"Сердце красавицы", или Ошибка резидента (гет)

Алиби Блейза подтвердилось. Несмотря на то, что прошло уже довольно много времени, портье с полной уверенностью заявил, что Драко и Блейз провели в гостинице именно ту ночь — в книге учета было записано, что они заказывали в номер шампанское, фрукты и разные деликатесы. По словам портье, платил за все белокурый молодой человек (своего имени Драко Малфой, разумеется, не называл, но эту парочку в гостинице, как и в баре, знали давно и хорошо) — как делал это каждый раз, когда они с Блейзом снимали номер.

Выяснив все эти подробности, Гарри облегченно вздохнул и поторопился покинуть гостиницу, где ему было неприятно находиться. Отчитался перед Грюмом и, поскольку никаких новых поручений шеф ему не дал, отправился к Дафне.

— Это ты попросила Малфоя засвидетельствовать алиби Блейза? — спросил Гарри, едва увидев ее.

— Я, — без тени смущения кивнула она. — Позвонила Драко и попросила о встрече. Ну и рассказала все: что Блейза подозревают в убийстве maman, что знаю, что они в ту ночь были вместе...

— Долго его уламывать пришлось? — насмешливо осведомился Гарри.

— Не очень, — покачала головой Дафна. — Но ты же понимаешь, Драко рисковал многим. Что, если бы инспектор счел нужным завести дело? — она болезненно поморщилась. — И сэр Люциус — неизвестно, что бы он сделал. Уж наверное, лишил бы Драко наследства, может, даже из дома выгнал бы. У них как-то уже был скандал из-за этого, еще когда Драко в школе учился, в старших классах. К тому же их партия против всяких таких вещей⁽¹⁾. А тут собственный сын...

Гарри задумался — Дафна была права, Малфой действительно шел на риск.

— Так у них с Блейзом что — любовь? — криво усмехнувшись, спросил он.

— Да, — спокойно ответила Дафна. — Любовь разная бывает.

Она поднялась с кресла и подошла к Гарри.

— А ты любишь меня? — и прильнула к нему, чуть запрокинув голову, глядя на него снизу вверх.

Гарри вместо ответа сжал ее в объятиях и поцеловал.

— Пойдем... — она еле слышно вздохнула, кивком головы указав в сторону спальни.

И опять для него весь остальной мир за пределами этой комнаты будто перестал существовать. Словно Дафна была волшебницей из сказки, а он подпал под ее чары, заставлявшие его забывать обо всем, когда он видел, как она развязывает ленты пеньюара — было в этом жесте, одновременно стыдливом и смелом, что-то невыразимо пленительное...

— А давно ты знаешь... про Блейза? — спросил Гарри, когда наваждение схлынуло, понемногу уступая место реальности.

— Давно... — она потянулась за портсигаром, лежащим на тумбочке возле кровати, вынула сигарету и закурила. — Будешь? — спросила она, но Гарри отрицательно покачал головой, и тогда она продолжала: — Нас познакомили наши родители. Миссис Забини с самого начала дала понять, что желает этого брака, а мои папа с мамой были просто счастливы... Мы ведь жили очень бедно — конечно, мы старались одеваться по моде, и вообще делали вид, что у нас все в порядке, но многое мы с мамой и сестрой шили сами. Набор косметики у нас с Асторией был один на двоих. И мы не ужинали, если не было гостей... А эти рваные чулки, когда каждый день исхитряешься надевать их так, чтобы не видно было дырок. Да что чулки! Еще немного — и наше поместье пошло бы с молотка, несмотря на всю экономию. На уплату процентов по закладной еле-еле хватало. А тут и страховка, и налоги, которые все время растут. Да еще постоянно что-то приходилось ремонтировать. В наше время вообще большой дом содержать невыгодно — для этого надо быть очень богатым человеком. Так что моим родителям это знакомство казалось счастливым случаем, который упускать нельзя. Нет, они меня не принуждали, — поспешила добавить Дафна, видя, что Гарри поморщился, — но намекали. К тому же Блейз мне и самой понравился — он ведь красивый...

— И что было дальше? — осторожно спросил Гарри.

— Дальше... — Дафна закусила губу. — Понимаешь, меня воспитывали в строгости, нам с Асторией даже романы не разрешали читать, да у нас в доме их и не водилось. Нет, не то чтобы я совсем ничего не знала о супружеской жизни, но мне казалось, что это просто такая неприятная обязанность, с которой следует смириться... Мне ведь едва исполнилось восемнадцать, когда я вышла замуж. В детстве заставляли есть шпинат, а в замужестве — это... Хоть я и мало что понимала, но видела, что и Блейзу это тоже не очень нравится... Правда, он мне не слишком докучал, так что я чувствовала себя счастливой. Знаешь, он очень мил и приятен в общении, мы быстро стали друзьями. Но однажды утром, когда Блейз ушел на службу, приехала его матушка. Она прямо спросила, часто ли Блейз проводит ночи со мной, и что именно мы делаем... — Дафна покраснела. — Maman вообще не любила церемоний, предпочитала говорить начистоту и называть вещи своими именами.

Гарри почувствовал, что у него запылали уши, и, чтобы как-то справиться со смущением, он тоже взял сигарету из портсигара Дафны и прикурил. Она же продолжала:

— А потом maman сказала: "Мой сын питает нездоровую страсть к своему полу. Когда я выбрала тебя ему в невесты, то надеялась, что брак его вылечит... Ты красивая девочка, к тому же блондинка — Блейз неравнодушен к светлым волосам. Думала, когда у него будет жена, все изменится. Но, похоже, я ошибалась. Жаль. Возможно, ты слишком невинна и неопытна, потому тебе и невдомек, как увлечь его настолько, чтобы он забыл свои прежние... дурные привычки. Однако, как бы то ни было, я хочу, чтобы у меня были внуки. Хотя бы один. Поэтому надеюсь, что ты приложишь все усилия и не станешь пренебрегать своим супружеским долгом. Постарайся меня не разочаровать".

— Но ведь это же... это же обидно для тебя, просто унизительно! Она тебя использовала...

— Да, наверное, — Дафна прикрыла глаза. — Но, знаешь, я ее могу понять. Она очень любила Блейза. А ребенка иметь я и сама хотела. Вообще, я немного боялась maman — и в то же время восхищалась ею. Конечно, она была не леди. Совсем не леди, — Дафна покачала головой. — Но иногда она напоминала настоящую королеву — сильная, умная, властная... И она меня по-своему любила. Когда я через год после свадьбы забеременела, она осыпала меня подарками, все время называла своей дорогой девочкой, доченькой...

— Ты была беременна? — удивился Гарри. — Но... что же произошло?

— Я где-то подхватила краснуху, и maman сказала, что это опасно для ребенка и нужно сделать аборт, — горько вздохнула Дафна. — Она как-то это все устроила, будто бы у меня случился выкидыш⁽²⁾.

Гарри слышал от Грюма, который допрашивал доктора Слагхорна, личного врача миссис Забини, что тот когда-то подозревался в незаконных операциях, однако сумел выйти сухим из воды. Впрочем, к убийству это вряд ли имело отношение.

— Правда, — продолжала Дафна, — maman не слишком огорчилась — потому что уже год после свадьбы прошел, и она боялась, что либо я бесплодна, либо Блейз. А если мы в принципе можем иметь детей, то не стоит переживать. "У вас еще будут дети, милочка, и все будет хорошо", — так она говорила, когда навещала меня в клинике. А я тогда месяц не могла прийти в себя, сидела дома, никуда не выходила, и целыми днями плакала. Доктор Слагхорн выписал мне капли, от которых все время хотелось спать — но потом я постепенно успокоилась.

— А что же Блейз?

— Блейз был очень добр и внимателен ко мне все это время. Я же говорю, мы с ним хорошие друзья. Вот и все, — она улыбнулась. — Но, знаешь, когда я увидела тебя... Ты так на меня смотрел... И тогда я поняла, чего мне на самом деле хочется.

Дафна затушила сигарету в пепельнице — Гарри свою уже докурил — потом поставила ее на тумбочку и склонилась к нему, целуя и прижимаясь обнаженной грудью к его груди.

* * *

Между тем расследование убийства миссис Забини, казалось, застыло на мертвой точке. Были тщательно изучены все возможные направления — члены семьи, светские и деловые знакомые, любовники — однако, как говорил инспектор Грюм, ни у кого не наблюдалось совпадения мотива и возможности. Единственной более или менее перспективной фигурой оставался таинственный человек, о котором предупреждал миссис Забини Каркаров. Хотя Энтони Доу тоже мало подходил на эту роль — но, за неимением других кандидатур, решено было остановиться на нем.

Грюм не сидел сложа руки — но он в последнее время был занят делом Каркарова: проверял его знакомых, однако выделить из множества недоброжелательно относившихся к покойному людей человека, у которого был и серьезный мотив, и возможность, пока не получалось. Наверное, потому, что, в отличие от убийства миссис Забини, здесь мотив имелся у многих — даже у слишком многих.

Продолжались поиски Полякова, исчезнувшего секретаря Каркарова — но до сих пор ни в моргах, ни в больницах, ни среди неопознанных трупов его не обнаружили, и это вселяло определенную надежду, что он еще жив.

— Сэр, а вы не считаете, что этот Поляков и есть убийца? — спросил Гарри у шефа. — Разве его исчезновение не подозрительно?

— Подозрительно, Поттер, еще как подозрительно, — отозвался Грюм. — Но почему я считаю, что он скорее жертва, чем убийца... Видишь ли, в доме Каркарова явно что-то искали. А Поляков пользовался его доверием, несколько лет жил в доме — знакомые Каркарова говорят, что тот никому не доверял, даже не держал ни привратника, ни кухарки, ни горничных. А вот Полякову доверял! Любопытная деталь: время от времени ему все же приходилось нанимать пару служанок, чтобы они сделали в доме генеральную уборку... Так вот, именно Поляков надзирал за их работой — чтобы они ничего не взяли и не совали нос куда не следует. Вообще, он явно был в курсе как минимум большей части дел хозяина — так что ему не понадобилось бы устраивать такой погром.

— А если он этот погром инсценировал? — не унимался Гарри. — Разве не мог?

— Мог, — кивнул Грюм. — Но тогда он вряд ли сбежал бы, скорее наоборот, чтобы отвести подозрения, нанес бы и себе какое-нибудь повреждение, может быть, даже тяжелое, но не смертельное. Такие случаи бывали. К тому же, — добавил инспектор, — хотя мы до сих пор не можем точно сказать, пропало ли что-нибудь из дома после убийства, и если пропало, то что именно... однако же многие ценные вещи остались на своих местах. В том числе и те, которые легко унести. Нет, если это Поляков, то все выглядит очень странно, чтобы не сказать — глупо. А он, по отзывам тех же русских эмигрантов, дураком не был. Хитрая сволочь, как и его хозяин — так они о нем говорят. Нет, убийца что-то искал — но нашел или нет, мы не знаем.

— Сэр, вы ведь помните, — сказал Гарри, — что Каркаров передал миссис Забини какой-то конверт? Может быть, убийца искал именно это? Но тогда получается, он не знал, что конверт у миссис Забини?

— И какой отсюда вывод следует, Поттер? Что убийца Каркарова и убийца миссис Забини...

— ...это два разных человека, — с убитым видом договорил Гарри.

— Вот и не надо этот конверт за уши притягивать. Тебе он покоя не дает, знаю. Мне, по правде говоря, тоже, — признался Грюм. — Но, может быть, он имеет отношение к убийству, а может, и нет. Вообще, Поттер, учти на будущее: нельзя зацикливаться на какой-то одной версии. К тому же почерк у двух убийств разный. В первом случае все выглядит так, как будто убийство совершено в пылу ссоры, когда человек схватился за первый попавшийся тяжелый предмет и нанес удар. А потом неумело инсценировал ограбление. Или же, если целью преступления было завладеть бриллиантом... но зачем тогда он забрал еще и часики, и кольцо? Или он не знал истинной цены бриллианта? Однако мы пришли к выводу, что убийца был миссис Забини знаком, и она сама впустила его... Подозрительного конверта при обыске не нашли, в письмах и фотографиях, найденных в доме, никаких зацепок. Что бы там ни было — документ, фотография или письмо — подробностей мы не знаем.

— А может быть и так, что этот документ компрометировал саму миссис Забини! Тогда вполне логично, что мы ничего не нашли — она просто его сожгла.

— Тоже верно, — кивнул инспектор. — А насчет Каркарова... я думаю, у него мог быть компромат на самых разных людей. Возможно, он промышлял и шантажом.

* * *

Энтони Доу был высоким и худощавым темноволосым мужчиной лет сорока — впрочем, выглядел он моложе, возраст угадывался только по выражению светло-голубых глаз. Он встретил Гарри невозмутимо и даже улыбнулся — правда, улыбка у него была кривая и оттого не слишком приятная, — лишь позволил себе выразить легкое удивление тем, что его снова допрашивают.

— Со мной уже беседовал инспектор... э-э-э... Грюм, кажется. Но я вас слушаю, сержант. Что вас интересует?

— При каких обстоятельствах вы познакомились с Шарлоттой Забини и когда это произошло?

— Я уже говорил об этом. Точно не вспомню. Несколько лет назад... Кажется, на каком-то приеме у лорда Малфоя или у графа Нотта... Более определенно сказать не могу.

— А с Игорем Каркаровым? — задал следующий вопрос Гарри, не сводя глаз с журналиста.

— А с ним меня познакомила миссис Забини.

— Вот как? Можете подробнее рассказать о вашем знакомстве?

— Послушайте, — Доу начал проявлять нетерпение, — об этом я тоже рассказывал инспектору. Требовался подарок на юбилей нашего редактора — я тогда работал в "Лондон Кроникл". Сотрудники газеты собрали деньги по подписке. И Шарлотта посоветовала мне заглянуть к Каркарову — у него всегда можно было найти что-нибудь необычное...

— И что вы купили?

— Настенные часы, — пожал плечами Доу. — Старинные, с боем. Но скажите, какой смысл снова спрашивать меня об одном и том же?

Гарри перевел дыхание. Пока все сходилось — все эти сведения уже были известны, но он надеялся, что Доу где-нибудь собьется и начнет врать и путаться в показаниях. Не сбился и не запутался.

— Сына миссис Забини вы знаете?

— Разумеется, знаю.

— А знаете, что он был должен Каркарову две тысячи фунтов?

— Нет! — лицо Доу выразило неподдельное изумление. — Но для чего ему понадобилось занимать у Каркарова? Его мать очень богатая женщина... была.

— Блейз играет, а мать не слишком потакала прихотям сына.

— Вот как? — Доу снова принял скучающий вид. — Ну, теперь-то он в деньгах нуждаться не будет. Да и Каркарову долг отдавать не надо — очень удачно для него все сложилось, вы не находите, сержант?

— Возможно, — сухо ответил Гарри. — А дома у Каркарова вы бывали?

— Нет, только в лавке.

— А вот Иван Волков, бывший штабс-капитан русской армии, а ныне шофер такси, утверждает, что видел вас у Каркарова дома.

— Волков? — Доу непонимающе поднял брови. — Ах да! Тот русский эмигрант, который был Каркарову должен крупную сумму и никак не мог расплатиться? Что ж... припоминаю, однажды я действительно заходил к Каркарову домой — он все никак не мог пристроить Библию пятнадцатого века, букинистам же продавать ее не хотел, потому что они всегда сбивают цену... Вот он и спросил у меня, не купит ли ее кто-нибудь из моих светских знакомых.

— И что? Вы нашли покупателя?

— Да, нашел. Это лорд Малфой, можете у него спросить.

— А откуда вас знает мистер Волков?

— Мне приходилось писать о различных мероприятиях, которые устраивают эмигранты в своем кругу: банкеты, благотворительные балы, свадьбы, похороны и все такое...

— А раньше вы с мистером Волковым не встречались?

— Когда раньше?

— Когда вы воевали в России?

— Нет, — Доу покачал головой. — Не встречался.

— Вы точно помните? Ведь много лет прошло.

— Некоторые события и люди не забываются, молодой человек.

— А в Стамбуле вы не бывали?

— Никогда.

— Ну что же... благодарю вас, мистер Доу. Возможно, вы нам еще понадобитесь.

— Рад помочь, — журналист поднялся со стула и слегка поклонился.

Гарри вышел на улицу и отправился в Скотланд-Ярд, думая о том, что, похоже, с Энтони Доу он теряет время зря.

* * *

— Поттер! — Грюм был непривычно взволнован. — Блейз Забини пытался покончить с собой!

— Что?! Как?..

— Разорвал рубашку и свил что-то вроде веревки. Естественно, она оборвалась, Блейз ударился головой и потерял сознание.

— Господи... Но почему?

— После ареста он впал в прострацию, молчал как рыба — и на допросе, и в камере. А сегодняшней ночью вон что устроил... Черт бы побрал этих неврастеников!

— Он в сознании?

— Да, пришел в себя, но у него сотрясение мозга, ему нужен полный покой.

— Слава Богу, обошлось...

— Да уж, умри он в тюрьме — мы неприятностей не оберемся... — мрачно кивнул Грюм.

— А жене сообщили?

— Нет пока. Вот ты и сообщи, только поаккуратнее...

Гарри помрачнел — ему совсем не хотелось приносить Дафне новость, которая ее огорчит. Однако делать было нечего, и он направился к двери, но на полпути обернулся.

— Сэр, — спросил он, — а Блейз знает, что Драко Малфой подтвердил его алиби?

— Нет, не знает, — покачал головой Грюм. — Я его после первого допроса и не вызывал, да и необходимости пока не было. В то же время я счел целесообразным подержать его в тюрьме — помнишь, мы с тобой говорили, что, возможно, с запонкой его кто-то подставил? И лучше, чтобы этот кто-то думал, что ему удалось... Но кто же знал, что так получится?..

1) Правые партии, какой являлся и Британский Союз, относятся к гомосексуальности резко отрицательно

Вернуться к тексту

2) Неблагоприятное воздействие вируса краснухи на плод описано в 1941 году, однако опытные врачи, вероятно, обратили внимание на связь между этим заболеванием и врожденными патологиями намного раньше. Аборты же в Британии в то время были запрещены

Вернуться к тексту