Завершение дел. Шепард (гет)

В стыковочном доке нас встречают десантницы-азари, назвавшие пароль. Одна из них сразу подходит ко мне, вторая остается в стороне. Со мной остаются скованная Келли, Габи, Кеннет, Чаквас и Джокер, остальные подходят ко второй десантнице. Надо что-то сказать.

— Была рада с вами работать, никому не верьте, — команда синхронно усмехается, и мы расходимся.

Азари приводит нас в квартиру рядом с Загробной жизнью.

— Располагайтесь. За вами придут через пять-шесть часов, — она встает у дверей с оружием наперевес и больше не обращает на нас внимания. Я пчувствую, как напряжение отпускает меня.

— Кто-нибудь хочет в душ или ванну? На корабле явно такого нет, по крайней мере, на палубах экипажа.

— Я хочу, — Габи уходит в соседнюю комнату.

Мы сидим, погруженные в свои мысли. Ждать осталось не так долго, но довольно мучительно. Периодически я обновляю стазис на Келли, чтобы хоть чем-то заняться.

Когда раздался стук в дверь, я напряглась. У меня не было уверенности, что все пройдет как надо. Азари что-то спросила в наушник, кивнула и открыла дверь, за которой стояло несколько людей с оружием наперевес в форме Альянса. Мелькнула мысль, что мы могли ошибиться, и что Цербер таки смог как-то перехватить сообщение, понять, где мы, и отправить своих людей убить нас, но потом солдаты расступились, и в дверях показался Кайден. Я нервно засмеялась.

— Так вот зачем ей нужен был Андерсон. Хакет тебе не начальник. Я могла бы и догадаться, кого она выберет как “адекватного и сильного”.

Кайден кивает солдатам, те расходятся по комнате, надевая наручники на всех присутствующих, и подходит ко мне.

— Привет, Кей.

Я разворачиваюсь к нему спиной, сводя сзади руки для наручников, и отвечаю через плечо.

— Привет. Я очень рада, что это ты. Спасибо.

— Это не обязательно, если ты пойдешь сама,— он кладет руку мне на спину.

— Альянс поменял процедуру? Насколько я помню, вариантов всегда было два: пуля в голову или наручники.

Кайден обходит меня и встает передо мной, очень близко, слишком близко, почти касаясь. Я перевожу взгляд на его грудь и радуюсь, что импланты, в отличие от меня, помнят, как дышать.

— Сделаю для тебя исключение.

— Не нужно, — голос почти не дрожит, дыхание ровное, волнения не видно. Я надеюсь, что не видно, потому что во рту пересохло и щеки заливает жар. — Это может плохо сказаться на твоей карьере. Сделай все как надо.

Солдаты выводят всех из комнаты, двое заканчивают фиксировать Келли в кандалы для опасных преступников, и тоже уходят. Мы стоим друг напротив друга и молчим. Я по-прежнему держу руки за спиной. Кайден внезапно обнимает меня так крепко, что у меня перехватывает дыхание, а потом хватает за плечи и начинает быстро выговаривать мне в лицо.

— Ты понимаешь, что идешь на смертную казнь? С такими обвинениями у Альянса не останется никаких возможностей для поддержания мира с батарианцами, кроме как казнить тебя? Ты это понимаешь? — я киваю, глядя ему в глаза. — Зачем ты пришла? Оставь Нормандию и беги. Лиара поможет тебе, мы обсуждали. Я обещаю, что с твоей командой будет все нормально. Если их и приговорят к заключению, я прослежу, чтобы это были хорошие тюрьмы.

— Кайден, перестань.

— Это из-за Горизонта? Я очень хочу забрать свои слова обратно, я миллион раз пожалел о них, прости меня. Не обязательно приносить себя в жертву опять. Ты уже умирала, хватит! — он трясет меня за плечи, а я мысленно проклинаю свое тело за такой неподходящий выбор объекта привязанности. Сердце выпрыгивает из груди, стучит так часто и громко, что выдает меня с головой. Я пытаюсь вызвать гнев, чтобы хоть как-то сопротивляться тому, что происходит со мной, но получается очень жалко.

— Надень уже на меня эти чертовы наручники и отведи на корабль к остальным, — голос предательски срывается, и на глаза наворачиваются слезы, но я не двигаюсь, только несколько раз моргаю. Кайден отходит за мою спину, защелкивает наручники на предплечьях и легко подталкивает меня вперед.

— Как скажешь. Лиара говорила, что ты вряд ли согласишься, но настаивала, чтобы я попросил. Я считаю, что ты делаешь правильный выбор. Жуткий, но правильный.

Мы молча идем к докам.

— Я не буду тебя допрашивать там, куда мы прибудем, и вряд ли мы еще увидимся, Кей, — уже спокойно говорит он около ожидающего нас челнока. — До базы около суток полета. Не хочешь поговорить, пока есть возможность?

— Хорошо. Я буду рада.