Лучшие времена сами не приходят (джен)

В Хогвартсе прошел слушок насчет праздничного ужина и даже «почти что бала», школьники гадали, когда будет назначен день «торжественного открытия», как вдруг опять пропал Снейп… И на сей раз все узнали, куда: в Мунго. Причем не откуда-нибудь, а из «Ежедневного пророка», опубликовавшего списки пострадавших. Естественно, Поттер и Грейнджер, тихо зверея, дружно рванули в Больничное крыло — там теперь был оборудован камин прямой связи с главной магической больницей. И их снова обломали — он работал только с потерпевшими.

Ну и каким бы ни было настроение, шуметь в Больничном крыле не стоило. Оставалось только скрипеть зубами.

— Могу отправить только одного из вас как сопровождающего, — поморщилась от неприятных звуков мадам Помфри и кивнула на нечто, замотанное в несколько слоев бинтов. — Мистера Аберкромби цапень покусал, а площади поражения для школьной лечебницы слишком обширны. Кто пойдет?

— Можно я? — Гермиона успела первой.

— Ну хорошо, — согласился Гарри. — Я могу подождать здесь?

— Можете, мистер Поттер, если не будете меня отвлекать.

— А вы не знаете, что с ним?

— С кем?

— С профе… с директором Снейпом?

— А что с ним случилось?

— Вы разве не читали?

Не успел Гарри пересказать статью и поделиться возмущением по поводу затеянного аврорами и санкционированного министром безобразия — о, у него имелось, что сказать! — но тут вернулась Гермиона, злая, как десяток мантикор.

— Что, опять? — Гарри все понял по ее лицу. — Снова возрастом не вышла?

— Нет, — выдохнула Гермиона и выпалила все, что она думала про руководство, точнее, вспомогательный персонал, который ее никуда не пускал, а потом уже руководство больницы, куда она все-таки прорвалась, про авроров, которые не берегут самого ценного сотрудника, про министра, который этому безобразию попустительствует, про самого Снейпа, который зачем-то решил, что он в каждой бочке затычка, про…

Она автоматически выпила то, что ей протянула мадам Помфри, нахмурилась… Добавила обо всех по второму кругу, слегка помедленнее, получила еще порцию от озабоченно хмурящейся школьной колдоведьмы и в конце концов шарахнула кулаком по столу так, что все подскочили.

— А еще эта тва… дря… нехорошая женщина сказала, что я ему — никто, а значит, не имею никаких прав, — Гермиона попыталась всхлипнуть, но потерла глаза и зевнула.

— Так даже и не сказали ничего, как он там? — возмутился Гарри и встал. — Все, пошли вместе.

— Куда вы собрались? — остановила их мадам Помфри и вызвала Темпус. — Ночь на носу… Мисс Грейнджер может поспать здесь, я бы хотела ее понаблюдать.

— А что с ней? — забеспокоился Гарри.

— Надеюсь, что ничего. Но предпочту проверить.

— А… — он растерянно посмотрел на Гермиону, но та только устало кивнула. — Доброй ночи.

— Доброй ночи, мистер Поттер.

— Я ему все скажу… — Гермиона душераздирающе зевнула и опустила голову на подставленную подушку.

— Кому?

— С-с-сынейпу. Я им всем покажу… нет, скажу…

— И скажете, и покажете... Ну-ка, обувь скиньте, ложитесь вот сюда, одеяло…

Мадам Помфри наконец уложила новую подопечную, покачала головой, поставила дежурное заклинание и вышла.

* * *

На долгий спокойный сон она понадеялась зря — перед рассветом из камина вывалился Северус Снейп собственной персоной, да еще примерно с таким же градусом недовольства, что и мисс Грейнджер. Поппи очень пожалела, что не может его успокоить точно так же, как и его ученицу — та все безропотно выпила, а этот… Она все же протянула ему зелье, которое он ожидаемо отстранил:

— Не дождетесь, — и повернулся к двери, ведущей в комнату пациентов. — Там все в порядке? — и заглянул, естественно, сразу не на шутку обеспокоившись: — Что случилось с мисс Грейнджер?

Как раз в этот момент в окно проник самый первый нахальный солнечный луч и упал прямо на лицо Гермионы. Она резко села в кровати и открыла глаза, а потом и широко распахнула их.

— Северус Снейп, — прокомментировала мадам Помфри. — Как вы и хотели, жив-здоров и вообще как огурчик.

— З-зеленый и в п-п-пу-пы-рыш-ках? — старательно выговорила еще не окончательно отошедшая от двойной дозы Успокоительного мисс Грейнджер, пристально глядя на Снейпа.

— Все так плохо? — поднял бровь тот.

— В-вы? — Гермиона наконец окончательно проснулась, и до нее, кажется, что-то стало доходить: она обвела испуганным взглядом палату и стоящих в ней магов. — Ой! — в панике всплеснула она руками.

Снейп резко развернулся и вылетел прочь.

Гермиона спрятала лицо в ладонях и всхлипнула. А потом вдруг расхохоталась.

— Мисс Грейнджер, вы слишком эмоциональны… это может сказаться на вашей магии. Вот, выпейте, не беспокойтесь, это усовершенствованное успокоительное, от него вам не захочется спать.

— Простите, мадам Помфри… Это опасно?

— Вы раньше производили впечатление умненькой и уравновешенной девочки, — окинула ее обеспокоенным взглядом целительница. — Дневник самонаблюдений вести сможете?

— Что там нужно отмечать? — Гермиона мгновенно перешла в деловой режим, а мадам Помфри покачала головой.

— Записывать перепады настроения. Время, количество. Можно не сразу, я понимаю, что для молодой девушки это не всегда удобно, просто вечером вспомните все как следует. Можете сделать разбалловку: один балл — небольшой перепад, два — сильнее и так далее.

— И что это даст?

— Более трех сильных перепадов в сутки может разбалансировать вашу магию.

— И нервную систему, — прошептала Гермиона. — Так вот что управляет нашей магией!

— Не только, но да, вы правы. И чем сильнее она, тем сильнее маг. Сильные эмоции, с одной стороны, и крепкие нервы, с другой — вот залог успеха.

— Спасибо! — воскликнула Гермиона и едва не бросилась обнимать целительницу. — Вы сегодня открыли для меня то, что я не могла найти все эти годы! Почему про это нигде не пишут?

— Последний вопрос точно не ко мне. Ведите дневник, мисс Грейнджер, это отнюдь не пустая прихоть. И если отметите превышение, о котором я вам сказала — сразу сюда, не мешкая!

* * *

Восстановление школы, подходящее к победному завершению, улучшало настроение у всех его участников, а уж когда Минерва МакГонагалл объявила о торжественном открытии школы и празднике для всех, кто здесь работал, началось что-то вроде той же суеты, которая была перед рождественским балом во время приснопамятного Турнира Трех волшебников.

Немало добровольных помощников разъехалось по домам, но у оставшихся в школе все равно стало больше свободного времени, а раз так, то… Начались розыгрыши, не всегда добрые, но не опасные; найти шутников оказалось сложно, а свалить было не на кого — братья Уизли из школы уехали. Старшим, как и отцу семейства, пора было на работу, а младшие отправились восстанавливать магазин. Рон после пары неприятных бесед с Гарри от него дистанцировался — и от собственной семьи частично тоже, но Джорджа он не бросал, так что тот взял его в напарники в магазин — одному было никак не справиться.

— Старину Фреда я, конечно, не заменю, но на подхвате побегаю, — пообещал Рон брату. — Я умею! И быстро, особенно если заказчица симпатичная.

— А если заказчик? — усмехнулся Джордж.

— Тогда просто побегаю, — честно признался Рон. — Ну? В компанию возьмешь?

И Джордж протянул ему ладонь — так, как раньше протягивал только Фреду, чтобы тот хлопнул о нее своей — и невесело, но рассмеялся. Вот только никто не видел таких серьезных лиц ни у того, ни у другого…

* * *

Из всех Уизли только Джинни, невзирая ни на какие уговоры матери, осталась в школе. Она внимательно следила за Гарри, особенно за Гарри и Гермионой, но поговорка о том, что влюбленные глупеют, видимо, оказалась не про нее — она кое-что заметила, а потом даже начала соображать. Не увидела она между ними ни искры, ни чего-то на нее похожего — ни у того, ни у другой не блестели глаза, они даже обнимались как-то… Джинни долго думала, что ей это напоминало, и таки вспомнила — братья.

А уж кумира своего детства она изучила, но и продолжала изучать. И даже задалась вопросом, а действительно ли ей нужен Гарри и только Гарри. Может, вернуться к Дину — тот будет рад?.. Она даже решила попробовать, но не смогла сделать в этом направлении ни шагу. И даже ответить на прямое заигрывание у нее не получилось — вот просто никак, и все. Это было странно, но Джинни Уизли, единственная девочка в семье, не любила делать то, что сама не хотела, за исключением того, чего требовала жизнь, конечно. И наконец поняла, что на кого бы она ни собиралась посмотреть, ее глаза сами поворачиваются к Гарри.

Нет, она не будет таскаться за ним и надоедать, не будет натужно смеяться, чтобы он позавидовал тому, как ей весело, и с кислым видом сидеть тоже не будет — ей уже не одиннадцать лет. А еще она замечала, как меняется лицо Гарри, каким растерянным он иногда становится, растерянным и грустным, как на кладбище, и видеть его таким почему-то мешало ей дышать.

«У него ведь действительно никого не осталось, — подумала она и попыталась представить, как это. Оказалось, страшно. — Может… может, он потому и не хочет быть со мной, потому что я… Ох, не надо было хвостом крутить, думая, что его привлечет внимание, которое оказывают мне другие! Ему нужен надежный человек, а не глупая вертихвостка. А я… А я смогу! Только для начала надо многое понять».

От этих мыслей до разговора с Гермионой Грейнджер было совсем недалеко. Та согласилась с настороженностью — помнила, какую сцену ревности Джинни едва не закатила, как только приехала, однако разговор по душам состоялся — наверное, благодаря ответу той на первый заданный Гермионой вопрос.

— Ты хочешь, чтобы он при всех объявил тебя невестой, и выйти замуж, или тебя волнует сам Гарри и то, что у него на душе?

— Конечно, Гарри, — ни секунды не усомнилась Джинни.

Гермиона немного смягчилась.

— И что бы ты хотела узнать — именно от меня?

— О чем вы чаще всего разговариваете?

— О работе, — Гермиона напряглась, честно вспоминая. — О том, что в школе происходит. О… о Снейпе, — она чуть покраснела, и быстро сменила тему: — Кстати, ты же с Невиллом много общаешься, о чем вы говорите?

— Ну… О школе, конечно, о работе…

— Ты же и с Гарри так можешь.

— Ну ты скажешь! После того, как мы с Невом пережили тот год, когда… — Джинни осеклась, а потом вытаращила глаза, в которых наконец плескалось понимание. — Так у вас с Гарри то же самое! Какая я дура была, прости меня, пожалуйста!

Кратковременные объятья, слезы и немного соплей в жизни девочек, да и вообще в жизни, иногда тоже очень даже нужны. Они примиряют, очищают, уносят старые несправедливые слова и обиды. Право, не все же смывать потом и кровью…

* * *

Чтобы Джинни, да не разузнала все-про-все? Она даже выводы сделала, причем выводы правильные. И главным из них поделилась.

— Вам нужна семья. То есть не просто семья, а клан, ну, примерно как у нас… ведь почему Уизли не задевают? Словами гавкают, но к делу еще никто не переходил, хотя уж кто-кто, а Малфои-то могли бы изыскать возможность — желания у них хоть отбавляй. Не замечали?

— Ответ прилетит, — хмыкнул Гарри, уже начинающий привыкать, что в старом классе для приватных разговоров их теперь не двое, а трое.

Сначала он был совсем даже не рад, но Гермиона уговорила, а вскоре он понял, что не зря — у Джинни оказался удивительно свежий взгляд на многие вещи. Да и о волшебном мире она знала куда больше них обоих.

— Именно. И не один. Когда за тобой стоит хотя бы кто-то, и чем больше, тем лучше, то… ну, сами понимаете.

— И что для этого надо сделать? — Гермиона идею поймала на лету и уже готова была перейти от слов к делу.

— Ну, с семьей и свадьбой все понятно, — протянула Джинни и окончательно уверилась — у этих двоих в данном направлении мыслей нет и не было. — Есть еще усыновление…

— Ага, — хохотнул Гарри. — Гермиона, выйди за Снейпа и усыновите меня.

— Гарри Поттер! — красная от возмущения Гермиона подскочила к лучшему другу, заржавшему аки молодой жеребенок, но тот быстро отпрыгнул за спину Джинни и показал ей язык. — Ты… ты… Ты хоть немного соображай, что говоришь!

— Есть еще братание, — Джинни, глядя в яростные глаза теперь-уже-тоже-и-окончательно-лучшей подруги, решила, что лучше будет ее немного отвлечь. Безопаснее.

— Вот! Гарри, иди и предложи Снейпу назвать тебя братиком! Или пусть он тебя усыновит!

— А тебя удочерит, — не остался в долгу Гарри. — Айда вместе.

— Вы сдурели? — Джинни покрутила пальцем у виска. — Вы уже совершеннолетние вроде как, на кой вам?

— Какой из него совершеннолетний, ты что, сама не видишь? — возмутилась Гермиона. — Так вести себя может только ребенок!

— Не было детства, так хоть минуту оторву, — парировал Гарри, и уж тут девочкам крыть было нечем, разве что поплакать, но они переглянулись и показательно скуксились.

— Эй, снимите постные мины! Мы выжили, и мы сами себе устроим лучшую жизнь!

— К Снейпу ты сам пойдешь, — заявила Гермиона.

— Нет, ты…

— А обязательно к Снейпу? — Джинни еще до конца не поняла, почему эти двое так в него уперлись. Ну, насчет Гермионы ей уже более-менее ясно, но Гарри?

— Ну… ему мы тоже лучшую жизнь устроим! — бодро заявил Гарри.

— И не спросите, надо ли ему?

— Знаешь, Джинни… когда я вливала ему противоядие, было как-то не до вопросов. И он… вроде ничего теперь.

— То есть претензий тебе пока не предъявлял? Может, потому, что у него просто времени не было? — Джинни не удержалась, чтобы не съязвить.

— Ты почему такая злая сегодня? Филч покусал?

— Я не злая, Гарри. Я просто слышу и вижу, что ему на свою жизнь в очередной раз наср… наплевать.

— Ох...

— Гермиона, что с тобой?

— Гарри… а ведь она права. Я… все было зря, — Гермиона сдулась, словно проколотый шарик.

Джинни и Гарри нахмурились, но потом переглянулись, как два заговорщика.

* * *

— Все! Мы идем к Снейпу!

— Может быть, сначала просмотрим вот это и это, — Гермиона потрясла добытыми у Драко двумя фолиантами с примерами образования волшебных кланов — это было так давно, что фолианты были списками, иначе бы пергамент разваливался в руках невзирая ни на какую магию. — И вообще… может, еще почитаем?..

— Ты видела, что он опять хромал? — голосом общественного обвинителя в самых тяжких преступлениях спросил Гарри.

— Гад такой, — подлила масла в огонь Джинни. — Если он не ценит свою жизнь и здоровье, то…

— Надо его научить! — самопроизвольно вырвалось у Гермионы, после чего она сама испуганно закрыла себе рот ладошкой.

— Вот! — поддержал Гарри, мысленно что было сил затыкая внутренний голос, знакомым ядовитым шипением вопрошающий, не слишком ли много он на себя берет.

По виду остальных совершенно точно можно было сказать, что они заняты тем же, причем буквально в поте лица. Укатав внутренние голоса, они же голоса разума, Гарри, Гермиона и Джинни мрачно переглянулись.

— Кроме нас, больше некому, — отрезал Гарри.

— Моритури… те салютант, — зажмурилась начитанная Гермиона и решительно встала.

Однако Северуса Снейпа, пока еще действующего директора школы, на месте не оказалось. Ни на котором — они обошли всю школу, пока наконец догадались поинтересоваться у домовиков. Их же и сагитировали сделать на Снейпа засаду — для Поттера те были готовы почти на все, а уж просто сказать, когда директор, сэр, вернется — тем более.

* * *

— Зеленый и в пупырышках, — процитировал Северус, глядя в зеркало на свою усталую и осунувшуюся физиономию и наложил — кто бы мог подумать, что он это выучит! — косметическое заклинание на левую щеку. Чтобы скрыть свежий шрам от заклятия, что бы вы там ни думали.

Кажется, он поступил правильно, когда решил денек отлежаться дома — он заметил, что его появление в школе «немного не в форме» кое у кого стало вызывать нешуточную озабоченность, а пристальные взгляды со стороны гриффиндорцев и тем более одной юной ведьмы, которой он обязан жизнью, не на шутку напрягали.

Он понимал, что что-то делает не так, но дать обратный ход, отказаться уже не мог. Его просили остановиться, поберечь себя — и Минерва, с которой они удивительно быстро стали накоротке, и даже Слагхорн и Флитвик, те двое, кто — он точно знал! — не желали раньше сидеть с ним за одним столом. Гораций, вынужденный однажды притащить кое-что из личных запасов в Мунго, где Северус частенько в положении лежа сам для себя варил… ладно, не варил, но руководил варкой лечебных зелий, в конце концов покачал головой и отметил, что не может одобрить такое рвение снова уйти из жизни, и даже оценил, что живой Северус Снейп определенно полезней, и чем дольше он будет в этом состоянии пребывать, тем лучше. От слов Северус привычно отмахнулся бы, но когда его бывший учитель и идейный противник — исключительно в зельеварении, конечно — со вздохом снял пиджак, отстранил больничного зельевара и взялся за варку сам… Пережить это было не просто. А когда тот отметил его новый рецепт как работу «мордредова дерзкого гения», Снейп реально поплыл — глубоко внутри себя, конечно, но тем не менее. Ну, сбылась детская мечта, что вы хотите? Имел право.

Когда уже Поппи Помфри влезла со своим: «Имей совесть, не огорчай девочку, ей и так досталось», имея в виду, конечно, мисс Грейнджер, Северус возмутился, но промолчал — он за последние месяцы неплохо этому научился. Но в конце концов, он же все это делал именно ради нее! Точнее, ради них с Поттером. Ведь чем меньше останется на воле его бывших «коллег» и им сочувствующих, тем безопаснее будет для этих двоих. А учитывая то, как подрос и повзрослел Гарри Поттер, из них получится вполне достойная пара…

И все же надо будет набраться терпения и ее поблагодарить, да и долг признать — это правильно, это необходимо. И то, что он столько времени протянул… никакое отсутствие голоса его не извиняет. Решено, вот вернется сегодня с очередной «последней» операции Аврората, и если получится, то скажет. А пока есть возможность передохнуть и проверить, как там школа.

Он аппарировал в Хогсмид с рассветом — подальше от утренних сонных кошмаров, которые одолевали его не первый год, и в кои-то веки не торопясь зашагал к Хогвартсу, хотя мог и перенестись. Он еще не подозревал, какие тучи сгустились над его свежевымытой головой. Кровь в волосах — это определенно лишнее, особенно для исполняющего обязанности директора школы.

Дойдя до своих апартаментов, он скинул мантию и бросил огненное заклинание в камин, по которому с ним должен был сегодня связаться Уильямсон, но не стал запирать двери — он не собирался пробыть у себя дольше, чем понадобится, чтобы выпить утреннюю чашку чая. Пять минут тишины и спокойствия — он умел это ценить.

А в это время домовики уже будили Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер… Джинни Уизли героически проснулась сама.

— Быстрей, а то опять сбежит! — пискнул еще не окончательно проснувшийся Гарри, хихикнул сам над собой и ссыпался по лестнице, на ходу натягивая свитер — в замке и летом было прохладно.

Девочки выскочили минутой позже, и вся троица полетела в подземелья.

Только растерянный домовик остался хлопать глазами — эти молодые маги опять забыли, что он мог бы доставить их, куда им надо, за пару секунд.

* * *

Северус едва не поперхнулся, когда в его апартаменты ворвалась троица взлохмаченных гриффиндорцев, а когда Поттер с криком «Коллопортус!» наставил палочку на дверь, дар речи, насколько это можно было назвать таковым, отказал ему окончательно.

В это время мисс Уизли зачем-то начала орать «Фините», чем отменила практически все заклинания, не закрепленные специальными зельями или рунами, и правая щека снова начала гореть… Он перехватил взгляд мисс Грейнджер и вздрогнул — так на него даже Беллатрикс не смотрела, подозревая в провале очередной операции! И надо же было в это время вспыхнуть камину и явить лицо заместителя главного аврора…

— Снейп, ты готов? Через час жду тебя в…

— В жопу! — заорала мисс Грейнджер прямо в камин, точнее, в лицо Уильямсону и выхватила палочку, едва не выколов тому огненный глаз. — Агуаменти!

Северус едва успел выхватить палочку, чтобы поставить щит, но мисс Грейнджер сотворила что-то заковыристое, и весь пар, сажу и прочую изрядную пакость, что возникает при моментальном тушении живого огня, унесло в каминную трубу, а из мигом почерневшего очага донеслись далекие хриплые ругательства.

Но Северусу Снейпу было не до них…

Мисс Грейнджер сжала его в почти железных объятиях, которые, впрочем, быстро ослабли, и, всхлипывая, уткнулась ему в плечо.

— Вы… м-м-и… мисс… Гре…

— Не отдам! — заявила она и обняла его покрепче.

Северус Снейп прикрыл глаза и впервые за все это время возблагодарил отсутствие голоса — ему было совершенно нечего сказать. Когда он их открыл, то увидел Поттера, показывающего ему странные движения, словно охватывал руками и притягивал к себе воздух.

Смысл пантомимы дошел до Северуса не сразу… только когда Поттер показал ему кулак — нет, но каков нахал! И что, он… действительно хотел, чтобы?.. Северус осторожно опустил руки на вздрагивающие девичьи плечи и вопросительно посмотрел на Гарри.

Тот показал ему большой палец и улыбнулся, отчего Северус почувствовал, как шатается мир — шатается и грозит рассыпаться окончательно, а потому прижал к себе мисс Грейнджер, словно хотел уберечь от этой катастрофы — как и от любой другой.