Королева Марго (гет)

Четыре дня спустя…

— Извините, капитан Волверстон, но вас велено не пускать на борт, — смущенно произнес боцман Хейтон, перегнувшись через фальшборт «Арабеллы».

Нэд Волверстон, глядевший на него снизу вверх с кормы шлюпки, пришвартовавшейся к кораблю, приоткрыл рот от удивления.

Стояла отвратительная погода: дождь лил уже третьи сутки, не переставая. Поверхность моря была вся в ряби от тяжелых капель. Гребцы кутались в плащи и куртки, ожидая, какое решение примет их пассажир.

— Хорошенькое дело! — протянул Волверстон, отбрасывая мокрые волосы с лица. — И чье это распоряжение?

— Капитана, — ответил Хейтон со вздохом. И снова добавил: — Извините. Сами понимаете, сэр, приказ есть приказ.

Старый волк стиснул челюсти.

«Надо же, какой злопамятный», — подумал он мрачно. А потом снова поднял голову вверх, хмуря седые брови.

— Да я понимаю, Джейк. Тогда позови Джереми. Этого, надеюсь, капитан еще не запретил?

Хейтон уже кликнул одного из вахтенных матросов, стоявших неподалеку, приказав позвать штурмана.

— А капитан-то на борту? — спросил вдруг Волверстон, кривя губы.

Боцман кивнул.

— У себя, сэр.

— Небось, опять нализался?

Боцман выразительно посмотрел на старого волка и снова кивнул.

Волверстон длинно выругался, выражая свое отношение к ситуации.

— Эй, Нэд! — наверху появилась белокурая голова штурмана. Он был таким же мрачным, как и боцман. — Ты мне объясни, что ты такое ляпнул Питеру, что он тебя видеть не хочет? Вчера чуть каюту свою вдребезги не разнес. И сегодня не в духе.

— Это я тебе потом скажу, не при всех, — многозначительно ответил Волверстон.

Питт покачал головой, поджав губы.

— Ладно, я тогда к себе отплываю, — буркнул Волверстон, махая рукой своим гребцам. — Раз тут такое дело. А ты, Джереми, не зевай. Следи за капитаном. Совсем он дурной в последнее время. Как бы чего не учудил. На тебя только и надежда осталась. Всех остальных он уже распугал. Даже Ибервиля.

— Серьезно?! — Джереми выпучил глаза. — Когда только успел?

— Я толком не знаю, чего они там не поделили, — отозвался Волверстон, пока гребцы осторожно отталкивали шлюпку от борта «Арабеллы». — Но они уже почти неделю не разговаривают. Неужели ты не заметил? Впрочем, Питер сейчас ни с кем особо не разговаривает... — и старый волк расстроено сплюнул в воду.

Джереми Питт облокотился о фальшборт, наблюдая, как шлюпка со старым волком исчезает в пелене дождя.

Крупные капли продолжали барабанить по размокшей и потемневшей палубе, вода с журчанием стекала в шпигаты...

Вздохнув, штурман направился вниз.

Он шел по темному и узкому коридору, когда дверь капитанской каюты неожиданно распахнулась.

— Кто там был? — услышал он резкий и хриплый голос капитана. — Не Волверстон, надеюсь?

Питт хотел было ответить, но в последний момент покачал головой. Лучше, наверное, не говорить о старом волке сегодня. Он еще помнил, с какой яростью Блад реагировал на одно упоминание о нем вчера.

— Торговцы фруктами, — солгал Джереми, чувствуя себя отвратительно.

Блад кивнул, а потом громко позвал Бенджамина, потребовав, чтобы тот принес ему рому.

Питт поморщился, не в силах скрывать свои чувства.

Слова Волверстона не шли у него из головы. И впрямь, кто, если не он, позаботится о капитане?

Вряд ли стоило надеяться на других его товарищей по Барбадосу, оставшихся на «Арабелле». Здесь были еще Огл и Дайк, но с первых дней возвращения из Порт-Ройяла капитан их словно не замечал. И это было страшнее, чем его гнев на Волверстона.

«В конце концов, что он мне сделает? — подумал Джереми, собираясь с духом. — Ударит? Убьет? Поднимет на смех? Мне уже ничего не страшно, лишь бы пить перестал!»

— Хватит, Питер, — сказал он сердито, шагнув в его каюту. — Ты не просыхаешь уже четвертый день! Так и окочуриться недолго!

Блад насмешливо посмотрел на него, опираясь о переборку. Выглядел он действительно жутко, и шатало его изрядно.

— Воо... воопше-то, Джерри, я пью несколько дольше, — сказал капитан, заикаясь и коверкая слова. Его ирландский акцент усиливался, когда он напивался. — Но спасиба за заботу! Ты ошень внимательный!

Его ирония раздражала Питта все больше.

— Я знаю! — резко ответил он, помогая капитану добраться до кресла. — Но раньше ты хотя бы делал паузы между своими пьянками. А сейчас-то что стряслось? Ты же совсем озверел! Нэда чуть не убил позавчера, с Ибервилем повздорил...

— Да... вот такая я с-скотина, — икнул Блад, рухнув в кресло. — А если ты будешь мне морали читать... и с тобой повздорю!

Питт в ответ только толкнул его в плечо, отбив слабую попытку капитана замахнуться на него.

— Ну, попытайся, — ответил он мрачно. — Только я ведь терпеть не стану. Врежу тебе по первое число. По-дружески. От души.

Блад улыбнулся, опустив руку.

— Нет, Джереми, дружище. Тебя тронуть не смогу. Но до греха тебе лучше меня не доводить. И так тошно...

— После второй бутылки рома-то! Это неудивительно! — фыркнул Джереми. — Меня бы тоже выворачивало...

Блад нетерпеливо стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

— Да не от рома тошно, дурище! Впрочем, и от него тоже.

Питт уставился на него вопросительно.

— От чего же еще?

Капитан перестал улыбаться и со стоном провел руками по лицу.

— А что... я действительно с Ибервилем поругался? — спросил он, продолжая прятать лицо в ладонях.

— Говорят, что так, — осторожно ответил Питт.

— Дьявол... — пробормотал Блад, облокотившись о стол. — И впрямь, сущее скотство. Не... не помню, к-когда успел.

— Да как тут все помнить, когда ты не просыхаешь! — укоризненно сказал Питт. — Давай, Питер, бросай это дело.

— Я ведь и Марго обидел, — неожиданно произнес Блад, почти улегшись ничком на стол. — И кто я после этого, а?

Он резко выпрямился и зло посмотрел на Джереми.

— Последняя скотина! Вор и пират! — выкрикнул он с яростью.

Питт попытался его утихомирить, как мог.

— А что я сказал мад... мадмузель д'Ожерон? — промычал Блад, пока Джереми, похлопывая по плечу, подталкивал его к кровати.

— Не знаю... а что? — заметив Бенджамина, заглядывавшего в дверь, Питт поманил его к себе.

Блад, покачнувшись, послушно плюхнулся на кровать. Негр принялся стаскивать с него обувь.

— Н-не помню, — ответил Блад изменившимся голосом. И посмотрел на Питта с грустью в тускло-синих глазах. — Но в-вряд ли что-то хорошее. Иначе она бы не плакала.

Питт тяжело вздохнул. Он так надеялся, что хоть что-то после того визита изменится.

Ведь капитан даже смог продержаться трезвым почти весь день.

— Какой же ты дурак, Питер, — не выдержал он, толкая Блада так, чтобы тот улегся на постель. Капитан был пьян настолько, что сопротивляться уже не мог. — Они же тебя, идиота, любят!

— Кто? — пробормотал Блад, встрепенувшись.

— Неважно! — отмахнулся Джереми, толкая его назад. — Тебе все равно на это плевать. Спи давай!

Он уже хотел уйти к себе, а Бенджамин тихонько принялся прибирать обычный бардак в каюте, когда Блад снова попытался сесть.

— Мне... мне надо на берег, с-срочно! — сказал он.

Питт вздохнул и вернулся, поймав его как раз тогда, когда он почти рухнул с кровати.

— Какой тебе, к черту, берег? — сердито сказал он, укладывая Блада обратно. — Ты на себя посмотри! Ты и двух шагов сейчас не сделаешь. Лежи и спи!

— Т-ты не понимаешь! — промычал Блад, упорно продолжая подниматься. — Я... я должен извиниться...

— Хорошее дело. Но ты можешь это и завтра сделать. Если вспомнишь, — ответил Питт с тяжелым вздохом.

— Вспомню! — Блад тряхнул грязными и спутанными волосами. — Такое даже после трех бутылок рома не забудешь...

— Ой ли? — Питт был преисполнен пессимизма.

Блад посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.

— Проверил, как видишь. Все помню. Почти.

— Ты уснешь или нет? — прикрикнул на него Джереми.

Блад оставил тщетные попытки встать и устало улыбнулся, глядя на штурмана.

— Может... может она меня простит, а?

— Кто? — спросил Джереми, непонимающе нахмурив светлые брови.

Но Блад уже дремал, прикрыв глаза.