Платье в полоску и черный мундир ( Banded Dress and Black Coat ) (гет)

В течение следующих нескольких недель Риф и Боде быстро сблизились, словно знали друг друга с детства. Риф посещал занятия с Боде и те немногие уроки, которые она преподавала, узнавая все, что мог, об Айз Седай и женской половине Истинного Источника. Когда Рифу поручали тренироваться со Стражами, Боде посещала тренировочные площадки и между поединками исцеляла его.

А когда у них было время, они вместе читали в библиотеке или прогуливались по территории Белой Башни или по улицам Тар Валона (в сопровождении Айз Седай, конечно), просто разговаривая и наслаждаясь присутствием друг друга. Иногда они практиковались в соединении снова, становясь ближе с каждым разом.

Риф рассказал Боде о своем родном городе Камфри. Он говорил о своей матери Торе, владелице гостиницы «Ветреные Ивы», и о своих «дядях» — охотниках. Он рассказывал истории о том, как в детстве обучался искусству охотника, как попадал в беду в горах, и рассказывал о своем времени в Черной Башне. Несколько раз он даже говорил о своих переживаниях в Последней Битве, таких как «Чудо Андрола» или спасение беженцев Кэймлина.

Боде, в свою очередь, рассказала о своем детстве в Эмондовом Лугу. Она рассказывала истории обо всех неприятностях, в которые попадал ее старший брат Мэт, о том, как его часто ловили она и ее сестры. Она научила Рифа распознавать хороших лошадей, как учил ее отец, и продемонстрировала свое умение обращаться с Квейндияром, даже рассказала ему о том, как ее схватили Белоплащники, как ее спас Лорд Перрин, и о битве в Эмондовом Лугу против троллоков.

Через три дня после этой истории, как будто вызванная ею, делегация Белоплащников и Андорских солдат во главе с Лордом Капитан-Командором и Королевой Андора прибыла в Тар Валон. После победы Тармона Гай’Дона, в дополнение к Миру Дракона, Галадедрид Дамодред постепенно начал отворачиваться от фанатизма своих предшественников и пытался способствовать взаимопониманию между Детьми Света и Белой и Черной Башнями.

Естественно, Белоплащники были встречены с подозрением при их приближении к Тар Валону, но присутствие Королевы Илэйн, которая сама была Айз Седай, придавало достоверность утверждениям Дамодреда. Лорд Капитан-Командор и два ближайших к нему Лорда-Капитана даже получили комнаты в самой Белой Башне, но предпочли остаться в городе.

Через два дня после их прибытия Дамодред подошел к тренировочным площадкам Башни, надеясь, что его люди испытают себя против тех, кто обучал  его, лучших из лучших: Стражей. По прибытии Дамодред, казалось, удивился, увидев Аша’Мана в рядах Стражей.

Риф уже видел Лорда Капитан-Командора и привык к его почти сверхъестественной красоте. С другой стороны, Боде, казалось, была совершенно ошеломлена этим человеком. Риф защитным жестом взял ее за запястье, привлекая внимание и… смущенно улыбнулся? Риф всю жизнь провел среди мужчин и за время, проведенное в Белой Башне, многому научился, не в последнюю очередь потому, что ни черта не знал о женщинах.

Дамодред кивнул Рифу в знак согласия.

— Что ж, похоже, что пакт ал’Вир действует успешно, — сказал он спокойно, наблюдая за Рифом опытным взглядом. Риф поднял воротник, подчеркивая булавку с мечом.

— Я не Аша’Ман, сэр. Просто Посвященный, — сказал он. Лорд Галад слегка улыбнулся. Очевидно, он уважал скромность. Предводитель Белоплащников медленно обнажил меч и поклонился по старинному обычаю, предлагая дружеский поединок. Риф усмехнулся и обнажил свой клинок с поклоном, принимая вызов.

Оба мужчины с мечами наготове смотрели друг на друга. Риф напрягся от внезапного ощущения угрозы в воздухе, ощущения, что кто-то удерживает саидин, и огляделся в поисках одного из своих коллег-посланников или посланника из Черной Башни. Никого в черном мундире не было видно, кроме него самого. Чувство угрозы прошло, и Дамодред спросил с беспокойством в голосе:

— Ты выглядишь рассеянным.

Риф резко повернул голову и увидел Лорда Галада на том же месте, где он был в последний раз, с опущенным мечом. Риф улыбнулся с чувством уважения. Чувство чести Галада Дамодреда было легендарным, и тот факт, что он не ударил, пока его противник отвлекся, подтверждал это.

— Я в порядке, лорд Дамодред. Я просто… мне показалось, что кто-то рядом направляет Единую Силу. Извините, давайте продолжим.

Дамодред поднял глаза в замешательстве и, возможно, с некоторым беспокойством, но продолжил стоять. Как только Риф приготовился к поединку, чувство угрозы вернулось, еще сильнее, чем раньше. Глаза Рифа расширились, когда ему в голову пришла невероятная мысль. Он покачал головой, отмахиваясь от нее, и вызвал пустоту. Источник манил его за краем глаза, но он не обратил на это внимания. Риф держал клинок наготове, готовый принять вызов; с подозрениями он разберется позже.

Риф бросился «раздвигать шелк». Дамодред ответил «ящерицей в терновом кусте». Так продолжался поединок, и оба мечника переходили во все более сложные позиции фехтования. В первых нескольких позициях Риф понял, что его превосходят. Возможно, Лорд Капитан-Командор и потерял руку, и он просто проверял навыки Рифа, в лучшем случае. Риф усилил свою решимость. Может у него и не было шансов на победу, но он был полон решимости показать чего он стоит.

Наконец, Риф выполнил «Голубь взлетает», на что Дамодред ответил «зимородком над прудом», обезоруживая Рифа своим мечом. Мгновение спустя ощущение угрозы, исходящей от  саидин, исчезло, так как она была там всю дуэль.

Лорд Дамодред с улыбкой кивнул Рифу.

— Возможно, вы неопытны, но все же достаточно искусны, молодой Посвященный. Скажи мне, как мне тебя называть?

Риф моргнул и откашлялся.

— Рифтен, Лорд Дамодред. Но я предпочитаю Риф.

Лорд Дамодред кивнул.

— Можете называть меня Галад, если хотите. — Лорд Дамодред-Галад повернулся, чтобы уйти, и сделал знак стражникам, прежде чем Риф взял его за руку.

— Лорд Галад, если позволите? — Галад удивленно поднял бровь. Стражники схватились за мечи, но Галад отмахнулся. Он повернулся к Рифу.

— Вы кажетесь мне честным человеком, Рифтен. Чем я могу вам помочь? — В его голосе слышалось легкое замешательство. Действительно ли Лорд Капитан-Командор так доверял Рифу после одного поединка? С другой стороны, Риф слышал, как некоторые из Аша’Манов и Посвященных, которые были воинами до прихода в Черную Башню, утверждали, что мастера меча могут судить о жизни человека после одного обмена ударами. Риф решил попытать счастья.

— Лорд Галад, клянусь своей надеждой на воскресение и возрождение, я сделаю все, чтобы помочь вам. Чтобы не навредить ни тебе, ни кому-либо еще, — сказал Риф, более серьезно, чем когда-либо, когда не охотился. Галад удивленно вскинул брови, но кивнул, чтобы он продолжал.

Риф схватил источник и сплел маленькую огненную нить, вызвав на ладони что-то похожее на пламя свечи.

— Это, — объяснил Риф, указывая на пламя, — практика, которую мы используем в Черной Башне. Лорд Галад, пожалуйста, сконцентрируйтесь на пламени. — Галад приподнял бровь, услышав необычную просьбу, но опустил глаза и сосредоточенно прищурился. Через несколько секунд пламя, казалось, приковало его к месту.

Примерно через пять минут Риф почувствовал то, что искал. Аша’Маны называли это резонансом. Реакция на  саидин  того, кто мог его направлять. Глаза Галада расширились, когда он тоже это почувствовал.

— Что это было? — спросил он, затаив дыхание.

— Когда ты сосредоточишься, что бы приготовиться к поединку, — спросил Риф, — тебе все кажется… резче, яснее, ярче? — Галад медленно кивнул, все еще смущенный. Риф улыбнулся, как он надеялся, ободряюще, и осторожно отступил назад.

— Поздравляю, Лорд Капитан-Командор. — Риф хлопнул себя кулаком в грудь в приветствии Черной Башни. — Ты можешь научиться направлять.

Галад отшатнулся в шоке, отрицая происходящее.

— Нет, нет, это невозможно! Я… — глаза Галада расширились, как будто он испытал еще одно потрясение. Он пробормотал что-то вроде «брат», затем повернулся и зашагал прочь, его охранники в шоке последовали за ним.

Боде проводила их взглядом и повернулась к Рифу.

— Что ты сделал? — укоризненно спросила она. Риф почувствовал, как в груди поднимается разочарование. Она впервые увидела этого человека всего двадцать минут назад и встала на его сторону? Риф обдумал эту мысль с внутренней гримасой. Лорд Галад был живым произведением искусства.

Риф провел пальцами по каштановым волосам. Ему нужно было скорее их подстричь.

— Во время нашей дуэли я почувствовал  саидин . Сначала я думал, что один из Посвященных тренируется, но ни одного из них не было здесь. Чувство прошло, только когда поединок закончился. Риф глубоко вздохнул. — Я проверил Лорда Галада на потенциал, и… ну, он прошел.

Боде ахнула от этой новости. Это было неуместно. Все знали, что Дети Света презирали Единую Силу и всех, кто ее использовал на протяжении веков. Им будет трудно понять, что у одного из них есть потенциал учиться, особенно если это сам лидер.

Риф потер лоб, чувствуя, как начинает болеть голова. Он подружился с Детьми Света, одной из самых могущественных военных группировок в западных землях, и в тот же час отдалился от них. Хорошо это не кончится.

* * *

Боде взяла Рифа за руку и повела к Башне. За время, проведенное здесь, она многое узнала об этом человеке. Она знала, что он любопытен по натуре. Но она также знала, что он никогда не причинит кому-то боль только для того, чтобы задеть их. Просто это был не  он.

Боде остановилась в нише у входа, к счастью, пустой, и повернула к ней Рифа. У него был затравленный взгляд, как будто он жалел о том, что испытывал Лорда Галада. При мысли о том, что Риф ругает себя за невинный интерес, Боде почувствовала, как ее сердце сжалось.

— Риф, — сказал Боде, беря его голову в руки и глядя ему в глаза. Она постаралась придать взгляду как можно больше силы. — Рифтен Арасон, ты не сделал ничего плохого. Ты просто хотел убедиться, что Лорд Галад знает, на что способен. Ты сделал это не для того, чтобы причинить ему боль, я знаю это наверняка. Он был просто ошеломлен этой новостью. Он переживет это, вот увидишь. — Она отвела взгляд, как делала ее мать, когда ругала Мэта. — На самом деле, я думаю, он поблагодарит тебя, когда разберется с этим.

Боде улыбнулась и, не задумываясь, положила руку на щеку Рифа. Он заметно расслабился и схватил ее за руку, наслаждаясь происходящим. Щеки Боде покраснели, когда она поняла, что натворила. Такой интимный жест, сделанный так свободно. Так легко! В Двуречье это было самое близкое знакомство, какое может быть у пары на людях, что бы деревенская Мудрая не отругала их.

Риф, казалось, заметил ее смущение и убрал руку со своей щеки, которая покраснела. Он слегка улыбнулся и благодарно кивнул.

— Спасибо, Боде, — тихо сказал он и повернулся к выделенным им помещениям. Боде отпустила его.

Принятая повернулась и пошла дальше в башню, ее мысли метались, как гроза. Она была так рассеянна, что не заметила двух Кайриэнцев, стоявших в противоположном конце зала и наблюдавших за ней — одну прекрасную Айз Седай из Голубой Айя в сопровождении обветренного менестреля; и дворянку в черном плаще, улыбающуюся от злорадства.

Боде ускорила шаг, направляясь в противоположном направлении. Она не думала о Рифе в таком ключе. Она  не  могла так думать о Рифе! Она думала о нем как… как о Мэте, как о брате. Нет, это была ложь. С тех пор как они встретились, она никогда не думала о нем как о брате. Так кем же она его видит?

В конце концов, Боде оказалась в саду с ивами, где она впервые встретилась с Рифом. Она поджала под себя ноги, села под ивой —  их  ивой, как говорила часть ее существа, и попыталась разобраться в своих мыслях.

* * *

Вертикальная вспышка света появилась у подножия Драконовой Горы и, повернувшись, осветила казармы Тар Валона. Риф без плаща и меча ворвался во Врата и побежал дальше. Местность вокруг массивного вулкана была ровной и травянистой, не такой, как лесистые горы, к которым он привык, но это должно было сработать. Сейчас ему просто нужно бежать.

Риф бежал, как олень, быстро и легко, его сапоги из мягкой кожи едва касались травы. Его мысли кружились, как буря, над Горами Тумана, которые разрушали фермы и разрушали города, и так он всегда поступал с такими мыслями. Он бежал-бежал от проблемы, пока не задохнулся и не успокоился, затем повернулся и побежал обратно, пока не нашел решение.

Риф наслаждался холодным осенним ветром, струившимся мимо него, запахом травы в воздухе, сияющим солнцем, согревавшим его на бегу. Он бежал и думал о том, что случилось. Почему Боде утешила его? Она твоя подруга. Почему такой интимный жест? Она просто действовала, не думая. Она не думала о чем-то подобном?!  Может быть, она заботится о тебе так же, как ты о ней?.

Риф, ошеломленный этой последней мыслью, споткнулся о кочку и остановился. Он тяжело дышал, стоя на коленях, его хлопковая рубашка пропиталась потом. Перед его мысленным взором промелькнул образ Боде, задыхающейся и потеющей. Он раздавил этот образ прежде, чем он успел полностью сформироваться.

Риф встал и пошел более спокойным шагом. Что я чувствую к Бодевин Коутон? Такой простой вопрос, но он заставил его почувствовать себя более запутанным, чем кролик, попавший в ловушку. Он ценил ее, это точно. И он уважал ее. После нескольких грубых первых встреч она приняла его, посмотрела на него,  а не только на черный мундир или булавку на воротнике. Он всегда понимал, что она привлекательна — какой мужчина этого не заметит? — и она была милой и теплой, но в то же время игривой. Она старалась подражать спокойствию Айз Седай и хорошо справлялась, но в ее больших, прекрасных темных глазах все еще светился огонек. И эти волосы, как темный сверкающий водопад.

Риф снова рванулся вперед, пытаясь обрести ясность, которую мог дать ему только бег.  Это не может быть правдой. Может. Ну, это не так. Она не чувствует того же. Она может. Что она увидит во мне? Что она уже видит? Только она это знает. Тогда спрашивай. Риф остановился, обдумывая это.

Он был охотником, учеником охотника, Посвященным Черной Башни; он был человеком действия. Все эти споры только сведут его с ума.  Я люблю ее, понял он (или, возможно, признался себе). В какой-то момент за последние несколько месяцев он влюбился. И влюбился по уши. При мысли об этом он покраснел до корней волос, и решимость его окрепла. Он должен был знать, есть ли у него шанс. Если нет, будет больно. Но он будет счастлив, как ее друг, как доверенное лицо, может быть, даже как Страж. И если бы у него был шанс, это было бы похоже на то счастье, которое проходит через  са’ангриал  .

Риф сжал кулаки и боролся со страхом, поднимавшимся в животе. В Последней Битве он сражался с Троллоками, а еще раньше сбивал медведей и горных кошек. Страх был естественным, управляемым. Он спросит. Когда придет время. Риф открыл Врата в свою комнату в Белой Башне и пробежал через них, планируя, когда (и как) спросить.

* * *

Боде боролась с мыслями о Рифе. Она не могла любить его, не так ли? Не так! Он был ее лучшим другом. Она поняла это добрых десять минут назад, и это потрясло ее мир. Айз Седай никогда не допустят романтических отношений между ней и Рифом. Но что будет, когда ты получишь шаль? Он не мог любить ее. Почему бы и нет? А если нет? Он всегда может быть твоим Стражем.

— Мучительно, правда? При звуке женского голоса Боде вздрогнула. Перед ней, сложив руки, стояла Айз Седай из Голубой Айя. Боде пискнула и подскочила в реверансе;  к Айз Седай всегда относятся с уважением! Голубая сестра отмахнулась от ее реверанса.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросила она. Боде покачала головой и отошла в тень ивы. Айз Седай сидела с грацией королевы и удовлетворенно вздыхала, безмятежно закрыв глаза. Боде краем глаза наблюдала за ней, пытаясь вспомнить имя.

— Морейн, — произнесла она, почувствовав взгляд Боде. Боде вздрогнула, когда она поняла значение этого имени. Морейн Дамодред, Айз Седай, убившая двух Отрекшихся, сбежала из плена Элфиннов, спасенная ее братом —одним из трех Та’верен, чтобы сразиться с Темнным. Та, кто забрала Ранда, Мэта, Перрина и Эгвейн из Двуречья.

— Не стесняйся высказывать свое мнение, юная Бодевин, — сказала Морейн, все еще мирно закрыв глаза. — Твой брат освободил меня от Элфиннов —я очень неравнодушна к твоей семье. — Она посмотрела на Боде с мягкой улыбкой. — Скажи мне, что тебя беспокоит. — Она говорила так, будто уже знала.

Боде глубоко вздохнула. — Это… гм… — она попыталась обдумать свои слова. — Мой друг… он один из Посвященных Черной Башни, и я… я думаю, что я… — она не могла произнести это вслух. Это сделает все реальным. Настоящим.

— Ты любишь его, — закончила Морейн. Это был не вопрос, а утверждение. Факт, а не мнение. Боде мрачно кивнула.

— Это так очевидно? — спросила она.

Морейн добродушно усмехнулась.

— У меня самой есть опыт в любви. Это может сбивать с толку, причинять боль, разрушать разум. Но это делает жизнь стоящей. Это все, что поддерживало меня в здравом уме во время моего пребывания в башне Гэнджей. — Морейн на мгновение замолчала. — Он знает, что ты чувствуешь? — спросила она, и снова ее голос звучал так, будто она знала ответ.

Боде рассмеялась.

— Я едва знаю, что чувствую, — честно ответила она. Риф был мужчиной, более милым и добрым, чем большинство, но все же таким же тупоголовым, как у любой из них.

— Тогда убедись, что он знает, — просто сказала Морейн, поднимаясь на ноги. — Если он ответит на твои чувства, ты узнаешь, а если нет, что маловероятно, по крайней мере, ты будешь знать. И ваша дружба будет расти, благодаря этому.

Боде обдумала последнее утверждение. Она видела, как мужчины и женщины признавались в своих чувствах, когда росла в Эмондовом Лугу. Когда чувства не были взаимны, между ними оставалась дистанция, неловкость, от которой невозможно было избавиться. Она не была уверена, что сможет справиться с этим вместе с Рифом. Но Морейн была Айз Седай, и они не могли лгать. Они могли ошибаться, могли искажать правду, но  не лгать.

Боде поднялась и присела в реверансе с гораздо большей грацией, чем прежде.

— Спасибо за совет, Морейн Седай. — Морейн кивнула в ответ и вышла из сада. Ее Страж Том Меррилин следовал за ней, как тень.

Боде собралась с духом и направилась в свою комнату, ее спокойный вид скрывал вихрь вопросов. Когда спросить? И как?