…

Невилл ещё что-то пытался сказать, но весь его вид свидетельствовал о том, что словарный запас исчерпан, лимит красноречия превышен и сидит он здесь на остатках гриффиндорской храбрости. Придётся выяснять, что к чему, самостоятельно.

— Так, сиди, слушай и отвечай строго на вопросы. Ясно?

— Да, — Невилл решительно кивнул, только побледнел ещё больше.

— Кто-то схлопотал круцио?

— Да.

— Давно?

— Четырнадцать лет назад.

У меня появились серьёзные догадки, кто это может быть. И тяжело вздохнув, я спросил в лоб.

— Это твои родители?

— Д-да, — только что белый, как мел, мальчик стремительно покраснел и, кажется, собрался заплакать.

— Вот что… Надеюсь, ты понимаешь, что обещать я ничего не могу, — в ответ Невилл лишь кивнул, судорожно сглотнув. — Но даже чтоб просто подумать над вопросом, мне потребуются медицинские карты или как оно у магов называется…

— Что называется?

— Ну, история болезни. Книга, в которую записано всё, что делали с пациентом и как он на это реагировал, — попробовал я внятно объяснить, что хочу. — Причём не только твоих родителей, но и других магов, также сильно пострадавших от круцио. Если конечно такие имеются.

Загруженный Невилл ушёл не прощаясь. А я прикинул план на сегодняшний день. В идеале, конечно, свалить отсюда и сразу в библиотеку, но жизнь до идеала, как обычно, далека и тело напомнило, что его кормить следует. Вчера вместо ужина было символическое ковыряние в тарелке. А до завтрака ещё дожить нужно. Может, Добби позвать? Мои размышления прервала Света. Сонная и домашняя, она выглянула из-за ширмы, отгораживающей её кровать.

— Не спишь?

— Нет, у меня тут уже гости были. Мы тебя разбудили? — спросил я.

— Ничего не слышала. А что, какой-то секретный разговор? — как-то по-своему поняла мой вопрос Света.

— Вовсе нет, скорее деликатный, — и чтобы не обидеть девочку, попросил её по-тихому собрать информацию о таких же пострадавших от круцио, как родители Невилла.

Её глаза загорелись предвкушением и азартом.

— Я понимаю. Мы просто сядем с дедушкой смотреть колдографии, и я расспрошу его обо всех изображённых магах. Мне даже не придётся ничего объяснять. Ну, а потом можно будет наводить справки о пострадавших, если такие обнаружатся. А сейчас давай сбежим отсюда. А то выпустят перед самым завтраком, и в порядок себя привести не успеем.

— Ну да, — согласился я. — Там ещё журналисты могут нагрянуть. Выигрыш-то мне так и не вручили.

Мы тихо выбрались из постелей, по-военному быстро оделись и на цыпочках прокрались к выходу.

— Ты же вроде умеешь ладить с прессой? — уже за дверью спросила Света, эдак с намёком.

— С журналистами, как и с хищниками, никогда нельзя расслабляться. И у тех, и у других в любой момент инстинкты могут возобладать над дрессировкой, — наставительно произнёс я.

И пока бежал до спальни четверокурсников в гриффиндорской башне, мне слышался её мягкий смех. А пистолет, который никто так и не увидел, оттягивал карман моей мантии, намекая, что она идеальная девушка.

— Ты что такой довольный? — лениво поинтересовался Рон, валяющийся на кровати.

Судя по общей расхристанности и повышенной потности, после тренировки он в душ не заглянул. Впрочем, Невилл валялся на своей кровати в точно таком же виде, только ещё и очень загруженный.

— Он выиграл турнир и в очередной раз победил Вы-Знаете-Кого, почему бы ему не быть довольным, — мрачно изрёк вернувшийся к реальности мальчик.

— Ну, на турнир ему было плевать. А побеждать Сам-Знаешь-Кого слишком привык, чтоб так радоваться, — хотя отвечал Рон Невиллу, смотрел при этом вопрошающе на меня.

— Совершенно верно, — согласился я с другом. — Просто я в очередной раз убедился, что моя девушка самая лучшая. А теперь оба встаём и идём в душ, мыться.

Само награждение мне показалось каким-то фарсом. Все, начиная с министра и заканчивая большей частью учеников, отчаянно делали вид, что никакого Воландеморта не было и быть не могло. Нет, я вовсе не ждал, что министерство откроет призывные пункты. И народ, стройной шеренгой двинется записываться в добровольцы. Для таких действий ещё рановато. Но допросить-то единственных свидетелей можно? Утренняя пресса захлёбывалась восторгом по поводу качества образования в Хогвартсе, качества подрастающего поколения в целом и некоторых его представителей в частности. И ни слова об инциденте. А как же обязательные в таких случаях обещания разобраться и усилить меры безопасности, повысить количество и качество авроров? Что за дела? Я еле высидел завтрак, вежливо взял мешочек с галеонами и отказался от интервью. Настроения поддерживать этот фарс не было. Потому всех послал к маме и крёстному. Сам же наконец пошёл в библиотеку.

В общем зале обнаружилась только одна книга о портключах, она же об антипортальных щитах. Книжка выглядела не слишком толстой и была невыносной. То есть, читать её можно было только в библиотеке. Тем лучше. Если я залезу под полог, у бегающих туда-сюда мальчишек появятся вопросы. Даже если при этом я буду под мантией-невидимкой. В библиотеке другое дело. Чтоб лишний раз не вскакивать, прихватил с собой книги об одержимых, двоедушниках ну и дементорах. Книжки, кстати, тоже не выносные и как бы не тоньше той, что о порталах. Вряд ли в них найдётся разгадка нашей связи с Воландемортом, но вдруг проскользнёт что.

Про портключи книга рассказывала, что они есть и как их распознавать, про антипортальные щиты то же самое. Впрочем, остальные книги информативностью не отличались. Все три указанных на обложках явления существуют. Одержимых и двоедушников ещё и отличать от обычных людей требуется. Ну и со всеми тремя явлениями можно бороться.

Ладно, закину всё это в зеркало и пойду со Светой гулять. Чтоб никто не спрашивал, чем я занимаюсь, спрятался под мантию-невидимку.

— Ты чем занимаешься? — спросила Гермиона, садясь рядом.

— Сначала скажи, как ты меня нашла? — предложил я обменяться информацией. Карта Мародёров у меня в сумке. Звуки и запахи перекрыты заклинаниями. Как ещё меня можно найти, не представляю.

— Это моё любимое место, — вздохнула Гермиона. — Оно самое уединённое, сюда редко кто доходит. И вдруг место исчезло, со столом и стулом.

— М-да, недодумал. Вы экзамены все сдали?

— Да. Но мне кажется, я по нумерологии неправильно определила зависимость чисел, вот хочу проверить, — о своём вопросе подруга просто забыла, а я не стал напоминать.

Несмотря на утверждение, что будет проверять верность ответа на экзаменационный вопрос, Гермиона читала книгу с интригующим названием «Сила крови». Я стянул мантию-невидимку. Всё равно, кроме нас и Пинс, в библиотеке никого нет.

— Что-то твоя книжка на нумерологию не больно-то похожа, — аккуратно заметил я. Мне вовсе не хотелось, чтоб подруга подумала, будто я на неё давлю или нечто подобное. — Название у твоей книжки уж больно интересное, если б мне попалась, я бы запомнил и в зеркало закинул. Это про что?

— Это про родовую магию, — вздохнув, созналась Гермиона. — Но здесь нет ни обрядов, ни практического использования. Я уже почти дочитала… Сплошные расчёты, графики, всё довольно обоснованно и даже интересно. А остальное все и так знают, — горько закончила девочка. Мне стало понятно, почему она скрывала, что читает, и похоже уже давно.

— Обиделась на Сириуса, что он не предложил тебе защиту магии Блэков?

— Вовсе нет, — отрезала Гермиона с таким непроницаемым выражением лица, что было ясно видно, обиделась.

— Герми, если б мистер Блэк сдуру предложил тебе покровительство Родовой магии без обручального кольца, — слово «мистер» я выделил интонацией, — а ты, тоже, видимо, от большого ума, это предложение приняла бы… — По тому как стремительно начала краснеть девочка я понял, что мысль она уловила и можно не продолжать, но всё же закончил. — Ты бы долго и безуспешно доказывала всем, что не являешься его подстилкой. Думаешь, оно того стоит?

— Нет, — на этот раз искренне ответила девочка. — Но что тогда делать?

— Пф-ф, — не понял я проблемы. — Тебе ничьё могущество не помешало осудить Дамблдора, тогда, в конце первого курса. Помнишь, что ты сказала, когда узнала, что он нарочно устроил мне встречу с Воландемортом. Пока мы как два придурка радовались концу замечательного приключения. Ты сказала, что Дамблдор не имел права так поступать. Магия рода — это конечно хорошо и даже замечательно, но привычка думать понадёжней будет. Или в конце третьего курса, когда директор объяснял, почему нельзя устроить суд для Сириуса, разве кто-то из нас поверил? Да и сам Сириус вернулся, получив моё письмо и начав думать, а Магия рода его позже приняла.

— Ты слишком хорошо обо мне думаешь, Гарри, тогда, насчёт суда, я поверила Дамблдору.

— У тебя просто не хватало информации, как только она появилась, мнение изменилось. Скажи, я не прав? И не забывай, у меня магия занята так, что я тоже без защиты, но мне это думать не мешает.

— Ну раз не мешает, тогда как думаешь: почему всего этого нет в школьной программе? — чуть шутливым тоном, но явно извиняясь за дурные мысли о моём крёстном, спросила Гермиона.

— А кто его знает, — честно ответил я. — Начиная с того, что он просто ничего об этом предмете не знает, и заканчивая его злой волей. Где-то посередине будет вариант с запретом попечительского совета.

— Насчёт не знает, это ты загнул, — подивилась Герми полёту моей фантазии. Странно, у меня больше сомнений вызывают последние две версии. О чём я и сообщил девочке.

— Почему?

— Мы же не знаем, насколько древний род у Дамблдора, — пожал я плечами. — Может, он как ты, маглокровка. Или маг второго-третьего поколения.

— Ну вот, а ты говоришь, будто у меня думать самостоятельно хорошо получается. Да я даже просто вспомнить, что знаю, а что не знаю, не могу. Но я буду стараться, — оптимистично закончила Гермиона. — А книжку, конечно, закачай, вдруг пригодится, а она из запретной секции.

— Эм, — напряг я фантазию, — тебе кто разрешение дал?

— Хагрид, он же тоже преподаватель.

И эта девочка говорит, что не умеет думать! Афигеть! Пока Гермиона смущалась под моим восторженным взглядом, я аккуратно утянул из её рук книжку и вне очереди начал закачивать в зеркало. Девочка опомнилась фыркнула и открыла уже закачанную мной книгу.

— А у тебя Хагридовых автографов много? — не дал я подруге погрузиться в чтение.

— Хватает, — она ласково погладила сумку. — Кончатся — ещё попросить можно. Уж Хагриду-то не жалко. Только в закрытой секции конкретную книжку брать нужно. Просто так там гулять Пинс не позволит.

— Знать бы ещё, что мне нужно, — вздохнул я. — От воздействия Воландеморта на мой шрам Рейливский артефакт не спасает.

— Но ведь мистер Блэк и Мистер Люпин проверили качество артефакта. Получается, Ты-Знаешь-Кто придумал что-то новое в ментальной магии, — пробормотала Гермиона и тут же поправилась. — Точнее, не придумал, а случайно нарвался.

— Либо так, либо проблема вообще не имеет никакого отношения ни к окклюменции, ни к легиллименции, — согласился я.

— Но ты же не собираешься отказаться от уроков? — всполошилась девочка.

— Нет, конечно. Тем более появились претенденты на место преподавателя. А там мало ли где клюнет.

Успокоившись, Гермиона мне выдала два разрешения на книги из закрытой секции. С пустой строчкой вместо названия книги.

Типа поощрение. Ага. Моя рука сама собой вывела «Конструирование Портключей», «Антипортальная защита».

Ближе к обеду, когда я уже прикидывал, тащить Гермиону в Большой зал или ну её, пусть читает, за дамой сердца пришёл Крам. Мельком глянув на пачку Хагридовых автографов, я пожалел, что после обеда договорился погулять со Светой у озера. Тащить её вместо свидания в библиотеку, и это в солнечный, летний день, будет свинством. Но тут выяснилось, что Гермиона после обеда тоже гуляет. Ведь Виктору скоро уезжать, а библиотека никуда не денется, Хагрид, что характерно, тоже.

Утром в «Пророке» вышла самая успокоительная статья, с маминым интервью и её же фотографией. Вечно юная весна, в нежно-зелёной мантии, с украшениями из жемчуга и чистым наивом в глазах. Она порадовала общественность тем, что ничего экстраординарного не произошло, власть-то на месте, никуда не делась. И власть эта безусловно знает, что делать, когда на свободе разгуливают террористы и маньяки. Так что аврорат, ДМП и Отдел Тайн без дилетантов разберутся. Впрочем, как и министр. Ну наверняка ж он финансирование этих служб увеличил и штат расширил, и разумеется, проверку сотрудников на империо организовал. А то, что нам, в смысле широкой общественности, не сообщил, так вроде в его обязанности это не входит. Но она, гражданка магической Британии, верит, что министерство сделало и сделает всё необходимое.

Мило, я бы даже сказал, очень мило. А поскольку общественность у нас ни разу не широкая, скорей уж узкая, большая деревня, в общем, а не магическая Британия, то министерству волей-неволей придётся следовать маминой инструкции, иначе ж и до паники недалеко.

Подтверждение своим выводам я получил уже вечером. Как сказал Сириус, со слов Риты Скитер, «Министерство сегодня провело массовые проверки руководящих работников на заклинание подвластия». Вопрос о финансировании и увеличении штата аврората вывели на повестку дня. Есть все шансы, что там его и повесят, предварительно до смерти заговорив. Это я о вопросе.

В закрытой секции про портключи и антипортальные щиты тоже не слишком много было. Там имелась инструкция поэтапного построения и портключей, и наоборот. Но вот объяснения, что и почему, не было. У меня появилось подозрение, что это — тоже закрытая коммерческая информация. И я вызвал Сириуса по сквозному зеркалу.

— Нет, это не секретная коммерческая информация, — успокоил меня крёстный. — Это никому не нужная информация. Но я уже нашёл, где её заказать. К твоему приезду или на следующий день будет.

— То есть завтра-послезавтра, — обрадовался я, и напомнил о пророчестве, которое тоже, хотелось бы увидеть поскорей.

— А нужно ли? — высказал сомнение Сириус. — Как показывает история, от знания пророчества ещё ничего хорошего не случилось. Министерство после последнего интервью Лили тебе наставника ни под каким предлогом не выдаст. А менталистов, желающих тебя учить, у нас уже очередь выстроилась, и Джамбелли первые. Я встречу на второй день каникул назначил.

— Проблема в том, что Дамблдор это пророчество знает, и чтобы хоть чуть-чуть понимать, чем он руководствуется в своих действиях, нам тоже следует его знать.

А в «Пророке» вернулись к переводу дневника Салазара Слизерина. Правда при этом пропустив всё, что касалось возведения Статута Секретности. Было бы зачем. Я заглянул в корявый перевод зеркала, ничего нового к уже написанному Слизерин не добавил. Обсуждение всё тех же проблем, но под разными углами. Несмотря на излишнюю редактуру, дневник оставался крайне интересным и многие иностранные гости уже подписались на следующий месяц, желая получать «Ежедневный пророк» и дома.

На прощальный пир Виктор сел рядом с Гермионой, за Гриффиндорский стол. Света у нас уже считай прописалась. Возвращаясь с прогулки, мы периодически садились вместе. Рон хоть и бросал на невесту горячие взгляды, за слизеринский стол не рвался, думаю, понятно почему. А вот почему он девочку сюда не пригласил, непонятно. Мы бы не обидели. Даже Гермиона. Она сейчас слишком Виктором занята. Не догадался, наверное, а теперь на нас фыркает. Хорошо хоть Грейнджеры его этикету научили, потому не с набитым ртом фыркает.

— Бойд не может сесть за стол к Рону потому, что он к ней в клан переходит, а не она к нему, — шепнула мне Света, кажется, научившись читать мои мысли.

— А Крам? — ещё тише шепнул я, наклонившись к самому уху девочки.

— А Крам с Грейнджер не помолвлены. Ну и потом, есть у Крама клан или нет, я, если честно, не знаю. К ведущим кланам Европы его фамилия точно не относится, Гермиона вовсе маглорожденная, ей эти заморочки равнопараллельны. А Бойд себя уронить — легче сразу повеситься.

От перешёптывания нас отвлёк Дамблдор, который поднялся со своего места. И не только нас, шум в Большом зале постепенно стих и директор произнёс традиционную прощальную речь.

Рассчитывал ли я, что он упомянет нашего трудноубиваемого знакомого? Не знаю. С одной стороны, здесь дети, от действий которых мало что зависит. Толкать же малышню на подвиги — само по себе преступление. С другой стороны, взрослые у своих детей, наверное, будут спрашивать, что там себе Дамблдор думает. Ведь в магической Англии он, как ни крути, фигура. Но нет, речь была абсолютно традиционна. Директор ещё раз поздравил победителя турнира, то есть меня. Поздравил Гриффиндор с очередной победой в межфакультетских соревнованиях. И порадовался зародившейся дружбе народов. Всё. Я посмотрел сначала на Свету, потом на Гермиону, обе пожали плечами. Видимо, тоже ничего нового не услышали. Ну и фиг с ним.

— Надеюсь, у тебя на тридцать первое июля ничего не запланировано? — вернулся я к перешёптыванию с девочкой. — У меня день рождения. Хочу устроить праздничный поход в Диснейленд. Придёшь?

— Конечно, — как бы даже возмутилась Света, что я мог предположить обратное.

— Отлично. Мы в десять утра камин откроем. Адрес: «Ареал Сохатого».

Затем я с тем же предложением отвлёк Рона и Невилла от хлопанья. Невилла ещё и предупредил, что одеться нужно в магловское.

Гермиону я отвлекать не стал, ни от хлопанья, ни от Виктора и пригласил её позже, по дороге к Гриффиндорской башне. Девочка среагировала как-то странно, посмотрела на меня сочувственно-понимающим взглядом и грустно сказала:

— На пятнадцатилетие уже вечеринки устраивают или даже балы, но я конечно приду.

При слове бал мне захотелось сплюнуть и постучать по дереву. Но плеваться в помещении — это свинство, а из деревянного здесь разве что моя голова, потому пришлось ограничиться словами.

— Ни-ни, ни в коем разе. В рождество конечно всё обошлось, но на мой день рождения я хочу отдыхать.

Взгляд Гермионы стал ещё более сочувственным, а казалось бы, дальше некуда.

— Спокойно, — сказал я подруге. — Не все психические заболевания — повод для страданий и сочувствия. Вот есть у меня Идефикс: устроить день рождения в Диснейленде, и я собираюсь этим Идефиксом насладиться.

Мой чемодан был упакован. Букля улетела домой, её клетка лежала в чемодане. Мы с Роном и Гермионой толкались вместе с остальными четверокурсниками в переполненном холле, в ожидании карет до станции Хогсмид. Я высматривал Свету, наслаждался прекрасным летним днём и мыслью, что наконец увижу свой дом.

— Гарри! — окликнула меня Флёр Делакур.

За ней в распахнутую дверь я увидел, как Хагрид помогает мадам Максим запрягать гигантских лошадей. Карета из Шармбатона скоро тронется в путь.

— Мы вст’гетимся, я надеюсь, — сказала Флёр, протягивая мне руку. — Я надеюсь получить здесь ’гапоту, хочу улучшить свой английский.

— Он и так очень хорош, — с трудом выдавил Рон.

Флёр улыбнулась ему. Энни Бойд, смотрящая на это из толпы слизеринцев, нахмурилась. Но подойти ей, видимо, не давали клановые закидоны. Рядом со мной материализовалась Света. Пока мы не помолвлены, ей ничего не мешает.

— До свиданья, Гарри, Светлана, — попрощалась Флёр. — Было очень п’гиятно познакомиться!

Света безмятежно улыбнулась, делая вид, что она ничего такого не подумала и вообще, всегда здесь была. Глупая, нашла к кому ревновать.

Пока мы разводили реверансы, Крам утащил Гермиону в сторону, пообщаться и попрощаться.

— Поторопись! — громко крикнул ей вслед Рон. — Кареты подъедут через пару минут!

— Сядешь в наше купе или с подругами? — спросил я Свету.

— А если в вашем и с подругами, выдержишь? — лукаво спросила она.

— Почти весь день в одном купе с девочками, способными не отрываясь подглядывать за танцульками и получать от этого удовольствие? — трагично-трагичным тоном уточнил я. — Ну если ради тебя, то выдержу.

Света засмеялась, но наше дуракаваляние прервал Крам, желавший попрощаться. Да и кареты уже подъехали. Света так и села с нами, сначала в карету, а потом и в купе. Её подружек поблизости не наблюдалось. Сыча Рон прикрыл школьной мантией, чтоб тот не ухал. А Живоглот свернулся на пустом сидении, как пушистая рыжая подушка. Света, как оказалось, свою сову тоже отправила домой.

Мы увлечённо обсуждали, что можно сделать, чтобы остановить Воландеморта. Света его по имени не называла, но и уже не вздрагивала, как Рон. На моё пафосное заявление, что страх перед именем усиливает страх перед носителем, Света серьёзно заметила:

— Знаешь, если что-то или кого-то постоянно звать, можно и дозваться. Тем более, что сильный маг может и заколдовать своё имя.

Вот ведь, Гермиона считается самой умной ведьмой на курсе, но, в отличие от Светы, ни разу меня не переспорила. А второкурсница Светлана уже какой раз и с лёгкостью. Вздохнув, я признался, почему на самом деле называю Воландеморта, Воландемортом.

— Его зовут Том Риддл, и имечко он себе придумал в пубертатный период, потом, когда постарше стал, видимо имечко разонравилось, а признаться натура не позволяет. Но и Петтигрю, и Крауч начальство звали простенько и элегантно: Лордом. А я вот вредничаю. Но, пожалуй, больше не буду.

Действительно, зачем звать того, кого видеть совсем не хочется. И кстати, неизвестно, что имел в виду Дамблдор, подбивая называть даже не имя, а кличку мистера Риддла. У меня довольно много причин предполагать, что господин директор желает возвращения Все-знают-кого. Почему? Не знаю. Может, магическое общество построить хочет. А может, иначе этого-которого не победить. Тьфу, пусть Риддлом будет.

— Свет, как думаешь, почему Дамблдор может способствовать возвращению мистера Риддла? — я не то чтобы рассчитывал на ответ, но всё же… Впрочем, как и предполагалось, теорему Ферма она мне здесь не решила, а лишь повторила мои мысли.

Рон с Гермионой, вскинувшиеся было от моего вопроса, чуть успокоились. Действительно, если иначе не добить, тогда конечно… И пусть лучше при Дамблдоре воскресает. Как бы и правда понять, зачем Дамблдору возвращать мистера Риддла. Если его иначе не добить, то можно попробовать раскрутить директора на информацию прямым вопросом. Ну ладно, на кусочек информации. Да и чтобы этот кусочек получить, спрашивать не я должен, не Римус. Может, мама или Сириус. Тут подумать надо и с ними поговорить. Тем более на платформе девять и три четверти они встречали меня вдвоём.

Губы невольно растянулись в дурацкой улыбке. И да, я совсем скоро увижу свой дом! Нужно будет договориться о визите в министерство, посмотреть пророчество и сразу созвониться с Гермионой. Мама говорила, что пророчество сдал в Отдел Тайн некто А. П. В. Б. Дамблдор. Вот этот факт я Гермионе и продемонстрирую. А то сколько бы раз я ни оказывался прав, она продолжает считать меня несмышлёнышем. Нет, я помню, что она нас усыновила, но предел быть должен. Или нет? Посмотрел я на миссис Уизли, квохчущую над близнецами. Но мама-то меня младенцем уже не считает. И через зеркало, и в наши редкие встречи ведёт себя как со взрослым человеком. Сейчас тоже просто чмокнула в щёку, здороваясь, пока Сириус помогал девчонкам с чемоданами. Стоп! За всеми этими мировыми проблемами я забыл узнать, есть ли у меня телефон.

— Мам, у нас телефон имеется? Или мы, как в диком средневековье, совами пользуемся?

— Нет, — весело фыркнула мама — мы как всё прогрессивное человечество используем протеевы чары и патронусов, в крайнем случае. Но телефон у нас есть. Зачем, сама не знаю.

Она задорно улыбнулась, пожала плечами и небрежным движением уменьшила мой чемодан.

— Сунь в карман и не потеряй.

Гермиона, принимавшая неспешно летевший к ней чемодан, краем уха уловила самое для себя интересное.

— А разве патронусы используются для связи, это как?

— Довольно просто: создаёшь патронуса, сконцентрировавшись на том, что и кому хочешь сказать.

Пока Гермиона добывала себе лекцию сверх нормы, к нам подошла леди Бэкингем. Высокая стройная женщина в деловом костюме и с короткой стрижкой. Через мгновенье она превратилась в маму моей подруги, Светы. Очень занятная магия, на самом деле. Вот вдоль поезда идёт леди, совершенная, как Мэри Поппинс. Вот Света выходит из-за моего плеча. Ещё шаг, и к дочери склоняется милая женщина. Поцеловав своё чадо в носик, она оборачивается к нам, заправив за ухо золотистую прядку.

— Вы так любезны, мистер Блэк. Спасибо за помощь.

— Мелочи, — не согласился считать помощью левитацию чемоданов крёстный. — И зовите меня Сириус. Нэнси? — под конец вопросительно произнёс он. Ну да, так или иначе все учились в Хогвартсе.

Мама отвлеклась от образовательной лекции и с любопытством посмотрела на леди Бэкингем. В ответ она получила такой же любопытный взгляд. Но поскольку во внешнем виде обеих дам придраться было не к чему, ни одна не почувствовала себя ущемлённой. И обе остались довольны не столько осмотром, сколько демонстрацией собственного совершенства.

— Анастасия Джамбелли, староста Рэйвенкло, — опознала мама даму.

— Теперь Бэкингем, — подтвердила опознание та. — Вас я в школе и не вспомню. Но нынче только слепой и глухой не знает о Лили Поттер.

— Разумеется, мы были на три курса младше. Да и другой факультет.

Гермиона, с нескрываемым интересом наблюдавшая словесные танцы, всё-таки решила, что ей пора. На той стороне барьера родители заждались. А к взрослым подошла пообщаться Молли Уизли, наконец построившая своих детей.

— Я тебе позвоню, если ты, конечно, не передумала пророчество слушать, — напомнил я Гермионе.

— Не передумала, и пророчество слушать, окклюменцию изучать, и ещё хотелось бы этим летом опять ЗОТИ позаниматься. Узнай, профессор Люпин сможет? Тебе удобнее будет.

— Точнее, мне он не откажет, — хмыкнул я.

— И это тоже, — не стала строить из себя овечку Гермиона.

— Узнаю. В крайнем случае, Сириуса раскрутим.

— М-м, можно и мистера Блэка, — согласилась она. И прикинув планы на лето, заметила: — Сколько всего, прям хоть к тебе переезжай.

— Без проблем, — на полном серьёзе ответил я. — Если надо, мама поговорит с твоими родителями.

Оценив мою серьёзность, Гермиона уже без шуток обдумала подобную возможность.

— Не в этом месяце. Меня Виктор в гости пригласил на неделю. Я согласилась. Ещё родители отпуск возьмут. И это время мы обязательно проведём вместе. А вообще спасибо.

Пока я провожал подругу, младшие Уизли успешно разбрелись, и миссис Уизли, оставив светские беседы, вернулась к нелёгкому труду сержанта-наседки. А мама и леди Бэкингем перешли на ты.

— Нэнси, это мой сын Гарри.

— Весьма наслышана, — мурлыкнула та.

— Несказанно рад знакомству, леди, — в тон ей ответил я, слегка кивнув. Чую, если б не загадочный Макс Джамбелли, было б мне весёлое знакомство. А так, всё чинно и культурно, хватило светского опыта Алекса. К счастью, продолжать реверансы на вокзале взрослые не собирались.

— Давай ближе, домой отсюда трансгрессируем, — позвал меня крёстный и попрощался с обеими леди Бэкингем. С Уизли попрощаться не получилось, они оказались далековато для этого. Поэтому я просто махнул рукой всем желающим и персонально Свете. Мама тоже кому-то помахала рукой, кому-то улыбнулась, и мы трансгрессировали.