Всё тайное становится явным (гет)

Беллатриса направилась на первый этаж, а Гарри ничего не оставалось делать, как следовать за ней. Не успели они спуститься в гостиную, как в большом камине послышались характерные шорохи, и через пару минут в комнате уже стоял Драко Малфой под руку с Гермионой Грейнджер.

— Э-э, привет, Малфой, Гермиона, — поспешно улыбнулся Гарри, гадая, какая нелёгкая занесла сюда эту парочку.

Драко и Гермиона застыли, в ужасе уставившись на Беллатрису.

— Я смотрю, у вас всё сладилось? — попробовал разрядить обстановку Гарри, разглядывая гостей. Драко был в той же, что и с утра, помятой, залитой огневиски одежде и босой, но теперь его левую щёку украшали три глубокие царапины, а под правым глазом сиял фонарь. Гермиона, напротив, была одета строго и аккуратно, как и всегда, в застёгнутую наглухо блузку и прямую юбку ниже колена. Единственное, что портило идеальный вид одной из самых перспективных сотрудниц отдела международного магического взаимодействия кроме её непокорной лохматой гривы волос, были несколько странных маленьких гематом на шее.

— А-а-а… а что это вы тут делаете? — брякнул Драко, справившись с шоком. Увидеть живой пять лет назад почившую тётку было тем ещё испытанием для его и так не слишком устойчивой психики.

— Так сидим, плюшками балуемся, — широко улыбнулась Беллатриса, прильнувшая к Гарри.

Гермиона наконец-то обрела дар речи и возмущённо воскликнула:

— Гарри¸ ты занялся некромантией?! Зачем ты возродил эту больную на голову психопатку?! Мог бы кого и поадекватнее выбрать!

— Я бы на твоём месте была чуть повежливее, грязнокровка — зловеще усмехнулась Беллатриса. — Мало того, что я знаю твою маленькую тайну, так к тому же ты сейчас, можно сказать, знакомишься с семьёй будущего мужа, в моём лице, и нагло хамишь.

Гермиона побледнела и сделала шаг назад, схватив себя за левое предплечье.

— Тётя Белла, ты, правда, жива? Я так рад, я скучал! Просто это очень неожиданно, — заплетающимся языком заявил Драко, во все глаза таращась на волшебников, которые так и красовались в купальных халатах.

Белла подошла к нему и неожиданно обняла.

— Я тоже рада видеть тебя, племянничек, — промолвила она, похлопав его по плечу. — И я смотрю, ты не побоялся истерик своего папаши и сделал всё так, как давно хотел?

— А откуда ты знаешь, что я хотел? — с опаской спросил Драко.

— Я же тебя учила легиллименции и знаю все твои тайные мыслишки, в том числе те, которые ты прятал даже от себя.

Она перевела взгляд на Гермиону, которая уже встала в боевую стойку с палочкой наизготовку, и насмешливо заметила:

— Родословная у твоей невесты, конечно, так себе, зато её мозги всё компенсируют. Придётся Люци смириться, что его наследник женится на женщине гораздо умнее себя.

— Гарри, почему эта преступница жива?! И до сих пор не в Азкабане?! — нервно крикнула Гермиона, не сводя с Беллы пристального взгляда.

— Кажется, с выводами про мозги я поторопилась, — хмыкнула та.

— Герми, я тебе сейчас всё объясню, — торопливо заговорил Гарри. — Малфои, Беллатриса и профессор Снейп противостояли Волдеморту, когда поняли, что он слишком изменился после возрождения…

— Эту историю мне уже Драко рассказал! — отрезала подруга. — Но она меня ПЫТАЛА!

— Чем докажешь? — оскалилась Лестрейндж. — Может быть, твоя надпись на руке послужит доказательством пыток?

Гермиона спрятала левую руку за спину и поспешно ответила:

— Все знают, что ты меня пытала в Малфой-меноре!

— Хм, — экс-Пожирательница смерти резко подняла палочку и, направив её на разозленную Грейнджер, произнесла:

— Беллатриса Поттер!

Из палочки вырвался серебристый луч, ударивший той прямо в лоб. Схватившись за пострадавшее место, Гермиона потерянно уставилась перед собой.

— Ты что с ней сделала, маньячка отбитая?! — заорал Гарри, хватая Беллу за руку.

— Вернула ей память… Ай… Потти, ты мне руку сломаешь! Ищи потом костерост! — взвизгнула ведьма, пытаясь вырваться.

— Дорогая, ты жива? Ты меня видишь?! — запричитал Драко, тормоша за плечи пострадавшую. — Тётя, что ты наделала! Я же теперь так и не смогу претворить в жизнь свои желания!

— Заткнись, хорёк, — хрипло пробормотала Гермиона, отстраняясь от него.

— Вот видишь, с ней всё в порядке! — тут же подала голос Беллатриса. — Скоро и ты исполнишь мечту идиота, и она познает прелесть бытия, сношая тебе мозг.

— Я помню! — потрясённо прошептала Грейнджер. — Я вспомнила. Она меня не пытала! Она залезла ко мне в голову и внушила ложные воспоминания! Это было, между прочим, тоже больно. А потом я уже была уверена, что надо мной издевались, и… знала, где находятся остальные крестражи Волдеморта, и как их уничтожить!

— Правда? — с уважением глядя на Беллу, спросил Гарри.

— Истинная, правда, пупсик! У Волдеморта даже сомнений не возникло, что я её мучила и истязала, — кивнула Беллатриса. — А ещё я кое-что узнала о тайном влечении нашей маленькой умненькой героини. И даже помогла ей это скрыть.

— Очень унизительным способом, между прочим! — гневно молвила вышеупомянутая героиня.

— Как уж смогла. А теперь, наверное, уже нет смысла прятать. Твой ненаглядный только порадуется, — заметила Лестрейндж. — Я уже сняла иллюзию, кстати.

Гермиона с сомнением во взгляде задрала рукав блузки и невольно продемонстрировала остолбеневшим от шока Гарри и Драко своё предплечье. Надписи «грязнокровка», вырезанной на коже ножом, уже не было. Вместо неё на руке красовалась татуировка в виде надписи: «Я люблю дракона».

— Мерлиновы яйца… — выдохнул Драко. — Откуда это?

— Ну… — замялась Гермиона. — Перед походом за крестражами я была в депрессии. Дамблдор умер, и всё остальное. Вот Луна и предложила мне сходить проветриться. В попытке отвлечься мы пошли прогуляться по магловским клубам. Пробовали коктейли, веселились, а утром я очнулась в тату-салоне с этим на руке. Ни я, ни Луна не помнили, как мы туда попали… Луна обещала хранить мою тайну, я же старалась не носить одежду с коротким рукавом, а если всё-таки приходилось это делать, пользовалась чарами иллюзий, но они были недолговечными. Вот…

— Кру-уто! — протянул Драко. — Теперь я тоже обязательно сделаю тату с твоим именем, Грейнджер!

— А я решила, что лучше это скрыть, — назидательно промолвила Белла. — Вдруг Волдеморт увидит, подумает, что Драко путается с кем неподобающим.

— А что ты там говорила про кодовое слово отмены? Какое-то оно странное, — прищурился Гарри, буравя её взглядом.

— Беллатриса Поттер? — рассмеялась та. — Я специально подобрала такое сочетание слов, которое кроме меня никто не догадался бы произнести.

— Беллатриса Поттер. Это звучит как… как… — Гарри не находил слов.

— Звучит многообещающе, — борясь со смехом, вставил Драко.

— Спасибо Драко, — безмятежно улыбнулась ему родственница.

— Но как ты выжила? — всё ещё не могла смириться с происходящим Гермиона.

— Я уже устала повторять! — возвела очи к потолку Белла. — Отвела всем глаза и аппарировала! Неужели кроме меня никто не способен на такой фокус?! Вот что бывает, когда учебную программу в магической школе урезают, а магию делят на тёмную и светлую! Это всё из-за грязнокровок! Они, ничего не понимая, лезут переделывать магический мир и плюют на традиции.

— Ну вот, началось. А я думал, что обойдёмся без этого, — вздохнул Поттер.

Гермиона побледнела, а на щеках её расцвели ярко-розовые пятна. Поймав её яростный взгляд, Драко попятился назад, чуть не упав в камин.

— Повтори, что ты сказала, швабра шизоидная! — прошипела она.

— От швабры слышу! Повторяю для премного одарённых! Грязнокровки, желающие переделать чужой мир под себя, разрушают его! — упрямо отчеканила Белла, сверкнув глазами.

— Да ты со своими подельниками пол-Британии разрушила! И как ты посмела Гарри совратить?! Как он только позарился на женщину очень среднего возраста! — воскликнула Грейнджер.

— Что-о?! Как ты меня назвала?! Да чтоб твою колдографию занесли в учебник «Чудовищная книга о чудовищах» с подписью «Бобёр Бешеный Лохматый»! — возмущённо зашипела Лестрейндж.

— Да чтоб тебя голой только домовые эльфы видели!

— Да чтоб у тебя трусы с лифчиком никогда по цвету не совпадали!

— Да чтоб ты на ягуаре вовек не ездила, а только пила его!*

— Что пила, на чём ездила?

— Вот-вот, даже не понимаешь, о чём я говорю!

— Да чтоб у тебя дома до твоей пенсии стульчак не поднимался!

— А… А у тебя… Да чтоб у тебя татуировка на заднице постоянно увеличивалась! — гневно пожелала Гермиона.

— А ты откуда о татуировке знаешь?! — нахмурилась Беллатриса.

— Халат оправь, бабуля! — зловеще хмыкнули в ответ.

— Ха! А если ты со своей бабушкой гулять пойдёшь, мужики только с ней будут знакомиться!

— Чтоб тебе выйти замуж за девяностолетнего миллионера, а он бы тебя пережил!

— А ты тогда на радостях так напьешься, что утром в гробнице Дамблдора проснёшься! Голой! И чтоб он тоже голым был! — радостно выдала Беллатриса.

Гермиона возмущённо ахнула, видимо, представив себе такую картину. Не выдержав подобного святотатства, она замялась, судорожно подбирая достойный ответ, и злобно высказалась:

— Как у тебя только язык узлом не завязался! Допрыгаешься сейчас, каждый новый день хуже предыдущего покажется!

— Да чтоб у тебя брови срослись через подбородок! — захихикала Белла. — И зубы загнулись крестиком!

— Драко, ты же мой парень, сделай что-нибудь! — закричала раскрасневшаяся от возмущения Грейнджер.

— Я… Ну… Вы с тётей так хорошо болтали… — Драко смущенно разглядывал предмет своих мечтаний, искоса бросая тревожные взгляды на тётку. — Мы лучше сходим водички принести! — поспешно схватил он за руку Гарри и потащил его в сторону кухни.

— А ты! — Гермиона с ненавистью посмотрела на явно забавляющуюся ситуацией Беллу. — Как тебе не стыдно ходить в таком виде! На тебя мой парень смотрит, твой племянник!

— А на меня и мой парень смотрит, — Лестрейндж поймала за пояс халата Поттера, который пытался поднять с пола споткнувшегося Малфоя. — Я очень открытый человек.

— Послушай, ты, круглосуточная лавка! — насупилась Грейнджер. — Меня Драко, вообще-то, любит! Он… он… он мне в постель приносил кофе!

— А мне мой Гарри в постель приносил счастье! — снисходительно улыбнулась Белла.

— А Драко мне говорит, что я самая красивая в Магической Британии!

— А мой Гарри всегда честен, да, малыш?

— А мой Драко мне говорил, что хочет ребёнка…

— Что хотел, то и получил, — Беллатриса с понимающей улыбкой ткнула пальцем в грудь Гермионы. — Такие пупырышки только у детей и увидишь!

— А он сам для меня завтрак приготовил! — тряхнула головой та.

— Ой, а нам с Гарри даже есть было некогда, — с улыбкой поправила халат на груди Белла.

— А Драко со мной — сексуальный маньяк!

— А Гарри со мной — счастливая сексуальная жертва, — была отбита подача.

— А… А Драко зато меня даже пальцем не тронул, когда мы ссорились! — подумав, нашла ответ Гермиона и указала на фингал и царапины на лице Малфоя.

— А по тебе видно, что тебя никто не трогает, сучка нервная, — ядовито ухмыльнулась Беллатриса. — И вообще, ты раньше с неряхой и обжорой Уизли встречалась. Я слышала, что его еда интересует больше, чем всё живое на планете, — съязвила она.

— А ты, вообще, по лысому зелёному мутанту сохла! Я слышала, что у него змеиный выползок между ног! И больше всего его интересовала сохранность дефектного тела и Гарри Поттер! — не осталась в долгу Гермиона.

— Он был моим учителем, дура. Или ты тоже мечтала с Дамблдором пошалить? — возмутилась Белла.

— Сама дура! И мысли у тебя дурацкие! — в бешенстве заорала Гермиона. — Слава Мерлину, не все такие извращенцы, как ты! Твой племянник мне предложение сделал!

— Подумаешь! Сокровище нашлось! Меня тут недавно султан Брунея в гарем четвертой женой звал! Ой!.. Так, всё, забыли… — спохватилась Беллатриса, замахав руками.

Мужская часть новообразовавшегося квартета в этот момент вела себя как мыши под веником — стояла, не шевелясь, бледнея с каждой минутой.

— Потти, ты этих слов не слышал! — приказала Беллатиса, взглянув на Гарри, у которого глаза казались больше очков.

— Первое слово дороже второго! — выдавила из себя исчерпавшая запас ругательств Грейнджер.

— А первое слово съела корова! — захихикала Белла.

— Вот и ешь свои слова! — Гермиона в ярости указала на пышную грудь Беллы и добавила, воодушевляясь. — Вымя подбери, корова!

— Лучше так, чем быть вечным кудрявым мальчиком! — заливисто захохотала Беллатриса, сложив из пальцев каждой руки по кукишу и прижав их к груди.

— Поттер, мне что-то страшно, — шепнул Драко на ухо Гарри.

— Нужно затаиться. Главное, чтобы они не вспомнили, что у них есть волшебные палочки. У нас-то их нет — так же шёпотом ответил тот.

Тем временем Гермиона порядком выдохлась за время перепалки. Тяжело дыша, она яростно посмотрела на беспечно ухмыляющуюся соперницу, а потом произнесла:

— И вообще, у меня в школе заклинания получались лучше, чем у всех отпрысков ваших чистокровных семей, вместе взятых! Так что засунь себе в зад всю свою чистокровную спесь!

— Ну вот, я опять ошиблась, когда польстила твоим мозгам! Ты все-таки идиотка, Грейнджер! — всплеснула руками Белла. — Я говорила не о потенциале и силе волшебника, а о том, что в нашем мире есть древние традиции, которые соблюдают не просто так! Их нельзя нарушать! Нельзя, например, делить магию на тёмную и светлую! Я тебя могу и одной «Левиосой» прибить, шмякнув об стенку башкой! Теперь все заклинания будем считать тёмными?!

— Но… ваши же хотели уничтожить всех маглов и маглорождённых! Вы — террористы! — не сдавалась Гермиона.

Беллатрису, казалось, совсем не смутили эти слова. После своеобразной словесной разминки у неё было отличное настроение. Она гордо выпрямилась и, надменно посмотрев на слушателей, начала объяснять:

— Много лет назад Тёмный Лорд хотел с помощью политики и реформ сохранить нужные и полезные традиции, на которых стоит наш мир. Никого порабощать или убивать он не собирался. Мы выступали против курса Дамблдора, призывающего слиться с маглами. Маги бы тогда просто выродились.

Но потом что-то произошло, и наш повелитель начал сходить с ума. Теперь я знаю, что это из-за крестражей было. Он вдруг начал строить безумные планы об убийствах маглорождённых и покорении мира. А ведь Гриндевальд уже пробовал и поплатился. Но мы, сподвижники Тёмного Лорда, всё ещё ему верили, хотя уже тогда понимали, что это безумие. Только выйти из организации Вальпургиевых рыцарей просто так не получилось бы.

Беллатриса горько усмехнулась:

— Поэтому я и многие другие оказались в Азкабане. Мы просто струсили открыто выступить против безумца и продолжали выполнять его нелепые приказы.

— Лично я никаких традиций не нарушала! — продолжала пылать праведным гневом Гермиона.

— А как же ГАВНЭ? — возразила Белла. — Клянусь носом Лорда, эльфы Хогвартса до сих пор дрожат от злости при воспоминании о тебе и твоих мерзких шапках!

— А откуда ты знаешь о том, что я вязала шапочки для эльфов? — нахмурилась Грейнджер.

— Тёмный Лорд иногда совершенно неожиданно, против своей воли, подключался к сознанию Поттера и мог видеть всё его глазами. Даже чувствовать, то, что чувствует в этот момент он, — заявила Лестрейндж и, оглянувшись на Гарри, добавила, — Нарцисса, кстати, до сих пор не может тебе простить того, как ты отравился на Рождество в девяносто шестом году.

— Что?! А ей-то какое дело? — выпучил глаза тот, вспоминая, что именно тогда немного переел пирогов с почками, испеченных миссис Уизли.

— Лорда как раз в этот момент спонтанно закинуло в твой разум, и организм его стал вытворять то же, что испытывал и ты, — злорадно ухмыльнулась воспоминаниям Беллатриса.

— Я помню этот день, — подал голос Драко. — Лорд метался по всему менору, хватался за живот, стонал, плакал и гадил на бегу. Эльфы не успевали за ним чистить, а запах не убирался никакой магией. Даже Фенрира Сивого вырвало, причём прямо на любимое мамино кресло.

— А почему тогда Лорд не сдох, когда меня Авадой в лесу приложил? — озадаченно почесал в затылке Поттер.

— А кто ж его знает? — развела руками Беллатриса. — Теперь уже не спросишь.

— Интересно, что ещё видел про меня Волдеморт? — мрачно произнёс Гарри, сжав кулаки.

— Тебе лучше не знать, — уверенно заявила Белла. Затем она повернулась к Драко и Гермионе со словами:

— И вам тоже.

— Кстати, а вы зачем сюда явились? — поинтересовалась она, искоса посмотрев на парочку.

— Могу и тебе задать тот же вопрос, — парировала Грейнджер.

Беллатриса с минуту задумчиво и высокомерно разглядывала её, точно редкое насекомое, а потом произнесла:

— Ну что ж, я даже покажу вам, зачем я сюда пришла, но сначала ответишь ты, грязнокровка.

— Прекрати меня так называть, Пожирательница! — потребовала Грейнджер.

— Извини, привычки так просто не исчезают. К тому же это слово легче произносить, чем «маглорождённая». Ладно, уговорила, буду звать тебя Герми. Ты же почти уже член моей семьи. А меня можешь называть Беллой. Прочувствуй, какая честь тебе оказывается. Ты теперь часть клана Малфоев. Он хоть и не такой уж древний и благородный, как Блэки, но лучше, чем ничего, — криво ухмыльнулась она.

Гермиона ответила пристальным взглядом, но потом всё же сказала:

— Честь сомнительная, но я отвечу. Мы пришли за волшебной палочкой Драко. Он же её где-то здесь потерял.

— А ещё мы хотели попросить у Гарри приютить нас на пару дней. Papa плохо воспринял известие о нашей с Гермионой помолвке. — мрачно вставил Малфой.

— Всё ясно, у Люциуса случилась истерика, я так и знала, — рассмеялась Белла. — Этот павлин громко орал?

— Он вопил, угрожал и пытался меня подкупить. А ещё обещал утопиться, если я женюсь на Грейнджер.

— Узнаю старину Люци. Готов все проблемы решать угрозой или взяткой, — ухмыльнулась Белла. — А что сказала Нарцисса?

* "Ягуар" — это не только марка известного автомобиля, но и энергетического напитка.))