Две большие проблемы (гет)

Кэт не могла спать, когда на нее смотрели. Проснувшись, она сперва подумала, что Джей, наверное, идиот, если пялится ей в спину, зная, что она это чувствует даже во сне. Затем девушка поняла, что это не ее брат, и не мама тоже. Вообще-то, они были не дома. Не в Спригфилде и даже не в Шервуде.

Кэтрин резко поднялась, кутаясь сильнее в свою рубашку и пытаясь сфокусировать взгляд на окружающей обстановке. Это был все еще тесный номер в придорожном мотеле. Через открытое окно дул свежий прохладный ветер, солнце просвечивалось сквозь застиранные до непонятного цвета шторы. Кэт протерла свои сонные глаза, понимая, что это Джей Ди смотрел на нее. Если бы кроме них в номере был кто-то еще, она бы и не поняла, потому что мужчина упорно делал вид, что читает книгу, название которой девушка не могла рассмотреть.

Оглянувшись, Кэт попыталась понять, куда мог деться брат. Наверное, зубы чистил в ванной комнате. Его рюкзак был открыт, внутри было все перевернуто. Наверняка не хватало зубной щетки. Рядом на тумбочке лежал ее футляр для очков, да любимая книжка, а еще ее собственная зубная щетка. Иногда Джеймс себя вел, как мама. Кстати…

Мамина кофта была здесь, она повесила ее на изголовье своей кровати, но самой мамы не было видно и слышно. Она оставила здесь и свой телефон, свою сумку с вещами. В попытке понять, чего же не хватает, Кэтрин напряженно думала, разглядывая мамины вещи.

— Она стоит за дверью, — от этого спокойного замечания девушка вздрогнула, бросив осторожный взгляд на Джей Ди. Он, почувствовав это, поднял на нее глаза, отрываясь от книги. — Вышла покурить. А твой брат в ванной.

Кэт хотела ответить, что она и так это уже поняла, но промолчала, отведя взгляд. Между прочим, мама курила очень редко. Она практически поборола эту привычку, но иногда случались очень плохие дни. Или даже недели. Поднявшись на ноги, девушка поправила одежду, затем подыскала подходящий шнурок, чтобы завязать хвост на затылке, потому что где-то уже потерялась нормальная резинка для волос.

Джеймс выглянул из ванной комнаты с полотенцем в руках. У него было мокрое лицо и волосы, вода прямо стекала в воротник, но все, что его волновало: послышавшийся голос Джей Ди, потому что брат сразу же недобро зыркнул в его сторону, затем на сестру.

— Доброе утро, — тихо сказал он. — Иди-ка сюда.

— Дай мне секунду, — Кэт потянулась за зубной щеткой, но та, словно назло, свалилась за тумбочку. — А, черт!

Если бы брат не был так напряжен, он бы обязательно пихнул ее сзади или снова сострил, но вместо всего этого Джеймс, вздохнув, закрыл за собой дверь, дожидаясь, пока сестра соизволит к нему присоединиться.

Кэтрин пришлось отодвинуть эту чертову старую мебель, которая слезла с пола только вместе с куском ковра. Залежи пыли и мусора пробудили в ней брезгливость, а ведь она была далеко не привередливым человеком. Взяв свою щетку двумя пальцами за кончик ручки, девушка, хмурясь, отложила ее, а затем начала двигать тумбочку обратно.

— Помочь? — поинтересовался Джей Ди сзади.

Терпеливо вздохнув, Кэт взглянула на него, увидев, тем не менее, не просто насмехающуюся улыбку, но и действительную готовность придти на помощь в такой мелочи. Но, ради бога, даже если бы ей надо было убить дракона зубочисткой, она бы не воспользовалась помощью этого психа. Взяв предмет, из-за которого было столько шума, девушка направилась в ванную.

— А ты всегда слушаешь брата? — раздался вопрос в спину, прежде чем она успела коснуться дверной ручки.

Кэтрин застыла на секунду. В школе ей встречались такие придурки. Они пытались играть на их с Джеймсом привязанности друг к другу, пытались посеять между ними ссору. Когда Кэт была маленькой, она грубила, Джеймс тоже грубил, иногда и кулаками подкреплял, но потом они стали взрослее, вдумчивее, даже иронизировали над этим сами.

— Только когда он прав, — ответила она, не подумав, а потом быстро скрылась в ванной, сопротивляясь соблазну обернуться и посмотреть, какое было лицо у Джей Ди в этот момент. — Там за тумбочкой полный Мордор.

— Если будут беспокоить назгулы, я всегда рядом, — отозвался брат серьезным тоном, но при этом у него дернулся уголок губ. — О чем болтали?

— Ни о чем. Он только сказал мне, где ты и где мама. Потому что я проснулась в одиночестве. Наедине с ним, — Кэтрин тщательно отмывала свою щетку от грязи, прежде чем сдаться и бросить ее в раковину. — Черт побери!

— Слишком много слова «черт» за это утро, — подметил Джеймс. — У тебя настолько плохое настроение?

— Завязывай с шутками, — девушка ополоснула лицо водой, затем нагло забрала у парня полотенце, чтобы стереть влагу. — Когда мы поговорим?

— Когда будем достаточно далеко от них, — тихо сказал брат.

— Ну, — грустно улыбнулась Кэтрин, — сейчас и ванная уже стала привилегией, не находишь?

— Я хочу выбраться в город и уехать в Спрингфилд, — выдал Джеймс.

Сестра смотрела на него секунды три, глупо моргая и хмурясь, пока ее лицо не вытянулось, затем приобретя суровое выражение.

— Если ты это серьезно, то ты тупой придурок! — прошипела она. — Мы не можем уехать!

— С чего бы это?

— Да с того, что мы тут оставим маму с этим… этим психом. А еще на свободе убийца, которому может захотеться убить нашу маму, да и нас в придачу!..

— Мы с двумя убийцами находимся в одном пространстве уже почти сутки! — перебил ее Джеймс. — Он мог убить тетю Марту. Он был в Шервуде, слышишь? Следил за нами одиннадцать лет!

— Откуда такая уверенность, а?

— Они говорили в машине. И я не думаю, что маме с ним что-то грозит. Они в нашем возрасте троих ровесников убили и, кажется, этого Джей Ди это особо не волнует. Может быть, и мама…

— Оставь маму в покое, понятно! — повысила тон Кэт, сжав кулаки. — Она не виновата, что он втянул ее во все это!

— Может быть, это она его втянула. Или, по крайней мере, не особо сопротивлялась до того самого ноября. И, видимо, ей с ним было хорошо, раз она после этого родила двойню! — Джеймс сжал край раковины.

— Ты! — Кэтрин с силой пихнула его в плечо. — Ты рехнулся! Это же наша мама!

— Твое второе имя! — он ответил тем, что навис над ней грозной фигурой. — Мы думали, что ты названа в честь тети МакНамары, а теперь? Может быть, тебя назвали в честь той мертвой девчонки, ее подруги? А мое имя? Да она меня в детстве… ненавидела.

— Как ты можешь о таком только подумать? Ты псих! Бессердечный псих! — девушка пихнула его снова, направляясь к выходу.

И, выходя из ванной, она хлопнула дверью так, что, кажется, по стене пошла трещина. В глазах у Кэт горел праведный огонь, ей хотелось рвать на куски и крушить. Если бы мама узнала, что она может так сильно сердиться, если бы она только знала, за что ее звали Грозным Китом, то повела бы дочь на курсы управления гневом под ручку с братом. В кармане джинсов, кажется, завалялась десятка или пятнашка долларов, плюс-минус пара центов. Это было кстати.

— Китти, — мама оказалась застана врасплох, когда ее дочь выскочила из номера, чуть не зашибив мать дверью, — что такое?

— Я пойду в 7-eleven прямо сейчас! — рыкнула она. — Не волнуйся, деньги у меня есть!

Ее тяжелые шаги отдавались по всему коридору гулким эхом. Сбегая вниз по ступеням, девушка грозилась проломить их ногами или же упасть вниз, пролетев целый пролет, свернувшись, как калач. На оба варианта ей было плевать с высокой колокольни.

Женщина на ресепшене, сменившая усталого парня, поздоровалась с ней, но Кэт пронеслась мимо, мигом оказавшись на улице и, засунув руки в карманы, направилась прямо в сторону круглосуточного магазина. Тишина, простор и свежесть внутри 7-eleven сразу поумерили ее пыл, хоть и немного. Кэтрин, бродя мимо рядов с фастфудом, не переставала ругать своего брата мысленно. Вцепившись в прилавок, она смотрела на сосиски пустым взглядом, думая о том, как брат, будучи в полной уверенности в том, что он несет, говорил о том, что им лучше бросить маму здесь, потому что она… получается, ничем не отличается от Джей Ди? Мама не была похожа на такого хладнокровного психа. У нее, как у любого человека, были свои странности, но ведь это в пределах нормы. Правда? Взяв первую попавшуюся булку, Кэт чуть ли не бросила ее кассиру, продолжая ругать Джеймса про себя. Он всегда был таким долбанутым, да. Что до тех кружков по управлению гневом, что после них. В нем постоянно горел какой-то огонь, ему хотелось что-то делать, ходить, разговаривать, думать, вершить дела. Разгадывать всякие заговоры, даже выдуманные. Но, видит Бог, это уже слишком.

— Ненавижу… — пробормотала про себя девушка.

— Что, простите? — спросил кассир, прищурившись.

— Ничего, это я не вам, — Кэтрин махнула рукой, а потом вышла из магазина, на ходу начиная есть. Она знала, что это вредно. Но ей, как бы, было плевать. Куда уж вреднее, чем сейчас.

На полпути она увидела, как к ней навстречу идет брат, а потому замерла, чуть не подавившись своим завтраком. С презрением Кэт смотрела на Джеймса до той самой секунды, что он остановился прямо перед ней, так же враждебно глядя. Еще пару секунд они молчали, слышалось только их раздраженное сопение. Затем Кэтрин снова начала жевать. Она стерла соус с губ тыльной стороной ладони, не собираясь сейчас быть аккуратной чистюлей.

— Мириться пришел? — спросила девушка, прожевав.

Брат чуть сморщил нос и приподнял подбородок, отрицая всем своим видом, но почти сразу гордость с его лица стерлась, он опустил взгляд и выдал через силу:

— Нам нельзя разделяться. Мы должны работать заодно.

— Я не собираюсь работать с тобой! — гнев снова искривил лицо Кэт. — Ты сошел с ума, если можешь хоть подумать так о нашей маме! И, если ты стал таким психом!..

— Успокойся, на тебя даже собаки бродячие оборачиваются, — Джеймс схватил ее за руку. Кэтрин оттолкнула его. — Да прекрати, я же хочу тебе сказать кое-что важное! Да, я был не прав… Немного.

— Ты идиот психованный! Немного! — девушка издала истеричный смешок, взмахнув руками, еще умудряясь как-то удерживать целую булочку в руке.

— Наша мама не виновата в том, что оказалась втянута в это, — тише продолжил парень, зная, что сестра все равно его услышит. — Но она все равно виновата, что не смогла вылезти из этого дерьма. Она могла хотя бы попытаться.

— Она пыталась, ты это знаешь! Она кричала это в машине, — шипела Кэтрин. — Когда он захотел взорвать школу, она единственная боролась с ним, она в одиночку его победила! Наша мама — не маньячка! Это ты маньяк!

— Я знаю, что она не маньячка, — спокойно продолжал Джеймс, хоть на его челюстях и заиграли желваки. — Я погорячился. Признаю вину.

— Этого мало! — девушка прошла мимо него.

Брат догнал ее и притянул к себе, уже раздражаясь.

— Я тебе тут не собачка! Я хочу сказать кое-что важное, а ты не можешь меня выслушать! Давай будем вести себя, как взрослые люди!

— Ладно, давай, — отозвалась Кэт уже спокойнее, сложив руки на груди так, чтобы не запачкаться булочкой.

— Нам уже понятно, что случилось с мамой и этим Джей Ди, с этими школьниками, но до сих пор мы не знаем, что семнадцать лет назад случилось с тетей Мартой. Они не говорили об этом, когда рассказывали нам сама-знаешь-что. Тетя Марта не знала об этом замесе, но в чем тогда она была замешана? Она знала своего убийцу, она его в чем-то обвиняла. В общем, нам надо двигаться дальше.

— Отлично, у нас целая стопка газет. Давай продвигаться, — Кэтрин махнула рукой в сторону мотеля.

— Ага, после того, что они писали про Чендлер и тех двух игроков в футбол надо полагаться на газеты, обязательно! — размашисто закивал парень. — Нет уж, мой способ сработал. Нам нужно поговорить с кем-то, кто знает эту историю. С кем-то, кто в ней участвовал или хотя бы жил во время тех событий.

— Мама и Джей Ди, — Кэт снова указала на мотель. — Самые точные источники информации. Да они сами творили эту историю.

— Вот именно их я спросил бы в последнюю очередь, — Джеймс покачал головой. — Мама еще может что-то рассказать, но Джей Ди может спутать ей и нам карты. Он может быть тем самым убийцей, помнишь? Он был в городе в то время, следил за нами, еще у него есть какие-то контакты, которые могут добыть ему любую информацию. Он в семнадцать лет сделал или купил бомбу, которой хватило на футбольное поле, а теперь ему и вовсе труда не составляет купить любое оружие. Уверен, у него забит весь багажник…

— Что ты предлагаешь? — устав от маниакальных размышлений брата, Кэтрин перешла сразу к делу.

— Предлагаю уехать в Шервуд, — прежде, чем сестра начала гневную тираду снова, он добавил: — На три часа ровно: час дороги туда, там выделить час на разговор с мамиными одноклассниками, затем час обратно.

— Это на машине, — едва сдерживаясь, ответила ему Кэт, говоря мягким голосом, будто с глупым ребенком, до которого все доходило с трудом, — если у тебя нет на примете свободных машин, которые мы добудем легальным и бесплатным способом, тогда тебе придется сесть на автобус, а до этого придется подыскать автостанцию и подходящий по времени рейс до Шервуда.

— Мы почти что в бегах. Легальный способ очень дорогой и долгий. Мы тут, как бы, не в поездку к бабушке собираемся, мы убийцу крестной матери ищем.

— Джей, я не хочу сесть в тюрьму, если нас заметят! А нас, скорее всего, заметят.

— У меня есть права.

— Да угнанную машину сейчас очень быстро находят, Джей! — сорвалась девушка.

— Джеймс, — вдруг прервал он строго. — Не Джей.

Кэтрин закатила глаза. Боже, сколько же проблем доставил этот мужчина, появившийся в их жизни. И, отметила она уже дважды за утро, ее брат себя подчас вел в точности, как мама.

— Я не собираюсь быть соучастником в угоне тачки, — сказала она. — А, даже если бы и собиралась, мы не сможем незаметно выскользнуть на три часа.

— Мы могли бы сделать это ночью. Или, в крайнем случае, подсыпать родителям снотворное.

— О, ты точно сумасшедший! — Кэт даже отступила на шаг назад. — Во-первых, попробуй что-нибудь подсыпать Джей Ди незаметно. Мы не семья, у нас нет общего ужина. Мы все едим в разное время…

— Ты могла бы дать ему бутылку лимонада со снотворным, — прервал ее брат. — Он с тобой говорит. Доверяет, видимо.

— Ну вот пусть так дальше и будет! Я даже не могу представить, что будет, когда он проснется и все поймет! Мы вообще его не знаем. Может быть, он нас всех за это прибьет! Это во-вторых. А в-третьих, подумай, какова будет их реакция, когда они узнают, зачем мы это все провернули. Как ты собираешься оправдаться? «Да, мы усыпили вас и оставили в беспомощном состоянии на три часа, но ведь мы ради блага! Мы ездили искать убийцу тети Марты!» Маму хватит инфаркт!

Парень закатил глаза, но не возразил. Так как он молчал слишком долго, Кэтрин справедливо посчитала, что у него закончились аргументы.

— Если ты и хочешь сделать что-то хорошее, Джеймс, то подумай хорошенько, — сказала она уже спокойно. — Знаешь же, что придется чем-то пожертвовать: либо мамой, либо этим дурацким расследованием, с которым и полиция неплохо справляется. А я ничем жертвовать не хочу. Пойдем. А, кстати, держи.

Она отдала ему оставшуюся половину булочки и, в последний раз взглянув в растерянное лицо близнеца, повернулась спиной, чтобы первой зайти в отель.

* * *

Услышав вздох позади, Вероника едва не раскусила сигарету, но молча выдержала то, что Джей Ди встал рядом с ней.

— Угостишь? — спросил он.

Она протянула ему пачку и зажигалку. Все равно курила редко. Наверное, в ближайшее время ей это очень понадобится, но сейчас об этом переживать не стоило. Мужчина взял всего одну сигарету, покачал головой, отказываясь от зажигалки, и достал из кармана свою. Значит, он так никогда и не бросал.

Они стояли молча еще полминуты, глядя на промышленный район города из окошка в коридоре. Веронике было трудно бороться с желанием побежать за своими детьми, которые разругались, но она думала почаще о том, что они достаточно взрослые, чтобы помириться без нее, а еще мелькала мысль, что сейчас они не захотят принимать ее помощь. И это только сильнее разбивало ей сердце.

— Если ты думаешь, что зря им все рассказала, то не стоит, — Джей Ди снова подал голос первым. — Они умные и взрослые ребята. А еще любят тебя.

— Ну, если бы я узнала, что моя мама в юношестве убила троих, это несколько поменяло бы мое восприятие, — женщина пожала плечами, слыша, что ее голос дрожит от нервов. — Если бы ты не появился…

— Убийца Дансток рано или поздно настучал бы на тебя, ты села бы в тюрьму, а они остались одни. Звучит лучше? — Джей Ди, глядя ей в лицо, приподнял брови, а затем, затянувшись, выдохнул густые клубы дыма. — Нет, ты сама знаешь, что они должны были это узнать от тебя. И чем раньше, тем лучше.

— Они прекрасно жили бы без этого. Ты мог бы не показываться им на глаза, мог бы придти только ко мне, мог бы предупредить. Мы бы уехали и справились без тебя, а теперь моя жизнь снова разрушена, — она смяла окурок, практически вдавив его в пепельницу, а затем потянулась за новой сигаретой.

— Я не могу так жить, это ты тоже понимаешь, — его снисходительная улыбка бесила до смерти. — Я люблю тебя и люблю их.

— Ты не можешь их любить! — повторила она. — И не можешь любить меня. Между нами все кончено уже восемнадцать лет! И я ни за что не вернусь, я скорее тебя убью!

— Не убьешь, — опять по-детски улыбнулся он, дразнясь. — Ты не убийца. И ты не хочешь быть убийцей.

— Да ты что! — хлопнув рукой по подоконнику, Вероника гневно воззрилась на него, сломав сигарету в руке. — Где же были эти слова восемнадцать лет назад?

— Я был слишком… — мужчина нахмурился, пытаясь подобрать слово, — неуправляемым тогда. И я был ужасным эгоистом.

— Ты подбил меня на три убийства и хотел взорвать школу, — напомнила женщина. — Ты хоть понимаешь, насколько расплывчато слово «неуправляемый» в отношении тебя? А еще ты не просто эгоист, ты мизантроп и циник! И ты не изменился ни капли, я тебя насквозь вижу!

— Ну, чтобы я перестал быть мизантропом и циником, мне и в самом деле придется умереть, — усмешка Джей Ди совсем не повеселила ее. — Но, знаешь, я повзрослел. А еще перенес кучу операций, количество которых и не вспомнить, прошел курс реабилитации, психотерапии, у меня настоящая деревянная рука и букет травм. Это может изменить человека, хотя бы чуть-чуть. Но, я думаю, я изменился бесповоротно, когда увидел их впервые. Я хотел увидеть только тебя, но ничуть не расстроился, узнав, что есть и они. Я был к ним привязан с первой секунды.

— Но они к тебе — нет! — выпалила Вероника. — Ты знаешь, как трудно нам жилось? Раз уж ты наводил свои неведомые контакты, ты в курсе, что Джеймс был самым несчастным ребенком из всех детей. Из-за того, кто его отец, ему приходилось так тяжело! Он — твоя копия, он всегда был слишком похож на тебя, но его я смогла полюбить, я его вырастила, воспитала и смогла доказать, что всю эту связь с тобой можно оборвать. И не пытайся наладить ее снова, я тебя прошу! Не порть им жизнь!

— Не думаю, что я все испорчу. Они сказали, что наводили справки обо мне. Значит, они хотели узнать.

— Но не то, что их отец был маньяком!

— Был. И ты была. Но вот мы здесь, оба покореженные, покалеченные и исправленные. Говорю же, у нас очень умные дети, Ронни. Они прекрасно это поймут.

Мужчина протянул и положил свою шершавую ладонь на ее руку. Вероника не отдернулась сразу только потому, что ее сердце замерло, возникли те давно забытые ощущения. Ей словно снова стало семнадцать, на одно маленькое мгновение. Рука Джей Ди была по-прежнему горячей, теперь, разве что, не такой гладкой и аккуратной, но это был тот самый огонь, что словно тек по его жилам вместо крови. И он был все тем же нежным, все так же тянулся к ней душой, как мальчишка.

Вероника выдернула ладонь, а затем снова посмотрела в окно. У нее не было выбора. Но она могла попытаться убедить его еще раз.

* * *

Мама не убрала руку сразу. У нее был такой взгляд, будто она была удивлена и растрогана, но в нем не было никакого гнева, что очень удивило близнецов. Кэтрин почувствовала, как напрягся Джеймс, она оглянулась на брата и поняла, что все ее оправдания по поводу мамы, и так не особо убедившие его, теперь и вовсе рассыпались в прах. Закрыв глаза, близнец прошел дальше, едва не толкнув ее плечом, и, демонстративно пройдя мимо родителей, ушел в номер. Мама уже не смотрела таким растроганным взглядом, она уже несколько секунд как отшатнулась от Джей Ди, но, видимо, Джеймс этого не заметил.

— Мам, мы… — Кэт быстрым шагом подошла к ней, глядя, в основном, на нее, но и неловко поглядывая на отца. — Мы позавтракали. Пока что нам хватит, но… Но… Ладно.

Тоже отвернувшись, девушка вошла в номер следом за братом.