Патронус Алекс (джен)

Первая пластинка сломалась поздно вечером. Это значит, цепочка из камер в Азкабане начала съёмки. Я отложил книгу, которую как раз загружал в зеркало (и нужна, и время занять), добавил на полог чары светонепроницаемости и сотворил светящийся шарик, как под водой. На вид контрольные камеры ничем не отличались от остальных. Я прошёлся диагностическими чарами по одному из кристаллов, первому в цепочке. Все руны и чары работали, потребляя магию в двойном размере. Когда первый камень закончил работу, включился второй. Все процессы протекают гладко, как в лабораторных условиях. Вставив отработавший камень в рамку зеркала, я, проявив чудеса терпения, полюбовался коридором Азкабана аж десять минут. Запись чёткая, непрерывная и легко распечатывается.

Камеры у меня получились не артефактами, а долгоживущими магическими конструкциями. Почему так, я точно не знаю. Может, слишком мало души в них было вложено. А может, дело в том, что камеры изначально создавались для разовой работы. Запас живучести у них от мини-завода и благодаря особо прочным материалам. Ведь магия не накладывается сверху, а рождается вместе с камнем. Но намерения, опять намерения.

Я успел проверить камеры на всё, что нужно, потом на всё что можно, а вторая пластинка оставалась целой. Сириус её сломает, оказавшись дома.

Если до этого, чтоб ни на ком не сорваться, я якобы пораньше лёг спать, то теперь мне под пологом стало тесно. Выбравшись из постели, я прошёлся туда-сюда по спальне. Оказывается, все наши уже легли.

Первую пластинку Сириус сломал, покидая Азкабан. Значит ему нужно дойти от замка до лодки, потом доплыть до острова и трансгрессировать домой.

Почему мы решили, что второй сигнал должен быть из дома? Потому что, по плану сразу после сигнала я вызываю Сириуса через зеркало и рассказываю, как работают камеры. Нормальной, хотя бы двухсторонней связи у нас ещё нет. Я над этим работаю, вместе с зеркалом.

Во-первых, связь будет не двухсторонней, а хотя бы четырёхсторонней. У папы в своё время как-то ведь получилось.

Во-вторых, это будет не зеркало, а алмазы. Подумаешь собеседника не видно, зато маленький, прочный и в кольце носить можно или ещё одним браслетом.

Мы, с Сириусом, уже во всех ракурсах показали зеркалу связь между объектами, и просто под диагностирующими чарами, и в момент вызова. Сначала сигнал идёт от одного зеркала к другому, потом от зеркала к Сириусу.

Жаль второй набор, из четырёх зеркал, для всех мародёров, посмотреть нельзя. Про Петтигрю помолчим. Папино зеркало, по словам мамы было всегда с ним. В могилу по такому поводу мы не полезем. Зеркало Сириуса сгинуло во время обыска. Стоп. Рем-то своё зеркало наверняка сохранил. Я быстро сделал запись в дневнике на эту тему.

И вообще, нужно было делать три пластинки. Одну Сириус так же сломал бы на выходе из Азкабана, вторую доплыв до острова, а третью дома. Почему не сделали? Не подумали, наверное. Теперь приходится ждать и психовать. Что-то хрупнуло, что-то упало, я почти минуту соображал, что случилось, потом подпрыгнул на месте и беззвучно крикнул.

— Есть!

Домашняя пластинка сломалась. Но Сириуса у меня вызвать не получилась, пришлось забраться назад под полог и вызвать Добби. Я вот так сходу не мог придумать подходящую неприятность, при которой крёстный домой вернулся, но на вызов не отвечает.

— С хозяином, Сириусом Блэком, и с хозяйкой, Лили Поттер, всё хорошо — они только что вернулись домой, — отчитался Добби.

— Спасибо Добби, а то я беспокоился, — домовик счастливо заулыбался, получив благодарность. — Можешь возвращаться домой, — отпустил я его.

Не берёт Сириус трубку, в смысле зеркало, значит сегодня не узнает, как камеры работают, а ведь хотел вроде бы.

Точно хотел. Утром крёстный перехватил меня по дороге на тренировку и спросил:

— Ну как всё работает?

— Великолепно работает, — ответил я и в свою очередь поинтересовался: — Ты почему вчера зеркало не брал? Стоп! Можешь не говорить, — глядя на стремительно краснеющего крёстного, я понял, почему тот не отвечал, а вот вслух это произносить не надо.

— Кхм… пойду я, к урокам хоть чуть-чуть подготовлюсь, а то в выходные не до того было, — нашёлся профессор Блэк. — Да и тебя друзья ждут, потом поговорим.

Друзья действительно ждали и прожигали меня любопытными взглядами, но из-за присутствия Невилла проявляли чудеса терпения. Ничего, на тренировке всем будет не до любопытства, так что до завтрака как-нибудь доживём, а там я немного поделюсь информацией.

— Это то, из-за чего ты вчера ушёл пораньше в спальню? — спросила Гермиона, когда мы вчетвером устроились за столом и отгородились чарами.

Просто я вдруг обнаружил, что не знаю с чего начать рассказ, ведь Гермиона про психотроп… э-э в смысле, психологическое зелье ничего не знает.

— А я думал, ты за Вы-Знаете-Кем следить ходил, — сказал Рон.

— Гарри! — хором воскликнули они. Света хихикнула. А что, пока друзья разговаривают, я могу и позавтракать.

— Ладно, ладно. По нашим данным Риддл планирует налёт на Азкабан… — начал-таки я рассказ, прожевав кусочек тоста с маслом и джемом.

Газеты сегодня мы читали с удвоенным вниманием, как и всё оставшееся до каникул время. Почему? Да кто ж его знает, пластинки-то у меня на шее целые висели, все три. Рон каждое утро про них спрашивал, одним взглядом, сразу, как только я поднимал его с постели. Потом о том же так же спрашивала Гермиона, а после и Света. Но газеты всё равно читали с удвоенным вниманием и облегчённо вздыхали, не найдя ничего о массовом побеге из Азкабана.

* * *

Теоретическая часть создания разговорников быстро подошла к концу. Сквозные зеркала делают давно и без проблем. Бесшумный вызов я слизал с папиной пары. Даже количество абонентов делалось по образцу, пусть и одному-единственному. Осталось проверить, будут ли они работать. Бегать в самоволку сейчас немного не ко времени. Зачёты и контрольные грозили завалить нас надёжней любой лавины. Если ещё неделю назад времени не было, то теперь его не было вообще. Так что, всё что не горит — подождёт. Каникулы скоро. Успею и сделать, и проверить.

— Гарри, сегодня можно было б и попозже встать, — пробормотал Рон в первый день каникул, для разнообразия даже не вспомнив о каких-то там пластинах.

— Нельзя, — возразил я и аргументировал: — О времени следует договариваться заранее. Девчонки нас будут ждать именно сейчас — это раз. Я не собираюсь устраивать представление, потому мы тренируемся пока все спят — это два.

— Мне бы тоже не хоте-оу-лось, чтобы за нами наблюдали, — ёжась и зевая, сказал Невилл.

Мы с ним переглянулись, ни я его, ни он меня ни о чём не спрашивали, а министерство продолжало тянуть с обрядом.

— Да я не спо-оу-рю, — вылез из постели Рон, тоже зевая.

Ну да, не спорит, в прошлом году в рождественские каникулы тоже начиналось «давайте попозже вставать будем». Но те каникулы мы целиком в школе провели, а в этот раз все разъезжаются по домам. Даже я впервые уезжаю из Хогвартса на Рождество. Так что смысла из-за одного уже начавшегося дня, спорить нет. К тому же, это вылезая из постели, подольше поспать хочется всем, ну, может, кроме Светы, а когда с тренировки возвращаемся и натыкаемся на ранних пташек, просыпается понимание — расписание составлено верно, ни убавить, ни прибавить.

Сегодня таких ранних пташек оказалось больше обычного. Народ бегал туда-сюда, собирая вещи. У входа в хаффлпаффское общежитие стояла гриффиндорка с младших курсов. Она прижимала к груди батарею свитков и деловито стучалась в дверь.

— Ты к кому? — поинтересовалась Света, даже не пытаясь открыть дверь.

— К Марибель, со второго курса. Нужно обязательно вернуть ей свитки, пока она собираться не начала, — отрапортовала гриффиндорка, вполне грамотно стрельнув в мою сторону глазками, видно, что тренировалась девочка.

Света нахмурилась, почти незаметно поколебалась и сказала:

— Подожди здесь, я ей сообщу.

— Ох, можно подумать, я там страшную Хаффлпаффскую тайну узнаю! — воскликнула гриффиндорка, обнаружив, что на территорию чужого факультета её пускать никто не собирается.

Всем своим видом девочка предлагала нам разделить её насмешливое недоумение. Мы не прониклись. Невилл со Светой успел сдружиться и принял её сторону автоматически. Гермиона полагала, что нечего чужим мальчикам глазки строить. А Рон считал, что нечего на территорию факультета чужаков пускать, о чём он тут же сказал девочке.

— Если уж кого-то привела, то без присмотра не оставляй, а пообщавшись, лично выведи.

Невилл, слушая лекцию Рона, согласно кивал. Наверное — это из неписанных магических законов, которые дети магов получают от родителей, воздушно-капельным путём, не иначе.

— Да, знаю я! — возмущённо воскликнула девочка, не желая слушать о том, что вода мокрая, а трава зелёная. — Но ваша подруга могла бы просто проводить меня до комнаты Марибель и сдать с рук на руки, а не оставлять стоять здесь.

Она изобразила вселенскую грусть, и Рон с Невиллом моментально прониклись, даже Гермиона заколебалась.

По мне, так Света поступила абсолютно правильно, несмотря на своё нежелание оставлять кокетку со мной. Одно дело, если это действительно гриффиндорка-второкурсница, а если Упс под обороткой?

— Зато тебе не придётся с утра пораньше в одиночестве долго стучаться в двери чужого факультета, — неискренне утешил я предполагаемого Упса.

— Кстати, меня зовут Ромильда, Ромильда Вейн, — уловив изменившиеся отношение, представилась девочка. Представлялась она мне, что было с её стороны недальновидно. Но прежде чем попрощаться и свалить за ближайший угол, я всё же спешно представил Ромильде своих друзей.

— Ты чего? — это Рон.

— Что на тебя нашло? — это Гермиона.

Хором спросили друзья, догнав меня. Невилл тоже спрашивал, только молча.

Пока они возмущались я достал карту Мародёров, и проверил, оставленную позади, девочку.

— Её действительно зовут Ромильда Вейн, — вместо объяснений сказал я.

Ну, раз Ромильда оказалась Ромильдой, а не Упсом под обороткой, мы можем спокойно идти собирать вещи. Спокойно не получилось, Рон с Гермионой едва не навернулись, если б Невилл обоих не поймал, точно навернулись бы. А вот нечего глаза закатывать, под ноги надо смотреть. Можно подумать, у меня нет оснований для подозрений и беспокойства. Ну и что, что Риддл ни о чём подобном не думал, не так уж часто я его посещал.

Сегодня непременно нужно наверстать. Мне очень хочется послушать доклад Снейпа одному из начальников. Я бы с удовольствием и разговоры с Дамблдором послушал, но увы, возможности вести круглосуточную слежку с прослушкой я не имею. Потому остаётся ловить удачу с Риддлом. У меня есть все основания предполагать, что отделавшись от учеников, профессор Снейп поспешит встретиться с ним. Также у меня есть мысль о теме доклада, по крайней мере о его части. Если я прав, сразу станет ясно, зачем Дамблдору нужны продолжающиеся сеансы легиллименции. Ведь Снейп уже перетряхнул моё сознание вдоль и поперёк, все предназначенные для него мыслесвязки просмотрел не по разу и в разных комбинациях. Какие ещё цели мог преследовать Дамблдор, организовывая эти «уроки»?

Неправильный вопрос. Какие обоснования могли заставить профессора зельеварения тратить по девять часов каждую неделю? Вначале этим основанием была гипотетическая возможность Риддла использовать нашу связь через шрам. Теперь, когда всем стало очевидна бесполезность уроков, что теперь я узнаю из первого же доклада Снейпа Риддлу? Раньше профессор Снейп ничего такого доложить не мог. По словам Сириуса, последний раз декан Слизерина отлучался из школы в воскресенье прошлого месяца. Никаких изменений в мыслях и поведении Риддла тогда не произошло, значит ничего существенного Снейп ему не сообщил. Как только нас посадят на поезд, все, кроме дежурных преподавателей, будут абсолютно свободны. Профессор Снейп не дежурит, значит теоретически может отправиться к Риддлу.

Своим я за завтраком объяснил, что целиком в поезде буду присутствовать эпизодически, всё остальное время там будет только моя физическая оболочка.

— Ерунда, — отрезал Рон. — Скорей уж Снейп сдаст тебя по собственному желанию. Поэтому за ним всё равно нужно присмотреть. А потом сдать Дамблдору.

Рон уже размечтался, как нам заменят преподавателя по зельям. Гермиона смотрела на него утомлённым взором, но, тяжко вздохнув, в который раз начала объяснять другу, что если директор доверяет Снейпу, значит у него на то есть все основания. Нам со Светой этот разговор уже шёл как шумовой фон.

— Можно я расскажу своим о предполагаемом побеге из Азкабана? — тихо спросила она.

— Только без подробностей, просто агентурная информация.

— Конечно, — кивнула Света.

— Ты значит считаешь, что Снейп сдаст Гарри Ты-Знаешь-Кому по приказу Дамблдора? — зарычал Рон после того, как Гермиона отмахнулась от всех его аргументов.

— С чего ты взял, что Снейп сдаст Гарри? — вспомнив, с чего Рон это взял, она переключилась на меня. — Зачем по-твоему директору это нужно? Да и он никогда тебя откровенно не подставлял. Тогда, с философским камнем, мы всё же сами решили идти.

— А за меня и сейчас решать никто не будет. Просто Снейп расскажет Риддлу о моей возможности видеть во сне его мысли, а потом, во время сеансов легиллименции посмотрит, что тот сочтёт нужным мне показать.

— Ну-у… — протянула Гермиона и, как ни странно, согласилась: — Это не лишено смысла.

Было бы время до отъезда, я бы сбегал в запретный лес, посмотреть, что там такое большое сдохло, если Гермиона согласилась со мной без вещественных доказательств.

Устроиться в купе вчетвером не получилось. Изначально, ещё в коридоре к нам присоединился Невилл, и запираться стало бессмысленно. И когда Йен, заглянув в купе, спросил:

— К вам можно? — все, кроме Невилла, ответили:

— Конечно.

Невилл же с Йеном просто незнаком, потому, увидев явного старшекурсника, смутился.

— Доброе утро, Луна.

— Привет, Луна.

С подругой Йена мы со Светой поздоровались отдельно. После Света представила кузена Невиллу, а её кузен представил Полумну всем, кто с ней не поздоровался.

Йен логично предположил, что ребята с ней незнакомы. То, что они её просто не узнали, ему в голову не пришло. Ведь все изменения с девочкой для него происходили постепенно, а потому не бросались в глаза. И я, и Света также не обделяли вниманием будущую родственницу и видели весь процесс превращения. Ребята же явно никак не могли соотнести девочку с грязными, нечёсанными волосами, выпученными глазами и неадекватными реакциями и эту красавицу, созданную из лунного света и хрусталя. Волосы нынче были собраны в высокий конский хвост. Глаза при подкрашенных бровях и ресницах оказались не выпученными, а большими. От неадекватного поведения остались сущие мелочи. Рон сейчас похлеще выглядит. Невилл из-за стеснительности свои эмоции выражать не привык. У Гермионы самоконтроль получше.

— Мы… знакомились… просто… давно, — выдавила она кое-как. — Извини, Полумна, не узнали. Привет.

— Привет, — девочка посмотрела на Гермиону своим фирменным, немигающим взглядом и сказала: — Это из-за мозгошмыгов. Вокруг тебя их очень много.

Гермиона резко пришла в себя, теперь для неё в Полумне не было ничего необычного. Девочка осталась собой, а то, что выглядит ухоженной, так ухажёр у неё появился.

Ухажёр на полном серьёзе интересовался, что такое мозгошмыги, как Луна их увидела, где увидела, сколько раз…

Я тоже присоединился к Йену. Интересно же, как её дар работает.

Гермиона оторопела, понаблюдала за нашими изысканиями, перевела взгляд на Рона с Невиллом. Мальчишки, всё ещё пришибленные новым видом Полумны, что там говорит хрустальная девочка, просто не слышали. Тогда Гермиона тихонько обратилась к Свете, видимо, в надежде на женскую солидарность.

— Мозгошмыгов же не существует, она просто ненормальная.

Света хмыкнула и, притянув девочку-отличницу чуть ближе, так же тихо ответила:

— Если б ты не была подругой Гарри, я бы тебе сейчас доказала возможность существования мозгошмыгов. Но так как ты для моего парня своя, слушай: Полумна — невеста моего кузена. Теперь понимаешь? Тебе вроде нравилась клановая система?

Гермиона, посмотрев на кланы с другого ракурса, уже не была так уверена, что они ей нравятся.

Света хоть и назвала Гермиону своей, всей правды не сказала. Если б Джамбелли не сочли Полумну перспективным приобретением, невестой Йена она бы не стала.

Кстати, к концу допроса я пришёл к выводу, что в этот раз Луна пошутила и теперь сама не рада.

Больше она так шутить не рисковала, и Рон с Невиллом, постепенно пришедшие в относительную норму, не услышали ничего компрометирующего.

В первый раз прибываю на платформу девять и три четверти зимой. Оказывается, это темно и очень мокро. Сверху идёт не то снег, не то дождь, снизу не то лужи, не то каша. В общем, щит никого не спас. Все, кто прикрывались сверху, успешно промокли снизу.

Не знаю, как там дела у Снейпа. Но Сириус со своими профессорскими обязанностями разобрался и теперь встречал меня на вокзале, вместе с мамой, Грюмом и незнакомым чернокожим парнем. Познакомить нас не успели из-за спешной выгрузки чемоданов. Мама даже прицелиться для приветственного чмока — и то не успела. Потому он получился не в щёку, а куда-то в район правого глаза. Никому, не хотелось лишние минуты мокнуть.

Бедная Гермиона погребла к выходу с платформы. Не одна она, надо заметить. Многие потомственные маги также предпочитали передвигаться магловскими дорогами. Вполне возможно, что даже те, кто умеет аппарировать, не рискуют делать это с довеском, тем более своим собственным ребёнком. У некоторых к тому же детей больше одного. А у нас со Светой больше всех сопровождающих. Если Джамбелли поделить между Йеном и Светой, получается, как раз по четыре на личность. Прям как у меня. Мы аппарировали почти одновременно, в последний раз помахав на прощанье друг другу. Джамбелли, кстати, я разделил неправильно. Свету сопровождали леди Нэнси и ещё кто-то. Остальных Джамбелли я толком не разглядел. Двое аппарировали Луну, двое её отца. Прочие, включая Йена, передвигались самостоятельно. Похоже, как у меня, охрана.

Хорошо хоть наше количество не превышает количество аппарационных площадок. Не иначе кто-то умный посчитать догадался. И вдвойне хорошо, что гости их, площадки, то есть, самостоятельно покинуть не могут.

— Ты давно из школы, и успел ли Снейп свалить по своим шпионским делам? — спросил я Сириуса, когда мы шли вызволять гостя с аппарационной площадки. Мама в это время пошла вызволять второго гостя.

— Когда я уходил из Хогвартса, Снейп с Дамблдором общался. Это было примерно в двенадцать, может, полпервого.

— С тех пор можно было десять раз к Риддлу сбегать, — вздохнул я.

— Тут письмо от Рекса пришло, — ещё успел сказать Сириус до того, как открыть дверь аппарационной площадки.

В первый момент мне показалось, что несмотря на указания дома, здесь никого нет. Но Сириус включил свет, и сразу стало понятно, что с системой оповещения всё в порядке. Просто мы шли вызволять как раз чернокожего гостя.

— Это Кингсли Бруствер, — представил его Сириус. Волшебник отвесил поклон.

— Очень приятно, — кивнул я в ответ и добавил для себя: — Надо бы автоматическое включение света сделать.

— Да, недодумали, — согласился крёстный.

— В такой сложной системе немудрено забыть какую-нибудь незначительную деталь, — не стал придираться гость. Тем более, что его и мистера Грюма пригласили на ужин.

Разумеется, в этом была насущная необходимость. Один — действующий аврор с хорошей репутацией, другой — бывший аврор с хоть и специфической репутацией, но немалым влиянием. В общем, нам они нужны не только как члены «Ордена Феникса».

Но что там нужно Рексу, я узнаю несколько позже. Хотя догадаться нетрудно. Вон, Рем уже намекал, что три месяца прошло, проблем у подопытного никаких, не пора бы… Может, и можно, но если по уму, ещё бы немного выждать. Только решать окончательно, прямо сейчас, неохота, лучше пусть оно само как-нибудь. А я наконец сделаю то, что собирался аж с утра, хоть одним глазком гляну, чем его темнейшество занят.

Риддл общался с Драко Малфоем, и определить, что ему сообщил Снейп и сообщил ли что-то вообще, не представлялось возможным. А ведь я стал легиллиментить шрам сразу, как только оказался дома. Оперативно Малфой на аудиенцию пролез. Судя по предвкушению, наблюдаемому мной у Риддла — это вышло не случайно, и всё идёт по плану. Риддл даёт мальчишке немного порисоваться, а потом объясняет ему, насколько тот не прав, в том числе при помощи круцио. Сам Риддл при этом наблюдает за родителями Драко. Наказание предназначено для них: за уничтоженный крестраж, за сытую и довольную жизнь в течение тринадцати лет, за то, что не рады были возвращению своего Лорда и за теперешнюю нерасторопность.

Я вынырнул из сознания Риддла, ну его нафиг. Добби уже разложил по шкафам вещи. Пора было идти ужинать, но меня немного подташнивало, пришлось для начала пойти в ванну. Минут пять-десять под холодным душем — и тело уже ничего, кроме полотенца и одежды, не волнует. Красота!

Следующее моё посещение Риддловского сознания было более удачным. Поначалу я осторожничал больше обычного и был готов, если что, сразу отыграть назад. Расставаться с только что съеденным ужином мне не хотелось. Но к счастью, тёмный лорд был занят вполне мирным делом — читал книгу. Книга была посвящена легиллименции, окклюменции, способам с помощью первого обойти второе и с помощью второго защититься от первого. Судя по количеству прочитанного, занялся повторением пройденного Риддл совсем не только что, скорее всего ещё днём. А на Малфоя он только прервался. То, что книгу Риддл читал не первый раз, чувствовалось. Почему его потянуло именно сейчас освежить память, я, естественно, догадывался и довольно быстро получил подтверждение своим догадкам. В сознании Риддла периодически всплывали фразы, сказанные голосом Снейпа: «…По мнению Дамблдора, заклятие, которое не смогло убить Поттера, создало между ним и Вами, Мой Лорд, некую связь. По всем признакам, в те периоды, когда его ум наиболее расслаблен и уязвим — например, во сне, он улавливает Ваши мысли и эмоции. Явление, похоже, весьма болезненно, и больше чем на несколько секунд Поттера не хватает, но Дамблдор на всякий случай приказал ограничить для мальчишки доступ к информации…»

Кстати, об уроках окклюменции профессор Снейп своему начальству, похоже, ничего не сообщил. Всю информацию он выдал именно как объяснение к рекомендациям, данным Дамблдором на собрании в «Ордене Феникса». До меня не сразу дошло, что о своём знакомстве с ментальной магией Снейп рассказал только господину директору, а тёмному лорду досталось урезанное резюме. Действительно, какие в таком случае могут быть уроки? Разве что зельеварения.

Некоторое недоумение так же вызвала книга, выбранная Риддлом. Это был сильно устаревший вариант того, что нам с Гермионой давал почитать мастер Джулиан. В целом всё то же самое, даже написано теми же словами, но отсутствуют описания наработок за последние лет так пятьдесят. Неужели Риддл не смог достать ничего посвежее? Либо у меня преувеличенные представления о связях разных Малфоев, Паркинсонов, либо они в очередной раз навешали своему начальству лапши на уши. Мда-а, может статься, Риддл просто полагает, что чем древнее книжка, тем она содержательнее. Ну, там, утерянные тайные знания и всё такое.

Не найдя ничего интересного в читаемой книге, он почти торжественно взял со стола дневник древнего мага. Древним его считает сам Риддл. Тетрадка выглядит не такой уж ветхой. Объяснение непонятно как возникшей ментальной связи в этом дневнике сегодня Риддл уже искал. Этот нюанс хорошо чувствуется. В его мыслях текст всплывал быстрее, чем он страницы переворачивал, причём сразу в переводе. Сам дневник был на латыни, вроде бы. Видимо, либо совсем древний, либо не попадавшийся мне раньше вариант языка. Писался он, похоже, во времена зарождения менталистики. Не знаю, как насчёт утерянных тайных знаний, но я наконец-то понял, по какой системе меня учит профессор Снейп. Получается, он думает, будто у нас действительно уроки окклюменции! Ну а попутно решаемые вопросы — это так, совмещение полезного с полезным.

Зеркалу нужна функция думосбора или какой-то иной способ просмотра воспоминаний. Дневник я добросовестно досмотрел вместе с Риддлом и дальше бы тихонько сидел, наблюдая за его мыслями. Но он решил от теории перейти к практике, и я осторожно свалил. Мало ли…

Имея дома думосбор и фиалы для хранения воспоминаний, можно не спешить переписывать подсмотренную книгу в зеркало, но потом это всё же сделать придётся. Не ахти какая ценность, конечно, но Риддл в своих дальнейших действиях собирается опираться на неё, так что и нам с зеркалом следует получше изучить первоисточник. Вот сразу как со связью разберусь, так и начну изучать, там уже всё рассчитано и осталось лишь воплотить в алмазах, до Рождества полагаю успеть. Разговорники у меня для своих, основными подарками пойдут, а так, сладости несовершеннолетним адресатам и крепкие напитки совершеннолетним.

Мама постучала в дверь, когда я пытался изобразить на бумаге будущий разговорник. Передо мной в очередной раз встал вопрос, что ещё на себя, ну и на всех остальных повесить.

— Открыто, заходи, — крикнул я, убрав рисунок под подушку.

— К этому в голову лазил? — по каким-то неясным мне признакам определила мама сходу. — Ну хоть не зря? — жалобно спросила она, присаживаясь на край кровати.

— Давай Сириуса позовём, чтоб два раза не повторять, — предложил я.

— Он сам сейчас придёт, только гостей проводит. Нынешний состав ордена легче поддаётся обработке. Тут нам повезло. Раньше что Пруэтты, что Медоуз — все блюли интересы своих кланов. Ну и мы тоже, — добавила мама, увидев мою ухмылку.

— Без меня ничего интересного не обсуждали? — сходу спросил Сириус. Едва обозначив стук в дверь.

Мы с мамой дружно помотали головами.

— Тебя ждём, — добавил я вслух и начал пересказ ожидаемых событий и неожиданных открытий.

— Может, тогда ну их, эти Снейповские уроки окклюменции? — сделал вывод Сириус. — Зачем они нужны Дамблдору, ты уже знаешь. Надо ли время тратить?

— Сириус прав, — согласилась мама. — У тебя скоро СОВ, а ты тратишь по три часа в день три раза в неделю непонятно на что.

Я всерьёз обдумал эту мысль. Дамблдор собирается начать радиоигру — молодец, хорошо придумал. Но девять часов в неделю — это слишком большая жертва с моей стороны. Можно отказаться от уроков, а о том, что мне снится, Дамблдору рассказывать через Сириуса. Разумеется, ровно столько, сколько мы сочтём нужным. Тем более, после каникул мы начнём лечение Снейпа, и как он отреагирует, сходу не предскажешь.

— Знаете… Давайте откажемся от уроков окклюменции через недельку после начала учёбы, пусть Снейп убедится, что я к его снам отношения не имею.

— Ладно, — смирилась мама с непродуктивным расходом времени. — Но про сны мне не забывайте рассказывать и, в отличие от Дамблдора, полную версию.

— Конечно, — согласился я, а крёстный кивнул. — Из-за недостатка информации бывает не меньше проблем, чем из-за её утечки.

Мама успокоилась, что её не собираются бестолково защищать, и перевела тему на письмо Рекса.

По их с Сириусом горящим глазам было видно, что им ужас как не терпится вылечить Рема, и ждут они только моей отмашки. Но прежде чем её давать, нужно просмотреть кучу результатов анализов, провести диагностику через зеркало, а у меня только четыре дня на разговорники осталось. В общем, я отложил решение оборотнического вопроса на попозже.

Мои взрослые и разумные родичи разочарованно вздохнули, согласились, но предупредили, что от Рема я так легко не отделаюсь.

Ночью мне не приснилось ничего эдакого, даже ставшие уже привычными коридоры министерства и Риддловские цацки не снились.

Последующие ночи также радовали самыми обычными снами, состоящими из событий прошедшего дня. Пока что все события в основном крутились возле производства разговорников. Их проверку я провёл, сделав для начала набор по упрощённой схеме, без привязки к личности. Все камни имели прекрасную связь друг с другом.

На сам алмаз много времени не уходило. Но мне захотелось сделать действительно подарочные колечки, а не просто артефакты. Тем более, до меня наконец дошло, как без лишней магии сделать кольцо универсального размера. Всего-то и нужно не соединять его в сплошной круг. Конечно логичней было б в таком случае изобразить змейку в виде пружины, но у нас это Слизеринская символика. И вообще, мы, Гриффиндорцы, лёгкими путями не ходим. Потому кольца я начал делать в виде маленьких львиц. Раз Гриффиндор, значит львята. Раз без гривы, значит женского полу. Котёнок висел на пальце, как на ветке, обвившись вокруг него наподобие кольца. В зубах он держал камушек, который и являлся разговорником. Три котёнка с изумрудными глазами, три с янтарными. Мой котёнок являлся исключением, у него разговорники вместо глаз. Один комплект разговорников состоит из четырёх абонентов. Я, мама, Сириус, Римус и я, Света, Рон, Гермиона. Носить два кольца мне совсем не улыбается и так цацками увешан, как новогодняя ёлка. Потому мой котик объединяет оба комплекта, ничего в зубах не держит и висит на пальце с самым хитрым выражением морды. Я честно пытался сделать мордочку мудрой или философски созерцательной, но получилась хитрая.

А ведь казалось, что при помощи магии в ювелирных работах нет никаких трудностей. Например, как я делал мамин браслет, сначала в общих чертах изобразил всё в натуральную величину, потом увеличил и откорректировал детали. Потому маленькие кленовые листочки смотрятся так красиво. Котят я делал по такой же методике. Но мой кошак почему-то получился хитрым, мамин ну очень домашним, у Сириуса наоборот дворово-бандитским, а кошак Римуса явно не понимал, зачем его сюда принесло и куда это сюда.

Теперь неплохо бы проверить работу разговорников с привязкой на личность, прежде чем приступать к колечкам для второго комплекта. Не то чтобы я сомневался, но всё же.

Оглядевшись по сторонам в поисках идеи, обнаружил тихо сидящего у двери Рема. С начала каникул мы ещё не виделись. Шла его рабочая смена. Плюс, Римус напарника подменял. Так как он трансфигурировал себе кресло, значит собрался сидеть тут до победного.

— Добрый день, Гарри. Ты знаешь, что сегодня ночью будет полнолуние? — с намёком спросил Римус.

Про полнолуние я впервые слышал, нет у меня привычки следить за лунным календарём. И хотя намёк был понятен, в первую очередь я подумал про Рождество.

— Раз полнолуние с сегодняшней ночи начинается, значит на Рождество ты тоже выпадаешь.

— Э-э, да, — Рему сейчас было немного не до праздников, и я с некоторым усилием переключился на его проблемы.

— Нион все эти месяцы регулярно медосмотр проходил?

— Каждый месяц, а в последний раз на прошлой неделе. Он как оборотень даже охранным комплексом не воспринимается. И прошло уже почти четыре месяца, — Рем вынул из кармана коробок, с уменьшенными свитками.

Просматривать прорву результатов анализов мне было лень, но, похоже, придётся. Слишком уж Римус торопится.

Так что доверять в данном вопросе его мнению нельзя. Пусть в прошлый раз подлянка вылезла через три месяца, а нынче уже четвёртый благополучно заканчивается… Мало ли что?

Нетерпеливый пациент вернул коробке и свиткам их естественные размеры и с десяток вручил мне.

— Это последние результаты, — прокомментировал он свои действия. — Сразу говорю, мы, оборотни, кроме ликантропии ничем не болеем.

Я мельком глянул на оптимистичные заключения, не вдаваясь покамест в детали, с ними, деталями, пусть зеркало разбирается. Закидывал же я в него медицинские справочники. Если оно не найдёт, к чему придраться ни в анализах, ни через в программу «Взгляд в бездну», тогда ладно, больше выжидать не будем.

— Давай так, — предложил я компромисс, — сейчас идём к Ниону и смотрим, что покажет «Взгляд в бездну». Потом мы с Сириусом будем каждый вечер полнолуния фиксировать состояние каналов. Попутно я просмотрю результаты анализов. И если всё будет в порядке, после полнолуния окончательно решим.

— Отлично, идём к Ниону, — по-моему, слово «если» Римус не услышал. Жёлтые глаза горели почти маньячим огнём. У Рекса, похоже, тоже все в нетерпении, может, начать с его оборотней, под предлогом, что сначала расплатиться нелишне будет.

Нион пока ещё обитал на Гриммо двенадцать и был совсем не против обитать там и дальше. Но при этом никакой полезной деятельности он не вёл, впрочем, вредной тоже. Как взрослый, вроде бы разумный человек умудрялся не страдать от безделья, мне было совершенно непонятно. Тем не менее, от безделья он не страдал, спокойно попозировал перед зеркалом и принял к сведенью программу на следующие несколько дней.

— И что показывает твоё зеркало? — спросил Рем, как только мы покинули дом с подопытным.

— Всё чисто, — ответил я, точно не решив, радоваться по этому поводу или настораживаться.

— Ты чересчур перестраховываешься, — вполне вменяемым тоном и даже с нотками сочувствия сказал Рем.

Теперь, пожалуй, можно и разговорники проверить. Разумеется, не посреди каминной прихожей, а когда мы в лабораторию вернёмся. Для чего я потащил собравшегося было куда-то свернуть Рема с собой.

— Чересчур или нет, время покажет, а сейчас, раз уж ты Рождество пропускаешь…

Я вручил Рему колечко и пояснил, что это такое, и что с ним делать. Поскольку образец четырёхсторонней связи я брал у него, а в моих способностях никто не сомневается, то появление кольца разговорника удивления не вызвало. Вопрос же у Римуса возник только один и он его задал сразу по разговорнику.

— А почему котята?

— Потому, что это львята.

— У них же вроде грива должна быть, — усомнился Римус в верном опознании зверушки.

— Это у мальчиков грива, а у девочек нет, — снисходительно пояснил я.

Звук шёл сразу с двух сторон, поскольку Римус находился с левой стороны, а кольцо я надел на правую руку. К тому же трансляция через кольцо по сравнению с речью Рема запаздывала на секунду или даже меньше, в результате чего звук слегка двоился.

Разойдясь по соседним комнатам, мы повторили проверку связи, просто потому что так положено, ну и интересно же.

— Покажешь остальных котят? — спросил Рем из соседней комнаты.

Я не стал напоминать, что это львята, сам часто путаю.

— Давай назад, покажу сколько успел сделать.

Следующую проверку связи мы провели на серьёзных расстояниях. Римус задержался лишь для заверений в том, что котята у меня получаются замечательные. Потом он отправился к себе домой, но не успел я приступить к созданию Гермиониного котёнка, как в моей голове прозвучал вызов.

— Ты уже дома? Как слышно? — не здороваясь лишний раз, спросил я. Увы, вслух. Это только вызов бесшумный, а разговаривать приходится самым обычным образом.

— Да, дома. Слышно прекрасно, — обстоятельно ответил Римус. — Я тебе совсем забыл сказать, Рекс уже интересовался, когда мы собираемся лечить его оборотней. Он в курсе, что с Нионом всё в порядке.

Я сделал три глубоких вдоха, чтобы не зарычать, и сказал:

— Знаю, мы с мамой и Сириусом ему уже ответили, когда ты на работе был. И написали мы ему примерно то же самое, что я сказал тебе.

Мудрым получился Светин котёнок. Глядя на него, никто не усомнится, что он знает в чём смысл жизни.

* * *

— Гарри, с Рождеством! — раздался жизнерадостный голосок Светы из разговорника.

И это в шесть часов утра! Она всё-таки жаворонок.

— С Рождеством, солнышко, — ответил я далеко не так жизнерадостно. Ну и что, что я проснулся за несколько минут до вызова, готовности радоваться жизни во мне ещё не наблюдалось.

— Львёнок — просто чудо! — похвалила Света.

И как она только догадалась, что это не котёнок, восхитился я. А Света без перехода добавила:

— Ты не думай, зарядку я сделала до того, как подарки полезла разворачивать.

— А я только глаза успел открыть до того, как ты позвонила.

— Тогда я подожду, когда ты выполнишь программу и свяжешься со мной, — не стала задерживать меня Света.

— Рассчитывай на полтора часа, — прощаться мы не стали, прерываемся ненадолго.

Распаковку подарков я мужественно отложил на потом. Но отправившись будить Сириуса, столкнулся с неожиданной проблемой. Ночует крёстный нынче в маминой комнате. Вваливаться к ним практически в супружескую спальню мне стало неудобно. Надеяться, что крёстный вот прям сейчас сам проснётся, глупо. Пришлось после минутного колебания послать к ним Добби. Лучше бы конечно на такое деликатное дело отрядить Ригги, но она у нас в Хогвартсе, комнату по желанию блокирует.

Как среагировали на моего посланца мама с крёстным, я не знаю, звукоизоляция в доме хорошая. Потому мне пришлось минут десять стоять под дверью в полном неведенье.

Из спальни Сириус вышел вместе с мамой. Оба в спортивных костюмах.

— Я с вами, чтобы потом не говорили, что раз не тренировалась, то и в бой не иду, — пояснила мама.

Сириус привычно скривился. Я выражать недовольство не стал, если б крёстный имел бы возможность, то в первую очередь до боевых действий не допустили бы меня. Мы с Алексом что-то такое обсуждали, надо поплотнее щитами заняться. И позаботиться, чтоб решающий бой случился, когда Фелициус готов будет. О зелье удачи я крёстному и напомнил, чтоб не психовал сам зря и нам с мамой нервы не мотал. Сириус хоть и не до конца, но успокоился. Мама тоже расслабилась слегка, не забывая с беспокойством коситься на меня и с подозрением на Сириуса. Я всю тренировку мысленно создавал бронированные щиты. Увы, расчёты для них даже приблизительно не существовали. Алекс знает, как бронированный щит выглядит снаружи, но, в отличие от взрывчатки, не представляет содержимое с такой поразительной точностью.

О рождественские подарки я споткнулся, идя из душа к гардеробу. У нас же со Светой сеанс связи уже через две минуты. Нужно хотя бы посмотреть, что она мне подарила, тем более, что споткнулся я как раз о её подарок. Весьма тяжёлая коробка, даже с места не сдвинулась. В коробке обнаружилась книга, сантиметров двадцать толщиной. Её листы формата А4 были плотно заполнены аккуратным Светиным почерком. «Лабораторный журнал Марии Джамбелли, в девичестве Поттер». Света рассказывала, что семь поколений назад наши кланы невестами обменялись. Но почему журнал потребовалось переписывать вручную?! У Светы совершенно точно есть компьютер.

— Света, — активировал я разговорник и сразу почувствовал отклик, а следом услышал голос своей девочки.

— Ровно полтора часа.

— Неужели твои родичи уже доработали защиту от копирования?

— Доработали, — вздохнула Света и пожаловалась: — А дед отказался её снимать, сказал: «Хочешь подарить — переписывай вручную».

— Он над тобой издевается, — впечатлился я. — Переходи в мой клан.

— С удовольствием, сразу как только Хогвартс закончу. Но договариваться можно уже сейчас, — вполне себе серьёзно среагировала Света.

Я тоже отбросил шутливый тон.

— Летом, когда с Риддлом разберёмся, хотя бы частично. Только ты продумай, как правильно построить переговоры, чтоб мне не предложили в клан Джамбелли перейти.

— Откажешься? — провокационно спросила моя невеста. Да, теперь точно невеста.

— Лучше я тебя украду, продолжу начинание дальних предков. Глядишь в традицию войдёт.

— Не надо нам таких традиций, — не оценила перспективы Света. — Переговоры будет совсем несложно провести. Разумеется, я набросаю план, мы его потом обсудим и ближе к делу подкорректируем.

— Не волнуйся, солнышко, я тоже за переговоры и мир. Похищение — это так, план «Б», который всегда обязан быть.

С необходимостью плана «Б» на всякий случай Света согласилась, обрисовала в общих чертах процесс сватовства и похвасталась подарками.

Я тоже перечислил улов нынешнего года, по ходу разговора разворачивая свёртки. Римус, как и Света, собственноручно написал книгу. Правда его книга была раза в два потоньше Светиной, но он её не переписывал с оригинала, хоть и сам не сочинял. Рем собрал информацию о потерянных в разное время сокровищах, систематизировал её и дополнил красиво прорисованными картами предполагаемых мест поисков.

Гермиона сама писать ничего не стала, она подарила книгу Олана Брейдена «Тёмная магия — грань, у которой следует остановиться».

От мамы и крёстного была супернавороченная форма для квиддича. Явно сделанная на заказ, естественно, цветов Гриффиндора. Для матчей, устраиваемых в любую погоду — самое то.

Хагрид прислал коричневый меховой кошелёк с клыками. Как им пользуются, я сходу не разобрался. При попытке заглянуть внутрь, я едва не лишился пальцев. Свете подобные кошельки тоже не попадались. Если сам не разберусь до конца каникул, потом спрошу у Хагрида, как оно работает.

От Рона я получил колоссальную коробку «Всеароматного горошка», от четы Уизли — как всегда, джемпер ручной вязки и пирожки с изюмом и орехами. Так же вкусности прислали Йен, Невилл и, как ни странно, Ромильда Вейн.

— Наверняка с приворотным, — высказала предположение Света.

— Так это хорошо! — обрадовался я. — Мне как раз хотелось тихо обзавестись иммунитетом в собственной комнате, желательно, закрывшись на замок.

— Давай я тебе приворотное сварю, — предложила заботливая девочка. — Мало ли, что там эта Ромильда наделала, может, её зелье и пить-то нельзя.

— Качество зелья я попрошу маму проверить, мне тоже рвотное или что похуже съесть не хочется, — успокоил я подругу. — Твоё приворотное, если сваришь мне, тоже пригодится. Для появления иммунитета, как мне сказали, несколько раз зелье выпить нужно.

На этом мы со Светой попрощались, и я побежал к маме проверять подарок на вакцину. Дом показал, что Сириус в своей комнате, потому в дверь маминой спальни я стучался, не опасаясь неловкой ситуации.

Мама для начала просто положила шоколадной котелок на рунный столик.

— Хм-м… — оценила она результат, ткнула пальцем в три загоревшиеся руны и пояснила более развёрнуто: — Они одни могли бы означать классическое приворотное зелье, слабенькое, похоже, девочка сама варила. Но вот с этими двумя рунами картина становится не такой ясной. Либо семейный рецепт, либо это вовсе не приворотное. Давай после завтрака в лабораторию спустимся.

— Давай, — согласился я, всё равно не собирался привораживаться за общим столом. В лаборатории под маминым присмотром — даже лучше, чем у себя в спальне будет.

Хоть мама и предложила отложить дело на после завтрака, но мысленно она уже была в лаборатории. Подошедший Сириус взглядом спросил о причинах её задумчивого состояния. Мне про приворотное рассказывать было лень, и я переключил взрослых на другую тему, поблагодарив за подарок.

— Классная форма. Спасибо. По-моему, даже профессиональные игроки себе такого не позволяют.

— Они могут мокнуть и мёрзнуть сколько хотят, им, в отличие от школьников, за это деньги платят, — прокомментировала мама.

Идея героического преодоления искусственно созданных для себя трудностей её не привлекала.

— Форма — это всего лишь вопрос денег, — сказал Сириус (правда не уточнил, каких), — а вот разговорники ты сделал невероятные. Нет, я знал, что у тебя получится, но не думал, что это будет просто кольцо на пальце.

— Да ещё с такими миленькими котятами. Спасибо! — подхватила мама. — Мы с Сириусом хотели сразу с тобой связаться, но побоялись, мало ли, вдруг отвлечём в неподходящий момент.

— Я к Риддлу сейчас почти не лажу, — успокоил я их. — Боюсь на встречной полосе столкнуться. Чуть позже, когда он определится с временем сеансов связи, возобновлю подглядывания.

Разговорники мы опробовали прямо на ходу. Само собой, никто не сомневался в их работоспособности, но интересно же.

Рон и Гермиона связались со мной, когда мы с мамой уже были в её лаборатории. Я, чтоб не тратить зря время, читал журнал моей дальней родственницы. Мама анализировала состав шоколадного котелка и фыркала. Гермиона позвонила первой. Скорей всего, сделать это раньше ей приличия не позволяли.

— С Рождеством и с добрым утром! — откликнулся я на вызов.

— Тебя тоже! И с Рождеством, и с добрым утром! Я не слишком рано? Ты чем занимаешься? — зачастила Гермиона.

— Читаю и жду, когда мама приворотное зелье проверит, которое мне одна коза с подарком прислала, — обстоятельно ответил я.

— Почему коза? — удивилась Гермиона. — Ты же хотел, чтобы тебе кто-нибудь приворотное сварил. Даже меня просил, помнится.

— Судя по маминой реакции, зелье она сварила некачественное, поэтому коза, — объяснил я непонятливой подруге.

— Снейпу пожалуйся, — засмеялась Гермиона.

Мама, слушавшая наш разговор, тоже хихикнула и озвучила заключение экспертизы.

— Любовное зелье, видимо, личная инициатива твоей поклонницы, не одобрено её родителями. Взрослые бы просто купили качественное зелье, если сами сварить не могут, и дали бы дочке его активировать. А тут имеется слабое, не более чем на пару минут действия приворотное, при попытке его усилить превратившееся в зелье, вызывающее зацикленность. Хватит его действия часа на три-четыре, глупости наделать успеешь, а насчёт иммунитета ничего гарантировать не могу.

— Точно коза, — мрачно подытожил я. В этот момент пришёл сигнал от Рона.

Мы с Гермионой срочно поблагодарили друг друга за подарки и попрощались.

Рон, в отличие от Гермионы, только что проснулся, развернул подарки и сразу воспользовался возможностью поделиться впечатлениями.

Пока я болтал с Роном, мама довела экспертизу до конца и сказала однозначно: «Иммунитета с этого зелья не будет».

С расстройства я проверил все остальные съедобные подарки на зелья. Увы, никаких добавок, совсем.