Весеннее безумие, или Смех – лучшее лекарство! (джен)

Весна. Природа оживает. Всё вокруг начинает цвести и радовать заспанные после зимы глаза. Но бывает так, что некогда любоваться её красотами: нужно учить уроки, тщательно готовиться к экзаменам, чтобы обеспечить себе достойное и стабильное будущее.

По крайней мере, так думала Гермиона Грейнджер, лучшая ученица Хогвартса и четырёхкратная обладательница почетного звания «Миссзубрила года».

Гермиона с любовью погладила корешки книг. Нет всё-таки лучшего места на Земле, чем Хогвартская библиотека. И нет лучше занятия, чем обогащать свой ум новыми знаниями, впитывать новую информацию и затем делиться ею с другими.

Внезапно мимо Грейнджер проскакал беззаботный Уизли, ещё не представляющий себе всю опасность, исходящую от воодушевленной Гермионы. Глаза девушки загорелись: она приметила новую жертву.

— Рон! Ро-он! — Гермиона буквально перепорхнула через разделявший их стол. — Зови всех: будем готовиться к СОВ!

— Зачем? — Рон с глуповатой улыбкой воззрился на подругу.

— Как зачем? Чтобы потом получить хорошие отметки!

— Зачем? — Уизли поближе подошел к Гермионе.

— Да что с тобой такое? — Грейнджер потихоньку выходила из себя. — Чтобы потом обеспечить себе достойное будущее! И вообще, где все?

— Это тебе больше не нужно, — проигнорировавший вопрос Уизли, выхватил у обалдевшей Гермионы книжку и отшвырнул её подальше. — Оценки не принесут тебе счастья, Гермиона! Открой глаза! Нужно жить и радоваться жизни, пока есть время. Посмотри на себя, — Рон потащил её к зеркалу. — Это же кошмар: волосы нечесаные, вид усталый и больной, одежда мятая. Всё, что тебе нужно — солнце, любовь и цветы. Цветы... цветы... — Рон кокетливо подмигнул ala Локонс, и, распевая игривую песенку, умчался в неизвестном направлении.

— Цветы? Какие цветы?! Какая любовь?.. Бред! — вдруг взгляд девушки упал на свое отражение в зеркале. — А... а... вдруг не бред? Ой, мамочки — я же действительно на привидение похожа. Кошмар — какие жуткие мешки под глазами! Всё, с меня хватит! Книги — худший враг красоте... Нет книгам! — неожиданно заорала она. Несколько корпевших над книгами учеников вынырнули из-за нагроможденных на столе фолиантов и с интересом посмотрели на отшвыривающую книги и убегающую из библиотеки Грейнджер.

— Это коллективная галлюцинация, — убежденно начал первый ученик.

— Это весна, — согласился второй.

— Так-так-так... — влетев в спальню, Гермиона кинулась к шкафу. — Где моё красное платье? А шпильки? О Боже, я забыла... Хотя нет, тушь на месте...

Через полчаса Гермиона больше напоминала зеленую (из-за цвета лица) ёлку, каким-то чудом натянувшую на себя ярко-красное мини-платье. Жуткие накладные ресницы и вульгарные, в тон платью,накладные ногти довершали образ.

— Всё, что мне нужно — отдых, отдых, и ещё амортенция, пожалуй...

— А-А-А-А-А-А-А-А!!! — Гермиона Грейнджер, неистово размахивая руками, вскочила с кровати. — Что это?! Где это?!.. Снимите ЭТО с меня!.. О Боже, — простонала она, — приснится же такое! — Девушка в изнеможении рухнула обратно на кровать.

* * *

Гарри Поттер вздохнул и уткнулся взглядом в лежащую перед ним книгу. Как бы он ни старался сосредоточиться на учёбе, пока все успехи сводились к нулю. Воздух, наполненный ароматами распускающихся цветов, очаровательное лазурное небо, невесомые «ватные» облака, припекающее солнце — всё это неудержимо тянуло Гарри на улицу . Несчастный не мог ни пойти на улицу проветрится, ни сосредоточиться на подготовке к экзаменам.

Поттер выпрямился и потряс головой, стряхивая сонливость. Затем он обмакнул перо в чернила и крупным, красивым почерком со множеством закорючек вывел на листе надпись: «Международный конгресс волшебников 1870 года».

Вбежавший в комнату Уизли обнаружил друга за столом, тупо смотрящим в одну точку. Нетерпеливо подпрыгивая, Рон двинулся к Гарри, явно собираясь чем-то возмутиться.

— Ну, на сегодня, пожалуй, хватит, — Поттер свернул своё сочинение и торопливо запихал в сумку. Тут-то он наконец заметил надвигающуюся чёрную тучу в виде Рона Уизли, стремительно приближавшегося к нему.

— Привет, Рон! А я знаешь ли, уроки делал, но вот...

— Ты... ты... — Уизли аж трясло от возмущения. — ... знаешь, ГДЕ она сейчас?!..

— ... никак не могу справиться с домашним заданием...

— ... В библиотеке! Я к ней подошёл...

— ... по истории магии. Ты его, случайно, не сделал?..

— ... а она... она... даже разговаривать со мной не стала!..

-... Нет, ты, конечно, можешь мне его не давать, но моя двойка будет на твоей совести! Может, всё-таки...

-... Иди, говорит, куда шёл, не мешай людям заниматься! Нормально?! ГАРРИ! ТЫ МЕНЯ ВООБЩЕ СЛУШАЕШЬ?!

— Да слушаю я, слушаю! — Поттер покосился на своего друга, недовольный тем, что его прервали. — А чего ты хотел? Гермиона всё время торчит в библиотеке. Мог бы уже привыкнуть... и смириться, — язвительно добавил он.

— Ты не понимаешь, Гарри! — завопил Рон. — Она совсем на этих книгах помешалась! Весна же, погода чудесная, а она ходит, как привидение, что-то себе под нос бормочет!

Поттер начал просматривать листок с новой квиддичной тактикой, не особо вникая в слова Рона. Лично он не видел в поведении Гермионы ничего необычного — все пять лет, которые Гарри знал свою подругу, она вела себя как типичный ботан.

— Зря ты волнуешься, Рон, — пробормотал он. — Для Гермионы такое поведение — норма. Перед экзаменами она всегда чуть-чуть нервничает...

Неожиданно Рон со всей силы ударил кулаком по столу. Гарри не удержался и свалился со стула.

— Чуть-чуть?! — голос Рона всё повышался и повышался. Ещё немного и его смогли бы воспринимать только летучие мыши. — Какое там! Ты знаешь, что она мне наговорила?!

— Всё, хватит! — Гарри встал, потирая ту часть тела, которая отвечает за усидчивость. — Пошли к Гермионе, разберемся.

* * *

— Гарри, это действительно странно! Она сидела и читала. Я к ней подошёл и сказал: хорошая погода, весна наступила и всё в этом роде, а она как услышала это, побледнела жутко и зашептала: кошмар наяву, кошмар наяву! Потом вскочила и как заорет: «Не подходи ко мне, Рон Уизли! Знаю я твои штучки! Сейчас мне про любовь и цветы будешь говорить, а потом чтобы я красное платье надела... Не дождешься! Иди, куда шел, не мешай работать!»

Яростно жестикулирующий Рон и скептически настроенный Гарри направлялиськ библиотеке. Уизли клялся и божился, что всё так и было, но Гарри всё равно не до конца ему верил. По его мнению, либо Рон что-то недоговорил, либо преувеличивал. Во всяком случае, нужно было найти Грейнджер и расспросить её.

* * *

— Вон она, — зловещим шепотом осведомил Поттера Рон. — Читает...

— Стой здесь, — процедил Гарри. — Я с ней САМ поговорю, — Гарри изо всех сил удерживал рвавшегося вперед Рона. — Стой, кому сказал!!!

Уизли недовольно что-то пробормотал, но остался на месте. Девушка спокойно читала книгу такой толщины и с таким названием, к которой все остальные обитатели Хогвартса в здравом уме и трезвой памяти даже подходить боялись. Золотой мальчик, сияя, как начищенная монета, подошёл к ней. Прокашлялся. Грейнджер смерила его уничтожающим взглядом.

— Гарри? Ты по делу пришел или так, о погоде поговорить?

Вопрос поставил Гарри в тупик и свёл на нет заготовленное им приветствие «Эй, Гермиона, отличная погода, не правда ли?..»

Поттер покраснел и стал лихорадочно соображать, что бы ей на это ответить. К счастью, ответ нашелся довольно быстро.

— К-конечно по делу... Гермиона... Гермиона! Как ты могла подумать, что я стану отвлекать тебя по пустякам! Разве я не знал, как ты занята, разве я не знал...

— Может, ты все-таки скажешь, зачем пришел? — Грейнджер опасно сощурилась.

— Д-да, прости... кхм... Эх, ладно! — Поттер махнул рукой и отбросил притворство. — Гермиона, ты не могла бы помочь мне с домашним заданием по истории магии?..

— Могла бы, — отрезала Грейнджер.

— Правда?! — Гарри так обрадовался быстрому согласию, что и не заподозрил подвоха.

— Правда. Вот, — Гермиона выудила из груды книг увесистый учебник и пихнула его остолбеневшему другу. — Всё. Флаг тебе в руки.

— Что это?

— Учебник, если ты не видишь. Теперь иди, не отвлекай меня. У меня дел по горло.

— А... но!..

— И не надо ничего говорить!

* * *

— Поздравляю вас с началом нового учебного года и удачной сдачей экзамена. Признаться, я была весьма удивлена такими замечательными результатами. Это большая радость для меня. Вы молодцы и я вами очень горжусь, дорогие мои. Теперь вы можете спокойно учиться дальше, подготавливаясь ЖАБА. Но, — профессор внезапно нахмурилась. — Есть среди вас девушка, порочащая и унижающая славный факультет Годрика Гриффиндора. Её оценки меня, по большому счету, не удивили — для неё даже такие результаты большая радость. Вы слышите меня, Грейнджер?

На последней парте второго ряда сидела довольно эксцентричного вида девушка. На ней был кислотно-зелёный топик, джинсовая мини-юбка, из — за ширины больше напоминающая ремень, на торчащей из-под парты ноге блестели босоножки со стразами. Девушка надула пузырь из жвачки, который со смачным треском лопнул через пару мгновений.

— Мисс Грейнджер?

— Чё? — девушка повернула свою незамутненную знаниями голову к профессору.

— Вы позорите нас, вы это понимаете или нет?

— Чё?

— Да ничё! — взорвалась МакГонагалл. Несколько учеников хихикнуло. — Моя хата с краю, я из-за тя получать по тыкве не хочу. Врубаешься, косматая?!

— Ага, — протянула она, с некоторым уважением посмотрев на раскрасневшуюся МакГонагалл. — Только мне фиолетово.

— То есть... да как же это? — профессор изо всех сил пыталась сдержаться — всё-таки она педагог, пример для подражания. Но по нехорошему огню, которые уже запылал в глазах профессора, можно было заключить, что она вот-вот плюнет на чувство собственного достоинства и погонится за мятежной ученицей, вооруженная любым увесистым предметом.

— А так это. Да и вообще, вы тут такую лабуду несёте, сами-то все понимаете, а мы-то чё? Мы ведь ничё!

— ВО-ОН!!! — заорала МакГонагалл, для пущей убедительности шарахнув учебником по парте.

Девушка медленно поднялась и гордо пошла к двери. Потом она обернулась к классу.

— У меня тут пати намечается. Ну, в честь нашей помолвки с Драко. Все приглашены.

Класс взорвался ликующими возгласами. МакГонагалл отбросила книгу и со стоном рухнула на стул...

Парвати тихо зарычала, прижимая к ушам подушку: Грейнджер уже которуюночь просыпалась с жуткими воплями, не давая спать своим ни в чём не повинным соседям.

— Хоть бы тебе приснилось, как ты с соплохвостом целуешся... или нет, лучше — получаешь «тролль».

Патил мстительно улыбнулась своим мыслям и закрыла глаза. Она была отомщена.

* * *

— Значит так: ты заходишь слева, я — справа. Действуем быстро и без лишней суеты.

— Нет, ну это ни в какие ворота уже не лезет! Верно, Гарри?

Поттер кивнул. Гарри и Рон целенаправленно двигались из пункта А в пункт Б — Хогвартскую библиотеку, не сворачивая со своего пути ни на секунду и пугая первокурсников суровым выражением лица, нахмуренными домиком бровями и сложенными змейкой губами. Гермиона же, как всегда, сидела в библиотеке и спокойно читала. Книга ей не то чтобы особенно нравилась, но она дала себе обещание больше ни по каким поводам не отвлекаться от учебы и поэтому погрузилась в чтение по самое не хочу. Сила воли у неё была железная, да и решимости доказать всем, что она самая-самая... умная, у девушки тоже хватало. Если бы кто-нибудь поставил под сомнение её способности к тёмной магии, то после нескольких месяцев досконального изучения данной материи, к ней наверняка явился бы Тёмный Лорд, умоляя показать пару фирменных приёмов и научить некоторым заклинаниям.

Мрачно размышляя о реалистичности подобного предположения, девушка не заметила подкравшихся к ней с серьёзными намерениями поговорить по душам Уизли и Поттера. Внезапно она очнулась от размышления и вздрогнула от неожиданности при виде нависших над ней мальчишек. Рот Гермионы тут же сжался в тоненькую линию, в глазах появился стальной блеск. Она захлопнула книгу.

— Любезные, — Гермиона прокашлялась и обратилась к ним почти беспечным голосом, с зашкаливающим чувством собственного достоинства, — почему вы преследуете меня? У вас, что, своей жизни нет?

— У нас-то она как раз есть, — сердито начал Рон, — а вот у тебя её в последнее время что-то не наблюдается. Одна учёба на уме.

— Зато у вас ветер в голове! — язвительно ответила девушка.

— Гермиона, ну правда, нельзя так! В Хогсмид с нами не ходишь, гулять тоже, да и вообще, как будто бы избегаешь!

— Что вы от меня хотите?

— Ничего мы от тебя не хотим! — не выдержал Уизли. — Помочь хотим! ПО-МО-ЧЬ!

— У нас исключительно благие намерения! — поддакнул Гарри.

— И это самое ужасное, — заключила Гермиона. — Нет, друзья мои легкомысленные, ступайте. У нас разные пути: вы посвятили свою жизнь пустым увлечениям, а я... — она подняла глаза к потолку, дабы подчеркнуть драматичность момента. — ... я принесла себя в жертву науке, оставив другим мирские заботы и ветреные радости.

Глаза её друзей округлились до размеров приличной тарелки. Гарри беззвучно открывал-закрывал рот, но Рон пришёл в себя гораздо быстрее.

— Гермиона, а ты пока тут занималась, на голову себе ничего тяжелого не роняла, нет? — он схватил лежавшую на столе тяжелую книгу.

— Рон!.. — предупреждающе начал Поттер, схватив его за руку.

— Что «Рон»?! Ты посмотри на неё — строит из себя всепонимающую и мудрую наставницу, а на деле по ней Мунго плачет!..

— Не слушай его, Гермиона! — торопливо сказал Гарри побагровевшей подруге. — Просто мы хотим видеть тебя почаще, погулять с тобой, а нам, получается, этого спокойно сделать нельзя...

— Погулять? Нельзя? Отчего же? — неподдельно удивилась Грейнджер. — Очень даже можно.

Она сделала практически незаметное движение палочкой, и книга, как будто взбесившись, с реактивной скоростью сорвалась с места, стремительно пронеслась к двери и на полной скорости вылетела из библиотеки, утягивая за собой так и не успевшего разжать руки Рона. Все проводили взглядом книгу и ухмыльнулись, услышав донесшиеся из коридора громкие ругательства. Гарри секунду переводил взгляд с Гермионы на дверь, а потом, пятясь, выбрался из библиотеки.

— Какие будут предложения, коллеги? — Рон Уизли посмотрел на сидящих рядом друзей.

Дин и Симус переглянувшись, пожали плечами. Гарри о чем-то сосредоточенно думал, а Джинни спокойно дремала на диване, свернувшись калачиком.

— Ммм... — к всеобщему удивлению первым неуверенно подал голос Невилл. — А может быть день всех влюбленных отпразднуем?

— Во-первых, 14 февраля праздновать несколько поздновато, а во-вторых, Гермиона едва ли обрадуется такому праздничку.

— Ну да, — удрученно согласился Невилл.

— Её надо чем-то отвлечь, вернуть прежнее расположение духа, — задумчиво пробормотал Поттер.

— Мерлинова борода! — вдруг завизжал Рон. — Эврика! Придумал!

Все уставились на него. Рон вскочил с кресла и заходил взад-вперед по комнате.

— Есть у магглов такой праздник — первое апреля. День розыгрышей. Если устроить ей пару оригинальных розыгрышей, она, возможно, отвлечется и оттает.

— А ничего, что первое апреля будет только через несколько недель? — скептически поинтересовался Поттер.

— Лучше поздно, чем никогда! План будет приведен в действие?

— ДА! — дружно заорали все, кроме терзающегося смутными сомнениями Поттера.

— Ну... что ... такое? — сонно поинтересовалась разбуженная Джинни.

— Ничего-ничего! — торопливо заверил её Рон. Джинни недовольно что-то пробурчала и снова погрузилась в сон.

— Значит, так, — начал Уизли уже гораздо тише, — придумывать всё будем мы с Гарри... Ты ведь не против, дружище?

Судя по недовольному лицу, дружище был против.

— Вот и отлично, — заявил Рон и, как ни в чем не бывало, продолжил: — Начнём с мелких и совершенно невинных шалостей. Вы же будете помогать в крупномасштабных операциях, хотя, надеюсь, до этого не дойдет. Если она развеселится и успокоится сразу — продолжать розыгрыши не будем. Но, запомните — Гермиона ни в коем случае не должна ничего заподозрить! Предупреждаю: все розыгрыши должны быть добрыми, веселыми, не нужно заниматься членовредительством!

— Мы привлечём Лаванду и Парвати. Они большие любительницы розыгрышей, — сказал Дин.

— Это было бы неплохо — всё-таки они с ней живут в одной спальне, — живо отозвался Финниган.

— Действуйте, как посчитаете нужным. Но самостоятельно ничего глобального не предпринимайте. Не нужно, чтобы о нашей задумке узнала половина школы.

* * *

Гермиона Грейнджер встала рано утром. Она переделала кучу дел, разъяснила Лаванде новую тему по трансфигурации и даже сняла десять баллов у одного первокурсника, который неприлично громко смеялся.

— Гермиона, ты не могла бы дать мне свое домашнее задание по трансфигурации? — робко спросил кто-то над самым ухом девушки.

Она подняла глаза. Рядом топтался заметно смущенный Невилл. Грейнджер индифферентно пожала плечами, пропуская привычные нотации и поучения, пододвигая работу. Долгопупс радостно схватил её и поспешно удрал, спросив что-то напоследок.

— Да, конечно, — на всякий случай ответила Грейнджер и снова погрузилась в свои мысли.

А мысли-то у неё были совсем невесёлые.

Гермиона думала о своих друзьях. Она совершенно измучилась, пол дня размышляя о том, не перегнула ли она палку и надо ли что-нибудь делать, а если надо, то что именно.

«Может быть, я зря нагрубила Гарри и Рону?» — печально размышляла она. — «Может, не надо кидаться в крайности?»

Пять раз Грейнджер хотела бежать к ним мириться, и пять раз её останавливали воспоминания о ночных кошмарах, преследующих её уже которую ночь.

Сейчас она в гордом одиночестве обедала за гриффиндорским столом в Большом Зале и размышляла о несправедливости жизни. Её уже не радовали успехи в учёбе, ведь все друзья объявили ей бойкот, первокурсники шарахались от неё, как от огня, а при виде собственного отражения в зеркале, Гермиона едва ли не лишалась чувств. Мало того, девушка уже начала думать, что из-за обилия новых знаний её крыша потихоньку съезжает: она была готова поклясться, что ей кажется, будто кто-то что-то ей говорит, а потом оказывалось, что ей мерещится. Гермиона уныло поддела ложкой овсянку и отправила себе в рот, оглядываясь по сторонам. Везде царило веселье, окружающие были радостными, бодрыми, не особо думающими об экзаменах.

— Идиоты, — мрачно пробурчала девушка и уткнулась взглядом в тарелку.

Пожалуй, ещё никогда она не ощущала себя такой грустной и одинокой. И ещё такой ненужной и потерянной. Из мрачных размышлений её вытащил чей-то истошный вопль, донёсшийся с другого конца зала.

— ГЕРМИОНА! ЧТОЖЕЭТОТАКОЕМЫНАТЕБЯТАКНАДЕЯЛИСЬАТЫ!!!

Грейнджер поперхнулась и яростно застучала себе по груди, пытаясь пропихнуть подальше застрявшую в горле массу.К ней стремительно приближался разъяренный Долгопупс. От одного его вида Гермиона опять подавилась. Таким злым она сокурсника ещё никогда не видела.

— П-привет, Невилл. — выдавила она. — В чем д-дело?

— Вот, — он швырнул на стол свиток пергамента.

Гермиона осторожно взяла его в руки. К её облегчению, это было всего лишь домашнее задание по трансфигурации.

— Видишь? — Невилл просто кипел от возмущения, напоминая закипающий чайник, из которого вот-вот выйдет пар.

— Вижу, — она позволила себе взять небрежный тон. — И зачем ты так...

— Знаешь, ЧТО это такое?

— Догадываюсь...

— Догадываешься?! Да из-за тебя пол класса получили плохие оценки!

— Из-за МЕНЯ?! — возмутилась девушка. — Это что ещё за новости?!

— Ты же говорила, что знаешь эту тему лучше всего! И вот сегодня, когда ты умчалась с урока, нам раздали наши работы и я захватил твою работу ТОЖЕ. Посмотрел — а там стоит КОЛ!!!

— Что?.. — Грейнджер выхватила у него работу. — Но как же это... Я ведь...

— ГЕРМИОНА!!!

Грейнджер затравленно обернулась. К ней, издав душераздирающий крик, двигалась мрачного вида делегация, состоящая из Симуса, Дина, Лаванды, Парвати, Гарри, Рона и ещё нескольких когтевранцев и пуффендуйцев.

Через несколько мгновений она была окружена галдящими и пылающими праведным гневом однокурсниками.

— Да что же это такое? — высунулся Рон Уизли. — Я списал у Симуса, он у Дина, который списал...

— Я когда сам писал, и то колы не получал! — бушевал Финниган.

— Не может быть... — чуть не плакала Гермиона. — Но это мой почерк... Моя работа! БОЖЕ МОЙ!!!

— Ты хоть понимаешь, что нам это так просто не испра... — почти охрипший Рон кричал уже выбежавшей из Зала Гермионе.

(прошло 15 минут...)

«Ну, сейчас я им устрою! Так меня напугали!» — разъяренная Гермиона вышла из кабинета МакГонагалл и отправилась на поиски своих друзей с самыми нехорошими намерениями.

Удача ей все-таки улыбнулась и, едва пройдя пару коридоров, она увидела сидящих Гарри, Рона и Невилла.

«Они надо мной так решили подшутить? Я их убью.» — кровожадно улыбнувшись, Гермиона направиласьк ним. Но внезапно остановилась.

«Если я у них спрошу в лоб, они возможно так ничего мне и не скажут, — лихорадочно засоображала гриффиндорка. — Скажут: мол, ошиблись, ты тут непри чем, извини нас»

— Нет уж, — Гермиона насупила брови. — Так просто вы не отделайтесь!

Она крадущейся кошачьей походкой подкралась к ним, и, юркнув за колонну, стала прислушиваться.

И она услышала.

-... Гермиона такая умница! — восторженно пропищал Невилл. — Так мне помогла с домашним заданием по трансфигурации! Я в первый раз получил «превосходно» по этому предмету! Я ей так благодарен!

— У нас всех теперь отличные оценки! — просиял Рон.

Брови девушки поднимались все выше и выше, угрожая в конце и вовсе влепиться в потолок, а челюсть так и грозилась громко грохнуться на пол.

— Ты её уже поблагодарил? — поинтересовался сидящий рядом Гарри. — Нет?! Почему?

— Да я её с самого утра ищу! — вздохнул Невилл. — Симус сказал, что видел её за завтраком в Большом Зале...

— О! — неожиданно Уизли вскочил, глаза его заблестели. — Так я вам не рассказывал?! Мы с Симусом, Дином и ещё парой-тройкой людей к ней пошли к ней, поблагодарить. Пришли в Зал, а она стояла там и разговаривала сама с собой, представляете?! В общем, мы подошли, поблагодарили, а она все губами шевелила и смотрела в одну точку. У неё такой взгляд был странный — расфокусированный какой-то. Потом Гермиона закричала и куда-то убежала. Даже не заметила, что мы к ней подходили.

— Бедняжка, так себя загружает! Ох уж это её упрямство... — Поттер вздохнул и покачал головой. — Пойдемте, найдем её. Мало ли что она ещё вытворит.

Мальчики встали, скорбно вздохнули и с видом величайшего смирения и покорности судьбе пошли навстречу стоявшей соляным столбом и потерявшей дар речи девушке. Вот тут-то они её и увидели.

— Гермиона?! — взвизгнул Невилл.

— Ты такая бледная! — со слезами на глазах прошептал Гарри.

— Пойдем, мы уложим тебя в мягкую постельку и ты отдохнешь... — Уизли ласково взял её за руку и участливо посмотрел в глаза. — Дорогая, ты же вся дрожишь!

— Что-то случилось?

— Тебе нужна помощь?

— НЕТ!!! — она попятилась назад. — Со мной все хорошо, я в полном порядке... я абсолютно здорова!.. Абсолютно!

* * *

— Гермиона, дорогая, ну не надо ТАК волноваться! — ласково успокаивала Гермиону Парвати Патил. — Ты же всё и всегда знаешь лучше всех!

— Кто волнуется? Я волнуюсь? Хм, вот ещё! — презрительно фыркнула Гермиона, намазывая на лежащий перед ней пергамент толстый слой джема, попутно привязывая увесистую посылку к руке сидящей рядом Джинни. — Я совершенно спокойна. Подумаешь, завтра экзамен... тоже мне повод для беспокойства! — она высыпала в чай половину содержимого солонки.

— Привет! — рядом нарисовался изрядно взволнованный Уизли. — Ну как, все готовы?

Он зря задал такой вопрос. Неуёмная отличница тут же побледнела и задрожала.

— О, нет! Я совершенно забыла второй закон превращения человека в анимага!.. — Грейнджер нырнула под стол, расшвыривая всё в своей сумке и извлекая исписанный пергамент.

Патил покрутила пальцем у виска, затем они обменялись с Роном понимающими взглядами и с не предвещавшей ничего хорошего улыбкой посмотрели на Гермиону. Хорошо, что Грейнджер этого не заметила. У неё и без того были расшатаны нервы. За эти несколько дней девушка уже не могла видеть все эти обращенные на неё заинтересованные взгляды и слышать перешептывания за спиной.

Но учеба по-прежнему стояла для неё на первом месте. Рону и Гарри оставалось только позавидовать её упорству.

— Я забыла! Кошмар! Я же не повторила третий параграф учебника третьего курса по травологии! О, ужас! — она опять нырнула под стол.

— Уже пора спать, — Рон зевнул. — Как-никак, завтра ответственный день, надо выспаться. Гермиона, ты идешь?

— Нет! — истерично взвизгнула девушка. — Мне надо ещё столько повторить!

— Как знаешь, — Патил тоже поднялась. — Но учти: мне шестикурсники говорили, что если опоздаешь хотя бы на две минутки, то всё! — она ударила рукой по столу. Грейнджер вздрогнула. — Неуд! Так что, к 9.00 нужно быть там!

— Л-ладно, спасибо, я учту... — нервно пробормотала Грейнджер и снова уткнулась в книгу.

— Спокойной ночи!..

* * *

Как и следовало ожидать, спать легла Гермиона уже далеко за полночь. Еле-еле доползя до кровати, она рухнула спать прямо в одежде. Будильник она завести, естественно, забыла...

Утро.

— ДЗЫЫЫЫЫНЬ!!! — злорадно завизжал будильник, возбужденно подпрыгивая на своих коротеньких толстых ножках. — ДЗЫЫНЬ! ДЗЫЫННЬ!

Гермиона громко всхрапнула и закуталась с головой в одеяло.

— ДЗЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫНЬ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

— Уйди! — Гермиона недовольно заворочалась на кровати, отмахиваясь от назойливого будильника. — Уйди, противный! — Для полноты картины она схватила подушку и запустила ею в будильник, но промахнулась.

Оскорбленный в своих лучших чувствах будильник издал высокочастотную трель, от которой сон как рукой сняло. Девушка резко поднялась с кровати, дико озираясь по сторонам. Потом она скосила глаза на надрывающийся будильник...

-ПРОСПАЛА!!!!!!!!!!!!!!!!!! — Гермиона в ужасе посмотрела на часы, показывающие 9.45, и вскочила на ноги. Перед тем, как пулей вылететь из спальни, она заметила безмятежно спящих однокурсниц. — Вы чего дрыхнете?! А, ладно! — она в отчаянье махнула рукой, вновь завизжала и, как была, в пижаме, вылетела из спальни.

— Рон... Рон... — сквозь сон пробормотала Патил. — Я пере... вела... часы... назад, но мне так хочется спааа... — она сладко зевнула и невнятно что-то пробормотав, продолжила досматривать свой так некстати прерванный сон.

* * *

Профессор МакГонагалл неспешно шла по коридору, задумавшись о своем, и рассеяно глядя по сторонам.

Отправиться в столь продолжительный рейд по коридорам школы, да и ещё в столь ранний час профессора вынудил негодник Пивз.

Лежа в постели, сквозь сон, МакГонагалл услышала странные приглушенные звуки. А потом что-то кааак жахнуло, в коридоре раздалось громкое «БАМ! ТРЕСК! СТУК», а потом леденящий душу хохот.

Мгновенно проснувшаяся МакГонагалл поняла, что это Пивз. А Пивз — синоним слова «глобальная катастрофа».

Вскочив на ноги, и даже не переодевшись, профессор решила выглянуть в коридор.Не успела она пройти и двух шагов, как раздался оглушительный грохот. Пол ощутимо вздрогнул, с потолка посыпалась штукатурка. Декан гриффиндора на негнущихся ногах доковыляла до двери, открыла её и... замерла. Рот профессора превратился в идеально очерченную букву «о», глаза заметали молнии.

Пейзаж, открывавшийся перед ней, больше напоминал поле прошедшей битвы. Клубился в воздухе дым, пол был залит водой а сверху припорошен чем-то вроде пуха. В довершении всего, у ног МакГонагалл красовалась огромная люстра.

Профессор пришла в такую ярость, что помчалась за стремительно удиравшим, кудахтающим и визжащим от удовольствия, Пивзом. Зачем она погналась за ним, так и осталось загадкой, ведь палочку профессор с собой не взяла. После увлекательного и,несомненно, захватывающего кросса по Хогвартским закоулкам, профессор поняла, что не может найти дорогу обратно. Спросонья она даже не заметила куда бежала. Заскрипев зубами так, словно надеясь стереть с них эмаль, МакГонагалл плюнула в обоих смыслах и пошла в обратную сторону.

Зато теперь она со спокойной душой могла полюбоваться красивейшим рассветом и не спеша подумать о чём-то красивом, воздушном и бесконечно прекрасном.

Но профессор МакГонагалл не была бы профессором МакГонагалл, если бы задумывалась о красивом восходе, розовых облачках, птичках и прочей ерунде.

Вот и сейчас она раздраженно посмотрела в окно. Восход и чудесная погода вызвали у неё только такие мысли: так, погода хорошая, но это очень плохо, так как если бы была плохая погода, ученики бы не пошли в Хогсмид, они бы готовились к СОВ по трансфигурации, а если бы они готовились, то оценки были бы хорошие и мне бы выдали премию! — и т.д и т.п.

Да и вообще, проблемой номер один для неё сейчас было благополучное возвращение в свою спальню, желательно безо всяких встреч. Особенно с учениками.

МакГонагалл всегда старалась поддерживать имидж сухой и строгой учительницы-мучительницы. И теперь, после долгого обучения у Северуса Снейпа, она тоже могла нависать над расслабившимся учеником с видом посланника, возвещающего о начале Апокалипсиса, вызывая у бедняги повышенное потоотделение и дрожь в коленках.

Но было очень трудно вызывать у юных разгильдяев благоговейныйужас, будучи одетой в ночной чепчик и длинную, белоснежную ночную сорочку с кружевами.

Вот поэтому, профессор и кралась по коридорам, перебегая от одной ниши к другой, постоянно оглядываясь и вздрагивая при малейшем шорохе.

Даже подумать страшно, КАКОЕ прозвище ей придумает тот, кто встретит её в этом ангелоподобном одеянии. Пока что её измученное воображение придумало только «Минни — в — белом» и «Призрачный ангел утреннего Хога». Но профессору и этого было достаточно.

Однако, после почти получасового блуждания по школе, она окончательно убедилась, что в коридорах абсолютно пусто, и все ученики ещё видят цветные сны.

Переведя дух, МакГонагалл уверенно зашагала вперед. Внезапно ей послышались чьи-то торопливые шаги, а потом она услышала странные стенания и всё приближающийся топот.

Профессор покрылась холодным потом и пообещала себе никогда больше, если у неё ещё будет такой шанс, не оставлять свою волшебную палочку в комнате.

— А-а-а-а-а-а!!!

МакГонагалл заорала одновременно с выскочившей из-за поворота девушкой, которая на ходу врезалась в оторопевшую деканаи сбила её с ног.

Полежавшая несколько секунд на полу и пересчитавшая золотые снитчи над головой, профессор сфокусировала взгляда и не поверила глазам своим, рассмотрев сбившую её ученицу.

— Грейнджер?!

— Профессор?! А экзамен, что, уже закончился? Профессор, умоляю, не ставьте мне «тролль»! — внезапно зарыдала Гермиона, бросившись поднимать вконец переставшую что либо понимать МакГонагалл.

— К-какой экзамен? — выдавила из себя профессор.

— СОВ! По трансфигурации! Уже девять часов, а я ещё не в Зале!

— Девять? Как девять?! ПОЧЕМУ МЕНЯ НЕ БЫЛО НА МЕСТЕ, КОГДА ВСЕХ НАДО БЫЛО СОБИРАТЬ?!

— А где же вы были, профессор?! — Грейнджер почувствовала громадное облегчение — теперь если она и опаздывает, то хотя бы опаздывает вместе с профессором.

— Не важно... ГДЕ ВСЕ?!!!

— Скорее в спальню! — всполошилась девушка. — Все ещё спят!

«Это сколько же я добиралась до комнаты?! — ужаснулась про себя профессор МакГонагалл. — Теперь всё — прощай, премия!». Впереди показался потрет Большой дамы.

— ВСЁ ПРОПАЛО! — заорала с порога Макгонагалл. — Поднимайтесь, оболтусы!

Вихрем влетев в гостиную, МакГонагалл и Гермиона подняли такой грохот и крик, что перебудили, наверное, половину Хогвартса. Гриффиндорцы вскакивали со своих кроватей и выбегали из комнат кто в чем был и неслись друг за другом. Толпа учеников в разнообразных пижамах и ночнушках подобно стаду слонов пронеслась по тесным коридорчикам, и затормозила у двери в гостиную, смотря на бледную МакГонагалл, молча взирающую на стоявшие в гостиной старинные часы.

— Что, проспали? — испуганно пискнул кто-то.

— Пол шестого же! — возмущенно ответила всклокоченная шестикурсница. — Это была боевая тревога или...

Шестикурсница испуганно замолчала. Лицо МакГонагалл представляло собой цветовую палитру, включающую в себя оттенки всех цветов радуги — от красного до ярко-фиолетового.

— Г-Р-Р-Р-РЕЙНДЖЕР!!!!!!!!

— Ты посмотри на это! — зарычал Рон, тыкая пальцем в сидящую неподалёку Гермиону, уткнувшуюся в очередную ужасающих размеров, книгу. — Ей, что, мало?! Ей что не нравятся наши добрые, абсолютно невинные, дружелюбные шутки?

— По-моему, с розыгрышами на тему уроков пора завязывать, — Гарри покачал головой. — И Гермиона веселей не становится, а даже наоборот, и учителя, чего хорошего о наших проделках узнают.

— Мда, это опасно. Но что же делать?

— Надо придумать розыгрыши, отличающиеся от предыдущих. Что-нибудь грандиозное...

— Ты мыслей-то по древу особенно не растекайся! Придумал что-нибудь?

— Да. Но, предупреждаю: это будет... гхм... не совсем невинный розыгрыш...

— Ничего, мало она нам нервы мотала?

— Тогда слушай...

Через несколько минут звенящую тишину, стоявшую в библиотеке прорезал вопль:

— Гарри, это гениально!

* * *

— По причине стремительно распространяющимся вируса ОРЗ, мы вынуждены объявить карантин, и на несколько дней отложить сдачу экзаменов. Ученикам воспрещается выходить за пределы гостиных в течениетрех дней. — МакГонагалл шмыгнула носом и, поправив замотанный вокруг шеи ярко-бирюзовый шарф с летающими поросятами (стесняться после той злополучной ночи ей уже было нечего), вышла из комнаты.

— Слушай, нам это даже на руку! — шепотом сказал Рон внимательно слушающему МакГонагалл Гарри. — Завтра и начнем.

* * *

Субботнее утро Гермионы Грейнджер начался с выслушивания оживленного обсуждения парней, косметики и нарядов. Не в силах терпеть все это с самого утра, она поспешно ретировалась в гостиную, где плотно засела в кресле, читая учебник по зельеварению.

— Гермиона! — окликнула сидящую в кресле девушку Лаванда Браун. — Подойди на секундочку!..

Гермиона неохотно встала с кресла и подошла к Лаванде.

— Гермиона, как ты думаешь, какой цвет идет мне больше: розовый или синий?

— Синий, — неуверенно ответила Грейнджер.

— Отлично!.. Значит одену розовое платье, — гораздо тише добавила она. Грейнджер огрызнулась и отошла. Не успела Гермиона уйти, как к Браун подлетели Рон и Гарри.

— Лаванда, о чём ты спрашивала Гермиону? Что она тебе ответила?

— Э-э-э... ну я... А в чем дело-то?

— Подожди, я записываю! — сердито перебил её Уизли. Поттер тем временем что-то спрашивал у Фреда Уизли, с которым их подруга беседовала несколько минут назад. — Кстати, Лаванда, сколько сейчас времени?

* * *

Разумеется, в непредвиденный выходной в гриффиндорской гостиной что-нибудь обязательно должно было случиться. Даже, если пока все шло довольно гладко. Так что устроившая себя послеобеденную сиесту и едвапроснувшаяся Гермиона не питала насчет этого никаких иллюзий. Но пока можно было чуть-чуть поваляться в кровати, наслаждаясь тишиной. А ещё немного подумать.

Сегодняшней ночью, первый раз за несколько недель, юную особу не преследовали кошмары.

Что ей только ниснилось: исключение из Хогвартса, свадьба с Драко Малфоем, её дуэт с профессором Снейпом, танцующим на столе ламбаду, и многое другое. Она уже перестала сопротивляться. Она уже почти смирилась. Она хотела узнать, почему эти сны постоянно преследуют её.

Но ещё больше ей хотелось знать, почему её будни в реальности тоже стали напоминать ночной кошмар.

От грустных размышлений Гермиону отвлек раздавшийся из гостиной шум, испуганные возгласы и звук тупого удара. В воцарившемся молчании стало слышно, как орут друг на друга Ли Джордан и близнецы. Особенно отчетливо слышно фразы «это ты дебил», «да я вас» и «нам крышка». Вздохнув, Гермиона поднялась с постели. Отдых и душевное спокойствие уже было нарушено.

— Один полностью спокойный день, пожалуйста, хотя бы один! — взмолилась Грейнджер и поплелась в общую комнату.

* * *

— Минус двадцать баллов, — сухо сказала она близнецам и Джордану, в причудливых позах застывших посредине комнаты. Гермиона буквально просканировала взглядом помещение и, разумеется, сразу же увидела последствия акта вандализма: книги валялись на полу, вазы с цветами были опрокинуты, в центре огромного, в готической раме, окна зияла внушительная дыра. Рядом, среди радужно поблескивающих осколков валялась увесистая хлопушка. Гермиона оценила масштаб возможных последствий и пришла к выводу, что они ещё легко отделались. — Кроме того, ваши родители будут проинформированы о вашем проступке. Фред, Джордж, не надо делать большие глаза и посматривать на Рона. Он вам не поможет, а я вас предупреждала.

Не обращая внимания на обиженные и возмущенные взгляды близнецов, Гермиона гордой поступью прошла через всю комнату и усевшись за стол, стала дописывать свое полутораметровое эссе по ЗОТИ.

Закончив, она начала просматривать учебник по истории магии: скоро экзамен, а ей все казалось, что она чего-то не доучила и что-то не знала.

— Это какое-то помешательство, — услышала она знакомый раздраженный голос. — Безоговорочное «превосходно» она получила бы уже полметра тому назад. Ей учителя не жалко?

Гермиона закатила глаза. Сегодня она уже успела поругаться с Гарри и Роном, не дав им списать свое домашнее задание. Не став выслушивать нытье, а решительно сказав, что бездельничать уже хватит, и что эта работа нужна не учителю, а прежде всего им самим, она решительно удалилась. И как объяснить им, что она не вредная и не чокнутая, а просто взволнованная сдачей экзаменов. Неужели так трудно оставить её в покое?

Гермиона скривилась. Её драгоценные однокурсники будто сговорились ни на секунду не оставлять её в одиночестве и постоянно нервировать. Особенно это касалось её лучших друзей. Кажется, теперь она понимала смысл поговорки «мой лучший друг — мой лучший враг». Уизли и Поттер единым фронтом усиленно расшатывали её нервную систему.

Вот, к примеру, сегодня. Уж не знает она, ЗАЧЕМ они это делали, но они весь день (ВЕСЬ!) ходили за ней по пятам, сводя с ума постоянным шуршанием какими-то бумажками и перешептываниями.

Ах, да: ещё они тешили себя надеждой, что онаих не видит.

Сказать, что это её раздражало — ничего не сказать. Да она была готова их убить!

Краем уха она уловила ненавистный шорох. Резко развернувшись, она заметила застигнутого врасплох Гарри. Сделав большие глаза и побледнев, он умчался к стоящему неподалеку Рону.

— Рон, она заметила! Заметила! Это конец!

— Не паникуй, просто всё повторим заново.

Взбешённая девушка направилась к ним. Она приперла друзей к стенке и потребовалаобъяснить, что тут происходит. Некоторые в гостинойбросили свои занятия и уставились на весёлое трио. Гарри испуганно задергался, но Рон был невозмутим:

— Пойми нас, Гермиона. После той истории с домашним заданием, мы за тебя волнуемся. Вот и стараемся держаться поблизости...

— Ты слишком халатно относишься к собственному здоровью, — встрял Гарри. — Ты беззаботная...

— В каком смысле беззаботная?! — процедила Гермиона.

— В хорошем, — успокоил её Рон. — Но мы все равно будем держаться поблизости и помогать...

— Ах, вот оно что! Вы у нас герои, а я, значит, дурочка с переулочка?! Беззаботная! — окончательно вышедшая из себя гриффиндорка уже кричала на всю гостиную.

— Ты не волнуйся, ты только не волнуйся!

— Если хотите беречь меня, то начните в первую очередь с моих НЕРВОВ! — она топнула ногой и выскочила из комнаты.

* * *

Сегодняшний день был самым странным за всю жизнь Гермионы Грейнджер. Едва проснувшись, девушкас ужасом вспомнила, что сегодня воскресенье, столь любимое и желанное всеми, кроме неё.

А это значило: нескончаемое веселье, орущие и несколько неадекватные однокурсники, оглушительно громкая музыка, целующиеся парочки. Гермиону даже передернуло.

Она повернулась на другой бок и прислушалась. Нет, пока тихо и о-очень спокойно. Это показалось насторожившейся девушке довольно подозрительным. Хотя, может такая тишина из-за карантина?

«Навряд ли» — усомнилась Грейнджер. — «Скорее всего, это затишье перед бурей... Ох, когда же они возьмутся за ум?..»

«Никогда!» — ехидно ответил ей внутренний голос.

Внезапно дверь распахнулась,и в комнату влетели однокурсницы. Слушая их оживленный разговор, Гермионавсе больше и больше поражалась. Ей казалось, что вчера они уже всё это говорили. Причем слово в слово.

«Как можно обсуждать это ДВА дня подряд!» — устало подумала никем не понятая отличница и поплелась в гостиную.

Заметив идеальный порядок и отремонтированное окно, она изумилась: обычно устранение последствий слишком веселой вечеринки откладывалось минимум на неделю. Не переставая удивляться, девушкасела в кресло и решила в тишине дочитать начатый вчера параграф по зельеварению.

Просидела в тишине она недолго — её позвала Лаванда Браун. Гермиона закатила глаза, но все-таки подошла.

— Гермиона, а какой цвет мне идет больше: синий или...

— Или, — пробурчала Грейнджер. — Только зачем меня опять об этом спрашивать?

Лаванда пропустила мимо ушей замечание, и Гермиона сочла за лучшее просто уйти.

А затем началось...

* * *

Она может понять, что слова люди иногда повторяются. Она может понять, что события тоже могут повторяться. Но не до такой же степени!

Когда Гермиона вошла, в гостиной было очень тихо. Потом был краткий разговор с Лавандой. Конечно, он показался ей довольно странным. Но это были только цветочки. Ягодки пошли потом.

Во время чтения, Гермиона обычно полностью погружалась в содержание книги, не отвлекаясь на внешние раздражители. Но сейчас она просто не могла не заметить происходящие вокруг странности: люди сидели и занимались тем же самым, чем и вчера, причем в то же самое время. К ней обращались с теми же самыми вопросами, и ей приходилось давать те же самые ответы.

За ней ОПЯТЬ таскались Рон и Гарри со своими бумажками.

— Как странно! Настоящее дежавю... — она задумчиво посмотрела на сидящих в гостиной людей.

Потом ей пришла в голову идея.

— Невилл! — она улыбнулась проходящему мимо мальчику, тащившему в руках устрашающего размера кактус.

Судорожно вцепившийся в это чудовище, Долгопупс явно занервничал, только она не могла понять, из-за чего.

— Невилл, — Гермиона замялась. — А... эээ... у тебя бывает такое, когда кажется, что твой день чем-то, нет всем напоминает предыдущий?

— Нет, — Долгопупс захихикал. — У нормальных людей таких видений не бывает. А я ж не псих!

— Ну да, — Грейнджер поёжилась.

— А что, у тебя такое случалось? — Долгопупс подозрительно посмотрел на неё.

— Нет! — торопливо заверила его Гермиона. — Нет, конечно!.. Кстати, Невилл, ты сегодня ничего... ммм... странного не замечаешь?

Невилл потряс головой с видом искреннего недоумения. Гермиона совсем сникла.

— Ладно, извини, что отвлекла.

Долгопупс закивал и, постоянно оборачиваясь, ушёл восвояси.

До обеда она сидела, стиснув зубы, и стараясь не слушать, что говорят вокруг. Когда же все пообедали и наступило подходящее время для тихого часа, Гермиона опрометью побежала укрываться в своей постели, чтобы ничего больше не слышать и не видеть.

* * *

Заснуть Гермиона так и не смогла, только ворочалась с бока на бок. Она уже была уверена, что съехала с катушек, но расчетливость и здравый рассудок всё-таки взяли верх, и она убедила себя, что ничего страшного не случилось.

— Подумаешь, — дрожащим голосом сказала она сама себе, — что сегодняшний день точная копия вчерашнего! Подумаешь, что сегодня все происходит минута в минуту со вчерашним днем! Подумаешь, что... о, мама, кажется я сошла с ума!

Грейнджер всхлипнула и сиротливо обняла подушку. Она вся прониклась состраданием и жалостью к себе любимой. Внезапно, девушка отшвырнула подушку и вскочила на ноги.

— Всё, хватит! — зло сказала она. — Надо немедленно пойти в комнату и разобраться, что к чему. Ну не могла я, просто не могла сойти с ума! Уверена, что сейчас я поговорю с друзьями, и всё прояснится! Это точно какая-то ошибка!

Она походила взад-вперед по комнате, поразмышляла. Потом неожиданно метнулась к зеркалу. Осмотрела язык и зрачки. Приложила ладонь ко лбу. Никаких отклонений от нормы. Девушка начала успокаиваться.

— С чего я вообще решила, что сегодняшний день так похож на вчерашний?— с недоумением спросила она у своего отражения. — Подумаешь, мне пару раз задавали такие же вопросы, как и вчера. Тоже мне повод для паники! Вот если бы, к примеру, сейчас опять разбили окно хлопушкой...

Не успела она договорить, как раздался визг и звон разбиваемого стекла.

* * *

Посреди комнаты застыли близнецы и Ли Джордан. В окне зияла огромная дыра, рядом валялась выполнившая своё предназначение хлопушка. Воцарилась тишина. Все ожидающе смотрели на застывшую в проёме Грейнджер, предвкушая начало экзекуции. Мертвенно-бледная Гермиона покачнулась и, пошатываясь, добралась до кресла в другом углу комнаты. Решительно взяла книгу и начала читать. Разочарованные однокурсники потихоньку разошлись и стали заниматься своими делами.

И тут послышалосьшуршание и тихое сопение Поттера. Это была последняя капля. Взвыв, Гермиона вскочила так резко, что подкрадывающийся к ней горе-шутник вздрогнул от неожиданности и врезался в так некстати оказавшиеся на пути доспехи. Угрожающе звякнув, они с оглушительным грохотом рухнули на несчастного, который не ожидал такой подлости и не успел метнуться в сторону. Грянул продолжительный хохот. Уизли метнулся к Гермионе, которая стаскивала с жалобно повизгивающего Поттера тяжеленные латы. Вытащив полуживого Гарри на свет Божий и свалив его на диванчик, Гермиона метнулась к Рону, схватила его за грудки и хорошенько встряхнув, закричала:

— РОНАЛЬД УИЗЛИ! ЧТО. ЗДЕСЬ. ПРОИСХОДИТ.

— Т-ты о чём?

— Обо всём! — крикнула она и заговорила намного тише. — Почему сегодняшний день — воскресенье — сиамский брат-близнец вчерашней субботы? Ты что, не замечаешь совсем уж очевидных вещей?!..

Рон вытаращил глаза, Гарри приоткрыл один глаз и тоже уставился на Гермиону так, как будто перед ним стоял Вольдеморт в форме пожарника.

— ... говорят одно и тоже, ходят в той же одежде, два раза разбивают стекло, тебе этого мало?! У меня у одной что ли дежавю?! Такое чувство, что я проживаю субботу заново!

— Довольно глупая шутка, — недовольно хмыкнул Рон.

— Хорошо, — Гермиона рассвирепела. — Почему вы носитесь за мной с этими листочками?

— Ах, вот оно что! Ты нам мстишь, что ли? — улыбнулся Рон. — Гермиона, не обижайся, мы это делаем потому что...

-Послетойисториисдомашнимзаданиемвызаменяволнуетесьпотомучтояслиш омхалатноотношуськсобственномуздоровью! — скороговоркой произнесла Грейнджер. — А Гарри считает, что я беззаботная!

— Ты читаешь мысли! — благоговейно прошептал Рон. — Я именно это и хотел сказать!

— Да нет же! Просто вы всё это говорили вчера. ВЧЕРА! В суб-бо-ту!

Гермиона не знала, что она такого сказала, но Гарри и Рон переглянулись и посмотрели на неё так, словно сбылись их худшие опасения:

— Гермиона, — Рон очень тщательно подбирал слова. — Тебе действительно нужно сходить в больничное крыло. Это уже не шутки.

— Что?

— Вообще-то сегодня суббота... ГЕРМИОНА! Кто-нибудь, помогите! Ей плохо!

* * *

— Да-а... и что теперь делать? Мы этого не предвидели.

— Ох, не знаю! Но если мы ей во всем сознаемся, боюсь, чудесный весенний день будет несколько омрачен зверским двойным убийством, совершенным лучшей подругой погибших.

— А как мы тогда объясним ей, что сейчас воскресенье? Или она теперь всю жизнь будет проживать на день раньше?

— Тихо! Она встает!

* * *

— Гарри... — голос у Гермионы был настолько слабый и тихий, что друзья её еле услышали.

Едва открыв глаза, она увидела, что вокруг её кровати толпится вся весёлая команда. Стащив лежащую на лбу холодную тряпку, она задумчиво стала мять её в руке.

— Я здесь! — бодро откликнулся Золотой мальчик.

— Что со мной случилось?

— Ты упала в обморок! — радостно осведомил её Поттер.

— Значит, сегодня суббота, — лишенным выражения голосом констатировала Грейнджер.

— Воскресенье, — мягко поправил её Гарри. — Ты целый день лежала без сознания. Металась, стонала, но теперь не волнуйся — ты среди друзей!

Привставшая было Гермиона мило улыбнулась, а затем закатила глаза и рухнула обратно на постель в глубоком обмороке.

Апрель! Апрель! На дворе звенит капель, по полям бегут ручьи, на дорогах лужи.

Хогвартс шумно праздновал начало апреля, начало настоящей весны. Весна чувствовалась уже повсюду, не было такого человека, на которого бы не попало её дыхание. Волнующие цветочные запахи, ласковое дуновение ветерка и прелестное щебетание птичек имели огромное влияние на неокрепшие студенческие души. И был только двое во всём Хогвартсе, кого этот праздник жизни не только не радовал, но и раздражал. Этими вопиющими ошибками природы были М. МакГонагалл, декан факультета Гриффиндор, и Г. Грейнджер, отныне её правая рука и доверенное лицо во всём, что касалось дисциплины и порядка.

Грейнджер вбила себе в голову, что причина её помешательства именно во флюидах, которые распространяло это коварное, по её мнению, время года. Ещё озлобленная на весь мир девушка решила, что и друзья, так неразумно игравшие на её нервах и её чувствами, тоже повинны в том, что она стала жертвой Dementia praecox, а по-простому — шизофреничкой.

Клин клином вышибают, решила Гермиона и вплотную занялась собой. К мадам Помфри он, разумеется, не обратилась, зато выработала свой собственный метод лечения:

1) Профилактика с помощью усиленного чтения учебной литературы

2) Организованный отдых, два часа сна днем. Присутствует возможность замены сна на чтение легких книг вне учебной программы

3) Отказ от вредных привычек: общения с неадекватами-друзьями (да они сами психи! — решила мудрая девушка), нахождения среди слишком больших скопищнарода.

Кроме того, Гермиона развернула кипучую деятельность по написанию трактата: «О пагубном влиянии сливочного пива и конфет «Берти Боттс» на нервную систему человека. От ожирения до психоза — один шаг»

У того кто видел этот плод больного воображения, создавалось впечатление, что у Гермионы не все дома. Но вот с чего она решила, что её друзья психически нестабильны? И почему МакГонагалл назначила её своеобразным «управдомом»?

Ответы на эти и другие вопросы можно получить, если переместится на три дня назад, в канун первого апреля.

* * *

— Бедная Гермиона, — Невилл покачал головой. — Совсем...того...

— Завтра первое апреля... — грустно откликнулся Гарри.

— Точно! Первое апреля! — оживился Рон. — Розыгрыши! Давайте завтра Гермиону...

— НЕТ!

— Да вы не кричите, послушайте меня: мы просто развеселим её, устроив классические безобидные розыгрыши.

— Ну если безобидные... — Гарри настороженно посмотрел на Рона.

И они устроили! Сначала проснувшаяся Гермиона надела тапочки, которые предусмотрительные шутники приклеили к полу и рухнула на пол, получив роскошный фингал и огромную шишку. Когда она вышла в общую комнату, Рон притворился, что задыхается, а когда перепуганная Гермиона привела помощь, его не оказалось на месте. Потом, выйдя в Зал позавтракать, Гермиона пыталась понять, почему все смеются и тыкают в неё пальцами. Наконец, она заметила, что на её значке старосты была наколдованная надпись «Ботан года», а сзади, на мантии было вырезано огромное сердце и краской выведена надпись «ILoveDraco». Вместо сахара у неё в чае была соль. Вещи то терялись, то находились. Рядом постоянно взрывались водяные бомбы. На уроке у неё пропадало домашнее задание, перья, учебники.

Мало того, она весь вечер проходила в испачканной мелом мантии.

Грейнджер девушка практичная, дисциплинированная, любящая идеальный порядок и пунктуальность,ненавидящая любые отклонения от привычного графика, злилась, пытаясь выяснить причину всех этих злоключений.

Выяснила она это, когда к ней из-за спины выпрыгнули Рон и Гарри:

— Нет! НЕТ! Не говори ей! — прерывисто дыша умолял Гарри Рона.

— Я должен, хоть она и очень расстроится... Гермиона... у тебя... Вся спина белая!

Гарри согнулся от хохота. Потом парни залились счастливым смехом.

Гермиона даже заподозрила, что это не у неё, а у них проблемы с головой.

— Вы чего? — девушка нахмурилась.

— С первым апреля тебя!

— В смысле?

— Ну как же!.. — обиженно надув губы, сказал Рон. — Ты что, не оценила наши старания?

— Какие... — Грейнджер осеклась. До неё дошло. — Так это были ВЫ?! Вы что, совсем спятили?!

— А что тут такого! Мы тебя развеселить хотели!

— О-ох! — Гермиона застонала. — Как же вы достали! Нет, я прекрасно понимаю, что два клоуна наконец-то нашли друг друга и теперь атакуют своим юмором ни в чем не повинных жертв. Но может уже хватит?! — не дождавшись ответа, она оттолкнула загородившего ей дорогу Гарри и пошла дальше.

— Ой, Гермиона, а тебя ждет сюрп...

* * *

— Вот тебе и сюрприз, — мрачно сказал Рон, капая валерьянку в стакан. Рядом сидел застывшийГарри. Рон с сомнением перевел взгляд со своего друга на стакан, пожал плечами и вылил в стакан весь пузырек.

— Ч-что э-это б-было? — из-за дивана вылез Невилл.

— Бунт Гермионы. Безжалостный и беспощадный.

— А д-до эт-того?

— Наша вечеринка. Шумная и разрушительная... А после всего этого — МакГонагалл. Крикливая и кровожадная.

— НУ ЗАЧЕМ? — неожиданно заверещал Поттер. — ЧЕГО она этим добилась?! — он застонал и театрально схватился за сердце.

— Сердце с другой стороны, — заметил Рон. — Ох, как же это было подло с её стороны! Разве так поступают с друзьями?

— С лучшими! — напомнил Невилл.

— У неё и вправду проблемы с головой! А раз так, то надо обратиться кврачу, почему другие должны страдать из-за её невроза?! Мы-то в чём виноваты?! — вознегодовал Рон, начисто забыв, что до такого состояния подругудовели именно они. — Подумаешь, немного повеселились... Ну чуть-чуть намусорили, что это, преступление что ли?!

— Да уж, — согласился Долгопупс. — Посмотри до чего она Гарри довела!..

Поттерзакивал и приложив одну руку ко лбу, а другую — к сердцу, громко и душераздирающе застонал.

— Хочу напомнить: сердце с левой стороны, — сухо осведомила незамеченная ими подошедшая Гермиона. И припечатала: — Хватит валяться без дела! Этот кавардак — она обвела рукой комнату, — будете разгребать сами и без магии!

— Ты... ты!.. Знаешь, кто ты?!

— Минус десять баллов за хамство старшей по дисциплине! — рявкнула, зеленея от злостиГрейнджер и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.

— НУ!!!!!!!!!!!!!! — совершенно озверевший Рон Уизли, вскочил с места, дико размахивая руками. — ЧТО ОНА О СЕБЕ ВОЗОМНИЛА?!

— Может быть, — примирительно сказал Гарри. — Это наши розыгрыши на неё так подействовали?

— Розыгрыши? РОЗЫГРЫШИ?! — завизжал Рон. Поттер испуганно вжался в диван. — Наши безобидные, остроумные, милые шутки? ХА-ХА-ХА!.. Не-е-ет! — неожиданно тихо и очень зловеще зашептал Рон. — Раз ей не нравятся наши шутки, мы больше не будем её разыгрывать!

— Правда? — с надеждой спросил Гарри.

— Правда! — осклабился его рыжий друг. — Мы будем МСТИТЬ! — Рон расхохотался словно злой гений.

Гарри снова схватился за сердце. Теперь он его нашел.

* * *

«Немного повеселились? НЕМНОГО?! Да я это «немного» в жизни не забуду!»

После ссоры с друзьями первого апреля Гермиона побродила по школе и решила пойти в общую комнату. В принципе, первое апреля не такой уж значительный и большой праздник, но... Ох, она чувствовало, что сегодня случится что-нибудь УЖАСНОЕ, но что бы до такой степени...

Нет, всё-таки женская интуиция действительно существует, — думала вошедшая в комнату Гермиона, несколько очумело глядяна развернувшуюся перед ней живописную картину.

Фред, Джордж, Гарри и Рон на метлах (!) носились по гостиной, запуская разнообразные хлопушки и осыпая всех конфетти. Огненные змеи, разноцветные фейерверки и клубы алого дыма заполонили гостиную. Все от мала до велика визжали и подбрасывали в воздух книги, перья, диванные подушки, и все, что попадалось под руку. Вдруг на неудавшемся вираже Фред не справился с метлой и с ужасающим треском врезался в шкафчик. По пути он выронил хлопушку — коронный номер всего представления. И, разумеется, она сработала. Зигзагом пролетев на бешеной скорости по всей комнате, хлопушка устремилась в отвесное и пике и врезалась в потолок.

От потолка отвалился кусок штукатурки, и поползла трещина. Комната затряслась, мебель, вазы, картины посыпались на пол.

— Атас! Народ, ложись!

Трещина задумчиво ползет дальше, в потолке зияет дыра. Финальным аккордом становится грохот падающей со стены полки с книгами.

— Ээээ... Гермиона... Сегодня праздник такой — первое апреля. Н-ничего нельзя принимать близко к сердцу... — Неуверенно говорит ошарашенной Гермионе Фред, и они с Джорджем пулями вылетают из комнаты.

Что началось дальше! Светопреставление! Она побежала за деканом, МакГонагалл устроила грандиозный скандал, сняла баллы, назначила всем отработки, Гермиону же похвалила и оставила её старшей по дисциплине. Однокурсники дружно возненавидели мисс Грейнджер.

Гермиона же виноватой себя не считала: их предупреждали о запрете проведения вечеринок, тем более у МакГонагалл плохо с сердцем, а они её так расстроили!

Успокоив свою совесть, Грейнджер вздохнула и с чувством выполненного долга, отправиласьотлавливать первокурсников, забавляющихся с изобретениями Фреда и Джорджа.

* * *

— Где она?

— Ушла на ночное дежурство по приказу МакГонагалл.

— Время пришло. Пойдем!

— Ну, с Мерлином!

* * *

Она шла в абсолютном одиночестве по тёмным ночным коридорам Хогвартса. Ощущения были не из приятных-в воздухе висела мрачная и зловещая атмосфера. Как назло, рядом не было ни души. Сейчас она обрадовалась бы даже Пивзу.

Внезапно ей почудилось какое-то движение. Она резко обернулась, но коридор был всё так же пуст. Вдалеке проскользнула тень.

— Там никого нет... там ТОЧНО никого нет... Стоит только почитать на ночь страшную книгу, как сразу начинается что-нибудь мерещи...

Она не договорила, потому что издалека стала доносится жутковатая, немного заунывная музыка.

Неожиданно раздался гром. Завизжав, онапустилась было наутек, но...

— Ты-ы!.. — послышалось сзади неё.

Из темноты, окружавшей её, послышались душераздирающие стоны, стенания, глухие и таинственные вздохи.

— Кто здесь?! — пискнула она.

— Я — Призрак Первого Апре-е-ля! — взвыло невидимое существо. — Ты посмела испортить мой пра-а-аздник и теперь тебя ждёт жуткое возмездие! Неблагодарная, ты осмелилась испортить всем настроение, даже не поблагодарив друзей, которые так старались привнести в твою жизнь больше радости!

— Я?.. Ка-ка-каких друзей? М-меня никто не... — шептала она, задыхаясь.

— О, презренная зубрила!!! — завопил Призрак. — Завтра тебя ждет самый УЖАСНЫЙ, самый КОШМАРНЫЙ день в твоей жизни! Ведь за ошибки нужно платить... Кровью!!!

— ПОМОГИТЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!!!!!! — заорала она нечеловеческим голосом,исо всех ног побежала в противоположном направлении. Рядом была гостиная Гриффиндора, только бы успеть!

— А-а-а-а-а-а-а-а!!! —громко визжа, она влетела в гостиную. Портрет предусмотрительно отодвинулся в сторону, благоразумно подумав, что в ином случае его просто порвут в клочья.

В гостиной не было никого вообще! Не обративвнимания на такие мелочи, онавлетела в первую попавшуюся спальню. Окно там было открыто, она кинулась к нему и с грохотом захлопнула. Потом она опустила шторы, задёрнула занавески, а дверь попыталась забаррикадировать мебелью. Она торопливо придвигала всю мебель к двери — за столом последовали стулья, прикроватные тумбочки и даже небольшая этажерка. Перед дверью образовалась уже настоящая баррикада.

— Теперь, я думаю, можно быть спокойной.— Едва отдышавшись, сказала она с удовлетворением.

Но тут из-под кровати раздался скрипучий голос, в котором звучало ещё больше удовлетворения:

— Конечно, можно быть спокойной. Мы заперты на ночь!

Освещениев комнате погасло. Из-под кровати стремительно что-то вылетело. По воздуху, в странном люминесцентном свете, плыл фантом. Полы его черного плаща развевались, блестели жуткие желтые глаза, на плаще виднелась брошь в виде огромного смайла. Призрак разразился жуткимхохотом. Но вот ейбыло не до смеха. C перепугу забыв, что она, вообще-то, волшебница, она кинулась к двери и стала расшвыривать мебель. В мгновение ока разобрав баррикаду, она с громким криком выбежала в общую комнату.

Призрак полетел за ней. Он даже немного поотстал, чтобы получилась настоящая погоня. Они носились из спальни в спальню, из спальни в общую комнату, из общей комнаты в холл, и снова, и снова...

В который раз вбежав в гостиную беднаяпоняла, что оказалась в тупике. В комнату с победным воплем стремительно влетело привидение. Таинственно вздыхая и постанывая, оно взмыло к потолку и закружилось вокруг люстры.

— У-а-аха-ха-хахаха! — громко и ликующе хохотало привидение.

Загнанная в угол жертва кричала. Привидение описывало круги, порхая всё быстрее и быстрее, всё ужасней и ужасней кричала несчастная, и всё стремительней, в каком-то сумасшедшем вихре кружилось привидение.

Она сорвалась с места, перепрыгнув через диван и погоня возобновилась: из спальни в гостиную, из гостиной в спальню; в конце концов онаобо что-то споткнулась и с грохотом упала. Летящее к ней на всех парусах привидение счастливо загоготало. Не пытаясь даже встать на ноги, она удивительно быстро поползла из гостиной в коридор.

Вот уж НИКОГДА не подумала бы, что умеет ТАК быстро бегать. Не переставая голосить, она стрелой неслась по закоулкам школы. Пробежав, наверное, несколько километров, она резко затормозила, безумно оглядываясь по сторонам. Нервно озираясь и пугаясь собственной тени, онапрактически наощупь пробиралась вперёд. Остановилась. Отдышалась. Внезапно она безутешно зарыдала, слёзы покатилисьградом по бледным щекам. Подавшись порыву, она бухнуласьна пол с мольбойвоздев руки к небу:

— Господи! За что же мне такое наказание?! Когда же это всё кончится?!

— Никогда! — довольно ответили ей над ухом.

Такого потрясения хрупкая психика жертвы юмора не выдержала: она с воплем отчаяния вскочила и, сшибив с ног замешкавшегося призрака, умчаласьв неизвестном направлении.

* * *

С королевским достоинством шествуя по родной школе, Северус Снейп без особого интереса смотрел по сторонам. Жуткие завывания и приглушенные стоны, раздававшиеся отовсюду, едва ли смущали зельевара. Нервы у него были железобетонные, впечатлительность — как у удава. Если бы сейчас перед ним появился Вольдеморт и Пожиратели, облаченные в пачки и танцующие танец маленьких лебедей, единственное на что они могли рассчитывать, это оценивающий взгляд и сухой комментарий: « Белый — не ваш цвет, милорд... Люциус, твоё исполнение оставляет желать лучшего... Где же эмоции, господа?»

Снейп вздохнул. До чего же скучно сейчас в школе. Скуч-но! И никаких просветов не наблюдается. Хоть бы ученика какого-нибудь поймать...

— Уберите его! УБЕРИТЕ!!!

Услышавший крики Снейп довольно оскалился, и растопырил руки, дабы поймать так удачно плывущую к нему жертву.

— Минус двадцать... Нет, пятьдесят баллов с... Ох!

Не успел Северус выполнить свой коронный номер — снятие баллов с не ожидающего такого подвоха ученика — как в него буквально-таки впечаталась та, которую он меньше всего ожидал здесь увидеть.

— Что ВЫ здесь делаете?! — огорошено спросил профессор зельеварения. От НЕЁ он НИКАК не ожидал такого вопиющего нарушения школьных правил и уж тем более такого шума.

— Кто-нибудь... помогите... призрак... — она обмякла и упала прямо на руки потерявшему дар речи Снейпу.

— Вы... в-вы живы?! — неуверенно спросил он у лежащей на его руках особы. Прислушавшись, он понял, что она не дышит.

— Эй, вы что, умерли?.. Не надо!.. В-вот не надо этого!.. — у грозного профессора задрожали губы. — Кто-нибудь! Помогите! Спасите! SOS!!! — заверещал не хуже банши Снейп и помчался в больничный пункт.

* * *

— Слушай, а это вообще Гермиона была?! Голос по-моему не её...

— Да я из-за этой маски ничего не видел!.. Что ты пристал: голос, голос!.. Простудилась она, и точка.

— Ох, что-то у меня дурное предчувствие!

— Ты заткнешься уже?

— Конечно.

— Никакого Призрака Первого Апреля нет! Твоё сознание породило его, а теперь исторгает... исторгает... Исторгает!

Мадам Помфри выделывала шаманскую пляску перед безучастно слушавшей её пациенткой. Помфри вздохнула и вытащила листы картона с рисунками. Всё же эти маггловские штучки не так уж плохи.

— Что ты здесь видишь?

— Призрак Первого Апреля, — тихо откликнулась сидевшая перед Помфри. Доктор посмотрела на рисунок: жёлтая улыбающаяся рожица. Ах, да! Пациентка ведь говорила, что он черно-желтый. Кашлянув, она взяла следующую картинку.

— А вот здесь?

— Призрак Первого Апреля...

— Какой ещё Призрак?! — вспылила Помфри, посмотрев на изображенный круг. — Здесь нет ни черного, ни жёлтого! Только розовый!

— Да, — вздохнула она. — Розовый зонт...

— Ну вот! — торжествующе сказала врач.

— ... под которым прячется Призрак Первого Апреля! — упрямо ответила она.

— Та-ак! — мадам Помфри раздраженно закатила глаза. — Я тебе сейчас дам снотворное, и ты будешь спать без задних ног!

* * *

— С добрым утречком! — Помфри нагнулась над лежащей пациенткой. — Как мы себя чувствуем?

— Ужасно!.. Вы довольны?

— Ну зачем так, милая!.. — Помфри вздохнула и присела на краешек кушетки. — Ты слишком много на себя взвалила. А это до добра никогда не доводило!

— Я поступала целесообразно сложившимся обстоятельствам...

— Не правда, — спокойно ответила мадам. — Вот зачем ты устроила скандал в гриффиндорской гостиной? Об этом вся школа слышала.

— Непослушание и расхлябанность должны быть подвергнуты...

— Перестань! Они ведь ещё дети!

— Первокурсники и второкурсники — да, но пятикурсники и все кто старше — извините, нет! Почему они не учатся, не стараются, не добиваются чего-то?

— Главное в жизни не учёба и не покорение несуществующих высот. Есть что-то более важное... куда более важное. Друзья, например. Вместо поучений, строгих правил, ты бы лучше хотя бы один единственный раз не портила им настроение кислой миной и искренне поблагодарила их желание сделать твою жизнь более яркой и интересной. Если бы ты умела идти на компромиссы и давать себя хотя бы небольшие поблажки (это же не преступление!), то и всех друзей своих ты бы не растеряла. Жаль, что ты этого не поняла,ни когда была маленькой, ни сейчас. — Помфри встала и вышла из медпункта.

* * *

В проёме она столкнулась с резко вбежавшей младшей Уизли. Девушка была бледна, как мел и слегка дрожала.

— Джинни! — удивилась больная. — А ты что здесь делаешь?

— Здрав... здрав... Доброе утро! — выдавила из себя Джинни.

— Доброе... что-то случилось?

— Да... то есть нет... не совсем...

— Проходи, садись.

Девушка кивнула и нервно подошла к ней. Внезапно она взвизгнула, заметив другую, лежащую рядом пациентку:

— Что с ней случилось?!

— Ничего страшного! Просто легкая простуда... Лучше скажи мне, зачем ты пришла.

— Я... я... не должна была приходить... но и молчать я тоже не могу...

— Это становится интересно. Рассказывай, не бойся!

— Несколько недель назад я дремала в нашей гостиной... Внезапно подошли однокурсники. Они что-то говорили про... про...

— Ну?

— Про розыгрыши, — выдохнула Джинни. — Я сначала не поняла, о чём они говорили. Но в свете недавних событий... История с переведенными часами...

— Переведенными? Что-то я не понимаю...

— Они придумывали разное... но потом они придумали историю, — сбивчиво тараторила девушка, — с каким-то...я точно не помню... Призраком Апреля или что-то вроде этого. Хотели напугать. Они добыли плащ, летали на метле Гарри ...

Пациентка то бледнела, то покрывалась красными пятнами. Было такое чувство, что ей сейчас станет плохо.

— К-кто? Кто это сделал? — прошептала она.

Джинни залилась слезами. Она сбивчиво объясняла, что возможно, разыграли пациентку по ошибке, что не надо их наказывать, что они хотели как лучше. Сквозь беспорядочные потоки слез и объяснений было невыносимо трудно что-либо понять, но наконец, Джинни невнятно произнесла:

— Рон... — всхлип. — ... и Г-гарри. Вобще, их там много было, но все розыгрыши придумали именно они вдвоем.

— Подожди, — с показным спокойствием переспросила её пострадавшая. — Не хочешь ли ты сказать, что я чуть не получила инфаркт и пожизненную прописку в Мунго из-за того, что они меня просто-напросто разыграли? — она нервно захихикала.

Джинни сделала огромные глаза, потом кивнула, заревев при этом, так, что слёзы фонтаном полетели во все стороны.

Пациентка, по-видимому, пришла в себя и даже перестала нервно похихикивать. Теперь она просто хихикала. Безостановочно. Она откинула голову назад и залиласьбезумным хохотом.

— УБЬЮЮЮЮЮЮЮЮЮ!!! — взревела она, вскакивая с койки. — КЛОУНЫ НЕСЧАСТНЫЕ!!! ДА Я ЖЕ ИЗ-ЗА НИХ ЧУТЬ... И ПЫЛИНКИ НЕ ОСТАВЛЮ!!! — дальше пошли такие непечатные слова, каких Джинни от неё в жизни не слышала. Однако она всё-таки вцепилась в жаждущую кровавой расправы жертву Рона и Гарри, пытаясь не дать ей убежать.

На крики и звук борьбы прибежала мадам Помфри. Она тоже кинулась к буйной пациентке. Больные на других койкахпроснулись и улюлюкали, поддерживая рвавшуюся из рук Джинни и Помфри особу.

— Пустите меня! Пустите! Я отомщу! Я не успокоюсь, пока не отомщу!...

— Умоляю! — силы мадам Помфри были на исходе. — Это же не солидно! Не делайте себя посмешищем в глазах...

— Я и так уже посмешище! Всеобщее посмешище! — отвлекшуюся на секунду больную, Джинни ударила обездвиживающим заклинанием и толкнула на постель. Та обиженно замолчала и отвернулась. Потом она устало изрекла:

— Юмор, это когда смешно. Без ущерба для окружающих.

Силы покинули её и она со стоном упала на кровать.

* * *

Утро в этот день выдалось отменное: тёплое, солнечное, с приятным мягким ветром. Потолок Большого Зала был раскрашен в лазурные тона, поверх них лежали пушистые белые облака.

Рон Уизли задумчиво попивал тыквенный сок, разглядывая всю эту красоту.

— Привет! — рядом возник Поттер. — Как настроение?

— Замечательное! — Уизли улыбнулся. — Слышал, несколько дней не будет трансфигурации? МакГонагалл больна.

— Что с ней?

— Не знаю. Я думаю, она простудилась: слышал как она кашляла в тот день когда мы... ну... ты понимаешь...

Гарри и Рон замялись и опустили глаза долу. Им стало слегка неуютно. За всё это время они так и не навестили Гермиону в больничном пункте. Они бы не смогли посмотреть ей в глаза, после того, что натворили. А может быть, у них просто было много других важных и несомненно интересных занятий. Во всяком случае, открытки они ей слали через день.

Гермиона лежала в больничном крыле почти неделю. И никто, кроме, разумеется, Гарри и Рона не знал, что с ней произошло. Но поскольку, эпидемия ОРЗ ещё не прекратилась, по этому поводу никто особо не заморачивался.

— Да, — грустно протянул Рон. — Узнать бы, как она там...

— Некрасиво мы поступили, Рон. — Гарри терзали жуткие угрызения совести. Он почти перестал спать на уроках от невыносимой грусти.

— Чуть-чуть перегнули палку, это точно.

— Я вот стихи на открытку сочиняю, — внезапно оживился Поттер. — «Шумит ива... От невроза избавится...»

— Ну... эээ... «Гермиона наша скоро»?

— Гарри! Рон!

Друзья обернулись. К ним бежала, — да нет! — летела счастливая Гермиона. Обрадованные, они помчались ей на встречу.

— Гермиона! Как мы рады тебя видеть! Всё... хорошо?

— О, да, просто замечательно! Я поняла, что действительно, каждому нужен отдых. Нужно уметь расслабляться. Ведь без хорошего настроя ничего не получится! — Гермиона так и сияла. Потом она сникла и добавила: — Вы уж простите меня, мальчики, что я так испортила вам праздник и вообще... — она вздохнула и с извиняющейся улыбкой посмотрела на них.

— Мы... да мы и не... — пробормотал шокированный, и совсем смутившийся Гарри. — Это мы должны...

— Мы тебя прощаем! — заявил Рон. — Хотя, конечно, ты вела себя не очень по-дружески, но теперь всё в прошлом! Айда в Хогсмид в следующие выходные?

— С удовольствием! — она просияла. — А какой первый урок?

— Опять за своё! — Рон шутливо погрозил ей пальцем. — Трансфигурация должна была быть, но...

-... но МакГонагалл больна. Да, я знаю. Я видела её в медпункте.

— Извини, мы тебя не навещали, просто экзамены...

— Ой, да ладно! — отмахнулась она. — Даже хорошо, что вы не приходили — мало ли, микробы всё-таки...

— Какие микробы? — мгновенно насторожился Рон.

— Так у меня же простуда была. Я тогда пошла на дежурство, и чувствую, лоб горячий — пошла к мадам Помфри, она сказала — ОРЗ!

— Так... ты что... простудилась?! — прохрипел Гарри.

— Ну да! А вы что подумали?

— Мы? Да так...

— Хватит уже про мои болячки! — нетерпеливо перебила их Гермиона. — Вы в курсе последних новостей? Нет?! Это же что-то с чем-то! Представьте, — она захихикала, — какие-то идиоты разыграли МакГонагалл. Притворились привидением и давай гоняться за ней по всей школе! А у бедняжки с сердцем плохо, она побегала-побегала и упала в обморок прямо на руки Снейпу. Бедный профессор Снейп — он так перепугался!... Но не переживайте: МакГонагалл сейчас в больничном пункте. Мадам Помфри ни на шаг от неё не отходит... Ой, и самой интересное: к ним пришел свидетель происшествияи всё подробно рассказал про этот розыгрыш, кто эту кашу заварил. Какой был скандал! МакГонагалл просто рвала и метала — я сама видела — на соседней койке лежала. Теперь этих психов выкинут из школы, поверьте мне!

В течение этого увлекательного монолога Грейнджер на невероятно животрепещущую тему, с её лучшими друзьями творилось что-то весьма странное. На лице Гарри застыло выражение вселенского ужаса, изо рта вырывалось бульканье. Рона зазнобило, он стал медленно сползать на пол, но Поттер подхватил его за подмышки. Ничего не замечающая Грейнджер увлечённо продолжала свой захватывающий рассказ.

«Скорее в медпункт!» — говорил взгляд Рона. Взгляд же Гарри не предвещал ничего хорошего своему рыжему товарищу. Они завопили не своими голосами и изо всех ног припустились бежать.

— В общем, если они не явятся с повинной, им... Эй, ребята, вы куда?! — недоуменно закричала им вслед Гермиона.

Ничего не замечающие, обезумевшие от страха Рон и Гарри промчались по помещению, не обратив внимания на окрик Гермионы, сшибая зазевавшихся учеников. Все кричали и спешили убраться подальше с их дороги, а Гермиона стояла столбом, провожая их глазами.

Как только Уизли и Поттер выскочили из Зала, на её лице проступила ехидная улыбка:

— Повелись всё-таки... Что же вы так заволновались мальчики? Смех — лучшее лекарство!

А на листке, оброненным Гарри, красовалась гордая надпись:

«Шумела ива... представить Рон и Гарри такой исход смогли б едва ли».