Определение дома (The Definition of Home) (джен)

Амстердам не был утренним городом. Солнце поднялось рано, и плавучие дома на каналах покачивались в едва заметном ритме, пока их обитатели готовились к новому дню. Велосипедисты неслись по городу, еле успевая объезжать пешеходов и автомобили, звонки и резкие окрики эхом разносились по улицам. Общественный транспорт был забит до отказа, и маленький билетный автомат весело позванивал, пока ехавшие на работу полусонные пассажиры крепко сжимали в руках бумажные пакеты из AHАН⁽¹⁾, с выпечкой к завтраку. Похоже, продуктовый магазин был единственным местом, открытым в эти часы, и в нем стояла длинная очередь из посетителей, забежавших, чтобы прихватить что-нибудь к позднему завтраку или купить готовые сэндвичи к обеду.

Однако Гарри проспал всю утреннюю суету.

Снейп стоял у окна с чашкой кофе в руке, наблюдая за лодками, лениво плывущими по каналу Сингел, расположенному прямо перед отелем.

Туристические катера со стеклянными потолками еще не отправились в путь, но Снейп знал, что к девяти они начнут работу, поскольку туристы просыпались рано, стараясь использовать время как можно продуктивнее. Магазины, правда, открывались не раньше десяти.

Снейп обернулся и взглянул на запутавшегося в простынях спящего ребёнка. На Поттере была старая рубашка, ставшая достаточно большой, чтобы служить ночной сорочкой. Мальчишка закинул руку за голову и плотно закутался в одеяло, умудрившись каким-то образом обернуть его вокруг ног. На голове, как всегда, было воронье гнездо, что на шестилетнем ребенке смотрелось довольно мило. При этой мысли Снейп с горечью сделал глоток.

Покачав головой, он развернул последнее послание Дамблдора, пришедшее с совиной почтой.

«Дома все в порядке, с рукой ничего такого, о чём стоило бы говорить, и, кроме того, удалось обнаружить «слона». Привет сыну (Снейп при этом нахмурился), и хорошего отдыха».

Тривиальность и вместе с тем загадочность сообщения заставили Снейпа ощутить легкую досаду. Определенно, в порядке было далеко не всё, но директор, видимо, по-своему толковал это слово. По крайней мере, он нашел Бишопа⁽²⁾, значит, у Северуса будет меньше работы.

Взгляд Снейпа снова упал на кровать. Пятнадцатилетнему подростку в теле шестилетки пока нельзя было сообщать о состоянии директора. Конечно, Снейп понимал, что в данный момент это было к лучшему. Однако у Дамблдора оставалось не так уж много времени, и Северус задался вопросом, скольких еще людей потребуется потерять Поттеру, чтобы его психика дала сбой. Как можно рассказать мальчишке, на чьих глазах всего месяц назад был убит его крёстный, что его бесценный наставник и образец для подражания оказался далеко не бессмертным?

* * *

Хотя Снейп разбудил его в восемь утра, Гарри чувствовал себя, как в тумане. Он не привык, что его шестилетнее тело утомляется настолько быстро. Отсутствие кошмаров способствовало глубокому сну, поэтому он был крайне сбит с толку при пробуждении. Нехотя протерев глаза, Гарри нащупал очки.

Снейп стоял в дверях ванной комнаты, скрестив руки на груди.

— Надень свитер. Мы уходим, а на улице холодно.

Гарри уронил голову обратно на подушку и зевнул.

— Отлично, — проворчал он, не пытаясь скрыть сарказм.

— Если тебе не хватило ума взять с собой свитер, думаю, что могу пожертвовать одним из своих. — Тон Снейпа не уступал в язвительности тону Гарри.

— Да, сэр, — пробубнил Гарри. — Куда мы идем?

— Мы, Поттер, идем на рынок. — Казалось, Снейп был доволен этим странным фактом. — Будь готов к завтраку через двадцать минут и помни, что мы не должны выходить из роли в течение всего дня. Никогда не знаешь, кого можно встретить.

Снейп вошел в ванную и закрыл за собой дверь, дав Гарри возможность потянуться в кровати и окончательно проснуться. Гарри уставился на дверь и покачал головой, напоминая себе, что должен вести себя, как взрослый человек, ну то есть взрослый человек, которому следовало изображать из себя хорошо воспитанного ребёнка.

Гарри и вправду пришлось надеть один из серых вязаных пуловеров Снейпа, и когда он увидел своё отражение, проходя мимо зеркала в вестибюле гостиницы, он усмехнулся сам себе. Свитер был уменьшен и сидел на нём идеально, за исключением рукавов, которые были чуть длиннее, чем нужно. Гарри остался очень доволен своим видом.

Некоторые прилавки цветочного рынка всё ещё были полупустыми, но Снейпа это, похоже, не волновало: он останавливался возле каждого торговца посмотреть, что имелось в наличии. Рынок был магловским, и после трех остановок все лотки стали похожими друг на друга. Гарри распознал несколько цветов из книги о ядовитых растениях, которую читал в Стокпорте, но Снейпа они не заинтересовали. Правда, профессор купил букет свежесрезанных лилий и несколько пакетиков семян. Гарри тихо шёл рядом со Снейпом, стараясь ничего не трогать и держать рот на замке.

Профессор Снейп был человеком, которому нетрудно было проводить время в одиночестве или в полном молчании. Гарри все еще не мог к этому привыкнуть, и тот факт, что зелье вызывало у него непреодолимое желание вихрем пронестись по рынку и понюхать все эти странные цветы, не облегчал положения. Мало того, Снейп сказал одному из владельцев магазинов, что они могут некоторое время поговорить, поскольку Гарри приучен ждать спокойно. Гарри сердито глянул на Снейпа, но тот не обратил на него внимания и продолжил беседу. Что ж, Гарри это вполне устраивало, поскольку теперь Снейп получит то, что заказывал сегодня утром, а именно очень правдоподобного шестилетнего Эллиота Снейпа. Он ухмыльнулся, скрестив руки на груди, и принялся ковырять носком ботинка рассыпанную кем-то землю. Снейп будет не единственным, кто развлечется во время поездки в Амстердам.

Затем Гарри начал теребить листья растения, росшего в горшке у входа в магазинчик, тыкая пальцем в место, где лист соединялся со стеблем. Снейп на беглом голландском обсуждал с владельцем магазина правильный уход за луковицами (Гарри все еще испытывал любопытство по поводу этого изобретения Бабелфиш), и ему стало скучно. Растение начало оживать от его прикосновений, и Гарри расцвёл в улыбке. Его палочка была скрыта в потайном кармане, который Снейп соорудил в боковом шве его брюк, но даже без нее Гарри мог заставить цветок шевелиться.

— Эллиот.

Растение увернулось от пальца и слегка пощекотало Гарри, отчего он тихонько рассмеялся.

— Мы уходим, Эллиот, конечно, если ты не желаешь продолжить знакомство с растением. — В голосе Снейпа сарказм смешался с нетерпением в идеальной пропорции.

— Ну па-а-ап, — проныл Гарри, слегка топнув ногой. Он чуть не расхохотался от выражения ужаса, мелькнувшего на лице Снейпа. — Какой ты смешной. Это же просто растение!

Он произнес это по-детски невинно, подражая другим детям шестилетнего возраста и с удовольствием наблюдая, как Снейп пытается подобрать правильную реакцию. Теоретически, Гарри играл свою роль именно так, как и полагалось, а месть за то, что Снейп заставил его встать ни свет ни заря и пойти на скучный рынок, была всего лишь приятным дополнением.

— Можно мы зайдём в Макдональдс по дороге в музей? — весело спросил Гарри, сунув ладошку в руку Снейпа. Он постарался не обращать внимания на то, насколько теплой оказалась жёсткая ладонь профессора.

— Ни в коем случае, — сквозь зубы ответил Снейп, стараясь сжимать его руку не слишком крепко.

* * *

На обед Снейп заказал «тости». Это был поджаренный на гриле сэндвич с расплавленным сыром и ветчиной, который пришелся Гарри очень по вкусу. Он не преминул рассказать об этом Эми Бенсон, пока они сидели уже в другом кафе, находившемся на менее людной площади над каналом Сингел. Эми слушала его с огромным вниманием. Купленные Снейпом лилии лежали рядом с ней, все еще аккуратно завернутые в бумагу.

— А ещё мы ходили в музей Анны Франк! — сообщил Гарри, радостно улыбаясь. Зелье помогало ему бурно выражать свои чувства, хотя он не помнил, чтобы в детстве ему было так приятно с кем-либо разговаривать.

«Тебе понравилось?» Надпись была сделана печатными буквами на случай, если Гарри не умел читать прописные. Однако он не стал делать вид, что не умеет читать. Одно дело — притворяться ребёнком, и совсем другое — скрывать элементарные навыки.

— Да, мэм, очень. Правда, было грустно смотреть на фотографии, видеть, насколько худыми были люди. Напомнило мне время, когда я…

— Изучал о них в школе, — перебил Снейп, вручая Гарри стакан сока, принесенного официанткой. Профессор бросил на него предостерегающий взгляд, но Бенсон уже начала о чём-то догадываться.

«Вы евреи?» — спросила она Снейпа, ошибившись в своих предположениях.

— Нет, — ответил Снейп, постукивая магловской ручкой по блокноту, который он снова принес с собой. — Мы не евреи.

Гарри с интересом склонил голову. Ему подумалось, что сейчас появилась хорошая возможность выяснить, что означало его второе имя, и он был вполне уверен, что Снейп не проклянёт его в присутствии Бенсон.

— Мое среднее имя Феодор, — сказал Гарри, изображая гордость. — Так что мы не только англичане.

Снейп предупреждающе кашлянул, прежде чем неохотно объяснить:

— У нас есть русские корни.

Снейпа раздражало, что разговор идет не так, как ему хотелось бы, и что ему приходится использовать Поттера в качестве инструмента, чтобы заставить Бенсон говорить. Первоначальная задумка провести приятную неделю в Амстердаме провалилась ко всем чертям.

«А у твоего папы тоже есть красивое русское имя?» — Эми улыбалась, протягивая листок бумаги теперь уже Гарри. Она приняла его усмешку за детское восхищение.

Гарри понятия не имел, но умирал от любопытства.

— О да. У папы очень красивое имя. — Гарри широко улыбнулся, обнажив белые зубы. — Правда, иногда я не могу его выговорить.

Он постарался принять расстроенный вид и взмолился, чтобы среднее имя Снейпа не оказалось простым английским именем, вроде Джона.

Гарри повернул голову, чтобы посмотреть на профессора, и сумел не вздрогнуть, увидев, что тот улыбался. Это была не ухмылка, не приподнятые уголки губ, а самая настоящая улыбка. Гарри вдруг почувствовал, что, возможно, зашел слишком далеко в попытке раздразнить Снейпа.

— Илья, — ответил Снейп, вырывая несколько листков из блокнота. Он положил их перед Гарри и вытащил из кармана ещё одну ручку, которую, Гарри был уверен, быстро трансфигурировал из пера.

— И это напомнило мне, мой дорогой Эллиот, — на лице Снейпа вновь возникла улыбка, и Гарри немного струхнул. Он не был уверен, назвал ли Снейп его по имени или на самом деле произнес «идиот». — Твоя прабабушка захочет увидеть твой почерк, когда приедет к нам в следующий раз. Думаю, тебе стоит попрактиковаться в написании своего имени, не находишь?

Гарри немного сполз с сиденья, оказавшись вровень со столом. Снейп дал ему достаточно бумаги, чтобы уместить как минимум двести строк.

Сильная рука легла на чистый лист и нацарапала что-то в самом верху изящным тонким почерком, фирменным почерком Снейпа, правда, немного утратившем свою твёрдость из-за шариковой ручки.

«Хороший мальчик».

И опять Снейп смеялся последним.

Остальная часть беседы, к которой Гарри не слишком прислушивался, поскольку был занят чистописанием, лишь кратко коснулась пребывания Бенсон в приюте. Волдеморт упомянут не был, зато они составили довольно чёткое представление о безрадостном детстве, проведенном в лондонском сиротском приюте времён депрессии.

После того, как они попрощались, договорившись встретиться на следующий день, Гарри последовал за Снейпом в гостиницу, погрузившись в свои мысли. Размышляя о жизни в приюте и о нескольких увиденных им воспоминаниях Снейпа, Гарри не мог решить, чьё детство было хуже — его собственное, Снейпа или Волдеморта.

* * *

Кошмарный сон, которого так боялся Поттер, случился этой ночью.

Ночь среды в Амстердаме была довольно спокойной, и из открытого окна до Снейпа доносились лишь тихие обрывки разговоров рабочих второй смены, расслаблявшихся в ночных пабах. Он уже почти уснул, лёжа под лёгкими одеялами, но, услышав крики Гарри, подпрыгнул и схватился за палочку.

Вскочив на ноги, Снейп приблизился к кровати Гарри, слушая, как тот умоляет выпустить его непонятно откуда. На лице мальчишки блестели слёзы, он слегка вздрагивал, отчаянно пытаясь выбраться из некоего замкнутого пространства. Снейп хотел было громко заговорить, чтобы разбудить Гарри, но его встревожили последние слова. Гарри Поттер умолял… не бросать его в чулане.

Снейп знал, что зелье возвращает прежние страхи, но тот факт, что Гарри настолько хорошо помнил этот сон, что начал торговаться со Снейпом заранее, доказывал, что мальчишка видел его достаточно часто. Но это не было обычным детским кошмаром, в котором ребенка ловит какое-то безликое чудовище. Гарри лежал на боку, будто готов был сорваться с места, как только освободится от того, что его удерживало. Он все ещё просил, чтобы его выпустили, умоляя дядю и тетю открыть дверь.

Внезапно Снейп почувствовал себя очень неловко. Во время тех провальных занятий окклюменцией он видел достаточно сцен из жизни на Тисовой улице, чтобы знать, что чулан был вполне настоящим. Единственной трудностью было то, что Снейп понятия не имел, как разбудить Поттера, не напугав его еще сильнее. Снейп неподвижно смотрел на Гарри, пока тот бился и рыдал в постели. Снейп и раньше видел людей в подобном состоянии, но тогда достаточно было просто опустить палочку, чтобы снять проклятие и боль. Он никогда не имел дела с детскими кошмарами. В школе этим обычно занимались старосты. То, что случилось сейчас, совсем не походило на кошмарный сон, приснившийся Гарри в Стокпорте.

Решив, что тактильные раздражители могут лучше других помочь при сильной душевной боли, Северус быстро призвал из ванной полотенце, намочив его холодной водой с помощью агуаменти. Держа полотенце над головой Гарри, он позволил капле ледяной воды упасть ему на лоб, надеясь таким образом вернуть его к реальности. Первые несколько капель испугали Гарри, и он вскрикнул.

— Выпустите меня! Оно здесь, со мной, я вижу его глаза!

Снейп нахмурился, нависнув на Гарри, словно ястреб, наблюдая, как мальчишка морщится от холодной воды. Дрожь немного утихла, но он всё ещё продолжал бормотать. Снейп включил яркий верхний свет и, не в силах придумать ничего иного, стащил с Гарри одеяло и принялся легонько щекотать ему пятки. Спустя секунду глаза Гарри распахнулись, и он растерянно огляделся вокруг. В этот момент Снейп не видел ничего, кроме невинного шестилетнего ребёнка, в сонных зелёных глазах которого всё ещё читался страх. Снейп опустился на кровать и неловко развел руки в стороны, вспомнив, что маленьких детей обычно успокаивает физический контакт. Он читал об этом в какой-то в книге.

Гарри с опаской посмотрел на него, и до Снейпа стало медленно доходить, что мальчишку никогда не утешали после кошмаров. Как ни странно, его это устраивало, — Северус не знал, как правильно утешать детей, так что Поттер не будет разочарован. После минутного раздумья Гарри неуверенно подполз ближе и сел рядом со Снейпом. Мальчишка слегка дрожал, и Северус обнял его за плечи.

— Ты в полной безопасности, — произнес он низким тихим голосом. Гарри прислонился к нему, и Снейп, за неимением лучшего, стал пересказывать рецепт зелья, которое использовалось в качестве универсального средства для мытья посуды. Это было первое, что пришло ему в голову, и, видимо, способ сработал, поскольку Гарри начал успокаиваться. Спустя десять минут резкие вздохи сменились короткими всхлипами, и мальчишка, кажется, полностью расслабился, опустив голову на его плечо.

Снейп осторожно уложил Гарри обратно под одеяло и наколдовал небольшой ночник на прикроватной тумбочке. Как следует укрыв мальчишку, он погасил верхний свет, полный решимости утром докопаться до первопричины кошмара.

* * *

Гарри проснулся гораздо тише обычного и, похоже, пребывал в глубокой задумчивости, медленно стаскивая с себя покрывала. Плед, накинутый на него Снейпом прошлой ночью, всё ещё лежал поверх пухового одеяла.

— О, черт, — раздался шёпот, но Снейп все же услышал.

— Доброе утро, — в голосе Снейпа слышалась лёгкая ирония, но ни он сам, ни Гарри не восприняли её всерьёз.

— Простите, что разбудил вас. Снова, — пробормотал Гарри, садясь на кровати и потягиваясь.

Снейп стоял у комода, застегивая на запястье магловские часы.

— Я никому не расскажу, — успокоил он, напоминая о заключенной ими сделке. Гарри ждал встречных условий.

— Где тебя запирали?

Гарри потянул на себя одеяла и, слегка вздрогнув, уставился на тумбочку.

— Дядя Вернон любил сидеть допоздна в гостиной и смотреть фильмы ужасов, — отозвался он, избегая прямого ответа. — Он часто рассказывал Дадли, что в чуланах и под кроватями плохих детей поджидают чудовища, чтобы схватить и съесть. Я убеждал себя, что чудовищ не существует, что это просто сон.

Снейп кивнул, ожидая, пока Гарри продолжит рассказ.

— Не знаю, почему я умолял их о помощи. У меня не было никого, кроме них, но они всегда оставались совершенно глухи к моим мольбам, — произнес Гарри, разговаривая со своими руками и не замечая, как Снейп буквально окаменел от неожиданного признания. — Ну а потом я попал в Хогвартс и обнаружил, что дядя Вернон был прав. Чудовища в самом деле существуют.

Снейп не улыбнулся, но Гарри этого не заметил, поскольку смотрел в другую сторону.

— Я был в своем чулане, — прошептал он.

Снейп слегка кивнул и велел Гарри одеваться, так как решил повести его в музей восковых фигур мадам Тюссо перед тем, как снова встретиться с Эми Бенсон.

— Поскольку я уже устал о них слушать, — проворчал Снейп, отказываясь признать, что делает это, чтобы хоть немного развеселить мальчишку.

* * *

Снейп потягивал кофе, ожидая третьей за последние три дня встречи с Эми Бенсон в третьем по счету кафе. Он не мог не восхищаться ее осторожностью, хотя и не совсем понимал, что именно ее беспокоит. Он взглянул на огромную шахматную доску, расположенную недалеко от столиков, где Поттер играл с пожилым голландцем. Небольшая площадь носила имя Макса Эйве⁽³⁾. Кроме других достопримечательностей на площади Макса Эйве расположена большая шахматная доска под открытым небом. и гораздо реже посещалась туристами, чем места, где они встречались прежде. Снейп был вполне доволен, что мог спокойно сидеть на солнышке, наблюдая, как Поттер позорно проигрывает в шахматы. Пластиковые фигуры были в половину роста мальчишки, но Гарри тем не менее двигал ими, как генерал, командующий битвой, чем немало веселил пожилого мужчину. «Маленький идиот», — подумал Снейп абсолютно без всякой злобы.

Бенсон появилась вовремя в сопровождении двух внуков и молодого человека, которого она представила как своего сына Яна. Детей отправили играть с Гарри, и Снейп гадал, сколько времени пройдёт, прежде чем разразится жаркая битва шахматных фигур.

Двадцать минут спустя пластиковые фигуры уже яростно защищали противоположные стороны шахматной доски, а Снейп вытянул из Бенсон всю информацию, какую только было возможно, не спрашивая напрямую о событиях в пещере. Она всё ещё говорила очень неохотно, и Снейп решил, что будет гораздо лучше расспросить Денниса Бишопа. Или глухую стену, судя по умению Бенсон избегать прямых ответов.

Гарри наблюдал, как Снейп разговаривает с сыном Бенсон, вежливо потягивая кофе. Стоял очень тёплый день, и после длинной утренней прогулки Гарри почувствовал себя очень усталым. Судя по виду его товарищей, они уже тоже хотели спать, хотя и были поглощены спором с двумя другими детьми, которые присоединились к ним позже. К счастью, пришельцы были американцами, и Гарри их понимал.

— Мой папа может бежать вечно и никогда не устанет! — крикнула девочка, вновь привлекая внимание Гарри к группе и объявляя соревнование «чей папа лучше». Гарри молчал, думая о Джеймсе Поттере. Его отец пожертвовал жизнью, чтобы спасти Гарри, но дети не поняли бы этого. И потом, Гарри все равно притворялся Снейпом.

— Твой папа страшный! — выдохнул в сторону Гарри Йерун, один из внуков Бенсон. Он испуганно посмотрел в сторону Снейпа. Гарри рассмеялся вместе с детьми.

— Да, страшный, — хмыкнул он, гадая, услышал ли его Снейп и не снимет ли он баллы.

Поиграв еще двадцать минут, дети утомились и стали сердиться друг на друга. Наконец решив, что с них довольно, все трое вернулись к столу. Эмма, сестра Йеруна, ловко забралась на колени к бабушке и, зевнув, спросила Гарри:

— Ты когда-нибудь видел бугимена?

Взрослые негромко перешёптывались, забавляясь темой разговора, и Гарри спрятал румянец, изображая ответный зевок и прикрывая рот рукой. Йерун устроился на скамейке рядом с отцом, тогда как Гарри просто стоял рядом со Снейпом, чувствуя себя немного обделенным.

— Ага. У него красные глаза, — ответил Гарри, глядя поверх Йеруна на тень, играющую на фасаде одного из зданий на площади.

Ему хотелось спать, а еще чтобы его тоже обняли, но Гарри не сводил глаз со здания, потому что знал, что Снейп посмеётся над ним, если он попросит.

Внезапно сильные руки подхватили его под мышки, и Гарри оказался на коленях у Снейпа. Одна рука обняла его спереди так, что спина оказалась прижатой к груди профессора. Гарри мгновенно расслабился, слегка приподнимаясь при каждом вздохе Снейпа и наслаждаясь вкусным запахом кофе, который тот всё ещё потягивал. Глубоко вздохнув, Гарри осторожно зарылся в рубашку профессора и через несколько минут уже почти спал.

— Мой папа — пожиратель смерти, — прошептал Гарри, уткнувшись головой в шею Снейпа. — Он оберегает меня от бугимена.

Снейп слегка напрягся. Он обдумывал сказанное Гарри, не обращая внимания на Яна, бубнившего что-то о нынешних ценах на кофе.

Да, Гарри назвал его пожирателем смерти, но в его тоне не было ни злобы, ни осуждения. Мальчишка им явно восхищался. Снейпу понадобилось еще несколько минут, чтобы понять, что Гарри заснул.

Волосы Поттера немного щекотали шею, но Северус не слишком возражал. Мальчишка был очень легким для своего возраста, и Снейп находил ощущение небольшой тяжести на коленях довольно комфортным. «Я становлюсь сентиментальным», — с иронией подумал он. Северус посмотрел через стол на Яна — тот нежно обнимал своего сына, бессознательно поглаживая его по спине.

Гарри внезапно вздрогнул, словно от вздоха. Рука Снейпа тут же взлетела вверх, накрыв голову мальчишки, и он подумал, что, возможно, это поможет, если ему снова приснился кошмар. Глаза Снейпа расширились, пока он пытался понять, откуда взялась эта мысль. Он увидел, что Бенсон улыбалась ему, и изо всех сил постарался сохранить бесстрастное выражение лица. Неужели они действительно похожи на отца и сына?

«Он кажется старше своих лет» — листок бумаги был бесшумно передан ему через стол.

Снейп кивнул, гадая, к чему она клонит.

— Его мать умерла, когда он был совсем крохой, — тихо произнес он, надеясь не разбудить Поттера. Он слышал, как Бенсон снова что-то царапает в блокноте.

«Мне очень жаль».

Снейп снова кивнул, думая о Лили и принимая соболезнования, на которые не имел никакого права.

Он рассеянно провел пальцем по волосам Гарри, наблюдая, как несколько мужчин собирают шахматные фигуры, чтобы начать новую игру. Голос Яна вывел его из размышлений об удовольствии, которое он испытывал от этого теплого солнечного дня и суетившихся вокруг людей, болтавших на чужом языке.

— У него довольно серьёзный шрам, — заметил Ян, кивком указывая на лоб Гарри. Снейп опустил глаза и увидел, что шрам казался ярко-красным на фоне бледной кожи и черных волос мальчишки.

— Это от Тома, — ответил Снейп, делая вид, что погрузился в воспоминания. Краем глаза он заметил, что Эми Бенсон выпрямилась на стуле.

Внезапно, словно последний штифт встал наконец на свое место в замке, защита Бенсон рухнула. Ее глаза слегка заблестели, и дрожащей рукой она вытащила из сумки старый дневник с потрёпанными краями. Несколько резинок удерживали страницы вместе.

Снейп ждал, пока она быстро набросала записку, чтобы передать её вместе с дневником, и осторожно взял тетрадь.

«Это случилось почти шестьдесят лет назад. Не арестовывайте Тома ради меня. Сделайте это ради вашего сына».

Снейп подумал, что мысль была неплохой, однако в его намерения не входил простой арест Темного Лорда. Снейп хотел глобальных разрушений. Может быть, Поттер даже подбросит в общий котёл немного этого своего потрясающего везения и создаст между делом небольшую катастрофу. Мечтать не вредно.

Пока Ян заказывал выпивку, Снейп аккуратно открыл дневник. В основном страницы были заполнены детскими рисунками, которые становились все более искусными по мере взросления Эми. Пролистав еще несколько страниц, Снейп наконец нашел то, что искал. Написано было немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы пробудить в нём воспоминания о ночи, когда Северус присоединился к Пожирателям Смерти.

Десятилетний Темный Лорд заманил детей в пещеру и там пытал, наслав на их руки проклятие жгучей крапивы. Это объясняло зуд, который испытывала Бенсон при первой встрече, а из записей в дневнике Снейп понял, что Эми страдала от этого всю последующую жизнь. Это было сильное проклятие для десятилетнего мальчишки, но Снейп уже давно перестал удивляться Темному Лорду. Ощущение от проклятия жгучей крапивы очень напоминало жжение, возникавшее при вызове через темную метку, и Северус гадал, не тогда ли в голове Риддла зародилась мысль его использовать.

Из дневника Снейп понял, что пока руки детей горели от крапивы, Риддл призвал змею и с её помощью принялся развлекаться, подталкивая их к нервному срыву. Змея ползала по телу Бенсон, легонько прикасаясь к ней языком, будто пробуя на вкус, пока та оставалась неподвижной, как статуя. В конце концов змея обвилась вокруг её горла, крепко сжав его в тисках и доведя Эми до состояния предельного ужаса.

Снейп почувствовал тошноту, читая описание последнего события, случившегося в пещере. После того, как змея провела на Бенсон двадцать минут, Риддл приказал ей укусить девочку. Змея впилась в шею Эми, и именно тогда она потеряла способность говорить, хотя никто не догадывался, чем именно было вызвано расстройство. Бенсон знала, что не сможет убедить кого-либо в том, что после всех издевательств Том Риддл исцелил её рану.

Снейп захлопнул дневник и допил кофе. Само собой, Риддл помог Эми из чувства самосохранения, поскольку его определенно не волновало, будет ли магла ходить со шрамом от укуса змеи или нет. Взглянув на не по возрасту щуплого ребенка, спящего у него на коленях, Северус взмолился, чтобы Темному Лорду никогда не удалось схватить Поттера или его друзей и подвергнуть их своим изощрённым пыткам.

1) Albert Heijn — сеть супермаркетов в Голландии.

Вернуться к тексту

2) Бишоп — шахматная фигура слон.

Вернуться к тексту

3) Макс Эйве — нидерландский шахматист и математик, пятый чемпион мира по шахматам.

Вернуться к тексту