Далеко, далеко, за морем... (джен)

Собравшись, я решаю, что нужно зайти к отцу, предупредить его, что иду в кино с Бенито, Селой и Кончи. Уже спускаясь по лестнице, я слышу: "Дон Себастьян Сильверадо, я полагаю?" и понимаю, что поход в кино отменяется.

Прибыл отец будущей пациентки, а значит, сегодня я буду ассистировать отцу в лаборатории.

Стоя на лестнице, я даже не успел понять, почему так тихо в гостиной, и тут услышал:

— Профессор!

— Поттер!

Ой-ёй, отца, кажется, надо спасать!

Перепрыгивая через ступеньки, я слетел с лестницы и ввалился в гостиную, где застал примечательную картину.

Отец, даже не покинувший кресло, в котором до этого сидел, но при этом настороженный и готовый в любую минуту использовать на гостях несколько явно неприятных заклинаний, смотрел на мужчину примерно сорока лет, лохматого и в очках.

Так вот он какой, герой Британии!

За спиной героя, достав палочки и приготовившись либо к нападению, либо к обороне, маячили два парня примерно моего возраста. Судя по тому, что они были похожи на Поттера, это были его сыновья.

Он что, сюда всё семейство притащил?!

Я, не долго думая, тоже выхватил палочку, а также мысленно активировал все амулеты. Если дойдёт до драки, я возьму на себя двух противников, а потом мне поможет отец. Когда прибьёт героя...

— Мистер Поттер, если вы не собираетесь нападать, то будьте так любезны, прикажите своим сыновьям опустить палочки, — голосу моего отца позавидовала бы и Шшеша, змея, живущая недалеко от нашего дома. — Мне бы не хотелось тратить время на восстановление гостиной после того, как Родриго пообщается с ними.

— Риго, опусти палочку, эти синьоры не стоят твоих усилий, они не опасны.

— Да, отец, — ответил я и засмотрелся на лицо Поттера-старшего, степень удивления которого уже, кажется, зашкаливала.

— Отец? — произнёс он, глядя на меня, потом спохватился и сказал: — Джейми, Ал, опустите палочки!

Отец, услышав имена сыновей героя, поморщился, но не прокомментировал. Я удивился такой сдержанности. Обычно он не упускает возможности сцедить свой яд на голову того, кто осмелился вызвать его неудовольствие. Чаще всего этим несчастным являюсь я.

Да уж, кажется, Северус Снейп всё же благоволит к придурковатому герою, по его же собственному выражению.

* * *

Что? Почему Северус Снейп, а не Себастьян Сильверадо? Да потому, что Себастьян не настоящее имя моего отца. Всё у нас в семье ненастоящее...

Я его ненастоящий сын, он мой ненастоящий отец, имя у него не настоящее, да и у меня тоже... Но несмотря на это — он мой отец. Настоящий и единственный. Я знал это в четыре года, знаю в семнадцать и, думаю, что не забуду, став старше.

Когда он нашёл меня на Авенида де лас Брухас, я решил, что он мой отец и ещё больше убедился в этом, когда он не вернул меня матери, которой было всё равно, где я слоняюсь целыми днями, и отчиму, который лупил меня за любую провинность.

Отец забрал меня к себе и с этого момента моя жизнь изменилась. У меня была своя комната, кровать с чистым бельём, вдоволь еды и игрушки... Игрушки стали для меня отдельным потрясением и я окончательно уверился, что нашёл отца, про которого мама говорила, что тот был волшебником и бросил её, когда узнал о беременности.

Теперь он передумал и вернулся за мной... Мой отец действительно был волшебником, в этом я убедился, когда перенёсся с ним с той оживлённой улицы, где мы встретились, к нему домой — в уютный дом, окружённый пышным садом.

Мои молитвы были услышаны и у меня теперь был отец. Не родной, как утверждал он. Я знал, что он ошибался и первым зельем, которое я самостоятельно сварил тайком от него, было зелье определения родства...

Ошибался я... Самым сильным ощущением после этого стала горечь от того, что мой отец мне не врал. Потом пришло понимание того, что он сделал для маленького ненужного ребёнка, взяв его в свой дом и вырастив как сына.

Так, в десять лет, я во второй раз нашёл отца...

Он не был всепрощающе добр ко мне, он не хлопал меня по плечу, хваля за хорошие отметки, он не играл со мной в футбол, как отцы моих друзей.

Но мы вместе стояли возле котла, он учил меня, как правильно держать нож, чтобы при разделке ингредиенты не потеряли своих качеств. Он рассказывал мне о заклинаниях, большинство из которых никогда не осилить простым магам, и он научил меня летать... Летать самому, не пользуясь никакими подручными средствами.

Мы вместе с ним собирали травы, уговаривали змей поделиться ядом, а один раз в Мексике даже вместе охотились на чупакабру. Отцу захотелось изучить её поподробнее и понять, в каких зельях её можно использовать.

Мне так не хотелось оставлять отца и отправляться в школу. Я уговаривал его оставить меня на домашнем обучении, но отец объяснил, что школа — это не только знания, но и полезные связи. Так что пришлось мне туда отправляться.

Он оплатил мне учёбу в элитной школе "Салида дель соль", и, как всегда, оказался прав — там я нашёл друзей и обзавёлся связями, которые на следующий год, после выпуска, помогут мне в будущей карьере. Я хочу стать колдомедиком и отец уже договорился с магом, который согласен принять меня учеником.

Так вот, возвращаясь к поступлению в школу. Отец не обманул, там действительно было интересно, хотя про зелья я знал побольше своих однокурсников. Профессор, который у нас их вёл, тоже знал это, потому что не раз восторгался моим отцом, читая его статьи в специализированных журналах.

Чтобы я не бездельничал на уроках, он давал мне индивидуальные задания, а также я помогал ему обеспечивать наше больничное крыло зельями. На Тёмных искусствах и на защите от них я тоже был первым учеником, что заставляло меня ещё больше гордиться своим отцом и быть ему безмерно благодарным за то, что он делился со мной знаниями.

Но самым интересным уроком стала для меня История Магии, правда, не сразу, а на старших курсах, когда мы стали изучать историю Магической Европы. Вот тут-то и стали мелькать имена, известные мне, потому что, отличаясь врождённым любопытством, я иногда подглядывал за отцом в те ночи, когда он почему-то не спал.

Они случались редко — эти ночи, лунные и светлые. И отец сидел на веранде, глядя вдаль и говорил, обращаясь к невидимым собеседникам. Взгляд его в этот момент был отсутствующий и мне казалось, что, выберись я сейчас из своего укрытия, отец всё равно меня не заметит, занятый своим невидимым визави.

Имена мне ничего не говорили. Все эти Джеймсы, блохастые бродяги и многие другие. Особо часто он говорил с Альбусом, Лили, милордом и Дамблдором.

Постепенно я понял, что Альбус и Дамблдор — это один человек, а Лили — жена Джеймса и у них есть сын, которого зовут Гарри Поттер, а мой отец любил эту Лили и ненавидел Джеймса и Гарри. Милорд оказался отцом и с ним разговор всегда был долгим, полным горечи и ненависти.

Узнав в героях и злодеях современной Магической Европы отцовских призраков, я более внимательно изучил вопрос, найдя газеты тех лет и даже книги некой Риты Скитер "Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора" и "Северус Снейп — сволочь или святой".

Открывшиеся мне знания были таковы, что я предпочёл их спрятать глубоко в подсознании, не желая, чтобы они кому-нибудь стали известны. Это в первую очередь касалось отца, он никогда не должен был узнать о том, что я знаю его настоящее имя. Я не сомневался, что обливиэйт отец может наложить качественный, а мне бы не хотелось забыть.

Только иногда я позволял себе представить, как звучало бы моё имя в сочетании с фамилией отца — Родриго Снейп... всё же Родриго Сильверадо звучит привычнее. Ха, зато папаша моего отца был реально крут! Жалко, действовал неправильно...

* * *

— Джейми, Ал, опустите палочки! Вы живы, профессор?!