Семь женихов красавицы Сансы (джен)

Мальчик-гей, мальчик-гей,

Будь со мной понаглей!

(с) Тату

Сансе последнюю неделю не везло в любви настолько, что ей стоило бы сыграть в карты. Сначала она в несчастливый вечерний час прошла мимо столовой, в которой дядя Бенджен и пугавший Сансу уродец Тирион разминались красненьким перед вечерним застольем. Проклятый Тирион называл дядю Бенджена Черным Ловеласом, а дядя Бенджен в ответ ржал, как полковой конь, и наигрывал на лютне неприличные частушки. Образ таинственного черного рыцаря, занимавший душу Сансы последние три недели, рассыпался в прах, и Санса даже всплакнула бы, если бы кровь Старков не взяла верх и она не разозлилась бы на Бенджена и Тириона.

Чтобы совершить свою страшную месть, Санса даже помирилась с Арьей. Все три недели, которые Санса витала в облаках, Арья едко подсмеивалась над сестрой, и в результате последние две недели сестры не разговаривали. Но когда Арья узнала, что сестру кто-то обидел, и увидела, что Санса не плачет, а хочет отплатить обидчику, ссоры и насмешки тут же были забыты. Сестры Старк разрезали дяде Бенджену струны на лютне и испачкали ему полотенце углем, а Тириону насыпали в кубок с вином самого жгучего перца, который только могли найти. Дядя Бенджен жутко ругался, порадовав затаившихся за углом сестер, а Тирион, отхлебнув из кубка, принял свою расплату с юмором и изобразил настоящую пантомиму, повеселив ею всех сидящих за столом.

— Он прикольный, — с симпатией сказала Арья. — Давай ему еще чего-нибудь устроим.

— Дурак, — не согласилась Санса и решила переключить свое внимание на принца Джоффри, который, как она вспоминала, некоторое время назад провожал ее печальными взглядами.

К несчастью, с принцем Сансу постигла неудача другого характера. Приехавший в замок принц, одетый в шелка и кашемир, был бледен, изнежен и светловолос. Но за то время, которое Санса провела в своих мечтаниях, прекрасного принца умыкнули ее братья, и Санса, встретив принца в коридоре, с трудом его узнала. Вместо шелков принц был одет в дубленую кожу, руки его были сбиты похуже, чем у Арьи, а на левой королевской скуле красовался отменный фингал. В довершение всего, Джоффри на глазах у Сансы получил от Робба затрещину, но не удалился, гордо подняв голову, и не бросил Роббу перчатку, а с хохотом побежал вслед за Роббом, чтобы вернуть ему должок.

— А ведь совсем на человека стал похож, — задумчиво произнес Джон Сноу, глядя вслед Роббу и Джоффри. — Мое почтение, леди Старк.

— Вы! Вы! — закричала на Джона Санса, которой и его ернического обращения «леди Старк» было обычно достаточно, чтобы надуться. — Вы все испортили! Оставьте его в покое! Мой бедный принц…

— Служу родному Вестеросу! — откликнулся Джон Сноу как заправский Дозорный, уворачиваясь от «бедного принца», который вихрем пронесся по галерее в другую сторону. Своей работой над принцем, включая фингал, Джон Сноу был действительно горд.

— Проклятые мальчишки! — подытожила Санса и, вздернув подбородок, ушла в свою комнату.

Тирион был известен всему свету как насмешник, но вдохновенная лютня Бенджена Старка пленила его душу, и он дошел даже до того, что стал подпевать любимой песне Бенджена, которую тот называл гимном Ночного Дозора. Гимн был прост и пафосен, но в исполнении Бенджена приобретал какую-то дикую прелесть. Чтобы не подрывать свою репутацию циника, Тирион предпочитал петь его с Бендженом дуэтом, только сидя на крепостной стене.

И треснул мир напополам, дымит разлом,

хором выводили Тирион и Бенджен погожим утром, сидя на крепостной стене.

И льется кровь, идет война добра со злом.

И меркнет свет, белый паук плетет узор.

По темным пустошам летит Ночной Дозор.

К замку тем временем скакал во весь опор рыцарь в прекрасных доспехах, за рыцарем спешила его свита с развернутыми знаменами, и дозорный подал сигнал замку, протрубив в рог.

— Испортил песню, дурак, — с досадой сказал Тирион, возвращаясь в свое обычное насмешливое состояние. — Бен, знаешь, с чем рифмуется слово Лорас?

Бенджен подтвердил свое знание коротким смешком, созерцая кудри рыцаря, его прозрачный шарф и его расписные доспехи.

— Тебе как, в Дозоре боевые гомосеки не нужны? — проворчал Тирион, вставая и собираясь спускаться вслед за Бендженом со стены, на которую только что с трудом взобрался. — Спорю на десять золотых, что этот парень прослышал о великом походе за Стену и спешит найти неприятностей на свою рабочую часть тела.

Санса не любила постоянный стук палок во дворах замка, где тренировались и юноши, и члены дружины. Одетые в дубленую кожу и вооруженные тяжелыми дубинками дружинники были больше похожи на повздоривших лесорубов, чем на участников рыцарских турниров. Но с появлением великолепного сэра Лораса все изменилось — еще бы, ведь сэр Лорас привез с собой турнирные мечи!

Турнирных мечей Санса, конечно же, никогда до этого не видела, и была разочарована тем, что они оказались блеклыми и невзрачными — даже блестящий Лорас Тирелл не был безрассуден настолько, чтобы тупить дорогие клинки. Но еще больше Санса была разочарована доспехами Робба и Джона — сэр Родрик посчитал, что для тренировки нет смысла портить хорошие доспехи, и одел своих воспитанников в то, что давно жалко было отнести на переплавку. Сэр Лорас в своих резных доспехах, словно украшенных тысячей цветов, казался на этом фоне прекрасным ангелом.

Несмотря на то, что Лорас Тирелл приходился ровесником ученикам сэра Родрика, он довольно легко побеждал их одного за другим, и только Робб, коренастый и упорный, сумел оказать ему сопротивление, пока сэр Лорас не нашел брешь в его защите и не закончил поединок двумя гулкими ударами меча по шлему и оплечью.

— Браво, милорд, — сказал Роббу галантный сэр Лорас, поклонившись.

— Браво, сэр Лорас! — крикнула Санса с балюстрады, восхищенная его ловкостью и рыцарством. — Прекрасная победа!

— Никакая победа не может быть прекраснее вас, миледи, — отозвался сэр Лорас и бросил Сансе одну из роз, украшавших ее оплечье. Санса поймала розу, и ей почему-то вспомнились розыгрыши ее несносных братьев — роза была колючей и больно поранила ее ладони. Но, как истинная леди, Санса только лучезарно улыбнулась своему рыцарю.

— А ну-ка, давай я попробую, — сказал Джон, обидевшись за брата, и они с Лорасом зарубились всерьез. По силе и ловкости молодой Джон Сноу был ровня Лорасу Тиреллу, но его подвели отсутствие опыта и горячность — он постоянно атаковал, терял равновесие, и сэру Лорасу удалось сбить его с ног и лишить меча. Санса восхищенно захлопала в ладоши, готовясь приветствовать чемпиона.

— Вы рыцарски сражались, мой друг, — произнес Лорас, который еще не знал о главном козыре Джона, его боевой ярости.

— Я не повторю этой ошибки, — ответил взбешенный Джон, вскакивая на ноги и ловко избавляясь от панциря и шлема. — Принц, давай сюда свой меч!

«Нельзя отказывать Джону Сноу», — объяснили принцу его однокашники еще в первую неделю, отлив его водичкой, и поэтому сейчас принц безмолвно выполнил распоряжение бастарда.

С укороченным клинком и без доспехов, Джон широко расставил руки и ноги, будто собирался завалить дикого зверя, и медленно пошел на сэра Лораса. Сэр Лорас несколько раз пытался атаковать, но попадал в пустоту — Джон быстро отскакивал в сторону и пару раз доставал блестящий панцирь принца, оставляя на нем длинные царапины. Вес доспехов мешал сэру Лорасу, и он сначала избавился от шлема, чтобы лучше видеть своего соперника, а потом бросил свой великолепный щит. Джон только этого и ждал: он бросился вперед, поймал нанесенный сверху удар на свой клинок, а затем поднырнул вниз, и ноги сэра Лораса описали красивую дугу. Оглушенный сэр Лорас не успел даже прийти в себя, а разгоряченный Джон, сверкая безумными глазами, уже встал коленом на его правую руку и приставил ему к горлу боевой клинок принца.

— Сдаюсь, — пробормотал онемевшими губами юный рыцарь, которого еще ни разу в жизни не пытались по-настоящему зарезать.

— На этом мы пожелаем Джону доброй охоты, — вмешался сэр Родрик, чувствуя, что пора разрядить обстановку. — А сэра Лораса торжественно поздравим с тем, что он пропустил проход в ноги.

Эддард Старк своему боевому искусству обучился перед войной и непосредственно в войну, а потому любил посмотреть на показательные поединки, хотя сам в них никогда не участвовал. «Очень поучительно посмотреть, как люди сами показывают тебе, как их поудобнее прирезать», — иногда пояснял Эддард с обычно несвойственным ему зловещим юмором. Поэтому Эддард был не очень доволен, когда его дети схватились с Лорасом Тиреллом, — он предпочитал, чтобы их силу и слабости знали верные дому Старков дети дружинников, а не заезжие рыцари. Но поведению Джона и его победе Эддард был рад.

Санса не знала о том, что отец стоит неподалеку, и потому дала волю своей досаде от поражения Лораса.

— Проклятый Джон, — пробормотала Санса, чуть не плача, и, отойдя от балюстрады, наткнулась на отца.

— Санса, — мрачно сказал Эддард, и Санса, всегда бывшая хорошей девочкой, в первый раз в своей жизни его испугалась. — Ты моя дочь, и я люблю тебя. Но больше никогда не смей поддерживать кого бы то ни было против семьи!

Полученный от отца выговор смутил Сансу, но не смог пересилить очарование Рыцаря Цветов, и Санса выловила своего рыцаря в пустой галерее, когда тот направлялся в свои покои, чтобы переодеться к ужину из одного роскошного наряда в другой. Хитроумная Санса сложила ладони и уткнулась в них лицом, словно бы в большом горе.

— Что с вами, миледи? — немного обеспокоенно спросил Лорас, и Санса показала ему свои поцарапанные ладони.

— Ваша роза прекрасна, сэр Лорас, но у нее очень острые шипы, — произнесла Санса заготовленную фразу.

— О, простите меня, моя госпожа, — галантно сказал Лорас, наклоняясь и целуя ладони Сансы.

Сэр Лорас хотел ограничиться галантностью, но Санса тут же обхватила его шею и повисла на нем.

— Я люблю вас, мой прекрасный рыцарь, — храбро сказала Санса и прижалась щекой к нежной щеке сэра Лораса.

— О мое бедное дитя, — печально произнес сэр Лорас, когда его попытки выскользнуть из рук Сансы оказались тщетными. — Я в отчаянии от того, что мне придется ранить ваше прекрасное сердце, но я люблю другого.

Санса была внимательной девушкой, и даже в такой момент от ее внимания не ускользнула необычная форма употребленного сэром Лорасом слова.

— Другого? — вскричала Санса на весь коридор. — Другого?

Санса разрыдалась и бросилась бежать, оплакивая то, что под личиной блестящего рыцаря она обнаружила извращенца.

Принц Джоффри вбежал в столовую к обеду, сияя новой царапиной на лбу и свежими ссадинами на руках, быстро наглотался супа, набил карманы яблоками и печеньем и убежал. «Ну и ладно, — подумала Санса, вставая из-за стола и провожая принца взглядом. — Он, конечно, не франт, но зато не душится и не завивается, нормальный парень».

У входа в столовую Санса столкнулась с Джоном Сноу, хрустевшим яблоком, только что отобранным у принца.

— Прости меня, Джон, — тихо сказала Санса.

— За что еще? — удивился Джон, который уже забыл, что вчера Санса болела за Лораса Тирелла.

— За все, — проговорила Санса, легонько боднула высокого Джона головой в плечо и убежала.

— Чудеса, — пробормотал Джон, но не сильно удивился, потому что Арья тоже всегда вела себя непредсказуемо.

«Чудеса», — про себя согласился Эддард, с удовольствием наблюдая за сценой с галереи на втором этаже.