Обыкновенные дни (джен)

Чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку по "делу о странных смертях" потребовалось несколько дней. Сортировка содержимого склада принесла свои, хоть и скромные, плоды. Точнее плод. Пропавший груз был выявлен ценой бессонных ночей трёх человек. Ещё одним важным достижением было сокрытие сего факта от слишком богатых на выдумки бульварных газетёнок. Это убийство успели окрестить чуть ли не преддверием Страшного Суда. Дело мало-помалу превратилось в "дело о пропавшей реликвии". Исчезнувшая икона Божьей Матери Остробрамской, хоть и была копией, всё же имела культурную ценность, но главное — стоила кучу денег. Теперь, скорее всего, она лежит у кого-нибудь на чердаке и дожидается, пока страсти поулягут, или уже давно во Франции. В дюбом случае вероятность найти её очень мала. Снова ждать. Одна-единственная ниточка оказалось практически бесполезной, но породила новые вопросы, ответив на которые, можно было продвинуться дальше. Всё же завалить шестерых ради иконы, хоть и стоившей намало денег, было глупо. Даже очень. Тут вырисовывалось два варианта: либо икона — прикрытие, и убийцам был нужен кто-то конкретный, а остальных убрали как свидетелей. Второй вариант — целью была икона, а людей убили "за компанию", и действовали полные отморозки. А раз отморозки, то икону Божьей Матери Остробрамской украли не для продажи, а с какой-то другой, им только известной, целью.

Дантон сидел в своём кабинете в своей обычной позе, забросив ноги на стол, и смотрел на ученическую доску, прокручивая в голове различные версии. Странно было и появление пропажи в агенстве, тем более, что заказчиком было "некое церковное лицо". Такую реликвию перевозить с помощью агентства, которое, толком, не может обеспечить сохранность груза. Или она там появилась специально, ведь "переезд" иконы — целое событие, которое крутят по ТВ чуть ли не целую неделю, а тут — полнейшая тишина.

"Это дело нравится мне всё меньше и меньше."

Детектив взглянул на часы — была половина второго.

* * *

Бежевый бронированный "Дефендер" поглощал километры пустынной трассы, обгоняя редкие попутные автомобили. Кое-где на обочинах появлялась расстрелянная и сгоревшая техника, как после сражения, что было недалеко от правды. Война за несколько лет повергла Ирак в полную анархию и, а миротворческие силы и пальцем не пошевелили, чтобы навести в стране порядок. Страну наводнили наёмники и со стороны боевиков, и со стороны НАТО.

— Винс, гляди-ка, знакомый минивен, не правда-ли? — обратился Эрик Метьюс, командир отряда, к водителю.

Внедорожник быстро нагонял красную "Превию", плетущуюся за фурой с трактором.

— Да, знакомый. Этих русских я не забуду.

— Надо их как-то поприветствовать, а то некультурно получается.

— Да Эрик, пальни им по колёсам, вот они обрадуются!

— Идея, только от ответной из "Пэкаэма" наша броня не спасёт.

— Заткнитесь, а? Не все ночью хорошо выспались, — раздался сонный голос с заднего сидения.

— Конечно, некоторые безуспешно пытались затащить в постель... Как там её...

— София.

— Пусть будет София. Дэн, я же тебе говорил, что она полячка, а они такие стервы. Пока у тебя не будет квартиры, дачи и "Мерседеса" даже не пытайся.

— Эрик, понимаешь, мне не нужно на ней жениться. Мне нужен секс!

В салоне воцарилась атмосфера жуткого хохота.

— Мда, Дэн, иногда лучше жевать, чем говорить.

— Тормози! — вдруг крикнул Мэтью, до этого не принимавший участия в беседе и пялившийся в окно на заднем сидении.

— Чего, тебе? — спросил Винсент.

— Да стой же, говорю!

Винсент нажал на тормоз, и через несколько секунд "Дефендер" остановился на обочине.

— И?

— Я сейчас,— Мэтт, доставая из кармана цифровую "мыльницу" побежал к останкам "Абрамса", недалеко от шоссе.

Эрик взглянул вперёд — "Превия" медленно удалялась, затем бросил взгляд на "фотографа", тот был очень увлечён, раз за разом снимая танк, или, вернее то, что от него осталось.

— Дэн, ты куда свой трофейный АК подевал? — в голове у командира созрел зловещий план.

— В багажнике, если Винс не выбросил.

— Нечего захламлять, — буркнул Винсент.

— Ты его выбросил?

— В багажнике, — Винсент положил голову на руль в ожидании крика "Поехали!".

— Сейчас будет представление, — Эрик выскочил из машины, достал из багажника винтовку и дал короткую очередь в воздух в направлении танка.

В этот же миг Мэтью, бросив фотоаппарат, рухнул на песок и мигом спрятался за бронёй "Абрамса", вытащив из кобуры свою "Беретту". Он уже успел пожалеть, что М4 осталась в "Дефендере". Тем временем, остальной экипаж давился смехом. Даже Винсент, минуту назад отошедший в иную реальность, тихо хихикал в баранку, представив в голове всю комичность ситуации.

— Мэтт, что там у тебя? — спросил Эрик в рацию не скрывая смеха.

— Да пошёл ты, шутник хренов. Я из-за тебя камеру испортил, придурок!

Мэтт, не спеша, подошёл к автомобилю, наблюдая как команда старательно изображала саму серьёзность.

— Смешно, да? А так? — Мэтью скорчил идиотскую рожу.

Экипаж снова взорвался приступом смеха, продлившегося ещё несколько минут.

— Кретины, блин! — бросил Мэтт, забравшись на своё место, — И ни хрена весёлого тут нет.

Эрик, тем временем, забросил АК обратно и занял своё место в машине.

— Вперёд, — скомандовал он.

— Сэр, есть, сэр! — гаркнул Винсент и надавил на акселератор.

"Дефендер", буксуя задними колёсами по обочине, вырулил на шоссе и устремился в Талафару — город на севере страны. В салоне царила полная тишина — каждый, или почти каждый, учитывая кислую рожу Мэтью, получил заряд хорошего настроения на долгую поездку и доставать остальных больше было незачем.

Минут через десять что-то начало мерзко пищать. Первым не выдержал Винсент:

— Заткните кто-нибудь эту грёбаную пищалку!

— Какую? Кто нибудь слышит? — спросил Эрик.

— Нет.

— И я ничего, — донеслось сзади.

— Винс, — сделал вывод Эрик, — По-моему у тебя глюки.

— Нет, я точно это слышу!

— Это точно глюки!

Странная "пищалка" всё не умолкала в ушах Винсента.

"А звук, вроде, знакомый. Где же я его слышал? Стоп! Что-то тут не так. Откуда у Дэна АК? Он эту винтовку не очень жаловал."

Винсент не заметил, как проснулся. На ночном столике мерзко пищал будильник, показывавший половину седьмого. Механически он одел халат, пошёл на кухню, затем включил чайник и направился в ванную. Там он понял, что сегодняшнее утро немного необычное, и что-то ещё нужно сделать. Кого-то растолкать. Винсент спустился в гостинную, обнаружив Мари, как ни странно, там же, где он её и оставил. Мари мирно спала на диване.

— Подъём! — громко скомандовал Винсент.

Нужной реакции не последовало — Мари лишь перевернулась.

— Дом горит! — сказал Винс уже на ухо — Мари медленно открыла глаза и немигающим взглядом уставилась на коллегу.

Через несколько секунд она окинула взглядом гостинную, затем снова уставилась на Винсента. Выражение её лица отображало полное отсутствие связи с реальностью, которая, тем не менее, понемногу восстанавливалась. Винсент терпеливо ждал, сам не зная чего. Наверное, вопросов "Где я?", или "Что я здесь делаю?", или "Что ты здесь делаешь?". Когда связь восстановилась полностью, Мари схватила свой КПК и посмотрела на часы.

— Винс, чёрт тебя подери, ещё даже семи нет!

— Доброе утро, — Винсент развернулся и, с чувством выполненного долга, зашагал в ванную комнату, — Ближайшие пятнадцать минут ванная будет занята, — бросил он, выходя из гостинной.

Мари попыталась вспомнить события, приведшие её в этот дом, пятнадцатью милями южнее Лондона, но внезапная головная боль пресекла эти попытки на корню, к тому же сухость во рту не доставляла удовольствия. Мари тяжело поднялась с разложенного дивана и пошла на кухню, которую сначала нужно было найти.

Через пятнадцать минут Винсент обнаружил коллегу на кухне, жадно глотающую воду из графина.

— Э-эм, можно было и одеться.

Мари оторвалась от графина и зло взглянула на Винсента, оторвашвего её от получения неземного наслаждения.

— Мне и так хорошо, — буркнула она и вновь припала губами к горлышку "источника живительной влаги".

— Как знаешь, — сказал он, развернувшись, — Душ свободен!

Приведя себя полный порядок, Винсент вернулся на кухню, готовить завтрак — Мари грустным взглядом разглядывала пустой графин.

— Душ свободен! — повторил он.

— Не хочу в душ, — пробубнила она.

— Шефу будешь сама объяснять, почему от тебя разит перегаром за милю.

— От меня не разит, — злобно сказала Мари, но встала и вышла из кухни.

Винсент, тем временем, приступил к готовке завтрака на две персоны.

Из душа Мари вышла заметно посвежевшей, по крайней мере, не было заметно, что она выпила вчера на вечере три бутылки скотча. Теперь её состояние можно было оценить как "одна бутылка скотча вчера вечером". Одевшись в специально припасённый для таких случаев халат, Мари спустилась на кухню, откуда шёл аромат свежего кофе, и села на стул.

— Что у нас сегодня на завтрак?

— Овсянка обыкновенная, — Винсент поставил перед Мари тарелку с кашей.

— Я что-то не проголодалась, можно я просто кофе попью?

— Кофе кончился, осталась только овсянка.

Мари, вздохнув, начала есть ненавистную кашу, которая оказалась довольно вкусной.

После завтрака и непродолжительных сборов коллеги отправились на работу.

* * *

"Дом номер двадцать один," — черноволосая женщина остановила синий "Фокус" около тротуара: "Это здесь."

Женщина наспех собрала распущенные волосы в конский хвост и, ещё раз взглянув в салонное зеркало, убедилась, что имеет строгий деловой вид. Взяв чёрную кожаную сумочку, она вылезла из машины и направилась к белой деревянной двери стандартной кирпичной двухэтажки, спотыкаясь на высоких каблуках.

С трудом преодолев расстояние от автомобиля до двери женщина позвонила в дверной звонок. Ей открыл светловолосый паренёк лет восми-десяти.

— Доброе утро мэм!

"Какой воспитанный!" — подумала она.

— Малыш, не мог бы ты позвать кого-нибудь из взрослых?

— Сию минуту, мэм! — мальчишка обернулся — Ма-а-ам! К тебе пришли!

Секунд через десять вышла женщина с короткими осветлёнными волосами. А паренёк убежал вглубь дома.

— Доброе утро, — сказала она.

— Здравствуйте, я детектив Элизабет Лайонс, криминальная полиция, — брюнетка порылась в сумочке и, затем, показала значок, — Можно вам задать несколько вопросов?

— Пожалуйста.

— Вы недавно сюда переехали?

— Пару дней назад, я даже вещи ещё не разложила.

— А вам ничего не известно насчёт предыдущих жильцов?

— Нам сказали, что они переехали около двух недель тому назад. А что случилось?

— Мы ищем сбежавших беглых преступников, мужчину и подростка лет семнадцати, и у нас была информация, что они снимали этот дом. Здесь, случаем, не осталось каких либо их вещей?

— Врядли, думаю, уборщики после того, как кто-нибудь съезжает, полностью убирают дома.

— Спасибо, тем не менее вы мне очень помогли. Если что-нибудь обнаружите, позвоните по этому номеру, — брюнетка протянула хозяйке визитку, — До свидания!

— Всего доброго! — хозяйка закрыла дверь, а детектив направилась к автомобилю. Сев за водительское сидение она снова распустила волосы и достала маленький блокнот и начертила схему переездов преступников.

"Значит, они меняют жильё примерно каждые десять дней, прибегая к помощи разных риелторских агентств и не отдаляясь от Лондона более, чем на сорок миль. Отсюда следует, что следующий переезд будет где-то через пять дней. Надеюсь этих контор тут не так много."

Детектив завела "Форд" и поехала в сторону Лондона.