Положительный результат (джен)

Олливандер отступил на шаг, и его странные серебристые глаза блеснули каким-то нездешним блеском.

— Надо же... — пробормотал он. — Как причудливо тасуется колода...

Я вздрогнул. Олливандер читал Булгакова? Странные предпочтения для англичанина. Впрочем, во множестве фанфиков возраст старины Гаррика приближался к Мафусаиловому, так  что всё возможно.  Хотя в каноне про это ни гу-гу, так что не знаю, что и думать. А неугомонный  старец оживился ещё  больше:

— Знаете, мистер Поттер, думаю, вам лучше вообще не регистрировать эту палочку. Я дам вам запасную.

— Зачем? — удивился я.

— Затем, чтобы кое-кто думал, что всё идёт, как надо. Простите, большего я сказать не могу. Непреложный обет, знаете ли. Так что не клянитесь, прежде чем поймёте, чем эта клятва может вам аукнуться. И да, давайте попробуем...

Он снова взмахнул рукой, и оставшиеся на прилавке футляры с палочками взмыли в воздух, построились клином, как журавли, и улетели куда-то в заднее помещение лавки. А взамен прилетела одна-единственная коробочка. 

— Вот, — широко улыбнулся Олливандер. — Прошу любить и жаловать. Остролист и перо феникса. Берите, мистер Поттер. Но помните, что эта палочка — только для правой руки.

— Она мне подойдёт? — удивился я.

— Не так  хорошо, как та, что вы уже купили, — ответил старый мастер. — Но подойдёт, не сомневайтесь. Остролист и перо феникса.

Угу, а вот и канон подоспел. Но Олливандер не унимался. Он быстренько рассказал мне канонную байку про два пера, отданных фениксом одновременно и то, что моя палочка является сестрой палочки Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Этот маг мог стать великим... но сотворил много ужасных дел. Будьте осторожны, мистер Поттер. Будьте очень осторожны... Но окружающие должны видеть, что вы пользуетесь именно ЭТОЙ палочкой.

Похоже, старый мастер хотел сказать что-то ещё. Но не смог.

Я осторожно взял палочку в руки. Тоже довольно симпатичная...  да и отклик чувствуется — покалывание и тепло в пальцах.  Но с первой по ощущениям не сравнить. И всё же...

Я взмахнул палочкой, и та радостно выбросила в воздух россыпь разноцветных шаров и золотых звёздочек.

— Вот ею и колдуйте на уроках, — кивнул Олливандер. — Она вам подчинилась и будет служить. Правда, не столь хорошо, как первая, но для школьных заклинаний и этого хватит. Именно эту палочку вы и поместите в кобуру.

— А что делать со второй? — удивился я.

Старик хитро прищурился:

— Использовать, пока никто не видит. С нею вы можете разучивать самые разные заклинания, и Чар Надзора на ней нет и не будет. Я позаботился. 

— Сколько мы вам должны за вторую палочку? — спросила Петунья, внимательно слушавшая наш разговор.

— И вы не возражаете? — хитро прищурился Олливандер.

— Если это поможет защитить Гарри от... — тут Петунья резко замолчала, а старый мастер понимающе кивнул.

— За палочку  — семь галеонов.  И позвольте сделать Гарри подарок. С прошедшим днём рождения. Так сказать...

Петунья подозрительно прищурилась, а Гаррик щёлкнул пальцами, и на сей раз к нему прилетела маленькая квадратная шкатулка.

— Вот, — сказал он, доставая из шкатулки симпатичный браслет, отделанный перламутром и бирюзой. Красивый, но неброский, из чернёного серебра, браслет не выглядел женским.

— Дайте мне вашу первую палочку, Гарри, — сказал Олливандер и я протянул палочку из карельской берёзы. 

— Смотрите, — сказал  старый мастер  и притронулся  кончиком моей палочки к самому крупному камню на браслете — отполированной зеленовато-синей с тонкими серебристыми прожилками бирюзе. И палочка просто исчезла. Я удивлённо раскрыл глаза. Олливандер усмехнулся и нажал  на камень. Палочка тут же оказалась у него в руке.

— Ничего себе! — восхитился я.

— О да, старинная работа, — важно кивнул Олливандер. — Сейчас такое не способен повторить ни один из британских артефакторов. Самое интересное, что местонахождение палочки, когда она находится внутри браслета, определить невозможно.  А сам браслет выглядит и даже в очках артефактора читается просто как определитель зелий и ядов в пище. Если пища безвредна — камень становится зелёным, розовеет при добавлении Амортенции, краснеет  от жидкого Империуса и подобных подчиняющих зелий, чернеет — если распознаёт яд.

— Ого! — восхитился я ещё больше, прикинув, какие возможности имеет эта, с виду довольно скромная, безделушка. — Просто потрясающе!

— Вот и отлично, — усмехнулся Олливандер. — Примите это в дар, мистер Поттер.

— Но... но я не могу, — вздохнул я. — Это слишком ценный подарок.

— Не можете вы спать на потолке, — с некоторой жёсткостью в голосе ответил Олливандер. — Да и то со временем научитесь, мистер Поттер. И не беспокойтесь. Мне этот артефакт не стоил ни кната. В своё время мне подарил его ваш прадедушка, Хардвин Поттер, особо оговорив, что я могу распоряжаться этой вещицей по своему желанию и  усмотрению. И да,  в молодости я смог благодаря этому подарку пару раз избежать крупных неприятностей. А сейчас я просто отдаю сей артефакт вам. И не беспокойтесь — я имею на это право и вижу некую справедливость.

— Но почему? — спросила Петунья, продолжавшая нас внимательно слушать. — Почему вы помогаете Гарри... и бескорыстна ли эта помощь?

— Я не буду требовать от юного мистера Поттера ничего взамен за свою помощь и готов принести Непреложный обет, — ответил Олливандер. — Вам не стоит ожидать подвоха с моей стороны,  уважаемая леди. Я стараюсь помочь всем, кто, по моему мнению, нуждается в помощи... но не все понимают намёки, а напрямую я говорить не могу. Клятва убьёт меня. Я буду откровенен, леди. Я хочу свободы. А юный мистер Поттер сможет мне помочь получить её... если окажется достаточно умён.  Считайте этот артефакт моей попыткой хоть немного уравнять шансы в борьбе с сильнейшим противником. И большего я сказать не могу.

Вот оно как... Неужели старый мастер палочек плотно сидит на крючке у Дамблдора? Чем же Светлейший сумел так его зацепить? Вот чует моя печёнка, что Олливандер не человек... и что он гораздо могущественнее, чем кажется. И эта цитата из Булгакова... Это к чему? Но я понимал, что расспрашивать старика бесполезно — не скажет. Исходя из того, что я уже узнал о волшебном мире, я понял, что намёки, полунамёки и полные тумана речи здесь в порядке вещей. А он ещё и под клятвой. Но то, что он помогает магглорожденным — ценю. Ведь попытался он меня предупредить, совершенно не зная о том, кто я такой. И с палочкой здорово вышло — официально у меня канонный остролист и перо феникса, палочка-сестра Волдемортовой, а вот палочка из карельской берёзы, да ещё скрывающий браслет-артефакт, это, товарищи, подгон. И показатель того, насколько Светлейший задержался на этом свете... раз уж безобидный артефактор жаждет его погибели.

Петунья распрощалась с Олливандером, я — тоже, искренне поблагодарив за подарок. А когда мы выходили из лавки, точнее, когда Петунья уже переступила порог, Олливандер неожиданно подмигнул мне и тихо, еле слышно прошептал:

— Не гадайте, кто я такой, мистер Поттер. Я часть той силы, которая вечно хочет зла и вечно совершает благо... Меня попросил вам помочь некто могущественный, с кем вы знакомы...Олег.

Меня словно холодом обдало, но я сумел сдержать себя, приветливо улыбнулся, кивнул старику... старику ли?.. и переступил порог. От оно чё, Михалыч... Подарочек-то старина Гаррик сделал понятно с чьей подачи. И вряд ли в нём только те функции, о которых рассказал Олливандер. Если честно, что-то похожее и в закромах Блэков найти можно, а значит Смерти зачем-то нужно, чтобы у меня был именно этот браслет. Ладно, будем посмотреть...

— Домой, Гарри? — улыбаясь, спросила Петунья и взяла меня за руку.

— А у нас остались ещё здешние деньги? — отзеркалил её улыбку я.

— Так, несколько галеонов, — отозвалась Петунья. — Но мы вроде бы всё купили.

— А давайте попробуем местные сладости, тётя? — ненавязчиво то ли спросил, то ли предложил я, изобразив кота из «Шрека». — И для Дадли чего-нибудь прихватим. А вы сможете сравнить...

— А знаешь, пойдём! — решительно кивнула головой Петунья, отчего фиалки на её шляпке из итальянской соломки опасно затрепетали. — И сравним!

* * *

Гаррик Олливандер аккуратно затворил дверь за Гарри Поттером и его тётушкой. Приятная леди, даром что сквиб. Будь он лет на сорок помоложе — непременно приударил бы за дамой — когда-то давно он снискал в британском магическом сообществе славу Казановы. Увы, уже несколько десятков лет дамы интересуют его лишь с эстетической точки зрения. Устал он от отношений. Хорошо, что есть на кого лавку оставить, позаботился в своё время. Мария Киддел, которая родила ему сына, долгие годы была ему верной женой. Тайной женой, увы... Но пока есть в Британии магическая шваль,  умеющая ловко бить по болевым точкам, Гаррику Олливандеру лучше быть холостым.

Зато сын у него вырос замечательный. Умный, талантливый, всё понимающий... И уже сейчас он открыл своё дело, что позволяет ему официально набивать руку в достижении полного Мастерства и совершенствовать свои умения. А эта игра в конкуренцию! Олливандера, в силу возраста, забавляло очень немногое. Но это — забавляло. И очень хорошо, что никто даже не догадывается, что «конкуренты» на самом деле — отец и сын. И хорошо, что не догадывается. Неосторожно данная им клятва может и Джейми превратить чуть ли не в раба. А такой судьбы любимому единственному сыну Гаррик не хотел. Но сделать ничего не мог. И вот сейчас у него появился шанс.

Олливандер взмахнул палочкой, и на двери лавки появилась табличка: «Перерыв на обед». Но вместо того, чтобы действительно пойти обедать, старый мастер прошёл в подсобку и замер, словно чего-то ожидая. Через несколько минут в одном из углов заклубилась Тьма, стала густой, осязаемой. Олливандер склонил голову, словно приветствуя её.

— Я доволен... — прозвучал негромкий, но властный мужской голос. Очень красивый густой баритон, от которого, тем не менее, по спине начинали бегать ледяные мурашки.

— Ты всё сделал идеально, — продолжил голос. — Ещё немного и ты будешь свободен. Ты заслужил покой. Но я прошу тебя выполнить ещё одну мою просьбу. Поверь, она не менее важна, чем первая.

— Я готов, — отозвался Олливандер.

Из угла плавно вылетела узкая прямоугольная коробка с палочкой и приземлилась  Мастеру прямо в руки.

— Отдашь её Рону Уизли, когда его семья зайдёт в лавку покупать палочку для его брата Перси. Скажешь, что это приз для... для тысячного покупателя, к примеру. Уизли любят халяву, а Молли собирается отправить мальчика в Хогвартс со старой палочкой. Впрочем, так было и с Перси, но ему повезло. Ему подошла палочка Цедреллы Блэк. А сейчас его назначили старостой, и Молли решила купить парню новую палочку. А на своём шестом отпрыске она всегда экономит.

— Но почему я должен дарить новую палочку отпрыску Предателей крови? — со слабой ноткой возмущения в голосе отозвался Олливандер.

— Не хочешь — не дари, — отозвался Смерть. — Ещё пару сотен лет в этом мире?

— Вот уж нет, — отрезал Гаррик. — Я всё сделаю. Устал я от этого мира.

— Сам виноват, — отозвался его собеседник.

— Понимаю, накосячил, — проворчал в ответ Гаррик и угрюмо сгорбился.

Голос его собеседника несколько потеплел:

— Твой час близок. Только не упускай мальчика из виду.

— Я не могу активно вмешиваться в его жизнь... — возразил Олливандер.

— И не надо. Парень сам справится. Просто не упускай. Бывают и форс-мажорные ситуации, — отозвался собеседник.  — Ты один из немногих, кто может призвать меня. Мальчик не должен погибнуть. Больше его заменить попросту некем.

— Больше?  — удивился мастер палочек.

— Забудь. Не твоя компетенция, — холодно произнёс собеседник.  — Ты понял, что нужно делать?

— Да.  Нужно приглядывать  за мальчиком.

— Правильно. И  данная мной палочка обязательно должна попасть в руки Шестого Уизли. Это важно. Но юный Гарри в приоритете.

— Интересно, а что будет, если я не справлюсь?

— Просто небольшой Армагеддон. А ты уж постарайся справиться. Нам всем будет тебя не хватать.

— Справлюсь, куда ж я денусь... — вздохнул Олливандер.

— И заслужишь покой...

* * *

Кафе «Фортескью» Петунье понравилось. А  анимированное меню привело её в восторг. Поэтому она заказала себе и мне сладости — совсем крошечные порции, зато много.  И мы начали всё  пробовать с энтузиазмом. Петунья была в восхищении от большинства принесённых нам крошечных пирожных, но кое-какие замечания у неё нашлись.

— О, а вот здесь стоит заменить малину ягодами ежевики...

— Карамель лучше подчеркнула бы вкус крема...

— Начинка была бы безупречна, если бы в неё добавили немного корицы...

И всё в том же духе. Лично я таких нюансов не ощущал. Мне всё было вкусно. Наевшись от  души и заказав фирменный торт-мороженое для Дадли, мы уже собирались расплатиться и уйти, когда к нашему столику подошёл невысокий плотный мужчина лет сорока  с небольшими, но явно тщательно ухоженными усиками. Прямо как у Эркюля Пуаро, но не настолько роскошными. Мужчина был облачён в белоснежный поварской китель и высокий белоснежный же колпак.

— Дорогая леди, — обратился он к Петунье, — простите мне мою  навязчивость, не имея чести быть знакомым с вами, хочу представиться. Флориан Фортескью, владелец этого заведения.

— Петунья Дурсль, — представилась тётушка. — Я так же владею кафе-кондитерской, но не в волшебном мире.

— О, — кивнул Фортескью безо всякого снобизма. — Понимаю, вам так удобнее. Ещё раз прошу прощения, моя племянница невольно услышала ваши слова о том, что некоторые мои сладости можно улучшить. Не могли бы вы поделиться со мной вашими соображениями? Разумеется, ваша консультация будет оплачена.

У Петуньи загорелись глаза и слова полились бурным потоком. Всё. Эти два маньяка от кондитерского дела были потеряны для общества и зацепились языками почти на час. Они бы и больше разговаривали, но миловидная девушка в белом переднике и белой кружевной наколке на пышных, тщательно заплетённых волосах осторожно напомнила мистеру Фортескью о том, что нужно срочно закончить торт, заказанный Министром Фаджем на день рождения супруги. Поэтому ведущий кондитер Магической Британии извинился и предложил продолжить разговор при следующей встрече. Петунья пригласила его в своë кафе. И тот согласился с радостью.

Я сначала мысленно схватился за голову, вспомнив о наших оборотнях, но потом успокоился. Вряд ли обычный кондитер сможет их распознать. Ауру скрывать ребята умеют, да и амулеты им Сивый навесил качественные. Так что всё в порядке...  А у Фортескью, похоже, к Петунье не только профессиональный интерес. А что? Женщина она весьма симпатичная, на свой возраст не выглядит... и как монашка жить не обязана. К тому же им явно есть, о чём поговорить. А удавшаяся личная жизнь — залог здоровья.

Так что прощание прошло в тёплой, дружественной обстановке, единственное, что меня огорчило — лавки мистеров Мифов я на этот раз не нашёл. Хотя, где она находится, помнил точно.

Зато после столь плодотворной беседы мы зашли в магазин, где продавали сов, и Петунья приобрела мне небольшого сычика — смешного и лупоглазого. Птица оказалась на редкость умной, за что и получила имя Профессор, сокращённо — Проф.

* * *

Вообще-то я думал, что решил все вопросы с Хогвартсом, по крайней мере, на первое время.  Как выяснилось позже, зря я так думал.

Через несколько дней после нашего похода на Косую аллею, мы мирно завтракали, причём у каждого были свои планы на грядущий день. Петунья собиралась в кафе, вроде как ближе к обеду её должен был навестить Флориан Фортескью.  У Дадли была тренировка перед очередными соревнованиями, а я хотел навестить Сириуса и малыша Реги.  Многоразовый портключ в дом на Гриммо Сириус мне дал уже давно, так что никаких сложностей с перемещением.

Итак, мы мирно завтракали, обсуждали планы на день и вообще радовались жизни. Потом Дадли помог собрать посуду, а я начал её мыть и ставить в сушилку. Кузен умчался на тренировку, Петунья поднялась наверх за сумочкой... и в это время раздался стук в дверь.

Я быстро поставил на место последнюю чашку, снял резиновые перчатки и пошёл к двери. Поскольку мы никого не ждали, то я вежливо спросил:

— Кто там?

— Прошу прощения, мне нужен мистер Гарри Поттер, — ответил мне спокойный, хорошо поставленный женский голос.  — Меня прислало руководство школы, в которую он зачислен.

Я оглянулся на спустившуюся Петунью, на лице которой отразилась лёгкая досада. Типа: «Да мы уже сами всё сделали, что ещё нужно-то?»  Но, тем не менее, тётушка кивнула мне, разрешая впустить незваную гостью.

На пороге стояла весьма представительная дама лет сорока-сорока пяти на вид, в зелёном твидовом костюме вполне себе офисного вида, разве что юбка длинновата. На голове дамы красовалась шляпка-таблетка с вуалью в тон к костюму. Глаза серые, взгляд строгий, очки в  металлической оправе. В целом довольно приятная леди, выглядевшая как профессор университета (в принципе, это так и было) или канцелярская служащая высокого ранга. И ещё. Лицом дама была очень похожа на свой киношный образ, хоть и выглядела куда моложе.

Впрочем, это понятно. В киносаге все взрослые актёры выглядели старше своего книжного возраста — где-то я читал, что это из-за Алана Рикмана, которому даже в первом фильме было далеко не тридцать семь. А Рикмана хотели снять обязательно. Ну, и понятно, что его ровесники не могли выглядеть слишком уж молодо на его фоне — фанаты уже на момент выхода первого фильма с упоением разбирали Поттериану по косточкам, и такой косяк обязательно отметили бы. Впрочем, судя по тому, насколько идеально вписался в образ Снейпа Алан Рикман, игра стоила свеч.

Но что-то я отвлёкся. Я вежливо поздоровался, пропуская гостью (как говорят инопланетяне: «Незваный гость хуже Гагарина», хе-хе), а  Петунья только подтвердила мою догадку, произнеся:

— Здравствуйте, профессор Макгонагалл. Чему мы обязаны вашим визитом?