Twig / Твиг (джен)

Всем стало очевидно, что что-то не в порядке, когда людей начало тошнить — они встали со своих мест, чтобы бежать в ближайший туалет. Студенты начали психовать, паниковать. Учителя тоже были не в лучшей форме.

Наш враг был умён. Что бы ни происходило дальше, они имели возможность продолжать планировать фазы на несколько шагов в перёд. Они знали, что мы будем заняты, они испортили еду, затронув большинство других учеников и учителей. Возможно. Это соответствовало действиям мисс Ленточки и общей временной шкале.

Мэри. Друзья Хелен называли ее Мэри.

Наши места за столом были расставлены спланировано. Это не было чем-то, что мы явно координировали или организовывали, просто мы приняли это как должное. За самым дальним от кухни столом сидели Джейми, Лилиан и я на скамейке у стены, Хелен и несколько друзей Гордона были по обе стороны от нас. Хелен и Гордон сидели напротив нас с Джейми, спиной к остальной части столовой.

Такое положение означало, что мы с Джейми могли наблюдать за комнатой, а добраться до нас было довольно сложно. Гордон и Хелен могли бы по большей части позаботиться о себе сами, если бы кто-нибудь случайно подошел сзади.

Я наклонился к Джейми и, воспользовавшись общим шумом, суетой и рассеянностью других студентов, прошептал ему на ухо:

— Они слишком умны, чтобы раскрываться в разгар всего этого. Понаблюдайте за учителями.

— Конечно, — сказал он.

Я встретился взглядами с Гордоном и Хелен. Это была неловкая ситуация, потому что мы не могли координировать действия с помощью речи, не втягивая в это остальных. Если бы мы ушли, то рисковали бы быть застигнутыми врасплох. Когда наши враги были в тени, а мы на виду, хаос здесь работал против нас. В то время, как все остальные были отвлечены или выведены из строя, они могли свободно атаковать нас из любого угла. Если бы нам случилось умереть, что же, даже незначительное пищевое отравление могло бы убить.

Это само по себе было опасно, но я был готов поспорить, что в этой атаке было больше слоев. Была причина, по которой они сделали это таким образом.

— Хелен, — сказал Гордон. Он положил руку на её плечо. — Ты в порядке?

Хелен покачала головой. Она уже слегка наклонилась, прижимая одну руку к ключице.

Она на секунду встретилась со мной взглядом.

"Хорошо. Подыграй мне".

— Тебе нужна помощь? — спросила Лилиан.

— Можешь провести меня в нашу комнату? — спросила Хелен.

В ее голосе слышалось напряжение, как будто она вдруг изо всех сил попыталась сдержать рвоту.

— Лилиан не настолько сильна, — сказал Гордон. — Я помогу.

— Мальчикам не разрешается находиться в крыле девочек, — запротестовала Эрма, блондинка-эльф. Она выглядела заметно позеленевшей в области вокруг скул.

— Особые обстоятельства, — сказал Гордон.

— Тебе действительно нельзя, — снова запротестовала Эрма.

— Мне действительно насрать, — твердо сказал Гордон.

— Мы идём, — сказал я.

— Группы... — начала Эрма, затем оборвала фразу, борясь с тошнотой.

— Эрма, — сказал я. — Позволь нам быть джентльменами, хорошо? Я думаю, что по большому счёту у нас все в порядке. Мы можем проводить вас в ваши комнаты.

Она не выглядела довольной этой идеей, но и возражать тоже не могла.

Гордон встал, помогая Хелен подняться со стула. Он протянул Эрме руку.

— Учителя, — сказал Джейми, предупреждая нас.

Я повернул голову. Один из учителей поднялся. Он был одет в слегка старомодную одежду. Его брюки были заправлены в ботинки, в то время как его верх состоял из ярко-красном пиджака поверх рубашки на пуговицах без галстука. У него было крепкое телосложение, с выдающейся бочкообразной грудью, а одежда делала его ноги слишком маленькими, в то время как верхняя часть тела казалась больше. Его волосы были волнистыми. Лицо треугольное, с выступающей надбровной дугой и заостренным подбородком.

Его красный пиджак был неудачным выбором; не потому, что это была печальная попытка изобразить представителя высшего общества, а потому, что его кожа теперь сильно покраснела, в тон пиджаку. Он вспотел, испытывая явный дискомфорт.

Он не избежал воздействия яда. Мужчина, сидевший справа от него, и директриса, сидевшая на другом сиденье, выглядели примерно так же неловко.

"Они съели больше ибо были крупнее по телосложению?"

— Все! — прогремел краснокожий. У него был слабый, но настоящий британский акцент.

Уровень шума упал.

— Кажется, что-то из нашего ужина было плохо приготовлено. Направляйтесь прямо в свои комнаты в общежитии. Если вам придется... — он сделал паузу. — Будет лучше, если вы воспользуетесь мусорными баками в своей комнате вместо того, чтобы пытаться добраться до туалетов. Очевидно, что они будут слишком востребованы. О вас позаботятся, идите сейчас, пока вам не стало хуже.

— За нами будут присматривать?

Джейми пристально смотрел за ним, все еще сидя на своем месте. Он пошевелился, когда я потянулся через его поле зрения за кувшином с водой, наполненным всего на четверть. Я вылил содержимое в другой кувшин, затем подвинул его через стол к Гордону.

— Зачем?

— Если мы не сможем добраться до мусорной корзины, — сказал я. — Лучше кувшин, чем пол. Возьмёшь?

Гордон взял стеклянный кувшин за ручку, другой рукой поддерживал Хелен. Немного, но хоть какое-то оружие.

— Вперед, — сказал я Джейми.

Пока он и Лилиан обходили стол, я освободил еще один кувшин, перелив из него в тот, что стоял в центре стола, и оставил себе пустой.

Не то чтобы это имело слишком большое значение. Если бы дело дошло до того, что мне понадобится оружие, чтобы защитить себя, я сомневался, что что-то меня спасёт.

Все равно мне стало легче.

Мы направились в общежитие для девочек с Хелен и несколькими другими. Я был рад, что был низкого роста, когда опустил голову и позволил толпе заслонить меня от глаз учителей.

Я надеялся, что забота о Хелен позволит нам сбежать, но столовую покидало слишком много людей. Те, кто был здоров, бежали от запаха рвоты. Здесь было влажно из-за жары с кухни и огромного количества студентов, а влажность помогала переносить неприятный запах. Мы не могли оторваться от толпы, и я не был уверен, что комната в общежитии будет намного лучше.

Рядом со мной сгорбилась девочка постарше, издавая гортанный звук. Все, кто был рядом с ней, расступились с ее пути.

Я воспользовался щелью в толпе, чтобы подойти ближе. Я сунул пустой кувшин ей под рот, откинув голову назад и в сторону, чтобы мне не пришлось смотреть, как она опорожняет часть содержимого своего желудка.

— Спасибо, — сказала она, все еще наклоняясь и улыбаясь.

Она потянулась, чтобы взять кувшин, но я увёл его у нее из рук.

— Зарезервировано для друзей, — сказал я.

Она выглядела немного настроенной и потерянной.

— А я-то думала, что ты джентльмен, — пробормотала Эрма.

— Я бастард, рожденный и воспитанный, — сказал я. И добавил уже про себя: "И я ни за что не передам оружие потенциальному врагу".

Из-за того, что студенты двигались медленно, а некоторые толкались и спотыкались, путь вверх по лестнице оказался более затруднительным, чем в любой другой день на Королевской улице. Мы, вероятно, были в безопасности, пока были группой, но если бы толпа разделила нас или кто-то попытался бы угостить нас плохим концом ножа, пока мы были в давке, я не был уверен, что мы смогли бы отреагировать соответствующим образом.

Я видел, как Гордон бросил взгляд на Джейми, и понял, что наши мысли совпадают.

Мы влипли.

— Где душевые кабины? — спросил я.

— Душ?

— Ванны? Где мы будем мыться?

— Этажом выше, — сказал Гордон, — над столовой.

Он воспринял этот вопрос как указание, и они с Хелен послушно начали пробрираться сквозь толпу. Джейми, Лилиан и я поспешили за ней; я держал свой кувшин в стороне, чтобы избежать запаха.

Люди двигались медленно, некоторые остановились на лестнице, сидя или на четвереньках. Запах наводил на мысль, что некоторых не только тошнило. Это был беспорядок, катастрофа и пятно на репутации Мотмонта, на многих уровнях.

И это было ключом к разгадке.

Из этого нужно было извлечь много деталей. Мотивация, подход, характер врага…

Я лениво отодвинул кувшин в сторону, намереваясь защитить его от любого, кто потянется ко мне или будет держать оружие, но в итоге это послужило другой цели. Вид стеклянного контейнера, наполненного рвотой, заставил двух девушек отпрянуть. Благодаря этому мне открылся путь наверх. Я перепрыгнув через три ступеньки, прошмыгнул мимо двух студентов и шагнул в безопасное место, подальше от больного стада.

Остальные последовали за мной, когда мы направились в душ для девочек. Две лейки уже работали, и комната была наполнена паром. Пол был выложен белой плиткой, сами кабинки были деревянными, выкрашенными глянцевой краской. Каждая кабинка была углублена, с крючками и скамейками перед дверью и душем за ней.

— У них есть отдельные кабинки? — спросил Джейми. — Почему у них есть отдельные кабинки?

— Ш-ш-ш, — шикнул на него Гордон.

Эрма последовала за нами и, пошатываясь, прошла мимо нас к первой попавшейся кабинке, где быстро украсила пол своим ужином.

Я внимательно огляделся. Пока остальные шли впереди, я подошел к ближайшим кабинкам и включил воду. Шипение воды наполнило комнату.

К тому времени, когда я догнал остальных в дальнем конце душа, Хелен уже стояла прямо, с пустым выражением лица. Гордон стоял, положив ногу на одну из маленьких скамеек, у входа в кабинку, в то время как Джейми и Лилиан заняли другую короткую скамейку.

Я стоял у входа в кабинку, откуда мог выглянуть и следить за дверью. Поплыли облака пара.

Хелен потянулась мимо остальных за моим кувшином, и я позволил ей взять его. Не дрогнув, она вылила немного на рукав. Она включила воду, скорее холодную, чем теплую, и шагнула под струю. Вода стекала по ней, пропитывая волосы и униформу. Макияж вокруг ее глаз потек.

Я отвел взгляд, моё внимание было приковано к другим кабинкам. Отойдя немного назад, я наклонился, заглядывая под кабинки. Я увидел несколько босых ног и мокрые носки. Это выглядело так, как будто Эрма сидела на полу в душе, позволяя воде стекать по ней.

— За нами следили? — спросил Гордон тихим голосом.

— Не знаю, — пробормотал Джейми.

— Когда все скатывается в кипиш, трудно следить за происходящим, — сказал я. — На что, возможно, они и рассчитывают.

— Пытаются нас поймать? — спросил Гордон.

Я кивнул.

— Встряхнули всех. Меня беспокоит Мэри.

— Я понятия не имела, — сказала Хелен.

— Все в порядке, — успокаивающе сказала Лилиан. — Это не твоя вина.

— Я знаю, — сказала Хелен, повернув свое пустое лицо к Лилиан. Кто-нибудь другой мог бы показаться раздраженным, но Хелен не показывала никаких эмоций. — Если бы у меня была идея и я ее проигнорировала, то это была бы моя вина.

— Я... ладно, — сказала Лилиан.

— Кто она такая? — Спросил я. — Эта Мэри.

— Мэри Элизабет Кобурн, — сказала Хелен. — Ее отец не пользуется влиянием. Бухгалтер для богатых и знаменитых. Вот почему я не обратил на нее особого внимания.

— Кто ее мать? — спросил Гордон.

— Я не знаю, — сказала Хелен. — Я больше сосредоточилась на мужчинах из-за приоритетных паттернов. Я бы спросила, но труднее спросить о матери у девушки.

Я кивнул. Большинство матерей были учительницами, медсестрами или домохозяйками. Ничего такого интересного, о чем можно расспросить. В Академии училось больше женщин, но мало кто из последнего поколения.

— Стоит разобраться, — сказал Гордон. Он провел пальцами по своим золотистым волосам, которые были влажными от легкого бриза, который коснулся их. — Нужно проверить остальных членов ее семьи и то, почему ее выбрали из остальных студентов.

Я чувствовал, как напряжены были остальные. Этот манёвр поставил нас в состояние противодействия, а наши возможности будут ограничены, пока враг не совершит следующий шаг. Я добровольно поделился некоторой информацией, надеясь снова сфокусировать команду. Необязательно улучшать моральный дух, и я сомневался, что это было проблемой. Мы достаточно хорошо знали такого рода ситуации.

— Мы знаем, что она сыграла в этом определенную роль. С таким же успехом она могла бы сказать нам в лицо, что она в этом замешана. Это что-то да значит, если она не боится того, что мы придем за ней.

Джейми кивнул.

— Кукловод использует этих студентов в качестве орудия убийства. Как у убийцы, у него есть определенная закономерность. Убийства-самоубийства. Одно за другим. Самоубийства скрывают улики. Если Мэри будет следовать шаблону, она либо придет за нами ...

— Или она собирается идти домой, — сказал Гордон. Он сделал паузу. — Оу.

Я проследил за его мыслями и пришел к тому же выводу.

— Это финал.

— Что простите? — вмешалась Лилиан. — Я не понимаю.

— Они знают, что мы вышли на них, — сказал Гордон. — Наш кукольник каким-то образом узнал о нас. Может быть, через связь с Академией, может быть, каким-то другим способом. Он испугался и теперь сворачивается. Пусть все заболеют, и в разгар хаоса он может послать за нами свое оружие. Или студентов отправят домой, и убийцы закончат свою работу.

— Или и то, и другое, — сказал я. — Если они будут осторожны, пока ничто не говорит о том, что они не смогут напасть на нас, а затем исчезнуть.

— Это возможно, — согласился Гордон. — Особенно если они знают, кто мы такие, они могут не захотеть ввязываться в драку.

Я услышал шум и посмотрел в проход душевой.

Еще две студентки. Одна из них плакала.

Я шагнул дальше в пар и тень и смотрел на них, пока они не исчезли в кабинке. Никаких признаков враждебности.

— В любом случае, — говорил Гордон, — наш кукловод может быть достаточно осторожен, чтобы сделать перерыв на несколько лет, позволить интересу к вещам угаснуть или собрать вещи и отправиться в другой кампус к другой школе.

— Может быть, — сказал я. — Такой подход здесь кажется уродливым. Заставлять студентов болеть? Повсюду рвота и дерьмо.

— Наносит урон Мотмонту там, где больнее, а то, что вредит Мотмонту, вредит Академии, — сказал Гордон.

— Личное, — сказала Лилиан.

Я кивнул.

— Теперь ты входишь в курс дела.

Она выглядела раздраженной такой формулировкой.

— У нас есть мужчина... — сказал Гордон.

— ...Или женщина, — вмешался Джейми.

Гордон продолжил, как будто его не перебивали:

— ...Считающий этих детей расходным материалом. Он каким-то образом изменяет их, дает им цель и заставляет их умирать постфактум, устраняя улики. Он делает это, потому что ненавидит школу? Это ужасно много ненависти. Мы действительно думаем, что он учитель? Слишком много усилий и часов в день, чтобы проводить их рядом с тем, кого ты так сильно ненавидишь.

— Разве это невозможно? — спросила Хелен.

— Возможно, — сказал Гордон, слегка нахмурившись. — Но я действительно так не думаю. Это кажется слишком злобным: причинять излишнюю боль, когда он мог бы просто ударить.

Хелен кивнула.

— Что, если это не из-за школы? — спросил я.

— Продолжай.

— Это личное, но это обида на человека.

— Против директрисы? — спросил Гордон.

Я вяло пожал плечами. Влага в воздухе начала скапливаться на моей коже и одежде. Я вытер лоб и откинул волосы со лба назад.

— Джейми? Есть какие-нибудь мысли по поводу остальных?

— Они говорили всей группой, прежде чем мистер Маккэрн сделал свое заявление, — сказал Джейми. — Директрисе нечего было сказать.

— Ученики подавали учителям еду? — спросил я.

— Да, прямо с кухни, — сказал Джейми. Он сделал паузу, взглянув налево, — Мэри обслужила троих в конце.

— Выставили директрису в плохом свете, показали её неэффективной, — сказал я. — Еще яд или что бы это ни было ...

— Рвотные средства, — сказала Лилиан. — Может быть, слабительное.

— Мэри дала директрисе больше рвотных средств, чем остальным, — исправил я свое заявление. — Вопрос в том, у кого может быть зуб на...

Краем глаза я уловил какое-то движение. Моя голова повернулась, моя рука и один палец поднялись вверх как сигнал для остальных.

— Теперь в свои комнаты, — отчеканил женский голос.

Я услышал шаги. И те, что принадлежали женщине, и шаги убегающих девочек.

Резкий стук в кабинку недалеко от нас.

— Вон, — раздался приказ.

"Делают обход, разгоняют всех".

Гордон поднял руку и загибая пальцы, тихо произнёс:

— У кого есть зуб на директрису? Кто-то в кампусе, кто может общаться со студентами. Кто такая Мэри и почему она? Узнать, кто ее мать. Каков механизм контроля? И не забывайте, что они могут прийти за нами. Будьте начеку, не забывая, что они могут попытаться забрать тебя с собой.

— И их семьи, — сказала Лилиан. — Если они уйдут...

— Мы вмешаемся, если будет похоже, что это может произойти, — заверил ее Джейми.

— Мы сделаем это, — согласился я. — Я бы поставил деньги на то, что у этой их уловки есть другая цель.

Последовали кивки.

— Выходите, — приказал учитель за несколько кабинок от нас.

— Мои друзья, — сказала Эрма. — Они были здесь.

"Продаешь нас?"

Нет, Эрма не знала, что мы пытаемся избежать внимания.

— Нам нужно беспокоиться об Эрме? — спросил Гордон.

— Я не знаю, — сказала Хелен.

— Нежелание видеть нас в женском общежитии было подозрительным, — сказал Гордон шепотом.

Я слышал приближающиеся шаги учителя, твердые подошвы по кафелю.

— Ах, это? — спросила Лилиан. — Ее комната — свинарник. Она не знает, как о себе позаботиться.

Вся наша группа коллективно расслабилась.

Раздался скрип металла о металл, когда выключили еще один душ.

Я повернулся лицом к женщине, когда она вышла из пара.

— Мальчики в женском душе? — спросила она, ее голос надломился, как будто она собиралась разразиться тирадой.

— Все в порядке, — сказала Лилиан. — Мы ...

— Больше ни слова. Это, безусловно, нехорошо! — сказала женщина, делая вдох.

Хелен, спотыкаясь, шагнула вперед, слегка ударив её головой в солнечное сплетение. Мокрыми руками она схватила женщину за рубашку.

— Мисс Уильямс, — еле выговорила Хелен, — мне так плохо. Пожалуйста. Я ...

Хелен сделала паузу, явно сдерживая рвотные позывы.

Гордон шагнул вперед, торопясь предложить женщине мой кувшин с блевотиной. Женщине пришлось бороться с руками Хелен, чтобы добраться до кувшина и предложить его ей.

Хелен умудрилась выплюнуть полный рот рвоты и полностью промахнулась мимо кувшина, заляпав пол между ног женщины. Она закашлялась, снова вцепившись в рубашку учительницы.

— Это больно.

Я подошел.

— Мы знаем ее, и ей было хуже, чем кому-либо, и мы не знали, что делать. На лестнице было так много людей, так что мы не были уверены, что успеем куда-нибудь добраться вовремя.

— У нее был испачкан рукав, — сказала Лилиан. — Я думала, что она сможет отмыться, но я не могла удержать ее сама, потому что Эрма тоже была там, поэтому мы пришли сюда, и она пошла в душ вот так.

— Я хотела остыть, — сказала Хелен. — Я чувствую себя вареной, потной и отвратительной и...

Ее слова растворились в бессвязном хныканье.

— Я... — начала женщина.

— Пожалуйста, нам не нужны проблемы, — сказал Гордон. — Мы не знали, как ей помочь.

— Ты не...

— Это больно, — сказала Хелен. — У меня сводит живот.

— Хватит, — сказала женщина. Ей удалось вырваться из объятий Хелен. — Хватит об этом. Вы должны вести себя как молодые взрослые. Я понимаю, что эта юная леди плохо себя чувствует, но это не оправдание для всех вас.

Она окинула нас взглядом, и нам всем вместе удалось выглядеть достаточно несчастными и жалкими, чтобы разжалобить её.

Она с любопытством посмотрела на меня.

— Что с тобой случилось?

— Драка, мэм, — сказал я.

Женщина скорчила гримасу.

— Парни. В свои общежития. Сейчас. Там скоро будет перекличка. Я присмотрю за Хелен здесь.

Мы кивнули и поспешили свалить.

Оказавшись у входа в душевую, я оглянулся. Я мог разглядеть Хелен, ее голова покоилась на груди женщины, она искоса смотрела на меня, на ее лице была легкая улыбка.

Я подавил желание улыбнуться в ответ.

Если бы все было по-другому, я, возможно, попытался бы навлечь на себя неприятности. Но как бы ни было интересно узнать о том, как здесь работают наказания и можно ли его использовать для того, чтобы держать Bad Seed в узде, но я не хотел усугублять плохую ситуацию.

Я был мокрым, не только от окружающей влаги. Я вошел в коридор, вонявший тошнотой. Студентов выгнали, но воздух еще несколько недель будет иметь этот горький привкус.

Джейми, Гордон и я все вместе направились по коридору.

— Это было неплохо, — сказал Гордон. — Будьте в состоянии говорить, оставайтесь на связи.

— Да, — сказал я. — Но мы отстаём. Мы очень мало знаем, в ключевых моментах. Они перехватили инициативу. Пока мы не изменим ситуацию, мы будем реагировать в ответ, а не действовать. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую, если они могут просто бросить все и пойти убивать маму, папу и самих себя.

— Сейчас Академия не сможет удержать ситуацию в секрете, — сказал Гордон. — Что ты думаешь, Сай? Хочешь ускользнуть, посмотреть, что ты можешь сделать, пока за тобой не следят? Посмотрим, сможешь ли ты все изменить или донести нужные слова до нужных ушей?

— Если они будут проводить перекличку, они будут интересоваться, где я нахожусь. В зависимости от того, как пойдут дела, это может дойти до нашего кукловода.

— Это не значит "нет", — прокомментировал Джейми.

Я улыбнулся.

— У него, по крайней мере, есть представление о том, кто мы такие, — сказал Гордон. — То, что ты прячешься, может напугать его.

— Или у нее есть представление о том, кто мы, — сказал Джейми. — Мы могли бы напугать ее.

Гордон закатил глаза.

— Я просто так говорю. Большинство учителей — женщины.

— А я говорю, что это не похоже на женскую работу, — сказал Гордон. — Женщины заботятся о детях на более глубоком уровне.

Я подумал о Лейси.

Джейми покачал головой.

— Что?

— Ничего, — сказал Джейми. — Если я попытаюсь спорить, ты победишь. В конце концов, ты скажешь что-нибудь о том, что отравительница была женщиной, и ты думаешь быстрее чем я, так что ладно. Я отказываюсь от спора. Ты прав.

Гордон нахмурился, явно раздраженный.

— В любом случае, я думаю, что мы не хотим его пугать. Или ее, — сказала я, добавив это последнее слово для Джейми. При этом я увидела легкую улыбку на лице Джейми и легкое усиление раздражения Гордона, что было еще лучше. — Если мы предположим, что наш кукловод прямо сейчас действует в страхе, связывает все и пытается убрать нас до того, как мы сможем его раскрыть, или собирает вещи и убегает, то мы не хотим провоцировать его слишком сильно.

Гордон кивнул.

— Как нам перехватить инициативу, если ты боишься ... — начал Джейми.

Я поднял ладонь, останавливая его.

Мы выглянули из-за угла, и дальше по коридору обнаружился человек в красном пиджаке. Он не двигался, привалившись к стене.

— Ты думаешь, я тебе нужен? — спросил Гордон.

Словно в ответ, мужчина в красном пиджаке перднул. Это был долгий, пронзительный звук.

Он вздохнул с явным облегчением, помахал у себя сзади рукой, затем отстранился от стены.

Я на секунду восхитился мужеством этого человека, прежде чем ответить Гордону:

— Я так не думаю.

Гордон кивнул, но не двинулся с места у подножия лестницы, когда мы с Джейми направились в нашу комнату.

— Здравствуйте, мистер Маккэрн, — поприветствовал Джейми мужчину.

— Джейми. И… Я тебя не узнаю.

— Сильвестр, — сказал я.

— Проходите в ваши комнаты, немедленно. Я сейчас пересчитываю количество учеников.

"Ты стоишь тут, страдая хернёй или ещё что-то, но ты определенно не занимаешься чем-то полезным", — подумал я.

И все же я подчинился.

Закрыв дверь в нашу комнату, я сразу же начал изучать наше окружение. Джейми сел на кровать.

— Ты что-то говорил? — спросил он.

— Мы возвращаемся в нашу комнату, и ты рассказываешь мне о факультете.

Джейми кивнул.

— С чего мне начать?

— Директриса.

— Не так уж много можно сказать. Она была учительницей в течение пяти лет, прежде чем ее начальница забеременела, тогда она заняла ее место и хорошо потрудилась, чтобы оставаться на такой должности, переезжала с места на место. Когда появился Мотмонт, они искали кого-то с безупречной репутацией и чистым досье, чтобы присматривать за всем этим.

Слабая репутация. Это не значило, что тут чисто, но это изменило ход вещей. Было ли в основе этого честолюбие?

Я кивнул. Обыскал комнату, осмотрел письменный стол, выдвинул ящики.

Ничего особенного интересного. Бутылочки с чернилами, ручки, набор для шитья на случай, если нам понадобится починить нашу униформу…

Я вынул содержимое ящиков, разложив вещи на столе, и осмотрел их.

— Маккэрн? — спросила я Джейми, когда закончил думать.

— Бывший военный. Тренируется с мальчиками, следит за общежитием для мальчиков.

— Физкультура?

Джейми кивнул.

— Это все притворство, — сказал я.

— На самом деле?

— Да. Наряжается, играет с акцентами. Они выбрали его, потому что он был местным, а не потому, что он был из высшего общества.

— Ты думаешь, он заслуживает внимания? Может, он не выбирает власть, может быть, ему просто не нравится быть маленьким человеком в большой игре?

— Мне больше нравится мысль, что он обязан этому месту, а не врагу. Кроме того, как он контролирует детей? Кто еще? Второй человек за столом, между Маккэрном и директрисой. Прошел обучение в Академии?

Я обратил свое внимание на сундуки в ногах наших кроватей. Открыл крышку, а затем проверил вес самой крышки.

Массивное дерево, три на два фута, плюс-минус.

— Не обучался в Академии, нет.

Вернувшись к столу, я взял ручку, затем принялся отвинчивать петли от нижней части сундука.

— Кто он такой?

— Мистер Перси. Он учит младших школьников. Фундаментальные науки Академии.

— Но он не обучался в Академии?

— Учит этому по книгам.

Я снял крышку с самого сундука, петли болтались. Я отложил её в сторону.

— Помоги.

Джейми вскочил на ноги. Не задавая вопросов. Он просто подчинился.

Вместе мы передвинули сундук к основанию двери. Вся эта штука, должно быть, весила шесть или около того стоунов. Цельный кусок мебели.

Я перевернул сундук боком в вертикальное положение, а затем подтащил крышку. Забрался на сундук так, чтобы мои глаза были на одном уровне с верхней частью двери. Вдвоём мы подняли крышку на сундук, рядом с моими пальцами ног.

— Принесешь стул? — попросил я. — И книгу или что-то в этом роде.

Так Джейми и сделал. Он был немного ниже меня ростом. Встав на стул, он смог мне помочь поднять крышку повыше. Когда она оказалась слишком высоко, чтобы Джейми мог помогать, он использовал книгу в качестве удлинителя. Мне хватило своей руки.

В процессе нам удалось положить крышку на верхнюю части двери, вплотную к стене.

Придерживая её одной рукой, чтобы ничего на нас не свалилось, я взял у Джейми книгу и поправил изгиб петли на крышке, пока она не заняла правильный угол.

Я приоткрыл дверь, выглянул наружу, чтобы убедиться, что прихожая пуста, затем сильно ударил по петле книгой.

Петля отлетела и врезалась в стену.

Осторожно я отпустил ее.

— У тебя странное чутье на декорации, — сказал Джейми.

— Я оставил саморезы на углу кровати.

— А, конечно. — Джейми пошел за саморезами.

— Если у него был доступ к книгам, он мог что-то освоить. Перси.

— Он мог бы, — согласился Джейми. — Но если бы он был так хорош, почему бы ему не поступить на работу в Академию? Он предпочел бы быть директором? Слабая версия.

Я кивнул. Взяв у Джейми первый саморез, я с помощью ручки-пера вкрутил его на место ровно настолько, чтобы он прочно вошел в дерево и все еще торчал.

— Страннейший выбор декораций, — заметил Джейми.

— Заткнись и дай мне саморез, — сказал я.

Джейми послушался.

Потребовалась всего минута, чтобы закрепить саморезы.Я ввинтил их настолько вразброс, насколько мог.

— Комплект для шитья? — спросил Джейми.

— Да, — ответил я. — И пока я работаю над этим, расшнуровывай свои туфли.

— Ты знаешь, что это упадёт с громким шумом? — спросил Джейми.

— Знаю, — сказал я. — Но Гордон был прав. Есть смысл в том, чтобы я работал отдельно... хотя я и не люблю оставлять тебя беззащитным.

— Я дерусь лучше, чем ты.

Я нахмурился.

— Не говори этого.

— Это правда.

— Это удручает, потому что боец из тебя херовый, — сказал я. — Боюсь, что они не дадут тебе возможности от них отмахаться. Если ситуация этого потребует, то, по крайней мере, это их задержит.

Я приставил первую иглу к дереву и надавил на неё обложкой книги, пока она не застряла. Затем я начал работать над второй.

— Шнурки.

— Обе туфли?

— Ага, — сказал он и передал их мне.

— Ложись, вздремни, — сказал я. — Подожду, пока они не закончат перекличку, а затем исчезну. Оставишь мне сигнал, если возвращаться будет небезопасно?

Джейми кивнул.

* * *

Ни один план не проходит на сто процентов гладко.

Сидя в темноте комнаты, я чувствовал утомительную головную боль — как после моих Назначений. Свет был выключен, школа погружена в тишину, если не считать звуки, издаваемые отравленными. Нечему было отвлечь меня от моей собственной боли.

Шнурки висели у меня в руке, привязанные к крышке, которую я закрепил у стены. Она ощетинилась саморезами, иглами, сломанными наконечниками ручек и несколькими кусочками стекла.

Ограниченная длина шнурков означала, что мне приходилось сидеть на углу кровати Джейми или на стуле, и хотя сидеть на кровати означало периодически получать пинки, когда Джейми ворочался и крутился под одеялом, это было гораздо удобнее, чем жесткий деревянный стул.

Я не возражал против компании, даже если компания спала.

Моя ловушка не могла убить, но убийство и не было целью.

Ибо мертвого не допросишь.

Каждые несколько минут я слышал, как кого-то тошнит или кто-то плачет, шорох бегущих шагов или запах отвратительных ароматов из соседних комнат.

Хитрость заключалась в том, чтобы объединить звуки. Я нарисовал мысленную картину, связав все это в единую цепь событий.

Тогда-то я и услышал приглушенный разговор и шорох беспечных шагов, предшествовавших разговору, я напрягся.

Молодые голоса.

Переложив шнурки в одну руку, я скользнул назад, потянувшись, нажал пальцами на рот Джейми.

Он мгновенно проснулся. Я почувствовал его горячее дыхание между пальцами.

Он кивнул.

Заскрипели половицы. Дверная ручка задребезжала.

Свет из коридора снаружи ослепил нас, когда дверь распахнулась. ⁽¹⁾

— Привет, — сказал Эд. Я едва мог разглядеть его улыбку. — Ты не спишь.

Мои глаза расширились.

Три человека. Эд и его приятели. Мальчики, которые не сидели за столом со мной, Гордоном и остальными из нас.

Они собрали свою еду примерно в то же время, что и Гордон, как часть стаи Гордона, даже если они не слишком хорошо относились к моему брату-сироте.

Я обдумал все варианты, затем вздохнул.

— Эд, — сказал я, — ты не представляешь, в какую передрягу вляпался.

Он подошел ко мне, и я почувствовал что-то вроде смирения, когда позволил шнурку выскользнуть из моих пальцев.

— Сай, — сказал Джейми.

— Заткнись, — сказал Эд. — Оставайся на месте, не суетись. У меня дело к Саю.

— Верно, — сказал Джейми. — Да.

— Что подумает Гордон? — спросил я. На самом деле это был не вопрос. Это, скорее, было заявление для Джейми.

— Гордон засунул голову в задницу, — сказал Эд. — А теперь говори потише. Не трудись звать на помощь. У нас есть кто-то, кто занял Маккэрна наверху.

"Готов поставить на это", — подумал я.

Он схватил меня и потащил. Я не пытался сопротивляться. Это было бы бесполезно, и я надеялся, что они расслабятся и дадут мне шанс удивить их.

Вместе со своими приятелями он повел меня вперед, поглядывая то в одну, то в другую сторону, прежде чем подтолкнуть меня к лестнице.

Мы спустились на половину пролета, прежде чем я услышал наверху бегущие шаги Джейми, отправившегося рассказать Гордону.

Я чертовски надеялся, что они смогут найти меня вовремя.

— Ты не знаешь, что делаешь, — сказал я.

— Я достаточно хорошо знаю. Ты осел, Сильвестр, и нажил себе врагов. Теперь это настигает тебя.

Я решил держать рот на замке.

Спуск продолжался до тех пор, пока мы не достигли первого этажа, затем продолжили спуск еще на один пролет.

Как только мы оказались в подвалах, я почувствовал жар в воздухе. Место было едва освещено бликами вкупе с громким гудением, время от времени возникало мерцание, угрожающее погрузить нас в темноту.

Мальчики открыли дверь.

Лампочек не было, но горела очень большая печь, отбрасывая неровное оранжевое пламя по всей комнате, оставляя большую часть в темноте.

— Мэри, — догадался я.

— В точку, — сказала она из темноты.

Я медленно кивнул.

— Ты уделила мне много внимания.

— Я уделила достаточно, — сказала она.

Она наклонилась вперед. Свет от камина отразился на ее лице.

— Что ты им сказала? — Спросил я и мотнул головой в сторону.

— Правду. Что ты оскорбил меня. Когда тебя избивает мальчик постарше, ты можешь это использовать. Получаю жалость от девушек, от моих друзей. Но если тебя изобьет девушка? Ты бы никогда этого не пережил.

— Правда? — спросил я.

— Вы не согласны с моей версией событий?

Я задумался.

Вздохнул.

— Нет, я полагаю, нет.

Нет, если это означало, что она уберет Эда и его дружков, чтобы потом заняться мной.

— Мне действительно интересно, если ты относишься к такому типу людей. Если бы ты был таким мерзавцем.

Я пожал плечами.

— Я не отрицаю, что я негодяй. Мне интересно, кто ты такая.

— Это, Сильвестр, многое говорит о тебе, — сказала Мэри.

— Ты не собираешься начать бить? — спросил Эд. — Малкий засранец получает от меня взбучку и сразу же подмазывается к твоим друзьям, неуважительно относится к ним, неуважительно к тебе. Я хочу услышать надлежащие извинения из его уст.

— Я на самом деле не из тех, кто извиняется, — сказал я.

— Вот! — сказал Эд. — Вот опять. Я хочу, чтобы ты сделала так, чтобы мне никогда больше не пришлось слышать от него ничего подобного.

— Нет, пока ты не уйдешь, — сказала Мэри.

— Хм? Я хочу посмотреть.

— У девушки есть своя скромность, — сказала Мэри.

— Это чушь, — сказал Эд. — Мы вышли после комендантского часа и привели его сюда.

— Я предлагаю тебе сделку, — сказала Мэри. — Если он завтра появится в школе, я составлю тебе компанию на целый день. Мы можем съездить в город на выходные.

— Она завтра уходит из школы, — сказал я.

— Проблема с маленьким грязными мудачками, Сильвестр, в том, что их слова теряют доверие. Все, что ты говоришь, звучит как ложь.

— Ты действительно был внимателен, — сказал я.

— Один день для каждого из нас, — сказал Эд.

— Один день для каждого из вас или он будет так смущен, что больше никогда не появится, — сказала Мэри мягким голосом. — Беспроигрышный вариант.

— Конечно, — сказал Эд.

— Все же сделай мне одолжение?

— М-м?

— Его друзья, вероятно, ищут его. На кухне, за полками у плиты, есть тайник с карточками и грязными книгами. Спрячься там, потусуйся немного, прежде чем вернуться в свою комнату.

— Серьёзно? — спросил Эд.

— Серьёзно. Я видела, как мальчики-повара таращились на это место.

Я опустил голову.

Группа Эда не теряла времени даром. Я услышал, как за мной закрылась дверь.

— Ты молодец, — сказал я.

Я услышал щелчок и узнал в нем звук взводимого пистолета.

— Ты очень хорош, — сказала я, поднимая руки.

— Я видела твое выступление против Эда. Не может быть, чтобы ты был настолько плох в драке. Это настоящее шоу.

— Это не шоу, — сказал я.

— Я буду считать, что ты лжешь, и буду удобно держаться на безопасном расстоянии, — сказала она. — Ты собираешься рассказать мне о своих друзьях. Поделишься тем, что знаешь. В обмен я буду милосердна.

— Милосердна?

— Я выстрелю в тебя правильно, один раз в голову, один раз в грудь. Затем я затолкаю тебя в печь, прежде чем уйти.

— Альтернативный вариант?

— Я выдираю твои ногти, а затем медленно зажарю тебя живьём.

Мои глаза привыкли к полумраку. Я видел выражение ее глаз.

Она бы точно так и сделала.

Я медленно выдохнул.

— Хорошо.

— Хороший мальчик.

1) [Прим. переводчика: Ловушка активируется только через шнурок? Да, я тоже не понял почему ему на голову не йобнулась крышка от сундука, ]

Вернуться к тексту