Молли навсегда (гет)

* * *

В это утро они поднялись рано, планов на день было очень много. Рита решила, что супругу просто необходима полная смена гардероба. Словно у него что-то было, кроме двух брюк, трёх рубашек и двух смен белья. Ждали только тётушку Риты, та хорошо разбиралась в магловской и магической моде, знала, что, где, как и почём, а главное, взялась финансировать это предприятие в счёт свадебного подарка.

— Она прибудет к обеду, Медведик. Ты, главное, не дёргайся и ни от чего не отказывайся. Попробуй просто говорить «спасибо». Идёт? Поверь, если потренируешься, у тебя получится. Вот, возьми печеньку.

— Спасибо! — улыбнулся Артур. — Рита, я в порядке, правда. И совершенно счастлив, что меня оденет и обует твоя тётушка. Какая уж тут гордость, когда осталось полтора носка.

— Вот и славненько! Что, Урс?

Домовик появился у стола бесшумно.

— Там гость, — коротко доложил он. — Ваш знакомый волшебник.

— Веди сюда! — махнула она рукой. И добавила, когда домовик исчез: — Как раз к завтраку. Свитти, поставь ещё один прибор. Нотт, что ли? Не важно. Артурчик, я наверх, приведу себя в порядок, а ты пока встреть гостя, хорошо? Свитти, добавь ещё буженины и тостов.

Рита допила остатки сока и поспешно ушла наверх. Артур пожал плечами и спокойно продолжил пить кофе и думать о важном. Дом следовало хотя бы начать приводить в порядок. А им скоро в Хогвартс. Ну и с деньгами вопрос. Жить на средства жены выгодно, но унизительно. Ещё бы он это ощущал, загадочное унижение. С Ритой это сложно. Тем не менее думать, как он может что-то заработать, давно уже пора.

— Проходите, — Урс распахнул дверь в прихожей.

Артур поднялся, решив пойти навстречу гостю. Но тот уже сам заглянул в малую гостиную.

— Опять вы! — вырвалось невольно у Артура. Хотя пару секунд Блэка было не признать, что-то в нём кардинально изменилось.

— И вам доброго утра, — невозмутимо откликнулся нахальный Блэк. — Чашечкой кофе угостите?

От такой наглости Артур потерял дар речи, а потом и вовсе стало ни до чего. Сверху раздался странный визг Риты.

Артур сорвался с места, взлетев по лестнице за долю секунды. Повторившийся крик шёл вовсе не из спальни. На этот раз Рита звала его из того крыла, до которого они до сих пор не добрались. Что за гадость там скрывалась, не хотелось и думать. А вдруг какая тварь там свила гнездо, как-то пробравшись в дом?

Он с разгона вылетел в небольшой холл, и едва не впечатался в стену напротив коридора. Удалось создать щит мгновением раньше.

— Видишь? — Рита указала на стену. — Извини, что кричала.

Вся стена была увита магическими нитями — иначе не скажешь. Эти нити оплетали стену, уползая за угол, шевелились и сверкали маленькими искрами, то тут, то там.

— Магический кокон! — произнесли за спиной.

Артур резко обернулся:

— А вы тут чего?

Альфард Блэк белозубо улыбнулся, подняв руки.

— Подумал, что помощь не помешает. Старые поместья могут хранить жуткие секреты. Вы позволите?

Рита дёрнула Артура за рукав, и тот отошёл, пропуская Альфарда к стене. Впрочем, «кокона» Блэк не касался. Вёл вдоль него ладонями, а потом обернулся к ним.

— Вероятно схлопнулось не только пространство, но и время, — любезно пояснил он. — По крайней мере в этой конкретной комнате. Откройте, у меня большое подозрение, что там есть кто-то живой.

Рита судорожно втянула воздух. Артур онемел. Блэк ждал, скрестив руки на груди.

— Что надо делать? — пришла в себя первой Рита. — Как открыть?

— У него магия того же вкуса, — Блэк кивнул на Артура. — Пусть хоть лизнёт, хоть куснёт и прикажет открыться.

— Это обязательно? — опешил Артур.

— Лизать? Нет, — Блэк заржал, подонок. — Просто коснитесь — и финита ля комедия.

Артур хмуро оглядел красавчика, обошёл его и решительно прижал руку прямо к светящимся нитям. От его Финиты те стали сползать со стен как разъеденные кислотой, причём стекались в руку Артура. Ладонь жгло неимоверно, по жилам словно жидкое пламя пробегало, но отпустить руку он не мог — не сейчас, когда осталось совсем немного. И только, когда последняя искорка исчезла под его ладонью, Артур выдохнул.

— Силён! — восхитился за его спиной Блэк. — Открываем?

Оставалось отмахнуться от бесцеремонного незваного гостя и подойти к освобождённой двери. Рита подошла к нему и взяла за руку, словно влив уверенности. А дверь оказалась не запертой, легко открылась во внутрь.

— Я читала эту сказку, — первой пришла в себя Рита, указывая на спящую красавицу. — Кто поцелует принцессу? Я не по девочкам и Артуру не позволю. Вперёд, мистер Блэк!

— Да вы шутите, — пробормотал Блэк, не в силах оторвать глаз от прекрасной Джиневры Малфой. Что это была она, у него даже сомнений не промелькнуло. То есть, конечно, Уэсли. Джиневра Уэсли. — В той сказке, помнится, требовался не холостой маг, а целый принц.

— Подумаешь, — фыркнула Рита. — Тут тебе не сказка, а реальность. Принцев поблизости нет, а девушка нуждается в помощи. Так что целуй красавицу. Что-то мне подсказывает, что это сработает!

— Раз вы настаиваете, — Блэк нервно облизнул губы и подошёл к кровати.

* * *

Альфард знал, что это плохая идея, даром, что заманчивая. Стоило только коснуться этих нежных губ поцелуем, ощутить их трепет и сладость, как его грубо оттолкнули и влепили такую пощёчину, что он реально на миг увидел небо в разноцветных звёздах. Отшатнувшись от второй пощёчины, он выпрямился, отступил ещё на пару шагов, потряс головой и посмотрел в глаза белокурой фурии.

— Да как вы посмели? — Джиневра Уэсли резво вскочила с кровати. На ней было бледно-зелёное платье и белая шерстяная жилетка. Очень светлые волосы беспорядочно рассыпались по плечам. В серых глазах светился гнев. — Стоило на минуту прилечь! Блэк? А вы кто? Подайте мне флакон со стола! И где моя палочка? Вы! Поищите под кроватью!

Альфард выдохнул и вызвал патронуса:

— Поллуксу Блэку. Джиневра проснулась! Отец, тебе лучше быть здесь!

Призрачная птица с хищным клювом кивнула и растаяла.

Рита Уэсли успела подать флакон с чем-то зелёным рассерженной фурии, Артур вместо Блэка лично полез под кровать, а сама спящая красавица в упор уставилась на Альфарда:

— Да ладно! Вы сын Поллукса?

— Альфард Блэк к вашим услугам.

— Ирма так назвала старшего сына… Тебе должно быть пять лет! Сколько вам сейчас, молодой человек? И что за… Вы сказали, что я проснулась. Что всё это значит?

— Бабушка?! — внёс свою лепту в неразбериху Артур Уэсли. Парень растерянно держал в руках её палочку.

Джиневра залпом выпила зелье, поглядела на внука, вздохнула и спросила чересчур спокойно:

— Дом цел? Огастес?

— Умер тридцать три года назад, — тяжело вздохнув, отчеканил Альфард. — Почти сразу, как схлопнулось пространство и скрыло ваш дом. Ваш сын — отец Артура — ненадолго его пережил. Артур — ваш внук, а это его супруга Рита.

Надо отдать должное Джиневре, она даже в лице не изменилась. Покивала, уронила пустой флакон на пол и присела на кровать. Зажмурилась, подышала медленно и сосредоточенно и снова открыла потемневшие глаза цвета грозового неба.

— Я подожду Поллукса, — решила она. — Спасибо, что вызвал. Думаю, он сможет рассказать, что случилось. У вас же хочу спросить только одно. Что случилось с Альбусом Дамблдором? Я понимаю, что вы не обязаны знать этого полукровку, но…

— Кто ж не знает директора Хогвартса? — хмыкнул Альфард.

— Дамблдор в Мунго, — ожил Артур Уэсли. — Живой, только неудачно попал под одно проклятье недавно.

— Скверно, — грустно кивнула Джиневра. — В Мунго не вариант, откачают. А мне очень нужно с ним встретится подальше от людей.

Кажется, Риту Уэсли это заинтересовало.

— Вы хотите…

— Точно! — улыбнулась ей Джиневра, сверкнув глазами. — Разодрать на маленькие кусочки голыми руками. Печень отдать бешеным собакам, а сердце сжечь адским пламенем.

Альфарда передёрнуло.

— Могу помочь, — усмехнулась Рита. — Скальп снять, например, технологию примерно представляю.

— Арчи, мне нравится твоя жена! — Джиневра дружелюбно подмигнула Рите.

— Может быть, вы голодны? — Альфард уже не знал, рад ли он, что Джиневра проснулась.

— Блэ-э-эк, — протянула она насмешливо. — И кто вас воспитывал? Как вы только додумались лезть ко мне с поцелуями? Кстати! Как там мой братишка? Аби… Мерлин! Ему ведь должно быть сейчас сорок два… Кошмар! Дайте палочку! А папа, мама…

— Ваших родителей не стало лет тридцать назад, — Альфард поморщился. — Простите. Абраксас вдовец, у него сын Люциус, мальчику лет тринадцать.

Палочку Артур ей отдал, и Джиневра сразу наколдовала призрачную рысь:

— Абраксасу Малфою! Аби, братишка, я дома, я проснулась. Приходи.

И когда рысь умчалась, просочившись сквозь стену, Джиневра встрепенулась:

— Накормишь бабушку, Артур? Тридцать три года маковой росинки во рту не было! Ты можешь себе представить?

— Нет, не могу, — ответил Уэсли и засмеялся. — Еды полно, пойдёмте, бабушка Джиневра!

— Бабушка, — попробовала она слово на вкус. — Дорогой, я ещё не всё осознала. Как снег на голову, честное слово. Разрешаю всем вам звать меня по имени. А ещё лучше Джинни, я не чувствую и не хочу чувствовать себя резко постаревшей. Мерлин, у меня день рождения был месяц назад. Мне всего тридцать два. Дайте зеркало!

Альфард не дал бы ей и двадцати пяти, но предпочёл промолчать. Зеркало он просто наколдовал. Джинни рассматривала себя не меньше минуты, но большую часть времени корчила рожицы. Дошла до того, что показала ему язык, когда зеркало он убрал. Укоризненный взгляд проигнорировала.

В малой гостиной их встретили, похоже, все эльфы этого дома. Альфард даже вознамерился заслонить собой неосторожную Джинни, но не успел, к счастью. Домовики попадали на колени со слезами целуя край её платья, причитая и голося на все лады.

Джиневра отнеслась к этому концерту спокойно, каждого погладила по голове, с грустью выслушала о тех, кто погиб, а потом твёрдо велела домовикам заняться делами и привести в порядок её комнаты. Те, к счастью, сразу послушались, исчезая один за другим. Остались только двое, которые не подошли.

— Наши новые эльфы, Джиневра, — указала на них Рита. — Урс и Свитти. У них недавно случилось пополнение в семье.

— Это прекрасно, — Джиневра заняла место за столом и приманила к себе сок. — Блэк, не стойте так, у меня аппетит пропадает от вашего кислого вида. Сядьте уже и разделите с нами трапезу.

Альфард с радостью принял предложение, тем более, что не успел толком позавтракать. Правда, наслаждаться долго им не дали. Появился Урс, доложив о прибытии двух гостей.

Поллукс Блэк был спокоен и деловит, а вот Абраксас Малфой сразу бросился к сестре, опустившись на колени. Целовал её руки и, кажется, уронил пару слезинок. Видеть гордого аристократа в таком состоянии было неловко, потому Альфард отвернулся к отцу, тоже приглашённому к столу.

— Ну хватит уже, Аби! — Джиневра погладила его по щеке. — Как же ты вырос! Возмужал… Как похож на отца! Это правда, что у тебя сын? А ведь тебе самому было десять, когда мы виделись неделю назад… Поллукс, ты мне должен всё рассказать! И заодно знай, твой сын… Впрочем, не стану ябедничать.

— Что ты успел натворить? — удивился Поллукс.

Альфард скрипнул зубами.

— Это моя вина, — солнечно улыбнулась Рита Уэсли. — Предложила мистеру Блэку поцеловать спящую красавицу, чтобы она проснулась.

Видно, все они были в сильном напряжении, потому что после слов Риты воцарилось молчание, а потом расхохотались все. Даже сама Джиневра. Альфард долго держался, но тоже улыбнулся, пусть и криво. Это лишь усилило общее веселье. Сиятельный лорд Малфой утирал теперь настоящие слёзы. Поллукс первым пришёл в себя.

— Достаточно, господа! — сказал он тихо, но твёрдо, мгновенно добиваясь тишины и всеобщего внимания. — Все мы немного не в себе и, полагаю, безумно рады видеть Джинни живой, здоровой и такой молодой. Мистер Уэсли, я понимаю, что обретение бабушки для вас праздник. Абраксас, я понимаю, что для тебя значит сестра. И тем не менее настаиваю на серьёзном приватном разговоре с Джиневрой.

— Я тоже хотела на этом настаивать, — кивнула Джинни. — Артур, Рита, что с зелёным кабинетом?

— Скорее всего, до него мы ещё не добрались, — ответила Рита. Артур кивнул.

— И всё же пойдём туда, — Джиневра решительно встала из-за стола. — Заодно проверим, как он сохранился.

Альфард поймал взгляд отца и вернулся за стол, нужно было укреплять хорошее начало знакомства с Уэсли.

— Скажите, Артур, — начал он серьёзно. — Вы не задумались ещё, чем будете заниматься после школы?

— А что, есть предложения? — осторожно ответил ему гриффиндорец.

— Будут непременно, — ответил за Блэка Абраксас. — Сейчас вы — наша новая знаменитость, мистер Уэсли. Не удивлюсь, если в «Пророке» уже кропают про вас статью. Советую быть осмотрительным и не давать никому никаких обещаний.

— Спасибо, лорд Малфой!

— Для тебя просто Абраксас. В конце концов, не чужие люди. Внучатый племянник — довольно близкое родство.

Если Артур и был удивлён, то не подал виду. Только кивнул и пригубил кофе.

А вот Рита не удержалась от удивлённого взгляда.

— Статью напишете вы, лорд Малфой?

Его светлость поперхнулся соком, но тут же любезно улыбнулся.

— В моих силах проконтролировать её содержание, — наконец ответил он. — У вас есть какие-то мысли, миссис Уэсли?

— Просто Рита для вас, — не менее любезно улыбнулась она. — Доверьте мне написание статьи, сэр. Я пришлю вам её для проверки и корректуры. Автора назначите сами, я не претендую.

— Что ж, — Малфой кивнул. — Попробуйте. Я только за.

— Договорились, сову пришлю вечером. Днём у нас будут дела.

Альфард про себя веселился — быстро же спелись. Ему бы такую хватку, как у лорда Малфоя.

Урс доложил о гостье, и в гостиной Уэсли появилась Эмма Скитер, тётушка Риты. Рита бодро представила ей мужа и гостей, когда сверху спустились Поллукс и Джинни. Оба выглядели мрачно. Но с Эммой Скитер поздоровались любезно.

Выяснилось, что Артур и Рита сейчас отправятся по магазинам и Джинни захотелось пойти с ними. Отговаривать её было бессмысленно, это понятно было каждому. Рита сбегала за своей запасной мантией, которая Джинни оказалась в самый раз.

— А деньги? — озаботился Малфой. — Ты нашла их в доме?

— Разве Гринготтс закрыт? Ключ как раз я нашла.

— У тебя был сейф? — удивился её брат. — Прости, никто не говорил нам об этом…

— Был, — нахмурилась Джинни и продемонстрировала ключ, висящий на цепочке на шее. — Дети, вы же проводите меня в банк сначала? Эмма?

— Не думаю, что это займёт много времени.

— Мистер Уэсли, — отозвал в сторону Артура Поллукс. — Вы и сейчас не настроены встречаться со мной?

— Не настроен, — Артур отвёл взгляд.

— А если поклянусь, что о вашей матери не скажу ни слова?

Взгляд Уэсли прояснился, он с сомнением глянул на супругу и получив от неё согласный кивок, поглядел на Поллукса:

— Завтра вечером нормально?

— Вполне. А сейчас позвольте откланяться. Вынужден поспешить, мой внук не совсем здоров. Альфард!

Они воспользовались портключом на улице. Малфой удалился ещё раньше.

— Что думаешь? — спросил отец, когда они оказались дома.

— Я рад, что Джиневра выжила. Ей будет нелегко поначалу.

— Да уж, потерять сразу мужа и сына, зато обрести взрослых внука и брата. Она справится. Ты в самом деле поцеловал Джиневру?

— Отец! Да, — он опять ощутил себя никчёмным Блэком. — Это такая глупость, но там казалось, что сработает.

— Сработало же, — пожал плечами Поллукс. — Глупость? Не скажи. Лицо-то вроде не расцарапала. А она могла бы.

— Зато чуть не убила пощёчиной, — пожаловался Альфард.

— Легко отделался, — фыркнул Поллукс. И тут же стал серьёзным: — Она не знает про эликсир. Никогда не знала, и не может знать, где он хранился.

— Нам по-прежнему нужен Артур?

— И портрет Огастеса. Скорее всего он в Хогвартсе. По словам Джинни, Альбус Дамблдор многое уволок из дома ещё до того чёрного дня, — Поллукс заглянул за его плечо. — А вот и Финеас.

Альфард радостно обернулся и едва успел поймать летящего на него сына.

— Откуда метла? — прижимая к себе Финни, он недоумённо рассматривал детскую метлу. — Отец?

— Да валялась в чулане. На ней ещё Сигнус в детстве летал. — Поллукс отвёл взгляд. — Я в кабинет. Обед в два часа. Финеас, слушайся папу.

— Дед Лукс обещал потом большую метлу, — громко сообщил Финни. — Пап, я как птица, да?

— Ты как десять птиц, — фыркнул Альфард. — Целитель тебя смотрел?

— Ага, щекотно. А потом дал горькое зелье. Я пошёл и съел много-много конфет. Это хорошо?

— Где ты их нашёл? — ужаснулся Альфард.

— Бабушка дала. Конфеты были странными! Одни как мясо солёные, другие как мёд сладкие.

Мать появилась наверху лестницы:

— Нормально он поел, не волнуйся. Финеас, иди к бабушке, мне надо снять с тебя мерки.

Ребёнок тут же соскользнул с рук и требовательно протянул руку. Альфард покачал головой, убирая метлу за спину.

Финни вздохнул и опустил голову.

— Пожалуйста, пап. Только пока я слабый. Потом поправлюсь и буду бегать ножками.

Пришлось нехотя отдать, а потом слышать радостный клич сына, лихо взлетавшего над лестницей вверх. И кто успел научить? А главное — так ли слаб его ребёнок?

* * *

Чарити впервые проснулась первой. Впервые за ту неделю, что замужем, а ведь казалось, что прошло уже много месяцев, а иной раз, что только-только поженились. Сладко и осторожно потянувшись, она немножко отползла от мужа, чтобы выбраться из-под его руки, лежавшей у неё на талии. Покраснела, вспоминая, что было среди ночи, когда он ласково её разбудил, вернувшись. И на цыпочках убежала в ванную. Когда вернулась, Трой ещё спал, лёжа на спине и раскинув руки. Повернулся, пока её не было. Она с удивлением разглядывала его, пользуясь случаем. Лицо, да и весь он словно высечены из камня резцом Микеланджело. В неверном утреннем свете кожа казалась тёмной, морщинка на лбу разгладилась, ресницы чуть подрагивали, губы сохранили лёгкую улыбку, словно ему снилось что-то хорошее.

Это было так непривычно, никогда ещё она не видела его таким расслабленным и умиротворённым. Чуть смущаясь опустила взгляд ниже, на широкую грудь, поросшую жёсткими волосами. Сужаясь к животу, дорожка волос скрывалась под одеялом, а там…

Она невольно шумно вдохнула, сообразив, что так приподняло легкое одеяло, и тут же ойкнула, в мгновение ока уложенная на грудь мужа.

— Трой! Ты не спал! — вывернуться из его рук не удавалось.

— Проснулся, — хмыкнул он. — Кажется, у нас сегодня важное дело, миссис Хейли, но если продолжите таким образом извиваться, у меня не останется выбора.

Она испуганно замерла, уставившись на него.

— Опять? — прошептала зачарованно.

— Снова, — тоже шёпотом ответил он, одним движением переворачивая её на спину.

Спорить, когда, нависнув над ней, он стал её вдумчиво целовать, Чарити просто не хотелось. Кто бы мог подумать, что супружеский долг — это так приятно!

Она даже расхрабрилась от его поцелуев и протянула руку вниз, чтобы сразу отдёрнуть.

Трой поглядел замутнённым взглядом и хрипло подбодрил:

— Смелей, Ягодка.

И она повторила попытку, оказалось, вовсе не страшно — ласкать его там. Даже удивительно, странно и интересно. И вознаграждение было томительным и прекрасным, хотя вспоминать такое потом было капельку стыдно, хоть и вызывало невольную улыбку.

— А я ждал вас пораньше! — встретил их отец, уже бодрый и одетый для выхода, заставив Чарити спрятаться за Троем в смущении. — Мы уже и позавтракали. Но если вы голодны...

— Что вы, мистер Бербидж, я сыт, а ваша дочь с утра ест, как птичка, — Трой, выдвинул Чарити из-за себя и подтолкнул к её бывшей комнате. — Иди, проверь, может что-то осталось. Я с твоим отцом пока на улице посмотрю, коз ваших и кур. А потом пойдём вместе к теплицам. Так?

Она закивала согласно, бросаясь в спасительную темноту своей старой комнаты. Но там было совсем пусто. Даже кровать куда-то убрали. А вот многострадальный сундук лежал, правда, совсем пустой. И стол остался, с чернильными пятнами и прожжённым неудачным заклинанием уголком. Над столом плакат «Холихедских Гарпий». Кто бы знал, что с одной из них она будет жить по соседству, а послезавтра на балу познакомится и с остальными.

Появилась Хлоя, спрашивая, паковать ли бельё и одеяла в комнате отца.

— Я в доме том не была, — растерянно ответила Чарити, — наверное, надо, на всякий случай. Пойдём посмотрим.

Самое удивительное, что отец ещё на свадьбе согласился на переезд. И Трой медлить не позволил, разговаривал с отцом три дня назад очень серьёзно, попросив её погулять снаружи. И ведь договорился. Даже заверил, что лорд Лестрейндж даст какого-то умельца, что свернёт их теплицы в пространственный карман. И ни одно растение при переносе не пострадает.

Домик, предложенный лордом Лестрейнджем, располагался рядом с большим пустырём на другой стороне реки в юго-западной части поместья. Со временем там собирались сделать мост, очень близко к дому директора Робертса. И тогда вообще можно будет пешком ходить к отцу в гости. А пока только на метле, да порт-ключами. Или аппарацией. Что ей очень не рекомендовал ковенский целитель Свен Шелбрук.

— Вы должны понимать, миссис Хэйли, — дружеским тоном говорил он после осмотра и диагностики в начале недели. — Может вы и не беременны ещё, но это может случиться в любой день, так что воздержитесь от самостоятельных перемещений с помощью аппарации.

Она только краснела и соглашалась. Конечно, понимает, конечно, аппарировать не будет. Не то чтобы они разговаривали с Троем о детях, но что-то вроде этого было. Когда на третью ночь, она вдруг спросила про свадебное путешествие, назначенное на конец каникул школьников.

— А что, если у меня… у нас… уже будет… — она невольно коснулась живота, не зная, как подобрать слова. — А мы портключом же. Не опасно?

Трой властно притянул её к себе, прижал крепко-крепко и спросил осторожно:

— Назовём мальчика Греем?

Она сразу расслабилась и серьёзно кивнула:

— Грей Оскар Хейли — мне нравится. А если девочка?

— Спасибо! А откуда знаешь, как звали моего отца? Признавайся.

Она засмеялась, уворачиваясь от щекотки. Трой быстро изучил её слабости и нагло пользовался.

— Мне Руди сказал! Ну Трой! А девочку?

— Ну давай вместе решать, — перестал он дурачится. — Как тебе Эстер? Или Сабрина?

— Сабрина мне нравится, — задумчиво сказала она. Главное, никаких знакомых с таким именем не было. — Сабрина Хейли. По-моему, здорово.

Так что о детях поговорили, тогда же выяснилось, что портключ безвреден в этом плане, а вот аппарация увы.

Так что доктор Шелбрук ничего нового не сказал, кроме того, что она вполне здорова.

Был ещё один способ перебраться на ту сторону реки. Это топать почти две мили до Лестрейндж-холла, потом еще четверть мили к реке, где возле замка Рабастана был горбатый мостик. И по той стороне реки идти обратно, огибая излучину, почти шесть миль. Тропинку на той стороне можно было разве что звериной назвать. Никто ей давно не пользовался. А снег и вовсе превратил ту сторону земель Лестрейнджей в белоснежную ровную целину.

Тем не менее переезд назначили на сегодня. По словам Троя, домик подлатали как могли, место для теплиц расчистили, даже загончик для животных смастерили, так что ничто уже не мешало забрать отца со всеми вещами.

— Постель запакуем, а саму кровать трогать не будем, — решила Чарити. Кровать отца была тем ещё монстром, сбитым из толстых веток и коряг. По четырём углам вкривь-вкось были приспособлены узловатые стволы диковинного дерева, к ним же крепились корявые ветки, создавая собой спинки. Соединяли эти чудовищные спинки такие же коряги, но потоньше, формируя каркас. Дно кровати устилали очень тонкие веточки, отполированные то ли магией, то ли временем под бесформенным тюком с соломой, заменяющим матрас. Оставалась надежда, что в новом доме найдётся что-то не такое жуткое.

Остальные вещи отец уже упаковал сам. Книги были аккуратно обёрнуты какой-то ветошью и перевязаны верёвкой, два мешка, видимо, содержали одежду. Дверцы покосившегося шкафа были распахнуты, показывая пустое нутро. Ни полок, ни перекладины там не было. Колченогий стол, намертво прибитый к стене из-за отсутствия трёх ножек, тоже решено было оставить. Почему-то Чарити никогда не задумывалась, в какой нищете жил отец. Даже её кровать и стол выглядели куда лучше.

— Вы как тут? — заглянул в комнату Трой, посмотрел на кровать и присвистнул: — Вот это да-а! Забираем?

— Ты что! — Чарити упёрлась в его стальную грудь ладошками, пытаясь выставить из комнаты. — Нет конечно! Если только папа станет упрямиться.

— Черри, ты правда думаешь, что сдвинешь меня с места? — лениво осведомился он, перехватывая её ладошки одной лапищей и резко прижимая к груди всю её. — Нет так нет, я же не спорю. Но ведь дивная! Парни офигеют.

Она уткнулась носом в его грудь и попыталась укусить сквозь рубашку. Трой засмеялся и отпустил.

— Пойдём, там твой отец зовёт тебя в теплицы.

Папа заупрямился. Кто б сомневался?!

— Кровать не оставлю, — ворчливо сказал он. — Мне она от отца досталась, а ему от его отца. Да. А ему от самой нашей праматери дриады. Ты дочка не горячись. Не смотри, что на вид не очень. Её ни один жучок не берёт, ни гниль, ничего. А сны какие снятся…

— Возьмём-возьмём! — сказал Трой, утешительно обняв Чарити за плечи. — Другой матрас приспособим, пыль смахнём — и будет всем на зависть кроватка. Парни с ума сойдут, как увидят. Ведь покажете, мистер Бербидж?

— А чего, — махнул старик добродушно. — Пусть смотрят, не жалко. Давайте уже стазис класть, а то закопаемся. Дочка, ты командуй.

Трой посмотрел удивлённо, отпустил её и пошёл следом.

Чарити сразу оживилась, достала палочку, посмотрела вокруг и направилась к дальнему углу.

— С этих начнём, папа. Только очень нежные чары, пожалуйста. Трой, тебе лучше… Тут сноровка нужна. Хотя… Видишь те высокие кусты, это магические ромулы лучших сортов, из них самые первоклассные прутья для мётел делают. Можно не церемониться, стазис накладывать по-простому, но на каждый куст. Сможешь?

Трой кивнул и отправился выполнять, вполуха слушая, как командует отцом его скромная Ягодка. И куда только подевалось смущение и застенчивость. Чарити махала палочкой очень быстро, попутно объясняя отцу, почему нужно так или иначе класть чары.

— Этим ничего не будет, ты только корни заколдуй, а эти под стазисом начинают бурно расти вширь. Антимагическая штучка, но полезная. Так что с ними не усердствуй. Нет, давай, лучше я сама.

Трой со своей задачей справился быстро, а потом только ходил за супругой и удивлялся. Она для него ещё и поясняла, что где растёт, как ухаживать, и какую ценность из себя невзрачная травка представляет. Честное слово, даже в Хогвартсе им по гербологии столько информации не давали.

— У тебя энциклопедия в голове? — неловко пошутил он в какой-то момент.

Чарити вскинула непонимающий взгляд. Потом улыбнулась:

— Я мало знаю, — сказала смущённо. — Иногда просто чувствую, что-то читала, что-то люди рассказывали, что-то сами растения… Не знаю. Много говорю, да?

Пришлось срочно заверять, что в самый раз, и что ему очень интересно. Ужасно не хотелось разрушать сложившуюся атмосферу. Уж очень понравилось видеть жену такой — вдохновенной, решительной, счастливой и собранной одновременно. Чувствовалось, что это её стихия.

К счастью, Чарити спокойно продолжила «упаковку» травок-муравок, по-прежнему информируя отца и Троя.

Не прошло и часа, как все теплицы они обошли и «законсервировали». Трой вызвал ребят, боевики с интересом оглядывали дом и теплицы, шутливо переговаривались, но увидев кровать хозяина, пооткрывали рты все как один.

— Охренеть!

— Вот это да! Красотища!

— Твою Моргану!

— Кто мастер?

— Хочу такую же! Трой, продай, а!

Возгласы смешались в восхищённый гул.

Чарити оставалось только удивляться, какие разные вещи могут нравиться людям.

— Посмотрели и хватит, — гаркнул Трой. — Кровать перемещать осторожно, это родовая ценность мистера Бербиджа. Хоть веточка отколется, по ушам получите. А то и что семейное ударит. Пеньки-то зачарованы чуть не дриадой.

Парни прониклись, вынесли монстра вчетвером так осторожно, что Чарити было немного смешно. Как драгоценность какую-то.

— Смотри, — дёрнул её за рукав Трой. — А это что?

Она обернулась, поглядев на более светлый квадрат, оставшийся на полу. Какая-то рогожка валялась. Пригляделась — чары. Подняла руками, мало ли что, а под рогожкой лежал посох. И вот это было уже чудом. Посох был толстым, только чуть сужаясь к низу, навершие корявое, но отполированное до блеска. А по всей поверхности то цветочки, то люди, то живность какая вырезана. И так искусно, что глаз не отвести.

— Отца зови, — попросила шёпотом Чарити.

Отец прибежал, всплеснул руками.

— Так вот же! — сказал непонятно. — Ты с ним малюсенькая таскалась, а потом утеряла. Где только не искали. Ты говорить ещё не могла, так что так я и не добился ничего. Бери же, что смотришь. У меня он всё равно никогда не работал.

Чарити осторожно взяла, поднялась с колен, погладила гладкое навершие.

— Тёплый. А что он делает?

— Кто ж знает, — почесал затылок отец. — Только девицам и открывается, ага, от праматери. Ни я, ни отец ничего не добились. Думал тебе отдать, да вот, незадача. Сама же и припрятала.

Чарити радовалась новой вещи, как ребёнок. Обняла отца, так что тот взмолился, чтоб отпустила. Потом кинулась к Трою, повиснув у него на шее, смутилась тут же, сползла на пол и призналась очень тихо:

— А он мне снился… Этот посох. Потом расскажу.

Трой притянул её к себе, погладил по голове и поцеловал в нос.

— Идём, нас там ждут.

К ужасу Чарити, во дворе их ждал сам лорд Лестрейндж с супругой.

— А вот и молодые, — громко сказал он, широко улыбнувшись. — Ну показывайте, что сворачивать надо.

Показали на теплицы. Чарити сбивчиво отвечала на вопросы. Только крепкая рука Троя, сжимавшая её ладошку, давала силы и смелость.

— Да, можно сразу все... Нет, тепла добавлять нельзя. Да, всё готово. Нет, ничего не взорвётся. Да, лучше с той стороны начинать…

Потом все смотрели, как слажено работают Ричард и Бастинда. Их палочки синхронно совершали вращательные движения, хотя стояли они по разные стороны от теплиц. Слов заклинаний было почти не слышно. Лучи с их палочек переплелись, приподняли край первой палатки и начали заворачивать их в трубочку. Пока последняя не скрылась уже в приличном рулоне.

— Парни, взяли! — скомандовал Лестрейндж. — У нас двадцать минут. Портключ прикреплён к «ковру», сработает через пять минут. Дамы, мистер Бербидж, вы тоже держитесь.

Чарити поспешила ухватиться за странный рулон, получившийся из теплиц. Хлою с Чифом усадили верхом, отец их придерживал. Трой и пятеро боевиков подняли «ковёр», прихватив в пяти местах. Сам Ричард Лестрейндж легко удерживал ближайший к дому конец.

— Девять, восемь, семь, шесть... — звонко отсчитывала Бастинда. — ...три, два, один! Ричард, опять?

— Ну, милая, ты была такой серьёзной... Ладно, один, два, поехали!

И в следующий миг мир закрутился. Чарити легко цеплялась за рулон, её и без того к нему словно приклеило. Но даже привыкнуть к полёту не успела, как они приземлились на широкую, расчищенную от снега площадку. Рядом виднелся маленький двухэтажный домик, одной стороной как будто опирающийся о могучий дуб. Крыльцо явно было новым, стёкла в окнах чистые, практически прозрачные. Занавески весёленькие, в двух окнах первого этажа уютно горел свет.

На крыльцо в этот момент выскочили двое, громко приветствуя остальных. Одного Чарити уже хорошо знала — Чарли Стэнфилд, брат Аманды.

— Кровать установили, новый матрас положили, — доложил Чарли Трою и поспешил удрать к остальным парням.

Все столпились подальше, глядя, как лорд и леди разворачивают пространственный «карман».

Зрелище на этот раз было ещё более удивительным. Теплицы вырастали из ниоткуда. Все громко зааплодировали, когда три теплицы прочно встали на новом месте.

Чарити хотела поблагодарить, но Ричард с Бастиндой уже ушли портключом. За ними исчезали остальные, оставив их одних.

— Не волнуйся, — утешил её Трой. — У нас тут всё по-простому. Поверь, все понимают, что ты им благодарна, и не ради этого помогали. А потому…

— ... что вы семья, — кивнула она, уткнувшись лбом ему в грудь. — Я тоже хотела бы…

— Так ты теперь тоже семья, и твой отец, и даже твои смешные эльфы. Пойдём в теплицы чары снимать? Или рано?

— Ой, правда!

Снимать — не ставить, управились минут за двадцать, теплицы заработали, поливальные системы включились, растения в основном не пострадали. Но проверять тщательно всё равно следовало через сутки.

Так что закрыли посадки, и пошли смотреть дом, где уже хозяйничала Хлоя. Домик оказался внутри замечательным — чистым, светлым, с гладкими деревянными полами, белёными потолками и стенами, окрашенными в светло-зелёный цвет. На первом этаже была кухня, гостиная и пара кладовок, одну из которых переоборудовали для домовиков. На втором этаже две спальни и кабинет, в котором были полки для книг. Был ещё чердак и подвал, но туда Трой с Чарити не пошли.

Убедившись, что всего отцу хватает, Чарити отпросилась домой.

— Трой? Я Дженни Бойд обещала занести до обеда свою кулинарную тетрадку.

— Конечно, — отвлёкся супруг от установки монстрообразной кровати в спальне тестя. — А я тут помогу. К обеду, наверное, не жди.

— Лучше бы напротив окна, — задумчиво говорил отец. — Дочка, а ты как думаешь?

— Нам лучше не знать, что именно думает ваша дочь по поводу этой кровати, — дипломатично произнёс Трой, заметив, как она поморщилась. — Портключ, Чарити, никакой аппарации!

Она показала мужу язык и сжала в кармане брелок в виде прищепки. И сразу оказалась дома, в прихожей. Чарити даже пару шагов не успела сделать, как в дверь заколотили.

Распахнула сразу, тут на территории ковена входные двери почти никогда не запирали.

— О, ты дома! — обрадовалась Дженни. — А я за тобой! Не поверишь, что происходит! Быстрее побежали к Лестрейндж-холлу.

— И что там? — Чарити взглянула на себя в зеркало. — Это обязательно?

— Если только хочешь увидеть магический поединок Антонина Долохова и нашего Руди.

— Ой!

— Не бойся, говорят, лорд Ричард уже и трибуны поставил. Подозреваю, что биться будут не только они. Ну же, я поесть нам взяла.

Чарити сдалась, оставила на кухне записку для Троя и заперла дверь в дом.

— Побежали!

* * *

В пятницу Уркхарт, Нотт и Рудольфус встретились после завтрака: Бель попросила жениха подождать, и он прогуливался возле моста, ведущего к замку Рабастана. Гости появились со стороны домов вассалов, а заметив Руди, направились прямо к нему.

— Вот это да! — Нотт поздоровался и уставился на родовое гнездо с восхищением. — Круто восстановили. И быстро. Скажи, Юджин?

— Сад ещё не готов, собираются весной сделать, — Руди тоже с удовольствием рассматривал словно игрушечную крепость. — Сейчас-то замок видно, как на ладони, а к лету, говорят, деревья его почти скроют.

— А Магнусу сад уже сейчас отгрохали, — ухмыльнулся Уркхарт. — Симпатичненько. И практически даром. Дизайнер какой-то конкурс устроила в «Пророке» и множество домохозяек прислали свои варианты садов. Конкурс имел такой успех, что за идею нашему дизайнеру оплатили половину стоимости сада по лучшей присланной работе.

Магнус поморщился, заметив, что никакого интереса в наличии сада не видит вовсе.

— Всю территорию перерыли, — пожаловался он. — А я хотел там кое-что организовать.

— Бассейн, как у Долохова, — заржал Уркхарт. И вкратце поведал, как Магнуса заставили поработать у русского демонолога.

Руди развеселился, Нотт лениво предложил Юджину валить к Моргане, матерно уточнив зачем, на что Уркхарт скроил печально-укоризненную мину, пояснив всё же, что у Магнуса в саду дизайнерские придумки какой-то домохозяйки не оставили ни клочка свободной земли. Рудольфус бывшему наставнику даже посочувствовал, а потом спохватился:

— А вы чего тут?

— Трою Хейли сапоги принёс, — криво усмехнулся Уркхарт, — а этот со мной увязался.

— Ничего подобного, — возмутился Магнус, — я к Робертсу хочу заглянуть, ну и Кристиана навещу позже. Если получится. А что так, почему замок решили восстановить? Тебе?

Руди хмыкнул, вспоминая глаза Рабастана, когда ему показали подарок отца на совершеннолетие. Басти молчал, потеряв дар речи на долгое время. Обошёл крепостцу по периметру, внутрь зашёл с опаской, по пустым комнатам и галереям шёл в молчании, только в хозяйской спальне издал какой-то горловой звук и обернулся к отцу. «Так это правда мне?» Спальня в точности повторяла комнату Басти в Лестрейндж-холле. Кресла были абсолютно такие же, даже окна на тех же местах, разве что кровать чуть просторней, но дизайн столбиков не изменился, и цвет полога остался изумрудно-зелёным. Руди сам растрогался, когда братишка вдруг шагнул к отцу и стиснул его в объятиях. Ещё и «Спасибо» смог сказать. Ричард хмыкнул, похлопал Басти по спине, да и свалил, как только оказался на свободе, посоветовав спуститься в подвал.

Руди же пришлось выслушивать хлынувшие из брата восторги, особенно при посещении подвала, где Ричард Лестрейндж умудрился устроить настоящую мастерскую, не хуже, чем у бабушки Сольвейг, и гораздо лучше, чем в сундуке кузины Эмили. Просто рай для артефактора. Одних столов для разных материалов пять штук по периметру, а уж инструментов, ингредиентов, готовых рун на главном столе — только активируй, и прочих приспособлений — не пересчитать. Надо ли говорить, что Басти метался по мастерской, пробуя всё едва ли не на зуб, поминал Мерлина и Мордреда, облапал брата от избытка чувств, сплясал какой-то варварский танец на свободном пространстве, а потом вдруг затих, деловито нарядился в защитную форму из драконьей кожи, предусмотрительно повешенную в шкафчик, да принялся что-то ваять, забыв обо всём. Даже не заметил, когда Руди его покинул.

Сначала, конечно, несмотря на восторги, Рабастан опешил от слов отца за ужином того же дня, что пора юному мастеру-артефактору переезжать к себе.

— Жить одному? — с нечитаемым выражением лица воскликнул Басти. Восторга брат тогда точно не испытывал.

— Не одному, — поправил Ричард, — у тебя есть домовик. А твою комнату временно займут сёстры Блэк. И ты всегда можешь обедать с нами.

— И завтракать, — вставила мама, глядя на удивлённого и несколько возмущённого Рабастана. — Милый, ты уже достаточно взрослый…

— ...раз жениться собрался, — подхватил отец, — Пора привыкать к самостоятельности. И хватит дуться, не край света, в конце концов. Борги тебе не даст умереть с голоду.

— Но моя комната… Мои вещи…

— Полностью перенесены в замок. В столах, шкафах и сейфе мы ничего не трогали, не волнуйся. Переносил вообще Борги. Всё, что сейчас в твоей БЫВШЕЙ комнате — результат трансфигурации и иллюзий. Финита — и останется мебель, приготовленная к приезду девочек. Разве что кровать бабушка Сольвейг тебе новую подарила, хоть и очень похожую. Кстати, какое имя дашь дому?

Басти, зачарованно внимавший отцу, встрепенулся:

— А какое было раньше?

— Рокки-Хилл, Кастл-Рок, Грейстоун, Венж-Хаус, — перечислил отец. — Названия постоянно менялись. Последнее — Крылатый Дом — так назвали замок жители ближайшей деревни. Вроде как появился он ниоткуда, словно на крыльях, опустился на самый высокий холм и висел над ним, пока снова не исчез. Видимо какие-то маглоотталкивающие чары нарушились, а потом были восстановлены. Это ещё до великого разделения. Позже проход на магловскую сторону закрылся, та деревня у маглов давно стала городом.

— А Рокки-Хилл почему? — заинтересовался Басти.

— Твой предок, кстати Рудольф, назвал так свой дом в честь скалы у ручья, что возвышалась в Диком лесу, — отец покачал головой. — Для кого семейные хроники пишут? Изучил бы давно. Ладно… Скалы уже, считай, нет, замок был вырублен прямо в ней, оттого он такой… оригинальный. Дикий лес оттеснило на много миль наше поместье. Остался только ручей и замок, сделанный в скале.

— Вот пусть и будет Рокки-Хилл.

— Нормально, — поддержал Руди.

Так и решили. Басти от помощи с переездом отказался, а обставлять дом не спешил, хотя отец готов был предоставить мебель со склада в Лестрейндж-холле или оплатить покупку новой.

— Питер приедет гостить после Нового года, — пояснил Басти. — Их семейный бизнес — добротная мебель и всё такое. Вот вместе с ним и подумаем.

Отец одобрил.

Сейчас Руди с удовольствием потянулся и ответил Нотту:

— Теперь родовое гнездо принадлежит Рабастану и зовётся Рокки-Хилл. Хотите, можно в гости напроситься, только пока там лишь его спальня готова и кухня. Ну и мастерская в подвале.

Магнус скривился и отказался напрашиваться в гости. А Уркхарт очень заинтересовался.

— А какой там балкончик шикарный, — соблазнял Руди. — Отец рассказывал, как мастер его представляет. Только между нами…

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Юджин и даже руки потёр.

Руди припомнил несколько раз просмотренные воспоминания в думосборе и выдал дословно даже с интонациями Глухаря:

— Широкий балкон, с цветочками и прочей хернёй, нынешние дамы это любят. Вот прикинь, просыпается молодая жена, накинула прозрачный халатик, и на балкон, кофий пить в плетёном кресле-качалке. Цветочки благоухают, птички поют, лёгкий ветерок обдувает после горячих постельных забав. Красота же! — и добавил нормальным тоном: — Папаня проникся, так что балкон теперь там есть.

Мужчины ожидаемо засмеялись, только Нотт сразу нахмурился, а Юджин стал странно задумчив. Тем не менее к приходу Беллатрикс, даже Магнус был не прочь взглянуть на замок, особенно учитывая появление домовика Борги, сообщившего, что хозяина дома нет, но против осмотра тот не возражал.

— А где хозяин? — только уточнил Руди.

— На тренировке, — коротко ответил Борги, хмуро кивнул и засеменил вперёд, считая своим долгом лично провести экскурсию.

— Обожаю Борги, — хмыкнула Беллатрикс. — Суров для всех, и трепетная ворчливая нянюшка для Рабастана. Потрясающая преданность.

— Обычная для домовика, — небрежно ответил Магнус.

— Вот нужно же вам всё приземлить, мистер Нотт, — усмехнулась она. — Не так много вещей меня в жизни умиляют.

Рокки-Хилл с его стенами толщиной в два фута, овальными окнами с широкими подоконниками, лестницами, вырубленными в камне, разноуровневыми этажами и небольшими комнатами с высокими потолками всем гостям понравился, даже Нотт сказал что-то хорошее. И балкон с террасой под ним все оценили. Беллатрикс больше всего оценила удобства, ванные комнаты неправильных форм по две на этаж её очаровали. Самыми большими помещениями были спальня Басти на втором этаже, просторный зал непонятного назначения на третьем этаже и пустая пока гостиная с голыми стенами — на первом. Руди постарался закончить экскурсию быстро, и в подвал не повёл, Басти бы не одобрил. А башню осмотрели мельком — наверх подниматься уже не стали.

— Я насчитала одиннадцать комнат, помимо спальни Рабастана, — задумчиво сказала Бель. — Правда, маленькие все. Особенно на третьем этаже.

— Не скажи, спальни в слизеринских подземельях будут поменьше, — возразил Руди. — И ты не посчитала комнаты в башне, а там их три. Так много комнат вполне объяснимо. В одно время членов семьи было очень много. У того же предка Рудольфа было семеро детей. А у его старшего сына — пятеро. И это не считая тётушек, дядюшек и прочей родни. Была ещё пристройка чуть не в ползамка размером, но сгорела, а восстанавливать почему-то не стали.

— Я бы от такого замка не отказался, — мечтательно сказал Юджин. — Тёплые деревянные полы во всём доме — это круто. Сколько же Глухарь содрал за реставрацию с твоего отца?

— Мастер Кросби — его давний приятель, — усмехнулся Руди. — Так что со всеми скидками и подарками — чуть больше двух тысяч.

Нотт присвистнул.

— С нас дизайнер содрала вдвое больше, — пояснил Уркхарт. — Это учитывая, что стены латать не пришлось. Правда, и у вас не закончено, Рокки-Хилл ещё обставлять мебелью. Можем порекомендовать своего дизайнера.

— Нет уж, спасибо, — Руди глянул на безоблачное небо. — Басти сам справится с обстановкой. Можем уходить?

— Торопишься куда-то? — Беллатрикс взяла его под руку.

— Хочу поглядеть на тренировку Рабастана. Может, Антонин согласится на спарринг.

— Ты серьёзно? — оживился Нотт. — Хочу это видеть! Юджин, если у тебя что-то намечено, ты мог бы…

— Останусь, — ухмыльнулся Уркхарт. — Болеть буду за вас, Рудольфус. Мечтаю поглядеть на поверженного Долохова.

— Как мило, мистер Уркхарт, — одобрительно кивнула Беллатрикс. — Чем вам так Долохов досадил?

— Что вы, мисс Блэк, я его обожаю! — вежливо улыбнулся Юджин. — Мы практически друзья. Всё лучшее Долохову отдаю, недавно даже сапоги ему сам сделал, по дружбе, так сказать.

Нотт весело хмыкнул:

— Ага. За тройную цену.

Руди расхохотался. Даже меланхолия, поселившая в душе в преддверии завтрашнего бала, отступила. А хорошая драка может и вовсе излечить от гнетущих предчувствий.

* * *

Только надеждам Рудольфуса на обычный спарринг с минимумом свидетелей не суждено было сбыться. Когда они спустились в тренировочный зал, то застали там, помимо Басти и Долохова, целую компанию. Антонин в это утро пришёл не один: сидя на импровизированных скамьях, наколдованных у стены, за тренировкой наблюдали три юные леди и джентльмен.

Долохов тут же прервал тренировку, чтобы представить своих друзей. Рудольфус с удовольствием познакомился с каждым, подавив в себе разочарование — размяться хотелось до зуда в кончиках пальцев.

Ему сразу понравилась подопечная Долохова Агнешка Мнишек, симпатичная девушка с горящими глазками и толстой соломенной косой. Красавица и умница, если верить горделивому взгляду опекуна, но та ещё заноза, судя по её хитрому взгляду.

Друга Антонина Руди уже знал заочно. Преподаватель Дурмстранга Игорь Каркаров оказался именно таким, как описывал отец — высокий маг с тёмной вьющейся шевелюрой, тонкими усами, аккуратной бородой и умным ироничным взглядом карих глаз. Повидать его заранее было интересно — Лестрейнджи ждали этих гостей только завтра, на бал.

Стало сюрпризом, что у Каркарова есть сестра, жгучая брюнетка Роксана — на брата она походила разве что разрезом глаз и чуть смугловатым оттенком кожи, только даже цвет глаз был иным, более тёмным. Сложная высокая причёска из переплетённых кос заставила восхититься — красоту Руди ценил. Но лёгкости и самоуверенности Игоря в девушке не наблюдалось. Роксана казалась неприступной и строгой леди, едва ли доброй, и наверняка сильной ведьмой. Он бы и вовсе оробел перед этой гостьей, если бы не живые глаза, горящие любопытством. Щёки мисс Каркаровой слегка порозовели, когда он поцеловал ей руку. Руди умилился, но не показал виду, с достоинством заверив девушку, как счастлив познакомиться с такой красавицей. Холодный взгляд Игоря сказал о многом, девчонку было впору пожалеть. И Руди поклялся себе, что на балу обязательно познакомит бедняжку с кем-нибудь адекватным. А Бель попросит отвлечь чересчур внимательного брата и опекуна в одном авторитарном лице.

Третья гостья заставила широко улыбнуться — дерзкую и смешливую охотницу Холихедских Гарпий, Люси Сабо, Руди узнал сразу, несмотря на копну рыжих кудрей.

— Маскировка, — дёрнула Люси себя за кончик прядки. — А так у меня та же солома, как у Агнешки. Мы вообще сёстры, только это секрет.

— Близнецы, — серьёзно подтвердила Агнешка, обнимая гарпию за талию. — Правда ведь похожи, сэр?

— Улыбками, безусловно, — нашёлся Руди, вызвав эти самые улыбки. — Искренне рад, мисс Сабо, приветствовать вас здесь! Давно мечтал познакомиться, я ваш горячий поклонник.

— Рада слышать, мистер Лестрейндж, — скромно улыбнулась гарпия. — Не представите меня своей невесте?

Осведомлённость мисс Сабо рассмешила. Руди представил Беллатрикс, оставив невесту разговаривать с Люси. Бель не подвела, расспрашивая, какими судьбами дочка главы Славянского Аврората попала в команду Гарпий.

Сам Рудольфус вздохнул и, обогнув гостей, пошёл к Долохову, пьющему из наколдованного стакана простую воду. Перезнакомив всех, он уже явно намеревался покинуть зал, судя по взглядам на мантию, висевшую у входа на крюке.

Долохов иронично поднял бровь, изображая скуку, когда Руди преградил ему путь. Только непонятливость Антонина, как и наличие гостей в большом количестве перестали иметь значение при виде взмыленного братца, хорошо разогревшегося на тренировке. Руди упускать такую возможность отвлечься от нехороших предчувствий не собирался.

— Дуэль? — ухмыльнулся Антонин, отбрасывая стакан и уничтожая его в воздухе щелчком пальцев.

— Дружеский поединок.

— Хм, заманчиво. Сам наследник старины Дикона! Непростительные ты любишь так же, как брат?

— Обойдёмся без них, — досадливо поморщился Руди, наслышанный про Аваду Рабастана. — Мне бы размяться.

— Размяться вам, и правда, не помешает, — проницательно взглянул на него Антонин. — Но раз уж без непростительных, может, выберемся из этого зала, где стало слишком людно? Теснота претит моей русской душе.

— Отчего нет, — тут же согласился Рудольфус, уже горя от предвкушения. — Перед замком достаточно места. Трибуны для гостей у отца есть, поставить их минутное дело, если конечно, зрители не помешают широте вашей души.

Долохов рассмеялся:

— Самоуверен и горяч. В вас больше от Дикона, чем можно подумать при первом знакомстве. Что ж, ведите, наследник Лестрейндж, — Антонин развёл руками. — Спляшем этот английский танец на радость публике. Вас ведь Нотт тренировал?

— Не только, — Руди глянул на Магнуса, что-то лениво говорящего Каркарову. — Были и другие учителя. Прошу за мной.

Трибуны поставили быстро, а весть о показательном бое разнеслась по поместью подобно лесному пожару. Людей прибывало с каждой минутой. Руди, расчистивший магией пространство огромной поляны от снега, с удивлением заметил мать и бабулю, уже занявших места на трибуне. Стоило ли сомневаться, что отец тоже присоединится? Ну и пусть. Как не досадно было, что простая тренировка принимает такой размах, расстраиваться он не собирался.

— Ставим купол? — громко осведомился Долохов. — Нотт, подсобишь?

Руди кивнул, гостей следовало обезопасить, но только его тут же отодвинули в сторону.

— Давай я, — Ричард похлопал сына по плечу. — Магнус — ты с той стороны, а Игорь и Юджин с боков. Поставим в четыре палочки, господа?

Да уж, отец был мастером позёрства — прозрачный купол переливался цветами радуги, как мыльный пузырь. Но явно станет совершенно невидимым к началу боя. Руди снял тёплую мантию, отдав её Рабастану:

— Отнеси Бель.

— Руди, он колдует с двух рук, ты уж осторожней! — шепнул Басти, забирая мантию, а за ней и камзол.

— Спасибо, братишка. Разберусь! — и громче добавил: — Крайние условия, Антонин?

Долохов посмотрел с усмешкой, тоже освободился от камзола и мантии, отлеветировав их Магнусу. Теперь они оба были лишь в светлых рубашках.

— Захочешь пощады — красный луч. Проигравший тот, кто первым будет выбит из круга, потеряет сознание или способность продолжать бой. Ну или умрёт… — Долохов хохотнул: — Шучу, шучу.

— Принято, — серьёзно кивнул Руди. — Начинаем?

Антонин кивнул, подмигнул Рабастану и пружинистой походкой пошёл к противоположному краю уже начерченного на земле круга. Басти двинулся к трибунам, а Руди вошёл в круг со своей стороны, держа палочку боевым хватом. Вселенское спокойствие накатило, как обычно перед важным делом. Глаза следили за малейшими движениями противника, а кровь в жилах словно бурлила в нетерпении, ожидая сигнала.

Рудольфус, конечно, полагал, что судьёй родители выберут кого-то сами, но что им станет бабуля удивило.

— Дружеский поединок начнётся через двенадцать секунд. Приготовиться, — раздался над полем её голос, усиленный Сонорусом. А над куполом засветились огромные цифры: 12, сменившиеся сразу на 11. — Победитель вызывает следующего бойца. Подарки и призы уже готовы. Покажите честный и красивый бой, мальчики!

Похоже невинная разминка уже переросла в полноценный турнир. А значит, ничего совсем уж серьёзного показать нельзя, но это даже веселее. Руди хохотнул, следя за цифрами. И выпустил первое заклинание, как только они пропали. Щит поставил сразу же, уходя от серии заклинаний Долохова перекатом. Силён, гад!

Передышки противник не давал, заставляя крутиться, как в танце. Недаром Антонин назвал это пляской. Щиты не выдерживали, лопались от тройных Ступефаев, это какой же силищей наделял их Антонин? А ведь сам щиты даже не ставил, вертелся как угорь, уворачиваясь от всех заклятий буквально в последнюю секунду. Руди не терял бдительности ни на мгновение, но пару режущих отхватил. Впрочем, и у Долохова рубашка уже окрасилась красным. Улыбался он очень нахально, чуть отклоняя голову от очередного луча, и тут же посылая сразу два Секо.

Плечо обожгло, заставляя Руди зарычать от досады — это уже не просто царапина, рука вмиг онемела. Моментально подхватил палочку левой, не только Долохов умеет колдовать с обеих рук. Ага, не ожидал ответа так быстро! От следующего сложного заклятья Рудольфус взвился над полем, пропуская под собой неприятные сдвоенные лучи… А потом снова перекат, вот только правая рука мешала сильно. Поставить мощный щит и приклеить руку к телу было делом пары секунд, и едва успел отскочить от разрушительного жёлтого луча.

Разминка вышла знатной, Антонин вымотал его просто неимоверно, всё же выбив из круга на двадцатой минуте. Даже обидно не было, давно уже Руди так здорово не тренировался, давно не ощущал себя таким живым. Руку Антонину он пожал с удовольствием, тот даже предложил заняться ранами, но Долохова оттеснил целитель Свен Шелбрук:

— Извините, сэр, это моя работа.

— Без претензий, — поднял руки Долохов. — Леди Сольвейг?

— Дай гляну, непутёвый, — оказавшаяся рядом бабуля велела Долохову снять рубашку, усадив на такой же табурет, какой для Руди наколдовал Свен.

Раны Антонина оказались пустяковыми.

— Одевайся уже, здоров. Сейчас подберём тебе соперника посложнее...

Сольвейг поднесла палочку к горлу:

— Победитель вызывает на поединок Магнуса Нотта. Прошу занять позиции.

— Э-э, — только и смог произнести Антонин, но возражать не стал. Наклонившись, поцеловал ручки бабули и вернулся на поле.

Руди усмехнулся — эти двое явно имели общее прошлое. Как бы узнать?

И снова над куполом загорелись цифры. Удивлённый Магнус расстроенным не выглядел, он хищно улыбнулся Антонину.

— Дай-ка мне, — отвела палочку целителя Сольвейг. — Руди, зажми это зубами.

Он не успел возразить, впиваясь зубами в кусок кожи, а потом понял зачем, от боли в руке он бы взвился с места, если бы Свен предусмотрительно не навалился на здоровое плечо. Рудольфус медленно выдохнул сквозь зубы и сразу ощутил пальцы правой руки, сжимая кулак и стараясь не обращать внимания на уже более слабую боль в руке и жжение в плече.

— Зато без костероста обошлись, — похлопала его по плечу бабуля. — Умница, внучек, даже сознание не потерял!

Руди выплюнул прокушенный кусок кожи:

— Смерти моей хотите?

— Тебя убьёшь! — фыркнула Сольвейг, бесцеремонно ухватив за подбородок. — Язык покажи! Так, а глазки? Вниз смотри!

Она оттянула веко, стало опять нестерпимо больно уже глазу. Песок попал? Руди пожалел, что выплюнул кусок кожи. Методы лечения бабули оказались зверскими, но действенными.

— Вот теперь здоров, — Сольвейг внезапно погладила по щеке и строго шепнула: — Прекрати себя накручивать! Всё будет хорошо.

Рудольфус сглотнул, глядя ей вслед. Без метлы взлетела к своему месту на трибуне, ведьма! А всё-таки Антонину помогла раньше!

Свен наложил фиксирующую повязку на рёбра, подтвердил, что костерост не понадобится и отправил на трибуны. Бель встретила поцелуем:

— Ты был великолепен! — сказала серьёзно. — Как плечо?

— Уже не болит, — легко соврал он. — Ну, кто лучше?

— Пока на равных: Антонин прихрамывает, а Нотт легко ранен в плечо.

Руди кивнул, следя за противниками с интересом. Это в самом деле было красиво — русский танец от Антонина Долохова. И Нотт его тоже умел танцевать, видать, не в первый раз сходились эти двое.

— Эх, надо было вправо уходить! — услышал Руди голос Каркарова позади и мысленно согласился.

Нотт был в своём репертуаре, очень силён и очень быстр, но Долохов был не хуже, и скоро Магнус, сунувшись вперёд слишком рискованно, получил длинный порез на груди. Кусок рубашки почти оторвался, открывая мускулистый торс. Радостный писк девчонок позади заставил усмехнуться — развлечение для дам получалось знатным. Нотт в долгу не остался и спалил рубашки и на себе, и на противнике, благо обошлось без ожогов. Долохов отсалютовал обрадованным дамам зелёными искрами, уходя от лучей противника в красивом пируэте. Нотт лишь хмуро покосился на девчонок и сразу пошёл в новую атаку.

За поединщиками стало почти невозможно уследить, Руди только вздыхать оставалось — до такого мастерства ему было ещё далеко. И усталости не проявлял ни один, лучи заклятий летели без малейших пауз, появлялись и исчезали видимые щиты, а оба боевика продолжали легко танцевать этот боевой танец. Вот только Нотт стихийной магией больше не пользовался, видимо, договорились. Рядом порывисто вздыхала Беллатрикс, подавшись вперёд и следя за боем горящими глазами.

Неизвестно, сколько прошло уже времени, когда кровавый росчерк раскрасил бок Нотта. Далеко не первая рана, да и Долохов был разукрашен знатно, но кто-то из девушек громко ахнул в образовавшейся тишине. Магнус оступился, бросив взгляд на трибуны и поднырнул под сразу три луча, щит развалился красиво, в Долохова полетело что-то очень опасное. Антонин взлетел вверх на три метра, уходя от атаки, а в следующий миг мощным Ступефаем выбил Магнуса из круга. Нотт поднялся сразу, пошёл к противнику и пожал ему руку с кислым видом. Антонину достались бурные овации.

Руди потёр плечо и сжал руку Беллатрикс, на душе стало легче, завтрашний бал уже не так нервировал. И больше хотелось узнать, кого следующим вызовет Антонин — ну или бабуля — чем переживать и дальше по поводу знакомства Бель с Тёмным Лордом.

Антонин выглядел бодрым и отмахнулся от целителя, сразу вызывая Хейли. Руди невольно оглянулся, выискивая среди зрителей молодую жену Троя. Чарити сидела рядом с Дженни Бойд и в этот момент испуганно вскинулась и зажмурилась. Дженни успокаивающе обняла её, что-то быстро говоря, отчего Чарити кивнула, открыла глаза, подавшись вперёд. Руди мазнул взглядом по радостно-возбуждённым вассалам, мальчишкам из младшего ковена, встретил спокойный взгляд Антуана Робертса, который приветливо ему кивнул.

Его сынишка Северус Снейп, почему-то так и не сменивший фамилию после принятия в род Робертсов, был очень забавен, когда глядел на поле горящими глазами. Вот такие вот развлечения — хороший пример для подрастающего поколения. Руди не сомневался, что все мелкие болеют за наставника Хейли, и уж точно можно было не беспокоиться, что кто-то после такого зрелища будет отлынивать от тренировок.

Руди и сам поймал себя на том, что хочет победы Трою. Тот без улыбки глядел на Долохова, готовясь к поединку. И даже рубашку снял без стеснения, чтобы быть на равных. Что ж, было любопытно, кто станет лучшим из этих двоих. Руди запахнул мантию. Разгорячённый после боя, он не ощущал холода, а сейчас начал замерзать.

— Давай, Трой, — негромко воскликнула рядом Беллатрикс. — Сделай его!

— Бель!

— Жаль, не вызвал меня!

— Ты бы тоже разделась по пояс? — шепнул Руди ей на ухо.

— Для тебя — хоть полностью, — фыркнула она. — Не отвлекай, я смотрю!

* * *

Роксана с детства росла самостоятельной: матери рано не стало, отец постоянно был в разъездах, брат же, будучи старше на семь лет, большую часть года проводил в Дурмстранге, так что девочка надолго оставалась одна на попечении нянюшек и домовиков.

Нянюшки сменялись одна за другой, жалуясь на неуправляемость ребёнка. А Рокси буйно протестовала против каждой, сбегала с соседскими мальчишками, лазила по деревьям, рисковала, бегая по тонкому льду на реке, тайком брала из кладовки старую метлу и взлетала выше елей старого поместья в компании всё тех же мальчишек.

Однажды сбежала с ночёвкой в пещеру на той стороне реки на спор. Кто ж знал, что в этот день вернётся отец. Бравые авроры разыскали её под вечер. Не иначе, сдал восьмилетний Даня Ионов, рыжеволосый инициатор этого злосчастного пари, сосед Каркаровых и сын одного из авроров.

Сидя за высоким столом в жарко натопленном помещении славянского аврората, Роксана впервые увидела Иштвана Сабо, тогда ещё капитана. Его улыбка покорила девочку с первого мгновенья и навсегда.

— И что с тобой делать, ребёнок? — устало спросил красивый капитан, садясь за этот самый стол, перед которым дрожала, пытаясь согреться, малолетняя беглянка. В пещере было зверски холодно. И хоть авроры её сразу горячим напоили, ещё и заклятия наложили, а окончательно согреться всё не удавалось.

— Ничего не надо делать, — нахмурилась Роксана, а потом скороговоркой попросила: — дяденька аврор, только в русалку превращать не надо! Пожалуйста, папа будет ругаться!

— А в ёжика можно? — усмехнулся аврор Сабо, забавно щурясь и поигрывая своей тёмной волшебной палочкой. Прищурился и наложил на неё согревающие чары — сразу стало тепло и сонно.

В ёжика Роксана превращаться тоже не хотела, но в русалку — боялась больше. Даня Ионов со знанием дела говорил, что всех пойманных девочек авроры превращают в русалок и сажают в тюремный бассейн.

Всё это и выдала Рокси капитану, вызвав дружный гогот всего отдела. Лейтенант Ионов, отец Данечки, потемнел лицом. Рокси вертела головой, не понимая, над кем смеются, над ней или над лейтенантом, который сквозь зубы пообещал выдрать сына. А Иштван вдруг обогнул стол, подхватил её на руки и высоко подбросил. Это было так здорово!

Потом за ней пришёл отец, был сердит и наказал строго. Почти месяц Рокси выпускали из комнаты только на завтрак, обед и ужин. Запрет не касался лишь походов в библиотеку. Вот тогда шестилетняя Роксана пристрастилась к книгам, найдя в них целую массу интересного, да и просто самых верных друзей.

Конечно, к моменту поступления в Дурмстранг Роксана остепенилась. Стала послушной и спокойной, а училась лучше всех на потоке. С Иштваном Сабо она пересеклась снова только на шестом курсе. И поняла, что он совсем не изменился. Когда Игорь спросил, не поживёт ли она летом у Сабо, приглядывая за дочкой Иштвана и её подружкой, Роксана согласилась не раздумывая.

Вот тогда и поняла она своих несчастных нянюшек — Люси и Агнешка были хуже всех мальчишек-сорванцов разом. Однако подружились они быстро, нашли общий язык, едва зашла речь о книгах. Рокси решила быть проще, вспомнить детство и это решило дело. Сразу вспомнить не получилось, но усилия девочки оценили.

Потом уже они вместе летали на мётлах, ловили снитч, за неимением возможности сыграть в полноценный квиддич. Жаль только, что хозяина дома днём почти не бывало, Иштван пропадал на службе, уходя на рассвете, а возвращаясь далеко за полночь. Напрасно Рокси надеялась, что познакомится поближе с бравым аврором, отцом непоседы Люси.

Безнадёжная первая любовь сменилась в какой-то момент влюблённостью в семикурсника Арно Ковальского. Тот поглядывал на неё призывно уже давно, а ей парень вдруг показался милым — он здорово играл в квиддич, был капитаном команды «Чёрных дроздов». Парень сразу заметил её ответный интерес, подошёл на обеденной перемене и пригласил на свидание. Рокси, краснея и заикаясь, согласилась прийти в полночь на галерею в малом концертном зале, на излюбленное место свиданий многих парочек — кто просто по галерее прогуливался, а кто и занимал пустующие ложи. И проторчала там в ожидании почти час, дрожа от неизвестности — погулять предложит или сразу в тёмную ложу? Арно не пришёл.

И даже не извинился на следующий день, и на следующий, и через день! Пан Ковальский быстро проходил мимо при встрече и прятал взгляд, хотя трусом не был точно. Роксана недоумевала.

Брат вызвал её к себе в кабинет через два дня. Игорь только-только получил должность профессора Чар и страшно этим гордился. Прочитав сестре внушительную лекцию о девичьей чести и гормонально-нестабильных подростках, он вскользь упомянул, что не дело ей встречаться с таким бабником и бретёром, как пан Ковальский. Рокси возмутилась страшно, высказала всё, что думает о некоторых братьях, которые долгое время в упор не замечали сестру, и вдруг озаботились, когда не надо. Игорь тоже вспылил, заверил, что прекрасно замечал и гордился её успехами, а теперь, когда отца нет, он отвечает за неё и не потерпит…

Что он там не потерпит, Роксана слушать не стала, вылетела из его кабинета, хлопнув дверью. Решила, если он ещё раз сорвёт ей свидание, она сама кого-нибудь пригласит или отдастся первому встречному!

Только не было свиданий — никто её больше не приглашал. А сама? Рокси даже решилась и как-то позвала своего друга семикурсника Ионова. Даня смерил нечитаемым взглядом, дёрнул за косичку и доверительно шепнул: «Мне ещё моя шкурка дорога, Рокси! Нахрена злить твоего брата, если ты меня даже не любишь?». С Ионовым она едва не поссорилась после этого, а вот Игорю устраивать скандал не стала — кто предупреждён, тот вооружён.

Оставался Иштван Сабо, против которого Игорь и не думал протестовать. Брат просто не подозревал о её чувствах к главе аврората, и это несколько примирило с жизнью. Жаль только, что пан Сабо не баловал их своим присутствием, когда Рокси гостила в их доме, присматривая за девочками.

Много воды утекло с тех пор. С братом они помирились, Роксана закончила школу, а потом и целительские курсы. Потом были курсы нумерологии и артефакторики. И наконец устроилась работать, несмотря на возражения Игоря, в начальную магическую школу в Китеже.

Учить детишек ей нравилось, только место досталось после волшебницы, ушедшей в декретный отпуск. Майя вернулась из декрета в ноябре. И теперь Роксана снова была без работы, не зная, куда применить свои силы и знания. О Дурмстранге и месте ассистента целителя, она и слышать не хотела. Оказаться под неусыпным надзором брата снова было немыслимо. Но Игорь предложил такую взятку, что отказаться она не смогла — почти четыре недели в Англии у друзей и две тысячи галеонов на карманные расходы. И место ассистента не навсегда, а только до конца учебного года.

Роксана подумала и согласилась. И не то чтобы она нуждалась в деньгах — отец оставил ей богатое приданое. Только больше ста галеонов в месяц получить она не могла, а её самая большая страсть требовала немалых расходов — книги стоили дорого. Так что предложение Игоря было весьма заманчивым. А ещё хотелось увидеть Англию, побывать в музее королевы Виктории и Альберта, пройтись по знаменитой Косой Аллее, может даже наведаться в Хогвартс, если будет оказия.

Это постфактум она узнала, что панне Мнишек просто требовалась компаньонка для проживания в доме опекуна. Но скандалить или просто огорчаться Роксана и не подумала. В Англии она мечтала побывать давно и поездкой просто наслаждалась. А Люси с Агнешкой уже давно прочно угнездились в её сердце.

Правда, были и огорчения. Встреча с Иштваном Сабо на финальном матче по квиддичу снова разбила ей сердце. Глава Славянского аврората был вежлив и отстранён. Едва ли он видел в ней женщину, и это было очень обидно.

Но потом случился котлован для бассейна, и мистер Нотт, стихийный маг огня. И жизнь Рокси снова наполнилась красками. Главное было, чтобы не прознал Игорь. И даже не важно, что шансы завоевать Магнуса Нотта были ничтожны. По крайней мере, была крохотная надежда хоть разок с ним потанцевать на балу. Большего ей и не мечталось.

Всё равно каникулы скоро закончатся, и им возвращаться в Дурмстранг. До июля потерпит, а после она твёрдо намерена устроиться работать в аврорат. Там Иштван, может, сам даст протекцию или как это делается — и кто знает, как судьба повернётся. Ведь до сих пор холостой, кого-то ведь ждёт?

А Нотт? Ну что можно успеть за оставшиеся три недели? Быстротечный роман? Вряд ли такое возможно под носом у Игоря, даже если отбросить разные моральные аспекты. Да и Магнус может оказаться не свободным или она вовсе ему не понравится. Так что один танец, всего один. Если получится.

Накануне бала они все приняли приглашение Долохова побывать на тренировке Лестрейнджа-младшего. И она сдуру согласилась, чтобы девчонки сделали ей высокую причёску, как на бал. Толстые косы оплели голову, словно корона, отчего видна стала тонкая шея и Рокси сама себе понравилась. Игорь посмотрел на это безобразие хмуро и зачем-то предупредил, что младший Лестрейндж занят, хотя девушка пока не дала согласия, а старший и вовсе помолвлен.

Роксана мило улыбнулась, заявив, что дети её не интересуют, чем заслужила смех и аплодисменты Долохова. Игорь вздохнул, но сдался. Кто же знал, что тренировку Рабастана посетит сам Нотт.

При виде Магнуса она сначала растерялась. Сердце ухнуло в желудок, ладошки вспотели, а дышать и соображать стало трудно. Но спас положение сам Нотт, пока их представляли ему и Уркхарту, симпатичному боевику с хитрыми глазами, Магнус растерянно разглядывал её причёску, а также точно оценил и остальную фигуру, нагло пробежав взглядом по всем изгибам, которые не слишком скрывала пошитая на заказ приталенная мантия. И хотя прежде такие взгляды Роксану раздражали, сейчас это неожиданно вдохновило, даже немножко развеселило, что помогло прийти в себя и очень мило ответить на рассеянное приветствие.

Могла бы гордиться — внимание мага огня привлечь удалось. И пусть от этого слабели коленки и громко билось сердце в груди, но так приятно было ощущать себя живой, чувствующей и по уши влюблённой женщиной.

Ещё она была благодарна Рудольфусу. Наследник Лестрейндж так любезно и весело с ней пообщался, что Игорь тут же сделал стойку, совсем не заметив странных взглядов Нотта. Хорошо, Магнус с какими-то медвежьими манерами обошёлся без целования руки, да и пары слов ей не сказал, сразу отвернувшись и уставившись на Басти Лестрейнджа.

Впору было бы огорчиться, если бы Нотт время от времени не бросал на неё задумчивых взглядов. И пусть смотрит только на искусанные от волнения губы, грудь или талию, для начала и этого было довольно.

Объявление предстоящего турнира привело в восторг не только её, но и Люси с Агнешкой. Посмотреть на предмет своих грёз в действии захотелось очень. Нотт занял место на трибуне позади них, что несколько расстроило — поворачиваться к нему она не могла, не сейчас, когда план соблазнения только начал вырисовываться. А вот ему их с девочками видно хорошо, так что Рокси даже вздохнула — пусть присматривается.

Про план соблазнения — это, конечно, громко сказано. Никакого опыта в этом плане у Роксаны не было. Спасибо большое Игорю, повода для его санкций она не давала с самой школы. Сейчас она судорожно вспоминала советы своей подруги Евы Соловьёвой, дружбу с которой Игорь не одобрял, но, как назло, в голове было удивительно пусто, а в груди горячо. И как тут что-то планировать?

Она совсем пропустила битву Долохова с Рудольфусом и ахнула, когда на поле вышел Нотт. Словно её услышав, Магнус повернул голову, впервые встретившись с ней взглядом и отвернулся, лихо отвечая на атаку противника. Рокси задохнулась, увидев, что её греческий бог снова остался без рубашки. А как двигался! Глядя на это безобразие, она мысленно стонала, повторяя про себя как мантру: «Хочу, хочу, хочу!».

Знал бы Игорь, с азартом следящий за боем, про её мысли! Хорошо, что легилиментом он был посредственным.

И хотя в Дурмстранге Рокси видела немало дуэлей благодаря дружбе со вспыльчивым Ионовым, но нервов от этого дружеского поединка она потеряла немало. Росчерки ран, вспухающих на соблазнительном торсе, она словно сама ощущала, дёргаясь и страдая. И громко ахнула снова, когда стремительный луч располосовал бок красавца Магнуса. Безумно синий взгляд снова ожёг её стремительно и неотвратимо. А потом бессовестный Долохов взлетел над землёй и выбил Магнуса из круга. Рокси даже вскочила, задаваясь вопросом — не она ли виновата.

— Ты куда? — удивилась Люси, схватив её за руку.

— Пойду посмотрю, может, помочь чем. Не зря же на целителя училась.

И как только удалось сказать это равнодушно и устало. Люси не подвела:

— Признайся, что просто боишься смотреть на поединки!

— Ну не всем же быть такими…

Рокси помахала рукой в воздухе, вызвав дружный смех девчонок.

— Сходи, — вздохнул рядом Игорь. — Или уйдём, если хочешь.

Дружное возмущение девочек опять её спасло — Игорь отстал, когда Рокси заверила его, что просто прогуляется рядышком и вернётся.

Для пострадавших уже стояли табуретки сбоку от трибун, и первое, что увидела Рокси, спустившись туда, это злой взгляд мистера Нотта. Злой и прекрасный.

— Совсем с ума сошли, леди? — прошипел он, когда она бестрепетно подошла посмотреть на работу молодого целителя. — Вы отвлекли меня дважды!

Всё-таки отвлекла, а она-то надеялась, что это не так.

— Готова искупить, — скромно улыбнулась, ощутив внутри нешуточный азарт. То самое чувство, что толкало её в детстве на безумства. — Вам деньгами или хватит танца на завтрашнем балу?

— Издеваетесь? — подозрительно спросил Магнус, а целитель, колдующий над его ранами, спрятал улыбку. — Прошу не приближаться ко мне больше и не смотреть в мою сторону, вы приносите мне неудачу!

От обиды Рокси уставилась на него не мигая:

— Это вы сейчас так грубо намекаете, что я вас Конфундусом приложила, чтоб проиграли?

Магнус отвёл взгляд и посмотрел на целителя. Тот укоризненно покивал пациенту.

— Извините, — Нотт смотрел в землю у её ног. — Возможно, вы не настолько виноваты.

— Не настолько? Я вообще не виновата!

— Вы ахнули!

— Что-то на Долохова это впечатления не произвело!

Их взгляды скрестились, но фразу про «плохого танцора», Рокси предпочла проглотить.

Смотреть на него сверху вниз было приятно, хотя и жутковато. Вообще-то она не собиралась злить стихийного мага. Всего-то хотела подобраться под предлогом помощи целителю поближе и потрогать его волосы на затылке — мягкие, должно быть.

— Леди, — Нотт опять скользнул взглядом по её груди, потом посмотрел на сапожки. — Если вы считаете, что ни в чём не виноваты, то зачем пришли?

— Полюбоваться! — буркнула она и затаила дыхание, поняв, что сказала.

— Чего? — опешил грубиян Нотт. Но тут же ехидно улыбнулся: — И как я вам?

— Вам честно или подсластить правду? — хмуро спросила она. Планы соблазнения стремительно трансформировались в полную и эпичную катастрофу.

— Попробуйте честно, — в глазах Нотта засветился интерес.

Рокси набрала в грудь воздух — пропадать, так с музыкой!

— На первый взгляд вы просты в обращении и даже благородны, — выдала она холодно. — Красивы, самомнение тоже есть, но совершенно не умеете обращаться с девушками. Наверняка вас обожают вассалы, для них вы скорее друг, чем господин. И в драках вы почти не знаете поражений. Возможно, считаете, что отец вами не слишком доволен, и это вас расстраивает, Хотя, наверное, ошибаетесь. Возможно, на вас давят с поиском невесты, и вы до сих пор успешно увиливаете, потому что не хотите заморачиваться с ухаживаниями. Вас скорее всего обожает мать, всячески потакая нежеланию себя захомутать. Женщины к вам снисходительны, благодаря вашему обаянию и весьма симпатичной внешности. Пользуясь этим, иногда вы позволяете себе быть грубым, когда можно этого не делать, но считаете, что лучше быть честным, и это вам легко прощают. Возможно даже, у вас есть… нет, была безответная любовь, но вы сами всё испортили.

Она выдохнула, вполне точно описав своего приятеля, ныне лейтенанта Славянского аврората, Даниила Ионова. Пусть с Ноттом она плохо знакома, но в характере у всех боевиков много общего, и, судя по ошарашенному взгляду Магнуса, удивить его удалось.

— Мать я не помню, — сузил он глаза. — Умерла через пару лет после моего рождения.

— Прошу прощения, — Роксана судорожно вздохнула, отступив на шаг. Пора было сбегать. На душе стало неуютно. Мерлин с ним, с этим Ноттом! — Извините, что отвлекла.

Она уже развернулась и сделала пару шагов, когда Магнус её окликнул:

— Договор в силе?

Рокси изумилась:

— Какой ещё договор?

— Ну, вы обещали танец, я ведь не ошибаюсь?

Она расстроенно кивнула, спеша обратно на трибуны. Всё пошло не так, как представлялось. Странный разговор, странный Нотт, только переболеть не удалось. Мордред раздери эти сентиментальные чувства! Нацепив на лицо невозмутимый вид, она спокойно прошла мимо Игоря, занимая своё место.

— Всё в порядке? — спросил братец.

— В полном, — вздохнула Рокси. Но тут же приободрилась. Своей цели ведь добилась — завтра потанцует с Ноттом. И всё, и хватит.

* * *

— Хватит возиться, Свен, — раздосадовано сказал Магнус, как только девушка скрылась за поворотом у трибун. — В порядке я.

— Знаю, но и царапины стоит обработать, я почти закончил. — Целитель Шелбрук, осторожно натёр мазью последнюю рану и закупорил флакон. — Скажите честно, сэр, не ждали атаки сверху? Или?

— Какая разница? — досадливо хмыкнул Нотт, натягивая сюртук и жалея о спалённой рубашке. — Обидно, конечно, но девчонки любят кого-нибудь пожалеть.

— Девчонки любят победителей, — не согласился Шелбрук.

— Не всегда... Прибежала же, — самодовольно ухмыльнулся Нотт. — Антонин сволочь, врал, что на такую левитацию прорва сил нужна…. Гад же! Ничего, приглашу как-нибудь в Северную цитадель, полетает у меня, красавчик мордредов!

Свен покачал головой и подал пациенту мантию.

— Смотреть дальше будете поединки?

— Нет, я домой. Подумать надо.

* * *

Вчера Санни старалась не слишком откровенно рассматривать нового жильца их дома. Мистеру Даркеру и без того доставалось повышенное внимание близких. Хотя присутствие Ванессы Дэшвуд за обедом и недавние открытия маминого происхождения всё же сглаживали ажиотаж от появления в доме её учителя.

Но сегодня она смогла уже немного к нему привыкнуть и насмотрелась вдоволь. Дэн Даркер теперь очень мало походил на собственный «портрет». Волосы он отрастил не иначе как магией, теперь они были собраны в низкий хвост. Лицо помолодевшего учителя было чисто выбрито, что делало его ещё моложе. И тоже без чар тут не обошлось — десяти минут на приведение себя в порядок явно не хватило бы. Костюм Джейми сидел на нём идеально, а может, был подогнан той же магией — всё же Джейми был чуть выше и немного шире в плечах.

Накануне отец представил Даркера сразу, перед началом обеда:

— Раз все собрались, позвольте для начала представить вам нашего гостя. Мистер Даркер прибыл сегодня прямо из Нового Света, грандмастер чар и замечательный человек. Сразу предупреждаю, что по моей просьбе мистер Даркер согласился обучать чарам Александру, и контракт на ученичество будет оформлен в ближайшее время. Прошу поумерить своё любопытство хотя бы на время обеда. Позже, уверен, вы всё сможете узнать про нашего гостя постепенно. А сейчас прошу за стол.

Ванесса чуть нахмурилась, взглянув на мастера чар, но тут же обаятельно ему улыбнулась. Мюриэль поглядывала на Даркера доброжелательно с вежливым интересом, видимо, Джейми успел что-то сообщить матери. Или отец. Мама лишь дружелюбно улыбнулась, сказав, что рада появлению у Санни учителя, а также тому, что мистер Даркер согласился пожить у них в доме.

Джейми явно взял над Даркером шефство, заняв место рядом с ним, он что-то тихо объяснял профессору время от времени. А Санни переживала, что её учитель то и дело бросает «незаметные» взгляды на тётушку.

Дэн Даркер обладал породистым лицом, пусть с грубоватыми чертами, но очень привлекательным в целом. И конкуренцию Августу мог бы составить реальную. Санни разрывалась между двумя чувствами — уважением к Даркеру и горячим сочувствием к Августу Руквуду. Пообещав себе серьёзно поговорить с мистером Даркером после обеда, где объяснит всю беспочвенность его надежд, она немного успокоилась, отдавая дань прекрасным, хоть и простым блюдам. И когда успела так проголодаться?!

Однако даже на следующий день с Даркером поговорить не удалось, отец увёл его в свой кабинет сразу после завтрака.

Джейми тоже сбежал, пояснив, что обещал отцу подготовить ученический контракт в самый кратчайший срок. По мнению кузена, справиться он должен был уже к ужину.

Ванесса заверила всех, что обязательно навестит их в ближайшие дни, сослалась на важных клиентов и, расцеловав Санни, её маму и тётушку, ушла камином в свою контору.

Мюриэль отправилась к себе домой готовиться к балу у Лестрейнджей, но обещала к ужину вернуться.

Мама тоже ушла к себе в комнаты, сославшись на усталость и лёгкое недомогание, причём последнее сообщила Санни шёпотом, чтобы не услышал отец.

Так что Санни впервые была предоставлена самой себе и абсолютно не представляла, чем ей заняться. Наряды к балу у Лестрейнджей были давно готовы, причёской и остальным они с Мюриэль собирались заняться утром, портрет Даркера и тот существовать перестал, а заниматься в одиночку сейчас не хотелось совсем. Спать днём она любила, но сегодня и это не привлекало. Хорошо, что вспомнила про обещание детям.

Прихватив из комнаты Монстрика, Санни велела Лакки перенести её в библиотеку и обрадовалась, что Оскар уже подготовил для неё три стопки книг разных форматов. От карманных справочников до неподъёмных фолиантов.

Сама она вряд ли смогла бы найти информацию по основателям и королю Артуру в этой огромной библиотеке. Хотя высокие стеллажи с книгами, уходящие в глубь огромного помещения, манили теперь её новыми открытиями. И как она раньше не подумала о наличии таких сокровищ?

Стол для чтения стоял у окна, был широким с несколькими удобными креслами. Совсем близко располагался камин, Оскар его разжёг заранее, отчего в уголке, где устроилась Санни, сейчас было тепло и уютно. Монстрик тут же занял место на широкой каминной полке и нахально задремал, чуть слышно урча, а Санни раскрыла фолиант из первой стопки, оказавшийся Историей Хогвартса издания начала семнадцатого века. Неизвестно кто уже заложил закладки в нескольких местах, которые как раз вели к основателям. Наверное, и это проделал Оскар — закладки с такими же золотыми корешками виднелись во всех остальных книгах, а целая их стопочка, не меньше трёх дюжин лежали наготове в небольшом деревянном ящичке без крышки.

Так же для неё были заготовлены перья, чернила и листы превосходного пергамента, словно ей предстояло писать эссе, а не просто прочесть про легендарных героев, интересующих маленьких Блэков.

Как же заманчиво было прочесть эту «Историю Хогвартса» с самого начала, да только времени на это понадобилось бы очень много, а ей хотелось уложиться в краткие сроки. До первых чисел января оставалось не так много времени.

Пергамент ей всё же понадобился — слишком уж много интересной информации она нашла. Но ещё больше обрадовало, что среди перьев было и самопишущее перо. Это сильно облегчило работу. После десятка попыток, ей даже удалось командовать им мысленно, занося на пергамент только самое важное по её мнению.

Истории прошлого вставали перед глазами, восхищали, ужасали, заставляли замирать сердце и забыть обо всём вокруг. Время пролетело незаметно, даже несколько пирожков, которые Лакки поставила возле неё в какой-то момент, исчезли с блюдца необъяснимым образом. И кубок с молоком опустел. Санни обратила на это внимание, когда верная домовушка пришла звать её на ужин.

Санни ужаснулась сначала, что пропустила обед, но Лакки заверила, что сегодня все пообедали кто где: отец перекусил в кабинете, мама у себя, Мюриэль в своём доме, гость Даркер в своих апартаментах.

— Вам я тоже предлагала, хозяйка, но вы отмахнулись.

— Всё в порядке, — улыбнулась Санни. — Я только сейчас почувствовала голод.

С удовольствием потянувшись, она оглядела несколько заполненных разной информацией свитков и с огорчением поняла, что добралась лишь до конца первой стопки.

За ужином было немноголюдно. Отец сообщил, что мама опять поест в комнате и ушёл к ней составить компанию. Джейми так и не вернулся, видимо, составление контракта потребовало больше времени. Так что ужинали они втроём: с тётушкой и мистером Даркером.

— Итак, Дэн, — едва они приступили к десерту, нарушила тишину тётушка. — Как вам наш дом? Понравились ли апартаменты? Послушный ли домовик? Не нуждаетесь ли в чем-то?

Санни с любопытством посмотрела на поперхнувшегося вином учителя.

— Благодарю, миссис Прюэтт…

— Мы же договорились обращаться по имени, — перебила его тётушка, поглядев укоризненно.

— В самом деле, — Даркер откинулся на спинку кресла. В свете свечей он казался сейчас более мужественным и загадочным, чем за обедом, когда столовая была освещена гораздо ярче. — Спасибо, Мюриэль, сейчас всего хватает. Апартаменты замечательные, меня бы устроили и более скромные условия. Ночь провёл превосходно, я ведь не спал столько лет в нормальной постели. Не то, чтобы портреты вообще нуждались во сне. Домовик… Я серьёзно благодарен вам за Петри. Очень облегчает жизнь. Что касается остального, то льщу себя надеждой добраться до своих денег и самостоятельно заняться гардеробом и прочими покупками.

— Обстоятельно, — одобрительно кивнула Мюриэль. — Сколько у вас денег? Поверьте, это далеко не праздный вопрос.

— Достаточно, чтобы купить скромный домик где-нибудь в Хогсмиде или в другом магическом поселении, и не нуждаться ни в чём как минимум лет пять.

— Откровенно. Уверены, что ваши деньги сохранились за двести лет? Гоблины весьма трепетно относятся к сейфам, оставшимся без наследников на сотню лет.

— Деньги я хранил не в Гринготтсе, так что гоблинам поживиться за мой счёт было нечем. А в своём тайнике я вполне уверен, если только на месте схрона не побывал ваш брат, в чём я очень сомневаюсь. Другие маги не имеют шансов вскрыть его, насколько я понял нынешнюю расстановку сил в магической Англии. Другое дело, что мне понадобится не меньше месяца, чтобы добраться до наличности. Уж очень сложная система защиты была установлена мной в то неспокойное время.

— Заинтриговали, мистер Даркер. Возможно, вы покажете нам когда-нибудь такое чудо? Впрочем, неважно. — Мюриэль щёлкнула пальцами и коротко обратилась к появившемуся рядом Кручоку: — Серый кошель.

Через несколько секунд изящный кошелёк из серой кожи появился перед ней на столе. Мюриэль отлевитировала его Даркеру и спокойно пояснила:

— Возьмите, там восемь тысяч галеонов, чары расширения и облегчения веса в полном порядке, можете убедиться. Вернёте, когда сможете. Надеюсь, на новый гардероб и всё необходимое вам хватит. Могу дать каталоги из нескольких магазинов, в которых можно заказать вещи по почте прямо сегодня.

Даркер ловко подхватил кошелёк, взвесил его на руке и кивнул:

— Благодарю! Очень щедро с вашей стороны! Не в моих правилах быть должником прекрасной дамы, но боюсь, сейчас у меня действительно нет другого выхода. А схрон… если захотите, проведу экскурсию для вас после снятия всех защит.

— Ловлю на слове, — усмехнулась Мюриэль. — Сову я вам одолжу безвозмездно, но постарайтесь быстрее купить свою. Так же могу порекомендовать контору, занимающуюся домовиками. Думаю, услуги гоблинов вас не интересуют, поэтому сразу говорю об альтернативной службе. Правда, это во Франции. Французский язык ведь не будет для вас проблемой?

— Не будет, — кивнул Даркер. Кошелёк он убрал в карман и поднял кубок: — За вас, моя спасительница! Сделаю всё, чтобы вы не пожалели о своей доброте.

Санни чувствовала себя лишней за этим столом, но встать и уйти не решалась. Слишком любопытно было послушать разговор этих двоих, словно забывших о её существовании. Мюриэль явно понравился Даркер, хотя держалась она прохладно, но эти одолженные деньги, сова и домовик ведь говорили сами за себя. А мастер чар уж точно был очарован тётушкой — этот прямой взгляд и такая по-мужски обаятельная улыбка… И как ему донести, что Мюриэль занята? И даже если удастся… Разве такого мужчину остановит наличие соперника?

По спине пробежал холодок. А могла ли она вообще вмешиваться в тётушкины дела? Имела ли такое право, пусть и моральное? Ведь нет же. Впору было впасть в отчаяние от жалости к Августу и его крохотному пока ребёночку. Сидеть за столом невидимкой стало невыносимо, она даже пропустила последние любезности этих двоих мимо ушей. Хорошо, что ужин закончился вызовом Даркера в кабинет хозяина.

— Вас тоже зовут, — обратился чопорный домовик Оскар к Санни.

В кабинете отца уже был Джейми, который её подмигнул. Значит, контракт он подготовить успел. Отец с Даркером его прочитали, обговорили пару спорных пунктов и всучили готовый экземпляр Санни.

— Прочти, — велел отец. — Если что-то непонятно, спрашивай. Джейми разъяснит.

Джейми тут же присел на подлокотник её кресла, готовый разъяснять, а отец что-то негромко объяснял Даркеру, положив перед тем ещё стопку каких-то бумаг.

Санни с трудом вникала в пункты контракта, изложенные на пяти страницах. Вроде бы ничего особенного. Даркер обязался в течение пяти лет или до принятия ею мастерства быть её учителем, не принимать на обучение других учеников и проживать в доме Прюэттов большую часть времени (не менее четырёх дней в неделю). Кучу его прав и обязанностей она просмотрела мельком. От неё требовалось не иметь других учителей без согласия Даркера, прилежно учиться чарам, выполнять задания и прочее в таком же духе. Не возбранялось во время учёбы вступать в брак или заключать помолвку, а жаль — хорошая была бы отмазка от притязаний назойливых ухажёров. Короче говоря, максимально мягкие и удобные условия для обеих сторон.

Контракт она подписала после учителя, потом его заверил отец, после чего были произнесены клятвы, которые короткой вспышкой подтвердила магия.

— Могу вас поздравить, Дэн, — пожал руку Даркера отец. — Добро пожаловать в семью. Отныне я не буду ограничивать вас в передвижениях по дому, в поместье или вне его. Единственное остаётся неизменным — вы никого не сможете привести в дом, так что все встречи назначайте где-нибудь на стороне. В случае особых обстоятельств мы всегда можем обговорить их дополнительно. Также не буду заставлять вас жить в доме неотлучно, как и сказано в контракте. И могу помочь, если решите обзавестись собственным жильём. Ну и приглашение к Лестрейнджам в силе. Если, конечно, не передумали предстать перед обществом так рано…

— Не передумал, — ответил на последний вопрос Даркер. — Я премного благодарен за всё, что вы для меня сделали, патрон. Ваша сестра любезно предоставила мне сову и домовика. И если вы позволите, я бы сейчас занялся покупкой самого необходимого. Ведь на завтрашний бал нужно приличное платье.

Отец после этого всех отпустил, и Санни постеснялась перехватить Даркера. Да и не была уже уверена, что имеет право что-то ему говорить про Мюриэль. Но вот Джейми удалось увлечь в свои комнаты.

— Даркер влюбился в твою маму! — выпалила она без предисловий, едва захлопнулась дверь в её гостиную.

— Да ну, — не поверил Джейми. — Хотя в неё постоянно кто-нибудь влюбляется, не принимай близко к сердцу.

— Но Август!

— Ты же слышала, что они помирились.

— И ты веришь? — Санни вздохнула под укоризненным взглядом кузена. — Это не наше дело? Не моё?

— Не наше, — кивнул он. — Все трое — взрослые люди. Разберутся. Представь, если тебя бы кто-нибудь захотел свести с тем же Рабастаном. Что бы ты на это сказала?

— Руди бесполезно что-то говорить, — буркнула она, сбросила туфли и забралась в кресло с ногами. Монстрик тут же прыгнул к ней на колени, добавляя уюта.

— Руди? Рудольфус Лестрейндж вмешивается в ваши отношения? — Джейми устроился на подлокотнике, принимаясь поглаживать Монстрика и чесать у него за ушком. — Да ладно! Уверена, что ничего не придумала?

— Монстрик, укуси Джейми за такие подозрения! Нет? Предатель!

Раскормленный книзл лишь лениво лизнул руку Джейми и продолжил мурчать от его ласк.

Джейми рассмеялся:

— Не сердись, меня ещё ни одно животное не кусало, разве что из любви.

Словно в доказательство, Монстрик слегка прикусил его пальцы, лизнул место укуса и широко зевнул, устраивая голову у Санни на коленях.

— Так быстро вырос, тяжёлый уже.

— Это он слегка подрос, — не согласился Джейми. — Вымахает ещё вдвое как минимум, станет больше Рекса, вот увидишь. Кстати… Пора его познакомить с моей красавицей.

— Э-э, — Санни отвлеклась от поглаживаний. — Предлагаешь взять Монстрика на бал к Лестрейнджам?

— Я не про Агнешку, — вздохнул Джейми. — Я про своего фамильяра. Тоже растёт, хоть и не так быстро.

Монстрик заинтересованно поднял голову. Джейми хохотнул.

— Вы так похоже удивляетесь! Действительно, питомцы становятся похожи на своих хозяев. Ладно, сидите здесь, я сейчас.

Красавица Фем сразу очаровала и Санни, и Монстрика. Джейми опустил на пушистый ковёр совершенно удивительное существо, было в ней что-то и от лисы, и от кошки. Грациозная, рыженькая с кисточками на острых ушах, она горделиво прошла перед креслом и чуть фыркнула на спрыгнувшего книзла. Монстрик замер, смешно шевеля усами, а маленькая нахалка, проходя, провела по его мордочке пушистым хвостом.

— Подружатся, — усмехнулся довольный кузен.

— Она его дразнит, — Санни с удивлением разглядывала полулисичку.

— Как и любая настоящая женщина, — кивнул Джейми, возвращаясь на подлокотник кресла.

Монстрик в этот момент попытался куснуть новую знакомую за ухо и получил лапой по мордочке. Зашипел обиженно и утопал к своей лежанке. Фем спокойно села на пол и принялась умываться, как ни в чём не бывало.

Но тишину и покой нарушил Рекс, большой шкодный книзл, уже получивший разрешение Санни проникать в её комнаты.

— О, почуял, — усмехнулся Джейми. — Ну знакомься, Рекс, это Фем. Не обижай её, ладно?

Фем замерла, настороженно поглядывая на хозяйского книзла, а тот демонстративно обошёл её кругом, что-то мурлыкнул и присел рядом. Забывший обиду Монстрик тут же вернулся, садясь с другой стороны от Фем. А красотка смешно фыркнула и одним прыжком вспрыгнула на диванчик, откуда перебралась на штору, потом на шкаф. Мальчики отстали лишь на пару секунд. Санни зажмурилась, только слушала мяуканье, звук рвущейся ткани и глухие удары. Как вдруг всё стихло.

— Где они? — она растерянно рассматривала потрёпанную гостиную. Штора висела на одном крючке и просвечивала большой прорехой, несколько книг валялись на ковре, подушки дивана были разбросаны по всей гостиной, цветы из перевёрнутой вазы валялись на полу, вода капала на них, образовывая на ковре лужу.

— Пошли знакомить новую подружку с домом, — вздохнул Джейми. — Когда-то это должно было случиться, не волнуйся. Ладно, на чём мы там остановились?

— На том, что завтра бал, а там будет Руди, который мечтает запихнуть меня в объятия своего брата.

— А ты хочешь запихнуться сама, без его помощи! — подхватил Джейми и получил по голове подвернувшейся под руку Санни подушкой. — Ура! Драка!

Ну что сказать, Санни не удержалась и приняла бой, благо подушек вокруг хватало. Так что минут через пятнадцать пришедшая к ним Мюриэль застала сына и племянницу мирно сидящими на диване среди полного бедлама.

— Это Фем! — тут же открестился Джейми, приглаживая волосы. — Я познакомил её с местными хулиганами.

— Понятно! — Мюриэль достала палочку и помахала ей очень небрежно.

Санни завороженно следила, как вещи возвращаются на свои места, исчезает прореха на шторе, возвращается пух в порванные подушки, а вода с цветами обратно в кувшин.

— Круто, — выдохнули они с Джейми одновременно.

— Дети, — хмыкнула Мюриэль, направляя палочку на них. Одежда вмиг вернула себе приличный вид, а судя по шевелению на голове, причёска Санни тоже приходила в норму. — Собирайтесь, пойдём прогуляться.

Вечер прошёл здорово, в поместье оказалась великолепная ледяная горка, где уже резвились местные детишки и даже взрослые из семей вассалов. Впрочем, горка была настолько широкой, занимая всю сторону берега местного озера, сейчас скрытого под толстым слоем льда, что места хватило и Санни с Джейми.

На них поглядывали с любопытством, но и только. Мюриэль наколдовала высокие широкие сани, куда они смогли усесться втроём, и залихватски свистнула, придавая саням разгон. Вот это был полёт! Санни отчаянно вцепилась в Джейми, с удовольствием крича от восторга. Шапку потеряла где-то в полёте, но довольная Мюриэль приманила её заклинанием. Местные побросали свои рогожки, во все глаза рассматривая нарушителей спокойствия.

— И что встали? — громко воскликнула Мюриэль. — Тоже рискнёте? Ну, кто желает сразиться?

Пара взмахов её палочки, и штук пять рогожек превратились в такие же сани, как у них.

Восторженный визг ребятни почти заложил уши. Трое взрослых парней, ну как взрослых — лет по четырнадцать-пятнадцать, которые присматривали за малышнёй, тут же подтянулись ближе.

— Соревнование? — хрипло крикнул тот, что был в лохматой шапке и таком же лохматом полушубке.

— Оно самое! — ответила Мюриэль. — Пять минут на построение саней на вершине. Кто уедет по озеру дальше всех, получает приз. Время пошло.

Дети попались сообразительные, да и парни помогали младшим своими палочками, так что не через пять минут, но уже через десять, все шесть саней с седоками выстроились на вершине горки в рядок.

— Ма, а что за приз? — Джейми с улыбкой следил, как занимают места на монстрах тётушкиного производства все детишки. Мест хватило всем, даже мелким, которых взрослые парни распределили между собой.

— Увидишь! — усмехнулась раскрасневшаяся Мюриэль. — Тебе понравится.

— Это так здорово, — вздохнула Санни. — А можно я в середине?

— Трусишка, — хохотнул Джейми, уступая ей место.

— Санни, держись крепко, сейчас будем лететь ещё быстрее, — успокоила тётушка, заставив её задохнуться морозным воздухом. И усилила голос: — Всем приготовиться. По свистку придам одинаковое ускорение всем саням! Держитесь крепко. Потеря хотя бы одного седока лишает команду приза! Итак, на счёт три! Раз… Два… Три-и-и!

Свист перекрыл все шумы, волна магии ощутимо врезала по спине и все шесть саней сорвались с места одновременно.

Визгу и криков было столько, что Санни оглохла почти сразу, не понимая уже, кричала сама или нет. До озера долетели на такой скорости, что сердце ухнуло в самые пятки, когда на маленькой кочке они подлетели вверх, потом приземлились на лёд озера, почти не потеряв скорость. Полозья легко скользили по гладкой поверхности, детишки продолжали вопить, Санни судорожно сжимала руки тётушки и Джейми, в немом восторге разглядывая длинное озеро, мелькающие по бокам дома со светящимися окнами, весёлые улыбки на лицах детей, искры из-под полозьев других саней, непонятно откуда берущиеся… И только когда сани стали замедляться, удалось нормально вдохнуть. И даже не было обидно, что они проиграли. Вперёд всех выкатились санки того парня с лохматой шапкой. Двое глазастых пацанов лет пяти, ехавшие с ним, завопили от восторга, когда поняли это.

— Приз! — послышались крики, становившиеся стройнее и громче. — Приз! Приз! Приз! Приз!

Мюриэль слезла с саней и пошла вперёд, заставив всех замолчать. Все дети бросили санки, подходя ближе к победителям, которые забрались на свои санки с ногами, чтобы быть повыше.

Санни тоже потянула Джейми к зрителям, образовавшим вокруг Мюриэль полукруг.

— Во-первых, — громко сообщила тётушка, оглядывая притихших ребят. — Сани трансфигурированы надолго, так что простите, но вернуть свои рогожки вы сможете только через два месяца.

— Да-а-а-а! — восторженный вопль детворы почти сразу стих.

— Второе, главный приз получат победители. Остальные получат только маленькие призы. Так что чур не плакать и не расстраиваться.

Раздался нестройный смех, всех явно взбодрила весть о маленьких призах.

Мюриэль подняла полу шубы высоко вверх и громко велела:

— Ловите!

И прямо из полы стали вылетать маленькие мётлы с сёдлами и крепящимися к ним полозьями. Победители тоже спрыгнули с саней, чтобы поймать себе по странному устройству. Как ни странно, чудо-мётел для льда и снега хватило всем. Даже Санни с Джейми. А ещё было странно, что ребятишки, держа это чудо в руках, не спешили орать, видимо, онемев от таких подарков. Теперь они ждали, что за приз достанется победителям, если уж всем ТАКОЕ!

— Это навсегда? — пискнула какая-то девчонка лет шести со смешными косичками.

— Внукам твоим хватит, — ответила Мюриэль, — а правнукам уже нет, извини. Развалятся.

Дружный смех встретил её слова и сломал лёд, детишки принялись переговариваться, спрашивать, можно ли уже опробовать.

Пришлось Мюриэль опять применить усиление голоса:

— А теперь главные призы!

Замерли все, открыв рты. Мюриэль откинула в сторону другую полу своей шубы.

И под взглядами восторженных зрителей на лёд выпрыгнули три смешных белых комочка, растерянно разъезжаясь по льду маленькими толстыми лапками. Победители, растеряв свои горделивые позы, бросились к малышам, сразу хватая их на руки — кому какой достался. Парень в лохматой шапке забрал последнего, самого маленького с чёрной полоской на одном ухе.

В образовавшейся тишине, голос Мюриэль был слышен без усиления:

— Эти ребята потеряли маму. Воспитайте — и будут у вас самые преданные фамильяры. Тебя ведь Гарри зовут?

Парень в лохматой шапке оторвал взгляд от белого комочка, которого сразу засунул к себе под шубу, расстегнув её на груди.

— Да, мэм. Харальд Брэм. Это мои двоюродные… Харлан и Макс, они близнецы.

— Что ж, Харальд. Ты уже парень взрослый, узнаешь малышей?

— Ирбис, — севшим голосом проговорил парень, — магический снежный барс, мэм. Мы справимся, честно! Я помогу этим…

— Даже не сомневаюсь, — кивнула Мюриэль. — Ну что, волшебники? По мётлам? Покажете Санни Прюэтт, как умеете веселиться?

Дружное «Да!» было ответом. Ребята быстро разобрались с управлением чудо-мётел и резво заскользили по льду озера. Даже победители, надёжно устроив питомцев за пазухой, присоединились к веселью.

Санни удивляло, что каждому метла досталась по росту — у неё была достаточно большая, а у мелких — совсем маленькие. И скорость с удобством оценила быстро. Это оказалось здорово — лететь вперёд с Джейми наперегонки. Вокруг носились дети вассалов, выделывая такие пируэты, что захватывало дух. Особенно были популярны небольшие волны изо льда, наколдованные Мюриэль. Вот уж этот трамплин Санни не решилась опробовать. А ребятня с радостными криками разгонялась и взлетала на трамплине, потом уверенно приземляясь далеко впереди. Этот самый Харальд Брэм вообще сделал двойное сальто, прежде чем приземлиться.

— Моя порода, — крикнул ей в ухо Джейми, подъехав совсем близко. — Кузен наверняка!

— Наверное, — кивнула Санни. — Только не надо за ним повторять!

Но разве его можно было удержать! Сама же подзадорила своими словами. Страшно было смотреть, как Джейми разгоняется на чудо-метле, работающей даже у сквиба. Прыжок — и он реально перевернулся в воздухе, всего один раз, но это было круто. Все детишки орали ему поздравления, а Санни поняла, что до крови прикусила губу.

Катались ещё долго, и даже жалко стало, когда всё ледяное пространство заблестело огнями.

— Родители зовут детей домой, — пояснила подъехавшая к ним Мюриэль. — Ну и нам пора, поздно уже.

В этот вечер Санни долго не могла уснуть, полная новых впечатлений. Измотались они на катке здорово, в ушах до сих пор звучало слово «Спасибо!», которое дети кричали им вслед. Мюриэль подарила им настоящий праздник! Свои мётлы с полозьями Санни и Джейми отдали Харальду Брэму, тот обещал передать их детям, которых не было на катке в этот вечер — болели.

— Откуда они, эти самокаты? — спросила тогда Санни у тётушки.

— Сама изобрела, — пожала она плечами. — Хотела на продажу, но надо было испытать. Вот, испытала. — И весело подмигнула. — Ну и детишек побаловать никогда не грех. Их родителям такую игрушку точно не потянуть, но должно быть у них что-то эксклюзивное от Прюэттов, как считаешь?

— Мам, ты лучшая, — выразил Джейми общее мнение. — Только скажи, ты нарочно дала выиграть Брэму?

— Не могла же я отдать малышей кому попало. А Брэмы точно с животными управятся.

И Санни вдруг решилась задать вопрос:

— Тётушка, а вам очень нравится Дэн Даркер?

Джейми шлёпнул её по попе, но Санни упрямо смотрела на Мюриэль, никак не возмутившись наглостью кузена.

— Конечно нравится, — задумчиво сказала тётушка. — Но, если боишься, что я влюбилась, забудь. Дело в том детка, что в моём сердце и для одного бессовестного мужчины места впритык, куда уж туда двоих пускать. И закройте рты.

— А я? Я же тоже мужчина, — Джейми сделал щенячьи глазки, всех рассмешив.

— А тебе-то моё сердце зачем? — фыркнула Мюриэль. — Ты у меня в душе и под кожей, в крови и в воздухе, которым дышу, так что не бойся, конкурентов нет и не будет.

«Будет!» — подумала тогда Санни, но тут же себя одёрнула. Настоящая мать никогда не будет выбирать, кого из своих детей любить больше. У Мюриэль точно хватит любви на всех.

Это был чудесный день, несмотря ни на что. И Санни даже не пугал больше бал у Лестрейнджей. Ведь один уже пережила без потерь. И чего волноваться, ведь гости будут почти все те же. И Монстрик вернулся к ней под бок, убаюкивая своим мурчанием. Тоже наигрался с новой подружкой.

Уже засыпая, она представила себе Его лицо, как бывало не раз, только раньше гнала от себя этот образ. Но не сегодня, не после стольких волнений, когда представилось столько жизненных коллизий — мамина родня и судьба, Мюриэль и Руквуд, кузены Джейми, детишки вассалов. И невольно пришли мысли, а с кем она хотела бы написать свою историю, кто поместится в её сердце или уже там обосновался? От кого она хотела бы родить кроху, а может быть, и не одного? Чьему сыну подарить чудо-метёлку на полозьях от тётушки? Кто с ней будет учить малыша, как правильно держать палочку, а после баловать их прогулкой на каток… Права Мюриэль — не место в сердце двоим мужчинам. Да, выбирать страшно, только, похоже, она уже давно выбрала. Пусть неправильно, пусть это будет ошибкой, но только её ошибкой. А главное, как бы ни сложилось, она выбрала любовь. Как тётушка, как мама, как отец… И завтра она ему скажет, если сможет. Ведь это так просто теперь, должно же у неё получиться!