Вечерняя звезда (гет)

На Патронус ушло непростительно много времени. Его счастливым воспоминаниям не хватило искренности, чтобы создать полноценный образ защитника. Пришлось настоящие воспоминания дополнять выдуманными и постараться в них поверить. Получилось. Поттер ожидаемо заинтересовался ланью и направился за ней к озеру.

На Акцио артефакт не реагировал, но Северус надеялся, что мальчишка сообразит сотворить магическую петлю и вытащит меч со дна. В любом случае время у Северуса будет.

Он направил теплый поток воздуха на полы мантии — в результате неудачного перемещения Северус чуть сам не провалился под лед, но успел вовремя взмыть в воздух. Ориентируясь по поттеровским следам на снегу, со всей осторожностью направился в обратную от озера сторону. Следы привели к небольшой полянке.

Северус восхитился. Если бы не отпечатки обуви, он бы убежище не нашел. И нисколько не сомневался, что скрывающие чары — дело рук и таланта Грейнджер. Не ощущались даже запахи.

Финеас говорил, что «детишки» осторожны и часто перемещаются с место на место, а теперь Северус уверился — и прятаться они умеют. Можно было уходить. Но, пожалуй, он заглянет внутрь и окончательно убедится, что все в порядке.

Наложив на себя невидимость, Северус стал создавать прореху в защите. Сложно, но для умелого мага, который знает кого, как и где искать, вполне осуществимо.

Северус осторожно просочился внутрь и... едва не получил по голове сковородкой! Еле увернулся. Недооценил он девчонку. Она не только скопировала чары из книг, но и придумала что-то свое, раз сразу его заметила.

— Грейнджер!

— Профессор?

— Да. И если ты сомневаешься, то могу сказать, что ты неплохо изучила книги, которые я передал тебе вместе с халатом. А еще на тебе моя мантия. Опусти свое грозное оружие.

— Профессор!

Грейнджер отбросила сковородку и со всей силой его обняла. Тут же опомнилась и отстранилась:

— Что-то произошло?

— Скоро вернется Поттер, объяснит. Напоминать не надо, что меня тут не было?

— Не надо, — Гермиона покладисто согласилась.

— Усиль отталкивающие чары, сигналку отодвинь дальше, и не забывайте маскировать наружные следы. Все. Мне пора.

Северус развернулся, чтобы уйти, но Гермиона ухватила его за рукав.

— Подождите.

— Ну что еще, Грейнджер?

Быстро вытащив из-под подушки толстенную книгу, Гермиона с ходу открыла ее на нужной странице и сунула ему под нос.

Северус опустил взгляд и похолодел.

— Даже не буду спрашивать, — произнес он бесцветным голосом, — где ты взяла этот запрещенный талмуд.

Умеет же она удивлять. Не стоило сюда приходить — не нарвался бы на неудобные вопросы.

— Пожалуйста. Ответьте, если можете.

Он не обязан был отвечать, и его не трогал ее полный ожидания взгляд. Совсем не трогал. Он уверен.

Снаружи послышалась возня и радостные узнаваемые голоса. Северус подумал, что Поттер вернулся как нельзя вовремя. Девчонка поняла, что ответа не дождется, и явно расстроилась. Собравшийся было выскользнуть Северус в каком-то безумном порыве внезапно схватил ее за плечо и быстро прошептал:

— Знаешь, Грейнджер, очень сложно желать смерти человеку, которого целый год вытаскивал с того света. Надеюсь, ты одна такая глазастая.

Северус исчез прямо из палатки. Гермиона в изнеможении плюхнулась на кровать. Хотелось плакать и улыбаться одновременно. Голос Рона вернул ее в реальность, и она поспешила на улицу.

Северус стоял недалеко от палатки и прислушивался к разговору. Услышав то, что нужно, и уяснив, что миссия успешно выполнена, он вернулся в замок. Он был недоволен своим порывом, но жалеть посчитал глупым и бессмысленным. Не возвращаться же, в самом деле, и стирать девчонке память?

Отчитавшись перед Дамблдором и поработав немного с бумагами — от обязанностей директора, к сожалению, никуда было не убежать, — Северус лег спать. Раздеваясь, вспомнил про подаренную мантию.

Зачем она ее, кстати, надевала? Мантия, которую он ей тогда отдал, была легкой и для зимы не годилась.

В этот раз Грейнджер для разнообразия приснилась в черной мантии, которая из-за большого размера смотрелась еще нелепей халата. Завернувшись в нее, как в простыню, Гермиона, опершись на локоть, полулежала на его кровати и с увлечением листала какую-то старинную на вид книгу.

Проснувшись, Северус подумал, что ему тоже не мешало бы ознакомиться с некоторыми интересными книжечками. Тем более, кое-кто в качестве бонуса предоставил доступ в свою библиотеку.

* * *

Когда-то давно Северуса поразила богатая библиотека Малфоев, позже не менее впечатлила библиотека Блэков. Обширное книгохранилище Принцев не уступало им обеим.

— Любопытная подборка, — Гэвиус сдвинул в сторону несколько книг, разложенных на широком библиотечном столе. — Наводит на определенные мысли.

Северус закрыл очередной фолиант и убрал его в сторону, поднял взгляд на Гэвиуса:

— И на какие же?

— Примеряешь роль экзорциста? — предположил Гэвиус, вытащил из стопки одну тонкую пожелтевшую книгу, повертел. — «Размышления о способах сотворения фамильяра из разумных простецов». Не думал, что этот мусор затесался в мою библиотеку. Так, что тут у нас еще? «Бестелесные сущности», «Зелья против одержимости»... Судя по всему, ты решил спасти чью-то душу. Кто этот несчастный? Я так понимаю, это не твой уродец-хозяин. Сомневаюсь, что там есть что спасать.

Северус пристально посмотрел на Гэвиуса, ровно произнес:

— Кусок души уродца застрял в семнадцатилетнем парне.

— И давно?

— Ему еще двух лет не было.

— Гарри Поттер, — понимающе кивнул Гэвиус, — звучит слишком фантастично, но если это правда, юноше можно только посочувствовать.

«И пожалеть тех, кто находится с ним рядом», — мрачно добавил про себя Северус.

* * *

«Бестолковый, самоуверенный мальчишка! Наплевавший на окружающих и собственную безопасность! Что же вы за семейка такая? Почему вы готовы угробить все, что имеет для меня значение?!»

Северус находился в Малфой-мэноре и вместе с другими Пожирателями Внутреннего круга испытывал на себе гнев Темного Лорда. Невозмутимый внешне, но с бушующим внутри ураганом, прикрытым окклюментными щитами, он всем своим существом желал убраться из мэнора и убедиться, что маленькая ведьма жива и здорова.

Но нет, он вынужден выслушивать уничижительные обвинения безносого хозяина и смотреть на валяющуюся в ногах Лорда и вымаливающую прощение Беллу.

Повезло разве что Малфоям. Нарцисса была ни при чем, Драко срочно отправили в Хогвартс, а Люциус изображал умирающего после падения в камин, в который он угодил при побеге пленников во главе с Поттером.

Северус испытывал огромное облегчение, что Поттеру и остальным удалось вырваться, но ко всему прочему примешивались злость и беспокойство.

После собрания Северус нашел Малфоя и выпытал у него подробности. После чего несколько минут давил в себе желание отравить или прирезать Беллатрису, лежащую в беспамятстве после наказания Повелителя.

Потом, в Хогвартсе, метался по кабинету, не реагируя на вопросы Альбуса и отмахиваясь от других портретов.

Осознав, что хрупкая девчонка чуть не погибла, что она корчилась под пыткой, какую не каждый бывалый мужчина выдержит, Северус понял, что серьезно вляпался. Сердце словно проткнули иглами и рвали на части... Он и представить не мог, как глубоко она забралась в его душу.

Все стало на свои места: вся спонтанность и нелогичность его поступков, и нестабильный Патронус, и его сны. Мордред подери! Сколько раз ему раньше снились кошмары, и он, великолепный окклюмент, чтобы не сойти с ума, запрещал себе их запоминать? Сейчас он наслаждался каждым ночным видением, искал в них утешение и, если была такая возможность, вызывал бы их специально...

Северус рассовал по карманам мантии нужные склянки и устремился к выходу, но вовремя вспомнил, что он — директор и может аппарировать из любой точки замка. Оказавшись на опушке Запретного леса, Северус позвал домовика.

— Уверен, ты сможешь ее найти.

— Да, Дестра помнит молодую мисс и знает...

Домовик переместил их на берег моря, на холм, с которого хорошо просматривался пустынный песчаный пляж.

— Молодая мисс там, — Дестра протянул руку в сторону трехэтажного, сливающегося по цвету с песчаными холмами коттеджа.

Рядом с выходом из дома зажегся маленький огонек. Северусу повезло — не пришлось ухищряться и придумывать способы, чтобы встретиться с той, которую он так хотел увидеть.

* * *

Гермионе надоели жалостливые взгляды и постоянные вопросы о самочувствии. Из обитателей «Ракушки» ее понимал только Гарри, но он переживал смерть Добби, мучился виной по отношению к ней и снова порывался бежать воевать в одиночку. Гермионе самой хотелось его утешить.

В маленькой комнатке, что ей выделили, она ощущала себя словно в клетке. До сих пор чудились запах собственной крови, резкое амбре чужого пота и тяжесть чужого тела. Белла практически навалилась на нее, когда своим страшным ножом вырезала слово ей на предплечье.

Хотелось на воздух.

Гермиона вышла за дверь, осмотрелась. На пляж опустились сумерки, она зажгла Люмос, чтобы не оступиться в наступающей темноте на крутых ступеньках. Чужая палочка слушалась неплохо, но Гермиона предпочла бы от нее избавиться — слишком жестокой оказалась ее бывшая хозяйка и слишком неприятные воспоминания она навевала.

Гермиона осторожно начала спускаться вниз по отшлифованным разноразмерным камням, извилистой линией прокладывающим путь к океану. До воды она не дошла, остановилась на полпути. Было и тут хорошо. Прохладный ветерок приятно освежал лицо и, казалось, выдувал не только все посторонние запахи, но и тяжелые мысли.

Только Гермиона присела на камень и погасила свет, как услышала голос:

— У тебя страшная палочка, Грейнджер.

Гермиона напряглась и вздернула руку с палочкой:

— Другой пока нет.

— Палатка, сковородка, книга, — Северус очертил вокруг защитный контур и присел рядом. — Я это, Грейнджер, не бойся.

Он создал световой шарик и заставил висеть его на расстоянии пары футов. Молча взял ее руку и взмахом палочки убрал бинт. Гермиона не сопротивлялась, но по-прежнему была напряжена. Северус, кинув на нее быстрый взгляд, начал поливать какой-то тягучей жидкостью до сих пор кровоточащие буквы. Осторожно втер жидкость в кожу.

— Больно?

— Терпимо. Я справлюсь.

— Конечно, — кивнул Северус, снова наколдовал бинт; глухим шепотом произнес: — Только ведь больно не здесь, — он провел пальцем по забинтованному предплечью, — а вот здесь, — и невесомо коснулся ее груди.

На глазах непроизвольно выступили слезы, Гермиона не выдержала и заплакала. Северус подсел еще ближе и прижал ее к себе.

Гермиона всхлипывала, цеплялась за чужую мантию и выплескивала все то, что испытала в плену: страх, боль, обиду, унижение. И в этот момент, прячась в мужских объятьях, она совсем не боялась быть слабой и беззащитной.

Постепенно слезы течь перестали, но отстраняться Гермиона не спешила. Напротив, прижалась еще крепче.

Вот ведь в чем парадокс, — внезапно осознал Северус, — даже когда хотелось выть от отчаяния и беспросветной тоски, он никогда не стремился к смерти. Но знал, что рано или поздно одна сторона или другая поспособствует скорому ее приходу, и ему придется ответить за все, что он сделал. Северус смирился. Лишь тешил себя надеждой, что от его кончины будет польза. Но сейчас ему до безумия, до одури хотелось выжить. И в то же время в первый раз за всю его треклятую жизнь смерть перестала его пугать. Оказывается, когда есть ради чего и ради кого жить, то и умирать за это не страшно.

Двое таких разных людей, сведенные волею случая и одержимостью отчаявшегося старика, просто сидели и молчали, и их молчание говорило, пожалуй, о чувствах гораздо больше, чем любые возможные слова.

Дальнейшие события завертелись с такой скоростью, что переживать и задумываться о чувствах просто не хватило времени.

* * *

— Нехорошо мне что-то, Дестра, — сказал в один из дней Гэвиус тусклым голосом, — тревожно. Присмотри за внуком... и за его девочкой.

Многое повидавший и переживший, Гэвиус был полон самых дурных предчувствий. Ему оставалось ждать, надеяться на провидение и молиться магловским богам, чтобы неразумное создание, к которому он успел привязаться, его внук, смог выбраться из трясины, в которую сам себя загнал, и выжить.

— Мальчишка, — старик смотрел в окно, но видел не пейзаж за стеклом, а что-то свое, неведомое, — как и любой Принц, готов до конца выполнить свои обещания. К несчастью, иногда слишком буквально и с избытком...

* * *

Гермиона сделала все что могла, могла бы сделать и больше, но Гарри и Рон утащили ее от тела, абсолютно уверенные, что делать что-то бесполезно, да к тому же опасно — Пожиратели были совсем рядом. Она упиралась и возмущалась. Но когда услышала: «Не переживайте, мисс, Дестра заберет молодого хозяина домой», смирилась.

Мальчики этого не видели, а Гермиона, напоследок оглянувшись, краем глаза заметила, как совершенно без шума исчезают незнакомый домовой эльф и его «молодой хозяин».

Отдав воспоминания, много лет лежащие на душе свинцовым грузом, Северус почувствовал себя по-настоящему свободным, и, проваливаясь в черноту, впервые был искренне благодарен Поттеру за то, что он уводит дорогого человека прочь от опасного соседства, и очень сожалел, что так и не нашел способ спасти сына погибшей подруги...