Избыточная реакция (джен)

Элли рухнула на кровать, не зная, чего ей хочется больше — биться головой о металлическую спинку или ругаться грязно и матерно? Так и не решив, ограничилась нервным хихиканьем. Утешало одно — посла она все-таки отправила, и ребята сделают все от них зависящее, чтобы он вернулся на свой драгоценный Афон вовремя.

Больше ничего особо утешительного не было. И вроде как не предвиделось.

После отлета круизника Элли еще немножко пошаталась по крохотному зданию, лишь по какому-то недоразумению носившему гордое имя местного космопорта. Он и на вокзальчик-то не тянул — так, на будку станционного смотрителя с единственным шлюзом, у которого приличные пассажирские транспорты даже не притормаживают. Обошла крохотный зал ожидания, полюбовалась на сонных продавцов в двух жалких киосках и таких же сонных охранников. Продуктовый автомат не работал, и Элли прождала больше двадцати минут, пока спящая на ходу девица из припортовой кафешки принесет ей заказ. Не приготовит, не разогреет даже — просто достанет с нижней полки прозрачной витрины те две коробочки саморазогревающейся еды, в которые Элли нетерпеливо ткнула пальцем, и сунет их в бумажный пакет. Ах, да — еще и протянет этот пакет Элли. Конечно же, дико трудоемкое дело, никак не справиться менее чем за двадцать минут.

А еще Элли полюбовалась на два припаркованных на взлетной платформе корабля — и поняла, что один припаркован здесь, похоже, навечно. Да и второй оптимизма не внушал — мелкий челнок, пригодный лишь для внутрисистемных рейсов. Питер его видел и сказал, что дохлый номер, такие создавать червоточины не умеют и предназначены для ближних полетов.

Питер был абсолютно прав, когда говорил про разность скоростей, здесь даже флиртовали медленно: у Элли чуть лицевые мышцы не свело от длительного напряжения, прежде чем до одного из охранников дошло, что с ним, кажется, пытаются заигрывать.

Но это было бы еще полбеды. Худшее начиналось, стоило Элли завести разговор о деле. Вроде бы что в этом такого сложного — ответить, когда будет ближайший корабль к той же Веге. Допустим. Ладно, ладно, не к Веге, к ней только что был, а вряд ли в такой глуши регулярные транспорты ходят часто…

— Ну почему же? — возмутилась диспетчерша, заставив Элли скрипнуть зубами. — Этот вот, который только что улетел, он постоянно заходит, каждый год. Хотите приобрести билетик? Многие уже закупают, чтобы с гарантией.

И год торчать в этой дыре?! Элли благоразумно не стала вопить этого вслух: не факт, что толерантность бетанского транслятора распространялась на местные языки. Просто уточнила: а, допустим, к Гамме Центавра отсюда когда что-нибудь будет? Или к Цете Кита? Ну ладно, ладно, хотя бы к Сигме…

Рейсовых нет, сообщила диспетчерша, улыбаясь, но что-нибудь обязательно будет, вы подождите. Что-нибудь обязательно будет.

— Когда? — спросила Элли.

Нет, ну вот вроде бы такой простой вопрос! Почему бы на него просто не ответить?

— Будет, — подтвердила диспетчерша, продолжая радостно улыбаться и до мурашек напоминая Питера. — Обязательно! Вы не волнуйтесь так.

— Хотите чаю? — спросил наконец-то осмелившийся подойти охранник. Ну надо же! И десяти минут не прошло, просто спринтер какой-то!

А потом тоже сказал, что какая-нибудь оказия в нужном ей направлении обязательно будет. Скоро. Наверное. Конечно же, будет. Если и не совсем пассажирская, то многие грузовички тоже берут путешественников за дополнительную плату. Значит, наверняка прилетят, куда они денутся? Не один, так другой. Подождите. Куда вам спешить?

Приходилось все время повторять себе, что никто из этих милых улыбчивых аборигенов вовсе и не думает над ней издеваться. Просто Питер прав — здесь действительно другие скорости. Другое восприятие времени. Они покупают билеты на корабль, который прибудет только через год, они планируют свою скучную сонную размеренную жизнь на год вперед и не видят в этом ничего необычного. Они уверены, что их завтра ничем не будет отличаться от их же вчера. Или сегодня. Здесь никто никуда не торопится.

И о туннелях их можно было не спрашивать. Они действительно о них не знали и знать не хотели. И, наверное, это было вполне естественно, хотя и не слишком удачно. Но куда хуже было то, что и сама Элли знала всего шесть точек входа-выхода, которые могла с уверенностью привязать к системам координат, принятым в этом диком (диком? Ха, если бы только диком, сонном — так будет вернее!) космосе. И два из них были на территории Цетагандийской империи, куда адмиралу дендарийских наемников очень не хотелось бы соваться в гордом одиночестве, у цетов долгая память.

Пришлось-таки выпить пива с осмелевшим охранником — он всячески расхваливал ей достоинства бара с незатейливым названием «Отдохни!», где собираются капитаны и пилоты, а не сидеть же в подобном заведении просто так, изображая пай-девочку? Бар как бар, такой же сонный и почти пустой, как и всё прочее в этом занюханном городишке. Единственное исключение, выбивавшееся из повсеместной летаргии, — стайка громогласных юнцов, оккупировавших барную стойку. Однако они мало походили как на пилотов, так и на капитанов, и Элли добавила скептицизма во взгляд, устремленный на охранника. Тот с извиняющейся улыбкой пожал плечами — ну да, мол, сейчас транзитных кораблей в Зарянке нет, вот и пилотов с капитанами в баре тоже не наблюдается, но как только какой-нибудь прилетит, пусть даже на пару часов, они обязательно сюда зайдут. Это традиция. А сейчас, может быть, повторим еще по бокалу, почтив другую славную традицию: не останавливаться на одном?

Элли задумчиво покачала головой и сползла с высокого барного стула. После чего продиктовала разочарованному было (но тут же снова воспрянувшему) охраннику номер своего коммуникатора и попросила звонить. Но только в том случае, если кто-нибудь прилетит.

До гостиницы Элли добиралась пешком, это оказалось проще, чем ждать автобус, который ходил раз в час. Но мог и подзадержаться на два, а то и три. Можно было взять таксофлайер — на стоянке перед космопортом их дежурило целых два! По местным меркам, наверное, целое столпотворение. Но на флайере было бы слишком быстро, а ей хотелось подумать.

Зарянка была крохотным городишком, скорее даже поселком при космическом полустанке. Этакая перевалочная база для сезонных работников, занимающихся то ли сбором, то ли добычей чухеллы, в горячую пору тут грузовые челноки так и снуют, загрузиться торопятся, ибо платформа не резиновая, а на подлете уже следующие. И гостиницы забиты по самые крыши, это для тех, кто поприличней, для простых работяг времянки и бараки за городом, на двадцать пятом километре. Там удобств никаких, зато и проживание стоит всего ничего, да и к шахтам ближе, бараки почитай в самую крайнюю и упираются. А сейчас межсезонье, работники кто разъехался, кто отдыхает, силы к новому сезону копит, вот и пусто в городе, до следующего-то сезона чего тут колготиться?

Что такое чухелла, охранник так толком и не объяснил, пытаясь перевести разговор на куда более интересную ему тему: чем такая красивая барышня намерена заниматься сегодняшним вечером? Впрочем, Элли местный бизнес интересовал постольку-поскольку. Какая, в сущности, разница, аналогом чего служит эта самая чухелла — полезных ископаемых или хлопка, а то и вообще местных наркотиков? За первую версию говорило упоминание шахт, за вторую — сезонность работ, вряд ли местные полезные ископаемые в шахтах именно что вызревают. Хотя… если это что-то вроде грибов — почему бы и нет? Но опять же — ей, Элли, какая разница?

Главное, что Зарянка является рабочим поселком, в котором и порт-то возник только потому, что проще оказалось сразу отправлять эту самую чухеллу к месту переработки. И в межсезонье здесь нет ничего интересного, в том числе и интересного для Элли. И, наверное, стоило бы попытать счастья в двух других городах, имеющих космопорты, Питер же говорил, что на этой Ньюризани таковых целых три. Наверняка хотя бы один из пары оставшихся будет крупнее и с более оживленным трафиком — ну хотя бы потому, что просто трудно себе представить что-то менее оживленное, чем здешний. И, возможно, среди тамошних транзитных кораблей будет проще отыскать летящий в более или менее нужном направлении.

Охранник сказал, что даже в межсезонье корабли в Зарянку прилетают чуть ли не каждый день, он это с такой гордостью сказал, надо было слышать. И делить поэтому как минимум на три. Два или три корабля в неделю, вряд ли больше. Около дюжины в месяц. И сколько шансов на то, что из этой дюжины хотя бы один идет в одном из шести направлений, более или менее подходящих Элли? Нет, что ни говори, но если ждать погоды, то лучше все же у моря, а не у заболоченного технического прудика. И, наверное, Элли бы так и сделала.

Если бы в бойком перечислении гордым охранником совершенно незнакомых Элли названий (да-да, и оттуда к нам тоже регулярно прилетают, вы не думайте!) не промелькнула бы вдруг Земля.

Именно между Землей и Ньюризанью ходил регулярными челночными рейсами небольшой каботажник под странным названием «Маленькая лошадка», при одном только упоминании которого диспетчерша мило краснела и переставала выглядеть сонной мухой.

— Да вот и Зинка не даст соврать, — сказал охранник. Они тогда еще стояли у будки диспетчера, Зинка возлежала пышной грудью на стойке, полузакрыв глаза, а охранник как раз собирался ненавязчиво подвести симпатичную инопланетницу к мысли о том, как же ей повезло попасть в столь восхитительный городишко именно сейчас, когда тут почти пусто и такой бравый парень не загружен по уши служебными обязанностями. А заодно повышал и статус поселения, перечисляя регулярно посещающие его корабли. — Не дашь ведь соврать, да, Зинка? Твой-то как раз на днях ожидается, он мимо Земли уже неделю как прошел, отписывался, что, мол, ждите.

И Зинка мигом проснулась, заколыхала объемистой грудью, замахала ручками:

— Ой, ну ты прям скажешь! Ну почему сразу мой? Ой, ну ни стыда, прям, ни совести у человека, лишь бы порядочную девушку незнамо кем выставить! А он, может, вовсе и не ко мне даже, а он, может, просто по Агатиным коржикам соскучился!

В ответ охранник только довольно хохотнул и сказал, что парочку кое-чьих коржиков он тоже не против был бы отведать, за что получил по стриженому затылку свернутым в трубочку журналом (судя по картинкам на обложке — галактических мод, печатный текст бетанский транслятор, к сожалению, не переводил).

Земель с разными добавками, от Старых и Новых под номерами до фамильных указаний, чья именно эта Земля, по космосу было разбросано с полсотни, Элли и сама на многих успела побывать. Но вот так, без дополнительных пояснений, называли только одну. Ту самую. Первую. И рядом с маленьким желтым карликом, вокруг которого вращалась родина человечества, выходило несколько очень удачных ПВ-туннелей, это Элли отлично помнила по прошлому визиту.

Вольный каботажник тоже внушал определенный оптимизм — его проще уговорить сделать небольшой крюк за дополнительное вознаграждение, чем просто наемного капитана, который себе не принадлежит. И тут как раз заброшенность Зарянки тоже могла сыграть на руку потенциальной нанимательнице — вряд ли здесь может оказаться еще один претендент на единственную пассажирскую каюту «Маленькой лошадки» (что каюта была, и была в единственном количестве, Элли выяснила первым же делом). Нет, определенно стоило подождать удачи именно в этой дыре. Да и гостиница оплачена до конца недели, им сразу при вселении заявили, что тут такие правила (хотя Элли и подозревала, что правила эти возникли в тот момент, когда ушлая хозяйка гостиницы отправила мальчишек оттащить багаж богатеньких инопланетников в их апартаменты, тем самым убедившись, что они уже не сумеют развернуться на пороге и удалиться в поисках более сговорчивых хозяек с менее навязчивым сервисом).

Раздражало Элли только одно: принятое решение, вроде бы логичное со всех сторон, почему-то не принесло ни радости, ни облегчения. Даже наоборот, странная ничем не обоснованная тревожность словно бы усилилась.

* * *

— Девушка, — сказал Ланс. И добавил, подумав: — Почему?

Вообще-то он уже несколько секунд пытался кинуть Дэну запрос по киберсвязи, но навигатор его игнорировал. Вениамин Игнатьевич просил, чтобы только вслух, — значит, и будем только вслух и никаких мгновенных обменов данными вне боевой обстановки. Дэн чуть шевельнул плечами, прислушиваясь: нет. Пока еще тихо и далеко. Волноваться не о чем. Можно ответить.

— У людей так принято. У нас есть три минуты сорок две секунды. Хочешь поговорить о странных привычках людей?

— Да.

— У людей тоже есть что-то вроде базовых прошивок — по умолчанию. Ну как изначальные программные запреты, только у людей их много. И они вроде как необязательные. То есть при их нарушении не включится никакая программа самоуничтожения, но люди их все равно не нарушают. Если, конечно, это правильные люди, а не бракованные. Понимаешь?

— Нет.

— Молодец. Честный. Тогда просто запомни. Подумай, когда будет время, поанализируй. Может быть, когда-нибудь и поймешь. А потом и мне объяснишь.

— Это… шутка?

— Это шутка.

— Я понял! Смешная шутка.

— Молодец.

— А про девушку не понял. Она чужая. Тед свой. Почему надо было волноваться не за Теда?

Дэн подавил вздох — Ланс упрямо гнул свою линию, попробуй не ответь! Или попробуй ответь… Две минуты девять секунд, можно попробовать уложиться…

— У тебя же не снесены программные установки телохранителя, там четко прописано: ребенок и женщина являются приоритетными объектами охраны в отсутствии иных указаний. У боевых моделей в приоритетных, как правило, закрепляют командира или наименее защищенного бойца. Дети. Женщины. Старики, раненые. Аналогию видишь?

В разговорах с Лансом Дэн часто и сам переходил на упрощенный язык. Не специально или с какой-то там целью, само собой получалось. Вроде бы два года всего разницы в возрасте-то, но это два года, проведенных на Шебе, а в боевой обстановке учишься быстро. Телохранителям сложнее.

— Аналогия ложна. — Ланс почти не задумался над ответом. — Противоречит базовой установке на «свой-чужой».

Ну да. Последний в списке приоритетности из «своих» по умолчанию стоит выше любого самого ценного чужака. Если бы на том мосту бандиты одновременно напали не только на тогда еще совсем не знакомую Дэну Киру, но и на Теда, — кого бы бросился защищать рыжий киборг? И было бы это правильным с точки зрения человека?

Дэн поежился. Хорошо, что ему тогда не пришлось выбирать. Ответил быстро, почти скороговоркой (время поджимало):

— У людей маркировка «свой-чужой» плавающая, с тенденцией смещения в ту или иную сторону в зависимости от характеристик самого человека. У нормальных преобладают «свои», у бракованных — «чужие»…

«Боевая готовность ноль. Вторая линия».

«Принято».

Время кончилось.

Два киборга, только что сидевшие в расслабленных позах (Дэн на поваленном стволе, обросшем вместо веток чем-то вроде длинной серо-розовой шерсти, Ланс — прямо на кочковатой земле, травы или ее аналогов в здешнем лесу не водилось) разом вскочили, переходя в боевой режим. Дэн остался на месте, а Лансу пришлось отпрыгнуть на противоположный конец поляны: хотя приближение подземных тварей в основном отслеживал именно он, для того и сидел на земле, для того обе ладони к ней и прижимал. Но опыт Шебы позволил Дэну более точно спрогнозировать точку выхода на поверхность и заранее занять более удобную позицию. Ну или это могла быть интуиция, которая, как оказалось, успешно инсталлируется и киборгам. Или удача. Или помощь маленьких зелененьких гремлинов, из каких-то своих гремлинских соображений покровительствующих рыжим навигаторам — какая разница, если это работает?

Работает? Пользуйся!

Время кончилось совсем...