Определение дома (The Definition of Home) (джен)

Это был старенький будильник Микки Маус, купленный для Дадли в парижском Диснейленде одним давним летом, когда Гарри вынужден был торчать с миссис Фигг. Будильник перестал работать несколько лет назад и был закинут во вторую спальню Дадли вместе с остальными сломанными игрушками. Когда Гарри было десять лет, у него ушло три часа, чтобы его починить.

Правда, теперь все усилия оказались напрасны, поскольку двадцать минут назад Гарри расколотил его вдребезги.

Послеобеденный дождь, барабанящий по стеклу, вместе с громким тиканьем проклятых часов заставили дёргаться глаз Гарри, и с каждым новым щелчком два слова насквозь пробивали его сердце.

Се-дрик. Сири-ус. Се-дрик. Сири-ус. Се-дрик. Сири-ус.

Он знал, что Дадли сидел внизу вместе с дядей и тётей, они смотрели свои обычные для четверга телевизионные программы, наверняка деля между собой огромную лохань попкорна и смеясь над идиотскими шоу. Большую часть времени они не замечали Гарри, предпочитая, чтобы он безвылазно сидел в комнате наедине со своей хандрой. Дядя Вернон говорил, что он дуется, тётя Петунья — скорбит, правда, оба требовали, чтобы он покончил со всем этим как можно скорее и снова приступил к выполнению домашних обязанностей.

Гарри уставился на разбитый будильник. Злость, похоже, отступила, но лишь самую малость. Номер два по списку, хмыкнул про себя Гарри. Пять ступеней скорби — он кружил вокруг гнева уже довольно долго.

Гарри сидел на кровати, не сводя глаз с листка бумаги, который комкал в руках столько раз, что бумага стала похожа на тряпку. «Дейл стрит, Стокпорт, Англия» — адрес, который он нашёл на чердаке в одном из старых ящиков тёти. Приехав домой из Хогвартса, он потратил четыре часа, роясь в этих ящиках, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, что связывало его с настоящей семьёй, с родителями. И всё, что он нашёл, это адрес, который держал в руке.

Вскочив с кровати, Гарри решительно подошёл к шкафу и выдернул из него рюкзак. Пусть эта семейка смеётся внизу. Он поедет в Стокпорт и найдёт свою собственную. Гарри засунул в рюкзак несколько смен одежды и достал палочку из-под половицы. Мантия-невидимка была упакована вместе с остальными вещами, после чего он выпустил из клетки Хедвиг, наказав ей отправляться в Нору.

Проверив, не осталось ли в комнате ничего, что могли бы испортить Дурсли, Гарри накинул на себя толстовку с капюшоном и протопал вниз по лестнице. Дадли, как и ожидалось, сидел, прилипнув к телевизору. Дядя Вернон расположился рядом с ним, по-прежнему не обращая никакого внимания на Гарри. Он прошёл на кухню, где тётя, как обычно, убирала за Дадли и Верноном.

Она бросила взгляд на его рюкзак и скрестила руки на груди с гадким выражением лица.

— Куда это ты собрался?

— В Стокпорт, — ровно ответил Гарри, наслаждаясь её изумлением. Он знал, что такого ответа она ожидала меньше всего.

Петуния нахмурилась и швырнула тряпку в раковину.

— Не представляю, зачем тебе понадобилась эта дыра.

— Хочу увидеть, где росла моя мама, — огрызнулся Гарри, стараясь держать себя в руках. Петуния по-прежнему была его опекуншей, так что согласие на поездку всё ещё требовалось.

Петуния смотрела на него оценивающе, от неё явно не ускользнуло, что Гарри поглаживал левый рукав свитера, где, как она догадалась, он спрятал палочку.

— Ты должен оставаться в доме. Кровная защита или чушь вроде этого. — Это был слабый аргумент, и Гарри знал, что Петунии по большому счёту было всё равно, уйдёт он или нет.

— Я еду туда, где выросла моя мама. Думаю, там я буду в безопасности, — ответил Гарри настолько саркастично, насколько это было возможно. Снейп и тот бы им гордился.

— Хорошо. — Она отвернулась, чтобы приготовить себе сэндвич, всем своим видом показывая, что он свободен. Гарри прошаркал к входной двери, но остановился при звуке её голоса.

— Гарри. Не возвращайся раньше понедельника. Мы уезжаем на выходные.

Она не потрудилась поднять глаза или поинтересоваться, где он собирался остановиться. Заявление означало только то, что он должен вести себя достаточно прилично, чтобы в их сторону больше не посылали никаких сов.

* * *

Гарри добрался до Лондона на автобусе, предпочитая путешествовать маггловским способом, чтобы не быть замеченным на Ночном Рыцаре. По приезде в Лондон он немного побродил по вокзалу, прежде чем собраться с духом и направиться в ближайший «Теско» за упаковкой пива. Заодно он купил чипсы и готовый сэндвич в дорогу. Молоденький кассир очень тщательно изучил его удостоверение личности, однако Гарри знал, что оно было безупречным. Ещё будучи в школе, он потратил несколько часов на то, чтобы изменить дату рождения, но результат того стоил. Никто не мог поспорить с подлинностью шрама-молнии на фото, удостоверение бесспорно принадлежало Гарри.

С немного потяжелевшим рюкзаком Гарри купил билет в один конец и направился через платформы Кингс-Кросс, пробираясь сквозь толпу летних туристов. Ноги сами принесли его к нужной платформе, где он принялся молча ждать прибытия поезда. Гарри закрыл глаза, стараясь не замечать шумные семейства, вихрившиеся вокруг него подобно урагану, а его носки инстинктивно повернулись в сторону платформы девять и три четверти.

Наконец поезд прибыл, опоздав на десять минут, и Гарри быстро занял своё место. Пока поезд набирал скорость, он одаривал хмурым взглядом каждого, кто смотрел в его сторону, чтобы никто не вздумал сесть рядом с ним. Билет до Манчестера оказался дороже, чем он рассчитывал, и хотя эту поездку он продумал гораздо лучше, чем ту, когда он сбежал, надув тётушку Мардж, Гарри обнаружил себя аккуратно подсчитывающим оставшиеся деньги. Возможно, ему всё же придётся вернуться на Ночном Рыцаре, поскольку это было гораздо дешевле, не говоря уже о скорости.

Гарри сунул в уши наушники и включил старенький плеер, доставшийся ему от Дадли. В уши полилась музыка, и он откинулся на сиденье. За окном шёл дождь, капли били по стеклу вагона. Гарри передёрнуло от воспоминаний о поездке в Хогвартс на третьем курсе. Он не мог стряхнуть с себя ощущение, что дементоры где-то рядом, и заметил, что смотрит через проход в поисках Ремуса, который мог бы его защитить.

Но Ремуса не было. Вместо него Гарри увидел в окне чьё-то размытое отражение и попытался уверить себя, что лицо не принадлежит Сириусу. Стадия отрицания. На секунду Гарри захотелось расколотить окно вдребезги, разбить несуществующее отражение, которое будто издевалось над ним. Гарри знал, что после того, как Волдеморт не давал ему покоя весь год, злость закипала в нём довольно быстро, но злость — это по крайней мере что-то, что можно было чувствовать.

Он закрыл глаза и увеличил громкость, надеясь, что в Стокпорте найдёт что-нибудь получше.

* * *

Автобус из Манчестера в Стокпорт был забит надоедливыми подростками, шумно предвкушающими вечерние развлечения. Когда Гарри прибыл на место, было уже шесть вечера, и как только водитель высадил его в центре города, он первым делом зашёл перекусить.

Теперь же, стоя перед домом, в котором провела детство его мать, Гарри пожалел об этом крошечном ужине. В желудке крутило, и даже простой сэндвич с курицей пришёлся явно не ко двору. Дом Эвансов выглядел очень аккуратным и ухоженным и был частью линии типовых домов, тянувшейся вдоль бесконечной улицы. Он был сделан из красного кирпича с белой отделкой вокруг окон и крошечным садиком, полностью засаженным цветами. Фамилия на почтовом ящике была другой, но Гарри представил, что дом выглядел таким же уютным в пору, когда там жила его мать.

Окна были наполовину зашторены, но Гарри смог разглядеть, как семья садилась ужинать. Из окон лился тёплый жёлтый свет, и Гарри заметил, что спальня наверху тоже была освещена. Может, когда-то она была комнатой его матери?

Его мысли прервал неожиданный кашель. Обернувшись, он увидел, что рядом с ним остановилась полицейская машина. Гарри держался непринуждённо, стараясь не вызвать подозрения полицейских, но судя по их скучающему виду, похоже, опасаться было нечего.

— Не заблудился, парень? — Водитель смотрел на него с любопытством, и Гарри воспринял это как предупреждение не торчать возле чужих домов.

— Просто иду домой.

Гарри подхватил сумку и зашагал дальше, дружелюбно махнув полицейским рукой. Его улыбка померкла, как только он свернул за угол, чувствуя себя полным идиотом. Ночь обещала быть холодной, а ему негде было остановиться. Гарри побрёл по улице в сторону парка, который он заметил раньше, петляя по дорожке между деревьев и обходя стороной хозяев, совершавших вечерний выгул собак. Его вело некое странное чувство, какая-то едва заметная, но приятная магия, прикосновение которой он ощущал. Гарри уже чувствовал нечто подобное раньше, лёгкое ощущение комфорта, сопровождавшее его во время противостояния с Волдемортом на кладбище.

Гарри последовал за дружелюбным чувством по дорожке, ведущей к футбольной площадке, и в конце концов упёрся в стену из густых деревьев, стволы которых были опутаны каким-то устрашающим кустарником. Гарри осторожно ткнул в кустарник палочкой, пытаясь понять, почему в этом месте он чувствовал себя так хорошо. Наконец он отвёл кустарник рукой и увидел старое дупло, достаточно большое, чтобы вместить в себя одного или двух человек небольшого роста. Улыбнувшись, он залез в дупло и устроился там поудобнее, постелив поверх ног одеяло и поставив пиво рядом с собой.

Вооружившись фонариком, который он прихватил у Дурслей, Гарри осмотрел своё новое убежище и неожиданно осознал, почему он чувствовал себя здесь на своём месте. Над самым входом Гарри смог разобрать выцарапанное на коре имя — имя его матери. Что-то ещё было написано под отчётливо выведенным «Лили», но Гарри не смог понять, что именно, поскольку сверху было нацарапано что-то ещё. Он медленно провёл пальцем по надписи, а затем сел. Завернувшись в одеяло, Гарри поднял банку с пивом вровень с именем Лили и, провозгласив небольшой тост, выпил пиво залпом.

Час спустя, в том же городе, один усталый волшебник вернулся домой и услышал негромкий сигнал, звеневший в нежилой спальне наверху. Сигнал был проверен, после чего волшебник смачно выругался, вышел из дома, громко захлопнув за собой дверь, и куда-то быстро направился.

* * *

— Маленький идиот. — Мужчина залез рукой в дупло и загрёб в кулак одеяло вместе с футболкой. Он выдернул Гарри наружу и попытался удержать на ногах, но Гарри повис на нём мёртвым грузом.

— Встань, Поттер.

Гарри обнаружил, что чьи-то сильные руки выволокли его из дупла. Рукава незнакомца были из плотной чёрной ткани, и на секунду Гарри решил, что за ним вернулась полиция. Его рывком подняли на ноги, и Гарри наконец смог увидеть гневное безмолвное лицо и тёмные глаза, сверкающие бешенством в свете уличных фонарей. Гарри знал, что должен не на шутку испугаться, но вместо того, чтобы выдавливать из себя булькающие в горле оправдания, начал хихикать.

— О чёрт, это же Снейп! — прыснул он, несмотря на то, что тот довольно сильно сжал его руку.

— Почему ты пьян? — требовательно спросил Снейп, вышибая носком пивную банку из-под ног Гарри.

Гарри одарил его странным взглядом и слегка осел в его тисках.

— Сириус меня напоил. И Седрик.

Гарри икнул, окончательно избавившись от желания смеяться. В глазах Снейпа мелькнуло нечто, чего Гарри никогда раньше не видел, но прежде, чем он смог понять, что это было, Снейп замер, глядя ему через плечо. К ним кто-то приближался, и причём довольно шумно. Снейп призвал сумку Гарри и с выражением крайнего отвращения решительно повел его к выходу из парка.

Гарри постоянно спотыкался, пытаясь не отстать от Снейпа и чувствуя себя безвозвратно потерянным, пока Снейп вёл его какими-то закоулками и наконец остановился перед старой деревянной дверью чёрного цвета. Гарри заметил, что улочка была опрятной, хоть и довольно обветшалой, а небольшой дом, перед которым они стояли, выглядел совершенно заурядным и отчасти нежилым в череде таких же ничем не примечательных домов. Снейп открыл дверь ключом и, положив руку на плечо Гарри, толкнул его вперёд.

— Зашёл, — прорычал Снейп в ответ на его сопротивление.

Пьяный туман в голове Гарри рассеялся достаточно, чтобы вспомнить, что он ненавидел Снейпа, неважно насколько тёплым казался дом по сравнению с холодной ночной улицей.

— Нет! Вы попытаетесь меня убить, так же, как и Сириуса, — громко воспротивился Гарри заплетающимся языком, упираясь рукой в дверной косяк.

— Сириуса убила Беллатрикс Лестрейнж, и если ты не войдёшь в дом в течение пяти секунд, Поттер, я тебя прокляну и втолкну самостоятельно.

Гарри собрался было снова открыть рот, но чёрная палочка Снейпа внезапно нацелилась ему между глаз, а рука на спине стала твёрдой, как сталь. Гарри неохотно вошёл в дом, оказавшись в крошечной прихожей. Он нервно сглотнул при виде узкой тёмной лестницы и едва успел заметить что-то вроде кабинета справа, когда его втолкнули в небольшой дверной проём, и он оказался в комнате в окружении книг. Гарри подумал, что раньше это наверняка была столовая, поскольку в противоположной части комнаты находилась кухня — их соединял широкий проход.

Снейп толкнул его на старый офисный стул, стоявший на кухне, и Гарри принялся теребить растрёпанный дермантин на краю сиденья. Снейп тем временем набрал большой стакан воды и с грохотом поставил его на щербатый пластик столешницы, напугав Гарри.

— Пей, если хочешь завтра хоть немного функционировать.

Гарри прищурил глаза, глядя на Снейпа, облокотившегося о выцветшую жёлтую кухонную стойку.

— У вас что, нет антипохмельного зелья? Такого, что выпил и забыл, и никакой головной боли. — Гарри выразительно взмахнул рукой. Другой рукой он держал стакан, но не сделал ни единой попытки выпить его содержимое.

— Когда я пью, я пью, чтобы страдать, Поттер, — ответил Снейп после секундного раздумья.

Гарри показалось, что он заметил вызов в твёрдом взгляде Снейпа, и решил всё-таки выпить воды. Его мучила жажда, но попросить ещё пива было, наверное, не слишком хорошей мыслью.

— Объясни, как ты попал в парк, — потребовал Снейп, когда Гарри сделал два огромных глотка.

— На автобусе, — вызывающе бросил Гарри. Он сделал ещё один глоток, на этот раз от раздражения.

— Зачем ты сюда приехал, Поттер? — Упор, сделанный на его фамилии, заставил Гарри вздрогнуть.

— Вы знаете, что такое дом?

Снейп замолк и уставился на Гарри, словно пытаясь понять, что тот имел в виду.

— Место, где проживает человек в определённый отрезок времени, — медленно произнёс Снейп и замолчал, ожидая реакции.

— Нет, это не то, что мне нужно. — Гарри грустно покачал головой, чуть не ударившись ею о стол. Он поднял глаза, когда Снейп постучал по столу пальцем.

— Зачем, Поттер?

— Я хотел увидеть, где росла моя мама, — сказал Гарри, пытаясь собрать воедино двух размытых Снейпов, внезапно возникших рядом с ним. По лицам обоих Снейпов пробежала сумрачная тень.

— Миссия выполнена. Когда протрезвеешь, сможешь сесть в автобус и вернуться откуда приехал, — ухмыльнулся Снейп, щёлкнув пальцами перед лицом Гарри, дабы привлечь его внимание.

— Тогда я уйду прямо сейчас, раз так сильно мешаю! — зло выплюнул Гарри, пытаясь встать. Неожиданно он обнаружил, что не может этого сделать, поскольку Снейп пригвоздил его к стулу липкими чарами.

— Какого чёрта? — прорычал Гарри, пытаясь оторвать от стула штанины джинсов.

— Когда протрезвеешь, Поттер. Я не позволю тебе шататься по Англии в нетрезвом виде. Завтра родственники смогут тебя встретить у автобуса. — Снейп нахмурил брови, и Гарри заметил, как его рука легко поигрывала палочкой.

Гарри снова захихикал:

— Ага, уже бегут.

Снейп ещё сильнее нахмурился и, казалось, что-то просчитывал.

— Какой у тебя номер телефона, Поттер? — Он шагнул к другому краю стола, где стоял небольшой маггловский телефон, подключённый к розетке. Гарри посмотрел на него, как рыба, которую только что оглушили.

— Откуда вы знаете, что такое телефон?

— Я человек-загадка, — невозмутимо ответил Снейп.

Гарри нашёл и сам ответ, и то, как это было сказано, неимоверно смешным. Отсмеявшись, Гарри дал Снейпу номер и попытался запечатлеть в сознании образ профессора с телефоном в руке, поскольку знал, что Рон никогда ему не поверит.

Само собой на звонок никто не ответил, поэтому Гарри положил голову на стол, пока Снейп набирал ещё один стакан воды.

— Бесполезно. Она сказала не возвращаться до понедельника, — проговорил Гарри в ладони, внезапно почувствовав себя безумно усталым.

— Что ты несёшь, Поттер? — в голосе Снейпа послышалось сильное раздражение.

— Они уехали на выходные. Сказали не возвращаться.

Ему в руки снова сунули стакан с водой, но неожиданно он понял, что не может больше сделать ни глотка. Снейп оценивающе смотрел на него, но Гарри не смог бы соврать, даже при желании, и он догадывался, что Снейп об этом знал. Больше всего на свете он хотел спать, и ему было всё равно, что его ненавистный враг находился с ним в одном доме.

— Тебе пятнадцать. Поезжай домой и подожди, пока они вернутся, — сказал Снейп, наблюдая за реакцией Гарри.

— У меня никогда не было ключа, — сказал Гарри так, будто это было само собой разумеющимся.

Лицо Снейпа оставалось бесстрастным, и Гарри пожал плечами. Как оказалось, это было ошибкой, поскольку комната начала как-то странно крениться вбок.

— Чёрт. Хватит крутиться, — проскулил Гарри.

В ту же секунду его грубо сдёрнули со стула и молча потащили через библиотеку и вверх по шаткой деревянной лестнице. Прежде чем повести его в ванную, Снейп бросил рюкзак Гарри у двери спальни.

Гарри попытался вырваться, отчасти чтобы контролировать ширину собственных шагов, и кроме того он чувствовал, что его вот-вот вырвет. Тем не менее его втолкнули в ванную, прежде чем он успел рассмотреть тусклый коридор второго этажа.

Ванная выглядела не лучше коридора, поскольку была выкрашена в тот же унылый цвет старого пергамента. Гарри уставился на видавшую виды фарфоровую сантехнику кремового цвета. Будь она светло-голубой, Гарри мог бы поклясться, что оказался в одном из уродливых интерьеров со страниц дизайнерских журналов тёти Петунии, изданных в семидесятые годы. Ванный шкафчик представлял собой старое зеркало с полкой сзади, и странно, но Гарри нашёл зубную щётку Снейпа, стоявшую в стакане в углу раковины, наиболее обескураживающем предметом в комнате. Снейп, зловещий профессор и пожиратель смерти, каждое утро чистил зубы, как любой нормальный человек. Душевное равновесие покинуло Гарри.

Растерянность и мысли о зубной щётке длились недолго. Едва Гарри успел отметить, что стакан со щёткой унёсся куда-то за пределы ванной, как тут же ему в нос ударил сильный запах жареного лука. Он в ужасе обернулся и увидел, что Снейп стоит в дверях, а его нос и рот прикрыты маленьким пузырьком воздуха. Гарри почувствовал, как желудок вывернуло наизнанку. Он упал на колени, не обращая внимания на Снейпа, и всё, что он сегодня выпил, с лихвой вернулось назад. В голове Гарри застучал молот, и он не знал, теряет ли сознание или продолжает блевать. Он горько пожалел обо всём съеденном в этот день. Видимо, его желудок мог вместить в себя гораздо больше, чем он предполагал, и по прошествии десяти минут из его глаз лились слёзы, в носу щипало, а в горле пекло.

Похоже, Снейп решил, что экзекуция длилась достаточно долго, поскольку запах лука внезапно исчез. Гарри заметил, что Снейп открыл окно в коридоре. Однако запах в носу Гарри оставался ужасным, и за неимением салфеток Гарри попытался нащупать рулон туалетной бумаги, чтобы высморкаться. Он знал, что Снейп не сводит с него глаз, и старался не замечать тихий голос в голове, напоминавший ему, что этот питейный эпизод, безусловно, случился по его собственной вине.

Гарри присел на крышку унитаза, пытаясь немного прийти в себя, но подпрыгнул при звуке воды, полившейся из душа. Снейп по-прежнему стоял в дверях, но не произнёс ни слова, пока Гарри приводил себя в порядок.

— В душ, Поттер. — Голос Снейпа был холодным и властным, этот тон Гарри привык слышать с завидной регулярностью во время отработок.

Гарри резко вскинул голову, тут же пожалев об этом.

— Я не хочу в душ! — Слова «пока вы торчите в дверях» остались недосказанными, но Снейп прекрасно их услышал.

— Мне плевать, что ты там хочешь, хоть утопись. От тебя несёт, и ты примешь душ. Белье можешь не снимать, раз такой стыдливый.

Снейп сделал шаг в сторону Гарри и поднял палочку, но остановился, когда Гарри вскочил и скинул с себя рубашку.

— Ладно! Не знаю, какое вам вообще до меня дело… — пробубнил Гарри себе под нос, пытаясь развязать шнурки без особого успеха. Каждый раз, когда он наклонялся, он рисковал плюхнуться прямо на живот.

— Может быть, объясните, что вы хотели этим сказать, мистер Поттер? — тон Снейпа стал угрожающим, и Гарри тут же вспомнил, что у того прекрасный слух.

— Я не такой пьяный, — ответил Гарри, сузив глаза, и наконец с огромным усилием стащил с себя кроссовки.

Всё ещё чувствуя раздражение, он встал, неловко покачнувшись, и стянул с себя джинсы, оставшись в одних боксерах. С наглой ухмылкой он шлёпнул ногой по бортику ванны, прежде чем залезть в неё и встать под струю воды, изо всех сил держась руками за стены, выложенные керамической плиткой. Из-за душевой занавески было слышно, как Снейп сновал по ванной комнате, откуда-то что-то вытаскивая.

Через несколько минут Гарри выключил воду, но как только он открыл штору, его голову чуть не снесло полотенцем. Снейп швырнул им в него, но вместо того, чтобы поймать, Гарри тупо смотрел, как полотенце летело ему прямо в лицо. Ошарашенный, Гарри стал бороться с ним, будто со смеркутом, угрожая ему страшными карами, пока наконец не сообразил, что это был простой кусок хлопковой ткани, которым следовало вытереться.

— Интересно, — сухо заметил Снейп, глядя как Гарри дрожит в полотенце и мокрых трусах. — Я проинформирую Тёмного Лорда, что ему всего лишь следует приобрести банные полотенца, чтобы сделать тебя недееспособным. Когда закончишь, почисть зубы и пройди в комнату рядом с той, что уже открыта.

Снейп вышел из ванной, и Гарри увидел на раковине второй стакан, а в нём новую зубную щётку.

После десяти минут умывания и оттягивания неизбежного Гарри, сутулясь, вошёл в дверь спальни и увидел, что Снейп роется в его рюкзаке, видимо, пытаясь что-то найти.

— Эй! Это моё, — произнёс Гарри заплетающимся языком, бросив кроссовки в ногах кровати.

— Ты вообще представляешь, что нужно брать с собой в дорогу, Поттер? — спросил Снейп, пропустив слова Гарри мимо ушей.

— Я сплю одетый, — сказал Гарри, всё ещё слишком нетрезвый, чтобы выразить подобающее случаю негодование.

Снейп только покачал головой, одарив Гарри своим фирменным взглядом под названием «Поттер, ты идиот». Затем он выпрямился и, распахнув шкаф в углу комнаты, принялся перебирать висевшую там одежду. Выудив из шкафа длинную рубашку, он швырнул ею в Гарри.

— Надень это. — Снейп посмотрел на него взглядом, не терпящим возражений.

— Отвернитесь.

— У тебя нет ничего, что мне хотелось бы увидеть, Поттер. И поверь мне, ты пьян. Утром ты всё забудешь.

Гарри встретился взглядом с профессором и мог бы поклясться, что в его глазах мелькнуло веселье. Как оказалось, ему таки понадобилась помощь, поскольку он чуть не плюхнулся на задницу, пытаясь переодеть трусы. Окончательно потеряв терпение, Снейп сам натянул ему на голову ночную рубашку, прикидывая вслух, сколько времени ему бы понадобилось, чтобы придушить ею Гарри.

— Зачем вы сделали так, чтобы меня вырвало? — пробубнил Гарри, неуклюже влезая на стоявшую у стены кровать.

Снейп бросил высушивающие чары на полотенце и боксеры Гарри, прежде чем повесить их на спинку стула в другом конце маленькой комнаты. Он повернулся к Гарри, который отказывался лежать на спине и сидел в неудобной позе, уперев голову в спинку кровати. Глаза Гарри закрывались помимо его воли, а голос был еле слышным.

— Захлебнуться собственной блевотиной посреди ночи весьма бесславный способ умереть, Поттер. Уверен, ты в состоянии придумать что-нибудь получше. — Снейп стянул с кровати покрывало и накинул его на Гарри, одновременно наколдовав рядом с ним ведро.

— Ха-ха. Какая вам разница? — пробормотал Гарри, не совсем понимая, что говорит. — Можно подумать, вы мой папа. Ха! Гарри Сне-е-е-ейп. Нет, Гарри С-с-снейп. Как змея. Вас кто-нибудь дразнил в детстве змеей?

— Поттер, — строго сказал Снейп, — если бы я был твоим отцом, я бы перегнул тебя через колено, как только привёл домой.

Глаза Гарри расширились от ужаса, а в голове пронёсся целый рой мыслей, пока он пытался убедить себя, что нет, профессор не может его отлупить.

— Я не ребёнок! — возмущённо фыркнул Гарри и попытался слезть с кровати. Однако тело его не слушалось, и он никак не мог нормально сесть.

— Твоё поведение отвратительно независимо от возраста, — ответил Снейп, твёрдо положив руку на плечо Гарри и толкнув его обратно на постель. Как только его голова коснулась подушки, Гарри снова затошнило, и на секунду он запаниковал. Он изо всех сил вцепился в матрац, стараясь подавить неприятный позыв, и вскоре отключился.

Снейп покачал головой и выпрямился, сняв очки с Гарри и положив их на тумбочку. Он закрыл шторы и осмотрелся вокруг, вспоминая все ночи, когда он лежал без сна в этой самой комнате, избегая некоторых людей, находившихся под влиянием алкоголя. Завтра у них будет долгий разговор, и неважно, хотел того Поттер или нет.

Снейп снова подошёл к кровати, накрыл ладонью руку Гарри и мелодично произнёс тихое заклинание. Его палочка завибрировала, и спустя несколько секунд охранные чары были готовы. Мальчишка останется невидимым для нечисти, которая отважится сунуть нос в Тупик Прядильщика.

Снейп остановился в дверях. Поттер выглядел совсем юным и потерянным, свернувшись калачиком на боку и поскуливая во сне. Он быстро наколдовал сигнальные чары на случай, если Поттеру всё-таки станет плохо ночью. Нет смысла позволить паршивцу себя угробить, поскольку лекция, которую устроит ему директор, будет слишком уж длинной и сдобренной слишком большим количеством обвинений.

Потушив свет, Снейп направился в ванную, чтобы оценить бардак, который оставил после себя мальчишка.

Ночью Гарри не понадобилось ведро, но наутро он мог поклясться, что Снейп устроил ему похмелье, неведомое доселе ни одному живому существу. Он проснулся в чужой спальне с раскалывающейся головой и неожиданным пониманием концепции вращения Земли. Голова Гарри в совершенстве подражала этому процессу. Внизу, прямо под спальней, что-то грохотало, определенно не помогая состоянию, и Гарри подозревал, что Снейп был прекрасно осведомлен об этом.

Гарри лежал на узкой кровати, и, хотя верхнее шерстяное покрывало было колючим, простыни и одеяло оказались удивительно мягкими. Стены были выкрашены в спокойный темно-синий цвет, глубокий, но в то же время не слишком мрачный, Гарри он пришёлся по вкусу. Выцветший флажок с изображением старого слизеринского герба был прикреплен кнопками к стене рядом со шкафом, — Гарри узнал его по школьным фотографиям учеников прошлых лет. Рядом с кроватью стоял небольшой письменный стол, передний край которого был сильно исцарапан, а крышка покрыта чернильными пятнами. Шкаф был открыт, и Гарри мог видеть висевшие в нём чёрные одеяния.

Откуда-то из коридора донесся скрип, но Гарри не обратил на него внимания, предпочитая ему удобство кровати. Наконец он с трудом заставил себя сесть и неожиданно вспомнил и кровать, и комнату. Да, комната определенно была знакомой, хотя Гарри видел ее лишь в трехсекундной вспышке воспоминания. Теперь, однако, в комнате не было скучающего подростка и сбитых с потолка мух. Вместо этого абсолютно взрослая версия Снейпа стояла в дверном проеме, одетая в привычный черный костюм, минус учительская мантия.

— Доброе утро, мистер Поттер, — холодно объявил Снейп, однако было видно, что ситуация его забавляла. Уголки его губ слегка приподнялись при виде того, как Гарри вздрогнул. — На улице чудесный летний день. Солнце светит, птички щебечут, как видите.

Снейп взмахнул палочкой, распахнув жалюзи, и в комнату хлынул солнечный свет.

Гарри застонал, плюхнувшись обратно на подушку, и натянул на голову одеяло. Он пожелал от всей души, чтобы Снейп испарился на солнце, хотя понимал, что так не бывает. Гарри был практически уверен, что теперь знает, как звучит голос смерти. Так же, как голос Снейпа.

— Вылезай из постели, Поттер, — прорычал Снейп, придвигаясь ближе.

Покрепче прижав к себе одеяло, Гарри ощутил знакомый аромат. Шалфей, можжевельник и еще какой-то ингредиент с острым запахом, который он не смог определить. Но тут с него сдернули одеяло, и Гарри крепко зажмурился.

— Это ваша комната, сэр? — пробормотал он. Снейп находился слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.

— Встать. Поттер, — сквозь зубы процедил Снейп, пропуская вопрос мимо ушей. Внезапно палочка Снейпа нацелилась Гарри в лицо, и он тут же вскочил с кровати, чуть не выколов себе глаз. Снейп насмешливо фыркнул.

* * *

Гарри опять потащился в ванную, еле волоча ноги, и там завис, в течение нескольких минут решая, стоит ли сунуть два пальца в рот. Он не смог найти рюкзак, поэтому переоделся во вчерашнюю одежду и осторожно спустился вниз по лестнице.

Снейп сидел за крошечным кухонным столом, читал «Пророк» и пил кофе. Небольшая тарелка с яичницей и двумя тостами, а также стакан сока ожидали на столе. Гарри осторожно скользнул на стул — он опасался сидеть слишком близко к Снейпу.

— Ешь, — приказал тот, кивая на еду. — Осмелюсь предположить, прошлой ночью ты исторг из себя достаточно питательных веществ.

— Я… э-э… извините, — пробормотал Гарри, откусывая кусочек тоста.

Яичница слегка блестела от жира, и хотя желудок это устраивало, вкусовые рецепторы с ним не соглашались. Или наоборот? Нет, желудок определенно хотел заполучить этот жир. Рот, однако, угрожал бунтом в случае, если Гарри посмеет сунуть в него что-то скользкое и жирное. Может, сегодня стоит ограничиться тостом, это будет гораздо безопаснее.

Гарри не спеша съел тост, запивая его соком, чтобы облегчить сухость во рту. Он обвел взглядом маленькую кухню — прямоугольное открытое пространство, которое, казалось, давным-давно пристроили к дому. При дневном свете кухня Снейпа смотрелась ненамного лучше, чем прошлой ночью — обшарпанная и словно бы утратившая свою жизнерадостность десятилетия назад. Шкафы кремового цвета выглядели так, словно их не мешало хорошенько отдраить, а в углу покрытого пятнами окна висела паутина. И неужели это…

— Поттер, чем тебя так очаровала моя кухня?

Гарри сглотнул и выпалил первое, что пришло в голову:

— У вас ручка ящика сломана.

— И что с того? — сузив глаза, прорычал Снейп, наклоняясь ближе к Гарри.

— Так почему вы ее до сих пор не починили? Вы же обожаете порядок. И почему остальной дом в таком состоянии? Все такое допотопное. Вы как будто хотите, чтобы здесь было грязно и уныло.

Гарри зажал рот рукой, но тут же понял, что уже слишком поздно спасаться от гнева профессора. Дурацкое похмелье. Внезапно Снейп выбросил вперед руку, и Гарри ощутил боль в ухе — его чрезвычайно крепко сжали жесткие профессорские пальцы.

— Осторожнее, Поттер, моё терпение уже на пределе.

— Ай! Я не хотел, профессор!

Гарри поморщился и наклонил голову в надежде немного ослабить хватку. Спустя несколько секунд Снейп отпустил его, и Гарри осторожно потер больное место.

— Избавь меня от вранья и держи рот на замке.

Снейп вернулся к газете и сделал вид, что не замечает Гарри.

— Не волнуйтесь, сейчас соберу свои вещи и уйду, — парировал тот, внезапно почувствовав усталость и раздражение на Снейпа.

— Хватит строить из себя королеву драмы. — Снейп даже не поднял глаз, пропустив ошеломленный взгляд Гарри. — В час дня директор должен связаться по каминной сети, и у тебя будет возможность объяснить ему свой блестящий план — пересечь пол-Англии, чтобы надраться до свинского состояния. — Снейп допил кофе и встал, чтобы поставить кружку в раковину.

Гарри возил по тарелке куски яичницы, не поднимая глаз. Определенно, из всех людей ему повезло столкнуться именно со Снейпом! И вообще, какого черта Снейп живет так близко от дома мамы? Гарри взглянул на часы. До звонка Дамблдора оставалось четыре с половиной часа, и это время ему придется провести со Снейпом.

— А до тех пор чем я буду заниматься, сэр? — спросил Гарри, не в силах скрыть сарказм. — Делать домашнее задание?

— О нет, Поттер, — ухмыльнулся Снейп, и у Гарри свело живот. Этот взгляд никогда не сулил ничего хорошего. — Раз уж ты так раскритиковал мою кухню, можешь пока как следует отмыть шкафы и кухонный стол. И не забывай, Поттер, ты находишься в моем доме. Никто из гриффиндорцев тебя не спасёт.

Снейп уронил толстую книгу на кухонный стол и уселся обратно. Гарри показалось, тот улыбнулся, заметив его гримасу: грохот падения отразился в голове, словно удар гонга. В крошечной кухне звуки казались значительно громче, и Гарри решил, что Снейп нарочно воспользовался этим. Гарри оглядел кухню и уставился на старые столешницы, обшарпанные шкафы и сломанную ручку ящика, от вида которой у него дёргался глаз. Здесь не было ни микроволновки, ни тостера, ни электрического чайника, зато стояла настоящая духовка. Судя по ее виду, она находилась в кухне со времен детства Снейпа.

Прибраться на кухне было совсем нетрудно, и Гарри даже стало интересно, сможет ли он сделать столешницы немного ярче и светлее. Но это был вопрос принципа.

— Я не буду мыть вашу кухню. — Гарри скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, сердито глядя на профессора. Интересно, был ли он все еще немного пьян, поскольку взгляд, которым одарил его Снейп, обычно заставлял сердце Гарри подпрыгивать к горлу.

— Да неужели? — Снейп со скрежетом отодвинулся от стола, вынудив Гарри содрогнуться и втянуть в себя воздух. В голове стучал молот, и он не сомневался, что Снейп заставит его страдать.

— Не думаю, что у тебя есть выбор, Поттер. В пятнадцать лет сбежать из дома, надраться как сапожник, полностью наплевав на безопасность и на жертву родителей…

— Я не сбегал! — зло бросил Гарри, съеживаясь от громкости собственного голоса. Дадли за это заплатит — головная боль определенно не стоила удовольствия от выпивки, хотя тот постоянно твердил обратное. — Тетя Петуния знала, куда я еду.

— Несомненно. — Снейп приподнял бровь, жаля Гарри сарказмом. — А она знала, что тебе негде остановиться?

— Ей плевать, — прорычал Гарри, пытаясь собрать мысли воедино. Вести словесную перепалку с профессором было трудно даже в нормальном состоянии, тем более сейчас, когда он ощущал, будто всю ночь бродил по пустыне, преследуемый гиппогрифом.

Снейп насмешливо взглянул на него:

— Поттер, не мели ерунды.

На кухонном столе рядом с Гарри появилось ведро с теплой мыльной водой, но тот демонстративно не замечал его.

— Я не говорю ерунду. Она позволила мне поехать сюда, Снейп. — Гарри решительно подошел к раковине, взял стакан, из которого пил накануне вечером, и сердито наполнил его водой. К черту Снейпа, у Гарри пересохло в горле.

— Для тебя профессор Снейп. И пиво она тоже тебе купила, правда? — ухмыльнулся профессор, отправляя ведро на стол рядом с раковиной.

— Нет. — Гарри горько рассмеялся. — Пиво я купил сам. — Он почувствовал, что лицо запылало, — Гарри только что признался Снейпу, что нарушил закон.

— Чёрт! — выругался Гарри, отказываясь оторвать взгляд от раковины.

— Именно. Поэтому ты и займешься уборкой кухни, Поттер, — произнёс Снейп очень низким и опасным голосом. Внезапно из ниоткуда появилась пара резиновых перчаток, и Снейп хлопнул ими по столу, заставив Гарри подпрыгнуть.

— Отлично, грёбаная отработка летом, — пробормотал Гарри, хватая ведро и расплескивая вокруг себя воду. Он надел перчатки и, вытащив из ведра губку, крепко стиснул ее, отжимая воду и представляя, что на самом деле сжимает горло Снейпа.

Снейп отлевитировал в раковину несколько стоявших на стойке тарелок, а Гарри плеснул немного воды на столешницу и принялся скрести ее. Он заметил большую мраморную ступку с пестиком, плывшую по воздуху в направлении стола. На мгновение Гарри захотелось, чтобы тяжелая мраморная чаша рухнула на пол, желательно Снейпу на ногу, но он тут же устыдился своих мыслей. В конце концов, Снейп взял его к себе прошлой ночью, предоставив возможность отоспаться в тепле после дурацкой пьянки. Не говоря уже о том, что Снейп спасал ему жизнь столько раз, что не сосчитать.

В комнате воцарилась тишина. Гарри натирал кремовую поверхность, стараясь не замечать сухости во рту. Запах мыла усиливал лёгкую тошноту, но Гарри был приятно удивлён, обнаружив, что запах был знакомым. Обычное моющее средство для кухни «Аджакс», которым он неоднократно пользовался у Дурслей. Гарри размял пальцы, продолжая работать. Он поднял старый телефон с вращающимся диском и протер под ним. Поставив телефон на место, он взял со стола небольшую мисочку, полную пенсов, сиклей и кнатов. Кроме того, в ней лежал спичечный коробок из паба в Стокпорте. Между мисочкой и стеной было просунуто меню из местной пиццерии. Гарри ухмыльнулся, пытаясь представить, насколько гадкую пиццу заказал бы себе Снейп. Наверное, что-нибудь с анчоусами и грибами или оливками и рыбой. Внезапно Гарри представил, как Пожиратели Смерти заказывают пиццу для одного из своих заседаний, и принялся хихикать, рисуя в голове кучу людей в масках, спорящих о том, какую начинку выбрать.

— Над какой бы извращенной фантазией ты ни смеялся, рекомендую стереть ее из головы, прежде чем это сделаю я, — произнес скучающий голос за спиной Гарри, заставив того очнуться от размышлений.

Гарри нахмурился и принялся оттирать шкафы.

— Мне нельзя смеяться?

Снейп поднял со стола тяжелый атлас Британии и, многозначительно посмотрев на спину Поттера, протянул руку к краю стола и уронил книгу. Та тяжело ударилась об пол, заставив Гарри подпрыгнуть и зашипеть от громкого звука. Он выругался, нечаянно плеснув на себя водой, что не ускользнуло от Снейпа, когда Гарри гневно повернулся к нему.

— Слишком громко, да, Поттер? — Снейп одарил его язвительной ухмылкой и открыл очередную книгу, с силой грохнув о стол обложкой. — Не представляю, почему у тебя болит голова.

Гарри снова отвернулся к кухонным шкафам и набросился на них с удвоенной силой.

— Думаю, вам в самом деле нравится причинять людям боль.

— Ходят такие слухи, — ровно ответил Снейп. — Я лично считаю это бонусом, который к тому же помогает как следует усвоить урок.

— Какой ещё урок? — презрительно фыркнул Гарри. — На дворе лето, сэр.

— Да, Поттер, хотя я не слишком надеялся, что ты научишься чему-либо за лето, после твоего поведения прошлой ночью стало абсолютно ясно, что как минимум ты должен научиться ответственному употреблению алкоголя.

Снейп открыл еще один атлас и начал делать заметки.

— Значит, я мою вашу кухню, потому что оскорбил её и потому что напился вчера. — Гарри перешел к нижним шкафам, взяв для них новую жесткую губку.

— Это наказание и за то, что ты влез в омут памяти, ведь, Мерлин свидетель, я так и не услышал извинений. — Снейп сердито посмотрел на него и призвал метлу.

Гарри хватило ума не комментировать это маленькое происшествие и тот факт, что Снейп запустил ему в голову банкой с тараканами.

Вытерев грязные потёки с дверок нижнего шкафа, Гарри принялся размышлять о ситуации, в которой оказался. То, что он напился накануне вечером, определенно ничего не решило, кроме того Гарри так до конца и не понял, зачем он это сделал. Дадли часто хвастался, что он и его друзья ничего не помнят после ночной пьянки, Гарри же достаточно хорошо помнил события вчерашней ночи.

На самом деле, он помнил все слишком хорошо. Гарри обругал себя, почувствовав, как румянец заливает лицо. Мало того, что Снейп видел его пьяным, он также наблюдал, как Гарри выворачивало наизнанку, как он принимал душ в унизительном виде и отключился в постели.

Но, с другой стороны, Снейп сам вызвал у него рвоту.

По крайней мере, рядом со Снейпом Гарри ощущал твердую почву под ногами. Невзирая на весь сарказм и злобные замечания по отношению к Гарри, Снейп совершенно не стеснялся говорить ему чистую правду и делал это открытым текстом.

Гарри встал, чтобы ополоснуть руки, но тут же вцепился в стойку — он поднялся слишком быстро и почувствовал, что вот-вот свалится в обморок. Однако он держался спиной к столу, поскольку был уверен, что Снейп обязательно съязвит по поводу бледности его лица. Тем не менее сзади раздался тихий смех, и Гарри понял, что Снейп знает. Снейп всегда знал.

— Вы собираетесь здесь сидеть и превращать моё утро в кошмар? — пробормотал Гарри, подставляя руки под холодную воду и прикладывая их ко лбу.

Снейп махнул палочкой в сторону посуды в раковине, заставив стаканы и керамические тарелки загреметь в совершенно невыносимой какофонии.

— Ты сделал это сам, Поттер. Я просто усиливаю эффект, — ответил Снейп. Гарри застонал, и уголки губ профессора приподнялись в удовлетворённой усмешке.

* * *

— Так почему ты вчера напился, Поттер? — спросил Снейп полчаса спустя, листая нечто похожее на магловский путеводитель по большому Лондону.

Вместо ответа Гарри старательнее заработал метлой. Пол был покрыт сором, пыль и грязь скрывались в углах и швах между плитками, и Гарри упорно пытался их вымести. Он был не против заниматься уборкой всё утро, пока Дамблдор не выйдет на связь, всё, что угодно, лишь бы ни о чём не думать. К сожалению, оказалось, что Снейп был настроен на разговор.

— Решил пойти по стопам Поттера-старшего? Он тоже проводил лето, валяя дурака и напиваясь в стельку. — Снейп презрительно усмехнулся, и Гарри приложил все силы, чтобы ничего не ответить.

— А может, ты решил, что недостаточно мотал мне нервы.

Гарри швырнул метлу так, что та ударилась о стойку, но к Снейпу не повернулся.

— Я понятия не имел, что вы здесь живете! — со злостью выплюнул он. Его голова раскалывалась от похмелья.

— Ты проехал больше ста пятидесяти пяти миль, чтобы добраться сюда, Поттер. Не ври.

— Я не вру! Я думал, вы весь год торчите в подземельях, — процедил Гарри, больше не утруждая себя уважительными титулами.

— Какое богатое воображение, — ехидно произнёс Снейп.

— Я же сказал вчера, что хотел увидеть мамин дом. — Гарри сдернул перчатки и бросил их в раковину, гневно глядя на профессора.

— Эвансы давно здесь не живут. — В голосе Снейпа послышалась горечь.

— Я знаю. — Гарри выхватил палочку и направил её на ручку ящика, беспокоившую его все утро. — Репаро! Я просто хотел понять, что такое дом.

— Поттер, — прорычал Снейп, когда Гарри резко повернулся к двери, — ты хоть немного уважаешь закон об ограничении магии несовершеннолетних?

Гарри сердито покачал головой и возмущенно зашагал через библиотеку к лестнице. Однако Снейп взмахнул палочкой и захлопнул дверь у него перед носом, оставив Гарри стоять, кипя от досады и злости.

— Это мой дом, Поттер. Ты не можешь закатить истерику и удалиться как ни в чём не бывало.

Гарри не обернулся. Он начал мысленно считать, стараясь обуздать гнев. Дамблдор свяжется через час, и тогда Гарри сможет сбежать от этого мерзавца.

— Простите, сэр, — наконец сказал Гарри, оборачиваясь. — Хотите, я снова сломаю ручку?

— Ты можешь считать себя шутником, Поттер, — начал Снейп, надвигаясь на Гарри и заставляя того пожалеть, что нельзя было вернуть все, что слетело у него с языка, — но я отказываюсь мириться с подобным отношением.

Снейп схватил Гарри за руку и потащил к лестнице, с силой распахивая дверь. Вытолкав его наверх, он указал на вход в спальню и подождал, пока тот подойдет к двери.

— Оставайся в комнате, не издавай ни звука и ни к чему не прикасайся.

Затем он резко повернулся и спустился по лестнице, прежде чем Гарри успел что-либо сказать.

Гарри вошёл в комнату и, усевшись на кровать, заметил, что Снейп успел вернуть его рюкзак. Он вытащил фотоальбом и принялся рассматривать фотографии. Гарри внимательно разглядывал задний план, пытаясь понять, не похоже ли место на Стокпорт. Три фотографии родителей в день свадьбы были сделаны на фоне небольшого дома из красного кирпича, только дом на фото выглядел более новым, чем тот, что он видел накануне. Так что Эвансы жили в Стокпорте, по крайней мере, до свадьбы родителей. Неужели Снейп в те времена тоже жил здесь?

Гарри вздрогнул от неожиданности, когда на столе возникла тарелка с сэндвичами и стакан апельсинового сока. Он схватил тарелку и испытал странное удовольствие, смешанное с чувством вины, когда заметил, что ветчина была его любимой, медовой. Но как Снейп узнал, какую ветчину он любит? И кто приготовил сэндвичи? Гарри был почти на сто процентов уверен, что у Снейпа нет домашних эльфов. В любом случае, подкрепиться не мешало, поскольку он ощущал легкий голод, а сок мог немного успокоить желудок.

Поев, Гарри встал и медленно прошелся по комнате, неслышно ступая по деревянному полу. Он ощущал, что поступает не слишком порядочно, шныряя по детской спальне Снейпа, но тот приказал Гарри оставаться в комнате, так что, видимо, ему нечего было скрывать.

Распахнув шкаф, Гарри обнаружил несколько ночных сорочек, подобных той, которую он надевал прошлой ночью, все разных оттенков серого. Там же висели рубашки, в основном кремового или белого цвета. В углу виднелась старая школьная мантия и свисающий с плечиков старомодный слизеринский галстук.

Отодвинув одежду в сторону, Гарри обнаружил в верхнем ящике шкафа несколько пар аккуратно сложенных брюк и странного вида часы, непонятно зачем туда заброшенные.

На верхней полке он нашел вязаные джемпера нейтральных цветов, включая голубые и бледно-зеленые. Там был и красный джемпер, но Гарри заметил, что тот лежал в самом низу стопки. Гарри подошел к столу, гадая, не найдется ли в нем что-нибудь необычное или какие-то признаки того, что Снейп общался с мамой.

В первом ящике лежали листы старого пергамента с набросками животных, Гарри узнал их по книге «Фантастические твари и места их обитания». Рисунки произвели на него заметное впечатление, Гарри даже представить не мог, что Снейп обладал талантом художника.

Во втором ящике валялись сломанные перья и баночки со старыми чернилами, а также три испачканные промокашки.

В третьем ящике Гарри обнаружил набросок парка, в котором оказался прошлой ночью. Некоторые деревья выглядели моложе, но это определенно был тот самый парк. В центре рисунка было изображено знакомое дерево с дуплом. Внизу стояла подпись, сделанная привычными каракулями, и было выведено название: «Домик Лили».

Гарри ощутил, как внутри все перевернулось, и уронил пергамент на стол. Это было вполне логично: Снейп знал его отца и других мародёров, а мама вступилась за Снейпа, когда отец издевался над ним.

Гарри снова уставился на рисунок. Было видно, что его пытались сделать максимально реалистичным и приложили для этого немало усилий. Будто Снейп в юности сам неоднократно бывал в этом маленьком укрытии, будто… Стоп, может быть, это имя Снейпа было вырезано под именем мамы? Надпись была довольно сильно повреждена, но Гарри показалось, что он видел букву «С» в начале слова. И прошлой ночью Снейп смог найти Гарри, хотя дерево с дуплом было хорошо скрыто в гуще парка. Может, Снейп получил предупреждение, что кто-то забрался в маленькое убежище?

Гарри снова взял в руки пергамент, вспоминая, как здесь, в этом самом доме, ссорились родители Снейпа. Дупло дерева скорее всего служило убежищем. Гарри достаточно хорошо помнил определение: «Дом — место жительства или пристанище».

Внезапный шум снизу и рев вспыхнувшего в камине пламени вывели Гарри из размышлений. Он аккуратно поместил рисунок между страницами фотоальбома и сунул его в рюкзак. Обувшись, Гарри перекинул рюкзак через плечо и крадучись спустился по лестнице, морщась от скрипа старого дерева. Он давно заметил на каминной полке пыльный мешочек с летучим порохом и планировал воспользоваться им, чтобы перебраться к Дамблдору, когда тот отвернётся. Гарри надеялся, что каминная сеть сработает так, как нужно, хотя никогда не слышал, чтобы кто-либо запрыгивал в камин во время чужого разговора.

Дверь в библиотеку была слегка приоткрыта, поэтому Гарри остановился снаружи, стараясь дышать как можно тише. Снейп беседовал с Дамблдором, и Гарри вдруг стало очень любопытно, о чем идет речь.

* * *

— Я договорился, что вы встретитесь с Эми Бенсон во вторник. Надеюсь, вы прочли ее досье?

— Да, конечно, — чуть поколебавшись ответил Снейп.

— Вероятно, она ожидает, что вы будете задавать ей вопросы, и по своему опыту знаю, что она весьма неохотно обсуждает события тех лет. К сожалению, мы не можем применять к ней магию.

Дамблдор сидел, откинувшись на спинку дивана, и потягивал какой-то напиток, его пурпурная мантия в сочетании с диванной обивкой вызывала жуткий диссонанс.

— Некое контролирующее заклинание? — Снейп отхлебнул остывающий кофе.

— Похоже на то. Не знаю, как часто он его проверяет, видимо, считает, что его планы слишком грандиозны, чтобы их можно было разгадать простым смертным.

Снейп посмотрел на Дамблдора, вопросительно приподняв бровь.

— Он не подозревает, что вам известно о том происшествии?

— Подсознательно он, наверное, понимает, что такая возможность достаточно велика, но мы оба знаем, что Волдеморт давно перестал прислушиваться как к сознанию, так и к подсознанию. — Дамблдор улыбнулся и сделал еще глоток.

— Туше, — пробормотал Снейп, глядя на огонь и рассеянно потирая левую руку. — Вам приходилось говорить с Эми Бенсон?

— Да, я с ней встречался. Смею сказать, она была слегка ошарашена моим внешним видом и встревожена моим появлением. Могу я вам кое-что посоветовать? — Дамблдор выпрямился на кушетке, его глаза заискрились.

Снейп медленно скрестил руки на груди. Предложения директора никогда не работали в его пользу.

— Ваша кухня, Северус, очень посвежела. Всегда считал, что достаточно приложить немного усилий, чтобы довести дом до ваших стандартов.

Дамблдор сильно отклонился от темы, но Снейп имел большой опыт общения с директором и просто ждал. И действительно, закончив осматривать кухню, Дамблдор перешел к сути:

— Мисс Бенсон крайне неохотно делится информацией. Но у нее есть внуки, и, как любят говорить некоторые маглы, дети и пьяницы всегда говорят правду. Возможно, если бы вы привели с собой собственного ребенка…

— Нет и еще раз нет! Об этом не может быть и речи. — Снейп метнул в Дамблдора один из своих самых свирепых взглядов, припасённых для Пожирателей, несущих полную ахинею во время собраний. Дамблдор и глазом не моргнул.

— Вы должны выглядеть маглом, Северус, и, учитывая её историю, присутствие вашего шестилетнего сына может поспособствовать более близкому знакомству. Вам будет легче найти общий язык. — Глаза Дамблдора искрились как никогда, но Снейп этого почти не замечал, вцепившись в кресло мертвой хваткой.

— Если вас отравили, директор, вы должны немедленно сообщить мне об этом. Я приготовлю противоядие от бредовых мыслей, которыми вы определенно страдаете, — ровно произнёс Снейп. Его взгляд предлагал Дамблдору немедленно отбросить столь глупую идею.

Дамблдор только хихикнул и сделал еще глоток. Снейп подавил желание зарычать.

— Кстати о мальчишке. Похоже, родственники мистера Поттера уехали в отпуск на несколько дней. — Снейп выпрямился в кресле, наблюдая за реакцией директора, он рассеянно отметил, что хотя Дамблдор прибыл десять минут назад, он всё ещё не выразил желания увидеть Гарри.

— В самом деле? Обычно Петуния оставляет Гарри с Арабеллой. — Дамблдор, казалось, погрузился в свои мысли. Снейп принял информацию к сведению, но не стал расспрашивать, почему так сложилось.

— На этот раз Петуния оставила его до понедельника без ключа. Просто недоразумение, я уверен. — Обычно при разговорах с директором Снейп старался держать сарказм в узде, но сегодня был хороший день, и язвительные замечания свободно слетали с его языка.

— Безусловно, недоразумение. Но спасибо, что приютили его, Северус. Уверен, в понедельник вы сможете подбросить его на Тисовую улицу по дороге в аэропорт. — Дамблдор сделал последний глоток и, казалось, собрался вставать.

— Директор? Неужели он не может отправиться в Нору до понедельника? — До сих пор Снейп держал себя в руках, но его выходные явно начались не лучшим образом.

— Уизли сейчас не могут забрать Гарри. — Голос Дамблдора звучал устало.

— Гриммо? — выдохнул Снейп.

— Там никого нет. Со временем Гарри сможет отправиться в Нору, но не теперь. Это небезопасно для Уизли. — Дамблдор вытащил из кармана печенье, покрытое толстым слоем шоколада.

— Просто оставьте его у себя на выходные, Северус. Ведь это временно, и здесь с ним ничего не случится.

Снейп с секунду внимательно глядел на директора, наблюдая, как тот проверял нечто вроде списка, который тоже извлёк из кармана. Гнев Снейпа стихал по мере того, как он обдумывал сказанное Дамблдором. Даже паршивец, подслушивавший в коридоре, не смог бы истолковать его слова иначе.

— Альбус, если вы продолжите перекидывать мальчишку, как футбольный мяч, в один прекрасный день он больше не захочет играть в ваши игры. — Снейп говорил тихо, но его голос эхом разнесся по комнате.

Гарри тяжело опустился на нижнюю ступеньку лестницы. Он понимал, что подслушивать не стоило, иначе можно было обнаружить то, о чем совсем не хотелось знать. И тем не менее, слова Дамблдора расставили все точки над «i», и Гарри испытал странное болезненное облегчение, слушая, как директор передвигает его туда-сюда, будто фигуру на шахматной доске. Дамблдор, казалось бы, прекрасно понимал, что и Снейп, и Дурсли ненавидят Гарри, но, несмотря на это, продолжал навязывать его им.

Словно тягостную обузу.

— Я никому не нужен, — еле слышно пробормотал Гарри.

Почему-то, признавшись в этом самому себе, он ощутил некую свободу, хотя чувство одиночества усилилось. Теперь он чётко знал своё место в отношениях с друзьями и директором. Гарри нравился им, но находиться рядом было слишком опасно. Мальчик-который-выжил был абсолютно согласен. А Снейп… Снейп никогда не скрывал своего презрения.

Северус услышал предательский скрип из-за двери и решил, что пришло время впустить мальчишку. Откинувшись на спинку стула, он распахнул дверь взмахом палочки.

— Поттер! Зайди.

Гарри вошел, краснея, и встал у ближайшего к кухне окна. Он вежливо поприветствовал Дамблдора, не отрывая взгляда от пола.

— Мистер Поттер, не могли бы вы сообщить директору о подробностях вашего небольшого приключения? — Голос Снейпа казался сердитым, но на этот раз Гарри не был уверен, что гнев был направлен исключительно на него.

— Профессор Дамблдор, — произнес он, с опаской глядя на Снейпа.

Рюкзак лежал прямо под дверью, но Гарри подумалось, что теперь он не сможет запрыгнуть в камин и перенестись к директору, поскольку тот находился в комнате. Да Гарри больше и не хотел этого. Всё, что он хотел, это вернуться наверх, в чужую спальню, и зарыться в такие же чужие одеяла.

— Добрый день, Гарри! — Голос директора казался веселым, но Гарри заметил усталость в старых глазах. — Профессор Снейп рассказал мне, что ты решил немного проветриться в выходные. — Дамблдор счастливо улыбался, словно пытаясь убедить Гарри, что ничего необычного не случилось.

— Что-то вроде этого, сэр, — невыразительно ответил тот, игнорируя фырканье Снейпа.

— А Дурсли знали, что ты собрался поехать сюда, Гарри? — Дамблдор поставил стакан на стол, и Снейп отлевитировал его на кухню.

— Не к профессору Снейпу, конечно, нет. Но тетя Петуния разрешила мне уехать на выходные. — Гарри переступил с ноги на ногу, это не было абсолютной ложью.

— Думаю, она бы удивилась, узнав, к кому ты приехал, — подмигнул директор.

— Видимо, не так сильно, как я, — пробормотал Гарри.

— Поттер, — прозвучало короткое предупреждение, и Гарри быстро глянул на Снейпа, пытаясь оценить, насколько тот был разозлён. Похоже, не особо, Гарри видал гораздо хуже.

— Просто получилась небольшая путаница. Профессор Снейп был очень добр и приютил меня на ночь, но я возвращаюсь домой сегодня же вечером.

Даже если его покладистый тон не вызвал подозрений Дамблдора, Снейп явно почуял неладное. Он не отрывал от Гарри темных глаз, наблюдая за тем, как его пальцы беспокойно теребят штанины джинсов.

Снейп знал, что Гарри что-то скрывает, но тот надеялся, что профессор ничего не скажет. Он предпочел бы не обсуждать свои чувства с Дамблдором, поскольку в прошлом году тот вынудил Гарри пройти через серьезные испытания и немало от него утаил, практически бросив на произвол судьбы. Гарри не желал снова доверяться Дамблдору, даже после того, как выплеснул свои чувства, устроив погром в его кабинете.

— Как сказал профессор Дамблдор, Поттер, — и я уверен, ты слышал об этом под дверью, — ты вернешься домой в понедельник, — ровно произнес Снейп, но Гарри уловил то, что осталось недосказанным. Снейп не позволит ему возвращаться домой одному. Неважно, насколько Снейп ненавидел Гарри, он собирался выполнить приказание Дамблдора.

В который раз его кому-то навязывают. Гарри перевёл взгляд с одного на другого и кивнул.

— Да, сэр.

Дамблдор хлопнул в ладоши и повернулся к камину.

— Рад слышать, что вы пришли к согласию. Северус, если у вас возникнут какие-либо проблемы с Дурслями, возможно, вы захотите рассмотреть второй вариант.

— Какие проблемы? — спросил Снейп, переводя взгляд с Гарри на Дамблдора. Гарри выглядел смущенным, а Дамблдор сделал вид, что не услышал.

— Вы ведь не забыли, что из себя представляет Петуния, Северус? — улыбнулся директор. Гарри настороженно посмотрел на него.

— Нет, не забыл, но другого варианта не существует. — Снейп встал и, призвав с каминной полки мешочек с летучим порошком, протянул Дамблдору.

— Как пожелаете, мой мальчик. Я принесу зелье в воскресенье, — произнёс директор и взял щепотку порошка. Гарри резко вскинул глаза — он не мог себе представить, что кто-либо назовет Снейпа «мой мальчик».

— Не нужно, директор. В нем не будет необходимости. — По решительному тону Снейпа Гарри догадался, что зелье каким-то образом касалось мальчика для задания.

Дамблдор только улыбнулся и бросил порошок в огонь. Гарри всё ещё видел весёлые искорки в глазах директора, когда тот исчезал в камине. У Снейпа задёргалась бровь, такой реакции не удавалось вызвать даже Гарри.

— Ну тогда я… — начал Гарри, но тут же захлопнул рот, увидев посланный ему взгляд.

— Ужин в пять. А до тех пор оставайся в своей комнате. — Снейп стремительно вышел из библиотеки в находящийся по соседству кабинет и с грохотом захлопнул за собой дверь.

Гарри налил себе еще стакан воды, радуясь, что можно подняться наверх и немного вздремнуть. Проходя через библиотеку к лестнице, он внутренне усмехнулся, вспомнив слова, сорвавшиеся с языка Снейпа. «Оставайся в своей комнате». Этот человек должно быть рехнулся.

На ужин было рагу — густой и горячий бульон с кусками нежной говядины среди изобилия овощей. У Гарри потекли слюнки. Он скользнул на свое прежнее место за кухонным столом, где у тарелки стоял стакан молока. От лежащих рядом свежих булочек поднимался пар, словно их только что вынули из духовки. Это была простая, но сытная домашняя еда, и желудок Гарри одобрительно заурчал. Однако он ни к чему не притронулся, настороженно поглядывая то на профессора, то на тарелку.

— Поттер, если ты ждёшь от меня молитвы, ты скорее умрешь от голода.

— Просто жду, когда вы начнете, — пробубнил Гарри себе под нос.

Снейп одарил его странным взглядом и не спеша принялся за еду, смакуя каждый кусочек. Гарри никогда раньше не видел, как Снейп ел, но полагал, что тот ест обычную пищу, как и любой другой человек. Хотя многие в школе были убеждены, что профессор питается исключительно кровью. Слегка усмехнувшись, Гарри поднес ложку ко рту и, глубоко вдохнув аромат рагу, съел кусочек мяса.

Там не было незнакомых ингредиентов, но сочетание приправ показалось ему необычным. Гарри смаковал еду, наблюдая, как Снейп делает глоток вина.

Он отметил, что волосы профессора были чище, чем обычно в школе, а черты более расслабленными.

Снейп выглядел молодо, и Гарри внезапно осознал, что хотя тот и старше его на двадцать лет, ему тем не менее всего тридцать пять или тридцать шесть. Снейп казался более умиротворенным, даже осанка стала другой. Спина не была такой прямой и напряжённой теперь, когда он сидел у себя дома за кухонным столом и ел собственноручно приготовленную еду из миски со слегка отколотым краем.

Миска Гарри была совершенно иного цвета, нежели у Снейпа, и он гадал, была ли разноцветная посуда куплена специально, или ею спешно заменили разбитые предметы.

— Правда, что Дамблдор хочет, чтобы я был вашим сыном? — неожиданно для себя выпалил Гарри, заметив, что Снейп молча наблюдает за тем, как он ест.

Лицо Снейпа приняло очень странное выражение, ложка замерла над тарелкой, и он пристально посмотрел на Гарри.

— Я имею в виду, э-э… для вашего задания. Он сказал что-то насчёт ребенка, и я… — Гарри поморщился и с любопытством склонил голову набок. — У вас ведь нет детей?

— Нет. — Снейп наградил его выразительным взглядом. Гарри слегла кашлянул и сунул в рот ещё одну ложку рагу.

— С чего вдруг тебе захотелось поучаствовать в задании директора? Учитывая нашу прошлую вражду, я не мог даже представить, что ты ухватишься за возможность сыграть роль моего сына. — Снейп взглянул на Гарри сверху вниз и усмехнулся выражению ужаса на его лице.

— Ничего я не ухватываюсь! — выпалил Гарри, едва не опрокинув стакан молока. — Сэр, — поспешно добавил он. Снейп лишь отмахнулся.

— Аналогично, меня тошнит от одной мысли, что ты мог бы быть моим отпрыском, — кивнул Снейп, призывая из кухонного шкафа две небольшие тарелки. Затем поставил зеленую рядом с Гарри, а синюю взял себе.

— Представляете? Истинный гриффиндорец со слизеринскими генами. — Гарри слегка улыбнулся и передал булочки Снейпу.

— Да уж. Довольно ума, чтобы придумать дюжину хитроумных планов, но не достаточно мозгов, чтобы не кидаться тут же их исполнять. — Снейп взял булочку и вернул тарелку Гарри.

— Храбрость — не значит глупость, — Гарри раздражённо фыркнул, скрестив руки на груди.

— Между ними очень тонкая грань, — произнёс Снейп, намазывая масло на булочку. — И в большинстве случаев ты за неё выходишь.

Гарри открыл было рот, но тут же передумал, пытаясь понять, не раздражает ли его этот странный, смешанный с оскорблением комплимент.

Снейп продолжил как ни в чём не бывало:

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— А куда вы должны отправиться? В Лондон? — задал встречный вопрос Гарри, позволяя любопытству взять верх над манерами.

— В другую страну. — Снейп прищурился, размышляя, почему он вообще отвечает на вопросы мальчишки.

— Всегда хотел побывать за границей Англии. — На лице Поттера возникла настоящая улыбка, и Северус едва сдержался, чтобы не скривиться. Гарри смутился, он никогда не думал, что по доброй воле будет улыбаться, находясь рядом со Снейпом.

— Шотландия за границей Англии, идиот. Попробуй ещё раз.

— Не хочу оставаться с Дурслями. — Гарри откинулся на спинку стула и сердито посмотрел на профессора. Тот выглядел гораздо менее устрашающим без мантии и всего этого зловещего антуража подземелий.

— Уже теплее. — Снейп покончил с едой и принялся собирать остатки подливы разломленной на кусочки булкой. Гарри на секунду отвлекся, наблюдая за руками профессора, пока они были заняты этим будничным делом. На пальцах левой руки виднелись небольшие порезы, возможно, от ножа, соскользнувшего во время нарезки ингредиентов для зелий. Или овощей для ужина.

— Поттер, ты как кот, чёрт бы тебя побрал! Сосредоточься. — Снейп сделал еще глоток вина и насмешливо приподнял бровь.

— Я… а? А, ну да. Я просто хочу знать, чем занимается Орден. Всё прошлое лето я провел взаперти, и это было невыносимо.

— Тебе никогда не сиделось спокойно. — Снейп встал и поставил пустые тарелки в раковину.

Гарри решил, что сейчас лучше всего заткнуться и молча доесть ужин. Какой бы ужасной не казалась мысль провести летние каникулы со Снейпом, прошедший день был не так уж плох. Его никто не дергал, о нем заботились во время болезни (Гарри предпочитал думать о своей глупой пьянке словно о досадной болезни), и спал он в достаточно удобной кровати. Вдобавок Снейп не душил его своей заботой, что явилось приятным контрастом в сравнении с Норой или Гриммо. Странно, но в доме Снейпа Гарри не ощущал, будто за ним постоянно наблюдают или нянчатся.

* * *

Крик, разбудивший Снейпа, был ему незнаком, в отличие от имён, которые он услышал после. Северус поднялся с постели с грацией, которая заставила бы его учеников снова заподозрить в нём вампира, перейдя из горизонтальной плоскости в вертикальную одним плавным движением. Пять шагов по коридору, и он уже стучал в дверь соседней спальни, затем толкнул её и вошёл.

Поттер лежал, запутавшись в одеялах и бормоча что-то в своём кошмаре. Его лоб покрывала испарина. Подойдя к кровати, Снейп прислушался к словам — Гарри молил о помощи, обращаясь к своей мертвой матери. От такого даже у Снейпа перехватило дыхание.

— Поттер, проснись! — Северус включил свет и, наклонившись к кровати, стянул с Поттера одеяла, чтобы те его не стесняли. Это сразу же принесло облегчение — послышался резкий вздох, и на него уставились зелёные глаза.

— Всего лишь кошмар. — Снейп стоял в ногах кровати, не отрывая взгляда от мальчишки, изучая страх и смущение, появившиеся у того на лице.

— В безопасности? — выдохнув, пробормотал Гарри, не поднимая глаз.

— В весьма относительной, — саркастически ответил Снейп, с трудом подавляя желание закатить глаза. — Может быть, завтра мне захочется отравить твой чай.

Гарри заметно расслабился и опустился обратно на постель.

— С вас станется, — слегка улыбнулся он.

Похоже, в полусонном состоянии, Поттер был менее склонен контролировать свои мысли. Снейп не сдвинулся с места, лишь призвал фланелевое полотенце и передал его Гарри. Тот вытер лоб, и его смущение, похоже, немного улеглось.

— Тебе часто снится этот сон? — наконец спросил Снейп, наблюдая за ответной реакцией.

— Они чередуются, — пробормотал Гарри, неловко опуская полотенце на тумбочку.

— Значит, их несколько, — ровно произнёс Снейп, не дожидаясь связного ответа.

— Простите. Я не хотел вас будить. — Гарри зевнул и, перекатившись на бок, свернулся в позе эмбриона. Однако его глаза оставались открытыми, а взгляд рассеянно уткнулся в край стола.

— Ты специально извиняешься за вещи, которые от тебя не зависят, чтобы меня позлить? — спросил Снейп, замечая, что Гарри, похоже, отбывает в царство Морфея.

— Простите, сэр, — снова сказал Гарри, закрывая глаза и чувствуя, что засыпает.

— Поттер. — Обращение слегка разбудило Гарри, и он сосредоточился на двери спальни.

— М-м-м?

— Попытайся не думать. Помечтай о чем-нибудь перед тем, как уснуть. О походе в парк, в кино, обо всем, чем вы, маленькие идиоты, так любите заниматься. — Снейп слегка кивнул и вышел из комнаты, не обращая внимания на недоумённый взгляд Гарри.

Гарри вновь закрыл глаза, по какой-то необъяснимой причине чувствуя себя гораздо спокойнее. Он не ощущал обычного испуга после пробуждения от кошмаров, хотя и не совсем понимал почему. Возможно потому, что он был не у Дурслей, — да, это, вероятно, и являлось причиной. Но уж точно не потому, что его разбудил Снейп, ведь тот даже обещал отравить его. Это вряд ли могло успокоить, верно? С другой стороны, Снейп выглядел внушительно, и его присутствие производило достаточно сильное впечатление.

Гарри лениво почесал макушку. Обычно он не засыпал после кошмара, но Снейп приказал помечтать, так что он решил, что попытка не пытка. Он подумал о школе, но этого было явно недостаточно, чтобы отвлечься. И, определенно, ему не хотелось думать о жизни у Дурслей. Возможно, он мог бы помечтать о будущем. О Джинни? Нет, это вызовет сны иного рода, иметь дело с которыми у него не было сил, и к тому же ему не хотелось думать о жизни после войны.

Гарри заснул спустя десять минут, грезя о том, что учится водить машину. Это была европейская малолитражка, на дворе стоял яркий летний день, и непонятно почему, но учил его высокий человек, одетый в тёмное, на вымощенной булыжником улочке промышленного городка северной Англии.

* * *

Гарри снова проснулся в старой спальне Снейпа. Мышцы болели, но голова, к счастью, была ясной. Одеяла казались такими же мягкими, как и накануне, однако сегодня Снейп не пришел его будить, и не было яркого солнечного света, насквозь пронизывавшего комнату. Вместо этого Гарри услышал тихий шум дождя, барабанящего по окну и крыше. Он перевернулся на бок и уставился на перо, лежавшее на столе рядом с полотенцем. Так или иначе, этим утром он должен будет убедить Снейпа отпустить его в город без сопровождения, но сперва необходимо взять немного денег из банка.

Прошлый вечер прошел не так уж плохо, размышлял Гарри, откидывая одеяло. После неловкого разговора за ужином Снейп дал ему книгу и приказал заняться полезным делом. Спустя тридцать минут безуспешных поисков пещер в окрестностях Лондона Снейп отпустил его, коротко указав ограничиться спальней, ванной или кухней. После саркастического замечания Гарри насчёт аппарации как способа обхода коридоров, Снейп посмотрел на него с раздражением и позволил прогуляться.

В распоряжении Гарри было всего два часа, и он направился к центру города, морщась при виде своего отражения в окнах. Для маскировки Снейп изменил ему внешность, его глаза приобрели невыразительный карий цвет, а волосы стали какими-то грязно-русыми, и Гарри натянул на голову кепку, чтобы скрыть их большую часть. Снейп также заставил его надеть часы с довольно потёртым кожаным ремешком, которые, очевидно, представляли собой некий аварийный портключ на случай непредвиденных обстоятельств. Кожа под ремешком зудела, но Гарри знал, что ощущение не имело никакого отношения к кожаному браслету.

Он остановился у салона на Веллингтон Роуд, привлечённый фотографиями, выставленными в окне. В глаза бросилось разнообразие ярких цветов и всевозможные сочетания чёрного с белым на разных оттенках кожи. Прежде Гарри никогда не задумывался о том, чтобы сделать татуировку, но помнил, что у Сириуса их было немало. Гарри вошел в салон, решив поинтересоваться процедурой и ценой. Пообщавшись с помощником за стойкой, он выяснил, что кто-то из клиентов отменил визит, и, если он хотел, он свободно мог сделать татуировку в полдень субботы.

Гарри сидел в приемной и размышлял, наблюдая, как владелец салона беседовал с заказчицей, после чего стал делать набросок маленького дельфина, который плескался как живой на переводной бумаге. Гарри не отрывал взгляд от женщины, от улыбки, осветившей её лицо, когда переводную бумагу сняли с её запястья, с места, где вскоре должен будет поселиться дельфин. Словно друг, который никогда тебя не покинет.

Гарри медленно вытащил перо из заднего кармана джинсов. Перо Хедвиг, поспешно спрятанное, пока не увидела тётя и не принялась вопить про птиц, разводящих антисанитарию. Перо было чистым и мягким, к тому же небольшим, и хорошо легло на руку Гарри. Он мысленно улыбнулся и передал его помощнику, стараясь не замечать назойливый голос в голове. Фальшивое удостоверение в бумажнике скроет факт, что ему всего пятнадцать, а беспокоиться о том, как снять деньги со счета в Гринготтсе, он будет позже.

— Перо, а? Какое необычное. — Мастер был дружелюбным и общительным, непрерывно болтая о своих планах сходить куда-нибудь после работы. Как-никак, был вечер пятницы.

— Совиное, — сказал Гарри, с теплотой думая о Хедвиг. Она, наверное, была в Норе и охотилась на мышей в поле за двором.

— Совиное? Круто! Личное совиное перо, приросшее к тебе навсегда. — Мастер поднял перед ним законченный рисунок — прекрасно выполненное изображение пера Хедвиг, и, расположив его на руке Гарри, стал ждать вердикта.

— Она всегда была рядом, — тихо произнес Гарри, не отрывая взгляда от бумаги и слегка двигая рукой. — Великолепно. Завтра в одиннадцать? — Гарри поднял голову и широко улыбнулся.

* * *

Гарри вернулся в Тупик Прядильщика в приподнятом настроении. Не обращая внимания на подозрительные взгляды Снейпа, он отыскал в библиотеке книгу о ядовитых растениях и отправился в спальню. Снейп проворчал «спокойной ночи» и удалился в кабинет. О планах директора не было сказано ни слова.

Гарри задумчиво взглянул на книгу, лежавшую на столе рядом с палочкой. Что ж, если он пожелает избавить себя от земных страданий, по крайней мере теперь он знает четыре растения, которые помогут ему в этом практически безболезненно.

Однако боль была чем-то привычным, и Гарри подумал, что лёгкая смерть равносильна жульничеству. Странная мысль, но если он умрёт, страдая от боли, это будет справедливым наказанием за смерть Седрика или за то, что он бросил окклюменцию и попался на крючок Волдеморта, поверив видению о Сириусе. Он искупит свою вину.

Он вспомнил о ночном кошмаре — эта кладбищенская сцена снилась ему постоянно. Но прошлая ночь была другой, подумал Гарри, густо краснея. Снейп разбудил его и не только не злился, но и дал совет, как снова заснуть. Случилось ли это на самом деле или тоже было частью сна?

Снейп говорил, что это его дом и что в собственном доме он не собирался поддерживать образ профессора. Правда, скорее, это было предупреждением, поскольку взгляд, которым одарил его Снейп, означал: одно слово, и тебя не станет. Так что, возможно, это небольшое ночное утешение не было для Снейпа чем-то необычным, возможно, он был способен на подобные поступки, просто никогда не показывал этого окружающим. В конце концов, он был деканом Слизерина, и Гарри предполагал, что Снейпу приходилось не раз утешать тоскующих по дому учеников. Гарри фыркнул, представив, как Снейп периодически заключает кого-либо в объятия. Может, все же Гарри просто сошел с ума, и случившееся ночью было сном.

Но как бы то ни было, чай он пить сегодня не будет, на случай если туда что-нибудь подсыпали.

Гарри медленно выбрался из постели и встал перед зеркалом на двери шкафа. Сняв ночную сорочку, он принялся разглядывать своё тело, отмечая, что рёбра снова начинают проступать сквозь кожу. Гарри пробыл у Дурслей всего две недели, однако после стольких лет жизни с ними он так и не научился нормально есть. Гарри ткнул пальцем в грубый рубец в самом верху живота, оставшийся после вечера на кладбище.

— За Седрика, — произнес он, прочертив по линии шрама кончиком пальца.

Неровный багровый порез на бедре, выглядывавший из боксеров, только-только начинал бледнеть. Он получил его в Министерстве Магии, когда был отброшен на обломки острых камней во время схватки Дамблдора с Волдемортом.

— За Сириуса. — Он вздохнул, поскольку порез уже не причинял боли.

Гарри подошел к сумке и, достав оттуда свежую смену одежды, быстро и бесшумно переоделся. Прежде чем выйти из комнаты, он еще раз взглянул в зеркало. Шрам в виде молнии был таким же заметным, как и всегда, и Гарри слегка царапнул его пальцем.

— За маму и папу, — с гордостью произнес он, спускаясь вниз, и чувствуя, что идти стало легче после того, как он почтил память погибших.

* * *

В то утро у Снейпа имелось для Гарри только одно задание, и на его исполнение он выделил ему два часа. Список продуктов лежал на кухонном столе, а сам Гарри наблюдал за тем, как Снейп трансфигурирует металлический штырь в хлипкую продуктовую сумку на колёсиках.

— «Сэйнсбери»⁽¹⁾ находится в центре города, тебе потребуется полчаса, чтобы туда дойти, и обрати внимание, в списке не указан алкоголь.

Взгляд, которым Снейп одарил его, был знаком Гарри по школе, когда им приказывалось прекратить валять дурака и заняться зельями.

— Доверяете мне пойти одному, сэр? — спросил Гарри, засовывая руки в карманы. В душе он радовался тому, насколько удачно совпало время. Гарри вернется немного позже назначенного часа, но он надеялся, что опоздает не слишком сильно.

Снейп достал из кармана две двадцатифунтовые банкноты и бросил их на список покупок, ни на секунду не отрывая взгляда от Гарри.

— Конечно, нет. Однако сомневаюсь, что тебе захочется здесь находиться, когда Темный Лорд заглянет на чашку чая.

У Гарри на секунду отвисла челюсть, но он тут же сжал её и взял предложенный ему зонтик. То ли дело было в лете, то ли профессор всегда был таким, но, похоже, Гарри начинал понимать холодный, несколько извращённый юмор, который предпочитал Снейп.

— Можно ли каким-то образом взять немного денег из Гринготтса? — смело спросил Гарри, запихивая зонтик в тележку.

— Зачем тебе деньги? — Глаза Снейпа сузились, а его рука, протянутая к полке с бумагами, застыла в воздухе.

— На всякий случай, вдруг я что-нибудь увижу, сэр. — Гарри старательно смотрел куда-то за плечо Снейпу, надеясь, что тот не уличит его во лжи. Он переминался с ноги на ногу, пока Снейп внимательно изучал его, будто пытаясь понять, что именно Гарри скрывает.

Молчание затянулось, и Гарри перешёл к плану Б, изобразив на лице лёгкий румянец. Он потянул за поношенную футболку, свисавшую из-под безразмерной куртки, делая вид, что нисколько не смущён.

— Может, какую-то нормальную одежду.

Снейп внимательно оглядел Гарри с головы до ног, оценивая состояние одежды и нежелание касаться этой темы, написанное на лице. Такое же, как у маленького мальчика из его воспоминаний, носившего старые блузы своей матери вместо сорочек.

Резко повернувшись, Снейп подошел к камину, сдернул с полки мешочек с летучим порошком и бросил в огонь небольшую щепотку. Гарри испытал благодарность, поскольку каким бы слизеринцем он себя не чувствовал, разыгрывая карту бедного сиротки, он не получал удовольствия, извлекая выгоду из собственных несчастий. Меньше всего на свете ему хотелось вызвать жалость у Снейпа, если такое вообще было возможно.

Снейп отвернулся к камину, не желая показывать Поттеру, что понимает ситуацию.

Старый и особо уродливый гоблин ответил на вызов, и Снейп подтолкнул Гарри к камину, чтобы гоблин мог его просканировать. Отдавая себе отчёт, что Снейп стоит у него за спиной, Гарри обругал себя за глупейший секретный вопрос, придуманный в одиннадцать лет. Безопасность высшего уровня, сказал тогда гоблин. Сказал выбрать то, о чём знал только он один и о чём даже его лучшие друзья никогда не догадаются. Конечно. Гоблин никогда не упоминал о том, что человек, который без конца насмехался над Гарри, сможет когда-нибудь услышать этот вопрос. Гарри не понимал, зачем вообще гоблинам этот дурацкий пароль, ведь проверки магической подписи должно быть вполне достаточно.

— Каков первый куплет музыкальной заставки шоу, которое ты обычно смотрел из чулана?

Гоблин читал с листка бумаги, и Гарри захотелось его придушить. Он чувствовал, как Снейп ухмылялся за спиной.

— Отдайся танцу целиком,

Оставь заботы на потом,

Пускай веселье бьёт ключом

В уютном Фрэггл Рок⁽²⁾, — очень тихо ответил Гарри, борясь с желанием запеть знакомую песенку. «Скала Фрэгглов» («Фрэггл-Рок») — популярный детский телевизионный сериал, транслировавшийся в США, Канаде, Новой Зеландии и Великобритании с 1983 по 1987 год.

Он услышал, как Снейп прыснул у него за спиной. Гарри понадеялся, что профессор отнесется с уважением к банковскому паролю и удержит свой саркастичный рот на замке. Гарри взял себе на заметку изменить вопрос, как только вернется в Лондон. Он выберет что-то взрослое и зрелое, как крупнейшие держатели акций дядиной компании по производству дрелей. Что угодно, только не песенку из любимого мультфильма его детства.

Он схватил конверт с банкнотами, подмахнул расписку и, отправив ее гоблину, с натянутой улыбкой завершил сеанс связи. Обернувшись, Гарри увидел, что Снейп прислонился к книжному шкафу и ухмылялся, скрестив руки на груди.

— Какой креативный пароль, мистер Поттер. — Снейп продолжал ухмыляться, и Гарри видел, что тот едва сдерживает смех. Это было странное зрелище.

— Думали, я использую названия ингредиентов для зелий или буду петь о деньгах, как Малфой? — проворчал Гарри саркастическим тоном, который обычно приберегал для своего дяди или Снейпа.

— Не удивлен, что ты выбрал нечто столь нелепое. — Снейп слегка закатил глаза и сунул Гарри уродливые часы. — Не снимай их и помни, если циферблат станет красным…

— Да-да. Если циферблат станет красным, идти в парк и оставаться в дупле. — Гарри нетерпеливо застегнул часы на правой руке и сунул бумажник в карман.

— Я могу идти наконец?

— Проявляй хоть какое-то уважение, чёртов мальчишка! — Следы веселья исчезли с лица Снейпа, и он подтолкнул Гарри к двери.

— Простите, сэр! — крикнул Гарри, быстро выходя из дома.

Он направился по улице, держа в руках маленькую туристическую карту города, выданную ему Снейпом, ту самую, на которой паучьим почерком профессора было написано «Стокпорт для топографических кретинов». Мерзавец. Фред и Джордж Уизли тоже обладали извращённым чувством юмора, но Гарри подозревал, что у него было гораздо больше оснований остерегаться Снейпа, чем близнецов.

* * *

Дойдя до продуктового магазина, Гарри купил все, что было в списке, а затем повернул к тату-салону «На иголках». Хотя Снейп и выделил ему всего два часа, Гарри не спешил возвращаться. Шутил ли Снейп о Темном Лорде или нет, но Гарри не слишком торопился узнать, кто именно решил заглянуть к профессору.

Мэтт, помощник мастера, с улыбкой поздоровался с Гарри и провел к кассе для оплаты и регистрации. Гарри потратил некоторое время на заполнение бумаг, достав из кармана фальшивое удостоверение личности и переписав с него необходимые сведения. Однако вместо Литтл Уиннинга он решил указать адрес Снейпа. Гарри понятия не имел, почему это делает, но почувствовал себя гораздо лучше, указав его, а не адрес Тисовой улицы. В данный момент Гарри не особо хотелось задумываться о причинах.

Спустя десять минут он уже удобно сидел на высоком стуле, положив перед собой чистую и выбритую руку. Набросок, сделанный Мэттом днем ранее, был скопирован на кожу, его расположение казалось идеальным. Гарри одобрительно кивнул, после чего Мэтт поставил рядом с его рукой чашечку с черными чернилами и слегка окунул в нее иглу машинки.

— Дай знать, когда тебе понадобится перерыв. Будет больно, — предупредил Мэтт спокойным голосом.

Машинка опустилась на руку Гарри, наполнив комнату громким жужжанием. Гарри с интересом наблюдал, как текут чернила, думая о пережитом им круциатусе, о мучительной боли от кровавого пера и о жгучей, слепящей боли, которую он ощутил, когда Волдеморт пытался завладеть его телом.

Гарри ни разу не вздрогнул, пока на его теле набивали татуировку.

1) вторая по величине сеть супермаркетов в Великобритании

Вернуться к тексту

2)

Вернуться к тексту

Гарри возвращался к дому Снейпа почти вприпрыжку, таща за собой тележку с продуктами и сбивая с листьев капли утреннего дождя. Хотя в городе все еще было довольно сыро, сквозь облака уже проглядывало солнце. Гарри чувствовал себя превосходно. Была суббота, на обед он съел пиццу, у него появилась шикарная татуировка, Дурсли были далеко, и Снейп обошёлся с ним вполне терпимо несмотря на то, что в четверг он нажрался в хлам.

Жизнь была прекрасна. Гарри приветливо помахал пожилой леди, недоверчиво наблюдавшей за ним со скамейки у автобусной остановки. Её взгляд остановился на тонкой белой повязке на его руке, и на мгновение Гарри ощутил нелепую гордость. Через несколько часов он сможет снять повязку, и тогда все увидят… о, черт. Снейп убьет его. Гарри замедлил шаг и чуть не задел тележкой мусорный ящик на углу Кэролайн-Уэй.

Гарри тихо выругался и внимательно посмотрел на повязку. Нет, ему точно не удастся скрыть татуировку. Может, сказать Снейпу, что он упал на обратном пути и зашел в аптеку за бинтом? Заодно это объяснило бы, почему он опоздал. Но, с другой стороны, это было довольно глупо, Снейп был волшебником и, судя по кругу общения, наверняка весьма искусным в исцеляющих заклинаниях. Он всё равно заставил бы Гарри снять бинт, чтобы залечить рану. Видимо, именно поэтому Снейп постоянно насмехался над гриффиндорством Гарри — тот часто действовал импульсивно и совершенно не думал о последствиях.

Может, если Дамблдор вынудит его участвовать в задании вместе со Снейпом, у Гарри появится возможность изучить профессора получше и узнать, как именно слизеринцы решают различные житейские вопросы. У кого предпочтительнее учиться подобному, как не у самого главы Слизерина? Кроме того, это было бы очень хорошей подготовкой к предстоящей войне.

Свернув на улицу, где жил Снейп, Гарри сделал глубокий вдох. Пришло время действовать как истинный гриффиндорец и встретиться с опасностью лицом к лицу. Он сможет. Да ради Мерлина, через две недели ему будет шестнадцать. Он сражался с василиском, когда ему ещё и тринадцати не исполнилось! И вообще, может, Снейпу без разницы, что Гарри опоздал на полчаса, и на татуировку ему тоже плевать.

Как оказалось, Снейпу было отнюдь не наплевать. Он дожидался Гарри в маленькой прихожей и, едва тот открыл дверь, втащил внутрь. Он приказал Гарри разложить продукты по местам и стоял в дверях, наблюдая за ним, словно ястреб, и кипя от злости. И судя по исходящему от него раздражению, Снейп точно знал, что скрывается под слишком тонкой повязкой.

— Сядь! — рявкнул он после того, как последняя консервная банка была убрана в шкаф, подталкивая Гарри к кухонному стулу.

Гарри неловко сел, осторожно прижимая к себе руку. Взглянув на Снейпа, он ссутулился, но тут же решил, что лучше перехватить инициативу. Он больше не был робким одиннадцатилетним мальчиком — он был мужчиной с татуировкой.

— Что я опять не так сделал?

— Следи за тоном, Поттер, если у тебя не возникло желания отведать вкус мыла.

Снейп принялся рыться в высоком кухонном шкафу, где, как знал Гарри, хранилась небольшая аптечка первой помощи. Он видел ее накануне во время уборки.

Обернувшись, Снейп оценивающе оглядел Гарри, его потрепанные джинсы, старую футболку с чёрными кроссовками и волосы, торчавшие сильнее, чем обычно, благодаря магловскому гелю для укладки. Его безразмерная куртка была наброшена на продуктовую тележку.

Гарри развалился на стуле, вытянув ноги и перекинув через спинку забинтованную руку. Он наблюдал за Снейпом, прищурив глаза, являя собой воплощение образа бунтующего подростка. Снейпу захотелось незамедлительно стереть это наглое выражение с лица мальчишки.

Он также отметил, что татуировка находилась именно там, где обычно располагалась Темная метка.

Снейп достал аптечку и решительно направился к Гарри. Тот слегка выпрямился на стуле, утратив былую уверенность. Вести себя высокомерно, наподобие Малфоя, теперь казалось не самой лучшей идеей.

— Сними бинт.

Это был приказ, и хотя Гарри знал, что должен подчиниться, какая-то упрямая и определенно безумная часть его мозга отказывалась это сделать.

— Нет. Повязку нельзя снимать ещё несколько часов, сэр. — Он поднял голову, но вместо того, чтобы смотреть Снейпу в глаза, устремил взгляд куда-то за его плечо.

— В чём дело, Поттер? Боишься продемонстрировать гениальное творение? — ухмыльнулся Снейп, доставая свежий бинт.

— Не хочу испортить рисунок, — огрызнулся Гарри. Пререкаться со Снейпом было гораздо приятнее, чем с Верноном.

— Просто размотай этот чертов бинт, чтобы я мог быстрее залечить рану. — Снейп начал терять терпение, и Гарри заметил, что над глазом профессора начала слегка пульсировать маленькая жилка. Пульсация была едва различимой, и Гарри стало интересно, не происходит ли то же самое, когда Снейп раздражается на уроках.

Гарри сердито глянул на Снейпа, затем на бинт. Мастер предупредил, что татуировка будет зудеть еще как минимум неделю, так что, если быть абсолютно честным, Гарри предпочел бы, чтобы Снейп её заживил. Гарри вздохнул, стараясь успокоиться, осторожно снял медицинский пластырь, удерживавший повязку, и начал медленно ее разматывать. Снейп молча ждал, слегка притоптывая ногой по полу, пока Гарри копался с повязкой.

По прошествии двух минут бинт был наконец бережно снят, и татуировка явила себя во всей красе. На мгновение забыв, что Снейп находится в комнате, Гарри улыбнулся, неотрывно глядя на руку. Кожа на внутренней стороне предплечья оставалась белой, только края татуировки покраснели и слегка припухли, а вдоль линий пигмента виднелись капли запёкшейся крови. Рисунок выглядел очень реалистично, даже лучше, чем Гарри себе представлял. Вынув из кармана перо Хедвиг, он поднёс его к руке, весьма впечатленный сходством.

— Перо, — многозначительно произнес Снейп, глядя на рисунок. — Но не феникса… твоей совы? — Казалось, Снейп просто любопытствовал, и Гарри облегчённо вздохнул, не услышав привычного сарказма.

— Ага. Хедвиг была моим первым в жизни подарком на день рождения, а летом — моей единственной компанией, — пробубнил Гарри, но осознав, что только что сказал, взглянул на Снейпа и покраснел от смущения.

— И ты решил увековечить её перо на руке. Как поэтично с твоей стороны, Поттер, — объявил Снейп, вытаскивая из рукава палочку и делая вид, что не заметил откровенности Гарри. Казалось, он снова натянул на себя маску. — Безупречный Мальчик-который-выжил отмечен татуировкой, будто дерзкий неуправляемый подросток.

— По крайней мере, рисунок я выбрал сам, — выпалил Гарри, и тут же почувствовал непреодолимое желание удариться головой о стол. Он выдержал взгляд Снейпа, что было не слишком умно, так как ему пришлось лицезреть выражение крайнего отвращения, возникшее у того на лице. Гарри думал, что за последние пять лет он видел все возможные выражения гнева на лице профессора, однако теперь стало ясно, что в Хогвартсе Снейп сдерживался.

Его лицо побелело от ярости. Резко втянув сквозь зубы воздух, он впился взглядом в Гарри. Гарри стал потихоньку жаться в угол кухни, поскольку Снейп выглядел так, будто отчаянно боролся с желанием придушить его или влепить пощёчину. Зубы Гарри постукивали от напряжения. Ощутив опасность, его тело напряглось до предела, войдя в режим «дерись или беги». Внезапно в комнате раздался оглушительный треск, и все картинные рамы раскололись, словно по ним ударили кулаком. Гарри нервно посмотрел на Снейпа, пытаясь оценить шансы на выживание.

— Я… я сказал глупость. — Гарри пока не сделал попытки бежать, но уже обдумывал возможные пути отступления.

Уже открыв рот, чтобы заорать, Снейп, наконец, заметил, что Поттер неуверенно замер в углу у стены, а его испуганные глаза почти полностью скрылись за растрёпанными чёрными волосами. Он не плакал, Снейп заметил, что Поттер почти никогда не плакал, но язык его тела, выдававший испуг и покорность, пробудил в Северусе болезненные воспоминания. Он здесь был. Он стоял в этом самом углу. Желудок Снейпа сжало стальной рукой, и внезапно он почувствовал себя монстром.

— Помолчи, — очень тихо произнес Снейп. Он повернулся лицом к раковине и тяжело оперся руками о стойку. Голова Снейпа была слегка опущена, и Гарри подумал, что тот выглядел каким-то… надломленным.

Гарри нервно почесал здоровую руку, размышляя над тем, что сказал. Он явно не хотел брякнуть что-либо о Темной метке, но неоднократно страдал от дурной привычки говорить, не подумав. Снейп распрямил плечи и повернулся к нему лицом — Гарри заметил это краем глаза и приготовился к нотации. К счастью, на этот раз поблизости не оказалось тяжёлых банок с ингредиентами, поскольку Снейп, похоже, пришёл в себя.

— Дай мне руку. — Это было произнесено чуть ли не шёпотом, и Гарри инстинктивно прижал руку к груди, качая головой.

— Ты хочешь, чтобы она зажила или нет? — К счастью, лицо Снейпа не было красным от гнева, но Гарри не был уверен, что смертельная бледность была предпочтительней.

— Вы от неё избавитесь, — неуверенно проговорил он, имея в виду то ли руку, то ли татуировку.

— Ты совершенно прав, Поттер. Именно так я и поступлю! — Снейп приподнял уголки губ в язвительной усмешке, и глаза Гарри расширились. Однако у него не было возможности добавить что-либо еще, поскольку Снейп резким движением схватил его за руку, быстро её выпрямив. Чёрная палочка, на рукоятке которой, как теперь заметил Гарри, была изящная резьба, взвилась над татуировкой, и прозвучало тихое заклинание.

Гарри закрыл глаза, чувствуя, как магия окутывает руку, слушая глубокий голос Снейпа, произносивший заклинания на латыни подобно стихам. Вскоре слова стихли, но хватка не ослабла. Гарри открыл глаза и увидел, что рука идеально зажила, кожа была чистой, линии рисунка исключительно чёткими и ни одна капля чернил не растеклась. Снейп достал бинт из аптечки и принялся снова методично бинтовать татуировку.

— С вами всё в порядке, сэр? — тихо спросил Гарри, отказываясь встретиться взглядом со Снейпом. Ответа не последовало, но рука Снейпа на мгновение замерла. Гарри воспринял это как сигнал, что тема не подлежит обсуждению. Спустя минуту татуировка была полностью забинтована, бинт закреплен, а Снейп произнес заключительное заклинание.

— Теперь повязка водонепроницаема, Поттер, — сказал он в качестве объяснения, отправляя аптечку обратно в шкаф.

— Э-э, спасибо? — неуверенно произнес Гарри, радуясь, что рука больше не зудит.

Снейп снова усадил его на стул, и подойдя к шкафу, достал из него ложку и ярко-желтую банку с непонятным содержимым. Банка была поставлена на стол, и Гарри изо всех сил пытался прочесть, что написано на этикетке, пока Снейп не выдвинул стул и не сел очень близко к нему. Ситуация не сулила ничего хорошего.

— Профессор?

— У нас будет небольшой разговор, мистер Поттер.

Гарри не отрывал взгляда от рук Снейпа, наблюдая, как тот медленно открывает банку.

— Разговор, сэр? — неожиданно Гарри занервничал. Когда дядя или тетя впадали в гнев, их действия были довольно предсказуемы. Снейп же был совершенно спокоен, и это безумно пугало Гарри.

— Я был весьма терпелив с тобой в эти выходные, Поттер. Но поскольку существует вероятность, что мне придется взять тебя с собой в поездку, нам необходимо исправить некоторые свойственные тебе поведенческие проблемы.

Снейп призвал из буфета стакан и наполнил его водой. Сделав небольшой глоток, он продолжил:

— Ты соврал мне, Поттер. Ты врёшь мне вот уже много лет.

Голос Снейпа звучал очень ровно и уверенно, отчего Гарри ещё больше занервничал. Он понятия не имел, откуда взялось это странное чувство вины, но оно возникло чертовски не вовремя.

— Я искал одежду! Насчёт этого я не врал.

Серебряная ложка опустилась в банку, и Гарри наконец увидел название: «Английская горчица Колмэна», традиционная желтая паста.

— Ты пошёл исключительно ради татуировки, и именно поэтому тебе понадобилось взять деньги со счёта.

В голосе Снейпа не было ни тени сомнения, он достал из кармана маленькую бутылочку и добавил в банку две капли прозрачной жидкости. Размешав полученную смесь, он набрал полную ложку горчицы.

— Да, но я хотел посмотреть одежду тоже. Это не было полным враньём.

Гарри внимательно следил за рукой Снейпа. Та приближалась к нему все ближе.

— Рот, Поттер, — Снейп смотрел прямо на Гарри, его лицо выражало молчаливую решимость.

— Что? Вы хотите, чтобы я съел горчицу? — Гарри забыл о роли дерзкого подростка, пытаясь понять, что за безумие придумал Снейп в этот раз.

— Не совсем. Ты её не проглотишь.

Ложка зависла в непосредственной близости от рта Гарри, и его ноздри наполнил сильный мускусный запах. Гарри открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но Снейп тут же запихнул ложку внутрь с быстротой ловца, схватившего снитч. Он плюхнул горчицу прямо на язык Гарри и вытащил ложку. Гарри зашипел.

— Держи её во рту, — скомандовал Снейп.

— Фто за шёрт? — с трудом выдавил Гарри, морщась от отвращения.

— Хотя поджог этих твоих гигантских поношенных брюк⁽¹⁾ или, как говорят американцы, штанов, был бы не слишком большой потерей, я верю, что знакомство с горчицей станет верным шагом на пути твоего исправления.

— Поджог моих штанов?

Гарри так и подмывало выплюнуть отвратительное месиво прямо на Снейпа, но, судя по устремлённому на него свирепому взгляду, этот шаг мог повлечь за собой нечто гораздо худшее.

Снейп вытащил из кармана часы с секундомером и, взглянув на них, наклонился к Гарри и очень тихо произнес:

— Лжец. Лжец.

Гарри не отрываясь смотрел на профессора, борясь с желанием проглотить отвратную горчицу. Этот человек был совершенно безумен. Сперва он проделал фокус с луком, а теперь плюхнул острую горчицу ему на язык. Рот Гарри стал наполняться слюной, но отнюдь не от разыгравшегося аппетита.

— Вы шутите, — проговорил Гарри одними губами, пытаясь удержать во рту его содержимое.

Снейп закатил глаза.

— Жжение скоро даст о себе знать, и тогда ты поймешь, насколько я серьезен.

Снейп неспеша закрутил банку, наблюдая за Гарри с нездоровой улыбкой.

Язык уже пекло довольно сильно, но он решил не подавать виду.

Снейп, однако, заметил, что глаза Гарри начали слезиться.

— Думаю, еще минуты три, и достаточно. А пока самое время поговорить о том, насколько отвратительно ты держишь в узде свои порывы.

Гарри поерзал на стуле, не сводя глаз со стакана воды, что не ускользнуло от Снейпа. Он испытал огромное желание проклясть профессора, когда тот сделал неторопливый глоток.

— Пьяная выходка, которую ты устроил в четверг вечером, была исключительно незрелой и совершенно необдуманной. Тебя обнаружил Пожиратель смерти, Поттер. И что же ты сделал? Ты поплёлся за ним, как собачонка, а потом двадцать минут блевал. — Снейп сердито посмотрел на ёрзавшего на стуле Гарри и жестом приказал ему замолчать, когда тот собрался что-то возразить.

— Не утруждайся, Поттер. Я наслушался твоих оправданий за прошедший год. Я понимаю, почему ты напился. Кроме того, тебе пятнадцать, а каждый безголовый подросток хоть раз да напивается в хлам. Учитывая всё это, — Снейп наклонился еще ближе к Гарри и понизил голос почти до шепота, — если я ещё хоть раз поймаю тебя на пьянстве или услышу, что ты пил, будь уверен, ты будешь не просто нюхать лук. Ты будешь его есть и одновременно скрести котлы. А если ты вдобавок попытаешься мне соврать…

Гарри скривился, представив вкус и запах горчично-луковой смеси. Никогда больше он не сможет съесть хот-дог.

— Я не такой дурак, — с трудом произнёс Гарри, подставив под рот ладонь. Язык уже просто пекло огнём.

— Осталось две минуты. Ты это уже говорил, однако быть дураком и быть подростком практически одно и то же. — Снейп снова откинулся на спинку стула, ехидно ухмыляясь.

Капли пота выступили на лбу Гарри. Он решил, что Снейп какой-то пищевой садист. Слегка опустив плечи, он начал мысленный отсчет. Эти две минуты обещали стать самыми долгими в его жизни.

Немного понаблюдав за мучениями Гарри, Снейп продолжил:

— Что касается твоей лжи. Врать мне ты больше не будешь. Ты находишься в моем доме, я несу за тебя ответственность, и покуда ты здесь, не смей врать. Мне всё равно, лжешь ли ты своим родственникам, друзьям или широкой публике — пока мне доверена твоя безопасность, мне ты врать не будешь.

— Вас не волнует, что я буду кому-то врать?

Гарри схватил со стола салфетку и вытер уголок рта. Из глаз уже текли слезы, но его не волновало, что Снейп видит это. Он почему-то вспомнил ту ночь на четвертом курсе, когда профессор затащил его в кладовку и обвинил в краже ингредиентов.

— Поттер, я ожидаю, что ты будешь врать, красть, юлить, делать все возможное, чтобы победить Темного Лорда. Но не со мной. Я должен знать, что за глупые идеи бродят в твоей дурацкой башке, чтобы защитить тебя от тебя самого.

Снейп как-то странно смотрел на Гарри, возможно, ожидая бурной реакции, но его слова почему-то почти не ранили.

— Сегодня в этом доме побывали Крэбб и Гойл старшие, два очень активных и очень недалёких Пожирателя смерти. Я ожидал, что пока они находятся здесь, ты будешь именно там, куда я велел тебе пойти. А ты где был?

Гарри хмуро покачал головой. Как раз то, что нужно, горящий язык вместе с чувством вины. Снейп был прав, чёрт побери. Одно дело все лето слоняться по Литтл Уиннингу, хотя даже там на него напали дементоры. Но Стокпорт — совсем другое, совершенно незнакомое Гарри место, и он понятия не имел, живут ли здесь другие ведьмы и волшебники.

Часы на столе щелкнули, и Снейп махнул рукой в сторону раковины, позволяя Гарри выплюнуть смесь. Он терпеливо ждал, пока тот несколько раз полоскал рот.

— Вы, конечно же, не собираетесь дать мне что-нибудь от боли? — наконец спросил Гарри, делая осторожный вдох. Язык, казалось, слегка распух и продолжал гореть. Снейп только приподнял бровь. — Так я и думал, — пробубнил Гарри. — Но я всё понял. Больше не врать.

Снейп насмешливо фыркнул.

— О, врать ты мне будешь ещё не раз, Поттер. В этом я не сомневаюсь. Но, возможно, ты вспомнишь о пылающем языке и на секунду задумаешься, стоит оно того или нет.

Гарри устало посмотрел на Снейпа, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Ясно. Всё ради моей личной безопасности, — с горечью произнес он. Снейп промолчал, но одарил его странным взглядом, будто Гарри был зельем, оттенок которого не совсем соответствовал ожиданиям. Вдруг Гарри кое-что вспомнил и решил, что сейчас было самое подходящее время спросить. Наверняка Снейп не накажет его ещё раз, сразу же после горчицы.

— Почему вы позволили мне оставить палочку? Сейчас каникулы, а я все еще несовершеннолетний.

Гарри прислонился спиной к стойке и осторожно провел языком по зубам. Может, к ночи все придёт в норму.

— И твое фальшивое удостоверение личности? — Снейп допил воду и, поднявшись, поставил стул на прежнее место.

— Да, и… откуда вы узнали?

Рука Гарри тут же потянулась к заднему карману, где он хранил свой бумажник.

— А как бы ты иначе купил пиво, Поттер? Тебе больше двенадцати не дашь, — ровно ответил Снейп, ставя стакан в раковину. — Кроме того, в первый вечер, когда ты испытывал небольшое недомогание, я проверил твою сумку.

У Гарри не было сил рассердиться по-настоящему, но всё же он принял возмущенный вид:

— Это мои личные вещи, сэр.

— Согласен. И они по-прежнему находятся у тебя.

Снейп крепко взял Гарри за руку и провел через библиотеку к двери, ведущей в коридор.

— Я… почему же вы их не забрали? Раньше вы просто мечтали конфисковать мою мантию-невидимку.

Снейп втолкнул Гарри в кабинет — комнату, в которой тот ещё не был.

— Здесь не школа, Поттер. В реальном мире все, что может оказаться для тебя полезным, должно быть при тебе, а не отнято в угоду некому дурацкому возрастному ограничению.

Гарри с любопытством посмотрел на профессора. Снейп был прав: если Гарри когда-либо окажется в затруднительном положении, эти предметы смогут помочь. Хотя имя на удостоверении личности, возможно, стоило сменить.

— Думаю, Поттер, этой комнате не мешает ознакомиться с твоими впечатляющими навыками уборки.

Этим тоном Снейп всегда давал задание для отработки, и Гарри внимательно оглядел комнату: паутина в углах, толстый слой пыли на полках, круги от кофейных чашек на приставных столиках и тусклый деревянный пол, весь в грязных следах. На письменном столе возвышалась внушительная груда бумаг.

— Проклятье, — пробормотал Гарри, в то время как возле него появились ведро, швабра и коробка с чистящими средствами.

— В самом деле. Еще один комментарий о моей татуировке, и эта задача покажется тебе прогулкой в парке. — Снейп сердито посмотрел на него, его тёмные глаза сверкнули.

— Погодите, — произнес Гарри, в замешательстве поднимая взгляд на профессора, который уже собирался выйти из комнаты. — Значит, сама татуировка вас не злит?

— Да хоть покрась себя в розовый, мне какое дело. Я никогда не питал иллюзий насчёт твоей святости. Но ограничься татуировкой, один Мерлин знает, как нелепо ты будешь выглядеть с кольцом в носу. — Снейп закатил глаза и указал на ведро. — Но мне не терпится посмотреть, как ты будешь выкручиваться, когда о татуировке узнает Молли Уизли. Или твои родственники, в понедельник.

Гарри побледнел, и Снейп с ухмылкой вышел из комнаты.

Гарри глубоко вздохнул и обвел взглядом кабинет, когда-то бывший гостиной. Тут было так же уныло, как и во всех остальных частях дома. У смежной с библиотекой стены находился небольшой, но прочный деревянный стол, вокруг которого расположились несколько ламп и библиотечное кресло на колёсиках, тоже из дерева. Под окнами, выходящими на улицу, стоял старый диван-честерфилд, и хотя обивка выцвела, Гарри мог сказать, что на диване сидели не так уж часто, поскольку края все еще выглядели достаточно жесткими и могли обеспечить хорошую поддержку любому, кто захотел бы на него забраться.

Он оглядел камин, декоративная резьба по краям которого сливалась с простым растительным орнаментом потолочного плинтуса. Блеклые голубые обои с темно-синим дамасским узором были не слишком навязчивыми. Вообще-то, Гарри нравилась эта комната, она была серьёзной и в то же время успокаивающей, в отличие от чересчур веселого цветочного интерьера гостиной на Тисовой улице.

Пнув стоявшее рядом ведро, Гарри решил начать с потолка и двигаться вниз, поэтому взял щетку и принялся сметать паутину. Он был весьма благодарен Снейпу за то, что тот решил остаться на кухне, поскольку смог сосредоточиться исключительно на уборке без необходимости выслушивать уничижительные ремарки. Гарри помедлил, скользя щеткой вниз по стене и размышляя о Снейпе. В последние два дня тот был на удивление любезен — для Снейпа, и Гарри это озадачивало. Он определенно не рассчитывал, что Снейп предоставит ему место для ночлега и уж тем более — позволит остаться на следующий день.

Снейп вел себя совсем не так, как в школе — конечно, он по-прежнему был вспыльчив, но не слишком злобен. И надо сказать, что в прошлом году он даже не пытался добиться исключения Гарри. Гарри немного поломал над этим голову, а также над лекцией о вранье, которую тот ему устроил. Скорее всего, Снейпа волновало не благополучие Гарри, его просто заботило, чтобы он оставался в живых достаточно долго, чтобы победить Волдеморта. Вытирая пыль с камина, Гарри рассеянно гадал, знал ли Снейп содержание пророчества. Это наверняка объяснило бы, почему он до сих пор его не прикончил.

Казалось бы, возрождение Волдеморта должно было отодвинуть на задний план любые детские обиды, в особенности у того, кто постоянно ходил по лезвию бритвы во вражеском лагере.

И тот недавний разговор с Дамблдором.

Во время визита директор казался очень усталым, и хотя Гарри не рассчитывал, что тот бросит все свои дела, чтобы ему помочь, он также не ожидал, что тот станет манипулировать Снейпом. Гарри очень не любил ощущать себя ребенком, о котором кто-то всегда должен заботиться, но по крайней мере, в доме Снейпа с ним обращались не как с младенцем. Если не считать случаев, когда его сажали под домашний арест или заставляли драить комнату. А так нет.

Гарри снял со светильника стеклянные плафоны и поставил их на пол рядом с ведром. Некоторое время он внимательно смотрел на них, а затем вышел из комнаты и направился в библиотеку. Вместо того, чтобы сидеть в своём любимом кресле, Снейп, похоже, приводил в порядок книги или что-то разыскивал.

Гарри хотел было кашлянуть, чтобы привлечь внимание профессора, но тот, как всегда, уже знал, что Гарри находится рядом.

— Не может быть, чтобы ты уже закончил, Поттер. — Тон Снейпа не был таким сердитым, как обычно на отработках, и Гарри воспринял это как хороший знак.

— Нет, сэр. Но мне нужно большое ведро, чтобы наполнить его горячей водой. — Снейп как-то странно посмотрел на Гарри, но тот продолжил, запинаясь: — Размером примерно с большую подушку. Мне нужно помыть плафоны.

Снейп кивнул и наколдовал подходящее ведро, после чего вернулся к книгам.

Гарри выскользнул из комнаты и поднялся наверх, в ванную, где, как он знал, ведро наполнится быстрее. Пока набиралась вода, он грезил наяву, размышляя о приятной тишине, стоявшей в доме.

Спустившись вниз, Гарри погрузил плафоны в мыльную воду, чтобы те отмокали от липкой грязи и пыли. Шторы были сняты без особых затруднений, после чего Гарри увлечённо опрыскал их спреем от докси, представляя себя Индианой Джонсом, сражающимся с полным залом змей. Заставка из фильма зазвучала у него в голове, и Гарри принялся драить окна, ритмично подпевая себе вслух. Снаружи окна тоже были грязными, но он решил, что отложит эту работу до следующего наказания. Поскольку в комнате было всего два окна, Гарри не потребовалось много времени, чтобы довести их до блеска, а затем взяться за оконные рамы и плинтусы.

Он протирал плинтусы осторожными замысловатыми движениями, делая вид, что старается не задеть определенную точку, от прикосновения к которой в него могли быть выпущены ядовитые дротики, как случилось с Инди в фильме. Это была спокойная простая работа, и Гарри наконец-то расслабился. Он не думал о Сириусе, не думал о Седрике, и даже о дяде с тетей. Он просто был в этой маленькой уютной комнате, в которой чувствовал себя необъяснимо комфортно, освежая её и не волнуясь о том, где он будет сегодня ночевать и не отправят ли его спать без ужина. Кстати, о еде. Ноздри Гарри слегка вздрогнули от аромата базилика и чеснока, наполнившего воздух. Стараясь не обращать внимания на запах, Гарри повернулся, чтобы проверить плафоны и нечаянно споткнулся о коробку с моющими средствами.

Умело сгруппировавшись, он приземлился на пятую точку прямо возле двери, где, прислонившись к косяку, стоял Снейп. Похоже, ситуация его забавляла. Гарри покраснел и покачал головой, осознав наконец, откуда взялся восхитительный запах.

— Обед готов, доктор Джонс.

Снейп едва заметно улыбнулся и пошел на кухню, заставив Гарри покраснеть ещё сильнее. Снейп, должно быть, слышал, как он распевал, занимаясь уборкой. Возможно, он слышал и звуки, похожие на удары хлыста — Гарри нарочно добивался такого эффекта, когда вытряхивал шторы, но он никогда в этом не признается.

Слегка отряхнувшись, Гарри прошел через кухню в ванную, находившуюся в задней части дома. Он знал, что Снейп потребует вымыть руки, поэтому сделал это сразу, чтобы избежать лекции.

В кухне чудесно пахло, на столе стояли две большие тарелки со спагетти, а между ними — буханка свежего чесночного хлеба.

Гарри скользнул на свое место и закрыл глаза, упиваясь запахом. Дождавшись, пока Снейп начнет есть, он осторожно взял вилку.

— Ешь. Я не отправлю тебя домой голодным, — приказал Снейп, накручивая на вилку спагетти. Он заметил румянец, мгновенно вспыхнувший при слове «голодный», но воздержался от комментариев.

— Вы смотрели «Индиану Джонс»? — спросил Гарри и осторожно положил себе в рот немного спагетти. Язык всё ещё немного побаливал, но есть это не мешало.

— Конечно. Хотя в фильме были допущены серьезные неточности. Создатели слишком вольно обошлись с некоторыми фактами. — Снейп запивал спагетти вином, но Гарри вполне устраивало молоко, возникшее у его тарелки. Прошлой выпивки ему хватит надолго.

— Неточности? Это Голливуд, они всегда придумывают то, чего не было.

От чесночного хлеба поднимался пар, и Гарри не смог устоять.

— Поттер, как ты можешь быть настолько неосведомлён о мире, в котором живёшь? — В голосе Снейпа слышалась досада, но не было раздражения.

Гарри на минуту задумался, прикидывая, насколько откровенным можно быть со Снейпом. Он не хотел выглядеть жертвой, но представление Снейпа о домашней жизни Гарри было настолько извращено, что он просто не мог не упомянуть кое-какие моменты. Неожиданно в голову пришёл идеальный пример для сравнения.

— Малфой, — объявил Гарри, проглотив очередную порцию спагетти и не обращая внимания на вопросительно приподнятую бровь Снейпа.

— Эта семья бесконечно презирает маглорожденных и, наверное, полукровок тоже. Уверен, мистер Малфой причинял магглам физический вред только потому, что они не были волшебниками, а Драко ведет себя как последний кретин по отношению к нечистокровным.

Снейп не стал оспаривать жёстких обвинений Гарри, просто кивнул, чтобы тот продолжал. Может, Малфои нравились ему не так сильно, как казалось в школе. Гарри мысленно взял это на заметку.

— Поменяйте местами мистера Малфоя и Вернона Дурсля, Драко Малфоя и Дадли Дурсля, а маглорожденных на любого человека, имеющего хоть какое-то отношение к магическому миру.

Гарри был доволен собой, его ответ не выдавал никаких подробностей его жизни у Дурслей. Хотя Уизли имели некоторое представление о том, что ему пришлось пережить, Дамблдор не отреагировал на мольбы Гарри провести лето где-нибудь в другом месте, и ему совершенно не хотелось, чтобы Снейп догадался, как больно это ранило.

— Однако найти двойника для Петунии Дурсль придётся кому-то другому, поскольку я никогда не встречал миссис Малфой.

Снейп издал смешок, и Гарри взглянул на него с изумлением. Ему доводилось видеть, как Снейп улыбается, но это всегда была сардоническая, язвительная или злая усмешка, означавшая, что Гарри вот-вот за что-то поплатится или же совершил редкую глупость. Гарри мог честно сказать, что никогда раньше не слышал, чтобы Снейп смеялся.

— Если она хоть немного похожа на себя в детстве, то сравнение с Нарциссой Малфой будет точным. — Снейп откинулся на спинку стула и сделал еще глоток вина.

— Значит, вы всё-таки знали маму, когда она здесь жила. — Гарри отломил ещё кусочек хлеба.

— Да, — просто ответил Снейп, не пытаясь добавить что-то ещё.

— Не могли бы вы рассказать мне о ней, сэр? — Гарри знал, что рискует, особенно после сцены, на которую он наткнулся в думосборе. Глаза Снейпа сузились, и Гарри залился краской.

— Все говорят о папе, а про маму только то, что у меня её глаза.

Он уставился на тарелку, не желая поднимать голову, хотя Снейп, конечно же, прекрасно знал о его проигрышном положении. Судя по наступившей тишине, Снейп, наверное, вспоминал маму и время, которое они провели вместе, когда были детьми.

Наконец он поставил бокал на стол с чуть большей силой, чем требовалось.

— Столько, сколько ты сделал для своих друзей в школе… Просто пойди и посмотри в чёртово зеркало, Поттер, — хмуро произнёс Снейп, после чего молча доел остатки ужина.

* * *

Гарри глядел в окно маленькой спальни на лабиринт скошенных крыш и старых кирпичных труб. Стокпорт не отличался особой красотой, но Гарри чувствовал себя здесь довольно уютно. Тут не было никакого притворства, необходимости одеваться прилично, чтобы не ударить в грязь лицом. Это был рабочий город, и работа ценилась выше стильной одежды или традиций.

Гарри подумал, что его маме наверняка было хорошо расти тут, в обычном, ничем не примечательном городке, не слишком большом, чтобы можно было потерять себя.

Снейп постучал в дверь и вывел Гарри из задумчивости.

— Да?

— Уже поздно, — заявил Снейп, строго взглянув на Гарри. Войдя в комнату, он подошел к шкафу, открыл его и уставился на что-то, лежавшее на верхней полке.

— Э-э-э… Я должен ложиться в определённое время, сэр? — Гарри вдруг почувствовал себя довольно неуютно. Это была не его комната, но все же, в отличие от родственников, Снейп уважительно постучал в дверь.

— Нет. — Снейп обернулся, бросив на Гарри уничтожающий взгляд. — Я всего лишь хочу уведомить тебя, что не потерплю ночных блужданий, попыток совать нос куда не следует и громких звуков. Воздержись от своего обычного поведения.

Гарри отвел взгляд и рассеянно поскрёб лоб.

— Извините за кошмар прошлой ночью. Я не хотел вас будить.

Снейп изучающе смотрел на него, доставая из шкафа небольшие связки бумаг и засовывая их в карман мантии. Мальчишка выглядел довольно усталым, почти подавленным. В его глазах не было гнева, ничего похожего на то, что Снейп привык видеть в классе. Вместо этого Гарри выглядел просто опустошённым.

— Что с тобой происходит? — Вопрос был задан гораздо мягче, чем обычно, но Гарри привычно вскинул голову, и Снейп заметил искру раздражения, мелькнувшую в зелёных глазах. Уже лучше.

— Много чего, видимо. — Шумно выдохнув, Гарри плюхнулся на кровать и повернулся лицом к стене. — Я не буду выходить из комнаты.

Снейпу показалось подозрительным, что мальчишка стал таким покладистым. Его ответ он обдумает позже.

— Не неси чушь, ты можешь выходить в туалет.

Поттер кивнул и продолжил пялиться в стену, без очков его зелёные глаза казались слегка расфокусированными.

— Помечтай о чём-нибудь. — Похоже, слово «мечтать» смущало Снейпа, Гарри же, в свою очередь, покраснел от того, что нуждался в подобном напоминании. «Квиты», — усмехнулся Снейп, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.

Гарри вытянулся на спине и уставился в потолок. Было еще не слишком поздно, всего одиннадцать часов вечера, но он решил, что отправиться спать — не такая уж плохая идея. Однако он понятия не имел, о чем помечтать сегодня. Вчерашний разговор в библиотеке растревожил его, но на самом деле Гарри беспокоило вовсе не то, что Дамблдор предложил ему сыграть роль сына Снейпа. Это, по крайней мере, было бы необычным испытанием, и, вдобавок, он мог бы куда-нибудь съездить.

Гораздо больше Гарри беспокоил тот факт, что сегодня он проводит последнюю ночь в доме Снейпа и что он по-настоящему жалеет об этом. В выходные Снейп был как всегда суров, хотя, если подумать, немного меньше обычного, и, на самом деле, Гарри будет скучать по проведённому здесь времени.

Это было очень странное чувство.

Продолжая глядеть в потолок, Гарри заметил крошечные следы копоти, вероятно, оставшиеся с тех времен, когда юный Снейп сбивал мух во время летних каникул. Это комната была хороша для размышлений. Может, утром Гарри тоже оставит здесь свой след: напишет свое имя под кроватью или ещё что-нибудь. Гарри улыбнулся и выключил стоявшую у кровати лампу, поглубже зарываясь в одеяла. Надо бы не забыть спросить у Снейпа, как ему удавалось обходить запрет на использование магии, чтобы стрелять мух, ни много ни мало, и незаметно ускользнул в царство сна.

Этой ночью Гарри снилось, что он выиграл в лотерею немного денег, отделал спальню в темно-синих и красных тонах, а на то, что осталось, накупил книг и электроники и обставил ими всю комнату.

1) Отсылка к детскому стишку Liar Liar, Pants on Fire! — Врунишка, врунишка — в огне трусишки.

Вернуться к тексту

Воскресное утро выдалось довольно хмурым, дождевые облака минувшего дня еще не рассеялись до конца. Гарри тихонько спустился к завтраку, захватив с собой рюкзак, и поставил его у входной двери. Снейп с любопытством наблюдал за его действиями, а затем проворчал довольно мягким — для Снейпа — тоном:

— Поттер, я сказал в понедельник, а не сегодня. Ты не вернёшься домой с директором.

Снейп никак не отреагировал на улыбку, мелькнувшую на лице Гарри, а тот сделал вид, что не заметил проявленного профессором такта.

Остаток дня прошел вполне безмятежно. Гарри несколько часов подряд нарезал ингредиенты для зелий, чтобы избежать неприятностей. Снейп воспользовался этим предлогом, чтобы занять Гарри, и хотя тот, как ни странно, и так был не против помочь, он решил подыграть профессору. Все, что угодно, лишь бы научиться держать себя в руках в обществе вспыльчивых людей — Гарри требовалось как можно больше практики.

Предаваться мечтам, похоже, помогало, и Гарри как раз увлёкся одной особенно интересной — пальцы тем временем сами ловко скручивали порей — когда посреди комнаты что-то ослепительно вспыхнуло, напугав его и заставив Снейпа расплескать немного кофе.

— Проклятье, — пробормотал Снейп, удаляя пятно с помощью чар. Гарри наблюдал, как профессор вникал в сообщение патронуса-феникса, виновника шума и вспышки, читая его по движениям клюва. Лицо Снейпа приняло кислое выражение, он резко повернулся, взмахнув лёгкой мантией, и призвал из разных комнат флаконы с зельями.

Снейп обеими руками ловил влетавшие на кухню флаконы и помещал их в нечто похожее на мягкую курьерскую сумку. Гарри казалось, он наблюдает за жонглёром, выхватывающим предметы из воздуха с удивительной ловкостью. Впрочем, один из флаконов нёсся под странным углом, и Гарри поймал его, прежде чем тот успел тюкнуть Снейпа по голове.

— Оставайся здесь, — указал Снейп, кивнув в знак признательности. — Не открывай дверь, не приближайся к окнам, держи часы и палочку при себе.

Гарри согласно мотнул головой, глядя, как Снейп быстро закрыл сумку и шагнул к камину. Он выглядел взволнованным.

— Еда в холодильнике, и, Поттер, — взгляд Гарри сосредоточился на профессоре, — не сожги дом.

С этими словами Снейп бросил летучий порох в огонь и унёсся в кабинет Дамблдора.

Вернулся профессор только после семи вечера, когда Гарри уже закончил с ингредиентами и приготовил себе легкий ужин. Он даже навёл порядок у себя в комнате и, забравшись в кровать, стал читать. Книга была интересной, но уютная постель одержала верх, и в конце концов Гарри уснул.

Он не слышал возвращения Снейпа, но почувствовал, как его накрыли одеялом и сняли очки. Ощущение было странным, и Гарри не знал, было ли это сном до тех пор, пока Снейп не вынул книгу у него из рук. Гарри лежал с закрытыми глазами, полностью сознавая, что происходит. Снейп ненадолго задержался в комнате, затем погасил свет и направился по коридору в собственную спальню.

Гарри тихонько выскользнул из постели и прокрался к двери, которая оставалась слегка приоткрытой. Он услышал, как Снейп бормочет в своей комнате что-то об идиотском любопытстве, чокнутых стариках, темных проклятиях и кольцах. Затем он тяжело опустился на кровать — Гарри увидел тень, упавшую на пол коридора. Должно быть, профессор не закрыл дверь спальни, думая, что Гарри спит. Гарри решил вернуться в постель, поскольку Снейп явно был чем-то рассержен, и Гарри не имел ни малейшего желания быть застигнутым на подслушивании и опять заниматься уборкой. Последнее, что он уловил, прежде чем снова забраться под теплое одеяло, был шумный выдох и леденящие душу слова:

«Вот так и закончится мир,

Не взрывом, а — всхлипом⁽¹⁾».

* * *

— Не могу поверить, что вы дали моему дяде по физиономии. — Гарри шёл позади Снейпа, пробираясь между машинами, стоявшими на парковке аэропорта.

Снейп остановился у стены в довольно уединенном месте подальше от камер наблюдения. Он слегка потер место на челюсти, которое исцелил, как только они покинули Тисовую улицу. Гарри мог поклясться, что заметил легкую ухмылку на лице профессора. Тот вынул бутылочку с зельем из сумки и увеличил её до нормального состояния. Правой рукой он осторожно передал Гарри чайную ложку зелья. Костяшки пальцев Снейпа всё ещё были разбиты.

— С другой стороны, — продолжил Гарри, — не думал, что он настолько безмозглый, чтобы полезть с вами в драку.

— Тогда пусть это послужит тебе уроком, Поттер. За право ударить первым надо платить, — ответил Снейп, снова уменьшая бутылку.

— Да, но вы здорово ему врезали, — сказал Гарри, еле сдерживая улыбку. Он никогда не видел, как Снейп дерётся — дуэльный клуб на втором курсе не считается, — но подумал, что после того, как тот грациозным ударом, не напрягаясь, уронил его стопудового дядю на пятую точку, увидеть Снейпа в настоящей дуэли было бы весьма воодушевляющим зрелищем.

— На случай, если ты забыл, Поттер, есть правило, запрещающее использовать магию в присутствии маглов. — Снейп закатил глаза, глядя, как Гарри осторожно нюхает зелье.

— Я прекрасно знаю, поверьте. Просто вы кажетесь человеком, который скорее воспользовался бы заклинанием.

Гарри держал ложку перед собой, стараясь потянуть время.

— Тогда драка была бы нечестной, — указав на ложку, ответил Снейп тоном, припасённым для идиотов.

Гарри слегка приоткрыл рот, пытаясь осознать тот факт, что Снейп, оказывается, имел представление о честной драке. Он автоматически сунул ложку в рот, но чуть не выплюнул снадобье, едва оно попало на язык.

Однако Снейп тут же зажал рот Гарри, заставив проглотить зелье.

— Я просто убрал его руки подальше от твоего горла, пока твоя тетя угрожала удалить татуировку с помощью наждачной бумаги. И тебя заботит, насколько сильно я его ударил? — сухо поинтересовался Снейп.

Гарри вдруг странно икнул и быстро уменьшился в размерах, прямо как Тревор, жаба Невилла, на уроке зелий. Он почувствовал себя мелким и тщедушным рядом со Снейпом, ставшим внезапно очень высоким, и закатил глаза, глядя на одежду, которую наколдовал для него профессор. Синие джинсы и зеленая слизеринская рубашка. По крайней мере, Снейп ничего не сказал по поводу того, что Гарри оказался не по возрасту малорослым.

— Вы никогда не проигрывали в поединке, верно? — спросил Гарри, удивляясь, насколько высоким стал его голос. Он не помнил его таким.

— С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, ни разу, — рассеянно ответил Снейп, вытаскивая из кармана какие-то бумаги.

— Твой день рождения тридцать первого июля? — внезапно спросил он, оторвав Гарри от осмотра рук, ставших совсем крошечными.

— А? Да, тридцать первого, — ответил Гарри, шевеля пальцами ног в ботинках. Его волосы были немного длиннее, но остались такими же непослушными.

Снейп что-то бормотал, водя палочкой над пачкой документов, которые он держал в руках.

— Запомни, это задание очень важно для Ордена, и я не допущу, чтобы ты вел себя как типичный гриффиндорец и все испортил. Оставайся в роли, Поттер, или пеняй на себя.

Снейп пристально посмотрел на Гарри, сурово скрестив руки на груди. Поза называлась «я не шучу», и обычно Гарри не обращал на неё никакого внимания.

— Конечно, папа. — Гарри закатил глаза, сделав ударение на последнем слове. — Жду не дождусь нашей поездки.

Несколько секунд Гарри не был уверен, сотрет ли Снейп улыбку с его лица с помощью оплеухи или просто придушит, но тот только покачал головой. Используя палочку, профессор сделал фотографию Гарри и каким-то образом умудрился вставить ее в пустой паспорт, которым снабдил его Дамблдор. Гарри не знал, что это было за заклинание, поскольку в глазах все еще плясали яркие мушки, но спустя минуту паспорт был у него, и Снейп приказал запомнить детали, пока они шли к стойке регистрации.

— Эллиот Феодор Снейп? — спросил Гарри, переходя на легкую трусцу, чтобы не отстать от Снейпа. В голове, казалось, лопнул воздушный шар, рассыпав невероятное количество вопросов. — И как вообще произносится второе имя? Что-то вроде Теодора? Это русское имя? — Гарри перевёл дыхание и тут же продолжил: — Я должен быть вашим сыном, и вы выбрали мне имя Эллиот?

— Поттер, хватит дурацких вопросов! И что не так с именем Эллиот? — Снейп сердито посмотрел на него и слегка притормозил, позволяя Гарри отдышаться.

— Ничего, абсолютно. Эллиот очень похоже на «идиот». Сможете называть меня так, и никто ничего не заподозрит. — Гарри ужасно не нравилось, что антивозрастное зелье сделало его голос писклявым, полностью разрушив саркастический эффект.

Снейп остановился, и Гарри налетел на него.

— Эллиот — прекрасное имя для мальчика. Я бы не назвал своего сына идиотом. — Снейп нахмурился и ухватил Гарри сзади за воротник, чтобы ускорить движение. До конца посадки оставалось мало времени, а им всё ещё нужно было преодолеть некоторое расстояние. Остаток пути Гарри молчал, обдумывая ответ Снейпа. Похоже, имя Эллиот нравилось ему уже давно. Интересно, откуда взялось имя Феодор и с какой стати Снейп остановился именно на нем?

* * *

Самолет приземлился с довольно резким толчком, и Гарри приподнялся, чтобы посмотреть в окно. Никогда раньше он не видел такой ровной местности. В Англии были холмы, в Шотландии горы, Нидерланды же казались совершенно плоскими. Это было странное зрелище, и Гарри с таким увлечением следил за тем, как они подъезжают к терминалу, что не заметил веселья наблюдавшего за ним Снейпа.

Но веселье довольно быстро сменилось раздражением, когда они попытались добраться до места выдачи багажа, поскольку маленькие ноги Гарри не поспевали за толпой и Снейпом. В конце концов профессор остановился, быстро подхватил Гарри на руки и неловко понёс его к багажной ленте, а оттуда в свободную зону аэропорта. Здесь Снейп опустил Гарри на пол и нетерпеливо протянул руку, ожидая, что тот возьмется за нее, прежде чем они отправятся на поезд.

Снейп вознес благодарственную молитву всем богам, готовым его слушать, за то, что железнодорожный вокзал находился на нижнем этаже аэропорта, поскольку ему совсем не хотелось тащить шестилетнего Поттера на большие расстояния. Зелье, которым их снабдил директор, безусловно, сохраняло разум пятнадцатилетнего подростка, но тело вело себя по-детски, и Снейп подумал, что мальчишке скоро потребуется сон, желает он того или нет.

Как только поезд прибыл, Снейп поднялся с Гарри по ступенькам вагона второго класса и попытался найти свободное место. Мысленно выругавшись, он вспомнил, что сегодня был понедельник, время после полудня, а значит, поезд набит битком. Скользя мимо уродливых зеленых скамеек из пластика, Снейп заметил наконец свободную скамью, но, к несчастью, напротив сидели две очень полные дамы с группой детей. Тем не менее, это было сидячее место, лучший вариант, чем стоять двадцать минут.

Он вопросительно кивнул на сиденье, и одна из дам пригласила его садиться, оценивающе оглядев с головы до ног и вызвав у Снейпа подозрение и отвращение одновременно. Протиснувшись на сиденье и поставив сумку рядом с собой, Снейп быстро оглядел детей. Шумные и возбуждённые, два мальчика и девочка в возрасте от четырех до семи лет были одеты в кричаще яркие футболки, а их голоса, по мнению Снейпа, максимально приближались к визгу.

Гарри же стоял перед ним, выглядя довольно потерянным, пытаясь лавировать между полными ногами женщин и острыми коленями Снейпа. Он молча смотрел вниз, растрепанные черные волосы скрывали часть лица, зеленая рубашка все еще не измялась, а джинсы оставались по-прежнему очень чистыми. Раздраженно взглянув в сторону виновников шума, Снейп наклонился вперед и, подняв Гарри, усадил его рядом с собой, позволяя тому сесть поближе к окну, чтобы наблюдать за проплывающими мимо пейзажами.

— Spreekt u Nederlands⁽²⁾? — спросила окинувшая его взглядом блондинка.

— Нет, — ответил Снейп, борясь с желанием презрительно ухмыльнуться.

— Ваш сын такой воспитанный. Прямо как его очаровательный папа, — отпустила она комплимент, и Снейп оцепенел от досады.

— Возможно, — рассеянно согласился он, с нетерпением ожидая, когда же за окном появится Амстердам.

Гарри решил сжалиться над Снейпом, поскольку ему совсем не хотелось находиться остаток дня в обществе разозлённого профессора. Пришло время начать игру. Он аккуратно прислонился к Снейпу, не обращая внимания на его напряжение, затем подтянул к себе ноги и, наклонив их, осторожно положил ему на колени. Прикрыв глаза, он постарался притвориться обессиленным.

— Па-ап, я устал, — пробормотал он достаточно громко, чтобы женщины услышали, и притворно зевнул.

— Ты сможешь поспать в гостинице, Эллиот, — ответил Снейп, но все же накинул на Гарри плащ. Трюк сработал, женщины заткнулись, и Снейп что-то неразборчиво пробурчал Гарри, что тот воспринял как выражение благодарности. Всю дорогу Гарри пребывал в состоянии тревоги, с повышенным вниманием наблюдая за проплывающими мимо сплошными рядами домов. Это было его первое задание для Ордена, и какими бы ни были его отношения со Снейпом в прошлом, Гарри был исполнен решимости не провалить возложенную на него миссию.

* * *

Они вышли на центральной станции Амстердама и пересекли платформы. Гарри почему-то стал скакать через рельсы, будто через лужи. Снейп странно посмотрел на него, но Гарри только улыбнулся и пожал плечами. Он понятия не имел, почему ему хотелось прыгать, но не всё ли равно? Он был в Амстердаме! Прямо перед ними показался небольшой канал, и Гарри смог разглядеть странные катера для туристов со стеклянными потолками и толпы людей, разгуливавших с фотоаппаратами, картами и всевозможными рюкзаками.

Ещё более странным было огромное количество велосипедов. Справа от него, если следовать вдоль железнодорожного полотна к самому концу станции, виднелось нечто похожее на трехэтажную парковку для велосипедов, заполненную до отказа. Правда, возле трамвайных путей, рядом с которыми они сейчас стояли, велосипедистов не было, но Гарри решил, что они находились слишком близко к вокзалу, видимо, причина была в этом.

Снейп указал на трамвай под номером пять, и они забрались в вагон. У профессора имелся некий странный билет, который он предложил кондуктору, пробормотав что-то, как решил Гарри, по-голландски. Как только они сели и Гарри прислонился к стенке трамвая, у него наконец-то появилась возможность задавать вопросы.

— Когда вы успели выучить голландский? — Ноги Гарри даже близко не доставали до пола, и он слегка ими болтал.

— Я не знаю голландского. — Снейп легонько хлопнул Гарри по ногам, чтобы тот прекратил. По-видимому, звук шлёпавших по ножкам сиденья подошв раздражал Снейпа.

— Но… вы только что говорили. — Гарри был в недоумении.

— Переводчик, Поттер, — ухмыльнулся Снейп, и Гарри подумал, что тот сдерживался изо всех сил, чтобы не рассмеяться. — Изобретен англичанином, одержимым нездоровой страстью к научной фантастике.

Гарри посмотрел на него с сомнением:

— Как вы это делаете?

— Бабелфиш⁽³⁾, — ответил Снейп, слегка приподнимая уголки губ и давая понять, что разговор окончен.

Гарри повернул голову к окну, с изумлением наблюдая, как загорелся зелёный свет и мимо них проехал рой велосипедистов: одни в деловых костюмах, с качавшимися на руле портфелями, другие в юбках, подростки, везущие других подростков на багажниках, мать с пристёгнутым к специальному сиденью малышом и мужчина с большой тележкой цветов, прикреплённой к передней части велосипеда. Это был самый странный велосипед из всех, что Гарри когда-либо доводилось видеть, но мужчина шустро лавировал в потоке машин вместе с остальными, следуя нарисованным на дороге причудливым линиям и системе светофоров, которая, похоже, была понятна до конца только местным.

Взгляд Гарри был прикован к окну. Они проезжали мимо старых домов, опиравшихся друг на друга для поддержки, их большие оконные рамы были заметно скособочены, поскольку с течением времени постройки неравномерно осели. Затем они проехали мимо заднего фасада чего-то, похожего на большущий дворец, и в трамвай хлынул поток людей, болтающих по мобильным телефонам на разных языках. Гарри с интересом наблюдал, как некоторые пассажиры, войдя в вагон, совершенно не обращали внимания на кондуктора, а подходили к странному желтому автомату и вставляли в него яркую сине-зелёную карточку. При этом автомат радостно жужжал.

Спустя десять минут утомительной езды трамвай остановился у небольшой площади, на которой располагалось несколько книжных магазинов и пабов. Сойдя вниз, Снейп снова взял Гарри за воротник и повел сквозь толпу студентов, собравшихся вокруг абсурдного количества велосипедов, пристегнутых цепями к парковочным местам.

— Улица Спью-ай⁽⁴⁾? Гермионе бы понравилось, — фыркнул Гарри, прочитав уличный указатель.

— Спау, рифмуется с cow⁽⁵⁾, — поправил Снейп тоном человека, терпение которого было на исходе.

Они вошли в крошечный дверной проем, который, как догадался Гарри, на самом деле был входом в гостиницу. Похоже, эта гостиница со странным названием NH была магловской. Гарри держал рот на замке, зная, что должен вести себя как идеально воспитанный маленький мальчик. Пока Снейп заполнял необходимые бумаги, Гарри спокойно стоял рядом и внимательно оглядывал вестибюль. Шпионы должны замечать окружающую обстановку — Гарри знал это из фильмов, поэтому старался составить мысленный каталог всего, что было в лобби. Он не заметил подозрительных взглядов Снейпа, удивлённого его тихим поведением.

Когда они вошли в номер, который им предстояло разделить, о послушании было забыто напрочь, и Гарри запрыгнул на ближайшую к стене кровать, заявляя на неё своё право. Окна были огромными и светлыми, но Гарри предпочитал свой собственный уголок, пропустив мимо ушей замечание Снейпа вести себя соответственно возрасту.

— Поттер, сейчас мы установим некоторые правила. — Снейп многозначительно посмотрел на Гарри и опустился на один из стульев у столика в углу.

Гарри спрыгнул с кровати и сел на другой стул, чувствуя себя бодрым и усталым одновременно.

— Зелье, которым нас снабдил директор, не только гарантирует, что ты будешь выглядеть как шестилетка, но и заставляет твое тело чувствовать ту же усталость, энергию, ребяческие желания и страхи, которые ты испытывал в этом возрасте. Хотя, к моему неудовольствию, твой разум останется неизменным.

Гарри сердито сверкнул глазами, но промолчал. Тон Снейпа даже близко не был таким язвительным, как обычно в школе. Однако теперь стало ясно, почему Гарри чувствовал себя таким резвым и готовым бежать непонятно куда.

— Соответственно, я ожидаю, что ты будешь вести себя вежливо и спокойно, есть, что дают, и спать днем, когда я велю.

— Я не сплю днем, — надулся Гарри, скрещивая руки на груди.

— Продолжай в том же духе и ляжешь прямо сейчас, — прищурился Снейп, глядя на Гарри сверху вниз и изумляясь, как такой маленький ребенок мог выглядеть настолько невинным и взбалмошным одновременно. Впрочем, за этими глазами скрывался пятнадцатилетний подросток, напомнил себе Снейп.

— И что вы сделаете, приклеите меня к кровати? — ухмыльнулся Гарри.

— Это только один вариант, — сухо ответил Снейп. Насмешливые подростки впивались ему под кожу, словно жгучие насекомые.

— Стойте. Так у меня будут те же страхи, что и в шестилетнем возрасте? — Резкая смена темы заставила Снейпа несколько раз моргнуть, прежде чем он вспомнил, как работает зелье.

— Да. Страхи, беспокойства и пищевые пристрастия.

Снейп изучающе смотрел на Гарри, наблюдая, как на маленьком личике мелькнула тревога, сменившаяся мучительной неловкостью. Поттер напрягся, ссутулился, а его взгляд упёрся в стол, словно мальчишка мысленно спорил с собой.

— И сны тоже? — Тон Поттера полностью утратил вызов, и Снейпу стало любопытно.

— Полагаю, что да.

— Возможно, нам стоит заключить сделку, — сказал Гарри спустя секунду, нервно теребя руками край рубашки.

— Пытаешься строить из себя слизеринца? — тут же отозвался Снейп, обуздывая желание быть излишне язвительным. К его разочарованию, Гарри не поддался на провокацию.

— Как хотите, так и называйте. Но мы живём в одном номере, поэтому… вы не можете использовать против меня то, что я скажу во сне. — Он наконец взглянул на Снейпа, надеясь, что тот не применит к нему легилименцию.

— А что я получу взамен? Ты не расскажешь своим дружкам гриффиндорцам, в чём я ложусь в постель? — приподнял бровь Снейп.

— Ха. Серая ночная рубашка вряд ли покажется кому-то интересной, — фыркнул Гарри и тут же зажал рот рукой. Слишком поздно.

— Поттер, откуда ты знаешь, как выглядит моя ночная рубашка? — Глаза Снейпа сердито сверкнули, и Гарри понял, что его мозг не в состоянии придумать ложь достаточно быстро, чтобы избежать неприятностей. Но попробовать всё же стоило.

— Просто догадался. Вы одеваетесь довольно предсказуемо.

По щекам Гарри медленно пополз румянец, и он мысленно выругался.

— Попробуй ещё раз, — приказал Снейп, наклоняясь к нему. — Ты сунул нос в мою спальню в Тупике Прядильщика?

— Нет! — выпалил Гарри. Он определенно не хотел, чтобы Снейп решил, что он ослушался приказа не входить в спальню. Однако отсутствие ответа не спасало положения.

— Поттер, мы только вчера обсуждали враньё… — Снейп находился так близко, что Гарри гадал, не сможет ли тот применить легилименцию, даже не имея зрительного контакта.

— Хогвартс, — смущенно признался он, обращаясь к своим коленям. — Дурацкое воющее яйцо.

Снейпу потребовалось всего несколько секунд, чтобы вспомнить, о чем говорил Гарри, и тот внезапно обнаружил, что плывет по воздуху в сторону кровати.

— Эй, какого черта! — Гарри боролся с пустотой, но Снейп все еще не желал опускать его на кровать, поэтому тот просто медленно вращался в воздухе.

— Ты всё-таки залез в мой кабинет, маленький кретин. — Снейп уронил Гарри на кровать и снова поднял вверх, с удовлетворением отметив признаки неуверенности у того на лице.

— Это был Барти Крауч под видом профессора Муди! И жаборосли я тоже не крал, пока вы и о них не вспомнили. — Гарри снова плюхнулся на задницу и застонал, чувствуя, как переворачивается желудок.

— Это мы ещё посмотрим, возможно, я подпою тебя веритасерумом чуть позже, — произнес Снейп, опуская Гарри на кровать и приклеивая его к ней.

— Да пожалуйста, я знаю, что этого не делал. — Гарри с раздражением взглянул на него и попытался сдвинуться с места, борясь с простыней. Внезапно он резко поднял голову. — Нет, постойте. Никакого веритасерума.

Снейп с интересом приподнял бровь:

— А что так? Неужели тебе есть что скрывать, Поттер?

— Может быть, профессор. — Гарри не столько следил за разговором, сколько пытался отлепить джинсы от покрывала. — У каждого человека должна быть своя тайная комната.

Снейп на мгновение задумался над этим глубокомысленным утверждением, наблюдая за усилиями Гарри. Такое умное замечание, и тем не менее мальчишка не соображал, что посиди он спокойно хотя бы пять секунд, чары развеялись бы сами собой.

Взмахнув палочкой, Снейп снял заклинание и запер чемодан. Было только начало пятого — хорошее время для прогулки перед ужином. На выходе из отеля они остановились у стойки регистрации, чтобы взять карту, и Снейп поинтересовался у портье, где находятся магазины. Гарри не обратил на всё это особого внимания, поскольку был слишком занят, наблюдая через окно за проплывающими вдоль канала лодками.

Снейп повел его обратно к месту, где они вышли из трамвая, и Гарри нисколько не удивился, обнаружив, что первой их остановкой оказался книжный магазин под названием «Атенеум Бехандел». Он чуть не сломал язык, пытаясь выговорить название, но, войдя внутрь, был весьма впечатлен, увидев, что магазин располагался на нескольких уровнях, и на каждом имелись небольшие лесенки, ведущие к различным книжным секциям. Снейп отправился в ботанический отдел, тогда как Гарри спустился на несколько ступенек по ближайшей лестнице и оказался в отделе художественной литературы.

Именно там и нашёл его Снейп пятнадцать минут спустя, когда он сравнивал две книги Стивена Фрая, пытаясь понять, какая из обложек казалась более нелепой и сильнее не вязалась с названием.

— Возможно, мне не следовало оставлять шестилетнего ребёнка без присмотра, — сказал Снейп, наблюдая за Гарри с приподнятой бровью.

Гарри винил зелье в своем внезапном ребяческом порыве показать Снейпу язык.

* * *

Они поели в аргентинском ресторанчике неподалеку от площади, не слишком углубляясь в город. Мысли Снейпа все еще сильно занимала прошедшая накануне встреча с директором, и к тому же он знал, что Гарри будет уставшим из-за вызванной зельем трансформации.

После ужина они прошли немного дальше по улице Калверстраат, и Снейп затащил Гарри в универмаг. Гарри чувствовал себя неловко, поднимаясь на эскалаторе в детскую секцию, но он решил, что проще купить одежду меньшего размера, чем трансфигурировать весь гардероб. Кроме того, он был практически уверен, что профессор не заставит его надеть что-либо отделанное пушистыми кроликами или разрисованное яркими динозаврами.

Как оказалось, Снейп собирался провести в Амстердаме всю неделю. Они планировали встретиться с Эми Бенсон всего раз, и тем не менее Снейп указал Гарри на стойку с одеждой и велел выбрать гардероб на пять дней. Гарри отложил эту информацию, чтобы воспользоваться ею позже. Нужно всегда быть готовым к тому, что планы могут измениться.

Гарри не совсем понимал, в чем заключалась его работа, но был полон решимости не подвести. Орден сделал многое и во время войны, и для защиты Гарри, поэтому он испытывал удовлетворение, что наконец играет не просто пассивную роль, и неважно, по какой причине он здесь оказался. Возможно, его взяли с собой из необходимости, но к концу недели Гарри твёрдо решил доказать, что достоин работать на орден Феникса.

Именно благодаря решению вести себя примерно и замечать всё вокруг, Гарри уловил выражение боли, мелькнувшее на лице Снейпа, когда тот достал ярко-бирюзовый магловский кошелек — по всей видимости, подарок Дамблдора, — чтобы заплатить за покупки.

* * *

Вечером, ровно перед тем, как залезть в постель, Гарри обернулся и увидел, что Снейп все еще сидел за столом, полностью одетый.

— Так мы договорились насчет снов? — неожиданно спросил Гарри, рассеянно теребя покрывало.

— Кажется, я сказал тебе мечтать перед сном, — ответил Снейп, не поднимая глаз от своих записей.

— Да, сэр, — согласился Гарри, разглаживая только что сделанную зацепку на ткани, — но на случай, если это не сработает…

Снейп поднял взгляд и некоторое время изучал Гарри, будто тот был любопытным экспериментом. Похоже, профессор был не в духе.

— С чего вдруг вы стали таким покладистым, мистер Поттер? Вы вдали от дружков и любимого директора, к тому же вынуждены выдавать себя за моего сына. Честно говоря, я слегка разочарован отсутствием истерик и драм.

Гарри открыл было рот для отповеди, но, подумав с секунду, резко закрыл его и сердито глянул на Снейпа. Умничать — означало доказать свою незрелость. К сожалению, Снейп ещё не закончил.

— Может быть, дело в том, что злобный профессор пришел на помощь великому Мальчику-Который-Выжил?

— Спокойной ночи, сэр. — Гарри старался сделать тон как можно нейтральнее. Он отвернулся к стене, гадая, почему Снейп снова ведет себя, как полный мудак.

Гарри попытался убедить себя, что таким образом давало о себе знать напряжение, оставшееся после того, что случилось днём раньше в кабинете Дамблдора.

Полчаса спустя, когда Снейп, наконец, погасил свет и отправился в постель, Гарри уснул беспокойным сном. Ему снилось, что он заблудился и плутает по Амстердаму.

* * *

Эми Бенсон покинула Англию в возрасте восемнадцати лет, через два дня после того, как вышла из приюта. Она ни разу не заговорила с тех пор, как провела целый день в пещере, и ее личное дело лопалось от записей национальной службы здравоохранения, а также всевозможных бюджетных психологов, которые в течение восьми лет, пока Эми находилась на попечении государства, пытались выудить из неё хоть слово.

Все попытки оказались тщетны, правда, со временем она весьма преуспела в письменной речи. Снейп отметил, что, не считая отказа говорить, Бенсон вела довольно нормальную жизнь. Она сбежала в Амстердам, город, где небольшие человеческие странности замечались, но редко обсуждались. Эми познакомилась с молодым голландцем, и за годы, отмеченные разрушительным наводнением, созданием отвоеванного у моря польдера⁽⁶⁾ и бурными переменами шестидесятых, сумела вырастить двоих детей. Теперь у нее были внуки, и именно с их помощью, как считал Дамблдор, у Ордена появился шанс ослабить её защиту.

Снейп считал это безумием. Впрочем, он всегда полагал, что Дамблдор немного чокнутый.

Поттер по какой-то неизвестной причине отнесся к своей роли очень серьезно. Утром Снейп снова застал его за изучением бумаг, словно тот проверял свои знания об Эллиоте Снейпе.

Снейп был весьма впечатлён усердием, с которым Гарри изображал застенчивого мальчика во время первой встречи с Бенсон и ее внуками. Они зашли в небольшое уличное кафе на площади Дам, представлявшей из себя оживленный квартал с достаточным количеством снующих взад и вперёд туристов и местных жителей, среди которых Эми могла легко затеряться, если почувствует угрозу. Снейп ожидал от неё чего-то подобного, и хотя его нервировала необходимость сидеть спиной к площади, он пошёл на это, чтобы Бенсон чувствовала себя спокойнее. Он испытывал неудобство, но чего не сделаешь ради «всеобщего блага» — мантра, управлявшая его сознанием последние двадцать лет.

— Мой сын, Эллиот, — сообщил Снейп, неловко взяв Поттера за плечо и слегка его сжав.

Гарри медленно поднял голову и посмотрел на Бенсон по-детски распахнутыми глазами, протягивая маленькую руку. Пора начинать игру.

— Рад знакомству, мэм.

Она мягко улыбнулась, а выражение её лица стало менее подозрительным. Снейп достал из кармана магловский блокнот и ручку, отказываясь признать, что Дамблдор, возможно, оказался прав в своих расчётах.

«Какой вежливый мальчик», — говорилось в небольшой записке, которую она передала Снейпу твердой рукой. Он рассеянно отметил, что её ладонь была покрасневшей, словно поверхность кожи чем-то натёрли. Снейп улыбнулся Бенсон, не обращая внимания на смешок, который издал Поттер при виде его улыбки.

С Бенсон было двое маленьких внуков, мальчик и девочка. Они были представлены, после чего отправились играть у военного монумента, недалеко от их столика. Поттер пошел вместе с ними, делая вид, что его очень интересует игра в пятнашки. Снейп гадал, хватит ли у мальчишки ума подхватить голландские бранные слова, которым пытались научить его внуки Бенсон.

«Вы его очень любите». — На этот раз листок положили поверх руки Снейпа. Он повернулся к Бенсон, и та снова слегка улыбнулась. Он едва заметно скривился, осознав, что наблюдал за тем, как Поттер побежал играть.

Он кашлянул и открыл блокнот.

— Мисс Бенсон, мы расследуем убийство, связанное с ребёнком, с которым вы росли в лондонском приюте, — произнёс он чётким нейтральным тоном. Снейп заметил, что она тут же напряглась и принялась чесать руку. Он мягко продолжил допрос, несмотря на то, что Эми отказывалась смотреть ему в глаза.

— Вы покинули приют в восемнадцатилетнем возрасте? — спросил он, открывая блокнот для заметок. Бенсон кивнула, настороженно глядя на Снейпа.

— И бежали из Англии в то же время?

Еще один кивок. Затем она схватила блокнот и возвратила его с одной фразой.

«Вы хотите узнать о Томе».

Снейп поднял взгляд и прочел в ее глазах страх. Бенсон снова выхватила у него блокнот, что-то в нем нацарапала и толкнула обратно к нему.

«Не сегодня».

Она чесала руку, словно та была покрыта болячками, и вскоре на коже стали проступать багровые полосы. Снейп понял, что пришло время отступить.

— Эллиот! — позвал он, стараясь держаться как можно спокойнее, чтобы не встревожить Бенсон еще сильнее. Он не знал, что сделал Тёмный Лорд в пещере в свою бытность ребёнком, но травма, которую он нанес этой женщине, не прошла и через пятьдесят пять лет.

Гарри подошел почти сразу, и хотя Снейп видел, что у мальчишки накопилась куча вопросов, тот держал рот на замке и молча улыбался Бенсон, делая вид, что не замечает, насколько она взволнована.

Поднявшись из-за стола, Снейп убрал блокнот в карман, оставив на столе визитку с номером телефона гостиницы. Он взял Гарри за руку и кивнул Эми Бенсон, пообещав вернуться на следующий день.

1) Цитата из стихотворения Т. С. Эллиота «Полые люди»

Вернуться к тексту

2) Вы говорите по-голландски?

Вернуться к тексту

3) Babelfish. Отсылки к: 1) Для тех, кто не знаком с романом Дугласа Адамса 1979 года «Автостопом по Галактике» (первоначально задуманным как радиоспектакль для BBC), вавилонская рыбка — это универсальный переводчик в виде маленькой рыбки, которую вы засовываете себе в ухо.

2) Babel fish — сервис по переводу части текста или веб-страницы, предоставлявшийся Yahoo! до мая 2012 года.

Вернуться к тексту

4) Гарри намекает на SPEW (Society for Promotion of Elfish Welfare), она же ГАВНЭ (Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов) — организация, основанная Гермионой Грейнджер.

Вернуться к тексту

5) Сow — корова.

Вернуться к тексту

6) По́льдер (нидерл. polder) — осушенный и возделанный низменный участок побережья.

Вернуться к тексту

Амстердам не был утренним городом. Солнце поднялось рано, и плавучие дома на каналах покачивались в едва заметном ритме, пока их обитатели готовились к новому дню. Велосипедисты неслись по городу, еле успевая объезжать пешеходов и автомобили, звонки и резкие окрики эхом разносились по улицам. Общественный транспорт был забит до отказа, и маленький билетный автомат весело позванивал, пока ехавшие на работу полусонные пассажиры крепко сжимали в руках бумажные пакеты из AHАН⁽¹⁾, с выпечкой к завтраку. Похоже, продуктовый магазин был единственным местом, открытым в эти часы, и в нем стояла длинная очередь из посетителей, забежавших, чтобы прихватить что-нибудь к позднему завтраку или купить готовые сэндвичи к обеду.

Однако Гарри проспал всю утреннюю суету.

Снейп стоял у окна с чашкой кофе в руке, наблюдая за лодками, лениво плывущими по каналу Сингел, расположенному прямо перед отелем.

Туристические катера со стеклянными потолками еще не отправились в путь, но Снейп знал, что к девяти они начнут работу, поскольку туристы просыпались рано, стараясь использовать время как можно продуктивнее. Магазины, правда, открывались не раньше десяти.

Снейп обернулся и взглянул на запутавшегося в простынях спящего ребёнка. На Поттере была старая рубашка, ставшая достаточно большой, чтобы служить ночной сорочкой. Мальчишка закинул руку за голову и плотно закутался в одеяло, умудрившись каким-то образом обернуть его вокруг ног. На голове, как всегда, было воронье гнездо, что на шестилетнем ребенке смотрелось довольно мило. При этой мысли Снейп с горечью сделал глоток.

Покачав головой, он развернул последнее послание Дамблдора, пришедшее с совиной почтой.

«Дома все в порядке, с рукой ничего такого, о чём стоило бы говорить, и, кроме того, удалось обнаружить «слона». Привет сыну (Снейп при этом нахмурился), и хорошего отдыха».

Тривиальность и вместе с тем загадочность сообщения заставили Снейпа ощутить легкую досаду. Определенно, в порядке было далеко не всё, но директор, видимо, по-своему толковал это слово. По крайней мере, он нашел Бишопа⁽²⁾, значит, у Северуса будет меньше работы.

Взгляд Снейпа снова упал на кровать. Пятнадцатилетнему подростку в теле шестилетки пока нельзя было сообщать о состоянии директора. Конечно, Снейп понимал, что в данный момент это было к лучшему. Однако у Дамблдора оставалось не так уж много времени, и Северус задался вопросом, скольких еще людей потребуется потерять Поттеру, чтобы его психика дала сбой. Как можно рассказать мальчишке, на чьих глазах всего месяц назад был убит его крёстный, что его бесценный наставник и образец для подражания оказался далеко не бессмертным?

* * *

Хотя Снейп разбудил его в восемь утра, Гарри чувствовал себя, как в тумане. Он не привык, что его шестилетнее тело утомляется настолько быстро. Отсутствие кошмаров способствовало глубокому сну, поэтому он был крайне сбит с толку при пробуждении. Нехотя протерев глаза, Гарри нащупал очки.

Снейп стоял в дверях ванной комнаты, скрестив руки на груди.

— Надень свитер. Мы уходим, а на улице холодно.

Гарри уронил голову обратно на подушку и зевнул.

— Отлично, — проворчал он, не пытаясь скрыть сарказм.

— Если тебе не хватило ума взять с собой свитер, думаю, что могу пожертвовать одним из своих. — Тон Снейпа не уступал в язвительности тону Гарри.

— Да, сэр, — пробубнил Гарри. — Куда мы идем?

— Мы, Поттер, идем на рынок. — Казалось, Снейп был доволен этим странным фактом. — Будь готов к завтраку через двадцать минут и помни, что мы не должны выходить из роли в течение всего дня. Никогда не знаешь, кого можно встретить.

Снейп вошел в ванную и закрыл за собой дверь, дав Гарри возможность потянуться в кровати и окончательно проснуться. Гарри уставился на дверь и покачал головой, напоминая себе, что должен вести себя, как взрослый человек, ну то есть взрослый человек, которому следовало изображать из себя хорошо воспитанного ребёнка.

Гарри и вправду пришлось надеть один из серых вязаных пуловеров Снейпа, и когда он увидел своё отражение, проходя мимо зеркала в вестибюле гостиницы, он усмехнулся сам себе. Свитер был уменьшен и сидел на нём идеально, за исключением рукавов, которые были чуть длиннее, чем нужно. Гарри остался очень доволен своим видом.

Некоторые прилавки цветочного рынка всё ещё были полупустыми, но Снейпа это, похоже, не волновало: он останавливался возле каждого торговца посмотреть, что имелось в наличии. Рынок был магловским, и после трех остановок все лотки стали похожими друг на друга. Гарри распознал несколько цветов из книги о ядовитых растениях, которую читал в Стокпорте, но Снейпа они не заинтересовали. Правда, профессор купил букет свежесрезанных лилий и несколько пакетиков семян. Гарри тихо шёл рядом со Снейпом, стараясь ничего не трогать и держать рот на замке.

Профессор Снейп был человеком, которому нетрудно было проводить время в одиночестве или в полном молчании. Гарри все еще не мог к этому привыкнуть, и тот факт, что зелье вызывало у него непреодолимое желание вихрем пронестись по рынку и понюхать все эти странные цветы, не облегчал положения. Мало того, Снейп сказал одному из владельцев магазинов, что они могут некоторое время поговорить, поскольку Гарри приучен ждать спокойно. Гарри сердито глянул на Снейпа, но тот не обратил на него внимания и продолжил беседу. Что ж, Гарри это вполне устраивало, поскольку теперь Снейп получит то, что заказывал сегодня утром, а именно очень правдоподобного шестилетнего Эллиота Снейпа. Он ухмыльнулся, скрестив руки на груди, и принялся ковырять носком ботинка рассыпанную кем-то землю. Снейп будет не единственным, кто развлечется во время поездки в Амстердам.

Затем Гарри начал теребить листья растения, росшего в горшке у входа в магазинчик, тыкая пальцем в место, где лист соединялся со стеблем. Снейп на беглом голландском обсуждал с владельцем магазина правильный уход за луковицами (Гарри все еще испытывал любопытство по поводу этого изобретения Бабелфиш), и ему стало скучно. Растение начало оживать от его прикосновений, и Гарри расцвёл в улыбке. Его палочка была скрыта в потайном кармане, который Снейп соорудил в боковом шве его брюк, но даже без нее Гарри мог заставить цветок шевелиться.

— Эллиот.

Растение увернулось от пальца и слегка пощекотало Гарри, отчего он тихонько рассмеялся.

— Мы уходим, Эллиот, конечно, если ты не желаешь продолжить знакомство с растением. — В голосе Снейпа сарказм смешался с нетерпением в идеальной пропорции.

— Ну па-а-ап, — проныл Гарри, слегка топнув ногой. Он чуть не расхохотался от выражения ужаса, мелькнувшего на лице Снейпа. — Какой ты смешной. Это же просто растение!

Он произнес это по-детски невинно, подражая другим детям шестилетнего возраста и с удовольствием наблюдая, как Снейп пытается подобрать правильную реакцию. Теоретически, Гарри играл свою роль именно так, как и полагалось, а месть за то, что Снейп заставил его встать ни свет ни заря и пойти на скучный рынок, была всего лишь приятным дополнением.

— Можно мы зайдём в Макдональдс по дороге в музей? — весело спросил Гарри, сунув ладошку в руку Снейпа. Он постарался не обращать внимания на то, насколько теплой оказалась жёсткая ладонь профессора.

— Ни в коем случае, — сквозь зубы ответил Снейп, стараясь сжимать его руку не слишком крепко.

* * *

На обед Снейп заказал «тости». Это был поджаренный на гриле сэндвич с расплавленным сыром и ветчиной, который пришелся Гарри очень по вкусу. Он не преминул рассказать об этом Эми Бенсон, пока они сидели уже в другом кафе, находившемся на менее людной площади над каналом Сингел. Эми слушала его с огромным вниманием. Купленные Снейпом лилии лежали рядом с ней, все еще аккуратно завернутые в бумагу.

— А ещё мы ходили в музей Анны Франк! — сообщил Гарри, радостно улыбаясь. Зелье помогало ему бурно выражать свои чувства, хотя он не помнил, чтобы в детстве ему было так приятно с кем-либо разговаривать.

«Тебе понравилось?» Надпись была сделана печатными буквами на случай, если Гарри не умел читать прописные. Однако он не стал делать вид, что не умеет читать. Одно дело — притворяться ребёнком, и совсем другое — скрывать элементарные навыки.

— Да, мэм, очень. Правда, было грустно смотреть на фотографии, видеть, насколько худыми были люди. Напомнило мне время, когда я…

— Изучал о них в школе, — перебил Снейп, вручая Гарри стакан сока, принесенного официанткой. Профессор бросил на него предостерегающий взгляд, но Бенсон уже начала о чём-то догадываться.

«Вы евреи?» — спросила она Снейпа, ошибившись в своих предположениях.

— Нет, — ответил Снейп, постукивая магловской ручкой по блокноту, который он снова принес с собой. — Мы не евреи.

Гарри с интересом склонил голову. Ему подумалось, что сейчас появилась хорошая возможность выяснить, что означало его второе имя, и он был вполне уверен, что Снейп не проклянёт его в присутствии Бенсон.

— Мое среднее имя Феодор, — сказал Гарри, изображая гордость. — Так что мы не только англичане.

Снейп предупреждающе кашлянул, прежде чем неохотно объяснить:

— У нас есть русские корни.

Снейпа раздражало, что разговор идет не так, как ему хотелось бы, и что ему приходится использовать Поттера в качестве инструмента, чтобы заставить Бенсон говорить. Первоначальная задумка провести приятную неделю в Амстердаме провалилась ко всем чертям.

«А у твоего папы тоже есть красивое русское имя?» — Эми улыбалась, протягивая листок бумаги теперь уже Гарри. Она приняла его усмешку за детское восхищение.

Гарри понятия не имел, но умирал от любопытства.

— О да. У папы очень красивое имя. — Гарри широко улыбнулся, обнажив белые зубы. — Правда, иногда я не могу его выговорить.

Он постарался принять расстроенный вид и взмолился, чтобы среднее имя Снейпа не оказалось простым английским именем, вроде Джона.

Гарри повернул голову, чтобы посмотреть на профессора, и сумел не вздрогнуть, увидев, что тот улыбался. Это была не ухмылка, не приподнятые уголки губ, а самая настоящая улыбка. Гарри вдруг почувствовал, что, возможно, зашел слишком далеко в попытке раздразнить Снейпа.

— Илья, — ответил Снейп, вырывая несколько листков из блокнота. Он положил их перед Гарри и вытащил из кармана ещё одну ручку, которую, Гарри был уверен, быстро трансфигурировал из пера.

— И это напомнило мне, мой дорогой Эллиот, — на лице Снейпа вновь возникла улыбка, и Гарри немного струхнул. Он не был уверен, назвал ли Снейп его по имени или на самом деле произнес «идиот». — Твоя прабабушка захочет увидеть твой почерк, когда приедет к нам в следующий раз. Думаю, тебе стоит попрактиковаться в написании своего имени, не находишь?

Гарри немного сполз с сиденья, оказавшись вровень со столом. Снейп дал ему достаточно бумаги, чтобы уместить как минимум двести строк.

Сильная рука легла на чистый лист и нацарапала что-то в самом верху изящным тонким почерком, фирменным почерком Снейпа, правда, немного утратившем свою твёрдость из-за шариковой ручки.

«Хороший мальчик».

И опять Снейп смеялся последним.

Остальная часть беседы, к которой Гарри не слишком прислушивался, поскольку был занят чистописанием, лишь кратко коснулась пребывания Бенсон в приюте. Волдеморт упомянут не был, зато они составили довольно чёткое представление о безрадостном детстве, проведенном в лондонском сиротском приюте времён депрессии.

После того, как они попрощались, договорившись встретиться на следующий день, Гарри последовал за Снейпом в гостиницу, погрузившись в свои мысли. Размышляя о жизни в приюте и о нескольких увиденных им воспоминаниях Снейпа, Гарри не мог решить, чьё детство было хуже — его собственное, Снейпа или Волдеморта.

* * *

Кошмарный сон, которого так боялся Поттер, случился этой ночью.

Ночь среды в Амстердаме была довольно спокойной, и из открытого окна до Снейпа доносились лишь тихие обрывки разговоров рабочих второй смены, расслаблявшихся в ночных пабах. Он уже почти уснул, лёжа под лёгкими одеялами, но, услышав крики Гарри, подпрыгнул и схватился за палочку.

Вскочив на ноги, Снейп приблизился к кровати Гарри, слушая, как тот умоляет выпустить его непонятно откуда. На лице мальчишки блестели слёзы, он слегка вздрагивал, отчаянно пытаясь выбраться из некоего замкнутого пространства. Снейп хотел было громко заговорить, чтобы разбудить Гарри, но его встревожили последние слова. Гарри Поттер умолял… не бросать его в чулане.

Снейп знал, что зелье возвращает прежние страхи, но тот факт, что Гарри настолько хорошо помнил этот сон, что начал торговаться со Снейпом заранее, доказывал, что мальчишка видел его достаточно часто. Но это не было обычным детским кошмаром, в котором ребенка ловит какое-то безликое чудовище. Гарри лежал на боку, будто готов был сорваться с места, как только освободится от того, что его удерживало. Он все ещё просил, чтобы его выпустили, умоляя дядю и тетю открыть дверь.

Внезапно Снейп почувствовал себя очень неловко. Во время тех провальных занятий окклюменцией он видел достаточно сцен из жизни на Тисовой улице, чтобы знать, что чулан был вполне настоящим. Единственной трудностью было то, что Снейп понятия не имел, как разбудить Поттера, не напугав его еще сильнее. Снейп неподвижно смотрел на Гарри, пока тот бился и рыдал в постели. Снейп и раньше видел людей в подобном состоянии, но тогда достаточно было просто опустить палочку, чтобы снять проклятие и боль. Он никогда не имел дела с детскими кошмарами. В школе этим обычно занимались старосты. То, что случилось сейчас, совсем не походило на кошмарный сон, приснившийся Гарри в Стокпорте.

Решив, что тактильные раздражители могут лучше других помочь при сильной душевной боли, Северус быстро призвал из ванной полотенце, намочив его холодной водой с помощью агуаменти. Держа полотенце над головой Гарри, он позволил капле ледяной воды упасть ему на лоб, надеясь таким образом вернуть его к реальности. Первые несколько капель испугали Гарри, и он вскрикнул.

— Выпустите меня! Оно здесь, со мной, я вижу его глаза!

Снейп нахмурился, нависнув на Гарри, словно ястреб, наблюдая, как мальчишка морщится от холодной воды. Дрожь немного утихла, но он всё ещё продолжал бормотать. Снейп включил яркий верхний свет и, не в силах придумать ничего иного, стащил с Гарри одеяло и принялся легонько щекотать ему пятки. Спустя секунду глаза Гарри распахнулись, и он растерянно огляделся вокруг. В этот момент Снейп не видел ничего, кроме невинного шестилетнего ребёнка, в сонных зелёных глазах которого всё ещё читался страх. Снейп опустился на кровать и неловко развел руки в стороны, вспомнив, что маленьких детей обычно успокаивает физический контакт. Он читал об этом в какой-то в книге.

Гарри с опаской посмотрел на него, и до Снейпа стало медленно доходить, что мальчишку никогда не утешали после кошмаров. Как ни странно, его это устраивало, — Северус не знал, как правильно утешать детей, так что Поттер не будет разочарован. После минутного раздумья Гарри неуверенно подполз ближе и сел рядом со Снейпом. Мальчишка слегка дрожал, и Северус обнял его за плечи.

— Ты в полной безопасности, — произнес он низким тихим голосом. Гарри прислонился к нему, и Снейп, за неимением лучшего, стал пересказывать рецепт зелья, которое использовалось в качестве универсального средства для мытья посуды. Это было первое, что пришло ему в голову, и, видимо, способ сработал, поскольку Гарри начал успокаиваться. Спустя десять минут резкие вздохи сменились короткими всхлипами, и мальчишка, кажется, полностью расслабился, опустив голову на его плечо.

Снейп осторожно уложил Гарри обратно под одеяло и наколдовал небольшой ночник на прикроватной тумбочке. Как следует укрыв мальчишку, он погасил верхний свет, полный решимости утром докопаться до первопричины кошмара.

* * *

Гарри проснулся гораздо тише обычного и, похоже, пребывал в глубокой задумчивости, медленно стаскивая с себя покрывала. Плед, накинутый на него Снейпом прошлой ночью, всё ещё лежал поверх пухового одеяла.

— О, черт, — раздался шёпот, но Снейп все же услышал.

— Доброе утро, — в голосе Снейпа слышалась лёгкая ирония, но ни он сам, ни Гарри не восприняли её всерьёз.

— Простите, что разбудил вас. Снова, — пробормотал Гарри, садясь на кровати и потягиваясь.

Снейп стоял у комода, застегивая на запястье магловские часы.

— Я никому не расскажу, — успокоил он, напоминая о заключенной ими сделке. Гарри ждал встречных условий.

— Где тебя запирали?

Гарри потянул на себя одеяла и, слегка вздрогнув, уставился на тумбочку.

— Дядя Вернон любил сидеть допоздна в гостиной и смотреть фильмы ужасов, — отозвался он, избегая прямого ответа. — Он часто рассказывал Дадли, что в чуланах и под кроватями плохих детей поджидают чудовища, чтобы схватить и съесть. Я убеждал себя, что чудовищ не существует, что это просто сон.

Снейп кивнул, ожидая, пока Гарри продолжит рассказ.

— Не знаю, почему я умолял их о помощи. У меня не было никого, кроме них, но они всегда оставались совершенно глухи к моим мольбам, — произнес Гарри, разговаривая со своими руками и не замечая, как Снейп буквально окаменел от неожиданного признания. — Ну а потом я попал в Хогвартс и обнаружил, что дядя Вернон был прав. Чудовища в самом деле существуют.

Снейп не улыбнулся, но Гарри этого не заметил, поскольку смотрел в другую сторону.

— Я был в своем чулане, — прошептал он.

Снейп слегка кивнул и велел Гарри одеваться, так как решил повести его в музей восковых фигур мадам Тюссо перед тем, как снова встретиться с Эми Бенсон.

— Поскольку я уже устал о них слушать, — проворчал Снейп, отказываясь признать, что делает это, чтобы хоть немного развеселить мальчишку.

* * *

Снейп потягивал кофе, ожидая третьей за последние три дня встречи с Эми Бенсон в третьем по счету кафе. Он не мог не восхищаться ее осторожностью, хотя и не совсем понимал, что именно ее беспокоит. Он взглянул на огромную шахматную доску, расположенную недалеко от столиков, где Поттер играл с пожилым голландцем. Небольшая площадь носила имя Макса Эйве⁽³⁾. Кроме других достопримечательностей на площади Макса Эйве расположена большая шахматная доска под открытым небом. и гораздо реже посещалась туристами, чем места, где они встречались прежде. Снейп был вполне доволен, что мог спокойно сидеть на солнышке, наблюдая, как Поттер позорно проигрывает в шахматы. Пластиковые фигуры были в половину роста мальчишки, но Гарри тем не менее двигал ими, как генерал, командующий битвой, чем немало веселил пожилого мужчину. «Маленький идиот», — подумал Снейп абсолютно без всякой злобы.

Бенсон появилась вовремя в сопровождении двух внуков и молодого человека, которого она представила как своего сына Яна. Детей отправили играть с Гарри, и Снейп гадал, сколько времени пройдёт, прежде чем разразится жаркая битва шахматных фигур.

Двадцать минут спустя пластиковые фигуры уже яростно защищали противоположные стороны шахматной доски, а Снейп вытянул из Бенсон всю информацию, какую только было возможно, не спрашивая напрямую о событиях в пещере. Она всё ещё говорила очень неохотно, и Снейп решил, что будет гораздо лучше расспросить Денниса Бишопа. Или глухую стену, судя по умению Бенсон избегать прямых ответов.

Гарри наблюдал, как Снейп разговаривает с сыном Бенсон, вежливо потягивая кофе. Стоял очень тёплый день, и после длинной утренней прогулки Гарри почувствовал себя очень усталым. Судя по виду его товарищей, они уже тоже хотели спать, хотя и были поглощены спором с двумя другими детьми, которые присоединились к ним позже. К счастью, пришельцы были американцами, и Гарри их понимал.

— Мой папа может бежать вечно и никогда не устанет! — крикнула девочка, вновь привлекая внимание Гарри к группе и объявляя соревнование «чей папа лучше». Гарри молчал, думая о Джеймсе Поттере. Его отец пожертвовал жизнью, чтобы спасти Гарри, но дети не поняли бы этого. И потом, Гарри все равно притворялся Снейпом.

— Твой папа страшный! — выдохнул в сторону Гарри Йерун, один из внуков Бенсон. Он испуганно посмотрел в сторону Снейпа. Гарри рассмеялся вместе с детьми.

— Да, страшный, — хмыкнул он, гадая, услышал ли его Снейп и не снимет ли он баллы.

Поиграв еще двадцать минут, дети утомились и стали сердиться друг на друга. Наконец решив, что с них довольно, все трое вернулись к столу. Эмма, сестра Йеруна, ловко забралась на колени к бабушке и, зевнув, спросила Гарри:

— Ты когда-нибудь видел бугимена?

Взрослые негромко перешёптывались, забавляясь темой разговора, и Гарри спрятал румянец, изображая ответный зевок и прикрывая рот рукой. Йерун устроился на скамейке рядом с отцом, тогда как Гарри просто стоял рядом со Снейпом, чувствуя себя немного обделенным.

— Ага. У него красные глаза, — ответил Гарри, глядя поверх Йеруна на тень, играющую на фасаде одного из зданий на площади.

Ему хотелось спать, а еще чтобы его тоже обняли, но Гарри не сводил глаз со здания, потому что знал, что Снейп посмеётся над ним, если он попросит.

Внезапно сильные руки подхватили его под мышки, и Гарри оказался на коленях у Снейпа. Одна рука обняла его спереди так, что спина оказалась прижатой к груди профессора. Гарри мгновенно расслабился, слегка приподнимаясь при каждом вздохе Снейпа и наслаждаясь вкусным запахом кофе, который тот всё ещё потягивал. Глубоко вздохнув, Гарри осторожно зарылся в рубашку профессора и через несколько минут уже почти спал.

— Мой папа — пожиратель смерти, — прошептал Гарри, уткнувшись головой в шею Снейпа. — Он оберегает меня от бугимена.

Снейп слегка напрягся. Он обдумывал сказанное Гарри, не обращая внимания на Яна, бубнившего что-то о нынешних ценах на кофе.

Да, Гарри назвал его пожирателем смерти, но в его тоне не было ни злобы, ни осуждения. Мальчишка им явно восхищался. Снейпу понадобилось еще несколько минут, чтобы понять, что Гарри заснул.

Волосы Поттера немного щекотали шею, но Северус не слишком возражал. Мальчишка был очень легким для своего возраста, и Снейп находил ощущение небольшой тяжести на коленях довольно комфортным. «Я становлюсь сентиментальным», — с иронией подумал он. Северус посмотрел через стол на Яна — тот нежно обнимал своего сына, бессознательно поглаживая его по спине.

Гарри внезапно вздрогнул, словно от вздоха. Рука Снейпа тут же взлетела вверх, накрыв голову мальчишки, и он подумал, что, возможно, это поможет, если ему снова приснился кошмар. Глаза Снейпа расширились, пока он пытался понять, откуда взялась эта мысль. Он увидел, что Бенсон улыбалась ему, и изо всех сил постарался сохранить бесстрастное выражение лица. Неужели они действительно похожи на отца и сына?

«Он кажется старше своих лет» — листок бумаги был бесшумно передан ему через стол.

Снейп кивнул, гадая, к чему она клонит.

— Его мать умерла, когда он был совсем крохой, — тихо произнес он, надеясь не разбудить Поттера. Он слышал, как Бенсон снова что-то царапает в блокноте.

«Мне очень жаль».

Снейп снова кивнул, думая о Лили и принимая соболезнования, на которые не имел никакого права.

Он рассеянно провел пальцем по волосам Гарри, наблюдая, как несколько мужчин собирают шахматные фигуры, чтобы начать новую игру. Голос Яна вывел его из размышлений об удовольствии, которое он испытывал от этого теплого солнечного дня и суетившихся вокруг людей, болтавших на чужом языке.

— У него довольно серьёзный шрам, — заметил Ян, кивком указывая на лоб Гарри. Снейп опустил глаза и увидел, что шрам казался ярко-красным на фоне бледной кожи и черных волос мальчишки.

— Это от Тома, — ответил Снейп, делая вид, что погрузился в воспоминания. Краем глаза он заметил, что Эми Бенсон выпрямилась на стуле.

Внезапно, словно последний штифт встал наконец на свое место в замке, защита Бенсон рухнула. Ее глаза слегка заблестели, и дрожащей рукой она вытащила из сумки старый дневник с потрёпанными краями. Несколько резинок удерживали страницы вместе.

Снейп ждал, пока она быстро набросала записку, чтобы передать её вместе с дневником, и осторожно взял тетрадь.

«Это случилось почти шестьдесят лет назад. Не арестовывайте Тома ради меня. Сделайте это ради вашего сына».

Снейп подумал, что мысль была неплохой, однако в его намерения не входил простой арест Темного Лорда. Снейп хотел глобальных разрушений. Может быть, Поттер даже подбросит в общий котёл немного этого своего потрясающего везения и создаст между делом небольшую катастрофу. Мечтать не вредно.

Пока Ян заказывал выпивку, Снейп аккуратно открыл дневник. В основном страницы были заполнены детскими рисунками, которые становились все более искусными по мере взросления Эми. Пролистав еще несколько страниц, Снейп наконец нашел то, что искал. Написано было немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы пробудить в нём воспоминания о ночи, когда Северус присоединился к Пожирателям Смерти.

Десятилетний Темный Лорд заманил детей в пещеру и там пытал, наслав на их руки проклятие жгучей крапивы. Это объясняло зуд, который испытывала Бенсон при первой встрече, а из записей в дневнике Снейп понял, что Эми страдала от этого всю последующую жизнь. Это было сильное проклятие для десятилетнего мальчишки, но Снейп уже давно перестал удивляться Темному Лорду. Ощущение от проклятия жгучей крапивы очень напоминало жжение, возникавшее при вызове через темную метку, и Северус гадал, не тогда ли в голове Риддла зародилась мысль его использовать.

Из дневника Снейп понял, что пока руки детей горели от крапивы, Риддл призвал змею и с её помощью принялся развлекаться, подталкивая их к нервному срыву. Змея ползала по телу Бенсон, легонько прикасаясь к ней языком, будто пробуя на вкус, пока та оставалась неподвижной, как статуя. В конце концов змея обвилась вокруг её горла, крепко сжав его в тисках и доведя Эми до состояния предельного ужаса.

Снейп почувствовал тошноту, читая описание последнего события, случившегося в пещере. После того, как змея провела на Бенсон двадцать минут, Риддл приказал ей укусить девочку. Змея впилась в шею Эми, и именно тогда она потеряла способность говорить, хотя никто не догадывался, чем именно было вызвано расстройство. Бенсон знала, что не сможет убедить кого-либо в том, что после всех издевательств Том Риддл исцелил её рану.

Снейп захлопнул дневник и допил кофе. Само собой, Риддл помог Эми из чувства самосохранения, поскольку его определенно не волновало, будет ли магла ходить со шрамом от укуса змеи или нет. Взглянув на не по возрасту щуплого ребенка, спящего у него на коленях, Северус взмолился, чтобы Темному Лорду никогда не удалось схватить Поттера или его друзей и подвергнуть их своим изощрённым пыткам.

1) Albert Heijn — сеть супермаркетов в Голландии.

Вернуться к тексту

2) Бишоп — шахматная фигура слон.

Вернуться к тексту

3) Макс Эйве — нидерландский шахматист и математик, пятый чемпион мира по шахматам.

Вернуться к тексту

— Ради бога, Поттер, перестань уже сновать туда-сюда. — Снейп листал туристическую карту города, взятую в аэропорту, что-то отмечая на ней палочкой. Гарри курсировал взад-вперед между своей кроватью и ванной комнатой.

— Когда мы уезжаем? — неожиданно спросил он, почесывая затылок.

Снейп бросил на Гарри странный взгляд и ответил, задержав палочку над каналом Амстел:

— В субботу вечером. А утром сходим на открытый городской рынок.

Выражение облегчения, возникшее на лице Гарри, не прошло незамеченным.

— Даже несмотря на то, что вы получили от мисс Бенсон всё, что нужно?

Гарри уселся на кровать и принялся с энтузиазмом болтать ногами.

— Да. Неужели у тебя нет иного способа сжечь эту дурацкую энергию?

— Я хорошо выспался днем, — пожал плечами Гарри. — Как думаете, сегодня будут видны звёзды?

— Понятия не имею, — ответил Снейп, листая путеводитель, выданный им на стойке регистрации.

— Разве не странно, что некоторые люди постоянно переезжают из гостиницы в гостиницу? Будто у них нет собственного дома. — Гарри уже лежал на спине, хлопая ладонями по покрывалу. Снейп скрипнул зубами.

— Для некоторых это слово означает всего лишь место, где можно преклонить голову.

Возникла небольшая вспышка, и Гарри внезапно обнаружил возле себя кубик Рубика.

— Пока не справишься с ним, никаких вопросов, — заявил Снейп, бросив на Поттера сердитый взгляд, потраченный однако впустую, поскольку Гарри уже взял игрушку и принялся с ней возиться.

* * *

В пятницу утром Снейп удивил Гарри, взяв его на экскурсию на катере по каналам города. Кое-как устроившись на неудобном сиденье, Снейп с беглым интересом рассматривал дома и достопримечательности, на которые указывал гид. На профессоре были красивые серые брюки свободного кроя и классическая белая сорочка с закатанными рукавами. Темная метка была скрыта под марлевой повязкой, а рука лежала на пакете из книжного магазина Уотерстоунз⁽¹⁾. Они зашли туда по дороге, и, прежде чем попросить помощи у продавца, Снейп отправил Гарри в отдел комиксов. Он был доволен, что сохранил бесстрастное лицо, когда спрашивал о книгах, посвященных повторяющимся детским кошмарам, но не понял, почему покраснел — покраснел! — когда его отправили в отдел литературы для родителей.

Поездка длилась около часа и, не считая многоязыких обсуждений достопримечательностей, проходила достаточно спокойно. Гарри выглядел на редкость присмиревшим, делая вид, что его не интересуют виды с катера, а Снейп старался скрыть усмешку, давая мальчишке вдоволь подуться. Утром они поскандалили из-за внешнего вида Поттера: тот решил, что раз миссия удалась, он может снова позволить себе выглядеть пятнадцатилетним.

Северус начал спокойно перечислять имена волшебников, которые в любой момент могли схватить Поттера или причинить ему вред, отметил, что теперь, когда Гарри так далеко от кровной защиты, вероятность подобного исхода велика как никогда, и назвал приблизительный процент людей в волшебной части Амстердама, которые могли бы его опознать. Конечно, цифры были сфабрикованы, но Гарри этого не знал, и к тому же, независимо от того, насколько хорошо Поттер сыграл свою роль, Снейп не собирался терпеть неповиновения.

К сожалению, прежде чем Снейп успел закончить свою тщательно продуманную речь, Гарри в бешенстве умчался в душ, оставив его гадать, в какой момент паршивец перестал его бояться.

Теперь же, когда им принесли обед в маленьком кафе, Снейп заметил, что Гарри вел себя скорее сдержанно, чем вызывающе. Словно пытался защитить себя от грядущих неприятностей.

— За успех операции, — произнёс Снейп, держа в руке стакан с водой.

Поттер вскинул голову, и его глаза на мгновение вспыхнули нескрываемым счастьем.

— Значит, я хорошо справился с заданием? — Гарри теребил вилку, глядя куда-то за плечо Снейпа, — дурацкая привычка, дававшая о себе знать, когда он нервничал.

— Вполне приемлемо, — ответил Снейп после минутного раздумья. Он даже не потрудился скрыть легкую усмешку, когда взгляд Поттера сосредоточился на нём.

— Вы не могли бы сказать об этом Дамблдору? То есть, на случай, если вдруг появятся другие… — Гарри замолчал, его щеки покраснели, а глаза почему-то стали влажными. Снейп не мог поверить, что мальчишка, возможно, пытался сдержать слёзы.

— Директору Дамблдору, — автоматически поправил Снейп. — А я-то думал, Поттер, что тебе не терпится поскорее вернуться, чтобы провести остаток лета с друзьями.

— Может и так. Но, помогая вам, я чувствовал, что приношу хоть какую-то пользу в этой войне, если вы понимаете, о чем я.

Гарри попытался небрежно пожать плечами.

— Возможно, — задумчиво ответил Снейп, отрываясь от обеда и откладывая в сторону столовые приборы.

— В прошлый раз, когда я пытался помочь, погиб Сириус. В этот раз я хоть что-то сделал правильно. — Гарри отодвинул от себя тарелку, его аппетит пропал.

Снейп изучал сидящего перед ним мальчишку. На вид ему было шесть, но голос и манеры выдавали в нём гораздо более взрослого человека, равно как и умение держать себя в руках.

— Ты все еще переживаешь своё горе, — сказал Снейп относительно мягким по сравнению с его обычным тоном. — Темный Лорд подчинил себе волю многих волшебников. Он заманил бы тебя в Министерство так или иначе.

Это было завуалированной попыткой убедить Гарри, что он не виноват в смерти Сириуса, но тот все равно скрипнул зубами. Снейп полгода твердил, что Гарри полный ноль в окклюменции, и тот помимо воли чувствовал, что, не попадись он на крючок Волдеморта, крёстный остался бы жив.

— Значит, мне на роду написано быть жертвой? Я безнадёжен в окклюменции, о чем вы мне неоднократно говорили. Это я виноват, что Сириус там оказался, я виноват, что он рисковал и в итоге заплатил за это своей жизнью. — Из глаз Гарри потекли слёзы, и он сердито вытер их рукавом.

— Дурацкое детское тело. И конечно, я все еще переживаю! Наконец у меня появился крестный, и не успел я узнать его поближе, как в следующую минуту его не стало! Никаких предупреждений, никаких прощаний, просто не стало, — произнёс Гарри хриплым голосом и выхватил у Снейпа протянутый ему носовой платок. Он уже давно не плакал на людях и был раздосадован, что не смог сдержаться. Гарри не заметил, что Снейп воспринял его срыв как должное.

Профессор наклонился вперед и заговорил низким голосом, от которого у Гарри мороз пробежал по коже. Но дело было не только в голосе, а в выражении нескрываемой боли, возникшем на лице Снейпа.

— Значит, вместо того, чтобы просто радоваться своему счастью, пока он жив, ты предпочел бы знать за год, что он умрет и что ты не в состоянии ничего сделать, чтобы это предотвратить?

В глазах Снейпа читалась обречённость, и Гарри ерзал на стуле, пытаясь понять, что означал этот взгляд. Похоже, Снейп знал, о чём говорил.

— Кто… — начал было он, но осекся, когда Снейп резко махнул рукой.

— Неважно, заканчивай обед. Для следующего задания тебе понадобится больше мускулов, а то ты выглядишь, как заморыш.

Снейп развернул газету «De Telegraaf», оставленную кем-то на стуле рядом, пытаясь не замечать, что чувствует себя немного лучше от того, что Поттер перестал выглядеть, как потерянный щенок.

Гарри сидел в молчании, доедая сэндвич и думая о том, со сколькими людьми был знаком Снейп — их было немало, и смерть скольких из них на самом деле обеспокоила бы профессора — таких было раз-два и обчёлся. Обед был доеден на автомате, пока Гарри размышлял о том, чем займется на следующем задании, стараясь выбросить из головы всё плохое, о чём он думал раньше.

* * *

Вызов пришел в восемь вечера, как только Гарри и Снейп вернулись в гостиницу после ужина. Вечер был теплым, и Северус собирался прогуляться, но когда рука начала гореть, предупреждая, что через десять минут начнётся сходка, все приятные мысли были отброшены, и Снейп включил режим чрезвычайной ситуации.

Гарри сидел на кровати с немного растерянным видом, пока Снейп осторожно двигался по комнате, бесшумно ставя на окна защитные чары и вытаскивая из чемодана небольшую связку пузырьков. Один из них он бросил Гарри, и тот поймал его в последний момент скорее рефлекторно, чем осознанно.

— Выпей и дай мне свои часы.

Гарри снял старые часы, полученные в Стокпорте, и, протянув их Снейпу, вытащил пробку из флакона.

— Что это? — спросил он, нервничая от того, насколько взвинченным казался профессор.

— Антидот. Ты сможешь лучше себя защитить, если будешь во взрослом теле. — Снейп колдовал над часами, не глядя на Гарри.

— Вы можете сделать некоторые части тела больше, чем они были раньше? — спросил Гарри, предприняв робкую попытку ухмыльнуться и мысленно пнув себя за это. Дурацкие нервы.

Снейп поднял голову и уставился на него.

— Поттер, не будь вульгарным. — Профессор вернул ему часы и увеличил одежду именно в тот момент, когда Гарри вырос до своего нормального состояния.

— Если циферблат покраснеет, трижды нажми на заводную головку часов. Это порт-ключ в безопасное место, где я смогу тебя найти. Я вернусь, как только смогу. Оставайся в номере. На столе лежат восемьдесят гульденов, если захочешь заказать еду. При необходимости используй магию не задумываясь.

Снейп посмотрел на Гарри — мальчишка вертел в руках палочку, оглядывая комнату. Речь Снейпа и тот факт, что он искренне беспокоился о безопасности Гарри, заставили того нервничать ещё сильнее.

— Поттер.

Гарри одарил Снейпа улыбкой, которая, судя по всему, означала «со мной всё будет в порядке».

Кивнув, Снейп набросил на себя дорожный плащ. Оставалось четыре минуты, чтобы аппарировать к Темному Лорду, прежде чем тот отправит официальный вызов.

— Не засиживайся допоздна и помечтай перед сном.

И с громким хлопком Снейп исчез.

* * *

Гарри расхаживал по гостиничному номеру, поглядывая на часы. Как глупо. Снейп отправился на встречу всего полчаса назад, а ему уже хотелось на свободу. Прочь из крошечного гостиничного номера, прочь из гостиницы, гулять одному, без Снейпа, постоянно напоминавшего Гарри, что он является мишенью. Ему хотелось на улицу, но внутренний голос ругал его за желание нарушить вполне обоснованный приказ Снейпа оставаться внутри.

И, собственно, почему Снейп все время советовал ему мечтать перед сном? Конечно, с тех пор, как Гарри начал это делать, кошмары перестали сниться так часто, но все же было немного странно, что именно Снейп велел ему этим заниматься. Как будто сам он был способен думать о чём-то приятном.

Гарри плюхнулся на кровать и мрачно выругался в потолок. Это было хуже, чем жить у Дурслей, по крайней мере, побег оттуда был бы оправдан. Но здесь… он был не где-нибудь, а в Амстердаме! Городе запретных удовольствий! И так же, как в Хогвартсе, Гарри влекло непреодолимое желание исследовать окружающее пространство, но теперь ему мешало назойливое чувство вины, требовавшее не выходить из номера.

Однако, вспомнив разговор за обедом, Гарри укрепился в своей решимости. Сириус до последней секунды не знал, что его время истекло. Он жил настоящим и, судя по приключениям, о которых слышал Гарри, наслаждался жизнью, пока не попал в тюрьму. Но что, если это лето станет последним для Гарри? Что, если эта поездка в Амстердам станет единственной? Гарри определенно не хотел, чтобы воспоминания об этом месте были воспоминаниями шестилетнего ребенка. Кроме того, о том, что Гарри находится в Амстердаме, знали только Снейп и Дамблдор, а шансы, что кто-то опознает его в магловском мире, были ничтожно малы.

Гарри не знал, о ком Снейп говорил за обедом, но если человек получил известие, что вскоре умрет, он наверняка захотел бы использовать оставшееся время с максимальной пользой. Гарри нервно сглотнул, стараясь не думать о пророчестве и о том, что именно ему предстояло узнать, кто выйдет живым из схватки с одним из самых могущественных тёмных волшебников последнего столетия.

Гарри не привык заключать пари, но ему и не нужно было подбрасывать монету, чтобы угадать исход поединка. Однако, что касается монет…

Спустя двадцать минут и шестьдесят подбрасываний завалявшейся на комоде монеты в двадцать флоринов Гарри принял решение. Портрет голландской королевы (который, по мнению Гарри, выглядел довольно примитивным и лишенным деталей) оказался сверху тридцать восемь раз, что означало, что Гарри идёт гулять. Он встал, не обращая внимания на ощущение небольшой тяжести в животе. Снейп не вернулся, и, судя по тому, что он велел Гарри лечь спать пораньше, вернется еще нескоро.

Окинув взглядом комнату, Гарри заметил прейскурант на доставку еды в номер. Снейп сказал, что он может что-нибудь заказать. Это было очень любезно со стороны профессора, подумал Гарри с улыбкой. Возможно, перемена произошла благодаря тому, что слизеринец проводил слишком много времени с гриффиндорцем. Гарри пролистал меню и остановил свой выбор на куске яблочного пирога и свежевыжатом соке. Да, это подойдет. Гарри сделал заказ и снова оглядел комнату, решая, что еще ему может понадобиться.

Сунув в джинсы палочку и бумажник, Гарри вёл внутренние дебаты, ожидая заказ. Было не настолько холодно, чтобы надевать куртку, но Гарри нужно было выглядеть старше своих лет, а магловский пиджак Снейпа как раз висел на стуле. Надеть его или нет… Щеки Гарри слегка зарделись, когда он представил игру в переодевание и разгуливание в одежде профессора, но, с другой стороны, это довершит образ, и, кроме того, Гарри смутно помнил, что надевал старую ночную сорочку Снейпа в первую ночь в Стокпорте, когда напился, как сапожник.

Постаравшись выкинуть воспоминание из головы, Гарри подпрыгнул, услышав нетерпеливый стук в дверь. Схватив пиджак и неуклюже натянув его на себя, он взял немного денег и открыл дверь. Посыльный принес заказ и слегка удивился, когда Гарри последовал за ним к выходу.

— Забыл кое-что взять в аптеке, — пробормотал он, изобразив смущение. Посыльный лишь пожал плечами и принял чаевые. Гарри вышел за ним следом и тщательно запер за собой дверь. Он полагал, что если выйдет вместе с посыльным, Снейп никогда не узнает, что он ненадолго покидал номер, независимо от того, какое заклинание тот бросил на дверь.

По крайней мере, он очень на это надеялся.

Гарри застегнул пиджак и, ощутив знакомый запах аниса, постарался отогнать от себя чувство вины. Вечер был довольно теплым, и люди гуляли по улице перед отелем, смеясь и громко разговаривая друг с другом. Гарри сунул руки в карманы и с решительным видом зашагал вперёд так, будто он по праву принадлежал к числу этих людей и не желал, чтобы его беспокоили. Обходя стороной подростков, гонявших по улице на велосипедах, Гарри направился вверх по Калверстраат в сторону площади Дам и квартала, который ему давно хотелось исследовать.

Гарри шагал очень быстро и десять минут спустя уже был в квартале Красных фонарей.

Он неторопливо направился вдоль Аудезийдс Воорбургвал, одной из главных улиц квартала. Гарри помнил, что видел указатель с этим названием, когда сегодня днем проходил здесь со Снейпом. Вечером все выглядело совершенно иначе. Уже к восьми часам улицы заполнились шумными подвыпившими туристами. С кислым выражением лица Гарри подметил, что в основном это были британцы. Пабы были полны оживленных шумных людей, и тошнотворно-сладкий запах марихуаны витал в воздухе у кафе, мимо которых проходил Гарри. Он пошел быстрее, не желая, чтобы к нему пристали или обдали дымом.

Однако он заглянул в ярко освещённый магазинчик «волшебных» грибов, выглядевший довольно чистым. Невилл рассказывал ему, что в магловском мире грибы используют для создания галлюциногенных снов, и, хотя Гарри побаивался ужасов, которые могли выплыть из подсознания, ему было интересно посмотреть, какие виды грибов разводили маглы. В магазинчике имелось даже небольшое меню с описанием воздействия каждого типа грибов. Гарри вышел, ничего не купив, но ощущая себя человеком, немного познавшим жизнь. Он улыбнулся татуировке, вновь появившейся на его руке, и продолжил шагать, держа голову чуть выше. Он поступил правильно, выйдя прогуляться сегодня. Мальчик-которого-всю-жизнь-держали-под-замком наконец-то вырвался на волю и увидел настоящую жизнь. Гарри гнал от себя смутное чувство тревоги, стараясь непрерывно следить за тем, что происходит вокруг.

Подойдя к старой церкви, он поймал себя на том, что пялится в окна дома напротив. Красные уличные фонари стали гораздо заметнее в угасающем свете дня. Женщины, стоявшие у дверей, были одеты даже более вызывающе, чем прежде, у некоторых была обнажена грудь, и Гарри стиснул зубы, чтобы не раскрыть рот от удивления. Должно быть, он слишком долго не сводил глаз с одного из окон, поскольку женщина в ярко-розовых стрингах, стоявшая с довольно скучающим видом, крикнула ему:

— Эй, мальчик! Сто гульденов за потра…

Гарри крутанулся на пятках и с пылающим лицом быстро скрылся за церковью. Наверное, прийти сюда вечером было не слишком умно с его стороны. Опустив глаза, Гарри пошёл к выходу из квартала, обратно к улице Дамрак. В нос ударил запах жарящихся в масле чипсов, и Гарри увидел, что оказался на оживлённой туристической улице — по обе ее стороны располагалось множество пабов и вдобавок несколько сувенирных лавок и секс-шопов. Последние привлекли к себе внимание Гарри, и он мгновенно забыл о желании сбежать обратно в гостиничный номер. Вместо этого на передний план всплыли иные желания, характерные для пятнадцатилетнего подростка, и Гарри вспомнил, зачем он сюда пришёл. Он мужчина, гуляющий по городу с целью как следует развлечься. Довольно быстро Гарри обнаружил себя в магазине, на входе в который горели яркие флюоресцентные лампы, а с потолка свисало удивительное количество всевозможных изделий из кожи.

Магазин был узким, и в нем имелось несколько кабинок для просмотра. Гарри с секунду поразмышлял над тем, что именно происходило в этих кабинках, но затем просто сделал вид, что их не существует. Он прошел в заднюю часть магазина, где за огромной стеной разноцветных игрушек он заметил журналы. Хотя Гарри и хотелось как можно меньше обращать на себя внимание, он понимал, что должен соблюдать условности, и поэтому двигался целеустремленно, будто посещал магловский секс-шоп минимум раз в месяц, так же регулярно, как платил за аренду квартиры или покупал продукты. Гарри небрежно показал продавцу удостоверение личности и с улыбкой направился к журналам. Он возблагодарил богов за красные лампы, освещавшие магазин, поскольку был уверен, что его лицо было просто пунцовым.

Гарри просмотрел множество журналов, пропуская выпуски, детально описывающие различные фетиши, в пользу обычных и, как он полагал, несколько более скучных изданий для гетеросексуалов. Прислушиваясь краем уха к разговору у прилавка, где какой-то мужчина громко обсуждал качество силикона в весьма вульгарно выглядевшей игрушке — черт подери, эти голландцы были продвинуты до абсурда — Гарри наконец нашел журнал, прекрасно подходивший для его целей. Бегло пролистав его, Гарри ощутил, что брюки стали тесны.

Выбрав еще один журнал из той же серии, Гарри глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и повернулся, готовясь пройти к кассе. Он сделал шаг вперед, но тут же наткнулся на плотную черную стену, оказавшуюся никем иным, как очень разгневанным Северусом Снейпом.

— Чёрт, — прошептал Гарри, бледнея. Кровь отхлынула от его лица и мгновенно бросилась к ногам. Он чуть не выронил журналы, но, ощутив весьма болезненную хватку на правой руке, застыл как вкопанный.

— Только попробуй, — прорычал Снейп, крепче сжимая руку Гарри и вырывая у него журналы. Он сунул их обратно на полку и потянул Гарри к выходу. Хозяин магазина внимательно наблюдал за ними, опасаясь скандала.

— Я… я могу объяснить, — промямлил Гарри, не в силах отвести взгляда от гневных черных глаз. Снейп выглядел совершенно взбешённым, и Гарри предпочёл бы больше никогда не видеть подобного взгляда, направленного на него.

Услышав Гарри, хозяин окликнул его через голову стоящего у прилавка мужчины, рассуждавшего теперь о промышленном силиконе.

— Эй! У тебя всё в порядке?

Гарри видел, что хозяин встревожен, но безопасность посетителей волновала того лишь отчасти. Хотя он проверил документы Гарри, потенциальный несовершеннолетний в магазине мог создать множество проблем, равно как и люди, затевавшие драки.

— Да. Все хорошо, это мой… — Гарри старался говорить беззаботным тоном, но у него дрожали колени, и он знал, что дорога в гостиницу покажется ему очень долгой.

Хозяин взглянул на виноватое встревоженное лицо Гарри и на убийственно спокойного Снейпа.

— А-а, твой отец. Глупый мальчишка. — Он небрежно махнул рукой и вернулся к громогласному покупателю.

Снейп выволок Гарри из магазина, и они пошли сквозь толпу в полном молчании. Хватка на руке не ослабевала, Снейп использовал ее, чтобы вести Гарри в нужном направлении, и тот был уверен, что утром на ней появится солидный синяк в форме пятерни Снейпа. Однако он не произнёс ни слова и не попытался замедлить шаг, чтобы оттянуть прибытие в гостиницу, поскольку каким-то образом знал, что на этот раз не отделается чисткой котлов или мытьём окон.

Пока они шли назад, Снейп, со своей стороны, не издал ни звука, и временами Гарри казалось, что он не дышит. Признаться, Гарри не был уверен, мог ли вечер стать ещё хуже, в чём заключалась немалая ирония, поскольку всего два часа назад он считал, что этот вечер станет лучшим в его жизни. Один в Амстердаме, с возможностью исследовать непристойную изнанку города, не имея надобности притворяться безупречным Мальчиком-Который-Выжил. Хотя следовало признать, что он немного нервничал, гуляя один среди пьяной разгульной толпы, избегая неясных угроз, которые, как ему казалось, прятались в тени переулков. По крайней мере, на обратном пути люди сами шарахались в стороны от Мальчика-Который-Выжил и Злобной-Летучей-Мыши-Подземелий.

Это было смешно, и Гарри хотелось хихикнуть, но он все еще ценил свою жизнь. Затем он обругал себя за то, что чувствовал себя в большей безопасности рядом со Снейпом, пусть и не на шутку разъярённым. Видимо, Снейп не аппарировал, а вёл его пешком в гостиницу, чтобы хоть немного остыть.

Оставшееся время Гарри пытался придумать наилучшее логическое объяснение своей на редкость глупой затее выйти одному из-под защиты гостиничного номера. Увидев входную дверь отеля NH, он нервно сглотнул.

Время вышло.

1) Уотерстоунз — британская розничная сеть по продаже книг, с отделениями в Великобритании, Ирландии, Бельгии и Нидерландах.

Вернуться к тексту

Они вернулись в гостиницу. Переступив порог номера, Снейп наконец отпустил руку Гарри, затем быстро повернулся и надёжно запер дверь с помощью магии. Гарри стоял неподвижно, следя за Снейпом испуганными глазами. Разум кричал, что надо бежать, спрятаться под кроватью, запереться в ванной комнате или сделать что-нибудь столь же глупое, но конечности его не слушались.

— Это не то, о чем вы подумали! — выпалил Гарри, испытывая непреодолимое желание нарушить наступившую тишину. На обратном пути он накрутил себя до предела, и его нервы, казалось, слегка вибрировали.

— В таком случае что же это было, мистер Поттер? — Голос Снейпа звучал угрожающе низко. Профессор скрестил руки на груди и наклонился к Гарри, заставив того прижаться спиной к стене.

— Я просто хотел подышать свежим воздухом. Или Мальчик-Который-Выжил не может немного отдохнуть? — Гарри сердито посмотрел на Снейпа, но нервно хрустнул прижатыми к бокам пальцами. Единственное, что поддерживало его храбрость, — вера, что Дамблдор не позволит Снейпу убить его. Во всяком случае, пока. Но тут Гарри вспомнил, что на нем был пиджак Снейпа как раз в тот момент, когда профессор схватил его за лацканы.

— Свежим воздухом, — повторил Снейп, повышая голос. — Ты в Амстердаме, один, вдали от друзей и защиты, и ты решил отправиться на прогулку в квартал Красных фонарей. Неужели ты не можешь хоть раз послушаться, Поттер? Я велел тебе ОСТАВАТЬСЯ В НОМЕРЕ!

На последних словах Снейп встряхнул его, и Гарри утратил осторожность. Его нервы вырвались из узды, и он начал орать, не задумываясь о последствиях:

— Я хотел выйти! Вы не можете держать людей взаперти, и какая вам вообще разница? Вы всегда ненавидели меня!

Гарри попытался сбросить руки Снейпа с пиджака, но тот держал крепко.

— Я оберегал тебя от смерти много лет, с тех пор, как тебе исполнилось одиннадцать. И будь я проклят, если не справлюсь с этим сейчас, — прорычал Снейп и потащил Гарри к столу и стульям.

— Отпусти меня, ублюдок! — прошипел Гарри, пытаясь вырваться из рук профессора. Снейп остановился, слегка развернул его и больно треснул по заднице, что повергло Гарри в шок.

— Какого хер… — успел выдохнуть он, прежде чем за первым шлепком последовал второй. Снейп нанёс ещё три удара в быстрой последовательности, перемежая их словами «Ты будешь. Меня. Слушать».

Гарри был совершенно оглушён и находился в полном недоумении, чувствуя, как гнев быстро покидает его. Что это было? И кем вообще возомнил себя Снейп, раздув такую проблему из сущей ерунды? Сириус бы отнёсся к его уходу спокойно! Сириус наверняка поддержал бы его.

— Пре… прекратите! Что вы делаете? — выдавил из себя Гарри. Он удивлённо заморгал, поняв, что глаза становятся влажными.

Однако Снейп и так уже остановился и повернулся, чтобы сесть на стул. Крепко держа Гарри за обе руки, Снейп потянул его вперед, вынуждая встать прямо перед собой и посмотреть вниз. Их взгляды встретились.

— Я пытаюсь добиться от тебя внимания, вот что я делаю, — произнес Снейп, и насколько Гарри мог судить, профессор изо всех сил себя сдерживал. Но какова бы ни была причина столь странного поступка Снейпа, своей цели он определенно достиг.

— Это была просто прогулка и несколько ду… дурацких журналов, — заикаясь, произнёс Гарри. Зад немного побаливал, и Гарри все еще не мог поверить, что профессор его отлупил.

Снейп что-то пробормотал сквозь зубы, Гарри показалось, что это было ругательство на чужом языке.

— Дело не в том, что именно ты сделал, Поттер, а в том, почему ты это сделал. Всю неделю ты хорошо справлялся с заданием, и я твёрдо верил, что ты останешься в гостинице, — раздраженно произнес Снейп, не отводя взгляда от Гарри. — Ты вообще представляешь, через что мне пришлось пройти по твоей милости?

О-о-о. Чёрт. Гарри наблюдал, как Снейп нервно провёл рукой по волосам, и внутри него что-то сжалось. Гнев испарился. Раньше Гарри думал, что школьные отработки с профессором невыносимы, но осознание того, что он наконец заслужил доверие Снейпа и тут же потерял его, было мучительнее в стократ.

— Я не хотел ставить вас в неловкое положение. — Гарри опустил голову, стараясь смотреть куда угодно, только не на Снейпа. Когда они вошли в номер, он был готов к крикам и ругани, с этим он мог справиться. Меньше всего он был готов к спокойному разговору с Северусом Снейпом.

— Неловкость была наименьшей из моих проблем, — прорычал Снейп.

Он крепко держал Гарри за руки, не причиняя боли, но и не давая пятиться назад. Гарри чувствовал себя довольно неуютно, стоя так близко к профессору, и его глаза все еще были мокрыми от слез.

— Куда я сегодня ходил? — спросил Снейп, отчего Гарри стало еще хуже.

Раньше он видел, как Молли Уизли отчитывала Рона и его братьев, но до этой минуты он не понимал, почему они так не любили, когда миссис Уизли заводила речь о беспокойстве.

— На сходку с Пожирателями, — покорно произнес Гарри.

Каким образом Снейп сумел превратить его из дерзкого, почти взрослого мужчины в маленького ребёнка, получавшего нагоняй? Неудивительно, что Дамблдор сделал Снейпа главой факультета.

— Посмотри на меня, Поттер.

Гарри поднял взгляд и внимательно посмотрел на Снейпа. На лице профессора всё ещё читался гнев, но Гарри заметил морщинки вокруг глаз и рта, выдававшие напряжение, в котором тот пребывал. Снейп выглядел усталым, раздосадованным и вообще на пределе, но крошечные признаки облегчения всё же начали проглядывать в лице профессора, и это смутило Гарри. Похоже, Снейп какое-то время носился по Амстердаму, пытаясь его найти, и отчасти этим объяснялось чувство вины, которое испытывал Гарри.

— Я этого не делал, — в следующую секунду произнес Снейп, каким-то образом догадавшись, к какому умозаключению пришел Гарри. — Хотя осмелюсь предположить, что так мне было бы легче. Часы, которые ты носишь, содержат в себе магию, дающую мне знать, когда ты в опасности, так что вместо того, чтобы бегать по городу, я сидел в зале вместе с тридцатью Пожирателями и Темным Лордом и слушал сигнал тревоги, оповещавший меня, что ты покинул номер.

А-а. Гарри с трудом сглотнул и тихо шмыгнул носом. Конечно, у Снейпа имелись способы отследить его в своё отсутствие.

— Как ты знаешь, Поттер, Темный Лорд искусный легилимент. — Тон Снейпа не был самодовольным, как обычно в классе. — Так что я сидел там, гадая, ушёл ли ты по собственной воле или тебя похитили, куда именно ты пошел, в безопасности ли ты и как скрыть все эти мысли от Лорда, — закончил Снейп, не отрывая взгляда от Гарри.

Слезы потекли снова. На этот раз Гарри ничего не мог с ними поделать. Похоже, Снейп и вправду беспокоился о нём.

— Хватит, — прошептал Гарри, закрывая глаза.

Он влипал в неприятности и раньше: у Дурслей его запирали, награждали шлепками, держали без еды и заставляли делать работу по дому. Тогда он чувствовал себя виноватым, но никогда прежде Гарри настолько не сожалел о содеянном, как теперь.

— Скажи мне, Поттер, почему ты ушел? — Снейп был неумолим, и его холодный тон требовал ответа. Лучше бы профессор на него орал.

— Я просто хотел… — начал Гарри, но запнулся, когда к нему подтолкнули коробку с салфетками.

— Ты хотел погулять, а противный учитель запер тебя в комнате, — произнёс Снейп невозмутимым тоном. Благоразумие подсказало Гарри удержать свою первую реакцию на это заявление при себе.

— Да. — Гарри переступил с ноги на ногу, желая сесть, но Снейп удержал его на месте. Было странно смотреть на профессора сверху вниз, и Гарри было немного не по себе, будто он проявлял неуважение.

— Не годится. Почему тебе захотелось выйти?

— Просто захотелось и всё. Вы ушли, мы скоро уезжаем, и я подумал… — Гарри замолчал, почти надеясь, что Снейп сам заполнит пробелы. Но этого не произошло.

— О чем ты думал в момент, когда решил уйти? — Похоже, Снейпа вполне устраивало, что Гарри простоит всю ночь, пока не даст точного ответа.

— Я подумал, что голова королевы на флорине изображена не слишком детально в сравнении с нашими монетами, — брякнул Гарри, не сводя глаз с колен Снейпа. Тот, вероятно, пришел бы в ярость, если бы узнал, что перед уходом Гарри думал о похождениях Сириуса.

— Ты подбросил монету.

Снейп скрипнул зубами, и Гарри понял, что нужно придумать другой ответ и как можно скорее. Вспомнив вкус горчицы и то, что Снейп, вероятно, собирался его убить в любом случае, Гарри решил сказать правду.

— Я думал о Сириусе. И о том человеке, которого вы упоминали раньше. Которому остался год жизни.

Снейп на секунду застыл — он не ожидал подобного ответа. Гарри вздохнул и продолжил, в конце концов, раз уж начал, надо договаривать.

— Я подумал, что поскольку, скорее всего, мне больше не удастся побывать в Амстердаме, я должен узнать его получше. Я очень мало успел в жизни, а пророчество, говоря по правде, довольно однозначно.

Снейп несколько минут изучал Гарри, выпустив его руку и взяв за подбородок.

— Пусть это убьёт меня, Поттер, но этим летом ты поймешь, что поступки имеют последствия и что твоя жизнь чего-то стоит.

Снейп встал и повёл Гарри в сторону ванной.

— Я знаю. Я должен победить Волдеморта, — пробурчал Гарри, испытывая жалость к себе.

— Не неси чушь, — фыркнул Снейп, смачивая лежавшее у раковины полотенце и вытирая им лицо Гарри. — Если бы это было твоим единственным предназначением, я бы сам приволок тебя к нему, чтобы покончить с этим раз и навсегда.

Сердце Гарри остановилось, и он уставился на Снейпа с открытым ртом. Чувство вины испарилось в ту же секунду, и Гарри оценивающе вгляделся в непроницаемое лицо. Нет, не может быть, Дамблдор доверял Снейпу.

— Расслабься, идиот.

Снейп вручил Гарри зубную щетку и положил полотенце на край раковины. Их взгляды встретились, но Гарри не почувствовал прикосновения легилименции.

— Ты не надеешься выжить после встречи с Волдемортом?

Это было утверждение в форме вопроса, и Гарри ответил, покачав головой. Ему не требовалось время, чтобы обдумать ответ, он знал его с той ночи на кладбище, когда погиб Седрик.

Снейп окинул Гарри оценивающим взглядом:

— Я это исправлю. Будь готов ко сну через десять минут, — затем крутанулся на каблуках и вышел из комнаты.

Гарри ошеломленно уставился на дверь. Неужели несколько шлепков и строгий выговор это всё, что он получит? Учитывая, что это был Снейп, Гарри решил, что довольно легко отделался. Но, с другой стороны, он не хотел бы снова разочаровать Снейпа, ощущение было ужасным.

Когда десять минут спустя Гарри вышел из ванной, он обнаружил, что Снейп сидит за столом у окна и что-то быстро царапает на полях книги. Гарри видел, как Снейп купил эту книгу в Уотерстоунз, но понятия не имел, о чем она, поскольку профессор убирал её подальше с глаз. Гарри бросил одежду на крышку чемодана и подошел к своей кровати.

— Поскольку первым моим желанием было придушить тебя на месте, мы обсудим твое наказание, когда вернемся в Англию. А пока будь уверен, что в ближайшее время ты не отойдёшь от меня ни на шаг и, кроме того, напишешь сочинение о последствиях своих поступков и о том, чего, по твоему мнению, ты стоишь.

Гарри молча кивнул, не отводя взгляда от кровати.

— Что опять, Поттер? — спросил Снейп, заметив нерешительность Гарри. Профессор все еще выглядел раздосадованным, но, похоже, основной заряд возмущения был растрачен по дороге в гостиницу и во время нотации.

— Я всё ещё смогу помогать вам на следующем задании? — спросил Гарри, стараясь скрыть надежду в голосе.

— Посмотрим, — ответил Снейп, когда Гарри забрался в постель. — Пока что ты под домашним арестом. Ни в какую Нору ты не поедешь, но что касается задания, я ещё не решил.

Вероятно, это означало, что Гарри мог вернуть себе привилегию участвовать в миссии, если будет вести себя ответственно и делать то, что ему говорят. Он устроился в постели, чувствуя себя немного лучше.

Гарри с удивлением обнаружил, что простыни были теплые, и нащупал под покрывалами какой-то странный предмет. Немного приподняв одеяло, он увидел маленький матерчатый мешочек, набитый чем-то похожим на фасоль, теплый на ощупь. Было приятно прижать его к животу, и Гарри свернулся калачиком в обнимку с мешочком. Неужели его положил Снейп? Видимо, да, поскольку с момента их возвращения в номер никто не входил.

Снейп подошел к кровати и выключил лампу, стоявшую на прикроватном столике. Протянув руку, он взял очки Гарри и положил их рядом с волшебной палочкой.

— Часы сказали вам, где я?

Гарри продолжал лежать лицом к стене, поскольку ему было трудно сдерживать зевоту. Он устал от гуляний, от слез и чувства вины.

— Да. Мне, Поттер, хорошо известна твоя любовь к ночным похождениям. У меня есть четыре разных способа отследить тебя в любое время, — ответил Снейп, поднимая пиджак, в котором гулял Гарри, и аккуратно вешая его на спинку стула.

— Сириус бы не волновался, если бы я ушёл, — пробубнил Гарри, скорее обращаясь к себе, но Снейп все равно услышал.

— Его никогда не заботило благополучие других.

Тон Снейпа был ровным и бесстрастным. В его голосе не было издёвки, и Гарри крепче обнял мешочек, думая о том, что сказал Снейп, и вспоминая увиденное в омуте памяти.

Снейп был прав. Сириусу было наплевать на любую опасность, и, вероятно, он не стал бы накладывать на Гарри следящие заклинания.

— Слушай и повторяй за мной, — произнёс Снейп, и его голос мягко разнесся над кроватью, привлекая внимание Гарри. — Гарри Джеймс Поттер так же уязвим, как и все. — Это звучало как «ты должен заботиться о себе».

Гарри повернулся и всмотрелся в стоявшую рядом расплывчатую фигуру. Он открыл рот и одной фразой рассеял все слухи и сплетни, ходившие вокруг его статуса Мальчика-Который-Выжил:

— Гарри Джеймс Поттер так же уязвим, как и все.

Снейп кивнул и передвинул ботинки Гарри к изножью кровати, чтобы тот не споткнулся о них, если встанет среди ночи.

— Так же, как и Эллиот Снейп, — пробормотал Гарри. Его глаза были закрыты, а тело согрето импровизированной грелкой.

Снейп немного помолчал, складывая покрывало.

— Так же, как и он.

Гарри зевнул и позволил себе погрузиться в грезы наяву. В комнате было тепло, постель была очень мягкой, через приоткрытое окно он мог слышать разговоры людей на улице, а звук листаемых Снейпом страниц приятно убаюкивал разум. Пятая точка почти не болела, скорее, слегка саднила, но теплая грелка у живота уравновешивала это ощущение.

— У меня все еще неприятности, верно? — сонно спросил Гарри, натягивая одеяло до подбородка. Он не знал, что Снейп наблюдает за ним с другой кровати.

— Как у мыши в гадюшнике, Поттер, — ответил Снейп, откидываясь на подушки и давая отдых мышцам, которые были напряжены с тех пор, как часы послали ему первое предупреждение.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся, испытывая ужасное смущение из-за событий прошлого вечера. Снейп уже встал и ходил по комнате, поэтому Гарри держал глаза закрытыми, пытаясь притвориться, что просто ворочается во сне и непроизвольно натягивает одеяло на голову.

Очевидно, Снейп видел его насквозь, поскольку через несколько секунд верхняя простыня была полностью сдернута, и Гарри увидел Снейпа, стоявшего в ногах кровати со скрещёнными на груди руками. В одной руке профессор держал маленький пузырек, и спустя секунду Гарри потянулся, чтобы взять его. Наградив Гарри строгим взглядом, Снейп отдал ему зелье.

— Голова не болит после вчерашних слез? — спросил он ровным голосом, следя, чтобы Гарри принял правильную дозу.

— Нет, — тихо ответил Гарри, поворачиваясь обратно к стене и съёживаясь в ожидании, когда зелье подействует.

Снейп наблюдал, как невысокий худой подросток, которого он знал вот уже пять лет, превращается в крошечного и ещё более худого ребенка. Черные лохматые волосы стали немного длиннее, достаточно, чтобы скрыть печально известный шрам на лбу, а зелень глаз, казалось, слегка посветлела. Мальчишка был мелким, и, судя по динамике его роста в течение последних лет, Снейп знал, что дело было вовсе не в генетике.

Гарри задрожал и слегка обнял себя, сдерживая слёзы, как только эмоции шестилетнего ребенка снова завладели его телом. Снейп отвернулся, давая Гарри возможность совладать с собой, и свернул листок бумаги со списком ингредиентов, которые хотел купить на рынке. Насмешливый и воинственный Поттер бесконечно раздражал Северуса, но эта обречённо-смиренная версия нравилась ему ещё меньше. Она лишь подтверждала теорию, что неповиновение Поттера не имело прямого отношения к самому Снейпу.

— Хватит дуться, Эллиот, — произнес он, намеренно используя новое имя. — Это наш последний день в Амстердаме, и я не собираюсь таскать за собой по городу насупленного ребенка. С твоим наказанием мы разберёмся в Англии.

Снейп одарил Гарри недвусмысленным взглядом и сделал вид, что не заметил крошечной улыбки.

* * *

Хозяин «Де Хауден Слёйтел»⁽¹⁾, грязноватого маленького кафе на Амстеле сразу за площадью Мюнт, был довольно простым человеком, находившим удовольствие в крепком пиве, жирной еде и размеренной повседневной рутине. Кафе не вызывало особого интереса у проходящих сквозь него волшебников, с его единственным пыльным столом и разномастными стульями, стоявшими под единственным окном у двери. Старое меню на столе указывало цены в голландских гульденах, хотя Дирк принимал и галеоны в обмен на все, что у него заказывали. Однако проблема несоответствия валют никогда не возникала, и Дирк проводил свои дни, с удовольствием наблюдая в окно за суетой маглов и приветствуя волшебников, направлявшихся на Де Кромвег, легким кивком.

Ранним субботним утром его спокойствие было слегка нарушено двумя волшебниками, вошедшими в кафе. Более высокий был одет в темную мантию и имел грозный вид. Он держался весьма уверенно, однако не переступал грани, за которой начинался снобизм. Тот, что поменьше, выглядел лет на пять-шесть, с коротко остриженной головой, большущими карими глазами и в футболке со светящимся изображением какой-то игрушки. Он помахал Дирку, когда они проходили мимо.

Этим утром кофе показался ему немного ароматнее обычного, и Дирк заклинанием отпер заднюю дверь, пропуская пришельцев. Он даже слегка махнул рукой в ответ мальчишке, прежде чем снова уставиться в окно.

* * *

Как только они попали на Де Кромвег, Гарри ощутил головокружение, как и в день своего одиннадцатилетия. Снейп упоминал, что название улицы означает «кривой путь» или что-то в этом роде, но в эту минуту Гарри не интересовал перевод. Гарри закрыл глаза и глубоко вдохнул, когда Снейп взял его за воротник, чтобы держать рядом.

Здесь пахло иначе, чем на Косой аллее, но запах не был неприятным. От цветочных киосков справа от Гарри тянуло запахом сырой земли и свежих луковиц, а чуть впереди слышались крики волшебников в фартуках, бросавших на прилавки рыбу и торговавшихся с покупателями. Гарри инстинктивно ухватился за карман мантии Снейпа, глядя вокруг широко распахнутыми глазами.

Большая часть магазинов походила на те, что были дома, если не считать незнакомые названия. Фасоны одежды тоже немного отличались. Гарри увидел лавку, в которой продавались волшебные домашние животные и всё необходимое для них, но поборол желание подойти к террариуму со змеями и проверить, имеется ли у парселтанга голландский вариант. Снейп остановился у соседней лавки, выглядевшей как смесь фруктово-овощной и садоводческой, и достал список необходимых покупок. Гарри стоял неподвижно, осматривая всё вокруг. Он улыбнулся трем мальчишкам, которые пробежали мимо, что-то крича друг другу и сжимая в руках рожки с мороженым, менявшем цвет каждые несколько секунд. В такой жаркий день было бы приятно съесть мороженое.

Однако Гарри промолчал, не посмев попросить Снейпа. На самом деле он не заслуживал мороженого и, кроме того, уже решил, что сегодня будет вести себя образцово. Конечно, ничто не могло исправить вчерашнюю глупость, но, возможно, хорошее поведение немного облегчит чувство стыда, которое он испытывал за то, что так разочаровал Снейпа. Профессор намекнул, что Гарри сможет принять участие в следующей миссии, так что, если он будет примерным мальчиком, Снейп всё же допустит его к заданию. Гарри поклялся, что не произнесет ни слова, пока к нему не обратятся, и Снейп, похоже, был рад тишине, пока они пробирались сквозь толпу.

Закончив общаться с торговцем, Снейп молча положил ладонь на голову Гарри, мягко увлекая за собой, и они продолжили свой путь. Было странно ощущать на себе руку профессора, но Гарри решил, что это, вероятно, из-за отсутствия волос. Утром они двадцать минут спорили из-за образа, придуманного для него Снейпом: волосы, будто подстриженные под машинку, напоминали грязно-коричневый ёжик, подходивший по цвету к орехово-карим глазам. Шрам был скрыт с помощью магловского грима, к неудовольствию Гарри, и некоторое время он отказывался говорить со Снейпом. Профессор трансфигурировал для него футболку с изображением героев «Скалы Фрэгглов», идеально подходившую ему по размеру. Щёки Гарри стали пунцовыми от смущения.

«По крайней мере, картинка на футболке не движется», — подумал он, входя с профессором в лавку под названием «Клейс эн Хэйс Апотек».

Снейп быстро оглядел аптеку, проверяя её на наличие ингредиентов, которых нельзя было достать в Англии или Шотландии. Гарри же забавлялся, глядя через улицу на лавку под названием «Конинклек Цверкбол», смеясь над вывеской на стене. Цверкбол, по-видимому, означал на голландском «квиддич», и Гарри катал слово на языке, пытаясь произнести его правильно.

— Эллиот, иди сюда. — Снейп стоял у кассы и, судя по его нетерпеливому виду, ожидал уже несколько минут. Гарри подавил желание закатить глаза и прошёл в другой конец аптеки, по пути пробегая пальцами по полкам. Снейп постукивал ногой, разговаривая с кассиром. Гарри осторожно подошёл к нему. Он сопротивлялся детским порывам, вызываемым зельем, отказываясь бегать в помещении, полном отвратительных ингредиентов в легко бьющихся банках.

Остановившись у края полки, Гарри рассеянно коснулся маленькой склянки с толченым когтем грифона, ожидая, пока Снейп закончит торговаться с кассиром. Он снова уставился в окно, перестав слушать Снейпа, и вместо этого сосредоточился на подростке, стоявшем у магазина напротив и выглядевшим на реальный возраст Гарри. Тот был высоким и нескладным, в футболке с изображением какой-то рок-группы и джинсах с низкой посадкой, его непослушные волосы торчали в разные стороны, удерживаемые с помощью чего-то, похожего на магловский гель. Мальчишка стоял, прислонившись к дверному проему, ведущему в «Конинклек Цверкбол», с руками, скрещёнными на груди, и скучающим выражением лица.

Гарри взял склянку с порошком и крепко прижал к себе, наблюдая, как к подростку подошёл мужчина, внешне очень похожий на него, вероятно, его отец, и стал что-то говорить. На лице парня появилось выражение такого презрения, что Гарри вздрогнул и чуть не выронил склянку. Еще немного послушав отца, делавшего вид, что не замечает подобного отношения, мальчишка оттолкнул его плечом и зашагал прочь, ни разу не оглянувшись. Лицо мужчины выразило усталую покорность.

На секунду их глаза встретились, и Гарри ощутил укол сочувствия. Сириус, наверное, тоже проявил бы подобное терпение, даже с таким отношением. Мужчина что-то крикнул вслед сыну, но что именно, Гарри не услышал. Внезапно что-то резко сжалось внутри, и он осознал, что не может вспомнить голос Сириуса.

Сириус больше не имел возможности проявить терпение. Сириуса больше не было, и Гарри не мог вспомнить, как звучал его голос. Сириус никогда не возьмет Гарри с собой в Амстердам, никогда не рассердится на него за проступок и не похвалит за успех. Гарри не мог вспомнить его голос, но помнил, как Сириус улыбался.

Перед глазами всё поплыло, и Гарри выронил склянку, даже не вздрогнув, когда та разбилась вдребезги у его ног. Колени подогнулись, и он соскользнул на пол, инстинктивно выставив руки вперёд, чтобы не упасть на лицо.

Гарри не почувствовал, как осколки стекла вонзаются в кожу, но ощутил прохладную ладонь у себя на лбу и твёрдую руку, обхватившую талию. Его подняли и прижали к груди, но ладонь так и оставалась на лбу, пока слезы беззвучно катились из глаз. Всё казалось размытым, но Гарри был рад, что больше не может смотреть в окно. Уши тоже слегка заложило, но его это совершенно не тревожило.

Снейп увидел, как побледнело лицо Гарри, и понял, что шок вот-вот накроет маленькое тело. Он молча поднял мальчика на руки и, встав, прошёл вслед за кассиром в небольшую комнату-кухню в глубине аптеки. Оставив Снейпа в комнате, кассир отправился убирать с пола осколки стекла и рассыпанный порошок.

В книге не говорилось, что дети, перенесшие утрату, в какой-то момент внезапно осознают, что близкий человек навсегда покинул этот мир. Но Гарри не был обычным ребенком, да и Снейп пережил достаточно потерь, чтобы понимать, что каждый переживает их по-своему.

Снейп усадил Гарри на кухонную стойку и, приподняв пальцем подбородок мальчишки, вгляделся в печальные карие глаза. Они были полны отчаяния, так хорошо знакомого Снейпу. Он видел это сломленное выражение в воспоминаниях о ночи, когда узнал о смерти Лили, о ночи, которая уничтожила его. Дамблдор подхватил его у самого края, уберег от опасности, оставив в школе, и помог собрать то, что от него осталось, в некое подобие целого. Однако Снейп не умел выражать сочувствие и симпатию, поэтому надеялся, что гриффиндорская храбрость сможет удержать Поттера на плаву, пока сам он будет пытаться временно избавиться от сарказма и равнодушия, ставших его второй натурой.

— Эллиот, мне нужно привести в порядок твои руки, — спокойно произнес он. Большие ловкие пальцы взяли правую руку Гарри в свою и с помощью палочки стали осторожно выуживать осколки стекла. Гарри следил за каждым движением профессора. — Ты увидел что-то в окне? Человека у квиддичной лавки?

Гарри не кивнул, но и не покачал головой. Вместо этого ещё несколько слёз скатилось по щекам, а по телу прошла лёгкая дрожь. Шепнув обеззараживающее заклинание и залечив ладонь, Снейп переключился на левую руку Гарри. Прикосновение было мягким, и Гарри почувствовал, что эта мягкость выводит его из равновесия сильнее, чем осознание того, что Сириуса в самом деле больше нет.

Профессор извлёк оставшиеся осколки и провёл обеззараживание. Порезы оказались весьма незначительными, так что в перевязке не было нужды, однако вместо того, чтобы убрать кровь с помощью заклинания, Снейп смочил бумажное полотенце и принялся осторожно протирать пальцы Гарри.

Гарри наблюдал, как длинные волосы Снейпа упали вперёд, закрыв часть лица, когда тот склонился над его ладонями. Прикосновения были очень легкими, Гарри даже представить себе не мог, что Снейп способен на такие. Особенно после полученной накануне вечером трёпки. Эта мысль заставила Гарри медленно покачать головой. Снейп не переваривал Гарри и тем не менее последние семь дней заботился о нём и терпел его глупости. Так же, как человек за окном.

— Тот мальчишка оттолкнул его, — прошептал Гарри, уставившись на свои колени.

— Тот подросток? — Снейп свернул полотенце и уничтожил заклинанием. Затем он взял очки Гарри и, взмахнув палочкой, начистил их до блеска.

— Да.

Гарри был поражен тем, что Снейп ничего не сказал о его нервном срыве посреди магазина. Ведь, разумеется, золотому мальчику Гриффиндора подобное не к лицу. Гарри бросил быстрый взгляд на Снейпа, но не заметил в глазах профессора никакой злобы, что привело его в замешательство. Неужели тот в самом деле беспокоился о Гарри?

Немного поиграв руками, он продолжил объяснения:

— Он просто отмахнулся от отца. Будто тот всегда будет рядом.

Гарри знал, что выглядит жалким, но ему так сдавило грудь, что он вот-вот готов был разрыдаться. Он чувствовал себя одиноким и раньше. Он отчетливо помнил, как тётя Петунья забыла его, шестилетнего, под дождем у магазина, когда, закончив покупки, ушла домой. Одиночество не пугало Гарри. Другое дело — тоска.

Внезапно он почувствовал, как Снейп положил руки ему на плечи и принялся массировать их легкими круговыми движениями, чуть сжимая. Гарри слегка размяк от прикосновений, и слезы едва не потекли снова.

— Ты считаешь, что тот подросток не ценит своего отца. — Заметив, как Гарри шмыгнул носом, Снейп протянул ему носовой платок и не поморщился, когда он шумно высморкался.

— Иногда я жалею, что познакомился с Уизли, — произнес Гарри без видимого перехода, однако Снейп сумел отследить связь благодаря многолетней практике разговоров с директором. — Невозможно скучать по тому, чего у тебя никогда не было.

Снейп резко втянул воздух и улыбнулся Гарри одними губами:

— Возможно, нам следует немного развеяться.

Движением, которого Гарри не ожидал, но очень оценил, Снейп легко поднял его и прижал к груди так, что Гарри оказался сидящим у профессора на руках. Гарри слегка обнял Снейпа за плечи и положил голову ему на шею.

— Новое определение для тебя, Эллиот, — сообщил Снейп, пока они шли по улице к «Датч Министири ван Товеркунст» — голландскому Министерству магии, в котором располагалась публичная каминная сеть. — Дом — это место, где тебя понимают.

Гарри улыбнулся, и его настроение улучшилось ещё больше, когда они остановились у киоска с сувенирами, и он указал на нелепую оранжевую корону с вращавшимися ветряными мельницами и мычащей коровой — подарок для директора. Снейп уменьшил шляпу, чтобы та поместилась в кармане вместе с остальным багажом, и поспорил с Гарри на три галеона, что директор откажется надеть ее на праздничный пир, посвященный началу учебного года.

1) «De Gouden Sleutel» — «Золотой ключ» в переводе с нидерландского.

Вернуться к тексту

Снейп не шутил, когда сказал, что не будет спускать с Гарри глаз, и после того, как мальчишка ходил за ним тенью три дня, Снейп отметил, что хотя шестилетнего ребёнка больше не было, следы его присутствия всё ещё виднелись в возмужавшей линии подбородка и более решительном взгляде пятнадцатилетнего Поттера. Не говоря уже о смехотворно сладком чае, который Гарри пил перед сном, и о том, как тихонько он напевал себе по нос, когда был уверен, что находится вне зоны слышимости Снейпа. Пение было вполне сносным, и ещё Снейп был несказанно удивлён, когда Гарри сделал конусы из двух листков бумаги, превратив маленькие наушники в самодельные колонки.

Подобная изобретательность могла весьма пригодиться шпиону да и вообще любому человеку во время войны, однако Снейп понимал, что она развилась отнюдь не благодаря некому врождённому таланту, а от нужды обходиться тем малым, что было в распоряжении Гарри, пока он рос. Кстати, о недостатке роли взрослых в воспитании: небольшое приключение Поттера во время поездки обнаружило ещё одну проблему, которую необходимо было обсудить, и Северус подозревал, что разговор предстоял весьма забавный.

* * *

После обеда Гарри сидел за кухонным столом, листая одну из поваренных книг Снейпа и пытаясь решить, что бы такого предложить на ужин. Хотя на этой неделе он отвечал только за мытьё посуды, он всё ещё с удовольствием просматривал книги о кухнях разных стран. Дурслей никогда не интересовали новые блюда.

— Что-то ты подозрительно тихий сегодня, — сказал Снейп, выходя из библиотеки с большой сумкой, на которой был изображен герб Хогвартса, и наполненной, вероятно, книгами. Гарри закрыл кулинарный том, но промолчал, помня о намерении держаться и вести себя как взрослый член Ордена.

— Поттер, возможно, мне будет неловко говорить об этом… — произнёс Снейп, кривя губы, и Гарри тут же насторожился. Вступительное слово определенно не сулило ничего хорошего. — …но теперь, когда у меня было время подумать над твоим небольшим приключением в Амстердаме, я пришёл к выводу, что образовательная система Британии имеет недоработки в определённой сфере, и я считаю, что нам пора это исправить.

Пальцы, тихонько барабанившие по кухонному столу, замерли. Гарри почти реабилитировал себя. Он провёл под домашним арестом целых три дня, в течение которых драил туалеты, посуду, помогал наводить порядок в саду на заднем дворе и даже написал для Снейпа длиннющее сочинение. Конечно, он не забыл и лекцию, прочитанную ему в Амстердаме, и всё ещё испытывал стыд, когда думал о ней. Но этого было явно недостаточно, поскольку Снейп толкнул сумку с книгами в сторону Гарри, будто проверяя, посмеет ли он отказаться. Профессор наблюдал за ним, скрестив руки на груди и злорадно улыбаясь.

У Гарри отвисла челюсть, когда он раскрыл сумку и увидел, что было внутри. Там находился комплект книг по половому воспитанию учеников старших классов, предназначенных для деканов факультетов на случай, если у студентов возникнут вопросы. Гарри чувствовал, как горит лицо, и не смел поднять глаз, но это было неважно, поскольку Снейп наклонился к нему и положил руку на стол.

— Поскольку вам так не терпелось узнать об этом в Амстердаме, мистер Поттер, я счёл для себя возможным обеспечить вас всеми материалами, какие только смог достать, дабы удовлетворить ваше любопытство.

Гарри хотелось выдавить из Снейпа этот самодовольный тон. А затем выбежать из комнаты и, возможно, податься в монахи.

— Мне это больше не интересно, сэр, — немедленно отозвался он, благодарный своему голосу за то, что тот оставался ровным и спокойным. Он не собирался сидеть в крошечной кухне в Стокпорте и изучать науку о пестиках и тычинках с профессором Снейпом. Нет. Не бывать этому.

— Я крайне сомневаюсь, мистер Поттер, — произнёс Снейп, усмехнувшись. — Вам пятнадцать. Вы, вероятно, э-э-э... интересуетесь этим как минимум три-четыре раза в день.

— Снейп! — Лицо Гарри стало просто пунцовым, пока он возмущённо отфыркивался, но Снейп лишь отмахнулся от него и взял одну из книжек потоньше, презрительно ухмыльнувшись карикатурной обложке. Он показал обложку Гарри, не в силах скрыть веселье в голосе:

— Это совершенно естественно, Поттер. Само действие, я имею в виду. Я не хочу знать, какие нездоровые мысли посещают тебя в этот момент.

Гарри прикусил губу с такой силой, что из неё чуть не брызнула кровь, и уставился в окно над раковиной. Погода была прекрасной, возможно, он мог бы рвануть к задней двери и...

— Эта книжка для более младшего возраста, но, может быть, тебе понравятся иллюстрации. — Притворно заботливый голос Снейпа прервал мечты Гарри, и ему протянули ярко-красный буклет с халтурно нарисованной картинкой семьи, махавшей ему с обложки.

Гарри перевёл взгляд с обложки обратно на Снейпа, пытаясь понять, шутит тот или нет. Он отложил «Василиски и брюховёртки, откуда берутся маленькие ведьмы и волшебники» в сторону и молча ждал, когда Снейп подвергнет его очередному унижению в целой серии унижений, которые профессор решил на него обрушить. Возможно, если он будет держать рот на замке, «урок» закончится быстрее.

Гарри хорошо представлял себе механику секса, и хотя узнать о некоторых не слишком очевидных вещах было бы полезно, он не хотел почерпнуть эту информацию у Снейпа или из книжицы «Колдуй своей второй палочкой, руководство для подростков». Гарри положил этот «шедевр» перед собой в качестве амортизатора и звонко плюхнулся на него лбом. Снейп поднял глаза к потолку, чего Гарри не видел, но знал, что профессор именно так и сделал.

— Поднимись и хватит устраивать сцену. Ты изучишь этот вопрос, поскольку я не хочу, чтобы в недалёком будущем по Хогвартсу бегала поттеровская безотцовщина.

Гарри застонал, но подчинился и отодвинул от себя книгу.

— Я всё прочту, просто я в самом деле не хочу слышать, как вы говорите о сексе… и вагинах, и прочих вещах, сэр, — пробубнил Гарри, краснея от стыда.

— М-м-м. — Снейп будто подвёл итог этим мычанием и протянул Гарри ещё одну книженцию, очень похожую на комикс. — Может быть, это тебе больше по вкусу?

«Метла с изгибом, истории для би-любопытных юных волшебников».

— Что? Нет! — с жаром запротестовал Гарри, пытаясь оттолкнуть книгу обратно к Снейпу. — Я просто не хочу говорить сейчас об этом, профессор!

— Не хочешь говорить о сексе. — Руки Снейпа всё ещё были скрещены на груди, но теперь он стоял, откинувшись на кухонную стойку, и, похоже, забавлялся происходящим гораздо больше, чем следовало. — Если ты не можешь даже произнести слово «секс», Поттер, как ты собираешься убедить кого-то заняться им с тобой?

Гарри зарычал от досады.

— Я вышел в город просто чтобы посмотреть, что там есть. Я не хотел заниматься сексом. — Гарри уставился на тарелку с мелочью, стоявшую на кухонной стойке, страстно желая аппарировать сию же секунду. Всё равно куда.

— Молодец, — неожиданно произнёс Снейп. — Потому что если я узнаю, что ты занимался сексом до совершеннолетия, эта беседа покажется тебе приятным послеполуденным чаепитием.

Гарри с усилием глотнул и вытащил одну из книг.

— Я знаю, что происходит, примерно. Мне не нужны все эти подробности, сэр. — Он изо всех сил старался, чтобы его тон не походил на тон плаксивого ребёнка.

— Ты очень ошибаешься, — ответил Снейп, выпрямляясь и открывая сумку ещё шире. — Природа подаёт тебе достаточно сигналов с помощью гормонов, чтобы ты мог худо-бедно продолжить род, но тебе необходимо знать о болезнях, нежелательных беременностях, преждевременной эякуляции, женской репродуктивной системе, сексуальной ориентации, мастурбации. — Снейп перечислял темы, просматривая список, затем остановился, выразительно взглянув на Гарри. — И последнее, но от этого не менее важное: как возбудить и сексуально удовлетворить партнёра.

Гарри почувствовал дурноту и страстно захотел спрятаться под столом. Его предательское тело было совершенно не против изучить все те интересные вещи, которыми оно вскоре могло заняться, но разум предпочитал не думать о том, что, похоже, Снейп прекрасно знал, о чём говорил.

И Гарри в самом деле не хотел представлять Снейпа, занимавшегося сексом с кем бы то ни было.

Его слегка залихорадило, когда Снейп выудил из сумки упаковку презервативов и положил на кухонный стол. Гарри немедленно отвёл взгляд от пачки и от проклятой связки бананов, лежавших в вазе на столе. Беседа становилась всё интереснее.

— Они в самом деле нужны волшебникам, профессор? — в конце концов спросил Гарри, лишь бы нарушить неловкую тишину, которая, кажется, совсем не беспокоила Снейпа.

Снейп хмыкнул:

— Твоя рассеянность приводит в ужас, даже когда ты не подвержен буйству подростковых гормонов. Вряд ли тебе захочется накладывать контрацептивные чары на собственные гениталии в самый увлекательный момент.

— Папа! — не думая выпалил Гарри. Его челюсть отвисла, а глаза расширились, когда он невольно нарисовал картинку у себя в голове.

Но прежде чем Снейп успел ответить, раздался резкий стук в дверь. Снейп выругался, увидев перед собой светящийся голубой шар, который запульсировал пурпурно-красным. Шар исчез спустя несколько секунд, и Гарри всё ещё гадал, что это было, когда палочка Снейпа нацелилась в его сторону, и заклинание накрыло книги, лежащие на столе. Теперь они выглядели довольно неприметно и, что странно, были написаны на кириллице.

— Оставайся за столом и не подходи слишком близко. Они не смогут тебя увидеть, но могут случайно наткнуться, — предупредил Снейп, выходя из комнаты. Гарри остался ломать голову над тайным смыслом сказанного, когда входная дверь открылась, и он услышал приветствие. Внутри всё похолодело.

— Здравствуй, Северус.

Голос звучал надменно и с явной попыткой доминирования. Именно таким Гарри и помнил голос Люциуса Малфоя.

* * *

Гарри вслушивался в разговор со своего места за кухонным столом: Малфои настойчиво пытались утвердить своё превосходство над человеком, которому было совершенно плевать на какой бы то ни было социальный статус, в комнате, заполненной пыльными томами.

— Северус, — начал Люциус шёлковым тоном, — в скором времени Тёмный Лорд окажет моему сыну огромную честь. Я бы посоветовал тебе не вмешиваться. — Видимо, он хотел, чтобы его слова прозвучали внушительно и угрожающе, но потерпел полное фиаско.

— Какое своеобразное у вас понятие о чести, мистер Малфой, — скучным тоном отозвался Снейп, и Гарри захотелось рассмеяться. Вероятно, отсутствие интереса к сказанному и употребление фамилии, а не имени, привели Малфоя-старшего в ярость. Драко, со своей стороны, оглядывался вокруг с нескрываемым презрением. Он подошёл к книгам, лежавшим на кухонном столе, и Гарри затаил дыхание.

— Что это? Какой-то шифр? — Драко ткнул пальцем в одну из книг, одарив её брезгливым взглядом, будто кусочки старой обложки могли запачкать его безукоризненную кожу.

— Это книга, мистер Малфой, — ответил Снейп, не предложив больше никакой информации.

Люциус тоже подошёл к столу, и Гарри замер. Ему не нравилось, что Малфои находились так близко, неважно, видели они его или нет. Однако Снейп оставался спокоен и едва заметно ему кивнул, прежде чем снова придать лицу бесстрастное выражение.

— Опять русские книги? Наверняка уровень наших английских зельеваров не в пример выше? — спросил Люциус, возвращаясь в библиотеку и демонстрируя на удивление невежественную анти-славянскую риторику, какую Снейпу доводилось встречать и раньше как в магическом, так и в магловском мире.

— В самом деле, мистер Малфой, казалось бы, культурные достижения России могли быть очевидны даже для вас, учитывая существование Достоевского, Толстого, Чайковского и изящную архитектуру православных храмов, во множестве рассыпанных по стране. — В голосе Снейпа не было агрессии, всего лишь превосходство знающего человека, что безумно раздражало старшего Малфоя, как и то, что Снейп одинаково обращался как к нему, так и к Драко.

Гарри подумал, что надо будет не забыть спросить у Снейпа, была ли его бабушка и вправду русской и много ли он успел узнать от неё, пока рос.

Драко уставился на Снейпа, сунув руки в карманы.

— Звучит смешно из уст человека, живущего в обшарпанном доме в захудалом маленьком городке.

Ребяческое замечание с лёгкостью слетело с языка Драко, и было не похоже, чтобы он опасался выговора. Как и следовало ожидать, его отец всего лишь насмешливо вздёрнул брови, словно соглашаясь с сыном.

Но самое удивительное, что Снейп позволил словам скатиться с себя как с гуся вода.

— По-видимому, вы ошибочно предполагаете, что культура и деньги это одно и то же, мистер Малфой. Прискорбно. — Снейп повернулся к входной двери и направил на неё палочку. — Было неприятно увидеть вас снова, но ваш посыл был принят к сведению.

Драко помрачнел в ответ на оскорбление, а Люциус сжал губы и выпрямился.

— Если моя беспричинно обеспокоенная супруга нанесёт тебе визит, Снейп, имей в виду, что в твоих интересах будет пропустить её просьбу мимо ушей. — Люциус сделал ударение на последних словах, будто они были угрозой, несущей серьёзные последствия. Снейп не обратил на них никакого внимания.

— Решили свалить на меня разбирательства с женой, мистер Малфой? Как это благородно с вашей стороны. — Снейп слегка усмехнулся гневному румянцу, вспыхнувшему на щеках Драко в ответ на бесцеремонное отношение к его матери. Гарри пришлось прикусить губу, чтобы не прыснуть при виде младшего Малфоя, ставшего похожим на фарфоровую куклу, с румянами которой явно переборщили.

— Северус, ты всего лишь слуга Тёмного Лорда и занимаешь весьма скромное положение. Тебе следует уважать тех, чей статус выше и кому выпала особая честь принимать Лорда у себя в доме, — прошипел Малфой, и Гарри восхитился тем, как Снейп всего лишь поднял глаза к потолку и выпроводил пришельцев за дверь. Гарри не боялся Драко, но его отец... После случая в Министерстве Гарри знал, что Люциус Малфой был полным мерзавцем, руки которого чесались от желания его проклясть.

Снейп вернулся на кухню и заклинанием поставил чайник на плиту. Казалось, визит Малфоев не возымел на него никакого действия, равно как и предупреждение.

— Почему вы позволяете ему так делать? — спросил Гарри, не обращая внимания, что книги были возвращены в первоначальное состояние.

— Делать как? — Снейп просматривал нечто похожее на счёт за электричество и даже не глянул в сторону Гарри.

— Оскорблять вас! С нашим домом всё в порядке, он мне нравится! Это не какой-то помпезный особняк! Здесь уютно. — Гарри хотелось отвесить Драко оплеуху за то, что тот был таким испорченным кретином, и он не понимал, почему Снейп позволял ему так себя вести.

Рука со счётом на секунду замерла, пока Снейп обдумывал ответ. От него не ускользнуло, как Гарри обмолвился, назвав дом «нашим».

— Малфои ценят деньги, славу и престиж. Само собой, они не считают крошечные комнаты, заваленные книгами, тесную кухню с недавно отремонтированными шкафами и отсутствие домашних эльфов уютом.

Снейп внимательно наблюдал за Гарри, пока тот с досадой листал одну из книг, лишь бы не видеть волшебника на обложке, показывавшего ему непристойные жесты с помощью метлы.

— Потому что они не знают, что может быть по-другому, — пробормотал Гарри, рассеянно потирая шрам на лбу. Внезапно он почувствовал себя усталым и собрался встать, чтобы уйти в свою комнату. — Можно мне наверх? — спросил Гарри, зная, что одним из условий наказания было спрашивать разрешение, чтобы пойти куда угодно, кроме ванной.

Снейп услышал тихое замечание Гарри и неожиданно вспомнил ещё одну его фразу. Я не могу скучать по тому, чего у меня никогда не было. Он выключил чайник, который уже начал посвистывать.

— Разрешите мне пойти наверх, — поправил Снейп, наливая в кружку воды и заваривая чай. — И да, ты можешь пойти наверх. Ужин будет ближе к шести.

Гарри поднялся со стула и потянулся, поглощённый своими мыслями. Снейп нашёл мальчишку слишком мрачным.

— Поттер, я хотел, чтобы ты прочитал эти книги сегодня вечером и написал отчёт о том, что ты узнал, но, думаю, учитывая их специфику, дальнейшие исследования лучше отложить до утра, как ты считаешь? — На лице Снейпа играла едва заметная улыбка, почти полностью скрытая за волосами, пока он лез в холодильник за молоком.

— Нет... э-э-э... да, сэр. — Гарри задержал руку на столе и внутренне пнул себя за невольное смущение. Он никогда не замечал этого в школе, но Снейп обладал странным чувством юмора, и, кажется, ему нравилось выводить Гарри из равновесия. Возможно, их каникулы в Амстердаме и время, проведенное Гарри в шестилетнем теле, не будут забыты до конца.

* * *

Гарри спускался вниз после дневного сна, когда услышал звонок в дверь. Он замер на лестнице, гадая, прятаться ему или нет, но тут Снейп окликнул его из кухни и попросил ответить на звонок. Гарри нервно пожал плечами и посмотрел в глазок, прежде чем открыть дверь и поздороваться с курьером. В крошечную прихожую проник аппетитный запах жареной рыбы с картошкой фри, и у Гарри тут же заурчало в животе.

— Снейп? — спросил парень, и по его скучающему тону было видно, что он подтверждает фамилию только затем, чтобы потянуть время для чаевых. Его нос украшало кольцо, а волосы были выкрашены в оттенок зелёного, который Гарри обычно встречал в своём котле, когда зелье было безнадёжно испорчено.

— Э-э-э, да, — подтвердил Гарри, взяв у парня пакет. Бурая обёрточная бумага, в которую был завёрнут жареный картофель, никоим образом не препятствовала распространению восхитительного запаха. Гарри решил, что будет лучше оставаться в роли, даже если парень был маглом, и повернулся, собираясь позвать Снейпа как раз в тот момент, когда тот вышел из дверей библиотеки.

Снейп расплатился с курьером, не скрывая отвращения к цвету его волос и кольцу, и вернулся на кухню вместе с Гарри. Еды было столько, что хватило бы ещё и на обед следующего дня, и Гарри не спеша принялся смаковать жареную в кляре рыбу, одновременно слушая Снейпа. Его лицо озарилось улыбкой, когда профессор сообщил, что Гарри заслужил право участвовать в следующем задании, и он старался не упустить ни слова из того, что Снейп рассказывал ему о человеке по фамилии Бишоп.

Судя по описанию, тот был обычным бандитом, и Гарри подсчитал, что ему, как и Эми Бенсон, было уже под семьдесят или около того.

— Почему мы сможем увидеть его только в субботу? — спросил Гарри, надеясь, что вопрос не был глупым.

— Потому что он выйдет из тюрьмы не раньше пятницы, — прозвучал ответ Снейпа.

* * *

Пока Гарри принимал вечерний душ и готовился ко сну — в наказание он должен был ложиться в десять вечера — Снейп сидел внизу в своём любимом кресле у камина и ожидал появления директора. Пока было время, он листал сочинение, написанное Гарри на тему ценности его жизни и последствий поступков. Начало было довольно сумбурным, поскольку мальчишка никогда не задумывался над подобными вещами, и его мысли путались, перебивая друг друга. Но к середине второго абзаца он, видимо, нашёл верное направление и принялся его развивать.

Снейп продолжал читать, пока его кофе остывал на одной из книг, лежащих рядом с ним, а маленькие стенные часы на кухне тикали с небольшой запинкой на восемнадцатой секунде, поскольку когда-то они упали со стены, и стрелка погнулась.

Гарри разделил свою ценность на три части: применительно к Дурслям, к своим друзьям и к магическому миру.

В первой части Снейп пробежал глазами список домашней работы, которая требовалась от Гарри, и возмутился тому, что после смерти родителей мальчишка практически попал в кабалу. Читая дальше, он понял, что за это время Поттер стал совершенно самодостаточным и что его нежелание просить о помощи было следствием тяжелых уроков, полученных в детстве. В заключение Гарри даже перевёл свою ценность для родственников в денежный эквивалент.

В части про друзей Поттер слегка расчувствовался, рассказывая о том, как они поддерживали друг друга большую часть времени, проведенного в школе. Снейп был свидетелем этой упрямой преданности, длившейся годами, правда, мальчишка Уизли несколько раз не выдерживал, не в силах сладить с известностью Поттера. Гарри надеялся, что он всегда будет полезен своим друзьям, и в этом заключалась его ценность. Подобная логика была знакома Снейпу, и он с досадой взмахнул палочкой, согревая остывший кофе.

Наверху босые ноги прошлёпали по деревянному полу, направляясь из ванной в старую спальню Снейпа. Северус слышал, как скрипнула и закрылась дверь, и как Гарри бродил по комнате, видимо, складывая одежду в шкаф, прежде чем забраться в постель. Забавно, что вдали от школы Поттер переносил наказание без единой жалобы. Снейп взглянул на кухонные часы и вернулся к сочинению, зная, что успеет его прочесть в следующие пятнадцать минут, оставшиеся до прихода директора.

В последней части проницательность мальчишки заявила о себе гораздо лучше, чем в первых двух. Здесь не велась речь о его полезности, хотя, судя по списку требований магического мира к Поттеру, она была очевидна. Снейп отложил сочинение и прикрыл глаза. Он был знаком с Поттером тысячу семьсот девяносто дней. Плюс-минус день или два, поскольку не был уверен, один или два високосных года прошло с тех пор, как тот появился в школе. Значимость Поттера для него заключалась в ненавистной работе, многочисленных поломанных костях, сотнях бессонных ночей за варкой зелий, повторяющихся кошмарах, сходках, когда он не знал, уйдёт он с них живым или нет, близком знакомстве с Круциатусом, пятидесяти различных шрамах и пяти случаях, когда ему пришлось пытать маглов.

Наверху всё стихло, но было ещё слишком рано, чтобы мальчишка тут же уснул. Мысли Снейпа рассеянно вернулись к ночи, когда он вытащил пьяного Поттера из дупла старого дерева в парке. Несмотря ни на что, мальчишка пытался сопротивляться, спорить — крошечная защитная реакция. И он искал дом. Снейп гадал, пытался ли хоть кто-нибудь утешить его после смерти крёстного.

Он слышал о разгроме в кабинете директора и, признаться, даже позволил себе посмеяться в стенах личных апартаментов. Но потом он вспомнил, о чём Дамблдор говорил с Поттером, и смех так же быстро замер у него на губах. Альбус Дамблдор, возможно, был одним из самых блистательных и могущественных волшебников Соединённого Королевства, но выбрать столь неподходящее время для подобного разговора было непростительно. Соболезнования и поддержку не предлагают взамен пророчества, предсказывающего твою возможную гибель.

Немудрено, что Гарри сорвался в Амстердаме. Как он продержался так долго — четыре недели после смерти Блэка — было загадкой для Снейпа, хотя его не удивило, что поводом для срыва послужили отец и сын.

Снейп встал и подошёл к книжному стеллажу у окна, достав с полки старый сборник стихов Т.С. Эллиота. Затем взял стоявший позади него омут памяти и поставил его на кофейный столик. Северус извлек воспоминание при помощи палочки и, поместив в чашу, набросил на неё охранные чары. Незачем вызывать у директора излишнее любопытство.

Не успел он сесть обратно в кресло, как камин полыхнул зелёным, раздался стук и спустя несколько секунд появился директор.

— Добрый вечер, Северус. — На лице Дамблдора играла приятная улыбка, и вскоре они уже анализировали собранную по крупицам информацию, полученную от Эми Бенсон. К сожалению, она не могла точно вспомнить, где находилась пещера, но директора, кажется, это не особо расстроило. Он рассчитывал узнать гораздо больше от Дэнниса Бишопа.

— А где Гарри? — наконец спросил Дамблдор, сворачивая карту Лондона и пряча её в рукав. После его прибытия прошло добрых пятнадцать минут, и он наконец заметил необычную тишину в доме.

— Наверху, притворяется, что спит, — прохладно ответил Снейп, прежде чем вновь развести угасающий огонь.

— Надеюсь, он не слишком обременил тебя в Амстердаме, Северус, — с улыбкой произнёс Дамблдор, пытаясь выяснить, как прошли небольшие каникулы.

— Почему вы извиняетесь за мальчишку? — Выражение лица Снейпа всё ещё нельзя было назвать гневным, но к этому всё шло.

— Полагаю, я заставил тебя его взять, но лишь с лучшими намерениями, уверяю. — Глаза Дамблдора сияли, давая фору его улыбке. — Я позабочусь, чтобы Узили были готовы принять Гарри на его день рождения в четверг.

Снейп не удосужился повернуть голову, но краем глаза следил за реакцией Дамблдора.

— В этом нет необходимости, он наказан. — Он с трудом сдержал веселье при виде слегка ошеломлённого выражения на лице директора.

— В самом деле? — прозвучало спустя секунду, затем последовала широкая улыбка. — Ба, Северус, звучит почти как...

— Замолчите, директор, — перебил Северус, вставая, чтобы поставить кружку в раковину.

— Как пожелаешь, — Дамблдор не удержался и хихикнул. — Проштрафился в Амстердаме?

— Мы обсудили его поступок, не думаю, что это повторится снова. — Снейп выставил руку вперёд, отказываясь от дальнейших объяснений. Видимо, Дамблдор понял, поскольку он сменил тему, снова вернувшись к заданию.

— Мисс Бенсон заговорила благодаря Гарри?

— Да, хотя у него это вышло совершенно случайно, как обычно. — Голос Снейпа не был обвиняющим, совсем не таким, как в школе, когда он уличал Поттера в очередном «преступлении».

— Ты рассказываешь мне не всё, Северус. — Дамблдор потянулся и вытащил из кармана шоколадную лягушку, от которой Снейп отказался.

— Конечно, нет, — бросил Северус чуть резче, чем следовало. Он вспомнил усталого малыша, чувствовавшего себя с ним совершенно свободно и уснувшего у него на коленях. На коленях Северуса Снейпа, нелюдимого Пожирателя смерти из подземелий, которого все ненавидели.

— Иногда правда кроется в небольших деталях, — задумчиво произнёс Дамблдор, заметив запертый омут памяти и в который раз демонстрируя умение читать между строк.

— Да, это так, — согласился Снейп, не говоря больше ни слова.

* * *

Снейп проснулся в полночь четверга, когда охранные чары оповестили его о визите нескольких сов. Он внимательно прислушался, но не расслышал никакого шума, никакого ворочанья с боку на бок, говорившего о том, что Гарри приснился кошмар. Бесшумно выскользнув из постели, Снейп открыл дверь спальни и увидел свет, пробивавшийся из-под двери в комнату Гарри. Проходя мимо ванной, Снейп на секунду замер. Когда это комната успела стать «комнатой Гарри»?

Он медленно прошёл по крошечному коридору и коснулся палочкой двери, прошептав короткое заклинание и наколдовав небольшое окно. Поттер сидел на кровати в окружении четырёх сов, одна из которых летала вокруг лампы на потолке, видимо, пытаясь приземлиться. Возле него лежали четыре пакета на различных стадиях распаковки и маленький торт с незажжёнными свечами, а на его плече, словно часовой, сидела Хедвиг. Поттер тихонько напевал «с днем рождения меня» и похоже пребывал в своём маленьком мире, словно совершая привычный ежегодный ритуал. Снейп был восхищён защитным инстинктом снежной совы. Сняв заклинание, он предоставил Гарри в распоряжение птиц и вернулся к себе в комнату.

Наутро Гарри проснулся, чувствуя себя немного более отдохнувшим, чем обычно, и с испугом обнаружил, что проспал. А может, Снейп разрешил ему поспать подольше, поскольку всю неделю будил его в семь утра. Гарри подошёл к шкафу и увидел ночные подарки, всё ещё сваленные в кучу, и оставленные на письменном столе непрочитанные поздравительные открытки.

Чувствуя себя немного свободнее, Гарри натянул старые джинсы и одну из школьных мантий Снейпа, лежащих в шкафу, и выхватил из сумки два разномастных носка. Спустившись вниз, он испытал удивление при виде бекона с яичницей, накрытых колпаком с согревающими чарами, и небольшого термоса с кофе на кухонной стойке. Снейп привёз с собой немного кофе из Голландии, и Гарри было любопытно его попробовать, поскольку аромат стоял довольно приятный.

За дверью, ведущей во двор, Гарри заметил движение и принялся наблюдать, как Снейп непривычно хозяйничал в саду, аккуратно ухаживая за растениями, которые, как Гарри знал, были очень ядовиты.

Остаток утра прошёл в такой же странной манере. Снейп непрестанно бубнил о шумном строительстве на главной улице неподалёку и больше обычного комментировал его нечёсаные волосы. Гарри споткнулся о книгу на полу, пытаясь увернуться от бреющего заклятья, которое Снейп наслал на его голову после обеда, и был удивлён, когда в два часа дня профессор велел ему переодеться во что-нибудь приличное, так как им необходимо было выйти по делам.

Гарри помогал с делами всю неделю, это было частью наказания, но, к его ужасу, сегодня им предстоял поход в торговый центр Стокпорта. В этот раз Гарри никак не смог бы увильнуть от покупки новой одежды, поскольку Снейп сказал, что красивые удобные вещи, которые он носил в Амстердаме, не годятся для встречи с Дэннисом Бишопом.

От внимания Гарри не ускользнуло, что Снейп заставил его выбрать больше одежды, чем требовалось для простого задания, и что одежда была разных стилей вместо одного, нужного ему для новой роли. Снейпа, как всегда, всё раздражало, особенно когда чересчур радостная кассирша попыталась подписать его на бонусную программу для будущих покупок. Снейп бросил на неё убийственный взгляд:

— Если он вырастет из этой одежды настолько быстро, мы больше не придём в этот магазин.

Едва Гарри успел понять, что имелось в виду, сильные пальцы сомкнулись на его плече, и его вывели из магазина почти так же, как тогда, когда ему было шесть лет.

Ужинали они на той же улице в изысканном ресторане под названием «Обитель священника», что наконец объяснило, почему Гарри заставили надеть на себя что-то приличное. Судя по всему, Снейп даже зарезервировал для них столик и вежливо улыбнулся пожилой официантке, подошедшей принять заказ, что та нашла очаровательным, а Гарри — подозрительным. Что ещё задумал Снейп?

Однако ужин был хорош, и пока они ждали десерт, Снейп неожиданно вытащил из кармана маленькую, но увесистую с виду коробочку. Она не была завёрнута в бумагу, но футляр из коричневой кожи был повязан белым бантом и имел приятную потёртость. Раскрыв коробочку, Гарри стал разглядывать маленькие металлические инструменты, прикреплённые изнутри, гадая, для чего они были предназначены.

— Это набор отмычек. Магловский, — сообщил Снейп так, будто это было само собой разумеющимся. — Когда ты сумеешь с их помощью открыть дверь в подвал, я научу тебя некоторым, как ты изысканно выразился, шпионским штучкам.

Гарри закатил глаза, помня, как во время похода на цветочный рынок его более юная ипостась назвала Снейпа магической версией Джеймса Бонда. Он сложил инструменты обратно в футляр, затем вопросительно глянул на Снейпа:

— Но вы сказали, что на двери подвала стоят охранные чары.

Снейп хитро улыбнулся и сделал небольшой глоток вина.

— Тогда тебе лучше быть осторожным.

Гарри фыркнул и, поблагодарив профессора за подарок, аккуратно закрыл коробочку и спрятал её в карман куртки. Только он подумал, что Снейп в кои-то веки был очень любезен и вёл себя по-человечески, как до него донеслись аплодисменты. Сначала они были тихими, но быстро приближались, а в глазах Снейпа появился весёлый блеск. Затем раздалось пение, и Гарри застонал, возблагодарив небо за то, что никто в Стокпорте его не знал. Когда поющие официанты встали вокруг стола, он краем глаза заметил, как Снейп поднял бокал и выпил в честь дня его рождения.

Обычно Снейп предпочитал кресло кушетке, однако в пятницу утром он устроился именно на ней. Опершись спиной на подлокотник и вытянув ноги во всю длину сиденья, он принялся читать «Ежедневный пророк», время от времени поглядывая на окно в самом углу комнаты. В детстве Северус часто глазел в это окно, наблюдая за поколениями птиц, гнездившихся под карнизом, в месте, где садовая ограда соединялась с домом. Но сегодня его внимание привлекало другое.

По стечению обстоятельств окно располагалось рядом с книжным шкафом-дверью, за которым скрывалась лестница, ведущая в подвал.

После пятнадцати минут тишины, за которой последовало недовольное кряхтение и несколько нецензурных словечек, книжный шкаф открылся, и Снейп слегка опустил угол газеты. Поверх неё он наблюдал, как из крошечной ниши, пятясь задом и спотыкаясь, вылез Гарри Поттер, весьма всклокоченный и раздосадованный. Мальчишка продолжил медленно пятиться к выходу, невнятно ругаясь на языке, напоминавшем зеркально перевёрнутый английский. Казалось, что даже его руки неуклюже двигались в противоположную от желаемого сторону.

— Какие у вас незаурядные таланты, мистер Поттер, — произнёс Снейп, не отрывая взгляда от края газеты. Он заметил, что Гарри показал ему средний палец, но рука снова повернулась не в ту сторону.

— Тсидас вотреч! Йядоген!

— Следите за языком, мистер Поттер, — невозмутимо ответил Снейп, практически уверенный, что его только что оскорбили. Он ухмыльнулся, когда рука Гарри резко взметнулась, чтобы прикрыть рот, но вместо этого чуть не сшибла очки с лица мальчишки.

* * *

Час спустя, когда действие проклятия закончилось, Гарри вышел в сад на заднем дворе, стараясь держаться подальше от ядовитых растений, которые — он мог поклясться — пытались до него дотянуться. Был жаркий летний день, и хотя Снейп не просил его поливать растения, он всё равно принялся это делать, сам не зная почему. Это нельзя было назвать привычкой, поскольку он никогда не поливал сад тети Петунии добровольно, но Гарри не собирался слишком долго размышлять об этом.

Где-то рядом раздалось слабое жужжание. Звук становился все громче, и Гарри не задумываясь отмахнулся от него, стараясь держаться как можно дальше от венериной мухоловки, поднявшейся сегодня довольно высоко. Внезапно в руку впилось что-то острое и жгучее. Гарри поднёс её ближе к глазам и с ужасом увидел пчелу, изо всех сил пытавшуюся высвободиться из места укуса. В конце концов ей это удалось, но горящая огнём рука, из которой всё ещё торчало жало, сподвигла Гарри на быстрые действия. Удивляться было некогда. Он вбежал в кухню, чувствуя, как начинает пылать лицо и учащается пульс. Его никогда не кусали пчелы, но, ощутив внезапный озноб, Гарри запаниковал.

Снейп читал, сидя в своем обычном кресле в библиотеке, но, увидев лицо Гарри, тут же выронил книгу.

— Снейп...

Гарри казалось, что его голос доносится откуда-то издалека и почему-то ему стало трудно глотать. Паника усилилась, Гарри затрясся и покрылся испариной. Он сам протянул руку Снейпу и даже не поморщился, когда тот выдернул жало с помощью магии. Звуки стали менее отчётливыми, но Гарри ощутил, как Снейп крепко взял его за плечи.

— Тебя когда-нибудь жалила пчела? — Холодная рука легла на его распухшее горло.

— Нет, — прохрипел Гарри.

Комната начала расплываться перед глазами. Состояние возбуждения и предчувствие надвигающейся катастрофы только усилились, когда он заметил неприкрытую тревогу в глазах Снейпа. Гарри безмолвно наблюдал, как Снейп призывает мантию-невидимку и бумажник, а затем спешно устанавливает на доме сильные защитные чары. Комната стала исчезать из вида, и Гарри ощутил, как его подняли и аппарировали прочь.

Следующие четыре часа практически не оставили следа в памяти Гарри. Он смутно помнил, как Снейп вбежал в приемный покой магловской больницы, требуя незамедлительной помощи. Он помнил, как что-то больно укололо бедро, после чего его сердце забилось так, будто он пробежал марафон. Он долго лежал в постели, его знобило и бросало в холодный пот, а Снейп гладил его по волосам, пока он плавал на границе сознания.

Когда Гарри очнулся, Снейп сидел в кресле у его кровати с усталым видом, изучая небольшую желтую трубку, которую держал в руке.

— Где мы? — спросил Гарри, щурясь от яркого света и чувствуя, что у него пересохло в горле.

— Больница Степпинг-Хилл. Успели как раз вовремя.

Снейп словно выдохнул вторую фразу, и Гарри стало жаль профессора. В июне тот, вероятно, полагал, что ему предстояло спокойное лето.

— Что это у вас?

— Шприц-ручка с адреналином. Поскольку твой инстинкт самосохранения стремится к нулю, вполне вероятно, что тебя снова ужалят.

Гарри нахмурился, пытаясь понять смысл сказанного:

— А-а. И вы должны будете воткнуть в меня шприц?

— Всенепременно. И будь уверен, это доставит мне огромное удовольствие, — сухо заметил Снейп, но в его голосе слышалось скорее облегчение, чем сарказм. Как бы там ни было, Гарри устало улыбнулся.

— И никакие глупые размахивания палочкой мне не помогут?

— Возможно, есть какое-то зелье. Я не всесилен, Поттер. — Снейп сидел прямо в неудобном больничном кресле, и Гарри с любопытством оглядел его.

Черные брюки профессора были отглажены и выглядели как всегда аккуратно, но, похоже, Снейп поспешно превратил рубашку с высоким воротом в более современную магловскую сорочку, верхние пуговицы которой были расстёгнуты. Галстук тоже отсутствовал. Гарри подумал, что Снейпу идёт такой стиль, чуть менее строгий.

Хотя Гарри чувствовал себя довольно измученным, он поднёс руку к глазам и сосредоточенно всмотрелся в больничный браслет на запястье, на котором было написано «Снейп, Эллиот Ф.». Почему-то это вызвало улыбку.

— А почему мы не в Святом Мунго?

— Опасные для жизни аллергии не распространены среди волшебников, — вполголоса ответил Снейп, так как в эту минуту вернулся врач. Врач обернул вокруг руки Гарри манжету, чтобы измерить давление, и принялся считать про себя, не обращая ни малейшего внимания на Снейпа. Профессор нетерпеливо постукивал по бедру ручкой с адреналином, желая поскорее уйти. Гарри не особо следил за происходящим, но наконец врач сообщил Снейпу, что как только медсестра выдаст им необходимые инструкции, тот сможет забрать сына домой.

— Клянусь, Поттер, когда война закончится, даже директор не сможет помешать мне придушить тебя, — мягко, без угрозы в голосе произнес Снейп, вставая и помогая Гарри подняться.

— Это не в вашем стиле, — пробормотал Гарри, принимая помощь Снейпа и садясь. — Вам больше подходит яд.

Появившаяся в комнате медсестра выдала им лекарство, которое Гарри должен был принять позже, и одобрила выписку.

Спустя всего пятнадцать минут Гарри уже лежал в удобной кровати в своей комнате в доме Снейпа. Было очень тепло, и Снейп слегка приоткрыл окно, заглушив доносившиеся с улицы звуки с помощью заклинания. Гарри растянулся на кровати, упав на неё прямо в кроссовках и в очках, съехавших ему на нос. Он ещё не спал, но Снейп видел, что сон вот-вот овладеет мальчишкой.

— Значит, аллергия на пчел. Надо же, — пробормотал Гарри в странной попытке пошутить.

Снейп подошел к кровати и резко сдёрнул с Гарри кроссовки.

— Ума не приложу, как твоим ужасным родственникам удавалось сохранять тебе жизнь в течение стольких лет, — хмыкнул он, трансфигурируя одежду Гарри в пижаму.

— Они держали меня взаперти.

От такой откровенности Снейп на мгновение замер, но не стал задавать вопросов.

— Нелепость. Запри я тебя здесь до конца лета, комната превратилась бы в ещё большую помойку, чем сейчас.

Выразительно посмотрев на Гарри, Снейп перевёл взгляд на сваленную перед шкафом кучу одежды, затем снял с него очки и положил их на стол рядом с палочкой.

— Я останусь здесь до конца лета? — спросил Гарри, устало улыбнувшись.

— Похоже на то, — проворчал Снейп, доставая из кармана бумажник Гарри и совершая палочкой пассы над его медицинской картой.

— Здорово. А что это вы делаете? — Гарри улыбнулся шире, но не смог сдержать зевок.

— В магловских больницах пускают в палату только родственников, — объяснил Снейп, бросая бумажник на стол рядом с палочкой и очками.

— Вы снова спасли мне жизнь. — Гарри потянулся, закрывая глаза.

Снейп покачал головой, глядя на разномастные носки на ногах Гарри.

— Знаю, — сухо ответил он. — Отвратительно, правда?

Однако Гарри уже уснул. Снейп бросил на него легкие следящие чары и накрыл одеялом. Взглянув на правую руку Гарри, он провёл пальцем по шраму, оставшемуся после ночи на кладбище. Снейпа там не было, но он мысленно аплодировал мальчишке за то, что тот сумел сохранить относительное самообладание после пережитого ужаса. Шрам пересекался с другим, более бледным — след от укуса василиска.

Несносный болван.

Снейп вздохнул и поплотнее укрыл Гарри одеялом. Если даже василиск с пчелой, драконом, дементорами и ведьмой-психопаткой из Министерства не смогли прикончить Поттера, то у Темного Лорда не было ни единого шанса. Северус убедился, что в комнате не слишком жарко, и спустился вниз с маленькой пробиркой, наполненной кровью Гарри. Он позаимствовал её в больнице, чтобы поработать над зельем от аллергии, о котором читал много лет назад в какой-то статье, посвящённой зельям от магловских болезней. Пока Снейп снимал защиту с подвала, в голове промелькнула мысль: если Темный Лорд присвоил кровь Поттера, значит ли это, что и у него будет похожая реакция?

* * *

Вечером следующего дня Снейп еще раз осмотрел Гарри, желая убедиться, что одежда мальчишки подходит для их задания. На Гарри были рваные джинсы и выцветшая футболка с изображением какой-то магловской рок-группы, о которой он никогда не слышал, а тёмные волосы торчали ирокезом, кончики которого были выкрашены в красный с помощью чар. Гарри ощущал себя панком и выглядел как панк, а небольшой кожаный ремешок на запястье привлекал внимание к его татуировке. Быстрое заклинание покрыло подбородок Гарри неряшливой щетиной, а мочку уха украсила бутафорская серьга в форме кольца. Снейп велел ему одеться как подростку-бунтарю и вести себя грубо, поскольку это соответствовало их цели.

Перед самым уходом Гарри закатил глаза к потолку, в который раз заверив Снейпа, что чувствует себя прекрасно и что четырнадцать часов сна после возвращения из больницы совершенно точно привели его в норму.

Они аппарировали на заброшенную улицу в южной части Лондона, где, как выяснил Снейп, находился бар, в который часто захаживал Деннис Бишоп. Гарри следовал за профессором, не терявшем своей внушительной осанки, несмотря на то, что был не в мантии, а в черной магловской рубашке и темных джинсах.

Бармен угрюмо проверил удостоверение Гарри и махнул им обоим, пропуская внутрь. Бар оказался старым и запущенным, тусклые лампы отбрасывали зыбкие тени на обшарпанные разномастные столы и прожженную барную стойку. Это было место, подобное тем, о которых пел Билли Джоэл, и Гарри взглянул в угол, ожидая увидеть там худого, потрёпанного жизнью пианиста, наигрывавшего меланхоличные мелодии. Снейп быстро оглядел посетителей и, обнаружив, что те демонстративно их не замечали, провёл Гарри к замызганному столику в углу.

— Его еще нет? — тихо спросил Гарри, окидывая бар настороженным взглядом и демонстрируя гораздо большую внимательность, чем когда-либо в школе.

— Нет.

К ним подошла видавшая виды официантка и, сердито зыркнув на них, стала ждать заказ. Снейп бросил взгляд на покрытое пылью меню, валяющееся на столе, и, поджав губы, заказал две бутылки пива.

Гарри посмотрел на него с удивлением, но промолчал, пока официантка шествовала обратно к стойке. Снейп наклонился вперед и угрожающе произнёс:

— Сомневаюсь, Эллиот, что здесь есть что-либо ещё, соответствующее санитарным нормам, но учти, если у тебя мелькнет мысль заказать еще бутылку, то весь завтрашний день будешь резать лук.

Гарри закашлялся, переваривая послание и глядя, как Снейп набрасывает быстрые дезинфицирующие чары на бутылки, прежде чем сделать глоток. Некоторое время они сидели в тишине, наблюдая за дверью. Снейп сухо уверил Гарри, что Бишоп рано или поздно появится, правда, Гарри вынужден был признать, что этот бар мог привлечь к себе только отчаявшихся забулдыг. Спустя минуту он понял, что их молчание, вероятно, выглядит странно и решил завязать разговор, надеясь, что Снейп будет не против побеседовать.

— Профессор, почему Драко Малфой вел себя с вами как последний кретин? Я думал, вы ему нравитесь.

Снейп криво улыбнулся и отпил из бутылки.

— Ни один Малфой никогда не испытывал любви ни к одному из Снейпов.

— Но он так подлизывался к вам в школе, — возразил Гарри с гримасой отвращения. — Ну, то есть... на первом курсе мне казалось, что вы для него бог или что-то в этом роде.

Снейп уставился на стену с меланхоличной усмешкой:

— Разумеется. Ведь я способствовал его появлению на свет.

— Что?! — Слово вырвалось чуть громче, чем следовало, но Гарри просто не мог поверить своим ушам. Это неправда, совершеннейшая неправда!

Светлые волосы и высокомерное поведение, эти черты принадлежали Люциусу Малфою, но никак не Снейпу. И нет, Гарри совершенно не ревновал.

— Я не его отец, идиот. Успокойся. — Снейп казался более расслабленным, чем когда вошел в бар, и продолжал потягивать пиво маленькими глотками. Гарри постарался стереть с лица сердитую гримасу, убеждая себя, что совсем не расстроился.

— Тогда почему вы… ну, вы поняли. — Гарри принял равнодушный вид и быстро взглянул на дверь, проверяя, не появился ли Бишоп.

— Похож на бога? — предложил Снейп, зловеще сверкнув глазами, и Гарри внезапно обнаружил, что смеётся.

— Да, наверное. Если бы существовал бог сарказма. Но в самом деле, что произошло?

Снейп сделал еще глоток и, видимо, пытался решить, стоило ли рассказывать Гарри об этой истории. Проглотив пиво, он поставил бутылку на стол.

— После окончания седьмого курса Люциус Малфой проходил стажировку в Хогвартсе и, используя свое влияние, завлекал студентов в ряды Пожирателей смерти.

Гарри обратил внимание, что на столик были незаметно брошены чары секретности, но промолчал, не желая мешать профессору продолжать свой рассказ. Он не мог представить, чтобы Снейпа можно было куда-нибудь завлечь.

— Однажды весной, в выходные, Малфой устроил в общежитии Слизерина тайную вечеринку, где старшие ученики, недавно получившие Тёмную метку, могли продемонстрировать более юным кандидатам, какого рода удовольствия можно открыть для себя, попав в услужение к Темному Лорду.

Гарри моргнул, когда до него дошёл смысл сказанного. Снейп продолжал оглядывать комнату в поисках Бишопа. Кажется, его не слишком беспокоило, что он делился этой историей с Гарри. И, очевидно, Снейп не поддался соблазну.

— Меня весьма оскорбило, что мистер Малфой решил, будто я изменю своим личным предпочтениям ради ночи, как он выразился, чистейшего блаженства, и, когда я отказался, попытался запятнать мою репутацию. — Снейп снова усмехнулся, и Гарри гадал, каково же было возмездие, поскольку профессора никак нельзя было назвать всепрощающим человеком.

— Но вас никогда особо не заботила репутация, сэр, — заметил Гарри, не имея цели оскорбить. Однако Снейп выглядел скорее задумчивым, чем рассерженным.

— Возможно, я хочу производить такое впечатление. Как бы там ни было, на следующий день Люциуса Малфоя поразило довольно необычное проклятие, которое по сути являлось химической кастрацией и избавиться от которого было невозможно.

— Не может быть! — воскликнул Гарри, открыв рот от шока и восхищения.

Снейп прищурил глаза, но в них читалось озорство.

— Я всего лишь пересказываю слухи, поскольку виновник так и не был пойман. Однако мне известно, что всякий раз, когда мистер Малфой желает вступить в интимные отношения со своей супругой, ему необходимо принять соответствующее зелье.

Чтобы описать, как выглядел сейчас Снейп, не существовало иного выражения, кроме «доволен, как слон», и Гарри чувствовал, что совершенно точно знал причину этого довольства.

— И вы единственный, кто может сварить это зелье, так? — Гарри сделал несколько глотков, но не хотел выпить пиво слишком быстро, чтобы не выставить себя идиотом. Снейп снова доверял ему, и Гарри был полон решимости не облажаться.

— Конечно, нет. Но я единственный, кому Темный Лорд доверяет его варить. — Глаза Снейпа снова зловеще блеснули, и Гарри внезапно понял, что Малфой прекрасно знал, кто именно его проклял. Это было чудовищно и гениально одновременно, и Гарри хотел бы научиться быть таким же блестящим стратегом. Только он начал представлять, что мог бы сделать с Малфоем-младшим, как Снейп постучал по столу костяшками пальцев и бросил взгляд в сторону двери.

— Он здесь.

Они наблюдали, как сутулый мужчина лет семидесяти вошёл в бар шаркающей походкой и, остановившись у входа, окинул помещение злобным взглядом, пока его глаза привыкали к полумраку. Приволакивая правую ногу, он направился к стойке, настороженно оглядываясь, будто ожидал, что вот-вот разразится драка. Гарри заметил, что руки Бишопа были грязными и что он расплатился за пиво старой измятой банкнотой, которую вынул из кармана, а не из бумажника, прежде чем направиться к столику недалеко от них.

Усевшись, он принялся что-то бормотать себе под нос, сердито сдирая этикетку с бутылки, что Снейп почему-то воспринял как хороший знак. Добрых десять минут они смотрели, как Бишоп гневно спорил сам с собой, бросая недобрые взгляды на каждого, кто, как ему казалось, пытался к нему приблизиться.

Снейп предупредил Гарри, чтобы тот оставался в образе, то есть вёл себя как наглый и заносчивый подросток, уже не раз имевший проблемы с полицией, отметив, что злость Бишопа была им на руку. Если им удастся спровоцировать у него приступ гнева, Бишоп добровольно выплеснет всю необходимую им информацию. Снейп был весьма уверен в своей правоте, но Гарри все же испытывал некоторые сомнения. С этим странным напутствием Снейп поднялся и увлёк Гарри за собой к столику Бишопа.

Они бесцеремонно уселись рядом с ним, и Бишоп впился в них взглядом, словно требуя объяснить, кем, черт возьми, они себя возомнили, усевшись за его стол.

— Как прошёл отпуск в местах не столь отдалённых, мистер Бишоп? — начал Снейп, провоцируя того на грубый ответ.

Бишоп, вероятно, приняв Снейпа за инспектора по УДО, всего лишь крякнул и залпом проглотил полбутылки пива. Гарри подумал, что вскоре ему понадобится новая порция.

— Тебе какое дело?

— Большее, чем можете представить, — пробормотал Снейп, подавая знак официантке, чтобы та принесла еще бутылку. — У вас впечатляющее количество арестов. По-видимому, ваш гнев берёт начало из некой… детской травмы.

Это было сказано с ухмылкой, и, как в большинстве случаев, когда Снейп преследовал определённую цель, било прямо в десятку. Гарри буквально увидел, как до Бишопа дошёл смысл сказанного, и он почти не сомневался, что тот вот-вот раскурочит пивную бутылку и начнёт угрожать им осколком стекла.

— Ты из приюта? Какого хрена тебе надо? — прошипел Бишоп, роняя на стол брызги слюны. — И кто ты такой, черт тебя подери?

— Северус Снейп, — сухо ответил Снейп, не обращая внимания на гнев Бишопа. Он кивнул в сторону Гарри. — Мой сын, Эллиот. И нам безумно любопытно узнать, что случилось с вами в этом приюте.

— Да кто бы сомневался, сволочь, — с горечью фыркнул Бишоп, опустошая бутылку и жестом показывая, чтобы принесли еще одну.

Гарри глянул на испещрённое глубокими бороздами лицо Бишопа, где смешались морщины и шрамы от драк, из-за чего тот выглядел старше своего возраста. Он не был худым, но Гарри пришел к выводу, что своей полнотой тот был скорее обязан пиву, чем регулярному питанию. Гарри видел записи о тёмном прошлом Денниса Бишопа и заключения суда, и хотя он не знал, что именно Том Риддл сотворил в пещере с этим человеком, было ясно, что тот обрёк его на многолетний гнев, так и не нашедший должного выхода.

— Надо же, какие мы вспыльчивые! Наверняка, несколько историй стоят одной-двух бутылок пива, — невозмутимо произнес Снейп, наблюдая, как Бишоп жадно тянет напиток из новой бутылки.

— Моя жизнь стоит больше, чем несколько бутылок пива, ублюдок, — прорычал Бишоп, все еще настороженно глядя на них.

— Твоя жизнь мне не интересна, — без обиняков заявил Снейп, скрестив руки на груди. — Расскажи все, что знаешь о Томе Риддле, и к концу вечера сможешь купить себе ещё десяток.

— Откуда ты вообще о нем знаешь? Или ты его ублюдочный родственник?

Гарри почувствовал, как Снейп напрягся, и решил, что пришло его время.

— Да, именно так, — вмешался он. — Мы пришли поболтать о старом добром кузене Томе.

Бишоп злобно зыркнул на Гарри, и тот поднял глаза к потолку.

— Смотри ты, какая дрянь. В мое время тебя бы выпороли, мальчишка.

Гарри был готов ответить, но увидел, что Снейп слегка покачал головой.

— Плётка — это не слишком изобретательно, вы согласны, Бишоп? Я нахожу, что в природе существует множество более интересных способов… наказаний, — Снейп говорил очень мягким тоном, но Гарри он показался довольно опасным.

— Ты такой же больной извращенец, как и он, верно? — прошипел Бишоп, сжимая горлышко пивной бутылки побелевшими пальцами. — Каждый раз, стоит мне успокоиться, моя рука начинает гореть, как в огне. И все из-за него. Он приказал змее меня укусить, а затем обернул рану крапивой. Думаешь, рука прошла? Это адское пекло когда-нибудь закончится? — Слюна Бишопа брызгала на стол, пока он пытался принять угрожающий вид, источая гнев и обиду. Спектакль не произвёл впечатления ни на Гарри, ни на Снейпа.

— Хочешь печеньку? — участливо спросил Гарри, заставив Снейпа фыркнуть. Гарри был согласен, что крапива жалит, но это всё же не Круциатус, являвший собой особую разновидность ада. Гарри испытывал гораздо большую жалость по отношению к Эми Бенсон, нежели к Деннису Бишопу.

— Думаешь, ты такой крутой, раз этот сидит рядом? — гневно спросил Бишоп, с грохотом ставя пиво на стол.

— Он сражался с драконом, — небрежно заметил Снейп. — Он может за себя постоять.

Гарри почувствовал, как внутри теплеет от похвалы Снейпа, но сохранил скучающее выражение лица.

— Нет никаких драконов, — презрительно фыркнул Бишоп, выглядя при этом не очень уверенно.

— А мальчики не могут разговаривать со змеями, — ухмыльнулся Снейп, распрямляя скрещённые на груди руки и закатывая рукав. Темная метка отчётливо выступала на бледной коже, окаймлённая припухшим багровым рубцом. Казалось, она причиняла боль. Снейп протянул руку Гарри, не отводя глаз от Бишопа, который наблюдал за ним с глупым выражением лица.

Гарри взял Снейпа за запястье с тыльной стороны, слегка задев собственной татуировкой тёплую кожу.

— Т-и-с-с-с-а-а — х-а-а-й-ш-ш-а-а — х-а-й-с-с-с-а, — ровно проговорил Гарри и краем глаза заметил, что Бишоп выронил бутылку, услышав шипение. Татуировка запульсировала, змея содрогнулась в черепе, после чего метка поблекла, а кожа вокруг приобрела нормальный вид. Снейп бросил на Гарри быстрый взгляд, но промолчал, в то время как Бишоп с грохотом отодвинулся от стола.

— Т-ты… Ты — дьявольское отродье! — Он указал бутылкой прямо на Гарри.

— Разумеется. — Снейп поднялся, свирепо глядя на Бишопа. — А теперь довольно глупостей. Где пещера?

— В Дувре, — сквозь зубы процедил Бишоп, не обращая внимания на бармена, велевшего им успокоиться. — Или ты думал, они отвезут кучу сирот в особое место?

— Прибереги жалобы для тех, кому они интересны, — бросил Снейп, весьма раздраженный спектаклем. Гарри начинал понимать, почему профессор терпеть не мог пьяниц.

Снейп сдернул Гарри со стула и, бросив деньги на стол, приготовился уйти, поскольку получил необходимую информацию. Но, похоже, Бишоп не хотел их отпускать, он уже как следует разозлился и был не прочь устроить дебош. Разбив бутылку о стол, Бишоп угрожающе поднял ее.

— Хочешь увидеть, что он со мной сделал? Так подойди поближе и посмотри, ублюдок!

Снейп закатил глаза при виде едва стоявшего на ногах пьянчуги и слегка задвинул Гарри себе за спину, крепко сжав его руку. Бармен направился к ним. Судя по всему, он имел довольно богатый опыт общения с Бишопом.

Не прошло и минуты, как охранник и бармен скрутили продолжавшего сквернословить Бишопа, а Снейп и Гарри были не слишком любезно препровождены к двери. Гарри никогда раньше не выкидывали из бара, и он нашел этот опыт несколько менее захватывающим, чем представлялось. Вместо того, чтобы вышвырнуть за дверь, им просто велели больше не возвращаться, что Гарри вполне устраивало.

* * *

— Вам нужно одолжить Поттера? Он что, книга? — Снейп стоял на кухне, убирая оставшуюся с утра посуду. Дамблдор удобно устроился на кушетке.

— Всего на несколько часов, Северус. Повидаться с моим старым коллегой. — Дамблдор оглядел комнату, обратив внимание на две кофейные кружки, оставленные на столе, и магловский фотоаппарат на подоконнике. Снейп демонстративно не замечал взгляд директора.

— Поттер! — наконец позвал Снейп, недоверчиво поглядывая на Дамблдора.

Спустя минуту Гарри вбежал в комнату босиком, в потрепанных джинсах и наспех натянутой рубашке. Его волосы были всё еще влажными после вечернего душа.

— Профессор Дамблдор, — поздоровался Гарри, встав у книжной полки и одергивая рубашку.

— Директор просит, чтобы ты на час-другой составил ему компанию.

Снейп нахмурился, и хотя Дамблдор улыбался, Гарри видел, что Снейп недоволен.

Гарри переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять причину напряженности. Он покраснел, когда Снейп заметил:

— Возможно, Поттер, тебя это удивит, но на улице гораздо удобнее в обуви.

Замечание было пронизано сарказмом, но Гарри не воспринял его слишком серьёзно. Снейп не возражал, чтобы Гарри ходил по дому босиком, что позволяло ему чувствовать себя более комфортно.

— Да, сэр, — запнувшись, ответил он и вернулся в свою комнату. Он быстро надел носки, кроссовки, джемпер и схватил волшебную палочку.

— Они быстро растут, не правда ли, Северус? — заметил Дамблдор, подмигивая.

Снейп посмотрел на директора так, будто тот на старости лет значительно поглупел.

— В этом и состоит смысл антидота.

Не прошло и пяти минут, как Гарри спустился вниз, где Снейп и Дамблдор уже ждали его у входной двери.

— Мы аппарируем с улицы, Гарри, — улыбнулся директор. Гарри кивнул, но, прежде чем шагнуть к выходу, обернулся и посмотрел на Снейпа, стоявшего со скрещёнными на груди руками.

— Назад не позже полуночи, Поттер.

Усмехнувшись, Гарри повернулся, чтобы уйти, но замер, ощутив на спине крепкую руку.

— Веди себя прилично, — низким голосом напутствовал Снейп, выталкивая Гарри за дверь.

* * *

Гарри нервничал и невольно поглядывал на часы, сидя на кухне в Норе и с аппетитом поедая луковый суп. Он старался не показывать своего недовольства. Снейп ясно сказал, что Гарри должен вернуться к полуночи, до которой оставалось всего двадцать минут, и вдобавок он не был уверен, что запрет на посещение Норы уже снят.

Едва Гарри оказался в доме, он покраснел от стыда, поскольку миссис Уизли усадила его за стол и, по-видимому, приготовилась к долгому и серьезному разговору. Гарри надеялся, что она не разбудит Рона и Гермиону. Он не хотел объяснять им, почему не останется в Норе, хотя этот вопрос неизбежно должен был последовать от миссис Уизли.

— Гарри, Альбус рассказал нам о том, что случилось, но мне бы хотелось узнать непосредственно от тебя, каким образом ты оказался на попечении профессора Снейпа. — Молли улыбалась ему, но Гарри показалось, что она была слегка обижена тем, что он не приехал в Нору. Интересно, знала ли она, что он предпочитает оставаться в Стокпорте?

— Ну, в общем, Снейп нашел меня в парке в пятницу вечером. И я был… вроде как пьян. — В ответ на её неодобрительный взгляд, Гарри стал быстро объяснять: — Поверьте, у меня уже были неприятности из-за этого. И после того, как я… ну… в общем, пришел в себя, профессор Дамблдор решил, что я мог бы помочь с заданием Ордена, которое было поручено Снейпу.

— Профессору Снейпу, — поправила Молли, протягивая Гарри кусок теплого хлеба к супу.

— Да, мэм. Сначала он точно не хотел меня брать, но после встречи с Дурслями решил, что лучше взять меня с собой, чем оставлять с ними.

— М-м. Мне всегда было интересно, как Северус к ним отнесётся. Подростком он терпеть их не мог. — Молли скорее говорила сама с собой, но Гарри уставился на нее, его ложка застыла над тарелкой.

— Он был знаком с моим дядей? О маме он почти никогда не говорит.

— О да. — Молли издала смешок. — По-моему, твоего дядю когда-то чуть не арестовали из-за Снейпа, его обвинили в попытке устроить потасовку.

— Это объясняет драку, — широко улыбнулся Гарри, глотая еще ложку супа.

— Какую драку? — В голосе Молли послышалось любопытство, и Гарри немного расслабился. Он знал, что она нисколько не уважала Дурслей, и, кажется, их проблемы со Снейпом её только позабавили.

— Ну, когда Снейп привёз меня обратно в Суррей, тётя немного расстроилась, — признался Гарри, макая хлеб в суп.

— Может быть, это как-то связано с татуировкой, которую ты пытаешься от меня скрыть? — спросила Молли, приподняв бровь.

— Э-э-э, да, наверное. — Гарри поднял руку и показал изображение пера Хедвиг. Молли только улыбнулась и сделала глоток чая, позволяя ему продолжить.

— В общем, тетя сказала, что терпела меня только из-за Дамблдора, но если я собираюсь шляться где попало и поганить себя татуировками, то, очевидно, мне больше не нужна кровная защита. Да, и ещё она пригрозила стереть татуировку наждачной бумагой.

Миссис Уизли покачала головой, но дала Гарри продолжить.

— Потом дядя Вернон начал орать, что волшебники — уроды и извращенцы и любят выставлять напоказ свои странности. Он схватил меня за плечо, как обычно, когда хотел затолкнуть в… неважно… в общем, он почти схватил меня за шею. — Гарри замолчал, краснея от того, что чуть не упомянул проклятый чулан. — Снейп попытался остановить его, наверное, он подумал, что Вернон хотел меня задушить. На что дядя заявил, что Снейп здесь только для того, чтобы защитить своего маленького катамита⁽¹⁾.

Молли ахнула, и Гарри смущенно кашлянул.

— Да, я посмотрел значение этого слова, когда мы вернулись с задания. Профессор Снейп что-то сказал, я толком не расслышал из-за воплей тети Петунии, и внезапно дядя Вернон заехал Снейпу в скулу. Снейп в это время пытался меня оттащить, так что не был готов к удару.

— И твой дядя все еще жив? — спросила Молли, полушутя-полусерьёзно.

— Ну, вроде как. Профессор Снейп сказал, что не хотел использовать магию, потому что тогда драка была бы нечестной. Но он уложил дядю Вернона одним ударом. — Гарри широко улыбнулся, жалея, что не смог заснять момент на видео.

— Что ж, молодой человек, надеюсь, ты не решил, что насилие — это ответ на все вопросы. — Молли изо всех сил пыталась не рассмеяться, представляя, как тощий Северус Снейп ставит Вернона Дурсля на место. Она была ужасно довольна, что это произошло именно с ним.

— Конечно, нет, миссис Уизли. Но вы ведь сами просили рассказать, — заметил Гарри с добродушной улыбкой. — Хотя, возможно, я попрошу профессора Снейпа немного потренировать меня, поскольку он явно силён.

Гарри ухмыльнулся, вспомнив потрясённое лицо дяди. Внезапно он припомнил, как Снейп подхватил его на руки не в шестилетнем, а в шестнадцатилетнем возрасте, чтобы доставить в больницу. Да, несомненно, Снейп был очень сильным.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел директор, а вместе с ним Тонкс и мистер Уизли.

Так что без пяти двенадцать ночи Гарри сидел за столом в Норе слушая, как Дамблдор, миссис Уизли и Тонкс обсуждают план действий для следующей миссии. Он беспокойно вертелся на стуле, что, видимо, привлекло внимание миссис Уизли, поскольку она внимательно на него посмотрела и слегка улыбнулась. Гарри сразу же почувствовал себя виноватым, ведь могло показаться, что ему здесь не нравится, но миссис Уизли не выглядела недовольной. Он испытал огромную благодарность, когда спустя минуту она сказала:

— Гарри, дорогой, почему бы тебе не пройти в гостиную, пока мы здесь дискутируем. И будь осторожен с летучим порошком на каминной полке, иногда он немного просыпается из горшка.

На мгновение он замер, обдумывая слова миссис Уизли, а затем, улыбнувшись ей едва заметной улыбкой, вышел в гостиную. Убедившись, что за ним никто не следит, Гарри бросил в огонь немного порошка и сунул голову в камин.

— Тупик Прядильщика.

Снейп сидел за письменным столом в кабинете, и было похоже, что он только что закончил заниматься какими-то бумагами или составлять планы уроков на предстоящий учебный год. Гарри было неловко прерывать профессора, но Снейп не казался рассерженным, так что Гарри облегчённо вздохнул и объяснил, что находится в Норе, куда Дамблдор решил заглянуть после посещения странного человека по фамилии Слагхорн. Снейп слегка кивнул и велел Гарри отойти в сторону.

Гарри послушно отошёл, почему-то чувствуя себя гораздо лучше. Беспокойство по поводу слишком позднего возвращения и связанных с этим неприятностей куда-то улетучилось. Это было странное чувство, какого он никогда не испытывал у Дурслей. Едва Снейп шагнул сквозь огонь, Гарри вспомнил, что тот закончил составлять учебные планы еще в начале недели и, должно быть, просто сидел, дожидаясь Гарри.

— И что ты сотворил на этот раз? — спросил Снейп притворно-негодующим тоном, стряхивая крошечные частички пепла с черного пиджака и брюк.

— Ничего! И я связался с вами вовремя, и пришел сюда не по собственной воле, — скороговоркой выпалил Гарри, недовольный весельем Снейпа.

— И тем не менее ты выглядишь более виноватым, чем ребенок, объевшийся сладостей.

Прежде чем Гарри успел что-либо ответить, миссис Уизли позвала его, и он поплёлся обратно на кухню. Снейп отправился вслед за ним, и, кажется, его присутствие и презрительная ухмылка не застали врасплох никого, кроме Тонкс.

— Добрый вечер, Северус. Кофе? — Мистер Уизли искренне улыбнулся. Гарри и раньше замечал, что ни старшие Уизли, ни Снейп никогда не провоцировали друг друга в те редкие минуты, когда им приходилось общаться на площади Гриммо.

— Нет, спасибо, Артур. Молли. — Снейп кивнул, взяв Гарри за плечо. Он также поприветствовал кивком Дамблдора, едва заметно поджав губы в знак неодобрения из-за того, что тот заставил его прийти за Гарри.

— Думаю, нам пора, если только нет необходимости что-либо немедленно обсудить.

— Тогда в другой раз, — улыбнулась Молли, слегка кивнув. — Спокойной ночи, Гарри, дорогой. И веди себя прилично у профессора.

1) Катамит — мальчик на содержании, состоящий с гомосексуальной половой связи со взрослым мужчиной.

Вернуться к тексту

Где-то за окном спальни чересчур ретивый сосед запустил свою газонокосилку, старую модель нa бензине, пронзительный визг которой тут же разбудил Гарри. Он с ворчанием потянулся и глянул на часы, поморщившись от того, что снова проспал. Забавно, что профессор Снейп, тот самый человек, который снимал баллы за опоздание на урок на тридцать секунд, иногда не возражал, чтобы Гарри поспал подольше. Наверное, профессору просто нравилось проводить утро в одиночестве.

Гарри прошлёпал вниз на кухню в старой футболке, джинсах и в разных носках, одном чёрном парадном и другом спортивном голубом. Он зевнул, опустившись на своё место за столом, где уже стояли две тарелки и блюдо с оладьями в центре. Похоже, он как раз успел к завтраку.

— Доброе утро, па, — пробубнил Гарри, протирая глаза, и тут же замер, растерянно моргая и стараясь не думать о том, что лицо становится пунцовым. Снейп остановился на полпути с кружками кофе в руках.

— Из… вините, сэр. Я не хотел вас так называть. — Гарри опустил голову и рассеянно поскрёб затылок. Перед ним поставили кружку, и краем глаза Гарри увидел, что Снейп сел за стол.

— Поттер, несмотря на то, что это звание раздражает меня гораздо меньше, чем я предполагал, боюсь, что титул использован не по адресу и, возможно, больше подойдёт кому-либо другому.

Гарри в замешательстве поднял глаза, пытаясь понять, что, чёрт возьми, Снейп только что сказал.

— Извините, просто слишком вжился в роль, — соврал Гарри в надежде, что Снейп не заметит.

— Поттер, ты не умел врать и в лучшие времена, так что даже не пытайся. Ты называл меня папой и раньше. — Снейп вздохнул и взял себе несколько оладий. — Хотя твоё присутствие этим летом было на удивление сносным, я совершенно уверен, что ты можешь найти более подходящего кандидата на роль наставника и отца. Моя миссия в этой войне ставит меня в весьма опасное положение, и, учитывая твой прошлый опыт с опекунами и членами семьи, я не допущу, чтобы ты привязался к ещё одному индивидууму, подверженному высокому риску, предварительно всё не обдумав.

Гарри глотнул кофе, внимательно изучая тарелку и пытаясь остановить наворачивающиеся на глаза слёзы. Снейп явно не хотел, чтобы Гарри был рядом, хотя и сказал, что в принципе не против, чтобы он провёл здесь лето. Гарри не думал об этом нарочно, но, ощутив пустоту внутри, понял, что Снейп — это именно тот отец, которого ему хотелось бы иметь. Снейп был прямым, строгим и сильным. И в отличие от Дамблдора и остальных, Снейп доходчиво объяснял, почему Гарри не позволялось делать определенные вещи. Гарри вспомнил поездку в Амстердам и то, как они вместе обрабатывали Денниса Бишопа. Он оглядел кухню, маленькую комнатку, которую он убирал, где мыл посуду и ел полноценную еду. Библиотеку с книгами на нескольких языках, которых Гарри не знал, диваном, на котором он любил растянуться вечером с книгой в руках, и чуть неровным деревянным полом, тепло которого он ощущал босыми ступнями, когда пылал камин. Гарри определённо хотел остаться здесь.

Но хотел ли этого Снейп? Он, правда, сказал, что сначала нужно как следует всё обдумать, а это не одно и то же, что нет… И, конечно же, Снейп позаботился о нём, когда он объявился пьяным, он взял на себя роль отца, когда было необходимо, и даже успокаивал Гарри, когда ему снились кошмары. И ещё он смеялся над некоторыми глупыми замечаниями Гарри и явно был доволен, что Гарри учился думать, прежде чем что-либо сказать или сделать. А когда его укусила пчела, Снейпа чуть не хватил удар, он даже стал работать над зельем, которое могло бы излечить аллергию. Гарри мельком глянул на Снейпа — тот сидел с абсолютно бесстрастным лицом, механически разрезая оладьи на равные кусочки.

— Вы не хотите видеть, как я умру, — сказал Гарри, обращаясь к своему стакану так тихо, что Снейп едва мог расслышать.

Вилка профессора замерла над тарелкой, кленовый сироп медленно стекал с кусочка оладьи.

— Не хочу.

Гарри положил себе на тарелку немного еды, совершенно не чувствуя голода.

— Дамблдор ведь рассказал вам о пророчестве? — спросил он, стараясь сохранять нейтральный тон. Он не ожидал, что Снейп насмешливо фыркнет.

— У тебя есть интересная способность находить во всём иронию, Поттер. — Снейп отодвинул от себя тарелку и сделал несколько глотков апельсинового сока, не обращая внимания на недоумённое лицо Гарри. — Да, я знаю о пророчестве.

— Поэтому вы меня и не хотите, верно? Потому что знаете, что он меня убьёт. — Гарри возил оладью по тарелке, испытывая к себе лёгкую жалость.

— Не играй с едой, — раздражённо отчитал его Снейп. — Он не убьёт тебя, Поттер. Ты живуч до безобразия.

— Тогда я не понимаю. Вы не хотите, чтобы я остался здесь?

— Слушай очень внимательно, Поттер, поскольку я скажу это только раз. Тебе шестнадцать, и, возможно, ты этого не осознаёшь, но выбор, который ты сделаешь сейчас, останется с тобой на всю жизнь.

Снейп пристально смотрел на него, и Гарри выпрямился на стуле, прислушиваясь к каждому слову. Крайне редко ему давалась возможность принимать важные решения, касавшиеся его жизни.

— Я не возражаю, чтобы ты остался здесь. Я считаю, что тебе просто необходима твёрдая рука, чтобы держать тебя в узде и не давать устраивать идиотские выходки, которые регулярно оканчиваются в больничном крыле Хогвартса. — Снейп слегка наклонил голову, будто предвосхищая любые возражения со стороны Гарри. Но тот был нем как рыба.

— Однако, если я решу тебя усыновить, это будет исключительно…

— Усыновить? — перебил Гарри высоким от удивления голосом.

— Я привык доводить начатое до конца, Поттер. Это будет навсегда. Я выращу из тебя ответственного молодого человека, неважно, сколько времени это займёт и насколько будет велик соблазн тебя придушить. — Снейп откинулся на спинку стула, ожидая вопросов.

— Я доведу вас до запоя, правда? Выхлестаете всё пиво в Сейнсбери. — Гарри слегка осклабился, чтобы скрыть удивление.

— Ради всего святого, Поттер. Если что-либо подобное и случится, это будут исключительно крепкие напитки. — Снейп поднял глаза к потолку.

Гарри улыбнулся, но улыбка вышла нервозной. Он уже знал, что ответит.

— Я не возражаю, сэр. Нам придётся это скрывать, но я в самом деле хотел бы здесь жить.

Однако Снейп выставил руку вперёд:

— Ты потерял крёстного полтора месяца назад. Что будет с тобой, если ещё один человек, в котором ты видишь родительскую фигуру, будет травмирован? Или убит?

— Не знаю, — шумно выдохнул Гарри, стараясь не ввязываться в спор. — Но я что-нибудь придумаю.

— Похоже, мы в патовой ситуации. — Снейп встал, чтобы убрать посуду. — Поскольку я в это не верю. В лучшем случае, ты будешь пить не просыхая.

— Я напился один-единственный раз, — ощетинился Гарри. — Какой смысл заставлять меня ждать?

Снейп посмотрел на Гарри через плечо и сузил глаза:

— Тебе нужно многое взвесить, Поттер, в кои-то веки не веди себя как гриффиндорец.

— Похоже, вы уже успели всё обдумать, — сказал Гарри, поливая оладьи сиропом и делая вид, что они на самом деле обсуждают нечто несерьёзное.

— На прошлой неделе один идиот вогнал себя в четырёхчасовую кому. Я сидел у его постели в комнате с ещё двумя больными обалдуями и их родителями. — Раковина наполнилась тёплой водой, и Гарри принялся за оладьи, с трудом сдерживая смех.

— Вы хотите сказать, что мне удалось немного растопить ваше сердце? Что вы в самом деле за меня беспокоитесь?

Снейп фыркнул и ответил очень сухо:

— Больше похоже на заражение паразитами, но, если ты предпочитаешь образ растопленного сердца, ни в чём себе не отказывай.

— Чудно, — сморщил нос Гарри.

— Две недели, — произнёс Снейп, на этот раз серьёзным тоном. — И я хочу, чтобы ты по-настоящему подумал, Поттер. Подумал о том, кто я такой, что я сделал, что мне предстоит сделать. И ещё, пока идёт война, ты не сможешь никому рассказать об усыновлении, включая близких друзей.

Снейп умудрялся поддерживать образ строгого профессора, даже убирая посуду, за чем Гарри наблюдал с лёгким интересом. Оладьи были с черникой и самые пышные из всех, что Гарри когда-либо ел. Готовая смесь из коробки, которой пользовались Дурсли, не шла ни в какое сравнение с рецептом Снейпа.

— Хорошо, я подумаю, — согласился Гарри, нечаянно капнув на стол кленовым сиропом.

— Две недели. — Снейп опустил в воду мерную чашу и лопатки.

— Две недели, ясно. — Улыбка Гарри была весьма далека от невинной. — Мы поговорим об этом, когда вернёмся из Дувра.

— А кто сказал, что ты едешь в Дувр? — Снейп вытер руки кухонным полотенцем, висящим на ручке духовки.

— Разве я не должен помочь вам найти пещеру? — спросил Гарри, доедая оладью. Он буквально услышал, как Снейп сглотнул.

— Вымой эту чёртову посуду, Поттер.

С этими словами Снейп быстро вышел из кухни. От Гарри не ускользнула едва заметная усмешка, пробежавшая по лицу профессора.

* * *

— Шесть карт, Поттер. Четыре для себя и две в криб. — Снейп наблюдал, как Гарри неуклюже тасовал колоду и сдавал карты через стол. На стойке магловское радио, настроенное на лондонскую волну, выдавало смесь старой испанской музыки и текущих обновлений мировых новостей.

Гарри подумал, что день прошёл неплохо. После речи об усыновлении за завтраком Снейп увёл его в библиотеку и заставил помогать сортировать книги для предстоящего учебного года. Оба вели себя так, будто ничего не произошло, хотя Гарри был очень задумчив и рассеян, и, возможно, поэтому через некоторое время обнаружил, что сидит за столом и играет в карты со Снейпом.

— Напомните, как называется эта игра? Я полный профан в картах. — Гарри слегка скривился, изучая карты, которые он себе сдал, пытаясь решить, какие четыре лучше оставить, чтобы получить наибольшее количество очков.

— Криббедж. И полный профан в математике, поэтому и играешь в него, — строго ответил Снейп, выдёргивая у себя две карты и отбрасывая их в сторону, рядом со стаканом сока Гарри.

Наконец Гарри тоже выбрал две карты и положил поверх карт Снейпа, добавив их в криб. Поскольку Гарри сдавал карты, Снейп начал первым и выложил на стол девятку.

— Пятнадцать за два. — Гарри положил на стол шестёрку, а затем передвинул фишку на два отверстия на доске, чувствуя себя триумфатором. — В Хогвартсе не преподают математику.

— Двадцать четыре. Это не оправдание. — Снейп положил ещё одну девятку поверх первой и стал ждать хода Гарри.

— Пропускаю, — недовольно сообщил Гарри.

— В самом деле? — Снейп хищно улыбнулся. Он положил семёрку и добавил себе два очка на доске. — Тридцать одно за два.

— Тогда зачем играете вы? — Гарри начал с десятки, надеясь, что у Снейпа не было пятёрки.

— Восемнадцать. — Снейп уронил на стол восьмёрку и ответил с сарказмом: — Совершенствую свои математические навыки.

— Ха-ха. Двадцать восемь, и одно за последнюю. — Гарри передвинул фишку на одно отверстие, совершенно не расстраиваясь, что Снейп выигрывал. Он не ожидал ничего, кроме полного разгрома.

Снейп раскрыл карты и побарабанил пальцами по столу. Гарри взглянул на свою четверку и тихо застонал.

— Вот именно, Поттер.

Снейп подсчитал свои очки, и Гарри наблюдал, как фишка профессора продвигается все дальше и дальше по доске. Серьёзно, Гарри повезёт, если он не продует этот раунд вчистую. Однако игра была прервана телефонным звонком, и Снейп поднялся, чтобы ответить.

— Снейп, — монотонно произнес профессор, и звучало это так, будто человеку на другом конце провода следовало бы точно знать, для чего он звонит, и быть предельно кратким. — Нет, никаких других реакций. — Снейп прислонился к кухонной стойке, внимательно вслушиваясь в трубку и время от времени давая односложные ответы.

Гарри делал вид, что не слушает, складывая свои жалкие четыре карты так и эдак, пытаясь набрать наибольшее количество очков. Наконец, после десяти минут разговора, Снейп вернулся к столу.

— В каких ещё предметах ты плаваешь столь же ужасно? — Снейп кивнул на жалкие шесть очков Гарри, прежде чем начать тасовать колоду.

— Что? Разве вы только что не говорили обо мне по телефону? — спросил Гарри, слегка недоумевая, почему Снейп уклоняется от рассказа о телефонном звонке.

— Я говорил о химии. Отвечай на вопрос.

— В прорицаниях и зельях, — усмехнулся Гарри, кидая две карты в криб Снейпа.

— Меня бы встревожило, если бы ты блистал в прорицаниях, — заметил Снейп, выкладывая восьмёрку в ответ на девятку Гарри. — Что же касается зелий, то, возможно, тебе следует попрактиковаться в лаборатории, когда закончишь летнее задание.

Гарри сыграл семеркой.

— Двадцать три. А я не могу попасть в лабораторию, она в подвале, а на него наложены охранные чары, не забыли?

— Двадцать четыре. — Снейп цокнул языком, поправляя неправильно подсчитанные Гарри очки и передвигая его фишку на доске. — И я снимаю три очка за пропущенный ход.

— Ч-чёрт. Когда я смогу пойти в Косую Аллею? Мне нужно купить учебники на следующий год. — Гарри выложил четвёрку в надежде, что у Снейпа не осталось маленьких карт.

— Позже. И тебе не будет позволено зайти в лабораторию до тех пор, пока ты не попадёшь туда сам, так что советую поскорее разобраться с этими чарами.

— Мне не слишком этого хочется, так как в прошлый раз чары покрасили меня в фиолетовый цвет на целых три часа. Где вы взяли эту доску? — Гарри провёл пальцем по ребру потертой деревянной доски для криббеджа и поднял свои карты, пытаясь найти как можно больше вариантов счета до пятнадцати.

— Осталась от моей бабки, — ответил Снейп. Подсчитав карты в руке и в крибе, он передвинул свою фишку далеко вперёд. Ему не хватало всего шестнадцати очков, чтобы добраться до ста двадцати одного, а Гарри все ещё оставался в начале доски и проигрывал почти всухую.

— Той, что из России?

— Из Британии.

Гарри кивнул и сосредоточился на картах у себя в руке. За окном послышался смех — это стайка детей бежала вдоль узкой улочки между домами. Гарри настороженно следил, как Снейп выложил карты на стол и, выдернув свою фишку из отверстия в доске, с ликованием перепрыгнул на финишное место.

— Разбит в пух и прах. Сыграем ещё раз завтра. — Снейп усмехнулся, стряхивая фишки на стол, чтобы сложить их в маленькую выемку в нижней части доски.

Гарри зевнул и, пожав плечами, засунул карты обратно в коробку.

— Ладно. Я в душ.

Снейп махнул рукой, отпуская его, и Гарри прошлёпал к лестнице, размышляя, что всегда хотел именно такой домашней жизни.

— Поттер, — весело окликнул Снейп, заставив Гарри остановиться возле двери библиотеки. — Ты закончил с книгами, которые прячешь под кроватью? Я знаю, в «Изогнутой Метле» есть интересные картинки, но, если у тебя возникли вопросы, я предпочёл бы, чтобы ты их задал.

— Спокойной ночи, профессор, — строго отрезал Гарри, сбегая прочь. Он не стал оборачиваться, чтобы Снейп не увидел его покрасневшего лица.

* * *

Гарри лежал на кровати со всё ещё влажными волосами, слушая, как соседи хохочут и потешаются друг над другом у себя в саду. Тёплые летние вечера в Стокпорте приносили с собой пьянки и смех допоздна, но Гарри не возражал. Он чувствовал, как им овладевают тепло и лень, его тело расслабилось после вечернего душа, сознание успокоилось, и он выбирал, о чем бы помечтать перед сном. Гарри думал о маленькой кухне и библиотеке внизу, и каково было бы немного украсить их к Рождеству. Он услышал, как Снейп прошёл по коридору в ванную, готовясь ко сну, и представил, как сбежал бы утром вниз в одном носке, чтобы увидеть подарки под ёлкой.

Пока в ванной шумела вода, Гарри улыбаясь думал о том, как хорошо было бы приготовить настоящий английский завтрак. Возможно, на кухне из его сна будет сделан ремонт и готовить завтрак в кои-то веки будет не Снейп, а он сам, ловко и непринуждённо перемещаясь по комнате, быстрыми движениями открывая ящики и дверцы шкафов, будто они были его собственн…

Проклятье! Гарри сел на кровати и слегка поёжился, когда одеяло упало с плеча. Ручка ящика на кухне была поломана, и Гарри починил её с помощью магии. Несмотря на то, что Снейп отчитал его за нарушение декрета, никакого письма из Министерства он не получил. И вряд ли Снейп набросил на дом специальные чары, чтобы помешать ему использовать магию, поскольку раньше профессор сказал, что в реальном мире Гарри понадобятся любые навыки, имеющиеся в его распоряжении.

Гарри снова улёгся, не обращая внимание на холодную влажную подушку. Однажды летом, когда Снейп был еще подростком, он сидел на этой самой кровати, отстреливая палочкой мух, Гарри видел это в его воспоминаниях. На вид Снейпу было лет четырнадцать, всё ещё недостаточно, чтобы использовать магию за стенами школы. Может быть, в доме было что-то такое, что помешало Министерству узнать об этом? Гарри рассеянно поскрёб затылок, и вдруг его глаза широко раскрылись, соперничая с такой же широкой улыбкой.

Гермиона использовала магию за пределами школы еще в двенадцать лет, когда починила очки Гарри на виду у толпы волшебников и ведьм в Косом Переулке. Она тоже не получила письма. И Рон как-то рассказывал им, — весьма неохотно, — что однажды близнецы превратили его плюшевого мишку в паука. Гарри был уверен, что как работник Министерства мистер Уизли должен был получить выговор, но Рон ничего не говорил о письме, а он бы упомянул его обязательно, хотя бы в контексте справедливого возмездия, настигшего близнецов.

Гарри позволил себе хитро улыбнуться, планируя атаку и одновременно чувствуя, что засыпает. Завтра он разрушит охранные чары и взломает замок на двери, ведущей в подвал.

* * *

В подвале Снейпу было нечего прятать, кроме полностью оснащённой и поэтому опасной лаборатории. Два неполных комплекта устаревшей энциклопедии, внушительная коллекция пластинок и старый трёхколёсный велосипед пожарного цвета, к которому Снейп не прикасался с пятилетнего возраста, были беспорядочно разбросаны по тёмным углам обширного помещения вместе с несколькими коробками, заполненными вещами, о существовании которых Снейп давно забыл. И всё же ему и в голову не могло прийти, что у Поттера хватит ума зайти в лабораторию без него, поскольку Гарри видел достаточно взрывов в школе и представлял, какие опасности могут его тут поджидать.

Тем не менее, он запер дверь подвала и наложил на неё чары, чтобы заставить мальчишку думать. Несколько лет назад директор упомянул, что Гарри чуть было не попал на Слизерин, и Северус считал, что Поттеру давно пора было пустить в ход свои природные склонности. Они весьма пригодились бы в будущей войне.

Поэтому он едва заметно улыбнулся, когда рассерженный Гарри распахнул дверь в подвал и стал спускаться по крутой деревянной лестнице на целую неделю раньше, чем он рассчитывал. Он надеялся, что мальчишка заметит расшатанную пятую ступеньку, и покачал головой, услышав, как Гарри споткнулся, пытаясь ухватиться за стену и ругаясь на чём свет стоит, но всё же сумел удержаться на ногах. Проехав вниз по оставшимся ступеням, он приземлился с удивлённым возгласом.

— Чёртов самоубийца, — проворчал Снейп, размалывая крылышки докси в старой чугунной ступке.

— Я это сделал! — сообщил Гарри с глупой улыбкой до ушей. — Теперь вы должны научить меня разным шпионским штучкам.

— Урок первый: смотреть под ноги, когда спускаешься по старым ступеням, если не хочешь объявить о своём присутствии, ввалившись в комнату, будто дюжина пьяных гиппогрифов, — сухо отозвался Северус, продолжая непрерывно работать пестиком. На профессоре была старая синяя рубашка с длинными рукавами, покрытая пятнами и с несколькими крошечными отверстиями возле правого плеча, видимо, туда брызнул какой-то едкий ингредиент. Рукава рубашки были закатаны, позволяя видеть, как работают мышцы предплечья, и давая ответ на вопрос, почему у профессора такие сильные руки.

— Урок второй, — продолжал Снейп, выскребая порошок из ступки в медленно кипящий котёл, — заключается в том, что мои правила выше министерских. Возможно, Министерство не сможет определить, кто здесь занимается магией, или ограничить её применение, но будь уверен, я смогу. — Снейп одарил Гарри фирменным взглядом, означавшим, что если тот будет злоупотреблять лазейкой в декрете о магии несовершеннолетних, то очень сильно об этом пожалеет.

Не успел Гарри согласно кивнуть, как Снейп указал на новенький магловский блокнот, лежащий на краю рабочего стола.

— Урок третий. Я хочу, чтобы ты препарировал своих друзей. — Снейп снял с полки банку с сосновой смолой и поставил её рядом с крошечным котлом.

— То есть… как? — Глаза Гарри слегка расширились.

— Фигура речи. В самом деле, Поттер. — Снейп покачал головой и отправил нужное количество смолы из банки в котёл. — Я хочу видеть список твоих друзей со всеми их качествами, с особым акцентом на негативных, и на том, какую потенциальную опасность представляет для тебя каждый из них.

— Звучит довольно бредово, — заметил Гарри, разглядывая ингредиенты, стоящие в ряд на столе. Похоже, Снейп доводил со совершенства зелье от аллергии на пчёл, и хотя было неясно, где он раздобыл пробирку с его кровью, Гарри предпочитал этого не знать.

— Чем дальновиднее ты будешь, тем меньше будет сюрпризов. — Снейп отогнал Гарри в угол комнаты, где стоял ещё один стол, пообещав проверить задание во время завтрашней поездки. Гарри работал, улыбаясь сам себе и стараясь не выглядеть слишком счастливым или самодовольным в связи с приближающейся поездкой в Дувр.

* * *

Гарри перегнулся через раковину в ванной, пытаясь найти в шкафчике свежий кусок мыла. Хотя зелье позаботилось о растительности на его подбородке, если таковая и могла быть, Гарри всё равно было приятно чувствовать себя свежевыбритым, особенно когда он куда-то ехал. Правда, Снейп сказал, что ему придётся снова вернуться в детское состояние, но, возможно, после возвращения у него будет шанс погулять по Лондону в нормальном виде и немного исследовать город.

Спустя пятнадцать минут Гарри спустился вниз, одетый в приличные джинсы и любимую синюю рубашку. Это была первая рубашка из его детского гардероба, которую он увеличил, и он решил, что при необходимости она легко вернётся в прежнее состояние.

Снейп бегло оглядел его, прежде чем кивнуть:

— Тебе нужен галстук.

— Нет, не нужен, сейчас лето и мне будет всего шесть. — Гарри сунул руки в карманы и не сдвинулся с места. Он был одет не в футболку и не видел необходимости выглядеть ещё более формально, чем сейчас. — Кроме того, вы его тоже не надели, — самодовольно заметил Гарри. На профессоре, само собой, был его обычный магловский наряд: чёрные брюки, кремовая сорочка и чёрный вязаный джемпер.

— Я одет должным образом, рубашка заправлена в брюки. Навык, который ты, похоже, ещё не освоил. — Тон Снейпа пока не пересёк черту под названием «делай, что я сказал, или пожалеешь», но Гарри знал, она была совсем рядом.

— Ладно, — буркнул Гарри, вытаскивая галстук из заднего кармана брюк. Он сунул его туда на случай, если Снейп о нём вспомнит. Набросив на себя галстук, Гарри позволил ему свободно свисать, не затягивая на шее. Глянув вниз, он остался доволен тем, как непринуждённо выглядел.

Снейп с раздражением цокнул языком и шагнув вперёд, быстро ухватился за галстук. Гарри попытался отпрянуть, но Снейп удержал его на месте.

— Не шевелись, если не хочешь, чтобы я тебя задушил, — предупредил Снейп, застёгивая верхние пуговицы на рубашке Гарри и завязывая галстук как положено. — Рубашку можешь не заправлять, но галстук останется. До тех пор, пока ты…

— Я знаю, знаю, — перебил Гарри, театрально закатывая глаза. — До тех пор, пока я живу с вами, я делаю то, что вы скажете.

— И я не позволю неряшливому юнцу появиться со мной на публике, — добавил Снейп, отпуская Гарри и направляясь к двери. Профессор призвал вязаный пуловер и вручил ему вместе с маленьким пузырьком зелья.

— Для чего я должен наряжаться? Вас устраивало, когда я носил тенниски и шорты в Амстердаме.

Снейп скрестил руки на груди, глядя, как Гарри поднёс пузырёк к губам.

— Я слышал, что женщины находят мужчин с маленькими детьми неотразимыми. Я планирую испытать эту теорию сегодня, — ответил Снейп, проверяя у себя наличие магловского бумажника.

Гарри скорчил гримасу, причиной которой был отнюдь не вкус зелья, и начал уменьшаться. Снейп обладал странным чувством юмора, и Гарри до сих пор не всегда понимал, шутит он или нет.

* * *

Поездка представляла из себя сорокапятиминутное морское путешествие на длинном синем катере с твёрдыми деревянными скамейками и застеклённым отсеком с сидячими местами на корме. Катер был похож на туристические катера на каналах Амстердама, однако Гарри быстро обнаружил, что плыть через Ла-Манш было гораздо труднее, и вскоре почувствовал себя не очень хорошо. Пока другие дети скакали вокруг открытой площадки в центре палубы, повизгивая каждый раз, когда судно врезалось в волну и поднимало мириады брызг, Гарри сидел в самом углу застеклённой части кормы, ожидая, пока Снейп закончит рыться в рюкзаке, который зачем-то захватил с собой.

— Как тебя не укачивает на метле, ума не приложу, — беззлобно заметил Снейп, протягивая Гарри маленькую пастилку с сильным запахом имбиря.

Гарри с благодарностью взял ее и принялся тщательно жевать, мечтая, чтобы лекарство поскорее сработало. Он не думал, что Снейп разозлится, если его стошнит, в конце концов, с морской болезнью ничего не поделаешь, но Гарри не хотел испытывать терпение профессора.

На горизонте показались скалы, и Снейп поднялся, взяв Гарри на руки, и понёс его к сиденьям на открытом воздухе. Он заранее объяснил Гарри, какого рода пещеру они будут искать, и что им необходимо будет сидеть у самого борта, чтобы Снейп мог все как следует разглядеть. Гарри только хотел, чтобы чёртова посудина перестала так сильно биться о волны, а дети вокруг перестали так истошно орать.

Гарри не ожидал, что Снейп усядется вместе с ним и прижмет к себе так, что его голова окажется уютно устроена на плече профессора. Сильные руки крепко удерживали его, не давая сползти. Снейп принялся водить ладонью по спине Гарри небольшими круговыми движениями, одновременно разглядывая утёсы и обращаясь к нему тихим гортанным голосом, отчего тело Гарри слегка вибрировало неким странным и приятным образом.

— Дыши солёным воздухом, Элиот. Твой желудок успокоился и чувствует себя хорошо.

И Гарри почувствовал, что это в самом деле так. Он позволил себе полностью расслабиться, беззастенчиво разлёгшись на Снейпе и закрыв глаза. Он не будет думать о морской болезни.

— Расскажи мне о своих друзьях. — Снейп всё ещё осматривал скопление остроконечных белых утёсов, а его голос был громким ровно настолько, чтобы никто, кроме Гарри, не мог расслышать.

— Э-э-эм… Ну, Рон и Гермиона — мои лучшие друзья, вы и так знаете.

Снейп кивнул, и его тонкие чёрные волосы защекотали нос Гарри.

— Рон стал моим первым школьным другом, мы познакомились в Хогвартс-экспрессе. Он правда очень преданный, и вся его семья очень щедрая, хотя у них есть не так уж много. Он не такой умный, как Гермиона, и иногда говорит очень глупые вещи, не подумав. Но он всегда на моей стороне.

Гарри убрал руки с шеи Снейпа, которую слегка обнимал, и спрятал между собой и профессором, чтобы согреть. Ветер не был пронизывающим, но вода, которую он нёс с собой, делала кожу холодной и влажной на ощупь.

— В самом деле? Я помню, он обиделся, когда тебя выбрали четвертым участником Тремудрого турнира.

— Вы заметили? Да, иногда мы ссоримся из-за его ревности. — Гарри говорил, уткнувшись Снейпу в шею и закрыв глаза. Было бы замечательно провести остаток поездки именно в таком положении, без необходимости двигаться. Желудок наконец перестало скручивать вместе с каждой волной, ударявшейся о борт катера.

— Именно. Имей в виду, что в будущем эта ревность скорее всего снова отвернёт его от тебя. Как насчёт качеств Грейнджер?

— Я так не думаю. А Гермиона просто гений. По-моему, она лучше всех разбирается в любом предмете. Вообще-то я не уверен, почему шляпа не отправила её в Рэйвенкло. Но если мне необходимо найти ответ на вопрос, Гермиона всегда поможет в поисках, и у неё самая лучшая память из всех, кого я знаю.

Снейп фыркнул, и Гарри глянул вверх, слегка улыбнувшись:

— Конечно, кроме вас, сэр. Ваш интеллект превосходит даже совокупное ай кью всех профессоров кембриджского университета, вместе взятых.

За эти слова Гарри получил лёгкую затрещину, но, судя по тому, как блеснули глаза Снейпа, ему понравилась похвала его способностей, пусть и слегка преувеличенная.

— Способности мисс Грейнджер в самом деле выше средних, хотя её упорное стремление всегда и во всё совать свой нос, может в итоге навредить твоей личной жизни.

— Что вы имеете в виду?

Снейп неожиданно замер, и Гарри услышал, как профессор мелодично произнёс что-то на латыни. Это было похоже на чары определения локации, и он сидел не шевелясь, глядя, как Снейп достаёт из кармана старомодный компас, чтобы проверить ориентиры. Профессор легонько стукнул чем-то по крышке компаса, и Гарри едва смог заметить палочку, выглядывавшую из рукава вязаного свитера. На крышке тут же появились будто выгравированные сверкающие цифры, и Гарри догадался, что это были координаты.

— Вы её нашли?

— Думаю, да.

Снейп кивнул в сторону ничем не примечательного утёса, такого же, как и все остальные утёсы береговой линии, мимо которых они проплывали. Внезапно они ощутили сильный толчок — это катер ударился о слишком большую волну, вызвав визг и хохот у троих детей, сидевших недалеко от них. Гарри застонал и снова уронил голову Снейпу на плечо.

— Просто закрой глаза. — Снейпу удалось сохранить бесстрастный тон, однако его пальцы отстукивали мелкую дробь по спине Гарри.

— Простите, что я разрушил ваши планы знакомства с женщинами, — как бы невзначай заметил Гарри, когда катер развернулся и взял курс на причал.

— Глупости. Прямо сейчас на нас пялятся целых четыре. — Дробь слегка усилилась, и Гарри обнаружил, что засыпает.

— Ха-ха. Очень смешно, — отозвался он, стаскивая с себя очки.

— Смешно? К концу поездки они будут умолять, чтобы я взял их в Лондон вместо тебя. — Снейп самодовольно спрятал очки в карман.

— Как скажешь, папа. — Гарри зевнул, закрывая глаза. — Ты бы не оставил меня здесь.

Снейп не ответил, лишь слегка заворчал, сменив положение, чтобы удобнее было любоваться бурным морем и изрезанным белыми скалами берегом своей родины.

В среду днём Лондон был до отказа заполнен гуляющими семьями и снующими повсюду людьми, и Гарри ощутил приближение клаустрофобии. Так же, как и в Амстердаме, он заметил, что неосознанно жмётся ближе к профессору и цепляется пальцами за боковой карман его свитера. После того, как они посетили несколько магазинов деликатесов, Снейп решил, что обед будет следующим в списке необходимых дел.

Желудок Гарри одобрительно заурчал, когда они вошли в маленький французский ресторанчик, о котором Снейп рассказывал ему раньше, и, пока их вели к столику, он с удовлетворением втянул в себя воздух. В нём витало множество восхитительных ароматов, и Гарри не терпелось сделать заказ. Ресторанчик с названием «Инкогнико» был отделан старинными деревянными панелями, со столиков ниспадали крахмальные скатерти, а спинки и сиденья солидных кожаных стульев были туго обтянуты ярко-красной тканью. Крепкий деревянный пол прекрасно контрастировал с кремовыми стенами и потолком, покрытым серебристыми узорами. Гарри с восторгом огляделся вокруг: заведение явно подражало стилю арт-деко тридцатых годов, периоду, о котором он читал в учебниках истории в библиотеке своей старой школы, где он прятался от Дадли во время перерывов на обед.

Тем временем сидящая в другом конце комнаты женщина средних лет с землистым цветом лица внимательно следила за мужчиной и мальчиком, которые вошли в ресторан и заняли свои места. Увидев ребёнка, она издала резкий вздох и побелела, осознав, что перед ней вовсе не двойник. Темноволосый мужчина казался пришельцем из прошлого, что как нельзя лучше подходило к интерьеру ресторана. Он выглядел несовременно, но отнюдь не казался смешным, и его бледные заострённые черты невозможно было не узнать. Мальчишку же она узнала бы где угодно; он был одет в нарядную рубашку с воротничком и галстук и выглядел очень ухоженным. Было довольно странно снова увидеть его ребёнком, но она никогда бы не забыла эту неопрятную шевелюру и дикарское выражение глаз. Однако она не помнила, чтобы он был настолько худым, и решила, что мерзкий трюк, с помощью которого мальчишку снова сделали маленьким, явно преувеличивал щуплость его фигуры.

Женщина наблюдала, как они сели, и старший заказал себе бокал вина, а младший — шоколадное молоко, едва заметно глянув через стол, будто спрашивая разрешения. Ему ответили лёгким, почти неуловимым кивком, и мальчишка с улыбкой сделал заказ.

Мужчина встряхнул салфетку и, прежде чем положить её себе на колени, выразительно посмотрел на мальчишку. Тот повторил его движения, хотя и был увлечён разглядыванием комнаты. Затем они придвинулись к столу и стали просматривать меню, при этом мужчина пояснял мальчишке значение некоторых французских слов. Это был довольно дорогой ресторан с изысканным выбором блюд и высокими оценками во всех правильных журналах, собственно, именно поэтому её семья его и выбрала. Похоже, официант немного скептически отнёсся к присутствию здесь ребёнка, однако мужчина явно считал совершенно нормальным привести его сюда. Она была не согласна, она никогда не привела бы заморыша в столь престижное место, и её возмущало, что они имеют наглость демонстрировать свою противоестественность и безупречные манеры в людном Лондоне и что мужчина очаровывал официантку своим совершенным английским, словно какой-то аристократ.

Она ненавидела его ребёнком и испытывала те же чувства к нему взрослому.

Женщина перевела взгляд на свой столик, где её спутники непрерывно трещали о каком-то дурацком футбольном матче, который смотрели чуть раньше по телевизору. Салфетки лежали нетронутыми, и оба её мужчины умудрились пролить пиво на скатерть. Она слегка покачала головой и снова принялась сканировать комнату, изучая других посетителей ресторана.

Спустя десять минут принесли их заказ, и она предпочла не замечать, как её компаньоны с жадностью набросились на еду. Петуния давно уже оставила попытки внушить сыну, как важно есть медленно, вместо этого давая ему возможность на собственном опыте познакомиться с изжогой и язвой, в точности как его отец. Она снова отвернулась от них, остановив взгляд на паре, сидящей напротив.

Мужчина, судя по всему, заказал лёгкий горячий бутерброд и в данный момент пытался уговорить мальчишку попробовать одну из маслин, которые принесли вместе с заказом. Мальчишка, заказавший сэндвич поменьше, сморщился при виде предложенной маслины. Мужчина всё равно уронил её ему на тарелку, насмешливо сверкнув глазами. Петуния заметила, что мальчишка подождал, пока мужчина не примется за свой бутерброд, и лишь затем приступил к еде.

Она снова глянула на свой стол. Дадли не только почти закончил есть, устроив вокруг себя свинарник, но и свистнул официантке, чтобы та принесла ему ещё пива. Вернон бегло просматривал заголовки газеты «Таймс», оставленной им на краю стола, взбудораженный неким политическим заявлением. Петуния ковыряла вилкой салат, раздосадованная, что ни сын, ни муж не проявили никакого желания побеседовать с ней.

Дадли, по крайней мере, заговорил, как только насытился. Петуния провела десять невыносимых минут, пытаясь расспросить сына о том, как он проводит лето и что делает весь день с друзьями. Разговор прервался, когда Дадли заказал себе большой десерт, а Вернон принялся допрашивать его о занятиях боксом. Петуния вздохнула и, снова оглядевшись, заметила, что парочка напротив тоже была готова к десерту. На этот раз она могла их слышать, поскольку в ресторане стало меньше людей.

— Можно мне что-нибудь на десерт? — спросил Гарри, и Петунию сразила вежливость мальчишки. Вернон мог заставить его быть вежливым только с помощью угроз, и было странно не слышать вызова в голосе Гарри.

— «Можно ли мне, пожалуйста», и нет. Нам ещё нужно сделать несколько остановок. — Строгий мужчина встал, потянувшись за курткой, но заметил слегка надутые губы Гарри. — Продолжай в том же духе, и десерта не будет вообще, — сказал он, выразительно сдвинув брови.

Гарри медленно поднялся из-за стола с глуповато-невинным выражением лица.

— Простите, сэр, — произнёс он, широко улыбнувшись, следуя за мужчиной к кассиру у входа.

Петуния увидела, как мужчина положил руку на затылок Гарри, легонько стукнув по нему пальцем, и могла поклясться, что услышала тихое «молодец».

Она снова перевела взгляд на свою семью, выглядевшую сыто и счастливо и, наверное, желавшую только одного: провести остаток дня в полном расслаблении. Она твёрдо решила, что им необходимо чаще выходить в свет, бывать в более изысканных ресторанах, дабы приобщиться к культуре и впитать в себя манеры подобных заведений. Это не ее семье, а волшебникам полагалось быть неотёсанными дикарями.

* * *

Гарри сидел за маленьким столом в своей комнате, слушая, как дождь долбит по стеклу и окно тихонько дребезжит ему в спину. Он работал над эссе по чарам, поскольку ливень не дал ему продолжить обследовать окрестности, а эссе всё равно надо было написать. Не успел он закончить третий абзац, как внизу раздался стук в дверь, и Гарри пролил чернила, подпрыгнув от внезапного жжения в запястье. Часы на руке стали слишком горячими, циферблат накалился докрасна, а цифры изогнулись и сплелись в слова «Оставайся в укрытии».

Увидев предупреждение, Гарри аккуратно поднялся со стула, не сдвинув его с места, и неслышно заскользил босыми ногами вдоль кровати. Он услышал, как Снейп отпер входную дверь, и тут же понял, отчего часы забили тревогу: Нарцисса Малфой явилась с визитом и, судя по звукам, доносившимся снизу, прихватила с собой сестру.

Как можно тише Гарри вытащил из кармана джинсов палочку и направил на стол, удаляя пролитые чернила, а затем призвал из рюкзака один из удлинителей ушей, подаренных Фредом. Немного подумав, Гарри накинул на голову мантию-невидимку и осторожно прокрался к двери, стараясь не издать ни звука, пока тонкий проводок удлинителя уха, изгибаясь, пробирался через перила. Наконец ухо шлёпнулось на лестницу и принялось улавливать беседу.

Пока Гарри слушал доносившиеся снизу обвинения Беллатрикс, он медленно считал на ломаном голландском, почерпнутом от Йеруна и Эммы, чтобы успокоиться. Больше всего на свете он хотел бы ворваться в гостиную и… в общем… он и сам не совсем понимал, что именно сделал бы с Беллатрикс, но это было бы нечто ужасное. Он ненавидел её больше, чем всех Малфоев вместе взятых, и страстно желал, чтобы она заплатила за смерть Сириуса, но никак не мог представить, что же он предпримет, когда они столкнутся лицом к лицу. Он едва смог швырнуть в неё Круциатус в Министерстве, а тогда он просто пульсировал гневом. Теперь же он испытывал бессильную ярость, сознавая, что Беллатрикс совсем рядом и у него есть прекрасная возможность отомстить, но в то же время понимая, что подобный поступок никоим образом не поможет ни ему, ни Снейпу.

Внезапно голос Снейпа достиг лестницы, и Гарри с ужасом услышал, как ловко тот манипулировал Беллатрикс, мастерски играя на струнах этой неуравновешенной психопатки. Снейп был очень спокоен, и его тон представлял из себя смесь скуки и веселья, тогда как Беллатрикс плевала в него оскорблениями, а его неопровержимые доводы, казалось, выводили её из себя всё сильнее.

Снейп принялся объяснять, каким образом ему удалось сохранить доверие Волдеморта, и Гарри напрягся, стараясь не упустить ни слова, слушая, как профессор чуть ли не с гордостью рассказывает о своём служении Тёмному Лорду. По телу Гарри пробежала дрожь, когда Снейп стал восхвалять своего «хозяина», дрожь, причиной которой был вовсе не сырой холодный воздух, проникавший сквозь приоткрытое окно в коридоре. Гарри гадал, сможет ли он когда-нибудь научиться так убедительно врать и не верил ли профессор временами в свою собственную ложь.

Внезапно Снейп поставил в заслугу Беллатрикс убийство Сириуса, и Гарри почувствовал, что ему становится физически плохо. Снейп в самом деле так считал? Видимо, отчасти да, ведь он всегда ненавидел Сириуса. Даже если Снейп всего лишь говорил то, что Беллатрикс и Нарцисса хотели услышать, в его словах скрывалась доля правды. Гарри дослушал беседу до конца в режиме автопилота, гадая, был ли этот Снейп-манипулятор частью настоящего или же это была всего лишь игра.

Деревянный пол кабинета протестующе скрипнул, когда Нарцисса бросилась к ногам Снейпа, умоляя дать Непреложный обет помочь её сыну. Гарри мог различить едва скрытое отвращение в голосе профессора, когда тот попытался освободиться от неё, сообщив шёлковым тоном, что Люциус и Драко уже посетили его, дабы высказать несколько иное пожелание. Нарцисса разрыдалась, поскольку Снейп отказывался помочь, подтвердив теорию, что Лорд, видимо, решил таким образом наказать Люциуса за то, что тот не смог добыть пророчество.

Гарри содрогнулся, вспомнив надменного бледного мальчишку, встреченного им в Косой аллее, казалось, сто лет назад, и которому, возможно, грозил такой же смертный приговор, как и ему.

— А какому наказанию Лорд подверг тебя, дорогой Северус, после того, как ты вручил ему пророчество, отнявшее у него тринадцать лет жизни? — поинтересовалась Беллатрикс певучим голосом, но с едва скрываемой злобой. Гарри чуть было не выронил палочку, но успел молча подхватить её, чтобы не выдать себя.

— Ты намекаешь, что у меня хватило бы наглости отдать Лорду приказ напасть на Поттеров? У меня — девятнадцатилетнего Пожирателя, которому всего лишь повезло оказаться в нужном месте в нужное время? О, Беллатрикс, боюсь, что время, проведённое в Азкабане, повлияло на твои… умственные способности.

Глаза Гарри чуть не вылезли из орбит как от неожиданного откровения, так и от издевательского тона профессора. Одно из двух: либо Снейп прекрасно знал, за какие ниточки дёргать Беллатрикс, чтобы получить желаемый результат, либо же имел некоторую склонность к самоубийству. Беллатрикс злобно зашипела, однако Снейп прервал её скучающим тоном, прежде чем та успела швырнуть в него проклятьем:

— Я не был склонен к театральным сценам и пафосным речам и не любил тратить время зря. Как только меня вывели из бара, я тут же отправился к Тёмному Лорду, чтобы рассказать о пророчестве и ждать дальнейших приказаний. Как поступил бы любой верный слуга.

Хоть Гарри и не видел, что именно происходило внизу, он был уверен, что Снейп стоял у стола в кабинете, брезгливо глядя на обеих женщин. Гарри мог уловить нотку отвращения в голосе профессора, и, хотя Беллатрикс и Нарцисса наверняка принимали её на свой счёт, она скорее была направлена на юную версию Снейпа, по крайней мере, Гарри так казалось.

— Ты тоже винишь Люциуса, — всхлипнула Нарцисса, — но Драко всего лишь ребёнок.

— И к тому же глупый, — добавил Снейп. — Я дам клятву, чтобы помочь ему, но я не пойду против Тёмного Лорда и не возьму на себя миссию Драко.

Видимо, все трое переместились ближе к коридору, поскольку ликующее кудахтанье Беллатрикс стало довольно громким и заставило Гарри поморщиться.

— Видишь, Цисси? Ему наплевать, умрёт Драко или нет.

— Конечно, дорогая Белла, — промурлыкал Снейп необычно опасным голосом. — Но опять же, он твой племянник, а не мой, и тебе точно так же плевать. Учитывая твоё признание, что ты бы принесла в жертву Тёмному Лорду собственных детей.

Ветер за окном усилился, и сквозняк, гулявший в коридоре, заставил волосы на затылке Гарри встать дыбом, но он не сдвинулся с места, пока звучали слова Непреложного обета. Клятва представляла из себя довольно обтекаемое обещание помочь Драко, при этом не мешая ему исполнить свою миссию. Гарри выдохнул с облегчением, осознав, что ни одно из условий обета не было достаточно определенным, чтобы представлять реальную опасность для Снейпа.

Он чуть не пропустил последние слова, которые прошипела Беллатрикс по пути в прихожую:

— Если бы это был мой сын, Дамблдор был бы уже мёртв.

Видимо, она обращалась к Нарциссе, но Гарри не смог расслышать больше ничего, поскольку уши неожиданно заложило. Он страшно побледнел и слегка согнулся от ощущения, будто его ударили в живот. Снейп захлопнул входную дверь так, что затряслась дверная рама, но Гарри даже не вздрогнул.

Дамблдор. Всего лишь за двадцать минут мир Гарри полностью перевернулся. Две женщины проникли в дом, одна умоляла о помощи, другая подозревала в предательстве. Мужчина скрыл свои истинные убеждения, и убийство было спланировано.

Мантия-невидимка немного сползла с плеча Гарри, пока он размышлял над услышанным, и, поскольку он дрожал от холода, продолжала сползать всё ниже и ниже. Задание касалось Дамблдора, но Снейп слишком уж легко согласился помочь Драко, что-то здесь было не так. Гарри знал, что Снейп был слишком привязан к Дамблдору, чтобы хладнокровно содействовать его убийству. Он никогда даже не обращался к директору по имени, хотя и проработал в Хогвартсе больше пятнадцати лет, — знак уважения, замеченный Гарри за время учёбы в школе. Может быть, Снейп знал что-то, чего не знала Нарцисса, что-то, что заставило бы посмотреть на всё иначе…

Что-то неизбежное. Внизу зажегся свет, и Гарри услышал, как Снейп прошёл на кухню и принялся с раздражением хлопать дверцами шкафов. Зловещие тени, падавшие с крошечного светильника на потолке, окутали темнотой правую руку Гарри, и он закрыл глаза, сознавшись себе в том, о чём не хотел думать большую часть лета. Он видел почерневшую руку Дамблдора, но по какой-то детской причине принял нежелание директора говорить о ней за стариковскую причуду или стремление отложить рассказ до лучших времён. И Гарри, всегда считавший своего наставника неуязвимым, перестал задавать себе вопросы.

Должно быть, рука Дамблдора была поражена проклятьем, но он не желал говорить об этом. Гарри помнил, как в первые выходные в доме Снейпа тот в панике понёсся в кабинет директора, прихватив с собой кучу зелий. А спустя несколько дней профессор сделал то странное замечание, что гораздо хуже заранее знать о чьей-то смерти, при этом не имея возможности ничего сделать. Замечание, смысл которого Гарри понял только сейчас.

Дамблдор умирал.

Зад Гарри давно онемел от долгого сидения, дом погрузился в тишину. Если Снейп что-то и делал, Гарри не слышал. Он медленно поднялся и, накинув на плечи мантию, спустился вниз по лестнице. В кабинете было темно, дверь слегка приоткрыта, и пока он пересекал комнату, где недавно находилась Беллатрикс, Гарри почувствовал, что его накрывает ощущение легкой брезгливости. В камине библиотеки догорал огонь, в углу светилась одинокая лампа, проигрывая тёмному небу за окном.

Снейп сидел за столом на кухне с бутылкой и небольшим стаканом, который, похоже, трансфигурировал из старого кобальтового пузырька для зелий. На столе догорала свеча, а на плите стояли остатки рагу, пахнущие не слишком аппетитно. Гарри приблизился к столу, глядя, как его ноги то появляются, то исчезают с каждым взмахом мантии. Он тяжело опустился на стул, с любопытством взглянув на бутылку.

— Ты слышал, — неожиданно произнёс Снейп, слегка взбалтывая жидкость в стакане.

— Каждое слово, — подтвердил Гарри, рассеянно глядя на стакан.

Некоторое время они сидели в тишине, не считая тиканья часов в гостиной, но оно не мешало. Снейп сделал ещё глоток, а Гарри принялся изучать написанную от руки этикетку на бутылке, на которой читалось «Магратея». Это был не алкоголь. Гарри смог распознать аромат мокрой весенней травы, мяты, клевера и безошибочно резкий, терпкий запах успокоительного зелья.

— Для чего это? — Гарри поднял бутылку, будто бы собираясь отпить, но Снейп подтолкнул к нему свой стакан.

— Чтобы навести порядок в душе.

Снейп кивнул, и Гарри сделал глоток на удивление приятного на вкус зелья. Он почувствовал, как напиток пошёл по жилам, давая ощущение тяжести и равновесия, будто наполняя кровь маленькими якорьками, удерживающими его от падения.

— Он никогда не говорил мне, что это вы, — пробормотал Гарри, не поднимая глаз от стола. — Он рассказал мне о пророчестве и что Волдеморт отметил меня из-за него. Но он никогда не говорил, что именно вы его услышали.

— Разумеется, — ответил Снейп с ноткой сарказма в голосе. — Хотя, полагаю, ещё один повод подпитать твою ненависть ко мне не помешал бы.

— Он не сказал мне много чего. — Гарри положил правую руку на стол и постучал по нему кончиками пальцев. По мимолётной вспышке недовольства в глазах Снейпа он понял, что тот уловил смысл сказанного.

— Я не умею утешать, Поттер.

Снейп провёл рукой по волосам, и внезапно Гарри осознал, что каждый день, проведенный в Хогвартсе, Снейп должен был испытывать горечь и злость, пытаясь отгородиться от ролей, которые играл. Он кивнул:

— Я знаю.

Гарри встал, подошёл к плите и снял с неё рагу. Все обвинения, упрёки и споры, на которые он настроился, спускаясь по лестнице, замерли на губах, когда он заметил Снейпа, сидящего за столом, с видом не то обречённого, не то преданного человека. Едва Гарри вошёл в комнату, лицо профессора тут же приняло бесстрастное выражение, но ему хватило увиденного.

Гарри сбежал обратно в спальню и принялся ходить по ней взад-вперёд. Окно было открыто, холодный ветер врывался комнату, пытаясь истребить тепло, которого и так почти не было. Гнев курсировал по венам Гарри, пока он прокручивал в голове злосчастный визит, вспоминая отчаяние Нарциссы и ликование Беллатрикс. И то, как быстро согласился Снейп… Видимо, профессор уже знал о намерениях Волдеморта, и если это было так, то Дамблдор знал тоже. И что же это значило для Гарри? Он был всего лишь пешкой в этой игре, и мысль о том, что ему придётся подхватить факел борьбы, когда Дамблдора не станет, начисто лишала его самообладания.

Гарри бессмысленно пялился в книгу уже примерно час, когда услышал шаги на лестнице. Он подошёл к двери и слегка её приоткрыл, встретившись глазами с проходившим мимо Снейпом. Он молча наблюдал, как профессор быстрым шагом подошёл к двери своей спальни и открыл её, давая Гарри возможность мельком увидеть массивные деревянные столбики кровати, постель тёмно-синего цвета, плотные тёмные шторы и пару блестящих звоночков старомодного магловского будильника, стоящего, как он полагал, на прикроватной тумбочке. Дверь закрылась, и Гарри остался один на один с тёмным коридором. Неожиданно он почувствовал себя запертым в замкнутом пространстве с кучей энергии, которую необходимо было сбросить. Он достал из шкафа один из вязаных свитеров Снейпа и, надев его и спрятав палочку в задний карман джинсов, сунул ноги в кроссовки и взобрался на письменный стол. Окно было достаточно большим, и, дёрнув его вверх, Гарри открыл его ровно настолько, чтобы пролезть, аккуратно пронеся ногу над часами, лежащими на столе рядом с оконной створкой.

Гарри потребовалось напрячься чуть больше, чем он рассчитывал, чтобы спуститься по скошенной крыше кухни, а затем по шпалерной решётке в сад с ядовитыми растениями, но не прошло и минуты, как он уже открывал засов двери, ведущей из сада на улицу, после чего скрылся в узком проходе между домами. Воздух был холодным, ночь ясной, и Гарри без труда погрузился в свои мысли, пытаясь упорядочить события вечера. Дождь закончился час назад, и в воздухе витал тяжёлый запах торфа, который Гарри хорошо чувствовал, пока пересекал мост, ведущий к улице, где когда-то жила его мать.

Видимо, именно на случай таких ситуаций Снейп и хотел, чтобы Гарри хорошо подумал, прежде чем принять решение об усыновлении. Снейп был Пожирателем смерти, тут уж никуда не деться, и он останется им до тех пор, пока не закончится война. Без сомнения, шёлковая манера, с которой Снейп общался с Беллатрикс Лестрейнж, вызывала у Гарри омерзение и тошноту, но ведь в этом и заключалась работа шпиона — брататься с врагом. Гарри только хотел, чтобы Снейп не был до такой степени убедительным. Однако, судя по тому, с какой досадой Снейп глянул на него на кухне, похоже, профессор и сам испытывал отвращение к своей убедительности. Гарри неосознанно двинулся в сторону парка, где его когда-то нашёл Снейп, по пути поддевая носком старые жестянки от пива и не обращая внимания на крики и взаимные издёвки, доносившиеся с расстояния пары сотен метров и издаваемые, похоже, группой подростковой шпаны. Он старался держаться в тени, не позволяя себе заранее скорбеть о директоре, и в том, что его глаза слезились, виноват был, конечно же, только холодный ветер. Снейп говорил, что у Дамблдора остался год, а значит, у Гарри всё ещё было достаточно времени узнать всё необходимое и попрощаться с директором как положено. Но он по-прежнему чувствовал себя обманутым.

Он несколько раз свернул за угол, всю дорогу пиная жестянку и гадая, какого рода глупый и ничтожный повод заставляет группу подростков устраивать такой гвалт. Но так было всегда, Гарри знал. Неважно, насколько ужасно он чувствовал себя в тот или иной момент, всегда находилось как минимум двадцать человек, которым было абсолютно плевать на него и на его проблемы. Поравнявшись с жестянкой, Гарри в бешенстве раздавил её. Почему он должен потерять Дамблдора именно сейчас? И почему директор не сказал ему о пророчестве раньше? Гарри, наверное, ещё сильнее разнёс бы его кабинет, но теперь, когда у него было время подумать, он понял, что Снейп заплатил за свой поступок сполна. При всём желании Гарри просто не смог бы разозлиться на Снейпа настолько, чтобы наорать на него за то, что тот пересказал непонятно что непонятно о ком больше пятнадцати лет назад. Гарри помнил слепую преданность Дамблдору, проявленную им самим в Тайной комнате, и знал, что, будь он на месте Снейпа, он поделился бы пророчеством точно так же.

— О, зацени, свежая срань на районе.

Гарри вскинул голову, услышав грубый голос, и его рука автоматически потянулась к заднему карману, где была спрятана палочка. Видимо, он таки наткнулся на группу громкоголосых подростков или, скорее, они наткнулись на него. Четверо мальчишек, двое мускулистых и тупоголовых, один тощий заморыш и один толстяк-коротышка, который, вероятно, фигурировал в отчётах по успеваемости как учащийся «плотного телосложения», дабы не уронить его самооценку. С ними была долговязая девчонка, чьи длинные грязные волосы когда-то заплели в дреды и оставили без внимания, что придавало её внешности нечто крысиное и плохо сочеталось с отсутствующим выражением лица. Гарри затруднялся сказать, была ли она просто пьяной или же под действием наркотиков.

Гарри продолжал держать руку у заднего кармана, однако не стал доставать палочку, сохраняя голову холодной. Такой расклад был хорошо ему знаком, но, по крайней мере, никто из группы не был таким же огромным, как Дадли. Он рефлекторно принял бойцовскую позу, невольно вспомнив хогвартских Мародёров.

— Хочешь сказать, что ты срань несвежая? — протянул Гарри, всем видом давая понять, что не собирается отступать. Он превратился в сгусток энергии, которую необходимо было выплеснуть, энергии и гнева, предназначавшихся для Беллатрикс.

— Слушай, козёл. Если хочешь пройти через наш парк, придётся заплатить.

Один из качков, которого Гарри назвал про себя Попай Первый, угрожающе приблизился к нему. Гарри, в памяти которого всплыл кровожадный василиск, шипящий на него сверху, знал, что такое настоящий страх, и не сдвинулся с места. Он даже изобразил презрительную усмешку, которая могла бы посоперничать со снейповской.

— Я это учту, Робин Гуд. Но сейчас, будь добр, отвали.

Гарри не хотел поворачиваться к группе спиной, но был избавлен от необходимости делать трудный выбор, когда им в глаза ударили яркие бело-синие огни, и подростки спешно ретировались, оставив Гарри стоять под фонарём у входа в парк. Огни слепили его, и рука, которую он всё ещё держал за спиной, будто собирался почесаться, тихо накрыла палочку. Ожидая, пока откроются двери машины, Гарри отчаянно надеялся, что чары, брошенные Снейпом на его джинсы, скроют палочку от магловских глаз.

Когда стало очевидно, что пятеро подростков никогда раньше не видели Гарри, но собирались на него напасть, полиция, не теряя времени, развела противников. Оказывается, компания уже давно буйствовала на улице, и несколько жильцов позвонили в полицию, что и привело полицейский патруль в обычно спокойный жилой квартал Стокпорта. После того, как подросткам вынесли строжайшее предупреждение и приказали разойтись, Гарри остался стоять рядом с седеющим полицейским с забавными усами и фуражкой, выглядящей ярче остальной униформы, видимо, потому что не была так застирана. Его напарницей была женщина крепкого телосложения и примерно одного с ним роста, её волосы были довольно коротко подстрижены, а карие глаза подозрительно вглядывались в Гарри. Женщина, похоже, была ведущей в паре, и Гарри не удивился, когда она стала задавать ему наводящие вопросы, пытаясь установить, почему Гарри находился на улице после одиннадцати вечера и вдобавок в скверном расположении духа.

* * *

— Он скоро умрёт. Я не мог оставаться дома, поэтому решил пройтись.

Гарри сидел на заднем сиденье машины, уперев ноги в раму открытой двери, пока полицейские стояли рядом и слушали его рассказ. Он наврал в деталях, превратив директора в старого дядюшку, а проклятую руку в рак лёгких, но Гарри считал, что объяснение вышло весьма правдоподобным, и почему-то почувствовал себя лучше, когда выговорился и облегчил душу. Похоже, полицейские ему сочувствовали, поскольку лишь слегка его пожурили, прежде чем закрыть дверь машины и отвезти домой в Тупик Прядильщика. Внезапно ощутив внутреннее опустошение, Гарри не мог представить для себя лучшего места.

Снейп открыл дверь по первому стуку, и у Гарри была секунда, чтобы осознать, насколько это неудобно — иметь дело с полицией, поскольку полицейские принялись ломиться в чёртову дверь, даже не дав ему возможности объяснить, почему вообще полиция появилась на пороге. Женщина-полицейский была весьма обескуражена внешним видом Снейпа, который предстал перед ними, завернувшись в тяжёлый ночной халат и скрестив руки под чёрными складками.

— Кажется, полчаса назад я видел тебя в твоей комнате. — Снейп выпрямился во весь свой впечатляющий рост, смутив полицейских и заставив Гарри чувствовать себя виноватым. Несколько мгновений профессор гневно взирал на троицу, в конце концов остановив взгляд на Гарри.

— Прости, папа, — промямлил Гарри, заходя в дом. — Мне нужно было выпустить пар.

— Ничего страшного не произошло, мистер Снейп. Мы обнаружили Эллиота у входа в парк, ему угрожали несколько подростков, но с ним всё в порядке.

На лице женщины застыла искусственная улыбка, тогда как её напарник, не стесняясь, разглядывал прихожую за спинами Гарри и Снейпа, словно изучая внутренности дома. Её попытки выказать симпатию были довольно неловкими, но Снейп подыгрывал ей в надежде избавиться от пришельцев как можно скорее. Он коротко кивнул в знак признательности.

— Не забудь, о чём мы говорили, Эллиот, на всё есть время и место. В следующий раз, если не сможешь заснуть, поговори со своим папой, прежде чем отправиться блуждать одному среди ночи. — Полицейская говорила с ним, будто с маленьким ребёнком, и это безумно раздражало, но Гарри знал, что со Снейпом, стоявшим у него за спиной, будет лучше держать рот на замке. Он молча кивнул и заморгал, пытаясь удержать дурацкие слёзы, которые не нашли более удачного момента, чтобы дать о себе знать.

— С ним всё будет в порядке. — Руки Снейпа сомкнулись на плечах Гарри.

Полицейские повернулись и ушли, быстро покинув крошечную улочку и оставив Гарри и Снейпа стоять в маленькой прихожей. Дверь захлопнулась и была заперта быстрым заклинанием, пока Гарри стоял как вкопанный, не сводя с неё глаз. Рука легла ему на грудь и потянула назад, так что Гарри оказался прижат спиной к Снейпу и полностью обездвижен.

— Если тебя ещё хоть раз, — произнёс Снейп низким голосом, от которого сквозь Гарри пошла вибрация, — привезёт домой полиция, ты будешь сидеть под домашним арестом, пока тебе не исполнится двадцать семь.

Гарри издал смешок вовсе не от того, что ему было весело, и, повернувшись, кивнул в знак согласия. Снейп смотрел на него со странным выражением, словно пытаясь понять, не нанёс ли он себе какого-нибудь вреда. Гарри внимательно следил за Снейпом, но не заметил в его глазах ничего, кроме досады и беспокойства. Он знал, что вскоре им предстоит разговор о том, что случилось и что случится в будущем, но сейчас он был рад, что Снейп всего лишь указал на лестницу и чуть ли не силой отвёл его наверх. Гарри залез в постель, пытаясь думать о чём-то приятном и слушая, как Снейп возится в ванной комнате, наполняя ванну обжигающе горячей водой и заставляя старые трубы недовольно ворчать.

* * *

Утром Гарри спустился вниз и обнаружил пустую кухню и холодный кофейник. По его подсчётам, ему удалось поспать в общей сложности не более трёх часов, при этом несколько раз ему снились гнетущие сны о Пожирателях смерти, руках, поражённых гангреной, зловещем смехе и профессоре Трелони с отёками под глазами, сыпавшей лживыми пророчествами. Ловко передвигаясь по кухне, Гарри включил кофеварку и быстро расколол над сковородкой несколько яиц, пока ароматы кофе и бекона пытались соперничать друг с другом. Пока Гарри нарезал дыню, которую нашёл в холодильнике, в окно постучала сова, и ему потребовалась минута, чтобы выудить необходимые монеты из конфетницы на кухонной стойке и расплатиться за газету.

Бросив газету на стол и предложив птице кусочек бекона, Гарри рассеянно перевернул яичницу, чтобы та не подгорела. На первой странице «Пророка» он заметил статью о себе и не глядя перевернул газету лицом вниз. Яйца были почти готовы, так что Гарри выложил их на тарелку, прислушиваясь к шагам из ванной в спальню Снейпа. В эту минуту звякнула крышка почтового ящика, объявив о вброшенной в щель корреспонденции, и Гарри устремился к входной двери.

Два счёта для Снейпа, один официальный, другой — с именем вместо адреса, и сюрприз в самом низу под листками с рекламой — письмо из больницы Стэппинг Хилл для Эллиота Ф. Снейпа. Гарри вскрыл конверт, испытывая некоторое любопытство, и достал из него брошюру об аллергических реакциях, несущих угрозу жизни, и рекомендацию пройти тест на аллергены у одного из врачей больницы. Он спросит Снейпа об этом позже.

Снейп появился спустя несколько секунд после того, как из тостера выскочил подсушенный хлеб, и плавно скользнул на своё место. Профессор был в привычном черном одеянии, придававшем ему весьма внушительный вид, и выглядел так, будто накануне не случилось ровным счётом ничего. Он внимательно просмотрел почту и, прежде чем налить себе кофе, плеснул немного молока в свою кружку — ритуал, которому он следовал каждое утро.

— Сегодня должны прибыть результаты твоих СОВ, Поттер. Хочу надеяться, что ты все сдал.

Слова звучали угрожающе и несли в себе скрытый смысл, который Гарри теперь замечал во всём: в появлении ежедневной газеты, в почтальоне с его неуклюжей доставкой и в жужжании работающей кофеварки. Мир начинал вращаться с бешеной скоростью.