Ночь святого Валентина (гет)

* * *

На утреннее сборище Маккиннона Северус, разумеется, не пошел — еще не хватало! На рассвете с ночной охоты вернулась Гермионина сова, Брунхильда, и навела на идею получше — написать Лизе (Северус не стал утруждать себя сочинительством — запечатал пустой конверт), вручить письмо сове и верхом на метле отправиться следом.

Простой, почти очевидный, но изящный ход, не так ли?

Северус упивался своей находчивостью аж до самого Хогсмида — пока Брунхильда не спланировала к зданию местной почты и не сбросила письмо в общий ящик. От разочарования Снейп швырнул ни в чем не повинную метлу в забор, распугав дремлющих птиц. Ну ясно, девица — или те, кто стоят за ней, — подстраховалась от слежки: за посланием явится другая сова. Но не караулить же ее тут до ночи!..

За Хогсмидом возвышалась подсвеченная неярким зимним солнцем громада замка, задавшая новый ход мыслям. Вон в той закрытой от любопытных школьников башенке, которая глядит на озеро единственным подслеповатым окошком, есть комната. Там на столе лежит книга в переплете из драконьей кожи, стоит серебряная чернильница, а в ней маленькое невзрачное перо. Время от времени оно вылетает из чернильницы и вписывает на страницу книги имя еще одного юного волшебника или волшебницы, получивших право учиться в Хогвартсе. Большинство из них садятся в должное время в «Хогвартс Экспресс», но почти каждый год находятся и те, кто остается постигать азы магических наук дома — и, судя по внешности, таинственная Лиза запросто могла оказаться из их числа…

К чести Минервы МакГонагалл, она не стала тянуть резину, и Северус ввел ее в курс дела уже по пути в башню — то и дело останавливаясь и хватая ртом воздух на крутой винтовой лестнице. Раз в год, незадолго до первого сентября, директору полагалось просмотреть книгу и составить список тех, кому предстояло получить письмо о зачислении в ближайшие двенадцать месяцев. Однако покойный Альбус Дамблдор на памяти Снейпа лично занимался этим только раз — в год одиннадцатилетия Мальчика-который-выжил. Все прочие годы эту почетную обязанность делили между собой деканы, а значит, Северус поднимался по этой лестнице не меньше пяти раз — но, дракл побери, раньше это не было так тяжело… Неужели девочка права, и он в самом деле начал заплывать жирком?

Известие о похищении Гермионы — его накануне договорились держать в тайне, так что слухи не должны были разойтись раньше сегодняшнего вечера — взволновало Минерву не на шутку, поэтому над книгой в черном переплете они склонились вдвоем. Очень хорошо — трогать руками древний артефакт не полагалось, книга перелистывала страницы сама, и довольно быстро, возмущенная неурочным визитом, — так что вторая пара глаз пришлась как нельзя кстати.

Но уж точно не третья! Глотик, как видно, ночью тайком забрался ему в карман, а теперь высунул призрачную морду и тоже потянулся к магической книге, будто умел читать. Северус запихнул дракона обратно: сиди там, гулена, раз уж дома не остался… Ну, что там у нас?

Элиза Салливан, Дербишир?.. Навряд ли, ей только-только исполнилось девять… Лиза Терпин, Восточный Сассекс?.. Она была у Флитвика, поступала в один год с Гермионой, странно, что ты не помнишь… О, гляди, Элизабет Саммерсфилд, Корнуолл. И возраст самый подходящий!.. Жаль тебя разочаровывать, но Бетти была моей родственницей по мужу и погибла в войну… Мои соболезнования… Лиз Таттл, Мидлсборо?.. Староста Слизерина, забудь…

Но по мере того, как они углублялись в прошлое, надежды угасали. Когда книга пролистнула страницу с записью о нем самом: «Северус Снейп, 1960, 9 января, Коукворк, Большой Манчестер», Северус разогнулся и потер затекшую поясницу. МакГонагалл последовала его примеру:

— Бесполезно?

— Похоже на то… Либо она выглядела неправдоподобно молодо, либо…

— Либо она сквиб.

— Но она проделала такое, что не каждому магу под силу, Минерва…

Обручальное кольцо продолжало слегка пульсировать, но почти не беспокоило, и Северус позволил себе ненадолго задержаться в школе — не столько ради бутербродов, которые предложила ему МакГонагалл, сколько для того, чтобы обдумать следующий шаг. И так вытянул две пустые карты подряд… Может быть, стоит оставить пока мадемуазель Лизу в покое и попытаться распутать ниточку, ведущую к Трэверсу?

Нет, сегодня определенно был не его день!

Не успел Северус подняться на парадное крыльцо Малфой-мэнор, как из кристально-чистого воздуха по бокам от него соткались две фигуры в одинаковых серых мантиях. Одна сразу нырнула за спину, а другая отвернула ворот, демонстрируя нашитую с изнанки эмблему, и вежливо поздоровалась:

— Добрый день, профессор Снейп. Могу я попросить вас отдать палочку и проследовать за мной?

— Добрый день… Уингер. — Час, проведенный в пыльной башне, здорово освежил воспоминания Северуса. Тэлботт Уингер, Рэйвенкло, закончил школу лет девять или десять назад. Не самый блестящий ученик, в том выпуске были и посильнее, но поди ж ты, взяли в аврорат… — Это арест?

— Пока лишь предварительное дознание, все зависит от того, что вы сможете нам сообщить. — Уингер блеснул белозубой улыбкой и выпалил заученной скороговоркой: — Но вы имеете право хранить молчание, все сказанное вами, может быть использовано против вас в суде.

Если бы Уингер был один, Северус оглушил бы его Конфундусом и смылся. Плевое дело, парень никогда не отличался быстротой реакции. Но палочку напарника, нацеленную точно между его лопаток, Северус мысленным взором видел так же отчетливо, как если бы она была направлена ему в грудь. Волей-неволей пришлось вступать в разговоры.

— В таком случае, я могу навестить аврорат на днях, — Снейп инстинктивно подладился под непринужденно-любезную манеру собеседника. — Видите ли, Уингер, сейчас мне с вами беседовать недосуг. Мою жену похитили, и чем быстрее я ее разыщу…

— Наше дело тоже не терпит отлагательств, сэр, — еще одна белозубая улыбка. — Побег из Азкабана — это не шутка.

А вот это уже интересно…

— И какое отношение он имеет ко мне, позвольте осведомиться?

— Самое прямое, сэр. В камере мы нашли пузырек из-под Феликс Фелицис. Британских магов, способных сварить это зелье, можно пересчитать по пальцам одной руки, и всех остальных мы уже проверили.

— В таком случае пригласите Бораго, содержателя аптеки в Косом переулке. Он подтвердит вам, что я продал ему всю партию зелья только в феврале.

— А откуда вы знаете, когда именно был совершен побег?

Черт, ну что за день. Прокол за проколом.

— Такое уж у меня жизненное призвание, Уингер — знать разные вещи, неизвестные широкой публике…

Может быть, он и сумел бы уболтать парня, но глухой голос за спиной пробурчал: «Хорош трепаться, Тэлби, бери палочку и пошли», — отбивая охоту спорить…

Снейпа привели в приемную аврората — или как там у них называлась эта круглая приземистая комната без окон, но с пятью дверями и тремя каминами, по которой сновали туда-сюда деловитые волшебники в форменных мантиях? — но допрашивать не торопились. Просиживать штаны на отполированной временем и тысячами задов дубовой лавке просто так было невыносимо. Может, потребовать очную ставку с Эдвинусом Бораго? Или?.. Северус поймал себя на том, что высматривает взлохмаченную черную шевелюру и круглые очки Поттера. Дожил.

Высмотрел Долиша: в одной руке стаканчик кофе, в другой — огромный сэндвич с огурцом.

— Напрасно вы не пришли на утренний сбор, Снейп, — с мягкой укоризной заметил тот, когда прожевал кусок. — Гарри поделился с нами очень любопытным воспоминанием. Представьте, ваша фальшивая невеста оказалась родной племянницей того Пожирателя, Трэверса. Лиза Селвин. Его папашу мы проверили первым делом, он чист, как слеза младенца. Дом Селвинов, конечно, спрятан от посторонних глаз, но мы подняли на ноги наших лучших ищеек. Считайте, мы уже у них на хвосте… — и ободряюще похлопал Северуса по плечу, едва не пролив на него кофе.

Новость, конечно, превосходная, но какой удар по самолюбию! Значит, пока Северус без толку мечется по Англии, этот очкастый паршивец выкладывает все Маккиннону как на духу... Умница Гермиона расшифровала Лизу еще в тот вечер, когда с нее снимали проклятие «Сонетов колдуна» — теперь-то Северус и сам вспомнил их перепалку, — и если бы только он догадался попросить у Минервы Думосброс, то отыграл бы хоть пару очков. А теперь красавчик Арчи явится к Гермионе в роли избавителя вместо него самого. Впрочем, какая уже, к драклам, разница, кто — лишь бы спасли…

Северус поплотнее завернулся в свою зимнюю мантию, как сонная летучая мышь, вытянул ноги, привалился к стене и сидел так, пока огромная эмблема аврората — буква М и волшебная палочка, выложенные мозаикой на куполообразном потолке, — не замигала пронзительным синим светом.

Тревога! Общий сбор! Тревога!

* * *

— Правда, я красивая? Ну скажи, Гермиона!

Часа через полтора или два после ухода Трэверса дверь открылась, впуская Лизу, и снова захлопнулась: Гермиона успела разглядеть за ее спиной немолодую женщину, которая даже в полумраке коридора казалась больной и измученной. Лиза, напротив, сияла от возбуждения — она была одета в точную копию подвенечного платья Гермионы, и когда девушки оказались друг напротив друга, водопады белоснежных шлейфов запрудили всю комнату. Зеркал в детской не было, и Лиза крутилась, пытаясь разглядеть себя с разных сторон.

— Правда, — солгала Гермиона. На самом деле при виде карикатуры на самое себя ее замутило, и, не желая смотреть в отчаянно косящие глаза Лизы, она предложила: — Хочешь, я тебя причешу?

— Хочууу! — восторженно взвизгнула та. Если бы не тяжелый кринолин, пожалуй, еще и запрыгала бы.

Впрочем, Гермиона освоилась быстро. Лизу наверняка приставили караулить пленницу, но она вела себя с Гермионой скорее как с желанной гостьей: то и дело вырывалась из-под расчески, чтобы найти и показать что-нибудь, о чем заходила речь. Заколку в виде четырехлистного клевера. Коллекцию птичьих перьев. Экземпляр «Ежедневного Пророка» с репортажем о слушаниях по законопроекту о домовых эльфах — к тексту заметки прилагалась колдография Гермионы за ораторской трибуной. Удачный, надо сказать, снимок, обычно «Пророк» мисс Грейнджер не льстил. Да, вроде и недавно все это было, а кажется — полжизни назад.

— У вас есть домовой эльф, Лиза? Познакомишь нас?

— Неа… Раньше был, только сдох. Мама забоялась, а я Тинки из кухни вынесла и выкинула в кусты… — Лиза понизила голос и добавила с наивной откровенностью семилетнего ребенка: — По правде, я хотела потом посмотреть, что у Тинки внутри, но его лиса унесла.

Гермиона вспомнила свою ночную находку и отодвинула портьеру. Кукла все еще болталась на шнурке, но выглядела при свете дня скорее жалко, чем зловеще. Гермиона освободила висельницу и посадила на подоконник — там оказалась целая компания кукол. Грязных и оборванных, но хотя бы целых. За забранным решеткой окном по-прежнему никаких следов — ни друзей, ни врагов.

— А у этой куклы ты тоже хотела посмотреть, что внутри?

— Неа, я ее наказала. Она не слушалась дядю Хайрема. — Лиза выговаривала имя Трэверса звучно и как-то нараспев, словно смакуя его звучание: «Ххай-рррэм».

— А что дядя Хайрем хотел, чтобы кукла сделала?

Лиза смешалась.

— Не знаю…

— Не знаешь, но все равно наказала?

— Не знаю, как это слово называется…

— А показать можешь?

— Ага…

Лиза скорчила гримаску, сняла с подоконника двух кукол и показала. Гермиона ткнулась лбом в холодное стекло, перемогая новый приступ тошноты. Тот, первый, когда она увидела пародию на самое себя, показался сущей ерундой по сравнению с омерзением, которое охватило ее сейчас.

— Дядя Хайрем часто такое делает, Лиза?..

Один раз их прервала мать Лизы. Она принесла обед — миску каши и булочку с заветрившимся кусочком сыра. Девушки разделили еду по-сестрински, орудуя одной ложкой на двоих, и потом сидели и говорили, говорили, говорили, пока за окном не сгустилась темнота…

Трэверс распахнул дверь и встал на пороге, подозрительно оглядывая детскую:

— Эй вы, обе! Живо вниз, и без фокусов!

Даже если Гермиона и собиралась что-нибудь предпринять, то все равно не успела бы. Когда она спустилась в гостиную, волоча тяжелые юбки и цепляясь за перила узкой лестницы, ей велели сесть в угол дивана, Петрификус Тоталус — и дальше Гермионе оставалось только беспомощно наблюдать за происходящим, насколько хватало угла обзора.

Выдернули волос, кинули в склянку, и Лиза в облике Гермионы плюхнулась рядом. Еще одно заклинание окаменения.

Третьей в их неподвижной компании стала мать Лизы.

Трэверс расправил их платья, отступил от дивана и придирчиво оглядел дело рук своих:

— Ну крррасота, чисто куколки, — он даже прищелкнул языком от удовольствия. — Пусть теперь повыбирают…

Повыбирает — кто? Для кого могла бы понадобиться шарада из трех «Гермион»? Глаза, которыми парализованная Гермиона не могла моргнуть, уже начинало саднить, но сердце радостно встрепенулось — Северус здесь! И она напрягла всю свою волю, чтобы как можно быстрее развеять действие заклинания и суметь подать мужу какой-нибудь знак…

* * *

Порт-ключ был настроен неточно, и им пришлось совершить марш-бросок в сгущающихся сумерках через какой-то лесок, по сучьям и корягам, прикрытым скользким снежным месивом — пока они не выбрались к старинному трехэтажному особняку. На удивление, Снейпу без возражений вернули палочку и позволили присоединиться к отряду — не то признавая его право участвовать в освобождении жены, не то вся эта история с задержанием была просто предлогом… для чего?

Новоприбывшие авроры смешались с теми, кто дежурил на месте, и быстро оцепили дом со всех сторон. Народу было достаточно, но штурмовать особняк они не спешили — присмотревшись, Северус понял, почему. То, что он принял в сумерках за живую изгородь, оказалось стеной волшебного огня. Стоило кому-нибудь из людей подойти поближе, как черное пламя взметалось вверх, достигая окон второго этажа. Да уж, с налету в такое не сунешься… если у тебя нет под рукой морозильного зелья. Что, неужели попросят сварить?

Оказалось, проблема в другом.

— Мы тут немного поболтали с Трэверсом, пока вас ждали, — доложил незнакомый Снейпу аврор, должно быть, старший группы ищеек. — Мисс Грейнджер в целости и сохранности, и он готов обменять ее жизнь на свою свободу. Говорит, что впустит внутрь кого-нибудь одного для дальнейших переговоров.

А потом еще одного. И еще… Известный трюк.

— Я пойду! — это, конечно, Арчи Маккиннон. Помятый, как после бессонной ночи, и явно не брился сегодня утром. Надо же, какое трогательное беспокойство…

— Вы всегда так рветесь спасать чужих жен, Маккиннон?

— А вы всегда так плохо следите за своими, Снейп?

— Но-но, полегче, господа, полегче, — Долиш шагнул между ними, не давая сцепиться. — Мы делаем общее дело, ни к чему ссориться.

Маккиннон скрестил на груди руки и после паузы заговорил, уставившись в сторону особняка.

— К вашему сведению, Снейп, подонок, который засел внутри, зверски замучил до смерти мою сестру Марлин, ее мужа и двоих детей. Просто потому, что она не побоялась выступить против Пожирателей Смерти… Даже не знаю, способны ли вы понять, что я чувствовал и чувствую все эти годы. Вы ведь тоже, кажется, состояли в этом почтенном сообществе?

Вот именно, дружок Арчи, я Пожирателем был. А ты-то много знаешь об их повадках?

Творя заклинание на ходу, Снейп вынырнул из лесочка, где они совещались под прикрытием деревьев. Сонорус.

— Трэверс, ты, старый вонючий козел! — разнессся по дворику его голос. — Как спалось в Азкабане? Кошмары не мучали?

В особняке его услышали — должно быть, Трэверс следил за аврорами откуда-нибудь из окна.

— Снейп, ты, что ли? — и увереннее: — Пришел-таки? Ну, поздравляю с женитьбой! Баба что надо — огонь!

Это была провокация, но Северус на нее не поддался. Дешевка.

— Тут к тебе в гости кровный враг просится, Арчи Маккиннон. Пустишь?

— Какой еще, в жопу, Арчи? Не знаю такого!.. А ты заходи, Северус, посидим, вспомним старые годы. Ты мне всегда нравился, хоть и сучара оказался, — со стороны особняка донесся сухой, кашляющий смех. — Давай через полчасика подходи. Я пока полы помою, огневиски найду…

Полдела сделано. Снейп ретировался обратно в лесок. Маккиннон прошил его уже откровенно ненавидящим взглядом, но смолчал: недвусмысленное приглашение слышали все.

Ладно, к черту свары, в самом деле. Трэверс попросил отсрочку — значит, и у него есть время подготовиться. Северус обошел кругом несколько деревьев, сорвал ветку, подумал и отломил еще одну. Одно заклинание трансфигурации, второе — и вот уже вместо веток на снегу две новые волшебные палочки. Вернее, две деревяшки, конечно, но выглядят совсем как товар из лавки Олливандера — девочка оценила бы работу… Долиш, следивший за его действиями, одобрительно кивнул.

Северус сбросил верхнюю мантию прямо в снег, оставшись в одном свадебном костюме — так легче будет двигаться. Свою волшебную палочку он спрятал под левый рукав сорочки и несколько раз проверил, как она выходит из-под манжета — все будет зависеть от того, насколько быстро он сможет выхватить оружие. Одну лже-палочку сунул в карман, вторую взял в руку. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, выкидывая из головы все лишнее.

Все, готов. Теперь или никогда…

Черное пламя расступилось, пропуская его, и вновь сомкнулось за спиной. Крыльцо. Приоткрытая створка входной двери. Маленький темный холл.

— Трэверс?

— Иди вперед, медленно, с поднятыми руками, — донеслась до него инструкция. Треп про старых друзей и огневиски — игра на публику, не больше. Они оба прекрасно это знали.

Северус прислушался, стараясь определить направление звука, и крадучись двинулся дальше. Гостиная, освещенная только пламенем камина, прямо напротив дверей на диване три неподвижные Гермионы. Две в свадебных платьях, одна в простой мантии.

— Брось палочку на пол.

Он выполнил команду. Голос Трэверса доносился из-за спины сверху. Прямо в гостиную спускалась лестница, ведущая на второй этаж — скорей всего, враг притаился на площадке. Очень выгодная позиция: Снейпу понадобится не меньше трех секунд, чтобы развернуться и ударить хотя бы вслепую. Три секунды в бою с опытным магом — практически вечность…

— И вторую тоже, Северус. Руки держать кверху.

Вторая деревяшка последовала за товаркой, глухо стукнувшись о паркет. Голос сверху и немного сбоку. Под левую руку, очень неудобно. Жаль, что нечего взорвать, чтобы отвлечь Трэверса хоть на секунду.

— Вот и славно… Теперь можешь выбирать свою суженую. У меня тут, кхе-кхе, коллекция…

— Средняя, — он даже не взглянул на них. Половицы наверху скрипнули, значит, Трэверс меняет позицию.

— Прекрасный выбор, дружище, всегда верил в любовь до гроба… Авада Кедавра!

— Сектумсемпра!

Он проделал все настолько точно и быстро, насколько позволили ему рефлексы и предельно обостренное внимание: развернулся, выхватил палочку и выкрикнул заклинание — одним цельным движением.

Но даже его оказалось недостаточно.

Точнее, оказалось бы, если его не опередила стремительная алая молния, которая бросилась наперерез Трэверсу.

Последнее, что Северус запомнил, был сноп золотисто-алых брызг.