Nulla regula sine exceplione (гет)

Лариса ехала на пони, с довольной улыбкой прижимая к себе сумку, в которой еле слышно позвякивали монеты, полученные ею сегодня утром. Как оказалось, заработать здесь гораздо проще, чем в Москве — резюме не требовали, опыт работы никого не интересовал и платили прилично. Конечно, озолотиться у нее не получилось бы, но на ближайшие пару недель деньги были и работать не пришлось. Придя утром в мастерскую сапожника, Лариса разговорилась там с одной местной жительницей, и та пожаловалась, что в их глуши женщинам совершенно нельзя выделиться и почувствовать себя привлекательными, а затем восхитилась кулоном Ларисы, который она по неизвестной причине решила сегодня надеть. Лариса же, недолго думая, предложила женщине купить его, а та, поколебавшись немного, все же согласилась. За те полчаса, что Лариса стояла около мастерской, к ней подошла чуть ли не каждая особа женского пола старше пятнадцати, и, несмотря на то, что деревенька казалась небольшой, у самой Ларисы из украшений осталась только пара сережек. Кулон, золотая цепочка, браслеты, брошки — все перешло к новым владелицам, а кошелек Ларисы пополнился внушительной горстью монет. Расставаться с любимой бижутерией было трудно, но и сидеть на шее у попутчиков не хотелось, поэтому, стоило только ей вернутся на постоялый двор, где уже лениво шатались из стороны в сторону ее вынужденная компания, как она вернула Гендальфу деньги за сапоги, а Глоину, который заведовал деньгами отряда — за вчерашний ужин. Оба хмуро покосились на нее, но говорить ничего не стали, и Лариса со спокойной душой отправилась запасаться провизией в дорогу.

Воды она купила в таверне и там же запаслась дополнительной бутылью. Бутыль была странная, обитая кожей и плоская, словно фляга, но Лариса уже привыкла к тому, что не стоит ничему удивляться. Расплачиваясь странными на вид медяками, она недоумевала, почему здесь до сих пор не ввели бумажные деньги. Что за странное государство? Ездят на пони, платят медяками, носят с собой холодное оружие, странно одеваются и разговаривают тоже непривычно. Стоило, конечно, поразмыслить над этим на досуге, вот только в данный момент Лариса запасалась сухарями, яблоками и свежими огурцами, купленными у милой старушки. Так себе еда, особенно в походе, вот только посуды у нее не было и брать что-то для приготовления было глупо.

Когда подошло время выезжать, кошелек Ларисы прилично опустел, а сумка наоборот — была набита настолько, что молния еле сошлась. Мужчины, кряхтя и охая, забирались на пони, постоянно хватаясь за головы и прикладываясь к фляжкам с чем-то непонятным. Лариса ехидно улыбалась, стараясь не слишком злорадствовать, и чувствовала себя просто прекрасно. Помимо нее только Гендальф, пожалуй, мог похвастаться более-менее благодушным настроением. Пристроив спереди себя сумку, она тяжело вздохнула, мысленно готовясь к еще одному дню верхом.

* * *

«Тридцать восемь… Тридцать девять… О, сорок! Сорок один, сорок два, сорок три», — едва ли не зевая от скуки, Лариса считала каждый куст, мимо которого они проезжали, лишь бы не заснуть прямо в седле. Солнце пекло неимоверно, плащ она давно сняла, рукава футболки закатала и, если бы не компания, то ехала бы уже в одном белье. Ни шляпы, ни косынки у нее с собой не было, а вот носовой платок очень даже, поэтому кусок ткани с веселенькими цветочками был торжественно повязан на голову. Места, по которым они ехали, были безлюдными, и поэтому ее попутчики, совершенно не стесняясь, горланили во всю глотку песни. Песни иногда были на неизвестном Ларисе языке, а зачастую не самого приличного содержания, но она замечаний не делала: не такой уж важной персоной она была, чтобы остальным указания раздавать, да и ей не пятнадцать было, краснеть и смущаться из-за всяких фривольных словечек она давно перестала. На худой конец, пение мужчин значительно скрашивало большую часть дороги, не давая Ларисе уснуть на ходу.

Бильбо ехал рядом, с унылым видом покачиваясь в такт шагу пони. «Что ты, Бильбо, так невесел? Что ты голову повесил?» — с выражением продекламировала про себя Лариса, изнывая от скуки. Не то, чтобы дома она прямо-таки развлекалась, но там всегда можно было найти чем заняться. Приготовить что-нибудь, прибраться, погладить Игорю костюм, посмотреть телевизор, наконец. Без дела сидеть она не любила, и подобная неспешная поездка порядком её угнетала. Если уж отправляться в путешествие, то делать это активно, с осмотром достопримечательностей, фотографиями в самых неожиданных местах и разговорами на самые разные темы, а не тащиться по однотипной местности на костлявом пони.

Тяжело вздохнув, Лариса взяла поводья в одну руку, а другой полезла в сумку за телефоном. Примерно каждые два-три часа она проверяла оный на предмет сети и радовалась, что не стала поддаваться всеобщему помешательству и покупать новомодные айфоны и смартфоны, а продолжила ходить с кнопочным, благодаря чему зарядка продержалась целых три дня, но, видимо, удача была не на ее стороне — экран, продержавшись пару секунд во включенном состоянии, мигнул и погас окончательно. Поморщившись, Лариса закинула телефон обратно в сумку и с обреченным видом уставилась вперед.

* * *

«Да, раньше выражение „умереть от скуки“ казалось преувеличением, но за последние дни я начинаю понимать, что такое действительно возможно», — с унынием подумала Лариса, плетясь вместе со своей пони позади всех. Мужчины, ехавшие впереди, тоже слегка присмирели и вместо пения теперь о чем-то негромко переговаривались, изредка разоряясь громким хохотом. Солнце медленно клонилось к западу, бросая косые лучи на деревья и небольшой отряд, неспешно продвигающийся вперед, а она с трудом подавляла нарастающую зевоту, все чаще прикрывая рот ладонью. Если бы рядом ехал Бильбо, то можно было поговорить с ним о какой-нибудь ерунде, но Бэггинс вырвался вперед, находясь теперь где-то в середине колонны всадников, поэтому как собеседник он был в данный момент недоступен.

От общей массы отделилась одна пони и оказалась на одном уровне с Ларисой. Парень, восседавший на ней, кинул на нее лукавый взгляд из-под лохматой челки и непосредственно спросил:

— А вы действительно из другого мира? — Лариса моргнула и подняла на него удивленные глаза. Из другого мира? Что он вообще имеет в виду?

— Что вы вообще имеете в виду? — нахмурившись, озвучила она свои мысли и покрепче сжала поводья.

— Дядя сказал, что вы родом не из нашего мира, а из какого-то другого, но случайно смогли попасть к нам, — весело улыбнувшись, пояснил ей Кили — так вроде назвал его Бильбо. Или он Фили? — Так это правда? — нетерпеливо осведомился он.

— Должно быть, ваш дядя что-то напутал, — Лариса нервно закусила губу, напряженно думая, почему вдруг предводитель отряда решил, что она из другого мира, и не пора ли убегать от этой компании, потому что подобный бред про перемещение мог сказать только не слишком здоровый человек. Не то, что бы Лариса была ярым противником теории Мультивселенной, но все же думала, что это — выдумки фантастов, и на самом деле всякие проходы между мирами и параллельные реальности невозможны, поэтому слова парня ее порядком насторожили. Ну какой здравомыслящий человек может такое сказать? Нет, ну молодой парень, еще не вышедший из подросткового периода в такое вполне поверил бы, вот только Кили говорил, что об этом ему рассказал дядя, а предводителя отряда никак нельзя было назвать мальчишкой, который любит пошутить.

— Да нет же, ему Гендальф об этом говорил, а волшебник в подобном разбирается! — живо возразил парень, яростно кивая головой, а по спине Ларисы пробежал неприятный холодок. Точно фанатики какие-то. Волшебники, другой мир, гномы… Нет, ей точно стоит уходить от них, да побыстрее.

— Привал! — спереди, словно в ответ на ее мысли послышался зычный крик кого-то из мужчин. Кили тотчас позабыл про свой вопрос, спешился и увел свою пони куда-то в сторону. Лариса тоже спустилась вниз и подошла вместе с пони к деревьям, куда остальные мужчины уже привязывали своих лошадей. Бильбо дружелюбно улыбнулся ей, но Лариса с ужасом покосилась на него и, наверное, только сейчас заметила, что у того вместо обыкновенных ног поросшие густыми волосами ступни, явно большие для такого невысокого человека. Более того — обуви у Бильбо не было, и, подавив желание перекреститься — особо религиозной она не была, но сейчас ничего другое на ум и не шло — Лариса быстро привязала пони к дереву, погладила ее на прощание и шмыгнула в рощу.

Оказавшись под тенью раскидистых крон, Лариса практически бегом направилась прочь от места, где в данный момент мужчины разбивали лагерь. Она планировала отойти немного вправо, развернуться и в обход стоянки ее бывших попутчиков вернуться в ту деревню, где они останавливались этой ночью. Ехали они не быстро, так что по прикидкам Ларисы к завтрашнему вечеру она бы вернулась обратно, если бы остановилась только на ночь и еще пару раз, чтобы перекусить. Сейчас главное — отойти от мужчин как можно дальше, и, не раздумывая долго, Лариса припустила бегом, радуясь, что в данный момент на ногах не каблуки, а удобные сапоги из мягкой кожи на плоской подошве. Голоса позади постепенно удалялись, и она облегченно вздохнула, чувствуя, как постепенно успокаивается.

Далеко уйти не удалось: стоило только поверить, что все позади, как она стремительно вылетела на поляну, где мужчины разжигали костер. На нее удивленно уставилось тринадцать пар глаз, одна —мрачно, а одна — укоризненно. Развернуться и опять скрыться в лесу теперь не удалось бы — внимание всех на поляне было обращено к ней, и от Ларисы явно ожидали каких-то объяснений.

— Вы даже не хотите попрощаться, Лариса? — укоризненно спросил Гендальф, качая седой головой.

— Вы уходите? Куда? — встрепенулся Бильбо, подаваясь вперед, и она нервно передернула плечами, стараясь не смотреть никому в глаза. Как она могла так ошибиться с направлением, что вернулась туда, откуда уходила? Никаким топографическим кретинизмом она не страдала и уж точно бы заметила, если бы пошла не в ту сторону. Может из-за раздумий не заметила, как свернула не туда?

— Так уж вышло, — с трудом выговорила Лариса, проклиная себя последними словами, — что оставшуюся часть пути мне придется проделать отдельно от вас, а не попрощалась я потому, что не хотела отвлекать вас от дел. — Будь даже эти мужчины трижды сумасшедшими, но вежливость никто не отменял, поэтому Лариса осторожно подбирала слова, стараясь не высказать ничего лишнего.

— Но Гендальф же говорил, что вам нужно в Ривенделл, — недоуменно сказал Бильбо, глядя на нее широко распахнутыми глазами. Лариса поморщилась и подавила желание выругаться.

— Я нашла… более подходящий путь, чтобы вернуться к себе домой, — безбожно врала Лариса, чувствуя, как нервы начинают понемногу сдавать. Пальцы тряслись и в одно мгновение стало жутко. О чем она вообще думала, когда решилась ехать вместе с явно подозрительной компанией мужчин, вооруженных до зубов? Да Лариса бы сейчас с удовольствием оказалась бы на одном из нудных приемов Игоря, чем стоять здесь, с ужасом представляя, что с ней могут сделать.

— К Ривенделлу ведет Восточный Тракт — самая безопасная дорога, и мы как раз едем по ней. Какой может быть другой путь? — седовласый Балин с недоумением посмотрел на Ларису, которая с силой сжала челюсти, ощущая, как губы начинают дрожать.

— Уверены, что не хотите остаться с нами? Так было бы намного безопаснее, — сказал кто-то еще, и Лариса открыла рот, чтобы твердо отказаться, но ответила совсем другое.

— Не уверена, но может вы правы? Мало ли кого я могу встретить по дороге, — Ларисе страшно, потому что слова, которые вылетели из ее рта, она говорить не собиралась. Непонятное чувство, будто кто-то заставляет ее соглашаться с мужчинами, даже если сама она изо всех сил противится этому.

Ей одобрительно кивнули, говоря, что сейчас вполне можно наткнуться на орков, а одной женщине с ними не справится. Мужчины быстро забыли о произошедшем, разбрелись по поляне и занялись каждый своим делом. Лариса продолжала растерянно стоять, прижимая к себе сумку, до тех пор, пока к ней не подошел озабоченный Гендальф на пару с мрачным Торином, и не сказал ей идти за ними.

* * *

— Не думал я, что начну этот разговор так рано, — Гендальф остановился, разворачиваясь к Ларисе, и та невольно сделала пару шагов назад. — Но, наверное, вам все же стоит узнать правду. Полагаю, что-то вы уже знаете, иначе бы не попытались сбежать. И от кого же вы узнали?

— От… — на мгновение она замерла, с удивлением понимая, что теперь голос ей подчиняется, — от Кили. Он сказал, что я из другого мира, но ведь такое невозможно? — Лариса говорила правдиво, несмотря на то, что не хотела этого, словно что-то развязывало ей язык.

— Почему вы решили, что это невозможно? — мрачно осведомился Торин, исподлобья глядя на нее.

— А почему вы решили, что это возможно? — в ответ поинтересовалась Лариса, ощущая какую-то небывалую уверенность. — Я не сторонник всяких путешествий между мирами, не верю в волшебников и уж тем более не поверю в то, что вы гномы. У вас явно не все в порядке с головой, раз вы так считаете.

— В самом деле? — прищурился Гендальф, а Лариса с уверенностью кивнула. — Тогда почему же вы вдруг вернулись обратно на поляну?

— Ошиблась с направлением, — моментально ответила она, переступая с ноги на ногу.

— Думается мне, что вы не так плохо определяете направление, — старик покачал головой, глядя на Ларису внимательными глазами, — скорее всего кто-то заставил вас вернуться.

— Что это значит? — поинтересовался мужчина, озвучивая недоумение Ларисы.

— А это значит, Торин Дубощит, что кто-то весьма могущественный отправил сюда эту женщину, и почему-то она обязательно должна сопровождать вас в походе.

— Она шпионка? — помрачнев еще сильнее, мужчина уставился на Ларису холодными синими глазами, и она невольно поежилась, вжимая голову в плечи.

— Нет, не думаю. Скорее всего она должна вам помочь.

— Помочь? — растерянно спросила Лариса, судорожно теребя ремешок сумки. — Но чем?

— Полагаю, это мы и должны узнать, — заключил Гендальф.

Лариса моргнула, чувствуя как начинают ныть виски. Ее отправили, чтобы помочь? Чем обыкновенная женщина с филологическим образованием может помочь отряду из пятнадцати человек при том, что все они мужчины и у большинства есть оружие? Что за нелепость? Глупее этого только их уверенность в том, что Дикова из другого мира, а сами они — гномы и волшебник. Нет, но даже если это все правда, что маловероятно, то кому понадобилось отправлять ее сюда? Чем Лариса смогла привлечь этого таинственного «отправителя»? В мире достаточно женщин, почему выбрали именно ее?

Как вообще понять, правда это или нет? Или ее травмированная после аварии голова так пытается сказать, что на самом деле Лариса сейчас мертва?