Расчет (джен)

— Мерлин! — коротко воскликнула шляпа, едва коснувшись головы Гарри.

— Думаю, вы обознались, — ответил мальчик в гулкой тишине зала.

Чтобы понять восклицание шляпы, необходимо разобраться, о чем думал Гарри, когда она упала ему на глаза. Сейчас мысли мальчика были бессвязными и спутанными, но пару мгновений назад он размышлял весьма структурировано.

— Итак, трусы идут в Гриффиндор, чтобы стать смелыми, те, у кого есть проблемы коммуникации, зачисляются в Когтевран, где никто не будет возражать, если они зароются в книги. Ученики, которые хотят занять в будущем высокие должности, но до сих пор не решили, как этого добиться, попадают в Слизерин. Единственные люди, с которыми стоит познакомиться, учатся в Пуффендуе, но все в Хогвартсе считают их группой ничтожеств. Создается впечатление, будто система факультетов была создана для того, чтобы у учеников не могло быть много друзей. Кажется, непредвзятых учителей в этой школе тоже нет, ведь все они в свое время учились здесь на одном из факультетов и теперь наверняка делают поблажки юным волшебникам. Ученикам приходится жить в атмосфере соперничества, а взрослые то ли закрывают на это глаза, то ли активно поддерживают сложившуюся систему. Похоже, все семь лет учениками занимаются всего лишь десять учителей, плюс мужчина неприятной наружности, прячущийся в углу, и мистер Хагрид. Всего двенадцать взрослых. В новом учебном году в Хогвартс поступило сорок учеников. Если взять это число за среднее количество учеников каждого курса, то получается, в Хогвартсе учится всего двести восемьдесят волшебников, и хотя Хогвартс не очень большая школа, учеников все равно намного больше, чем преподавателей. Их соотношение чуть больше двадцати трех к одному. Хорошо, следить за двадцатью тремя маглорожденными учениками, помещенными в один кабинет, не так сложно, но проследить за волшебниками в остальных кабинетах без применения магии невозможно. Более того, это — школа-интернат, значит, ученики проводят много времени вне кабинетов, и учителя не знают, чем они занимаются. И это не говоря уже о самом замке, который работает против учителей. Ученики меньше их по росту и могут спрятаться во многих потайных местах, которые, без сомнения, существуют в замке, а учителя не могут все время быть начеку и следить за всеми, иначе они просто сойдут с ума. Нужно что-то менять, иначе система управления Хогвартсом разрушится, что, я не сомневаюсь, уже происходит.

Именно в этот момент размышления Гарри прервал вскрик шляпы, а затем последовали реплики, упомянутые ранее.

Шляпа смущенно кашлянула.

— Да, вы совершенно правы, мистер Поттер. Принимая во внимание ваш ум, мне необходимо поговорить с Леди Хогвартса. Будьте добры, положите меня на пол.

Гарри протянул руку, стянул с головы шляпу и положил ее на пол перед собой.

— Спасибо, — сказала шляпа и замолчала. В это время ученики спрашивали друг друга: «Ты понимаешь, что происходит?» и непонимающе качали головами в ответ.

— Мистер Поттер, вы назначаетесь новым директором Хогвартса, — объявила шляпа. — Альбус, вы отстранены от должности.

Повисла гробовая тишина.

— Но я пришел сюда, чтобы научиться магии, — спокойно заметил Гарри, — а не управлять школой.

— Вы и будете учиться, мистер Поттер, — заверила шляпа с усмешкой, каким-то образом повернувшись к нему, все еще стоя на полу, — но в своем режиме, в свободное от управления школой время. В кабинете директора полно портретов предыдущих директоров школы, которые будут вашими наставниками до тех пор, пока вы не сдадите СОВ и ЖАБА.

— А сейчас? — спросил Гарри. — Куда мне сесть?

— В кресло директора школы, конечно же, — похоже, шляпа улыбалась.

Альбус Дамблдор возмущенно фыркнул позади Гарри.

— Альбус, домовые эльфы уже упаковали ваши вещи, — обратилась к бывшему директору шляпа.

Бывший директор побледнел и слабо кивнул, задержался у своего кресла, затем спустился по лестнице позади стола и в полном оцепенении вышел за дверь. Похоже, он проведет много времени, лежа в кровати и принимая успокоительные, в перерывах между слушаниями в Визенгамоте.

— Теперь, мистер Поттер, это ваше место, — сказала шляпа.

Гарри обреченно вздохнул, но слез с табурета, поднял шляпу и вернул ее МакГоногалл, а затем поднялся к столу и сел с обманчиво-хмурым выражением лица в безвкусно украшенное кресло, оставленное Дамблдором, — и почему оно выглядело так причудливо? Ни у кого из учителей не было таких же диковинных кресел, а студенты и вовсе сидели на скамейках.

Когда Гарри, наконец, сел, МакГоногалл назвала следующее имя по списку и продолжила распределение по факультетам.