Химическая свадьба (гет)

2 января 1994 г.,

лаборатория Снейпа.

Утром второго января научная коллегия в полном составе собралась в лаборатории.

— И это, по-вашему, нормальная затравка?

Иванна рассматривала извлечённый из шкафа штангласс с таким видом, будто перед нею было ведро дохлых котят. Штангласс в этот раз использовался прозрачный, и ничто не мешало увидеть странное состояние содержимого ёмкости. Вместо ожидаемого тёмно-зелёного, почти непрозрачного раствора, в котором не должны были виднеться фрагменты экстрагируемого сырья, в штанглассе покоилось нечто, по виду более всего напоминавшее заплесневевший черносмородиновый кисель. Иванна была озадачена и слегка раздосадована. Цвет, а ещё больше — консистенция, настораживали.

Смиты, опасливо выглядывающие из-за Снейпа, на всякий случай протянули «это не мы!». Сам Снейп, доставший штангласс из шкафа, водрузивший его на стол для лучшего обозрения и отступивший назад, чтобы Иванна произвела первый осмотр, неодобрительно покосился на Смитов и шагнул обратно, ближе к столу.

— Может, так и должно быть? — совершенно антинаучно предположил он, осмотрев ёмкость.

— Угу, именно так! Это всё ваш рог! — возмущённо глянула на него Иванна.

— Во-первых, не мой, а мисс Смит, — возразил Снейп.

— Во-первых, не мой, а единорога! — запротестовала Тори. — И вообще, это был отличный порошок, наисвежайший! Единорог абсолютно здоров, если не считать небольшой деминерализации — но это на его волшебные свойства никак не влияет! Порошок собран в Новогоднюю ночь, девственницей, в одиночку! Лучшего качества найти невозможно — разве что, если бы на эту ночь полнолуние выпало.

— Можно предположение? — подняла руку, будто на уроке, Хоуп. — Может, он слишком хорош для этого опыта, порошок этот?

— Чёрт, я, наверное, его передознула, — удручённо вздохнула Иванна. — И экстракцию малость передержала. Что с этим делать будем? — она кивнула на штангласс. — Выкинем?

Выливать содержимое штангласса в раковину Снейп отказался наотрез, предложив поставить новую затравку, а эту пустить в дело, и посмотреть, что из неё получится. Иванна заявила, что если тут что-нибудь рванёт и кого-нибудь перекрасит в фиолетовый, лично она с себя всю ответственность снимает. Смиты нашли перспективу заманчивой, а Снейп уверил, что ничего не рванёт, пусть никто даже не мечтает. Иванна, поразмыслив, согласилась, что параллельное ведение нескольких синтезов хоть и хлопотно, но более чем разумно, главное тщательнее вести записи, чтобы случайно ничего не упустить.

— Ладно, давайте продолжать эксперименты, — решилась она. — Полагаю, сейчас стоит начать первую возгонку этих фиолетовых соплей… Если они вообще возгоняемы, конечно.

Наблюдая за монтирующими перегонную установку Смитами, Снейп предложил разбавить «фиолетовые сопли» чем-нибудь. Иванна согласилась, что предложение не лишено смысла. «Сопли» разделили на четыре порции, первая из которых была разбавлена спиртом, вторая — водой, третья — эфиром, четвёртую оставили без изменений. Все манипуляции тщательно фиксировались на пергаменте посредством обладающей читаемым почерком Хоуп.

Неразбавленная порция, как и опасалась Иванна, не успев прогреться, начала подгорать, испуская клубы удушливого фиолетового дыма, который моментально окутал лабораторию, резко снизив видимость и заставив кашлять всех присутствующих. Дым был настолько летучий, что беспрепятственно проскакивал сквозь все изгибы стекла холодильника установки и вылетал из приёмной колбы, планомерно заполняя пространство. Иванна поспешно выдернула горелку из-под реторты. Пробормотав что-то невнятное, Снейп метнулся к рычагу, управляющему лопастями вентилятора вытяжки, и опустил его в крайнее положение, запуская вытяжку на полную мощность. Одновременно он захлопнул дверь в комнату, чтобы не напустить лишнего дыма туда.

— Как интересно, — заметила Иванна, прикрывая нос и рот рукавом мантии. — Дым очень лёгкий, поднимается вверх!

Хоуп, также закрываясь одной рукой, второй мужественно продолжала записывать наблюдения.

— Нужно поднять вытяжку, — заявил Снейп, убедившись в её правоте. Он оказался у ближнего к двери торца стола и взялся за приваренную по краю вытяжки трубку. — Мисс Смит, берёмся за рейлинг и по моей команде одновременно тянем вверх!

Тори, подскочив к противоположному торцу стола, поспешно вцепилась в рейлинг, и на счёт «три» вытяжка с тихим скрежетом поднялась на добрые полметра. Удерживающие её металлические конструкции оказались снабжёнными шарнирами, а сам воздуховод — телескопическим.

— О, так она поднимается! — удивилась Иванна, наблюдая, как воздух быстро начал очищаться.

— Что вас так поразило? — недоумённо глянул на неё Снейп.

Хохотнув, Иванна всё же рассказала ему про своё сновидение, смягчив особо жаркие моменты исключительно ради порозовевших и старательно сдерживающих хихиканье Смитов. Нимало не смущаясь, Снейп полностью подтвердил её выкладки на тему его отношения к сбрасыванию лабораторного стекла на пол. При этом он категорически заметил, что сажать женщину на этот стол было бы бесчеловечно, потому как мрамор при температуре в лаборатории около шестидесяти семи по Фаренгейту температуру имеет соответствующую, так что любой, кто вознамерится на нём посидеть, рискует застудить себе что-нибудь ценное. Иванна с достоинством поблагодарила его за заботу и наказала Смитам запомнить и не садиться на стол, особенно — голой задницей. Смиты трагически всхлипнули и, жалобно уставившись на Иванну, хором протянули: «Ну доктор Мачкевич!».

— Нет-нет, даже если очень хочется — нельзя! — категорично заявила Иванна. — Здоровье — оно не казённое!

— Мы не это имели в виду! — запротестовала Хоуп.

— Конечно-конечно! — кивнула Иванна.

— Коллеги, вы желаете продолжить обсуждать свойства столешницы или же мы продолжим опыты? — вмешался Снейп со скучающим выражением лица.

— Конечно, второе! — поспешно собралась Иванна. — Вот видите, как полезно иметь в команде человека, помнящего о трудовой дисциплине! — обратилась она к Смитам; те согласно закивали. — Так, а вот что мы со стеклом делать будем…

Она взяла приёмную колбу, изнутри покрывшуюся тонким фиолетовым налётом, и провела пальцем по внутренней поверхности её горловины. Фиолетовый налёт собирался на подушечке пальца тончайшим порошком. Иванна отдала колбу Тори и велела соскребать налёт деревянным шпателем, чтобы потом проанализировать, что же это такое вышло. Тем временем Снейп отсоединил охлаждающий модуль и осторожно отнёс его к большей раковине.

— Любопытно, — отметил он, пуская внутрь холодильника струю воды. — Должно быть, порошок рога соединился с вытяжкой лунноцветника, отсюда окрашивание.

— Лунноцветник с рогом даёт бледно-лиловый цвет, а тут истошно-фиолетовый, — возразила Иванна. — Ну, вы что, коллега, это же элементарная качественная реакция! Ах, ну да, у нас же свежий порошок. Отчего-то мне ни разу не доводилось с таким работать, вот я и всё время забываю сей нюанс. Ох, мне же этот порошок ещё на втором этапе добавлять… Чёрт, с одной стороны — я уже заранее боюсь, какой эффект он даст, с другой — это безумно интересно.

— Вчера вы произвели на меня впечатление человека весьма расположенного к экспериментам, — невинно отметил Снейп.

— Я была в состоянии особого вдохновения, меня посетила муза, — величественно парировала Иванна, стаскивая с головы импровизированную бандану и пряча её в карман мантии. — И вообще, кто бы говорил — тоже мне, консерватор выискался. Кстати, разве не видите — вода налёт не берёт. Как насчёт хлористоводородной кислоты? Лучше неё от последствий неудачных экспериментов, по-моему, стекло ничто не очищает.

— Несите сюда, будем пробовать, — кивнул Снейп, закрывая кран.

Кислота, к счастью, оказала нужный эффект и вскоре новая порция заготовки, разбавленная спиртом, была заряжена в перегонку. Для ускорения процесса из учебного кабинета была принесена вторая установка, в которой запустили перегонку разбавленной водою порции заготовки, после чего все дружно принялись за изготовление затравки по скорректированной в очередной раз рецептуре.

Уже вечером, залив последний штангласс спиртом, Иванна вспомнила, что так и не сообщила Каркарову о зеркале. Поняв, что бежать в совятню ей лень, она попросила Смитов одолжить ей зеркало. Оказавшаяся ближе к ней Тори выдала своё, и Иванна, извинившись, ушла в кабинет, чтобы сделать вызов. Попытки её, впрочем, не увенчались успехом — каркаровское зеркало не отзывалось, и Иванна сообразила, что сердечник иссяк не только в её артефакте. Посмотрев на время и убедившись, что ещё не поздно, она связалась с младшим преподавателем Основ Алхимии Ярославой.

— Привет! Слушай, можно тебя попросить… — начала она, но обратила внимание на какой-то ошалелый вид девушки и настороженно спросила: — Что-то случилось?

— Привет. Да, ерунда, — отмахнулась Ярослава. — Очень своевременно свалившиеся общественные нагрузки. Алексис подпрягла помогать ей с драмкружком, сейчас вот Золушку репетируем с третьим курсом, а мне надо к завтрашнему занятию готовиться, я коллоквиум собиралась провести.

— Ну, пошли Алексис подальше и нажалуйся Носферату или Игорю, — предложила Иванна; теперь она расслышала приглушённые звуки песенки.

— Она не посылается! — трагично протянула Ярослава. — Директор от этой темы самоустранился, сказал «не мои проблемы, разбирайтесь сами», а профессор Фалькенштерн говорит, что я должна развлекаться, пока молодая, и театр мне в этом поможет. И тут я уже в раздумьях — если сейчас упрусь, профессор из вредности может мне не разрешить в следующем году читать лекции… Ой, я тебя, наверное, загрузила? — спохватилась она. — Ты что-то хотела попросить?

— Да ничего серьёзного, на самом деле, — рассмеялась Иванна. — Как Игоря увидишь, передай ему, что моё зеркало тоже кончилось — я сейчас с одолженного говорю. Новые ни себе, ни мне пусть не покупает — готовые убогие обычно, я чуть позже сама сделаю и ему пришлю.

— Может, я пойду его сейчас найду, дам своё зеркало, да вы поговорите? — спросила Ярослава, явно мечтающая убраться подальше от репетирующей молодёжи.

— Нет у тебя стратегического мышления! — покачала головой Иванна. — Смотри: завтра или послезавтра ты с ним пересечёшься и передашь мои слова. Он спросит: какого чёрта ты его сразу не разыскала и не одолжила своё зеркало? А ты ему: но, господин директор, я репетицию проводила, все вопросы к мэтрессе Ангелина. На следующем же педсовете Алексис получает втык за нецелевое использование младшего преподавательского состава, а ты — свободу.

— О… Ты гарантируешь? — маленькое зеркальце едва вместило широкую Ярославину улыбку.

— Стопроцентно, — кивнула Иванна. — Ладно, я больше не злоупотребляю твоим временем, продолжай «развлекаться»!

Она прервала вызов, вернулась в лабораторию, отдала Тори её зеркало и присоединилась к уборке, предложив всем по окончании пропустить по чашечке чая. Предложение было благосклонно принято, и Иванна изъявила готовность сбегать на кухню за чаем и закуской к нему. Конечно, можно было решить этот вопрос и без личного присутствия в кухне, но ей казалось, что сходить — оно как-то вежливее. Возвращаясь обратно по коридорам подземелий, она поймала себя на том, что машинально высматривает — не появится ли чёрный пёс или, на худой конец, крыса. Как же ей выкроить время на то, чтобы найти Блэка и поговорить с ним? Мало того, теперь нужно сделать ещё пару двусторонних зеркал. С этим синтезом ей не скоро выдастся несколько свободных часов…

Поскольку перегонные установки без присмотра оставлять не хотелось, пить чай было решено в лаборатории, хотя Снейп и разразился примерно двадцатиминутной лекцией на тему употребления пищи на рабочем месте. Его выслушали внимательно и с интересом, однако менять дислокацию Иванна отказалась наотрез. Снейп обвинил её в непрофессионализме, Иванна на это ответила, что всегда позиционировала себя исключительно как дилетанта и никогда не питала иллюзий на тему своей дисциплинированности в этой области. Снейп посетовал, что она оказывает дурное влияние на всех присутствующих и принёс из кабинета гостевой стул, на котором как раз уместились Хоуп и Тори. Снейп устроился на высоком табурете, а Иванна заняла кресло-качалку, которое пододвинула поближе к перегонным установкам, чтобы удобнее было наблюдать за процессом.

Это чаепитие стало, пожалуй, последним спокойным ужином Иванны до отъезда из Хогвартса. Точнее, «относительно спокойным», потому что в течение вечера она успела раза три разругаться и помириться со Снейпом на тему корректировки методик — Иванна категорически не рассматривала введение в процесс свежего порошка рога единорога на постоянной основе, тем более до окончания опыта.

— Коллега, я смотрю, вы решили тряхнуть стариной и вновь удариться во все тяжкие на ниве экспериментального зельеварения? — поинтересовалась Иванна, беря с тарелки сэндвич. — Я дочитала недавно ваши пометки в учебнике, вы явно опережали своё время. Если не возражаете, я бы скопировала его, как и записную книжку вашей матери. До неё я ещё не добралась, к сожалению, — она сдула упавшую на лицо чёлку, откусила от сэндвича и принялась с увлечением жевать, вспомнив, что с утра ничего не ела. Сдувание, впрочем, её не спасло, и чёлка вернулась на прежнее место, слегка попадая по сэндвичу.

— Айви! — со смесью выражения крайнего отвращения и вселенского страдания на лице Снейп подался вперёд и снял с прядки её чёлки каплю майонеза. — Вы хуже гриффиндорского первокурсника, честное слово.

— Ничего страшного, майонезная маска полезна для волос. Уксус придаёт блеск, яичный желток питает, — захихикала Иванна.

— Не могли бы вы ваши косметические процедуры проводить в ванной, а не в лаборатории? — продолжил страдать Снейп.

— Только ради вас — я постараюсь, — взмахнула сэндвичем Иванна; она смотрела на Снейпа поверх очков, но даже несфокусированный взгляд точно различил в его глазах искорки смеха.

Она не смогла удержаться и сделала то, о чём давно мечтала — показала ему язык, чем вызвала приступ истерического хихиканья у Смитов. Тогда она повернулась в их сторону и показала язык персонально им.

В начале одиннадцатого Иванна выгнала всех спать — завтра у обитателей Хогвартса начиналась новая учебная неделя, и кое-кому не помешало бы выспаться. Она заверила Снейпа, что не будет шуметь и, как только перегонка завершится, уйдёт к себе. В опустевшей лаборатории она методично доела сэндвичи, убавила на минимум огонь под ретортой с разбавленным эфиром образцом и стала терпеливо дожидаться окончания перегонки, развлекая себя копированием Снейпова учебника и чтением заметок Эйлин Принц. В начале четвёртого утра процессы завершились, Иванна погасила горелки, убрала флаконы с полученными фракциями в шкаф, вымыла обе установки и покинула лабораторию. Проходя через спальню, она вдруг обратила внимание на звук дыхания Снейпа — оно было тяжёлое и неровное, явно свидетельствуя о том, что ему снится кошмар. Подойдя к кровати, она подсветила себе веером. Снейп спал на боку, скрючившись будто его терзали боли в груди; его лицо искажала мучительная гримаса.

Иванна тяжело вздохнула и покачала головой. Она скинула туфли, положила веер на прикроватную тумбочку, пристроила рядом с ним очки и осторожно прилегла рядом со Снейпом, прямо поверх одеяла.

— Простите, коллега, вы не будете против, если я немного позаимствую ваши кошмары? — тихонько пробормотала она. — Молчание — знак согласия, — резюмировала она спустя несколько секунд и, протянув руку, положила ладонь ему на лоб.

…Мутный омут образов. Некоторые — уже почти знакомые, но от того, увы, не ставшие приятными…

Прошлое — заноза в сердце. Непонимание вызывает обиды. Предательство порождает предательство. Боль — агрессию. Всё это легко вытянуть, да — ненадолго, но какое-то время вы поживёте спокойно, коллега. Возможно, со временем… Но, к чему загадывать.

Рыжий шёлк волос, зелёный бархат глаз. Коллега, ну-ка, признайтесь, Амортенция для вас пахнет ландышем? Мёртвых не вернуть, нужно оставить их в покое. Я смогла, и вы должны смочь. И спасибо, что не представляли вчера её на моём месте. Или с моей стороны хамство даже предположить такую возможность? Ладно, оставим эту тему.

Что там дальше по программе? О, знакомые всё лица… Пардон, маски…

Оглушительный трезвон волшебного будильника заставил её подскочить. Осмотрев ошалелым взглядом окрестности, Иванна с тихим стоном рухнула обратно и закрыла глаза. В голове гудело. Правую руку она не чувствовала — отлежала.

— С добрым утром! Вы что тут делаете? До своей комнаты не нашли сил дойти? Мерлин… Хоть бы разделись, — приветствовал её проснувшийся Снейп; голос его звучал ворчливо, но весьма бодро, из чего она сделала вывод об успешности своих действий. Ей оставалось только надеяться на то, что он не поймёт её истинных намерений и не обидится на это.

— Вам надо, вы и раздевайте, — не открывая глаз, пробубнила Иванна в ответ и свернулась калачиком; в онемевшую руку начинали впиваться миллионы иголочек — кровь возвращалась в капилляры. — Я сняла тапки и очки, считайте — разделась. Я ещё посплю, с вашего позволения.

__________

67 °F = 19.4 °C

http://vk.com/photo-14591519_247275907

коллаж к главе от Марии Жолудевой.