Весеннее безумие, или Смех – лучшее лекарство! (джен)

— Никакого Призрака Первого Апреля нет! Твоё сознание породило его, а теперь исторгает... исторгает... Исторгает!

Мадам Помфри выделывала шаманскую пляску перед безучастно слушавшей её пациенткой. Помфри вздохнула и вытащила листы картона с рисунками. Всё же эти маггловские штучки не так уж плохи.

— Что ты здесь видишь?

— Призрак Первого Апреля, — тихо откликнулась сидевшая перед Помфри. Доктор посмотрела на рисунок: жёлтая улыбающаяся рожица. Ах, да! Пациентка ведь говорила, что он черно-желтый. Кашлянув, она взяла следующую картинку.

— А вот здесь?

— Призрак Первого Апреля...

— Какой ещё Призрак?! — вспылила Помфри, посмотрев на изображенный круг. — Здесь нет ни черного, ни жёлтого! Только розовый!

— Да, — вздохнула она. — Розовый зонт...

— Ну вот! — торжествующе сказала врач.

— ... под которым прячется Призрак Первого Апреля! — упрямо ответила она.

— Та-ак! — мадам Помфри раздраженно закатила глаза. — Я тебе сейчас дам снотворное, и ты будешь спать без задних ног!

* * *

— С добрым утречком! — Помфри нагнулась над лежащей пациенткой. — Как мы себя чувствуем?

— Ужасно!.. Вы довольны?

— Ну зачем так, милая!.. — Помфри вздохнула и присела на краешек кушетки. — Ты слишком много на себя взвалила. А это до добра никогда не доводило!

— Я поступала целесообразно сложившимся обстоятельствам...

— Не правда, — спокойно ответила мадам. — Вот зачем ты устроила скандал в гриффиндорской гостиной? Об этом вся школа слышала.

— Непослушание и расхлябанность должны быть подвергнуты...

— Перестань! Они ведь ещё дети!

— Первокурсники и второкурсники — да, но пятикурсники и все кто старше — извините, нет! Почему они не учатся, не стараются, не добиваются чего-то?

— Главное в жизни не учёба и не покорение несуществующих высот. Есть что-то более важное... куда более важное. Друзья, например. Вместо поучений, строгих правил, ты бы лучше хотя бы один единственный раз не портила им настроение кислой миной и искренне поблагодарила их желание сделать твою жизнь более яркой и интересной. Если бы ты умела идти на компромиссы и давать себя хотя бы небольшие поблажки (это же не преступление!), то и всех друзей своих ты бы не растеряла. Жаль, что ты этого не поняла,ни когда была маленькой, ни сейчас. — Помфри встала и вышла из медпункта.

* * *

В проёме она столкнулась с резко вбежавшей младшей Уизли. Девушка была бледна, как мел и слегка дрожала.

— Джинни! — удивилась больная. — А ты что здесь делаешь?

— Здрав... здрав... Доброе утро! — выдавила из себя Джинни.

— Доброе... что-то случилось?

— Да... то есть нет... не совсем...

— Проходи, садись.

Девушка кивнула и нервно подошла к ней. Внезапно она взвизгнула, заметив другую, лежащую рядом пациентку:

— Что с ней случилось?!

— Ничего страшного! Просто легкая простуда... Лучше скажи мне, зачем ты пришла.

— Я... я... не должна была приходить... но и молчать я тоже не могу...

— Это становится интересно. Рассказывай, не бойся!

— Несколько недель назад я дремала в нашей гостиной... Внезапно подошли однокурсники. Они что-то говорили про... про...

— Ну?

— Про розыгрыши, — выдохнула Джинни. — Я сначала не поняла, о чём они говорили. Но в свете недавних событий... История с переведенными часами...

— Переведенными? Что-то я не понимаю...

— Они придумывали разное... но потом они придумали историю, — сбивчиво тараторила девушка, — с каким-то...я точно не помню... Призраком Апреля или что-то вроде этого. Хотели напугать. Они добыли плащ, летали на метле Гарри ...

Пациентка то бледнела, то покрывалась красными пятнами. Было такое чувство, что ей сейчас станет плохо.

— К-кто? Кто это сделал? — прошептала она.

Джинни залилась слезами. Она сбивчиво объясняла, что возможно, разыграли пациентку по ошибке, что не надо их наказывать, что они хотели как лучше. Сквозь беспорядочные потоки слез и объяснений было невыносимо трудно что-либо понять, но наконец, Джинни невнятно произнесла:

— Рон... — всхлип. — ... и Г-гарри. Вобще, их там много было, но все розыгрыши придумали именно они вдвоем.

— Подожди, — с показным спокойствием переспросила её пострадавшая. — Не хочешь ли ты сказать, что я чуть не получила инфаркт и пожизненную прописку в Мунго из-за того, что они меня просто-напросто разыграли? — она нервно захихикала.

Джинни сделала огромные глаза, потом кивнула, заревев при этом, так, что слёзы фонтаном полетели во все стороны.

Пациентка, по-видимому, пришла в себя и даже перестала нервно похихикивать. Теперь она просто хихикала. Безостановочно. Она откинула голову назад и залиласьбезумным хохотом.

— УБЬЮЮЮЮЮЮЮЮЮ!!! — взревела она, вскакивая с койки. — КЛОУНЫ НЕСЧАСТНЫЕ!!! ДА Я ЖЕ ИЗ-ЗА НИХ ЧУТЬ... И ПЫЛИНКИ НЕ ОСТАВЛЮ!!! — дальше пошли такие непечатные слова, каких Джинни от неё в жизни не слышала. Однако она всё-таки вцепилась в жаждущую кровавой расправы жертву Рона и Гарри, пытаясь не дать ей убежать.

На крики и звук борьбы прибежала мадам Помфри. Она тоже кинулась к буйной пациентке. Больные на других койкахпроснулись и улюлюкали, поддерживая рвавшуюся из рук Джинни и Помфри особу.

— Пустите меня! Пустите! Я отомщу! Я не успокоюсь, пока не отомщу!...

— Умоляю! — силы мадам Помфри были на исходе. — Это же не солидно! Не делайте себя посмешищем в глазах...

— Я и так уже посмешище! Всеобщее посмешище! — отвлекшуюся на секунду больную, Джинни ударила обездвиживающим заклинанием и толкнула на постель. Та обиженно замолчала и отвернулась. Потом она устало изрекла:

— Юмор, это когда смешно. Без ущерба для окружающих.

Силы покинули её и она со стоном упала на кровать.

* * *

Утро в этот день выдалось отменное: тёплое, солнечное, с приятным мягким ветром. Потолок Большого Зала был раскрашен в лазурные тона, поверх них лежали пушистые белые облака.

Рон Уизли задумчиво попивал тыквенный сок, разглядывая всю эту красоту.

— Привет! — рядом возник Поттер. — Как настроение?

— Замечательное! — Уизли улыбнулся. — Слышал, несколько дней не будет трансфигурации? МакГонагалл больна.

— Что с ней?

— Не знаю. Я думаю, она простудилась: слышал как она кашляла в тот день когда мы... ну... ты понимаешь...

Гарри и Рон замялись и опустили глаза долу. Им стало слегка неуютно. За всё это время они так и не навестили Гермиону в больничном пункте. Они бы не смогли посмотреть ей в глаза, после того, что натворили. А может быть, у них просто было много других важных и несомненно интересных занятий. Во всяком случае, открытки они ей слали через день.

Гермиона лежала в больничном крыле почти неделю. И никто, кроме, разумеется, Гарри и Рона не знал, что с ней произошло. Но поскольку, эпидемия ОРЗ ещё не прекратилась, по этому поводу никто особо не заморачивался.

— Да, — грустно протянул Рон. — Узнать бы, как она там...

— Некрасиво мы поступили, Рон. — Гарри терзали жуткие угрызения совести. Он почти перестал спать на уроках от невыносимой грусти.

— Чуть-чуть перегнули палку, это точно.

— Я вот стихи на открытку сочиняю, — внезапно оживился Поттер. — «Шумит ива... От невроза избавится...»

— Ну... эээ... «Гермиона наша скоро»?

— Гарри! Рон!

Друзья обернулись. К ним бежала, — да нет! — летела счастливая Гермиона. Обрадованные, они помчались ей на встречу.

— Гермиона! Как мы рады тебя видеть! Всё... хорошо?

— О, да, просто замечательно! Я поняла, что действительно, каждому нужен отдых. Нужно уметь расслабляться. Ведь без хорошего настроя ничего не получится! — Гермиона так и сияла. Потом она сникла и добавила: — Вы уж простите меня, мальчики, что я так испортила вам праздник и вообще... — она вздохнула и с извиняющейся улыбкой посмотрела на них.

— Мы... да мы и не... — пробормотал шокированный, и совсем смутившийся Гарри. — Это мы должны...

— Мы тебя прощаем! — заявил Рон. — Хотя, конечно, ты вела себя не очень по-дружески, но теперь всё в прошлом! Айда в Хогсмид в следующие выходные?

— С удовольствием! — она просияла. — А какой первый урок?

— Опять за своё! — Рон шутливо погрозил ей пальцем. — Трансфигурация должна была быть, но...

-... но МакГонагалл больна. Да, я знаю. Я видела её в медпункте.

— Извини, мы тебя не навещали, просто экзамены...

— Ой, да ладно! — отмахнулась она. — Даже хорошо, что вы не приходили — мало ли, микробы всё-таки...

— Какие микробы? — мгновенно насторожился Рон.

— Так у меня же простуда была. Я тогда пошла на дежурство, и чувствую, лоб горячий — пошла к мадам Помфри, она сказала — ОРЗ!

— Так... ты что... простудилась?! — прохрипел Гарри.

— Ну да! А вы что подумали?

— Мы? Да так...

— Хватит уже про мои болячки! — нетерпеливо перебила их Гермиона. — Вы в курсе последних новостей? Нет?! Это же что-то с чем-то! Представьте, — она захихикала, — какие-то идиоты разыграли МакГонагалл. Притворились привидением и давай гоняться за ней по всей школе! А у бедняжки с сердцем плохо, она побегала-побегала и упала в обморок прямо на руки Снейпу. Бедный профессор Снейп — он так перепугался!... Но не переживайте: МакГонагалл сейчас в больничном пункте. Мадам Помфри ни на шаг от неё не отходит... Ой, и самой интересное: к ним пришел свидетель происшествияи всё подробно рассказал про этот розыгрыш, кто эту кашу заварил. Какой был скандал! МакГонагалл просто рвала и метала — я сама видела — на соседней койке лежала. Теперь этих психов выкинут из школы, поверьте мне!

В течение этого увлекательного монолога Грейнджер на невероятно животрепещущую тему, с её лучшими друзьями творилось что-то весьма странное. На лице Гарри застыло выражение вселенского ужаса, изо рта вырывалось бульканье. Рона зазнобило, он стал медленно сползать на пол, но Поттер подхватил его за подмышки. Ничего не замечающая Грейнджер увлечённо продолжала свой захватывающий рассказ.

«Скорее в медпункт!» — говорил взгляд Рона. Взгляд же Гарри не предвещал ничего хорошего своему рыжему товарищу. Они завопили не своими голосами и изо всех ног припустились бежать.

— В общем, если они не явятся с повинной, им... Эй, ребята, вы куда?! — недоуменно закричала им вслед Гермиона.

Ничего не замечающие, обезумевшие от страха Рон и Гарри промчались по помещению, не обратив внимания на окрик Гермионы, сшибая зазевавшихся учеников. Все кричали и спешили убраться подальше с их дороги, а Гермиона стояла столбом, провожая их глазами.

Как только Уизли и Поттер выскочили из Зала, на её лице проступила ехидная улыбка:

— Повелись всё-таки... Что же вы так заволновались мальчики? Смех — лучшее лекарство!

А на листке, оброненным Гарри, красовалась гордая надпись:

«Шумела ива... представить Рон и Гарри такой исход смогли б едва ли».