Дамы семьи Блэк (гет)

Один из рейдов, в Лютном, закончился хуже обычного: Поликсена пропустила мудреное проклятье (как бы не от жениха, как раз в его репертуаре), и Рабастан выдернул ее сразу после боя, аппарировав в незнакомый дом. Усадил в кресло, где она немедленно залила кровью кожаную обивку, и куда-то исчез. Поликсена приготовилась аппарировать домой, но в последний миг Лестрейндж появился за спиной.

Они свалились на пол в ее комнате, причем Рабастан умудрился крепко обхватить Поликсену, защищая от ушиба.

— Ты безумнее всех Блэков вместе взятых, — прохрипела она, с некоторым сожалением сбрасывая чужие надежные руки и садясь. Бок тут же прострелило резкой болью. — Басти, расщеп!

— Ксена, потеря крови! — рявкнул в ответ Лестрейндж и, подхватив ее под колени и плечи, перенес на кровать. — Куда ты собралась, не могла словами сказать? В таком состоянии нельзя аппарировать в одиночку, ты ненормальная! Зови домовика.

И Поликсена сдалась под этим головокружительным напором. Прибывшая на зов Элси захлопотала над хозяйкой, причитая себе под нос, а Рабастан, закончив с диагностическими заклинаниями, уселся по-турецки у Поликсены в ногах и нахально уставился на ее грудь. Было бы на что смотреть, право слово, — перед рейдом она всегда плотно перевязывалась.

— Отвернись, я смущаюсь, — пробурчала Поликсена, когда домовуха бережно сняла с нее плащ и подобралась к пропитанному кровью темно-зеленому свитеру.

— Должна же у доблестного рыцаря быть награда, — философски пожал плечами Басти и, скотина такая, заерзал, устраиваясь поудобнее в ожидании зрелищ.

— Ты не рыцарь, ты самый настоящий разбойник, — фыркнула она и под его разочарованный вздох трансфигурировала подушку в небольшую расписную ширму.

— Жестокая! — со смешком раздалось из-за ширмы. — И коварная к тому же.

Она застонала от боли сквозь зубы (Элси наконец добралась до раны), но даже сквозь собственный стон услышала тихое «и прекрасная».

* * *

— Смотри, куда лезешь!

Поликсена скрипнула зубами. Она ненавидела Беллу Лестрейндж.

С некоторых пор волоокая красавица Беллатрикс не давала ей проходу, хотя раньше смотрела, как на пустое место. Она занимала привычное место Поликсены в общем зале Ставки, старалась задеть ее плечом, сталкиваясь в дверях, и шипела гадости вслед. Разве что до подножек не опускалась и за косички не дергала.

Вначале Басти пытался вмешаться, но Белла взъярилась только пуще прежнего, и вскоре Поликсена с удивлением и недоверием догадалась: она же ревнует! Ревнует Рабастана — к девице Паркинсон. Интересно, как Рудольфус терпит такое откровенное внимание жены к собственному брату?.. Поликсене, наверное, было бы обидно — впрочем, от всего сердца пожалеть старшего Лестрейнджа не выходило, тот славился жестким и бескомпромиссным характером.

Неожиданное открытие дало обильную пищу для размышлений, и несколько дней она позорно пряталась от младшего Лестрейнджа по углам, пытаясь разобраться в себе. Пора было признаться себе в очевидном: Басти ей нравился. Грива густых русых волос, золотисто-карие глаза и хищные повадки… Он был неуловимо похож на льва, с ним Поликсена впервые в жизни чувствовала себя надежно, будто за пресловутой каменной стеной, которую раньше с таким жаром высмеивала. Впервые она чувствовала себя не защитницей, а опекаемой. А еще с Рабастаном было легко, так же легко, как с Каро: на него тоже никак не получалось обидеться надолго.

Она чувствовала, что Басти к ней неравнодушен. Это было удивительно приятное ощущение: Поликсена купалась в чужом внимании, будто в потоке теплого солнечного света. Никто и никогда не смотрел на нее с такой нежностью, не приручал терпеливо, как осторожного дикого зверя. И это смешное «Ксена» из его уст…

На этом простая и романтичная часть заканчивалась, и начинались сплошные препоны и сложности.

Во-первых, Поликсена была помолвлена. Невеста рода Блэк, клеймо хуже Метки. Случись что со старшим братом — она перейдет, как победное знамя, к младшему. На тот момент ее положение было престранным: леди Вал надеялась на возвращение наследника в лоно семьи, Сириус продолжал попытки убить собственную невесту, сам о том не догадываясь, а Регулус следил за ней непроницаемым взглядом, как самая настоящая змея, и один Салазар ведает, что было у него на уме. Поликсена вполне созрела для того, чтобы наставить нос обоим женихам, но для такого демарша требовался надежный сообщник, и здесь крылась важная загвоздка, стоившая ей нескольких бессонных ночей, прежде чем она остановила свой выбор именно на Басти.

Во-вторых, Лестрейндж тоже наверняка был помолвлен, правда, Поликсена не помнила с кем. Наличие суженой не слишком мешало плану, — вот только как самая настоящая ревнивая невеста вела себя жена его старшего брата, и Поликсена закономерно опасалась мести неистовой Беллы.

Еще имелось «в-третьих», очень неудобное и даже постыдное «в-третьих», от которого она бегала, как от чумы. Совершенно неважное «в-третьих» — потому что мир несправедлив и нужно брать, что дают, а не мечтать не пойми о чем…

Все это вместе взятое не давало Поликсене ни малейшего шанса на счастливый конец, как в сказках, но подумав, она решила, что счастливое сейчас ее тоже вполне устроит. Недавнее ранение перевернуло что-то внутри, будто она прошла по очень тонкой грани между жизнью и смертью и каким-то чудом сумела удержаться по нужную сторону — на этот раз. Умирать девицей было бы очень обидно, и Поликсена собрала свою решимость в кулак и наконец сделала выбор.

— Ты там на грудь мою хотел посмотреть, — нарочито небрежно сказала она как-то раз, подкараулив Рабастана за сигаретой на крыльце Ставки. — Так вот, могу показать.

Басти насмешливо поднял брови, затянулся сигаретой и пару минут молчал, глядя вдаль, на старый яблоневый сад под снежным одеялом. Он казался непривычно взрослым и отрешенным, и Поликсена почувствовала себя ужасно глупо. Заправская соблазнительница, ничего не скажешь! Она обхватила себя руками, злясь на все вокруг: на безвкусные колонны в псевдо-греческом стиле, на ранние заморозки и на то, что, видимо, судьба велит ей куковать в одиночестве до самой свадьбы — которая неизвестно когда будет. Ну или до очередного заклинания, которое Поликсена не сумеет отразить, и в этот раз никто не успеет выдернуть ее с поля боя…

— Ты очень нравишься мне, девица Паркинсон, — наконец сказал Басти, когда она уже готова была махнуть рукой и уйти обратно в тепло. — И мне совсем не нравится Сириус Блэк, так что я с превеликим удовольствием наставлю ему рога. Но я не уверен, что это именно то, что тебе нужно. Ксена… на самом деле я не рыцарь в сияющих доспехах, я не смогу спасти тебя от навязанного брака.

— О себе и своем браке я сама позабочусь, — разозлилась Поликсена и облокотилась об ажурные перила, окружавшие крыльцо. — Хватит изображать из себя святошу, Лестрейндж. Если да — то да, если нет — то нет, не томи.

Рабастан затянулся еще раз.

— Сколько тебе лет, Ксена? — мягко спросил он. — Семнадцать? Восемнадцать?

— В апреле будет девятнадцать, — поправила она и провокационно добавила: — Уже все можно.

Басти покачал русоволосой головой. Редкие снежинки не долетали до крыльца, тая при столкновении с барьером горячего воздуха, которым он их окутал. Заботливый.

— Я старше тебя, но не мудрее, каюсь, — усмехнулся Лестрейндж. — И мне очень хочется сказать «да» и трусливо не думать о последствиях. Но я все-таки удержусь, потому что из нас двоих хоть кто-то должен думать головой. Послушай… я хочу быть с тобой честен. Кроме своей компании, я совсем ничего не могу тебе предложить. Рано или поздно леди Вальбурга смирится с тем, что ее старшенький ушел с концами. Тогда она сделает наследником Регулуса, и, насколько я понял этого змееныша, Реджи точно своего не упустит. Мы с тобой из одного теста, Ксена. Младший Блэк напомнит тебе о долге и позовет под венец — и ты пойдешь без раздумий, а я отпущу тебя беспрекословно… потому что таковы правила, по которым мы все живем.

— Таковы правила, — эхом откликнулась Поликсена, упорно глядя вдаль, чтобы не смотреть на Басти: по покрытой изморозью ветке прыгала нахохлившаяся синица, каплями крови краснели ягоды рябины, по рано выпавшему снегу пролегли чьи-то глубокие следы.

Поликсена продолжила, разрывая напряженное молчание между ними:

— Я действительно не смогу отказать Регулусу, но пока что вольна делать со своей жизнью и со своим телом то, что посчитаю нужным. Спорим, Реджи наплевать, с кем и как я провожу время? Плюс моего положения в том, — насмешливо добавила она, — что никто не ожидает от меня непорочной чистоты в первую брачную ночь — все знают, что Сириус тот еще кобель.

Басти щелчком пальцев уничтожил сигарету и с интересом заметил:

— Судя по твоему тону, несмотря на свою репутацию, старший Блэк получил от ворот поворот.

Поликсена фыркнула и подняла повыше воротник теплого серого пальто.

— Я — боец рода Паркинсон, меня так просто не принудишь, — сказала она, гордо вздергивая подбородок и выпрямляясь. — А к животной харизме Сири я была неуязвима — мне нравятся совсем другие парни.

— И какие же?

— Умные, — обреченно вздохнула Поликсена и покосилась на него. — Ты подойдешь.

Басти по-доброму засмеялся, и она устало прикрыла глаза и покрепче вцепилась в перила — до боли в пальцах. Глупый вышел разговор, но попытаться стоило. Поликсена ведь послушно на все согласилась: на рабские условия помолвки и на то, что в любой момент ее могут, как собаку, подозвать к ноге, и она будет вынуждена повиноваться.

Но пока что… пока братья-Блэки разбираются со своей властной матушкой, кто именно поведет ее к алтарю, Поликсена может урвать пару месяцев личного счастья, побыть с тем человеком, который ей по-настоящему нравится, — просто так, не думая о выгоде для семьи и о будущем. Рано или поздно один из Блэков все равно ее заполучит, но хотя бы не станет для Поликсены первым — а это уже маленькая, но победа, маленькая месть им всем, и ее так приятно будет вспоминать потом, когда будут принесены все положенные клятвы.

— Никаких обязательств, Басти, — сказала она вслух, искренне надеясь, что ее голос звучит ровно. — Я не надеюсь, что ты умыкнешь меня и умчишь в закат на белом коне.

— Я бы умыкнул, — тихо сказал Рабастан, но Поликсена покачала головой.

— Ты не умыкнул бы, да и я бы не поехала, — жестко возразила она. — Но пока что у нас обоих есть немного свободы, и я предлагаю провести это славное время с пользой. Может, завтра кого-то из нас все-таки достанут, — рационально добавила Поликсена, и ей вдруг стало холодно и тоскливо от того, что это было правдой.

Помедлив, Басти кивнул, повернулся и провел рукой по ее волосам — нежно и осторожно, будто гладил котенка.

— Ты не должна была лезть в эту грязь, — с досадой сказал он. — О чем только думал твой отец?

— О том, что у него целых трое детей, — цинично пожала плечами Поликсена, радуясь редкой ласке. — Сын-наследник и любимая дочь. Ну и я посрединке.

Рабастан неодобрительно покачал головой, и его губы сжались в нитку. Он помолчал, убрал руку и сказал:

— По крайней мере, пока я в строю, то смогу присмотреть за тобой. Пойдем-ка, выучим одно полезное заклинание — в школе о таком не рассказывают.

Поликсена хотела было возмутиться — вот еще, все она умеет, и что это за гнусные намеки на школу! — но любопытство взяло верх.

— Какое?

— Адский огонь, — сказал Басти и криво усмехнулся.

Примечания:

Иллюстрация к интерлюдии: https://ibb.co/rdN9fzQ