Гарри Поттер и философия юного гопника (джен)

"Твой отец отдал мне эту мантию незадолго до своей смерти. Используй ее с умом."

В подарке, к которому прилагалось письмо неизвестного доброжелателя, оказалась мантия из серебристой, как паутинка, ткани. Гарри с удивлением посмотрел на свои ноги, которые просто исчезли. А если убрать? Круто, у него теперь есть мантия-невидимка.

И да, использовать с умом, по мнению Гарри, значит держать мантию при себе, а язык — за зубами. Чем меньше народу знает о ней, тем меньше желающих эту вещь у него отобрать. А ему и самому пригодится.

Рону точно говорить не стоит. Хотя он и не заметил, трескает домашние пирожки за обе щеки и абсолютно счастлив. Ага, мать Рона и ему прислала выпечку. Надо будет написать ей открытку и сказать спасибо. И за свитер тоже, хоть носить этот ужас он не будет.

О, и Дурсли написали. Поздравили, порадовались, что Гарри остался на каникулы в Хогвартсе и прислали пять фунтов. Ну, пусть живут счастливо. Ближайшие полгода.

Любопытно все же, кому это папаша отдал такую ценную вещь? Так он и знал, что с его наследством дела темные. Если ему с барского плеча вернули мантию-невидимку, значит, там много интересного было. И где оно? Вернее, у кого? Гарри решил, что обязательно выяснит и мало никому не покажется.

Может, Пожиратели? Из обрывков рассказов о боевом прошлом его родителей Гарри пришел к выводу, что они состояли в Структуре, которая Пожирателям была прямым конкурентом. А иначе бы зачем Темному Дону на них охотиться, да еще и убивать? А так все логично.

Каникулы оказались просто отличными. В Хогвартсе было красиво, особенно в Большом зале, уроков не было, народ разъехался. На Гриффиндоре, кроме них с Роном, осталась еще пара человек. Можно было спокойно бездельничать, исследовать замок, играть в снежки и вообще отдыхать, не заботясь ни о чем.

Но это еще не значит, что ни у кого не было планов на самого Гарри Поттера.

Директор Хогвартса Альбус Дамбддор пребывал в легком раздражении. Он не понимал, почему Гарри Поттер до сих пор не посетил Запретный коридор. Столько трудов стоило все организовать, Пушок этот оказался таким проглотом, а за дьявольские силки ему Помона уже дырку в печени прогрызла. А как непросто было подсунуть Поттеру намеки на философский камень! Ну разве это может быть неинтересно? Что это за Герой, который игнорирует приключение, лежащее прямо под ногами?

Ладно, попробуем зайти с другой стороны. Зеркало как раз пора пускать в ход. Показать, поманить тайной и спрятать. И хорошо бы побыстрее, мало ли что может случиться в заброшенном классе, аренда этого артефакта и так обходилась недешево, а если невыразимцы обнаружат на стекле хоть одну царапину, то неустойку они потребуют астрономическую.

Может, намекнуть мальчику, что сокровище кто-то хочет украсть? Пусть понервничает, поймет, что все от него зависит и он один может всех спасти? Северус переживет как-нибудь.

Но как же с этим Поттером было трудно! То ли дело Джеймс, тот верил всему, что ему говорили. Любые намеки на лету хватал, а если уж удавалось подслушать какую-нибудь тайну, то не успокаивался, пока все не узнает. А Гарри наглухо игнорирует все, что не касается лично его. Что за дубовая голова, неудивительно, что от него Авада отскочила. А было ли Непростительное или он это задним числом придумал? Сейчас и не вспомнить, да это и не важно, легенда уже есть.

Что ж, придется опять действовать через младшего Уизли. Поговорить при нем, скажем, с Филчем, все равно тот глуховат. Лучше бы, конечно, Снейпа задействовать, но Северус заперся в своих подземельях. И будем надеяться на мальчишеское любопытство. Пусть Рон поработает, статус Лучшего Друга Героя просто так не дают.

— Гарри! Гарри, я такое нашел!

Рон притащил Гарри в пыльный класс и с гордостью продемонстрировал большое зеркало в тяжёлой вычурной раме. Сверху лентой вилась надпись: "Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя".

— Ну и что это за хрень? Обыкновенное зеркало, — Гарри было не очень интересно. Что он, девчонка, что ли, на свое отражение часами любоваться?

— Оно не обычное, Гарри. Я там видел себя, только старше на несколько лет. И я был старостой! И капитаном квиддичной команды! А еще у меня в руках был Кубок...

Рон подошел к зеркалу поближе и воскликнул:

— А сегодня их целых два!

Гарри подошел вплотную к зеркалу. И вдруг правда увидел в отражении не старые парты и разбитый шкаф, а самого себя, стоящего на лужайке перед двухэтажным особняком. Гордый, красивый, в белом костюме и черной шляпе, Гарри Поттер принимал поздравления с... неважно, с чем. Его окружали люди, от которых веяло опасной силой, и все они относились к нему с уважением! Они ждали его приказаний. Жаль, звук зеркало не показывало и Гарри не слышал, как они его называли. Но это и не было важно: босс, дон, директор... Он был главным!

— Ой, — пискнул за его спиной Рон. Пробормотал: — Здрасьте, директор Дамблдор, — и сбежал.

Гарри обернулся. У входа стоял директор Хогвартса в голубой мантии, расшитой звездами. И покачивал головой.

— Это зеркало Еиналеж, Гарри. Оно показывает самое горячее желание твоего сердца. Многие люди сходили с ума, не в силах дотянуться до мечты. Позволь спросить, что в нем видишь ты?

Гарри подумал и ответил:

— Семью.

И это была правда. Но не вся.

— Ты удивительно чист душой, мой мальчик, — сообщил ему Дамблдор. — Я знал их и очень любил. Твоя мама была сама доброта. Ты знаешь, что у тебя ее глаза? А твой отец, Джеймс Поттер, был исключительным человеком. Сильный, смелый, талантливый игрок в квиддич и лучший аврор в своем выпуске. Ты так похож на него, Гарри.

Его папаша был легавым?

Какое разочарование.

— Завтра это зеркало уберут и я надеюсь, ты не будешь снова искать его, — лукаво улыбнулся Дамблдор.

— Угу.

Да что ж такое! Мальчишка совсем тупой!

— А хочешь узнать, Гарри, что вижу в отражении я? — спросил директор, подождал реакции, но не дождавшись, продолжил: — Я вижу, как мне дарят пару носков. Это так приятно.

Можно подумать, Гарри эта информация позарез была нужна. Но послать старого мага было как-то неудобно.

— Я надеюсь, тебе нравится учеба в Хогватсе, мой мальчик, — продолжал журчать Дамблдор. — Правда, я слышал, что у тебя возникли проблемы с профессором Снейпом...

Гарри только хмыкнул. У него не было проблем со Снейпом. Это у Снейпа были проблемы с ним. Вернее, с иглами дикобраза, которые Гарри приносил на каждый урок. Снейп их тут же отбирал каким-то хитрым заклинанием и отправлял этот ингредиент, входивший в состав многих учебных зелий, обратно в ученическую кладовку. Откуда иглы снова воровали Фред и Джордж.

Такой круговорот дикобразия в природе.

Хотя Рон упорно утверждал, что именно Снейп хотел его убить тогда на матче, Гарри в это не сильно верил. Хотел бы — давно убил бы. С лестницы столкнул или подлил отраву в тыквенный сок. А при всех убивать ловца прямо на поле? Это надо быть совсем дураком. Интуиция Гарри редко подводила, и сейчас она подсказывала ему, что тут что-то нечисто.

— Но ты должен понять, Гарри, профессор Снейп, хоть и строгий учитель, и многие студенты на него жалуются...

В магическом мире, по мнению Гарри, все были малахольные.

Посмотрел бы он на студентов Хогвартса, если бы те столкнулись с его бывшим учителем истории. Мистер Стивенсон им бы так мозги вынес своими Йорками и Ланкастерами, что они бы вредному зельевару в слезах на шею бросились.

— Я доверяю Северусу Снейпу, — наконец родил Дамблдор и замолчал, посверкивая очками-половинками. Ну теперь можно и смыться. Что Гарри и сделал.

Пролетели каникулы, вернулись студенты, Хогвартс снова наполнился шумом и разговорами. Приехала Гермиона, и они решили втроем сходить к Хагриду. Потому что делать им было абсолютно нечего.

В избушке лесника троицу ждал сюрприз. Большой такой, круглый, черный, он лежал в горящем камине и напоминал собой яйцо дракона.

Да это оно и было.

Ну зашибись просто.

Хагрид мычал, лепил дешевые отмазки, что выиграл яйцо в карты, и все это было совершенно случайно, а он же всегда мечтал.

— Хагрид! — строго сказала Грейнджер. — Ты живешь в деревянном доме!

Но великан смотрел на них с мольбой и вселенской тоской в глазах. Ему же так нужна была помощь! Гермиона, добрая душа, тут же растаяла, Рон ее поддержал, а вот Гарри терзали смутные сомнения.

Все ждали его решения. А как иначе, он же главный. Пришлось взять все в свои руки и разделить обязанности.

Рон должен был каждый день ходить к Хагриду, следить за яйцом и помогать чем может.

Гермиона отвечала за сбор информации в библиотеке. Остро нужны были ответы на вопросы: чем грозит появление дракона лично им и куда бы сбагрить огнедышащую скотину, когда она вылупится?

На себя Гарри взял самое сложное: общее руководство.

— Гарри, у нас проблемы, — Гермиона затащила его в библиотеку и раскрыла какой-то старый талмуд.

— Насколько серьезные?

— На десять лет Азкабана. Именно столько дают за разведение драконов в домашних условиях. Хагрида посадят.

— И фиг с ним.

— Гарри! — глаза Гермионы налились слезами. — Он же наш друг. Мы не можем его бросить.

Вот так и знал, что от девчонок одни неприятности!

— А я придумал! — обрадовал их присоединившийся Рон. — Мой брат Чарли работает в драконьем заповеднике в Румынии. Мы напишем ему, он прилетит и заберёт дракончика. И тогда все будут счастливы!

— Рон, это отличная идея, — согласилась Гермиона.

— Пиши письмо, — распорядился Гарри. — И держи меня в курсе.

Они еще не знали, что за ними следит Драко Малфой.