Ему было плевать... (гет)

Ему было плевать, когда на одном из приёмов Альфард Блэк неожиданно разошёлся в поздравлениях с прибавлением в семействе. Он долго тряс руку Сигнуса и раз пять обнял Друэллу, при этом добродушно советуя не баловать внучку.

После выжигания Андромеды с гобелена никто не интересовался её жизнью. О ней вообще не упоминали, будто её никогда не существовало. Комментарий Альфарда прозвучал как гром среди ясного неба и разворошил незажившую рану. Родольфус с любопытством ждал ответа тестя и тёщи.

— У нас нет внучки, — наконец процедила Друэлла.

— Как же? — недоумевал Альфард. — На днях же Андромеда родила дочку. Или..., — его лицо исказил испуг. — Или что-то недоброе случилось?

— Случилось, — буркнул Сигнус.

Альфард аж побледнел, казалось, он вот-вот рухнет в обморок. На всякий случай Родольфус отошёл.

— Андромеда умерла, — холодно отметила Друэлла. — Ещё в прошлом году.

Испуг Альфарда сменился полным непониманием. Родольфус готов был поклясться, что слышал, как шестерёнки в голове Блэка заскрипели, приводя в действие годами неиспользующиеся механизмы. И это тупое выражение лица... Лестрейндж коснулся кулаком кончика носа, пряча улыбку: Альфарда он воспринимал не иначе как клоуна.

— Ты что такое говоришь? — воскликнул Альфард. — Я ужинал у Андромеды и Теда на прошлой неделе!

Лица обоих Блэков вмиг ужесточились, они не сводили с родственника немигающих взглядов. Тот, видимо, плохо знал Сигнуса и Друэллу, потому что продолжал рассказывать обо всех встречах с Андромедой за минувший год, не замечая назревающих урагана и бури, грозящих обрушиться на него всей своей мощью.

— Вы же знаете, кем является её муж, дядюшка? — с подчёркнутой вежливостью вмешалась Беллатриса.

Родольфус не видел её лица, со спины при имеющемся освещении её волосы казались светлее. А они были единственным, что внешне отличало её от сестры.

— Разумеется! Эдвард Тонкс, он работает в Министерстве, в отделе магического транспорта.

— И он грязнокровка, — уничижительно добавила Белла. — Андромеда приняла безвозвратное решение, выбрав его. И мы тоже. Отказавшись от неё.

Беллатриса повернулась, подошла к Родольфусу и взяла его под руку.

— В нашей семье принято поддерживать чистоту, а не плодить грязь.

Увиденное сходство не выходило у Родольфуса из головы. Он не сводил с жены пристального взгляда, пока она завершала вечерний туалет, сидя перед трюмо. На ней был тёмно-синий шёлковый халат до пола, который переливался в лучах света, создавая вместе с раскиданными по спине и плечам чёрными кудрями чарующий образ. Она представлялась Родольфусу древней ведьмой, которая околдовывает, запускает корни в самую душу с каждым погружением пальца в баночку с кремом, с каждым его скольжением по коже, с каждым взмахом волос. Он не смотрел на отражение в зеркале, это было лишним. Воображение уже осветлило волосы, дорисовало округлый животик. И почему он раньше не задумывался об этом? Почему позволил паразиту Тонксу принести в этот мир первого внука Блэк?

— Я собираюсь спать, — поднимаясь, заявила Беллатриса. — Тебе пора.

— Я никуда не пойду, — сурово отозвался Родольфус, продолжая восседать в кресле.

Белла резко обернулась и возмущённо на него воззрилась.

— У меня не спрятана для тебя в шкафу кушетка.

— Я буду спать в кровати. С тобой. Как и положено супругам.

Беллатриса ещё пару секунд изучала мужа, а потом громко рассмеялась.

— У нас брак по договорённости. Он не обязывает спать в одной кровати.

— Но обязывает продолжать чистокровный род, — невозмутимо парировал Лестрейндж.

Глаза Беллы с подозрением сузились. Она вальяжно подошла к двери и распахнула её.

— Прошу на выход, мой благоверный. Я устала и не желаю продолжать этот бессмысленный разговор.

Родольфус медленно поднялся, дошёл до двери и так резко захлопнул её, что Белла невольно вздрогнула.

— Я же сказал: я останусь здесь.

Он шагнул к жене, она инстинктивно отступила назад. В глазах Родольфуса горел коварный огонёк, она никогда не видела его таким напряжённым, таким опасным. Её палочка осталась на трюмо, а физически она явно мужу проигрывала. Необходима была хитрость, чтобы выиграть время и добраться до палочки. Беллатриса придвинулась к Родольфусу и принялась поправлять ему рубашку, разглаживая плечи, грудь — целью было зайти за спину и скользнуть к трюмо.

— Да брось, Родольфус, я же никогда не интересовала тебя как женщина, — она прочертила кончиками пальцев линию от его живота к пояснице, обошла его, цепляясь глазом за палочку. — Мы оба знаем, кто тебя до сих пор интересует.

Последнюю фразу Белла шепнула ему прямо у уха. Это было её ошибкой. Родольфус порывисто схватил её и прижал к себе, отчётливо чёрные кудри ударили его по лицу. Нет, они слишком чёрные! Лестрейндж махнул палочкой, создавая в комнате освещение, подобное тому, что было на приёме.

— Что ещё за игры со светом? Ты сумасшедший? Сейчас же весь дом прибежит на это светопредставление!

Родольфус не обращал на слова жены никакого внимания, подталкивая к постели.

— Отпусти меня! — требовала одновременно злая и испуганная Белла. — Мне больно!

— Я едва тебя касаюсь. Прекрати строить из себя невинную девственницу. Я слышал, как ты стонешь во сне и умоляешь о продолжении какого-то Тома.

Ужас сковал тело Беллатрисы, и она ничего не успела сделать, когда Родольфус грубо толкнул её на кровать. Правда, она быстро пришла в себя и рванула к другому краю, но Лестрейндж тут же пресёк её попытку.

— Я сейчас так заору, что в соседнем доме услышат! — пригрозила Белла.

— Давай, — прошипел Родольфус. — И что ты скажешь, когда к тебе прибегут на выручку? Что муж требует исполнения супружеского долга? А как же "поддерживать чистоту, а не плодить грязь"? — Белла молчала, с непривычным страхом глядя в чёрные глаза мужа. — Ты — моя жена, Беллатриса, и будешь матерью моего ребёнка.

И Белла покорилась. Впервые покорилась тому, кому не хотела. Кого отныне всем сердцем ненавидела. Родольфус понял, что разбудил зверя, только когда увидел капли крови на простыне. Это был единственный раз, когда он оказался с женой в одной постели. Потому что в последующем она больше никогда не расставалась с палочкой.