Не та книга (джен)

Дождавшись, когда лесник скроется из виду, Гарри развернулся и потопал в противоположном от указанного направлении.

Из прочитанных книг он чётко понял одну вещь: палочка — важнейшая вещь для мага. Ты можешь ходить полуголым, грязным и голодным; но если у тебя есть палочка, всё остальное легко поправимо. И наоборот: лишённый палочки британский волшебник становится слабее магла.

Попадать в глубокую зависимость от деревяшки Гарри не планировал. Но ещё меньше его сейчас интересовали дурацкие тряпки. Сначала — палочка, потом — чуть менее важные вещи, и лишь в конце, на излёте моральных и физических сил, можно задуматься о рубашках из акромантула и туфлях от последнего василиска.

Нужно ловить момент и делать самое важное, пока Хагрид откисает в своей пивной.

Через минуту Гарри задумчиво взирал на две вывески:

«Чудесные палочки Джимми Кидделла. Подбор, подгонка, редкие материалы на заказ»

«Волшебные палочки Олливандера. Изготовитель палочек с 382 г. до н.э.»

Первый магазин выгодно отличался чистыми стёклами и неброским, но аккуратным ремонтом. Второй был словно бутылка коллекционного вина: в пыли и облезлой позолоте. Надпись про редкие материалы подкупала. Информация про минус триста восемьдесят второй год попахивала тем сортом брехни, которую навязывают, даже когда ни о чём не спрашиваешь.

Но Олливандеры считались общепризнанным национальным лидером в производстве палочек. Кому они продавали свои изделия двадцать четыре столетия назад, пусть роют историки: уж точно это были не жившие тут кельты, да и оливковые деревья у нас не растут. Хотя тогда на Альбионе было намного теплее… Хм.

Вздохнув, Гарри направился к обшарпанной двери. Дадим национальной мудрости шанс.

Сиротливо отзвучавший колокольчик не нашёл понимания у окружающей пустоты. Посетителей встречал лишь одинокий стул, захламлённая стойка да… колонны разномастных коробочек, выстроившиеся вдоль стен от пола до потолка.

И пыль. Золотистая пыль, томно игравшая в лучах задумавшегося о закате солнца. Гарри улыбнулся ей как старой знакомой.

«Вингардиум Левиоса»

Схватить и швырнуть полтонны камня — легко. Приподнять и заставить *неподвижно* замереть килограмм дерева — куда сложнее. А вот так вальсировать пылинками — это занятие для истинных гурманов. «Левиоса» — уравнивание балансов, а не силовая дурь.

Итак, Олливандеры начинали не здесь, а в Греции или Риме. Римляне оккупировали Британские острова только четыре века спустя, и до этого пращуры Гаррика могли торговать в Корнуолле лишь оленьими рогами для друидов.

В Британию Олливандеры перебрались позже. Почему? Что заставило их покинуть налаженный бизнес и уехать в необустроенный варварский угол с низким спросом на «высокотехнологичную» продукцию?

Вряд ли это был поиск новых рынков — в этом случае открывают филиал, а Олливандеры именно мигрировали. Не выдержали давления? От кого — от конкурентов? Кто же в таком случае остался в Риме? Кто-то более талантливый, или наоборот более…

— Добрый день.

Ни одна пылинка не дрогнула в своём великолепном танце. И не ожидай Гарри фирменного олливандеровского пугастика — всё равно не дрогнула бы.

Поворачиваться всем телом к замершему за спиной старику Гарри тоже не стал: если продавец предпочитает здороваться с задницами, это его заморочки. Достаточно лёгкого поворота головы.

— Я ожидал вас немного позже. — Старик начал неспешное движение стойке. — Гарри Поттер… Кажется, только вчера ваша мама покупала у меня свою первую палочку… Десять с четвертью, ивовая и хлёсткая, прекрасный выбор для зачарователя.

О да, эта милая Гаррикова причуда: помнить все палочки своих клиентов. Помнить и выбалтывать при встрече. При любом составе свидетелей.

— А ваш отец предпочитал красное дерево. Одиннадцать ровно, гибкая и сговорчивая, идеальна для мощной трансфигурации. И конечно же, это фигура речи. Именно палочка выбирает волшебника, а не волшебник — палочку.

Гарри особенно запомнился момент со «взвешиванием» на Тремудром турнире. Слил тогда Олливандер всё, включая волосы бабушки-вейлы. А присутствовали там, между прочим, чемпионы-соперники, готовые убивать ради «почётного приза» в тысячу галеонов.

Магический профиль палочки — это ценный инсайд о сильных и слабых сторонах твоего конкурента. В этом отношении Гаррик Олливандер весьма непорядочен со своими клиентами. И судя по неудержимости его болтовни — с абсолютно всеми клиентами.

Гарри всё меньше улыбалось иметь дело с этим говоруном. Реплики следовали один в один, как по писанному. Но мальчик решил потерпеть и дать старику шанс.

— У вас глаза вашей матери.

Старик обошёл Гарри, но за стойку заходить не стал. Вместо этого приблизился и остановился совсем рядом.

— А вот сюда…

Узловатый палец нацелился было пощупать Гаррин шрам на лбу, но замер у границы кокона, в котором танцевала пыль. Тёртый калач.

— Добрый день, мастер, — решил, наконец, проявить уважение Гарри. — Мне нужна палочка. Простая, ученическая, первая. Без изысков.

— Не волшебник выбирает палочку, мистер Поттер.

Гарри промолчал. Чем бы дитя ни тешилось.

— Какой рукой колдуете?

К своему молчанию мальчик добавил вежливый намёк на укоризну. Вряд ли он у Олливандера — первый маглорождённый малолетка, так что в этой шутке даже нафталин должен быть просроченным.

— Правша, левша? — старик развернулся и бодро направился за стойку.

— Правша.

— Вытяните её и подержите.

К Гарри подлетел раскладной метр на стероидах и принялся измерять нашего мальчика. Это всё, что вам нужно знать о палочках, выбирающих волшебников.

— Мне неприятно это говорить, — Олливандер стоял спиной, возясь с коробками на одной из полок, — но именно я продал палочку, которая оставила вам этот шрам. Тис, тринадцать с половиной, очень мощная. Попади она не в те руки… О, если бы я знал, что́ суждено натворить этой палочке…

То что? Свернул бы ей шею ещё на витрине? Сейчас мы договоримся до того, что во всём виноваты палочки. Ну, если именно они выбирают волшебников… То могли бы, между прочим, и отзывать свой выбор, раз настолько разумны.

— Довольно. Попробуйте эту. Бук и драконовы струны, девять дюймов.

И начался спектакль… То есть не начался. Или не тот, на который рассчитывал Гарри.

Стеллажи не взрывались, коробки не сыпались, мусор на голову не валился. Не было никаких спецэффектов, описанных в книге. Гарри просто брал палочку — и практически сразу Олливандер выхватывал её из рук, предлагая следующую.

— Мастер, зачем так быстро? — взмолился наконец мальчик. — Может, мне нужно давать немного времени, чтобы их почувствовать?

— Выбираете не вы, мистер Поттер. Давайте-ка эту. Клён и перо феникса, десять с половиной.

Мальчик с опаской взял эту гадость. Остролистый клён и остролист — звучит похоже, верно? Но Олливандер уже дёргал её назад, открывая новую коробку…

Гарри представил, что на его месте покупает новую палочку Люциус Малфой, и ему стало смешно. Ну правда, неужели все проходят через эту нелепицу?

— А вы необычный клиент, мистер Поттер.

А что будет, когда нужная палочка найдётся? Тепло и ветер в лицо? И что, всякий раз, когда Гарри будет брать свою палочку на уроках, станет включаться этот фен?

Можно предположить, что такое поведение палочек имеет место быть лишь в данном магазине, под особыми чарами. А любые чары можно подстроить под нужное поведение.

Вот почему, спрашивается, ему вообще не дают почувствовать другие палочки? Боятся, что ему какая-то понравится? Боятся, что героя выберет не та палочка?

— Но не беспокойтесь. У старого Олливандера найдётся идеальный вариант для любого клиента… Необычный вариант для необычного… Хм-м… Почему бы и нет?

Начинается.

— Вот, попробуйте эту. Остролист и перо феникса, весьма редкая комбинация. Одиннадцать совершенных дюймов, гибкая и прекрасная.

Гарри медлил, не реагируя на просьбу, и внимательно смотрел старику в глаза.

— Мастер Олливандер, — сказал он наконец. — Мне нужна простая учебная палочка. Безо всяких «почему бы и нет».

— Не волшебник выбирает палочку.

Гарри ещё немного помедлил, но уже не предлагая, а отчёркивая сделанный выбор, и взял палочку в руки.

Тепло, ветер, искры.

Шанс истрачен.

— Браво! То, что надо! Замечательный выбор, и по руке подходит… Разве что… хм, любопытно…

Олливандер на некоторое время замер, глядя сквозь палочку и время на собственные раздумья, после чего принялся укладывать покупку в колыбель из бумаги и фирменного картона.

— Весьма любопытно, — бормотал он. — Хотя я должен был догадаться…

Гарри не вёлся на это приглашение. Он отвёл глаза и рассматривал разномастные стеллажи сквозь танцующие пылинки.

— Да, должен… Видите ли, мистер…

— Сколько с меня за неё?

Гарри постарался максимально смягчить свой тон. В конце концов, книжный Олливандер не сделал герою ничего плохого… за исключением этой палочки. Но выслушивать историю о палочках-сёстрах было выше его сил: именно из-за неё мальчик не желал иметь с этой деревяшкой ничего общего.

— Да… Семь галеонов.

Гарри положил на витрину требуемую сумму, после чего вытащил из коробки полуупакованную деревяшку, сунул её в карман и направился к выходу.

Слова Олливандера застали его у самой двери.

— Думаю, вам стоит это знать… Проклятье, да повернитесь же, имейте уважение к старости!

Гарри выполнил требуемое, решив не дразнить гусей.

— Ваша палочка… — Олливандер неспешно вышел из-за стойки и подошёл к Гарри. — Я помню каждую палочку, которую продал или изготовил. Внутри этой, как я и говорил, находится перо феникса.

Гарри терпеливо ожидал исчерпания монолога, но торговец Олливандер такими штучками не обманывался.

— Вы нелюбопытны и постоянно куда-то спешите, мистер Поттер, но я, как продавец палочек, обязан уведомлять клиента о подобных вещах, поэтому слушайте. Обычно феникс отдаёт только одно перо. Но в вашем случае отдал два. И так уж получилось, что одно из них выбрало вас, а второе… оставило шрам у вас на лбу.

Немудрено, что птичка решила избавиться от этих драчунов.

— Да, всё именно так, мистер Поттер. Тринадцать с половиной тисовых дюймов, а внутри — полный близнец вашего пера.

Отличная учебная палочка для магловоспитанного, мистер Поттер. Именно то, что и заказывал малолетний клиент.

— Странная вещь — судьба. Прошло целых полвека, и сегодня оставшаяся сестра выбрала вас, Гарри Поттер. Мне кажется, мы должны ожидать от вас не менее великих дел. Тот-Кого-Нельзя-Называть сотворил много великих дел. Ужасных, да — но великих.

Тем хуже для палочки.

Гарри помедлил, ожидая, не будет ли продолжения. Тщетно. Ни в книге, ни сейчас Гаррик Олливандер не стал рассказывать неопытному ребёнку о «клинче сердцевин» и его влиянии на возможный бой. Лишь горы пафоса о выборе, предназначении и долге.

— Спасибо за предупреждение, мастер. Всего хорошего.

* * *

Выйдя из лавки и скрывшись из вида её окон, Гарри прислонился к стене и минуту стоял, просто закрыв глаза и принимая окончательное решение. Даже без этого поганого пера… Если Гарри что и понял из книг, то учёба в Хогвартсе — это когда ты каждый день, урок за уроком держишь палочку в потных руках и тренируешь, тренируешь, тренируешь очередной каст.

Скажите, как в таких условиях *учебную* палочку для детей можно делать из *ядовитой* древесины? Полкило тисовых веток убивают лошадь, падуб ненамного от него отстаёт. Ну нормально, а?

Да пошли вы лесом, затейники пескоструйные! Сами ешьте свою стряпню!

Гарри открыл глаза и зашагал к Кидделлу.

В магазине уже был покупатель. Красивая ухоженная женщина, одетая в… как аристократ, одним словом. Наверное. Гарри понятия не имел, как одеваются у магов аристократы, равно как не смог бы правильно назвать ни одну деталь дорогого платья клиентки, но жемчуг и платину в её «повседневном» гарнитуре опознать был способен.

Не желая мешать её общению с продавцом, Гарри отошёл в сторону и принялся рассматривать убранство помещения.

В отделке преобладало дерево светлых тонов. Пожалуй, даже слишком светлых: из-за этого терялся классический шарм добротного средневековья, но зато и само помещение выглядело просторнее. Да оно таковым и было.

Никаких открытых стеллажей и наваленного на них товарного склада: всё закрыто дверцами шкафчиков с витражно-застеклёнными створками. На первый взгляд, это было опрометчиво — оставлять столько стекла в помещении для испытания палочек, но опасности оно подвергалось не большей, чем широкое витринное окно на входе. Здесь должна быть защита.

Деревянный пол был темнее, полированный и чистый. Под потолком размещалась дюжина матовых шаров-светильников и красивая, плетёная из гнутых деревянных реек люстра. В том же стиле, что и люстра, на стене за спиной продавца доминировало узорное панно из таких же реек: затейливо-выплетенное солнце и сотни расходящихся от него тонких лучиков.

В помещении обитал приятный смолистый запах: нагретая канифоль, расплавленный воск и чуть-чуть камфоры. Здесь было чисто, светло и… порядочно. Так порядочно, что Гарри вдруг понял: это первое из встреченных им в жизни мест, куда хотелось бы приходить одетым со вкусом. Не обязательно дорого — отделка в магазине не была дорогой, — и совсем не для того, чтобы кого-то впечатлять; но обязательно — гармонично, чтобы не нарушать поселившейся здесь гармонии.

— … сами понимаете, насколько это важно, — донёсся до ушей негромкий говор покупательницы. — Как долго это займёт?

— Самое большее неделю. Я немедленно уведомлю, как только всё будет готово.

— Не затягивайте.

— Вы первая на очереди, мэм.

Вот, кстати, выгодный контраст с Олливандером: в присутствии постороннего — ни имён, ни предмета заказа, ни сословного титулования, ни класса жилища, куда будет отправлено уведомление. И всё это — походя, как дыхание при разговоре. Хотя жилище-то у нас, похоже, называется Малфой-манором. «Мой отец покупает учебники, а мама смотрит волшебные палочки». Не у Олливандера, как выясняется.

— Всего хорошего, мэм.

Тёмноволосый мужчина, лет под сорок, худощавый и жилистый, в классической жилетке без пиджака и с коротко подстриженной бородой, дождался закрытия дверей за высокородной покупательницей и обратил внимательный взор на Гарри.

— Чем могу помочь, юный волшебник?

— Добрый день, сэр. Мне нужна палочка. Простая, ученическая, первая.

— Больше одной палочки иметь не положено, — продавец скользнул взглядом по торчащей из джинсов рукоятке. — Даже если их всех называть первыми.

— О, точно!

Гарри вытащил «Остролистого феникса» и попытался его сломать. Притворявшаяся хрупкой щепкой для растопки, палочка внезапно проявила невиданную прочность на излом, так что мальчику пришлось сдобрить своё намерение *волей*, которой он обычно наполнял слова из заклинательных формул. Когда колдовское дерево наконец треснуло, мальчика обдало фонтаном белоснежного бенгальского огня.

— Фух! Вот, предыдущая сломалась. Никогда мне не нравилась, честное слово.

Продавец помедлил, безэмоционально глядя на Гарри, вздохнул и достал какую-то фигурную картонку.

— Сдаём на утилизацию?

— Ну… да, наверное. Если так положено.

— Положено.

Картонка, хитрым образом сложенная в несколько раз, образовала приличного вида пакет с длинным клапаном, на котором оказался напечатан казённого вида бланк. В пакет поместили обломки палочки, а бланк принялся заполнять продавец.

— Имя?

— Э-э… А давайте сначала новую палочку подберём?

Продавец скептически поднял глаза на Гарри.

— Не хочу, чтобы что-то повлияло на выбор.

— Хорошо. Материалы? Сломанной палочки, я имею в виду.

— Остролист и перо феникса.

— Хм… — продавец продолжал писать. — Обречённый огонь…

— Э-э, я бы не хотел…

— Не обращай внимания, подбирать будем с нуля. У тебя уже получалось что-то колдовать?

— Ну… «Люмос».

— Пойдёт.

Продавец поставил последнюю точку, отложил перо и вручил Гарри какую-то длинную штуковину.

— Вот этот круг видишь? — он указал на панно за своей спиной. — Направляй на него жезл и колдуй. Можешь не торопиться. Если не получится, ничего страшного.

Сам продавец отошёл в сторону и звякнул чем-то, находящимся за стойкой, после чего на нём же и сосредоточился.

Гарри присмотрелся к выданной штуке. «Жезл» оказался жгутом из тонких деревянных веточек, плотно переплетённых и закрученных по спирали. Веточек было с полсотни, они были разного цвета и, очевидно, принадлежали разным породам дерева. На боевом конце жезл истончался, а «со стороны мага» снабжался удобной рукояткой.

«Люмос»

Гарри показалось, что в его руках гуляет своенравная оглобля или сунутое в водоворот весло. Словно вас заставили делать привычную работу не руками, а… ходулями для рук. Тем не менее мальчик зажёг нужный огонёк на кончике «жезла»: мерцающий и неустойчивый. Позорище тренировок его первых дней.

Это что, ему всякий раз так страдать? Да зачем они вообще нужны, эти палочки?

«Солнечный круг» на плетёном панно засиял переливающимися узорами. С десяток расходящихся лучей вспыхнули разными цветами.

— Достаточно.

Невидимое нечто напротив продавца тоже засветилось. Там, наверное, интересного было больше, потому что продавец взял в руки планшет и стал в него что-то быстро записывать.

— Не тужься, — буркнул он, не отрываясь от своего занятия. — Всё забирает мишень. Это нормально, если ничего не получается… Так. Теперь попробуй этим.

Новый жезл состоял из стеклянных трубочек, закреплённых вокруг деревянного стержня. В каждой трубке находилась… находилось что-то разное: длинное птичье перо красного цвета, жгутик конского волоса, пучок обрезков тёмно-синей лески, костяной прут, переплетённые косичкой пёстрые перья поменьше, погружённая в жидкость метёлка…

— Да, это варианты сердцевин, если говорить упрощённо. — Продавец без труда разгадал любопытство очередного юного покупателя. — Давай, тот же «Люмос».

В этот раз заклинание получилось легче. Лучи у «солнца» загорелись в другом составе. Продавец задумчиво покосился на десяток мерцающих светлячков у концов трубок, но никак это не прокомментировал.

— Для полноты картины, — сказал он, звякая всё той же невидимой штукой за стойкой. — Если у тебя есть любимое заклинание, изобрази и его тоже. Если пока нет — то и не надо.

Гарри сколдовал «Левиосу», хотя для этого ему пришлось поменять хват: удерживать рукоятку «лодочкой», а не как указку.

— Воздух и созидание, — пробурчал мужчина, кивая сам себе. — Так. Теперь — твоё самое нелюбимое заклинание.

Поёжившись и поколебавшись, Гарри вызвал «Темпус». Нельзя сказать, что у мальчика имелся какой-то явный аутсайдер, но первый вызов призрачных часов дался ему когда-то тяжелее остального волшебства.

Продавец нахмурился.

— Это… хм. Неважно. — Мужчина опять чем-то звякнул, и свечение погасло. — Извини, что пришлось тебя помотать. Обычно маглорождённые дети твоего возраста мало что умеют, так что с ними приходится повозиться даже ради одного отсчёта. У тебя же мы замерили полноценный базис. Теперь поскучай пару минут.

Продавец — или, наверное, всё же мастер — вооружился сложной линейкой с транспортиром и с минуту что-то расчерчивал за стойкой, а потом ещё некоторое время смотрел на результат.

— Моя рекомендация: волос единорога, сосна, десять дюймов. Силы у тебя хватает, десятка добавит точности.

— Эм… — Гарри не знал, озадачиваться ему или расстраиваться. — Я что, такой светлый?

— Светлый?

— Ну, единорог…

— Единорог — это, скорее, о доверии к магии и недоверии к людям, — усмехнулся мастер. — Что касается света… Ты уже слышал о том, кого у нас не принято называть?

— Угу.

— А какая у него была палочка, знаешь?

— Тис и перо Фоук… са.

Гарри ошарашенно замер. Величайший злодей всех времён и народов, заткнувший за пояс Гриндельвальда и напугавший нацию настолько, что и через десять лет все тотально боятся произносить его имя, хотя ту же Моргану смачно костерят в каждом втором ругательстве… Вот это воплощение инфернального зла творило свой садизм и геноцид исключительно пером Фоукса, питомца Пресветлого Дамблдора. Всю жизнь, начиная с одиннадцати лет.

И светлейшей животинке, «выбравшей своего волшебника», от этого ни разу не икнулось.

Да как такое возможно?

И от него, Гарри, требуют взять в пожизненные попутчики такую же гадость?

— Верно. Хотя насчёт Фоукса — не доказано, но…

— … брошюрка Олливандера — полная ерунда.

— Отнюдь. Сердцевина играет важную роль, однако взаимосвязь магии и нравственного выбора не столь прямолинейна.

Гарри вздохнул. Это можно осмыслить позже, а сейчас…

— Вы не поясните, почему именно единорог?

— А не что-то крылатое? Потому что воздушного начала в тебе и так хватает. Палочка дополнит твои слабые стороны. Она — учебная, ты не забыл? Ученик должен развиваться гармонично, а не однобоко.

— Неожиданно… Я-то думал, мне дадут какую-нибудь сердечную жилу дракона…

— А это вторая причина. Видишь ли, тебе — и таким как ты — я обычно не рекомендую привыкать к сердцевине из убоины.

Гарри опешил.

— Убоины? Но… погодите, но с «жилами» же куча народа ходит! Это так плохо?

— В какой-то мере… И не для всех. — Мастер посмотрел в окно. — Судя по тому, что ты пришёл от Олливандера, ты уже слышал о том, что палочка выбирает волшебника?

Гарри с подозрением глянул на собеседника. А казался вроде нормальным… Но и этого мастера такими трюками было не пронять.

— Ты не зыркай, а слушай, — беззлобно сказал он. — Действительно, большинство наших детей получают драконовы струны и вполне довольны. Сердцевина универсальна, её, гм… производство давно налажено, индивидуальные особенности выправляются подбором древесины. Многие привыкают к своей первой палочке и оставляют её на всю жизнь.

— И это плохо?

— Если тебя устраивает карьера в Министерстве или наследование семейного дела — нет. А вот если маг хочет большего… и у него для этого есть возможности… он уезжает в путешествие.

— Кругосветное?

— Как получится.

— За знаниями?

— И за ними тоже. За кругозором. За новыми связями. Возможно, за невестой или женихом. А ещё — за своим зверем.

— Зверем? — удивился Гарри.

— Да. — Мастер отошёл к шкафчикам, открыл один из них и стал в нём возиться. — Или за птицей. За водной тварью. За призрачной сущностью. Иногда — даже за разумным растением. Маг ищет близкое ему по волшебному духу магическое существо. Отыскивает, знакомится — и договаривается с ним.

Мастер достал из шкафчика найденную коробку, принёс её на стойку и продолжил рассказ.

— Если выбранное существо признаёт волшебника достойным, оно делится с ним магически насыщенной частичкой своего тела. Перо, немного шерсти с гривы, один-два когтя… Понимаешь? Добровольно, сознательно и без вреда для себя. А главное — персонально.

— Палочка выбирает волшебника… — пробормотал Гарри. — Но волшебник отыскивает её сам.

— В точку.

— И как? Что за палочки из такого получаются?

— Лучше них пока не придумали.

Волдеморт из своего путешествия палочку себе не привёз, припомнил Гарри. Так и ходил с подарком от Дамблдора, куда только смотрели его глаза.

— А что там с убоиной?

— Магу, с детства привыкшему к мёртвой сердцевине, трудно отыскать живую. Да и нынешний способ выращивания струн… — Мастер обречённо поморщился. — Хуже магловских бройлеров.

— Погодите! А мой единорог…

— Шерсть для учебных палочек собирают с кустов в Запретном лесу, а не с трупов. Иногда единорог делится гривой с самим мастером — под его ответственность, так сказать. И хоть это не обязательно наш случай, — мастер достал палочку из принесённой коробки и посмотрел на Гарри, — не ломай их больше. Тебя может наказать откатом. Если палочка стала не нужна — неси в магазин, мы найдём ей нового хозяина.

Гарри покосился на пакет с обломками.

— Этот «феникс» был не против, чтобы его отпустили, — угадал мастер и эти мысли. — Что странно и редко, так что тебе повезло. А теперь, — мастер протянул Гарри палочку, — попробуй новую. Что-нибудь непростое и не связанное с воздухом.

«Репаро» на втором Дадлином свитере удалось легко, но… как-то непривычно. Словно Гарри колдовал не сам, а с кем-то в паре. Причём оба колдующих не до конца доверяли друг другу.

— Это единорог, — ответил мастер, когда Гарри поведал ему о своих сомнениях в правильности подбора сердцевины. — Единорог — существо недоверчивое, притирается не сразу. Маленькие волшебники этого не замечают, потому что с самого начала учатся колдовать с палочкой. Ты же… тоже недоверчив. И полагаешь себя самодостаточным. Но в некоторых ситуациях без палочки никак, парень. Подружи́тесь, оба. Даже учебный «единорог» никогда тебя не предаст.

Гарри помедлил, вздохнул и решительно кивнул.

— Беру. Это точно лучше того, что было.

Погладив палочку, будто лошадку, мальчик положил её на стол. Когда рассчитается, в коробку он класть её не будет, а сразу… Кстати, программа «умного Гарри» ещё не исчерпана!

— А у вас найдётся что-нибудь удобное для носки палочки? Кобура там, или… не знаю, на руку?

— На предплечье?

Вместо продолжения мастер просто приложил палочку к Гарриной руке. Всё сразу стало ясным.

— Это общая детская беда: шестидюймовых палочек не бывает. А когда вы вырастаете достаточно, чтобы с горем пополам уместить в рукаве хотя бы десятидюймовую, вы уже или привыкли к карманам, или владеете «Акцио».

— «Акцио»? — вновь поразился Гарри не приходившей ему в голову идее.

— Именно. «Манящие чары», освоенные в беспалочковом варианте. Я недаром советовал тебе подружиться с палочкой. «Акцио» на собственную палочку работает легче, а уж если она — от «твоего» зверя, то и вовсе сама предугадывает свою нужность. Основательно потренировавшись, манить дружелюбную палочку удаётся даже мысленно, и она просто появляется у тебя в руке, исчезая из кармана.

Гарри покачал головой. Так просто! Палочка появляется мгновенно, никакое выхватывание из удобной кобуры с этим не сравнится. Однако у каждой палочки — два конца.

— И что же, каждый стоящий передо мной взрослый, даже если он сейчас без палочки в руках, в один миг может перейти к… колдовству?

— Не думаю. Увы или к счастью, но сегодня этому беспалочковому трюку почти не учатся. Старая бретёрская школа. В основном палочки носят в карманах или за поясом.

— Ага… А как насчёт кобуры на пояс?

— Могу продать, но в Хогвартсе она будет бесполезной. Пояс если и носится, то под одеждой.

Гарри нахмурился, пытаясь представить эту топологическую загадку — ремень под брюками и рубашкой, но продавец уже выкладывал на стойку продолговатый кожаный футляр с лямками.

— Хотя для ношения на твоих джинсах вне Хогвартса пригодится. Бери.

— Ага. И ещё, если можно, муляж моей палочки.

— Дружить с нею ты всё-таки не хочешь, — вздохнул мастер. — Хорошо-хорошо, я понял: на всякий случай.

Мужчина достал из-под стойки простой сосновый брусок, выплел над ним хитрый вензель своей палочкой — и тот прямо на глазах перетёк податливым пластилином, принимая форму палочки Гарриной.

— Вау! — Гарри очень захотелось научиться делать так же.

— Постоянная трансфигурация, — пояснил мастер. — Без смены материала.

— Это… это же… Это ж сколько всего можно смастерить!

— Созидатель, — буркнул мастер про себя. — Ладно. От себя рекомендую ещё вот этот набор по уходу за палочкой, и… Семнадцать галеонов имеется?

— Да.

— Тогда оформляем. Шрам твой я уже разглядел, но так положено. — Мужчина придвинул какой-то гроссбух. — Имя?

— Гарри Поттер.

Продавец кивнул и стал делать запись. Гарри выложил на стойку требуемую сумму.

— Скажите, мастер, а это правда, что две палочки с сердцевиной от одной волшебной твари не могут воевать друг с другом? — решился он наконец спросить.

— Хм. Ну а ты как думаешь? — Продавец, хоть и продолжая писать, проявил задатки педагога.

— Ну, я думаю, что единороги… Их что, так много?

— В точку. У нас нет столько единорогов и тем более драконов, сколько наделано из них палочек. Не говоря уж о том, сколько палочек можно сделать из струн одного… цыплёнка. Это тебе Олливандер рассказывал?

— Он намекал.

— Такое возможно с некоторыми животными при некоторых обстоятельствах. — Мастер отложил гроссбух и принялся заполнять бланк при сломанной палочке. — У феникса, например, можно попросить сразу два пера… до захода солнца и под определённые цели. Фениксов ещё меньше, чем драконов, знаешь ли, а палочек из них… Погоди, так это тоже Фоукс, что ли?

Продавец аж писать перестал.

— Ну… намёки мне не понравились.

— Гм. Беру свои слова назад. — Мастер помолчал, глядя на пакет с обломками, а потом почему-то на Гаррину покупку. — Такое нужно ломать, и не только из-за клинча. Хм… недаром она… Но свою палочку не обижай, она нормальная! Не суди по Олливандеру: так, как он, поступают не все!

— Да я уже понял.

Вот тебе и «так уж получилось, что этот феникс дал два». Всё противостояние было заложено ещё полвека назад или того раньше. И как бы фраза «дай пять!» не заиграла у нас весьма новыми красками.

— Что ж, мистер Поттер, — продавец вздохнул и принял официальный вид. — Поздравляю с приобретением вашей первой настоящей палочки. Это — пропуск во взрослую волшебную жизнь и огромная ответственность. Колдуйте с умом. Помните, что этот инструмент — взрослый. Он легко убьёт и разрушит, но при должном обучении — вылечит, накормит и возведёт. Учитесь вместе: палочка учится вместе с магом. Ухаживайте за ней должным образом, и она верно прослужит вам всю жизнь.

Гарри вручили палочку: светлую, как отделка в магазине, с удобно оформленной рукояткой, но без ненужной резьбы и завитушек. Мальчик выпустил на радостях сноп белых искр, которые подхватил уже своей «Левиосой» и закрутил в привычном танце.

— Ты неплохо колдуешь для своего возраста, парень, — сказал мастер обычным голосом. — Но помни: развиваться нужно гармонично. Дар убивает не палочка, а полагание только на неё. Два крыла никогда не откажут, а птица падает, лишь когда останавливается и теряет желание лететь дальше.

— Спасибо за науку, мастер.

Гарри почтительно поклонился.

— Арти Кидделл, — представился продавец. — Мой отец делает палочки, я преимущественно стою за прилавком. Удачи, парень.