Черный список (гет)

Панси на записку не ответила, что не было странно. На нее находило иногда. Раньше он считал, что дело в хандре, теперь знал, что дело было, скорее всего, в работе. Возможно, сегодня где-то на улице нашли очередной выпотрошенный труп. Был бы у Люциуса хоть один знакомый аврор, можно было бы разузнать подробности, но сейчас Министерство и большинство его отделов были для него недосягаемы.

Люциус устроился в своем кабинете с бутылкой какого-то кислого маггловского вина и попробовал записать как можно больше имен, которые появлялись в тетради. Он достал перечень жертв и попытался восстановить воспоминания.

Фреда Гарднера отравили, если так можно выразиться. Из-за выпитого зелья он взорвался изнутри. Целыми остались лишь конечности и голова. Кишки снимали с фонарей, а части искали по всей Косой аллее. До хлопка никто ничего не видел и не слышал. Люциус помнил, за что Гарднер получал свои деньги — как раз за опасные зелья из авроратских хранилищ.

Клауса Кеттлера нашли вросшим в асфальт. Он буквально провалился в него, словно в болоте застрял. Как раз чем-то связанным с болотами и обитавшими на них тварями он и занимался, но подробностей Люциус не помнил. Вроде неприятный был тип, заросший бородой и тупой как пробка.

Из тех, кого он вспомнил, в живых остались немногие. Один — целитель, благодаря которому некоторые магглорожденные, имевшие несчастье оказаться в больнице в его смену, внезапно умирали. Второй — тихий доносчик, из-за которого в Азкабане оказалась добрая половина отдела спорта. Третий — мелкий чиновник отдела транспорта, настраивавший камины — в том числе в домах магглорожденных. Некоторые отправляли своих хозяев прямиком в гости к егерям. Имелись и еще фамилии… Но кто были эти люди и чем они занимались, Люциус по большей части не помнил.

Он вновь и вновь перебирал имена, добавляя новые строчки, но мысли почему-то все время перескакивали на Панси. Она ввязалась в крайне опасное дело, и это Люциусу определенно не нравилось.

Он переспал с ней уже трижды. «Секс без обязательств», так Панси это называла. Первый раз случился как раз на свадьбе Драко. Их с Нарциссой брак к этому моменту уже месяц как развалился.

Бал был в разгаре, но в собственном доме Люциус чувствовал себя чужим. Драко кружил Асторию в вальсе, та смеялась и льнула к нему. Нарцисса притащила с собой Сержа, и Люциус к тому моменту успел с ним поссориться, едва не доведя дело до скандала.

В итоге на свадьбе сына он остался в гордом одиночестве. Пил теплое шампанское, с презрением глядел на веселившихся гостей и мечтал убраться из зала подальше. В тот момент он искренне жалел, что времена Лорда прошли, и никто не вбежит в зал, разбрасывая Круцио и прочие милые заклинания направо и налево. Как он ненавидел всех этих…

В итоге не выдержал, отобрал у ближайшего слуги поднос с шампанским и отправился на балкон остыть. Он предусмотрительно запер дверь, чтобы его никто не побеспокоил, и только потом обнаружил, что оказался на балконе не один.

У Панси дела шли не лучше, чем у него. Друзья ее сторонились, Драко — бросил, отец был в Азкабане, мать отправилась на родину в Италию и дочь с собой не позвала. Не то чтобы она сильно хотела. Злая и печальная Панси выглядела очаровательно. Раньше Люциус и внимания на нее не обращал — просто очередная подружка Драко со следами вырождения на лице. У Паркинсонов в течении десяти поколений было принято жениться на двоюродных сестрах, последний поломал традицию, но дочь у него все равно получилась некрасивая. Хотя и симпатичная.

Ее голые плечи выглядели очаровательно трогательными, и Люциус накрыл их своими ладонями. Только чтобы согреть — вечер был прохладным. Свою роль сыграло и шампанское. Он помнил, что они много пили, целовались, наперебой костерили всех знакомых, начиная с почившего Дамблдора и заканчивая нынешним Министром. Язык у Панси был острым, а как показало дальнейшее — еще и умелым. И поцелуи ее были горячими, страстными и вкусными. Кровь Люциуса вскипела — и в какой-то момент они очутились в его спальне.

Все случилось настолько быстро и сумбурно, что он не запомнил даже, как именно. Пришлось повторить все утром. Он нависал на ней, двигался глубоко и быстро, облизывал острые торчащие соски и слушал, как Панси стонет, вздыхает, ахает при каждом движении.

В общем и целом они оба сочли случившееся приятным и решили продолжить знакомство. Без обязательств. В конце концов, кому может помешать хороший секс?

Иногда Люциус задумывался, не жаждет ли она, упустив Драко, вцепиться в него. Впрочем, пока Панси не докучала, ему было все равно. Жениться во второй раз он не собирался в любом случае. На частых встречах она не настаивала и, как оказалось, решила сделать себе карьеру.

Могла ли Панси каким-то образом узнать про тетрадь?

Люциус даже не понимал, почему задался таким вопросом. Громкое дело для журналистки — отличный шанс для карьерного роста, но вряд ли бы она пошла на такие сложности. Кража, убийство. Нет… Глупости. Но наверняка у нее можно разузнать подробности, которые не попали в газеты. Она совершенно точно была на местах преступлений. Вдруг что-то заметила? Надо только встретиться… Он зевнул.

Люциус очнулся среди ночи все еще сидя за столом. На губах ощущался привкус шампанского, словно он вновь побывал на балу и целовался с пьяной Паркинсон. На часах было четыре утра. Под окном выла полицейская сирена — должно быть, именно она его и разбудила. Спать хотелось нещадно, и он отправился в спальню.

* * *

Проснулся Люциус поздно, с тяжелой головой и не менее тяжелыми мыслями. Налил чай в молоко, вытащил пару зачерствевших круассанов, оставшихся со вчерашнего дня, и открыл «Пророк». Новость об очередном громком убийстве сияла на первой полосе. Стивен Саммерс. О, этого типа Люциус вспомнил сразу. Он очень часто приходил за деньгами, приносил мелкие доносы на коллег, но делал это регулярно и с удовольствием. То ли пытался заработать таким образом, то ли просто из любви к искусству. Омерзительный был тип. Умер тоже страшно: его рот и брюхо оказались набиты черепками, словно он пытался съесть пару стоунов лепреконского золота. Нашли его магглы, недалеко от центра и — Люциус похолодел — его дома. Саммерс, оказалось, жил всего в паре кварталов от него.

Неприятный холодок прошел по спине, будто сквозняк. Совпадение, не более того. Волшебники в принципе предпочитали селиться в этом районе, площадь Гриммо тоже была совсем недалеко отсюда — так что ничего удивительного, успокоил он себя.

Позавтракав, Люциус поднялся в кабинет и вычеркнул из своего списка очередное имя. Он отметил галочками пять самых на его взгляд неприятных персон, чьи фамилии в тетради уж точно встречались несколько раз, и задумался. Может, стоит за ними проследить?

В окно постучала сова — Панси приглашала к себе чуть ближе к вечеру. Просила захватить вина и чего-нибудь на закуску. В доме, как всегда, шаром покати, а куда-то выйти она была совершенно не в состоянии.

* * *

Панси была в одном коротком розовом пеньюаре. Отобрала груши и вино, чмокнула Люциуса в щеку и убежала на кухню.

— Акцио тетрадь! — тихо шепнул Люциус.

Естественно, она не появилась. Из кухни выглянула Панси.

— Ты чего там бормочешь? Иди сюда.

Она уже успела открыть бутылку и разливала вино по бокалам.

— Ты вообще по делу или просто так?

— И по делу, и просто так, — кивнул Люциус и устроился на стуле. Панси села прямо на стол.

— Значит, по делу, прежде всего. Рассказывай.

— Это ведь ты занимаешься убийствами?

— Рита выдала, да? Ну, больше некому. Давно мечтала стать журналисткой, а тут такой материал. Хочется попробовать себя в новом деле, благо Рита решила помочь. А с чего это оно тебя заинтересовало?

— А тебя? Убийства — не лучшая компания для молодой ведьмы.

— Случайно. Первая жертва тут по соседству жила. Труп я раньше авроров увидела, написала короткую заметку, опросила свидетелей. Рита подписала, и меня опубликовали. Когда убили второго, авроры сначала посчитали его отдельным делом, но я заподозрила, что жертвы как-то связаны и намекнула об этом в заметке. Потом был третий… Так и втянулась. А ты, значит, читал меня? Как слог?

— Весьма бойкий. Ты подражаешь Рите?

— Пока да. Так почему тебя это интересует?

— Забочусь о семье, как всегда.

— Какой? Вы ведь разбежались вроде.

— Панси, Панси… Из семьи не уходят насовсем. Но неважно… Мне показалось, что некоторые имена я слышал от Лорда. Кого-то — сегодняшнего, например, — даже видел в Малфой-мэноре. Видимо, один из тех, к кому Лорд применил Империо, чтобы заставить работать на себя.

— И о многих из жертв ты слышал раньше?

— Я не могу быть полностью уверен, но, кажется, обо всех.

— Как интересно. — Она спустилась со стола и села к нему на колени, обвив шею руками. — Значит, это может быть какой-то народный мститель?

— Именно. Понимаешь, почему меня это интересует?

— Не хочешь попасться ему под нож?

— Да. Хочу быть во всеоружии, если этот тип придет за мной.

— Ты знаешь, по отчетам авроров, по крайней мере последний чего-то опасался. Купил, например, защитный амулет, старался не задерживаться в Министерстве допоздна, хотя раньше частенько так делал. Да и казался нервным. Все время оглядывался и даже сказал вчера одному коллеге, что постоянно видит какие-то подозрительные тени.

— Возможно, за ним следили — и следили давно. Ждали подходящего момента для нанесения удара.

— Заговор? Или маньяк? — Ее глаза загорелись. — Точно! Маньяк достал где-то список чиновников, которые работали при Темном лорде, и теперь истребляет их по одному — зверски и эффективно. О… Если я нападу на след, меня возьмут в редакцию даже под собственным именем!

— Не рвись вперед, это может быть опасно.

— Я же слизеринка, а значит, очень и очень осторожна.

Люциус погладил ее по бедру, обнял за талию. В своем открытом халатике Панси выглядела ужасно соблазнительно. Хотелось выкинуть из головы все эти чертовы убийства, старые тетради…

Панси поцеловала его и усмехнулась.

— Что? Расследование уже забыто? Не то чтобы я была против…

Она слегка поерзала, распаляя Люциуса еще больше, и подняла подведенную бровь, должно быть, почувствовав член, упирающийся в бедро. Взять Панси прямо тут, на маленькой кухне?

— О расследовании поговорим позже, а сейчас я… тебя хочу.

Люциус просунул ладонь под халатик и легко сжал ее грудь, погладив пальцем напрягшийся сосок.

— Тогда в спальню, — шепнула она и стрельнула своими большими темными глазами.

Люциус не возражал: в спальню — так в спальню. Хотя на его вкус можно было бы и прямо здесь. Посадить ее на стол, задрать ноги и войти. Но леди жаждала комфорта, и как можно было ей отказать?

Люциус подхватил Панси на руки и оттащил в соседнюю комнату, где повалил на широкую кровать. Она потянула его на себя, впиваясь, жаля, кусая. Обвила крепкими ногами и выгнулась, подставляясь под ответные поцелуи.