Сломанная корона (джен)

Мирабелль даже не смотрела на отражение в зеркале, только на статуэтку на столике, вяло пытаясь вспомнить её происхождение. Не подарок и не её желание. Значит, скорее всего, осталась от матери — можно уточнить у Атэнэйс, но больше, вроде, неоткуда.

— Миледи, может, так? — встревоженно вопросила Марисса, закончив с волосами.

Вскинув голову, Мирабелль встретилась с беспокойным взглядом фрейлины в отражении и только потом перевела взгляд на свою зеркальную копию. Обычно она ходила с распущенными волосами, ей так больше нравилось, но из-за постоянного недомогания фрейлина предложила немного собрать их, пытаясь теперь найти баланс между свободно лежащими и убранными, в итоге сейчас заплетя и скрепив сзади передние пряди, а остальные оставив привычной волной на спине. Да и заколку довольно милую нашла, с розами.

Мирабелль вздохнула и прикрыла глаза — отражение ей категорически не нравилось. Под глазами все равно залегли круги, да и черты лица обострились, ни причёска, ни одежда этого не перекрывали.

В последние три недели из-за тошноты аппетит совершенно пропал, да и многие вкусы и запахи оттого раздражали, отчего ела она непривычно мало, больше поддаваясь отчаянным уговорам, чем по собственному желанию.

— Подойдёт, — неопределённо отозвалась она, и Марисса, тревожно цокнув языком, завозилась ещё и с лентами.

И Кларабелль всё никак не вернётся. Эйван, к счастью, обрадовался — из-за их предшествующей ссоры Мирабелль немало волновалась, но муж повёл себя очень заботливо. Да и предложил ему поручить часть дел, но она не хотела его загружать своими обязанностями, не настолько же ей сложно — пару дней отлежалась и вернулась к обычному распорядку. На развлечения все равно настроения пока никакого не было.

На сегодня назначена личная аудиенция с графом Зеулом, но это и вовсе несложно, тот обычно со всем прекрасно разбирался сам, от неё требовалось лишь согласие. Сейчас она точно не была против — мысли расползлись, и думать, что там и как выгоднее, совершенно не хотелось, а графу хотя бы можно довериться, что не подведёт. Пару дней назад пришлось с маркизом Эмпуас иметь дело — она уж думала, до конца разговора ещё раз в обморок грохнется, пока из того, что он наболтал, полезную информацию мысленно выделяла! Или с казначеей разговор когда выдался — Мирабелль втихаря пришлось записывать все мелькающие в разговоре цифры, чтобы не ударить совсем уж в грязь лицом, пока голова отказывалась хотя бы два и два сложить.

Мирабелль, улыбнувшись Мариссе, встала, сама расправляя подол платья, всё-таки ловя своё отражение. Внешне — пока никаких заметных изменений, если бы не отпечаток усталости. Лекарка сказала, что ещё месяцев шесть. До её дня рождения, получается.

— Мне нравится, — всё-таки решила она, пытаясь то ли убедить себя, то ли успокоить Мариссу.

Мефис уже ждал, как обычно, придя немного заранее, учтиво поклонился, лишь после того пройдя следом за ней в кабинет.

— Ваше величество, рад вас видеть в добром здравии, — с явным облегчением заявил он, и Мирабелль, опускаясь в кресло, кивнула, неловко надеясь, что в этот раз обойдётся без внезапной слабости и головокружений.

Поскольку семья Зеулов с давних пор близка ко двору, Мефиса она знала с детства, хоть тот и был на пару лет старше. Без личного общения, но доверять ему можно, да и свою мать как глава семьи он сменил тоже достаточно рано, что несколько роднило, хотя и повезло ему немного больше. Графиня Зеул погибла в несчастном случае, когда Мефису исполнилось семнадцать, и тому пришлось полностью перенять все её бывшие обязанности. Мирабелль лишилась отца в пять и матери в одиннадцать.

В кабинете они остались почти наедине, только новая телохранительница маячила за её спиной у окна. Мирабелль к ней ещё не привыкла, потому задумалась, не отослать ли, но решила, что всё же не стоит показывать внешне Мефису излишнее доверие — лучше сохранять рамки. Да и поймёт ещё кто не так…

— Есть что-то новое? — уточнила Мирабелль, кивнув на бумаги, которые Мефис прижимал к себе.

— Не совсем, ваше величество, — ответил он выверено-виноватой улыбкой. — Отчёт, что все решения с последнего совета были реализованы…

Да, что-то они там всё-таки нарешали, вспомнила Мирабелль, она даже подписывала уже связанные с этим бумаги. В основном указы касались охраны в окрестностях и проверок оружия, о защите дворца же позаботилась ещё сестра, прежде чем сбежать в очередные свои приключения. Конечно, она занимается важным делом, но можно было заниматься этим где-нибудь поближе или побыстрее, Мирабелль же скучала!

Мефис, убедившись, что отчёт её удовлетворил (то, что Мирабелль в прошлый раз многое упустила из-за дурного самочувствия, показывать она не стала, просто подробнее изучив это сейчас), начал очень вдохновенно вещать насчёт торговли с Амони: захваченной, вообще-то, территории. Основная проблема заключалась в том, что завоёванная страна располагалась на другом материке, за морем, но идея её присоединить принадлежала ещё бабушке Мирабелль, причём та весьма успешно её реализовывала. В Карлии сильнее, чем в Амони, развита магия, мощнее военное искусство, и, несмотря на расстояния, карлийцы ещё при бабушке захватили большую часть территории. Судя по чужим рассказам, отец тоже был поглощен этой идеей, но в какой-то момент амонийцы дали довольно сильный отпор, что и стоило жизни королю Францу. Дядя же, далёкий и от войны, и от политики, больше ничего не предпринимал, и лишь после коронации Мирабелль Кларабелль, разработав свою стратегию, выпросила у неё разрешение продолжить. Мирабелль считала, что дело того не стоит, но сестрёнке отказать очень сложно, да и та, несмотря на юный возраст, оказалась и в военном деле очень талантливой, уведя других за собой под предлогом мести за покойного короля, да заодно заставив подтвердить верность часть спорных аристократских семей.

Мирабелль смутно предполагала, что на самом деле Кларабелль было плевать и на месть (отца-то она и не помнила), и даже на саму захваченную страну — её настоящим желанием стала сама битва и эта власть над чужими жизнями. Хотя и полученные ресурсы она распределяла неплохо.

А четыре года назад всё закончилось окончательно — Амони пала полностью, не осталось ни одного очага сопротивления. Управлять приходилось через нескольких наместников, да Кларабелль сама лично там бывала, а вот Мирабелль по-прежнему слабо представляла, что же там за земля, имея представление лишь о местных жителях, повидав в своей жизни аж двух человек оттуда.

Первой была жена дяди, амонийская принцесса, на самом деле игравшая роль скорее привилегированной пленницы. После смерти мужа она жила сначала где-то на принадлежащих конкретно ему землях, а потом вроде как и вовсе пропала. Мирабелль она не нравилась, так что её не особо интересовало, куда та могла деться. Второй — некий знатный военачальник, которого притащила уже Кларабелль примерно в тех же целях, что когда-то бабушка ту принцессу, но оставила его лишь в роли бесправного слуги. В итоге слух об этом разлетелся в сильно приукрашенном виде, приписывая им чуть ли не особую связь, но Мирабелль, зная сестру, сомневалась, что та хотя бы имя его помнит. А уж она и романтика — это совершенно не пересекающиеся линии.

Мефис, как служащий непосредственно королевской семье, в войне, естественно, не участвовал (по мнению Мирабелль, совершенно здравое решение — зачем вообще знатным людям рисковать собой? В конце концов, на то есть обычные жители, которые и должны их защищать), но там погиб его младший брат, Сеир Зеул, который, кажется, сам по себе был странным типом — при дворе ни разу не появлялся, хотя был уже пару лет как совершеннолетним, но, в любом случае, Мирабелль высказывала по этому поводу сочувствие. Кем бы он ни был, все равно жаль, что его даже не защитили.

А вот в торговле Зеулы оказались уже замешаны, пусть и не напрямую. Младшая сестра Мефиса вышла замуж за маркиза Эмпуас, во владения которого входил крупный торговый порт, и через него Мефис и провернул несколько выгодных сделок.

Самой Мирабелль, кстати, ничто из поставляемых товаров не нравилось — на её взгляд, амонийцы были слишком дикими людьми, и вещи в большинстве своём у них соответствующие. Разве что некоторые украшения казались неплохими, но тоже не в её вкусе. Впрочем, некоторым аристократам они нравились, так что, раз кто-то смог извлечь из этого выгоду — почему бы и нет. Все эти военные действия и так стали очень энергозатратными, должна же быть польза. Хотя и всё ещё не покрывала смерти отца, но вряд ли хоть что-то её оправдает.

— Да, хорошая идея, — чуть с сомнением согласилась она в итоге — выделить ещё несколько кораблей для торговых целей и наладить поставки в другие порты. — С… — слово вылетело из головы, демонстрируя всё же не прошедшую усталость, и Мирабелль с трудом подобрала термин, — земледелием проблем нет?

Пять лет назад с урожаем и рабочей силой, вроде как, выдались какие-то проблемы, но Мирабелль особой разницы не заметила. По просьбе других членов Совета повысили налог на окраинные земли да увеличили экспорт зерна и овощей в столицу и близлежащие территории, на том, кажется, дело и закончилось. Но столицу кормили в основном поля как раз территории графства Зеул, так что…

— Нет-нет, ваше величество, всё в порядке, — заверил Мефис. — Да и вопросов на сегодня больше нет. Вы хотели бы что-то добавить?

Она задумчиво подняла глаза, долю мгновения изучая его лицо, решая, верить или нет, но сам граф в своих словах будто бы был уверен.

— Нет, — качнула головой Мирабелль, аккуратно расписываясь и ставя печать.

Мефис подал ей руку, помогая подняться, и она немного пострадала, что Эйван так не делал почти никогда. Разве что на публике.

— Благодарю, — одарила его улыбкой. — Как дела у леди Алекто? У сына? — поинтересовалась.

Алекто после того несчастного собрания была очень мила, мало того, что подхватила её, но и потом подождала, пока лекарка придёт. Возможно, с ней стоит поговорить лично, поблагодарить, а то ситуация вышла глупая, а Мирабелль совершенно не привыкла к таким неловкостям, вот и непонятно, то ли замять, то ли поощрить чужое сочувствие. Ещё и перед всем Советом.

— С Веелем всё хорошо. Алекто… тоже беспокоилась за вас, ваше величество. Я передам ей, что вы в порядке, — заверил Мефис. — Слава небесам.

Мирабелль удовлетворённо кивнула.

* * *

В галерее полутемно — слуга метнулся разжечь свет поярче, но Мирабелль его остановила жестом. Этот коридор с детства ассоциировался именно с таким полумраком, да и, на самом деле, она очень хорошо помнила находящиеся здесь картины.

По левую руку простирались изображения правителей и правительниц, по правую — семейные портреты. Мимо полотна, изображавшего прадеда, Мирабелль прошла чуть быстрее — хотя оно и писалось при его жизни, но почти безумный взгляд с картины пугал, а вот у изображения бабушки уже замедлилась, вглядываясь в спокойное уверенное лицо.

Королева Персиа умерла, когда Мирабелль исполнился год, потому её она совершенно не запомнила, но каждый раз поражалась сходству сестры с ней. На картине бабушка была запечатлена чуть старше, чем Кларабелль сейчас, но лица у них очень похожи. Разве что сестру так роскошно одеться не уговоришь, да бабушка была шатенкой, а они вдвоём — брюнетками.

Следующий — отец, проправивший всего пять лет и оставивший хоть и слабые, но тёплые воспоминания. Крупный темноволосый мужчина с простой улыбкой.

И, наконец, она сама. Мирабелль из всех коронованных особ запечатлена самой юной — лишь она вступила на престол ещё до своего совершеннолетия. Был ещё один принц, осиротевший, как они, но там регентствовала его двоюродная сестра и её никто раньше времени не сместил. Впрочем, об этом Мирабелль честно старалась не думать, за столько лет убедившая себя, что именно того и хотела — и что так было лучше.

Она привычно переключила мысли на то, что не требовало особых раздумий — платье с коронации, кстати, очень красивое, но громоздкое, она предпочитала что-то, не затмевающее её саму. А вот изображённое ожерелье и сейчас иногда носила.

Мирабелль отвернулась от своей маленькой копии (правда, учитывая масштабы полотна, не такой уж и маленькой) и направилась к противоположной стене.

Она, сестра, муж. Дальше — она, сестра, отец, мать, дядя, жена дяди. Мирабелль замерла у этой картины, вглядываясь в лицо матери. То ли память так дорисовывала, то ли оно и здесь выглядело уже измождённым.

Что она думала, когда ждала её? Ждала ли? Мирабелль знала, что имя ей выбирала бабушка. Почему так рано умерла?

Кто-то схватил Мирабелль, одной рукой за живот, другой за шею, со спины — она сдавленно ахнула, готовясь закричать, но знакомый голос прямо в ухо заговорил раньше:

— Привет.

— Кларабелль, — укоризненно протянула Мирабелль, от перепуга чуть не упав прямо сестре в руки, но, шатнувшись, выпрямилась. Хватка была мягкой, но для испуга хватило. — Ох, наконец-то! Не пропадай так надолго! — она высвободилась и обняла сестру уже самостоятельно.

Кларабелль оказалась одета всё ещё в дорожное, но Мирабелль так соскучилась, что это не имело никакого значения. Её так долго не было.

В комнате сестры Мирабелль после свадьбы бывала не так уж часто, но сейчас множество новостей так её переполняло, что она направилась туда вместе с ней, безостановочно делясь пока что всякими мелочами, не зная, как подступиться к главному. А так, перечень мелких новостей — что решили на Совете, кого видела в последнее время, что делала… Разве что про самочувствие пока что умолчала да про конфликт с Эйваном. Всё разрешилось и так, а сестре бы не понравилось.

Кларабелль по пути лишь угукала, оказавшись в комнате, первым делом распустила волосы, рассыпавшиеся по плечам, и полезла в шкаф — Мирабелль всегда поражало, что та полностью отказывалась от прямой помощи прислуги, не любя заставать в своих покоях даже горничных. Впрочем, подумала Мирабелль, сестра в принципе не так уж любила общение.

Хотя со своими военными она постоянно контактирует, да и умеет быть обаятельной, если захочет. Но вот с прислугой как-то нет.

Мирабелль, окинув комнату беглым взглядом, тем временем направилась к окну, чтобы не мешать, с интересом изучая вид — из её спальни виднелся сад, как и из общей с Эйваном, а тут обзор открывался уже на площадь, хотя комната сестры находилась буквально за поворотом. После смерти матери Мирабелль очень боялась оставаться одна и часто сюда прибегала по ночам, прячась от кошмаров. С сестрой было нестрашно. Та бурчала, но не прогоняла, и у Мирабелль всё-таки получалось спокойно уснуть без снов.

Площадь, как всегда, хорошо освещена, и видно караул из королевской стражи, обходящий территорию. Мирабелль, глядя на это, ещё раз повторила себе, что всё будет в порядке. Защита усилена, виновник наказан. Всё будет хорошо. С ней, с сестрой, с мужем и…

— У меня будет ребёнок, — выпалила она наконец, резко обернувшись.

Кларабелль уже переоделась и вновь завязывала волосы, скосив на неё глаза.

— Я зн… — та начала и смолкла, видимо, обдумывая слова. — Ты же хотела? — на всякий случай уточнила она.

Мирабелль кивнула, облегчённо выдохнув. Немного обидно, что сюрприз кто-то испортил, но неудивительно, шпионов у Кларабелль полно. И, скорее всего, слухи всё-таки разлетелись.

Но и реакция оказалась спокойная, хотя сестра не особо любила, когда кто-то крутился вокруг неё, правда, в принципе, всем было понятно, что дети являлись лишь вопросом времени. Но Мирабелль в любом случае казалось важным, чтобы она хорошо отреагировала.

Да и она сама всё ещё не свыклась с мыслью, признаться честно. Странное ощущение — знать, что внутри тебя растёт ребёнок. Хотя в перспективе наличие ещё одного близкого или близкой радовало. Ей хотелось иметь ещё кого-то, кто будет её любить и при этом будет рядом.

— Я так тебя люблю, — доверительно оповестила Мирабелль. — Не уезжай пока больше, хорошо?

Может, наконец-то вновь будет нестрашно.