Взгляд с другой стороны (джен)

И пусть счастья пока не видно без вина,

Я обещала маме, что счастливой буду я.

Гарри сидел на кровати, смотря в раскрытое окно. Было ранее утро, и слегка прохладный летний ветерок проникал в комнату, играясь со шторами. Мягкая ткань мятного цвета крутилась то в правую, то в левую стороны, принимая причудливые формы. В руках мальчика было письмо с билетом на Хогвартс-экспресс. Золотистыми буквами был написан номер платформы. На распечатанном конверте царила надпись:

«Гарри Поттеру-Майклсону,

Комната на втором этаже,

19, Кортни-Авеню,

Лондон.»

Два дня назад сова, принесенная Айрис, улетела в сторону Хогвартса с просьбой назначить Гарри Поттеру-Майклсон провожатого на Косой переулок. Конечно, Айрис могла бы сама сводить всю семью на волшебную аллею и даже провести увлекательную экскурсию, однако Элайджа решил, что увидеть хотя бы одного из профессоров — а что приходят к первокурсникам именно профессора им сообщила Айрис — не помешало бы. Вампир хотел сразу понять с кем Гарри придется иметь дело.

Впрочем, сам Гарри был совсем не против такого варианта событий, полностью соглашаясь с мнением своего отца.

— Ты уже встал? — Элайджа стоял в дверном проходе, как всегда, в костюме и облокачивался на дверной косяк. На часах было 8 утра, через час к ним придет профессор из школы, и Элайджа уже собирался разбудить мальчика, когда застал его сидящим на кровати, с конвертом в руках, и беспрерывно смотрящего в окно.

— Да, пап. — односложный ответ говорил о том, что Гарри летает где-то в своих мыслях.

Элайджа вздохнул и присел рядом с ребенком.

— Не волнуйся. В этой школе учились твои биологические родители, скорее всего там будет много твоих родственников. Ты же сам изучал древо Поттеров и видел со сколькими магическими семьями связан твой род.

— Но моя семья — вы.

Элайджа улыбнулся и взъерошил непослушные волосы на макушке сына.

— Значит, ты точно никогда не останешься один. Если что-то случится, мы с мамой сразу приедем.

— Обещаешь?

— Конечно он обещает, дорогой. А теперь, если вы прекратили разводить сырость, прошу пройти в столовую, так как один маленький соня еще даже не завтракал. — мягкий, но с нотками строгости, женский голос послышался с коридора.

— Мам! Я встал полчаса назад! — встрепенулся ребенок, возмущенно глядя на женщину, сложившую руки на груди.

— И до сих пор не собрался? — левая бровь вопросительно поднялась вверх.

Гарри вскочил и побежал в ванную со скоростью ветра. Катерина одобрительно усмехнулась и кинула мужу взгляд: «видишь, как я могу?».

Элайджа лишь улыбнулся.

* * *

США, штат Вирджиния, Мистик Фоллс, больница, 1980 год.

— Хейли, ну же, ты справишься, родная. — нежный голос блондинки пытался подбодрить подругу, которая лишь громко кричала и сильно сжимала руку Кэролайн.

Хейли Маршалл, девушка, не знавшая родительской любви. Сирота, оставшаяся одна в огромном мире. Жизнь обошлась с ней чересчур жестоко, кидая ее в разные стороны, в каждой из которых ее ждала лишь боль. Знала ли она тогда чем все обернется? Знала ли, что тогда, в баре, выпив несколько бокалов вина и бутылку виски, она переспит с одним из могущественных гибридов в истории? Знала ли, что через два месяца после памятной ночи она узнает, что носит под сердцем дитя, в силах которого изменить мир? Хейли закричала. Ей говорили, что роды — это тяжело и больно, но она все равно верила и надеялась на какое-нибудь чудо. Надеялась, что хотя бы в этот раз жизнь не ударит ее исподтишка и позволит быть счастливой.

— Еще немного, милая. — послышался голос врача.

Хейли закричала. Боль словно сжигала ее изнутри, но она еще надеялась.

Крик. Через секунду Хейли поняла, что принадлежал не ей. Звонкий крик новорожденного разнесся по палате, вызывая на измученном лице молодой матери улыбку.

— Это девочка. — послышался шепот Кэролайн.

— Дайте ее увидеть. — Хейли чувствовала, как ее жизнь утекала, как песок сквозь пальцы. «Надежда умирает последней». В голове прозвучала цитата старой монахини, которая пыталась направить девушку на «путь истинный». Хейли усмехнулась. Монахиня была права — сначала умирает человек.

Врач осторожно положила ей на грудь маленький сверток, из которого выглядывало лицо маленькой девочки с пронзительно зелеными глазами. Как у ее отца. Чудо все-таки свершилось. И это чудо — ее дочь, которая когда-нибудь изменит этот мир. Жаль, Хейли этого не увидит. Она подняла голову, глядя на единственную подругу — Кэролайн.

— Возьми ее. — блондинка осторожно забрала ребенка, вопросительно смотря на подругу. — Обещай, что позаботишься о ней.

Голос Хейли становился все тише, она уже почти не чувствовала собственного тела, дышать становилось сложнее.

— Нет, Хейли, ты сама сможешь…

— Обещай, Кэр. Обещай! — Кэролайн смотрела на нее с отчаянием и болью.

— Обещаю.

— Ее зовут Хоуп. — Хейли ласково посмотрела на дочь в последний раз. — Хоуп Майклсон, дочь Никлауса Майклсона.

Глаза молодой матери закрылись. Она уснула навсегда, раскрыв тайну лишь одному человеку, которому доверяла больше всего. Оставив свое чудо, свою дочь, с той, кто безутешно любила отца малышки. Хейли была уверена — Кэролайн позаботься о ней. Кэролайн Форбс сможет стать идеальной матерью для ее дочери.

А она будет за этим наблюдать.

* * *

День Северуса Спейпа начался с вызова в кабинет директора. Когда он шел по длинным коридорам волшебной школы, единственное чего хотел зельевар — это вернутся в свою спальню и спать. Каникулы, которые подходят к концу, он провел за изучением магических свойств растения, которое случайно обнаружил на севере Шотландии. Вычислить название этого таинственного растения Северус до сих пор не смог. Несколько ночей без сна и еды очень сильно отразились на его и без того скверном характере. Поэтому, к директору Северус шел в плохом, если не сказать в ужасном, настроении.

— Вы что-то хотели, директор? — Альбус Дамблдор, внимательно читающий письмо, которое несколько дней назад пришло Минерве от героя магической Британии, посмотрел на зашедшего в кабинет человека. Старый волшебник сразу заметил прескверное настроение профессора зельеварения, однако виду не подал.

— Да, Северус, присаживайся. У меня к тебе разговор и, более чем вероятно, он тебе не понравится. — Альбус дождался пока Северус сядет в кресло напротив и продолжил. — Речь пойдет о Гарри Поттере.

Сразу же в кабинете словно похолодало, а настроение Северуса испортилось еще больше, перейдя к отметке «отвратительно».

— И при чем здесь я, директор? — голос совершенно не выражал те настоящие эмоции, которые бушевали внутри профессора. Невозможность узнать вид растения и его свойства, сильнейшее желание спать и новость о небезызвестном Гарри Поттере вызывали только ярость.

— Мальчик вырос в Лондоне, как я понял, в приемной семье, судя по его двойной фамилии. Недавно пришло письмо, что ему требуется провожающий на Косой переулок, так как он там ни разу не бывал. Послушай, Северус. — в голосе директора появились стальные нотки, когда он заметил резкую перемену Снейпа, который уже хотел вскочить с кресла и выбежать из кабинета, громко хлопнув дверью, поняв к чему именно ведет разговор. — Я хотел сначала отправить Минерву, однако она вчера уехала к попавшей в больницу племяннице в Австрии и вернется не скоро. Я прошу тебя, Северус, проводи мальчика за покупками к школе. И, Северус, я прошу тебя обратить внимание на людей, что будут его окружать. Меня немного беспокоит вторая часть фамилии Гарри, ведь я оставлял его у сестры Лили…

— У кого вы его оставляли, директор? — глаза обычно спокойного декана Слизерина полезли на лоб. — Вы с ума сошли?!

— Северус…

— Вы хоть понимаете, что это за человек, Петунья Эванс…

— Дурсль.

— Без разницы. Она с детства ненавидела Лили и магию, вы думаете, что эта женщина смогла бы воспитать ее ребенка, который к тому же маг?!

— Я хотел, чтобы Гарри вырос в немагической семье, в которой есть кровный родственник Лили, которая поставила на ребенка сильнейшую защиту.

— Вы ошиблись, директор. — Северус прикрыл глаза, вспоминая поведение и повадки Петунии Эванс. — В любом случае, вы сказали, что у него другая фамилия?

— Да. Поттер-Майклсон. Ты когда-нибудь слышал об этой фамилии?

Сердце зельевара замерло. По спине пробежались мурашки, и Северусу показалось, что подул сильнейший холодный ветер. Он слышал эту фамилию. Он знал об этой семье. Он видел на что способны обладатели этой фамилии. Поэтому, он не мог понять, каким образом у ребенка ненавистного Джеймса Поттера такая фамилия и почему вообще он еще жив? И он прекрасно осознавал, что Альбусу Дамблдору об этом знать пока что не стоит. Ему необходимо самому все узнать.

— Нет. Так и быть, директор. Я проведу Поттера на Косой переулок.