Ограняя, изменять (джен)

Примечания:

Прим. автора: Хочу сделать несколько пояснений к истории.

Рон и Гермиона — пока я не вижу их в моей истории, хотя и есть мысли, как их можно познакомить с Гарри. Но, честно говоря, не вижу необходимости в их близкой дружбе.

Пейринг — я не силён в описании отношений и не желаю мучиться, пытаясь вписать их в историю. Кроме того, Гарри и его сверстники ещё слишком маленькие для чего-то серьёзного. Если уж описывать чувства, они должны быть глубокими, а не драмой средней школы. Итак, проще говоря, пар не будет.

— Присаживайтесь, мистер Поттер, — пригласил Северус, подведя его к чёрному кожаному креслу у камина. — Директор скоро прибудет.

В голове у Северуса беспорядочно мелькали мысли о том, как обернуть ситуацию в свою пользу. Он мгновенно ухватился за прекрасную возможность, предоставленную ему Гарри, сообщившем о своих странных головных болях. И, увидев нанесённый мальчику ущерб (а ведь у Тёмного Лорда была всего неделя), был очень рад тому, что успел.

Неудивительно, что на пятом курсе окклюменция так тяжело давалась Гарри! Его разум подвергался атакам в режиме нон-стоп уже на первом курсе, когда его неокрепшая магия находилась на ранней стадии развития. А потом был четвёртый и пятый курс…

Ещё прибавить к несомненно ослабленной защите сознания Гарри отвратительное отношение к нему Дурслей. Северус ощущал себя полным кретином. Конечно, в том будущем он понял, что причиной проблем Поттера с освоением окклюменции были атаки Тёмного Лорда на его разум, но только сейчас Снейп в полной мере осознал степень ментального вреда, который его Гарри пришлось преодолевать самостоятельно.

Уважение, которое Северус испытывал к своему юному старому другу, возросло в геометрической прогрессии, но в глубине души он грустил, понимая, что больше никогда его не увидит — по крайней мере, это будет не совсем его Гарри.

Северус посмотрел на мальчика перед собой и обнаружил, что его ярко-зелёные глаза наполнены тревогой. Собственная печаль моментально отошла на второй план, когда пришло осознание: тот Гарри, которого Снейп оставил, хотел, чтобы он видел во всём положительную сторону и использовал подаренный ему шанс сделать будущее светлее не только для волшебного мира, но и для маленького Гарри и… Да, даже для себя.

— Мы не дадим такому повториться, мистер Поттер, — заверил его Северус, решив хоть как-то утешить ребёнка. — Даю Вам слово.

После этого уверения Поттер, казалось, ощутимо расслабился, что весьма обрадовало Снейпа.

Как раз в этот момент огонь мигнул зелёным, и из камина выбрался директор в яркой мантии, а за ним следом шагнула и декан Спраут.

Северус хотел бы знать, о чём подумал Дамблдор. Не каждый день глава факультета является к нему в кабинет и просит пройти в кабинет главы другого факультета, тем паче — декана Слизерина.

Северусу внезапно стало интересно, что именно Спраут сказала Альбусу.

— Директор, — уважительно сказал он, слегка склонив голову, одновременно вставая рядом с креслом, в котором сжался Гарри. Ноги мальчика висели над полом, а его крохотную фигурку скрывал подлокотник и мягкая боковая панель. Кресло стояло к камину боком, поэтому с места, где стоял Дамблдор, не было видно лица сидящего.

— Северус, что случилось? Помона сказала, что вы только что обнаружили, что на одного из её паффов совершили ментальное нападение, — внешне спокойно пояснил Альбус, хотя в глазах читалась тревога.

— Да, директор. — Северус развернул кресло Поттера, представляя его Дамблдору.

Гарри прикусил губу, когда старый волшебник обратил на него свой синий взор.

— Здравствуйте, директор, — поприветствовал он Дамблдора, изо всех сил пытаясь подражать уважительному кивку Северуса.

Тот видел, что Гарри нервничал — скорее всего, он благоговел пред волшебником, о котором, несомненно, много прочитал во время летнего самообучения. И всё же Снейп мог и неправильно расценить выражение лица Поттера — возможно, это была простая благодарность: ведь директор дал ему разрешение привезти с собой двух питомцев. Уже в следующую секунду Гарри доказал верность последнего утверждения.

— Спасибо, что позволили мне взять с собой двух питомцев, сэр. Я так и не успел поблагодарить Вас должным образом, — проговорил Поттер через мгновение.

Альбус улыбнулся.

— Не беспокойся, мой мальчик, — отозвался он, когда Корал подняла голову и взглянула на него.

Гарри застенчиво улыбнулся: змейка помахала директору кончиком хвоста. Тот моргнул, и на короткое мгновение его глаза озарились весёлым блеском, но он тут же с беспокойством посмотрел на Северуса.

— Я не знаю, сколько профессор Спраут успела вам сообщить, но у меня есть основания полагать, что кто-то пытался вторгнуться в разум мистера Поттера. И преступнику это удалось без особых проблем, ведь юное сознание мистера Поттера не имеет защиты от таких атак.

Брови Дамблдора поднялись, прежде чем он с тревогой посмотрел на Гарри, даже не пытаясь скрыть своих чувств.

— Он страдал от головной боли на уроках защиты от тёмных искусств и иногда в Большом зале. Мигрень начиналась в области шрама и распространялась по всей голове, — продолжил объяснение Северус.

Альбус опустился на колени перед Поттером, чтобы стать на уровне его глаз.

— Гарри, скажи: когда это началось и сколько времени длилось? — спросил он.

Тот рассказал ему о своём первом уроке ЗОТИ, а потом — как у него начались головные боли и в Большом зале. Он описал, что они всегда начинались с тупой пульсации в шраме и перерастали в нестерпимую боль, охватывавшую весь лоб, отметив, что на ЗОТИ было ещё хуже.

Наклонившись ближе, директор, не отрываясь, воззрился на шрам Гарри, а затем медленно поднял старую морщинистую ладонь и остановился:

— Можно?

— Да, сэр. Я понимаю, что Вы пытаетесь разобраться. Я больше не хочу страдать от этих головных болей, — честно сообщил тот.

Альбус улыбнулся и отбросил чёлку Гарри, чтобы та не мешала рассмотреть шрам повнимательнее. Затем он провёл большим пальцем по легендарной отметине, пристально глядя на неё своими голубыми глазами, и пробормотал несколько слов, которые Гарри не расслышал, но они определённо не были английскими. Если быть точным, это была латынь.

При этих словах от большого пальца старого волшебника потёк приятный холодок, снявший начавшуюся было боль, вызванную вмешательством профессора Снейпа. Гарри наблюдал за лечением, настраиваясь на которое, директор закрыл глаза.

Поттер перевёл взгляд на Снейпа, что стоял рядом, не двигаясь и не желая мешать Дамблдору. Он почувствовал интерес упакованного в чёрные одежды профессора к происходящему и обернулся к профессору Спраут. Та с волнением и долей сомнения наблюдала за действиями директора.

Гарри был уверен, что тот не копался у него в голове, поскольку не чувствовал ни давления, ни присутствия чужого сознания, которое, как он теперь знал, являлось признаком ментальной атаки. Вместо этого Поттер ощутил на коже движение энергии, отчего шрам начало покалывать, но это чувство быстро сменилось мягкой пульсацией.

Не открывая глаз, Дамблдор нежно погладил Гарри по щеке и опустил руку. У мальчика сложилось очень странное впечатление: будто директор сдерживает эмоции.

— Помона, сообщите Минерве и Филиусу, что все без исключения студенты должны незамедлительно вернуться в свои гостиные и оставаться там до дальнейших распоряжений. Передайте старостам, что этот комендантский час объявлен по моему приказу, — ровно проговорил он, так и стоя на коленях с закрытыми глазами перед креслом Гарри. — Идите.

Помона кивнула и, шагнув в камин, исчезла в изумрудной вспышке.

— Директор, если это то, что кажется, Вам нельзя идти к нему в без поддержки. Может, вызвать авроров? Мадам Боунс можно доверять, и, если дойдёт до суда, её помощь может стать неоценимой, — сказал Северус.

Гарри хотел спросить, что происходит, но по выражению лица Снейпа понял, что лучше промолчать. Сейчас не время спрашивать, кто такие «авроры» или к кому директор не должен идти один. Может быть, он сможет узнать об этом позже.

— Согласен, Северус. — Дамблдор открыл глаза и, посмотрев Гарри в лицо, поблагодарил: — Спасибо, что доверился декану своего факультета и профессору Снейпу и честно рассказал им о своей проблеме. Словами не передать, насколько это важно, особенно в твоём случае.

Гарри понурился, находясь в смешанных чувствах.

— Он очень зол, Гарри. То, что он увидел через прикосновение… его весьма разозлило. Магия внутри него просто бурлит. Я практически ощущаю её вкус, — тихо прошипела Корал. — Чувствуешь?

Гарри моргнул и взглянул на директора. Да, он что-то такое ощущал: воздух вокруг него раскалился и едва дрожал. Неужели это магия? Сила Альбуса Дамблдора, которую тот с трудом сдерживал?!

— Я просто хотел, чтобы головные боли прекратились, сэр, и надеялся, что профессора смогут мне помочь, — признался Гарри.

— Ну, всё равно. Ты мог просто проигнорировать боль и надеяться, что она сама пройдёт, — мягко сказал Дамблдор, вставая. — Полагаю, Гарри, тебе пора отправляться к себе в гостиную. Как окажешься там, никуда не выходи. Скоро профессор МакГонагалл сделает соответствующее объявление.

— Да, сэр, — ответил Гарри, идя к камину, рядом с которым стоял профессор Снейп, держа в руках ёмкость с каким-то порошком.

— Это — дымолётный порох, мистер Поттер. Возьмите горсть, войдите в камин, чётко произнесите: «гостиная Хаффлпафф», бросьте порошок себе под ноги — и Вы тут же окажетесь в своей гостиной. Будьте осторожны: в первый раз прибытие может быть жестковатым, — пояснил Северус.

— Понятно, сэр. — Получив прощальные кивки от профессоров, Гарри сделал так, как ему сказали, и исчез в мгновение ока.

* * *

После того, как Гарри оказался в безопасности, Альбус повернулся к Северусу, и его взгляд стал ледяным.

— Я знал: происходит что-то неправильное… — Он покачал головой, и в сердцах крепко сжал ладони в кулаки. — Квиррелл контактировал с Волдемортом: его магия сильно покорёжена тёмной магией Тома. Так или иначе, этот человек покинет Хогвартс ещё до заката.

Северус моргнул и без удивления наблюдал, как Дамблдор, схватив горсть пороха и опустившись на колени, бросил его в камин для вызова по сети.

— Департамент Магического Правопорядка!

Северус смотрел, как Дамблдор сухо общается с мадам Боунс, главой отдела, быстро и коротко излагая ей суть происшествия. Он скрыл имя пострадавшего хаффлпаффца, однако не преминул продемонстрировать свой гнев по этому поводу и выразил горячее желание, что виновник будет схвачен и осуждён по всей строгости закона.

В этот момент МакГонагалл, не стесняясь в выражениях, сделала объявление по волшебному радио, сообщая студентам о необходимости вернуться в свои гостиные. Северус был уверен, что никто не осмелится ослушаться приказа, переданного строгим тоном Минервы.

Снейп вернул своё внимание наставнику и пусть не слышал того, что говорила мадам Боунс, но, основываясь на ответах Альбуса, уловил суть беседы.

— Уверен, что это Квиринус Квиррелл: я ощутил на студенте его магию, — категорично заявил Альбус, едва сдерживая возмущение. — Я уже объявил комендантский час и требую, чтобы это было сделано немедленно. Я не желаю, чтобы этот человек находился в замке рядом с детьми дольше необходимого!

В следующий миг, получив, похоже, удовлетворительный ответ, он встал и направился к двери. Северус собирался последовать за ним, когда вспыхнул камин, «выплюнув» трёх человек: мадам Боунс, Кингсли Шеклболта и волшебника, которого Северус помнил, как Маркуса Аралиума. Он был магически сильным, но, к сожалению, погиб ещё в начале войны, незадолго до падения Хогвартса.

Мадам Боунс и оба сопровождавших её аврора быстро нагнали Альбуса, лишь обозначив приветственный кивок в сторону декана Слизерина.

— Он у себя в кабинете, — заявил Дамблдор.

Никто не посмел спрашивать, как он это узнал.

Северус понимал, что это — одно из преимуществ должности директора. Находясь на территории, он может попросить магию Хогвартса сообщить ему, где находится тот или иной человек, особенно если того заподозрили в гнусном преступлении.

Продвигаясь по пустым коридорам, они направлялись к классу ЗОТИ. Как только на пути замаячила нужная дверь, все вдруг ясно ощутили волны густой магии Альбуса, исходившие от него. Северус на мгновение вспомнил взорвавшийся книжный шкаф и надеялся, что на этот раз наставник сможет лучше себя контролировать — хотя в мрачных уголках своей души он лелеял надежду увидеть, как ошмётки Квиррелла забрызгают стены.

— Не стоит его недооценивать, — заявил Дамблдор. — Сомневаюсь, что он пойдёт с вами добровольно.

Директор открыл дверь и вошёл в класс, остальные двинулись за ним.

Квиррелл находился в передней части кабинета, разбирая вещи на своём столе.

— Д-д-дирек-к-ктор, ч-ч-что случ-чилось? Я слышал п-проф-фессора МакГонагалл, — проговорил он. — Ч-ч-что-то п-п-произ-зошло?

Дамблдор остановился посреди аудитории и довольно резко взглянул на заикающегося профессора.

Северус закрыл за собой дверь и тихо призвал свою палочку, скрытую в рукаве мантии.

— Квиринус, сдай палочку и иди с мадам Боунс и двумя её сопровождающими, — приказал Дамблдор.

— Ч-ч-что т-т-так-кое? Я не п-понимаю, д-директ-тор, — продолжил заикаться тот.

Северус ощутил нестерпимое желание проклясть его язык.

— Ты совершил ментальное нападение на студента. Я не собираюсь этого терпеть и не желаю видеть тебя на территории школы, не говоря уже о том, чтобы оставить профессором. Теперь уходи, — закончил свою речь Альбус, сердито сверкая голубыми глазами.

И именно тогда заикающийся профессор сбросил маску растерянности и непонимания.

— Я не могу этого сделать, — заявил он; в его голосе одновременно звучали ярость и ужас.

— УБЕЙ ИХ!

Голос, полный ненависти, казалось, исходил от самого Квиррелла, но его губы не двигались. Однако директор и Северус узнали его.

Снейп действовал инстинктивно, когда Квиррелл поднял палочку на мадам Боунс: очевидно, он не был достаточно уверен, чтобы целиться в Дамблдора, стоявшего гораздо ближе.

Зелёная молния понеслась в направлении главы ДМП, но была перехвачена столом, который Северус выставил на её пути. Преграда взорвалась, обломки разлетелись по всему классу, а самый большой из них врезался в жертву нападения. «Это было больно, — подумал Северус, — но, по крайней мере, она жива».

Альбус и Кингсли открыли ответный огонь, но Квиррелл не зря был пристанищем Волдеморта. Он увернулся и, обведя палочкой вокруг себя, выпустил из её кончика отвратительный чёрный дым.

— УБЕЙ ИХ! — послышался тот же голос, перешедший в резкое шипение.

— Северус, запечатай комнату! — приказал Дамблдор, вытащив свою палочку и встав перед Маркусом, который рванул на помощь Боунс.

Северус подчинился, зная, что чёрный туман — это смерть для любого, кто прикоснётся или вдохнёт его. Ни директор, ни декан не могли допустить, чтобы он просочился в коридор, и готовы были заплатить любую цену, но не выпустить его за пределы класса. Запечатав кабинет, мастер зелий обернулся к Дамблдору, чтобы посмотреть, чем тот занят. Альбус заклинанием сотворил пузырь, поглощавший тьму, и направлял его свободной рукой.

— УБЕЙ! — снова взвыл голос.

— Я пытаюсь, хозяин! — отвечал Квиррелл, по-прежнему извергая из своей палочки клубы тёмного дыма.

Дамблдор же сдерживал его, не позволяя приблизиться, пока Квиррелл не прервал заклинание, чтобы сменить тактику.

— Довольно! — взревел Альбус в совершенной ярости; борода обвилась вокруг его торса, когда он направил кончик палочки себе в ладонь.

Раздался оглушительный грохот!

Северуса с группой авроров снесло взрывной волной, а стены и пол содрогнулись от взрыва, эпицентром которого стал центр класса. Его последствия, с уверенностью полагал Снейп, ощутила вся школа. Заставив себя сесть, он открыл глаза и обнаружил, что чёрный туман исчез, а весь пол был залит синей жижей. Его глаза расширились: Дамблдор только что применил заклинание алхимии. Высшей алхимии.

Попытавшись подняться, Северус вдруг почувствовал, как что-то стекает из его правого уха. Кровь. Сморгнув, Снейп осознал, что это от внезапного перепада давлений, вызванного заклинанием, лопнула его барабанная перепонка. Он был уверен, что не единственный, чьи уши пострадали; к счастью, его левое было в порядке, а мадам Помфри с легкостью исцелит правое.

Вздрогнув, Снейп посмотрел на место, где в последний раз видел Альбуса, и с удивлением обнаружил, что его наставник всё так же смело стоял перед Квирреллом, привалившимся спиной к своему столу.

— У вас не выйдет остановить Тёмного Лорда, — заявил больше не заикавшийся волшебник.

Альбус ничего не сказал: просто сузил глаза и слегка наклонил палочку.

— Он вернётся! И убьёт щенка Поттеров! — разглагольствовал Квиррелл, у которого уже не наблюдалось и намёка на здравый рассудок.

— Да, ес-стес-ст-венно, — подтвердил голос.

Кингсли и Маркус застыли по обе стороны от Боунс, только что открывшей глаза. Северус же находился был на другой стороне комнаты, ближе к двери. Дамблдор оставался там, где и был — посреди класса, препятствуя побегу Квиррелла.

— Хватит прятаться, Том, — прямо заявил Альбус, резко взмахнув палочкой и размотав тюрбан Квиринуса.

Преподаватель ЗОТИ ахнул и попытался остановить разоблачение, но его действия были замедленными. Мадам Боунс с двумя аврорами со своего места теперь чётко видели его хозяина.

— Волдеморт… — выдохнула глава ДМП. Кингсли и Маркус потеряли дар речи.

— Да, с-с-смотрите: я не ис-счез-з-с… Я бес-с-смертен… — протянул тот, заставив Квиррелла повернуть голову, чтобы лучше видеть «собеседников».

Как только его отвратительное лицо полностью обратилось к ним, Квиррелл пошатнулся, и его ноги подогнулись.

— Х-хоз-зяин! — вскрикнул Квиррелл. — Я не чувствую ног!

— Идиот! — завизжал Волдеморт.

— Ты отравился, Квиринус, — заявил Альбус; его глаза сияли магией. — Ты должен был быть осторожнее, вызывая тот туман. «Чёрная смерть» уже течёт в твоих жилах.

— Нет! — выкрикнул тот, когда его тело вдруг рухнуло, свернувшись калачиком у разбитого стола.

— С-с-старик, — процедил Волдеморт и, больше не заботясь о состоянии Квиррелла, установил зрительный контакт с Дамблдором. — Я вернус-с-сь, дай только с-с-срок. Нич-щ-щто не помеш-шает мне это сделать.