Волшебник по вызову (джен)

... Раннее утро в роханской степи.

Предрассветные лучи освещают каменные стены города-крепости, стоящей перед нами; это столица Рохана — Эдорас.

Перед вратами столицы Рохана стоят четыре путника. Два человека, один эльф и один гном. Они держат за повода прекрасных, сильных коней.

Предводитель отряда — суровый царственный воин с мечом, в котором мы узнаем короля Арагорна, — стучит в ворота.

Безрезультатно. С другой сторолны ворот отклика нет. Дверь не отворяется, не слышится ни шороха, древние каменные стены остаются немы и непроницаемы.

Отряд замирает в ожидании.

Отряд не знает, что с той стороны крепостной стены его тщательно разглядывают. Наблюдатель видит четверых: короля Арагорна, эльфа Леголаса, гнома Гимли, волшебника Северуса... Больше всех наблюдателя интересует четвертый.

Замыкающий отряда, Северус, будет описан соглядатаем как "мужчина лет под сорок с бледным лицом и длинным носом, без оружия, внешне кажется ко всему безразличным".

— Не торопятся господа роханцы отворить дверь, — ответил гном.

— Возможно, друг мой Гимли, они готовят нам особую встречу, — довольно громко отвечает эльф. — Ведь конунг Эомер должен был предупредить их о нашем приходе, и нам уготована доля почетных гостей...

— Странные же правила гостеприимства у роханцев, друг мой Леголас, -подхватывает гном столь же громко. — Конунг Эомер должен был рассказать, что по всему пути нас преследуют орки Сарумана и волки Мордора, и не один раз они угрожали нашему отряду! Возможно, наши враги и сейчас поблизости, выжидают, смогут ли они напасть на нас, пока мы не скрылись под защитой крепостных ворот! Но что-то не торопятся роханцы открывать для нас свои ворота... Неужто они дозволяют путников, нуждающихся в помощи, бросать на потеху преследующих их орков? Или роханцы ныне сдружились с мордорскими орками, и враги Тени больше им не друзья?

Кажется, гневную речь Гимли услышали. С грозным гулом врата отворяются.

... К путникам выходит часовой из числа стражников ворот и вежливо кланяется; однако, когда он обращается к гостям с приветствием, то произносит его не на Общем языке, а на роханском наречии. Которого путешественники имели полное право не знать.

Похоже, предположение гнома подтвердилась и роханцы стали недружелюбны. Однако, нам повезло и все они знают роханский язык, отчего и ы может понять смысл диалога.

— Кто вы и с чем пришли, — говорит стражник.

— Мир тебе, о стражник, — сразу отвечает старший отряда. — Я следопыт Арагорн, сын Араторна; со мною Гимли, сын Глоина, Леголас, сын Трандуила, и Северус, сын Тобиаса, из Хогвартса.

— Моё имя Эотайн, сын Эогерда, — учтиво говорит стражник. — Что же привело ваш достойный отряд в столицу Рохана?

— Мы явились на помощь в грядущем походе на орков, о Эотайн; мы прознали, что вам нужна помощь. Или планы роханцев против Исенгарда ныне изменились? — спросил Арагорн.

Стражник замкнулся:

— По велению короля Теодена мы не раскрываем планы встречным у ворот, о Арагорн! Времена нынче смутные. Надо блюсти осторожность.

Стражник увидел, как омрачилось от оскорбления лицо Арагорна, и добавил:

— Не гневайся, путник, но стража у крепостных врат Рохана сильно ожесточилась. Мы ждем войны. Так повелел первый советник короля, Червеуст.

При имени Червеуста бледнолицый маг Северус криво усмехнулся.

Стражник тем временем продолжал:

— Я разрешаю вам пройти. Но оружие ваше придется оставить здесь, и я присмотрю за ним.

Арагорн неохотно снял меч, Леголас поставил рядом лук и стрелы; за ним последовал топор гнома.

Стражник, однако, медлил.

— Твоя палочка, — сказал он бледному магу. — Любая дощечка в руках волшебника может стать грозным оружием! Прости, но ее придется оставить.

Волшебник спокойно отдал палочку.

— Благодарю, и еще раз прости, о достойный маг, — пояснил привратник, почтительно оглядывая палочку. — Таковы указания советника Червеуста. Он оставил особые инструкции для тебя.

Волшебник при упоминании Червеуста снова усмехается...

Стражник вводит гостей внутрь крепости.

Он докладывает о прибытии Отряда прислужнику роханского короля, и прислужник приносит сообщение, что король в тронном зале и желает немедленно всех видеть.

Так Хранителей Кольца вводят в тронный зал короля Теодена.

Увы, крепость Эдорас, столица Рохана, не сохранилась до наших дней... Вы не сможете увидеть тронный зал короля Теодена, и мне жаль, ибо этот царственный каменный зал прекрасен.

Стройные колонны поддерживают его свод, они расписаны древними мастерами живописи. Искусно выложена мозаика на полу зала, расписан и королевский трон.

Трон приковывает к себе внимание, ибо архитекторы дворца построили для него в центре зала гранитную плиту-возвышение. Возвышенный над всеми, трон и стоит, и к нему ведет вырубленная в плите широкая лестница...

На троне восседает престарелый король Теоден — омраченный думами старец; перед ступенями трона пристроился маленький крысообразный человечек — это советник Червеуст. За троном стоит прекрасная дева.

Так впервые члены Отряда Арагорна увидели царевну Эовин и нашли ее величавой, ослепительно прекрасной и гордой.

Так впервые и леди Эовин увидела отряд Арагорна, и сразу из четверых выделила одного. Неотрывно смотрела королевна Эовин, как стоит перед троном следопыт Арагорн, а за ним маячит заморский маг. И подумала королевна Эовин, что под простым плащом этого человека кроется царственный облик, и величие, и мужество, и благородство. "Не обманется мое сердце запыленным дорожным нарядом! Этот человек не прост, и он выделяется в любой толпе, в любом собрании. Как элессар, изумрудный эльфийский камень, блистает он среди других — если глаза души твоей открыты, чтобы это увидеть!" — подумала Эовин.

Тем временем, король сдержанно приветствовал гостей, приблизившихся к трону; глаза его смотрели не так приветливо, как глаза Эовин. А очи Червеуста, не спускавшего глаз с Отряда, и вовсе были враждебны.

— Я приветствую вас, о путники, в своем доме, в столице славного Рохана, — промолвил король.

Арагорн от имени всего отряда поклонился.

— Мой отряд благодарит тебя за гостеприимство и приветствует, о король Теоден! Да пребудет с тобой мудрость и сила!

— Да пребудет она и с вами, о Арагорн, сын Араторна, а также с твоими спутниками! — вежливо отвечал король.

— Король благодарит вас за коней, которых вам одолжил конунг Эомер и которых вы быстро возвратили, — вставил Червеуст.

Арагорн снова склонился.

— Я рад, то ты напомнил нам о конях, ибо моя благодарность за этих роханских коней беспредельна, о Теоден! Ты дал нам лучших своих лошадей, и они не раз спасали нашу жизнь. Мы оценили и породу роханских коней, и выучку; воистину вашим коням нет равных в Средиземье, о Теоден!

— Спасибо и за похвалу нашим лошадям, ибо нам это приятно, — заметил король по-прежнему холодно, — но от похвалы за дар Эомера позвольте откреститься. Мы не давали Эомеру права дарить чужестранцам этих коней, и сделав это, он поступил самовольно. И предосудительно, ибо, раздаривая наших лучших коней вопреки нашей воле и без нашего ведома, он огорчил нас. Но это дело уже улажено между Эомером и мной, и вас оно не должно касаться, — закончил король. — Вы вернули коней целыми и невредимыми, вы не учинили нам никакого ущерба, и этим вы смягчили безумный поступок Эомера.

Арарогна отповедь короля нисколько не смутила.

— О король, позволь мне сказать слово в защиту конунга Эомера! — попросил он. — Мое сердце обливается кровью от того, что благородый и достойный воин пострадал по моей вине. Не моей ли вины больше в том, что случилось? Эомер пал жертвой своего гостеприимства, ибо я посетовал на отсутствие лошадей в моем отряде, и он сжалился надо мной, чтобы не уронить честь знаменитых своим радушием роханцев. Я не должен был принимать без твоего согласия щедрый дар конунга Эомера. За это я готов понести заслуженное наказание.

— Да будет тебе известно, о Арагорн, что за свое гостеприимство Эомер сидит в темнице короля Рохана! — выкрикнул из глубины зала один роханец.

Арагорн не дрогнул и ответил:

— Если так, о король, то дозволь мне сесть вместо него.

Король Теоден нахмурился и захотел было что-то сказать, но советник Червеуст опередил его:

— Да будет тебе известно, о Арагорн, что конунг Эомер заключен в темницу не из-за тех небылиц, что тебе наплели нерадивые языки, а за возмутительную попытку мятежа против законного короля Рохана!

— Это так, — печально сказал король. — Вернувшись из похода, мой племянник словно потерял разум. Он кричал на нас и размахивал оружием, он угрожал мечом нашим верным советникам. Он набросился на Червеуста и чуть не снес ему мечом голову!

— И жаль, что не снес! — отчетливо сказал кто-то в зале.

Король Теоден покачал головой.

— Эомер — сын моей сестры, возлюбленный мой племянник, но даже я бессилен справиться с безумием и своеволием, охватившим его разум. Он отказывался подчиняться нам, и он кричал, что нарушил наши приказы и гордится этим...

— Он осмелился усомниться, что приказы короля Теодена направлены на благо государства! — вставил Червеуст.

— Приказы не короля, а твои! — снова крикнули из зала.

— Чем больше я слушаю, тем больше убеждаюсь, что я повинен в мятеже больше конунга Эомера, — промолвил Арагорн. — Я выслушивал его речи о состоянии короля и согласился, что советы Червеуста гибельны для государства, что ведут они прямо к союзу с Мордором!

— Наоборот, о Арагорн! Мои советы ведут к спасению страны от гибельной, проигрышной войны с Мордором и Исенгардом! — быстро возразил Червеуст.

— Что слышат мои уши! Неужели ты считаешь, что союз с Исенгардом и Мордором полезнее? — спросил Арагорн.

— Союз с Исенгардом и Мордором?! Кто посмел так оклеветать меня?! — вскричал Червеуст, и глаза его забегали. — Неужели Эомер пошел еще дальше, чем я думал? Не верь клеветникам, достойный Арагорн! Я сказал всего лишь, что Рохан слишком слаб для войны с Исенгардом и Мордором, и что если Рохан всё же дерзнет бросить им вызов, то будет ими раздавлен. Поэтому следует сохранить нейтралитет и держаться подальше от военных действий.

— Пожалуй, ты слишком мало осведомлен о делах собственного государства, о Червеуст, — негромко заметил Леголас. — Пока ты рассуждаешь о нейтралитете, Исенгард уже начал войну против тебя. Исенгард захватил степи на западе вашей границы, и орды орков движутся дальше, на восток. Война уже началась, и конунг Эомер смело принял первый бой! Даже мне, чужестранцу, очевидно это.

— Значит, конунг Эомер виновен в государственной измене! Он посмел объявить войну Исенгарду, хотя не был на то уполномочен! — отрезал Червеуст.

— Исенгард захватил мои степи и движется на восток? Точно ли это? — вдруг просил король.

— Мы видели это своими глазами.

— Похоже, что Эомер был прав. Приказ о ненападении на орков стоит немедленно отменить, — сказал Теоден.

Червеуст закричал:

— Не спеши с решениями, о которых потом пожалеешь! О король, мы не можем объявить войну Исенгарду, у нас нет сил!

— Но и смотреть на то, как орочьи войска спокойно пройдут сквозь нашу территорию, я не позволю! — возразил Теоден. — Да, у нас нет надежд на победу, но во имя долга перед страной мы должны защитить ее, как можем.

— Осмелюсь спросить: отчего нет надежд у вас на победу, о достойный Теоден? — спросил Арагорн.

— Какие надежды теперь, с гибелью славного Гендальфа!

— О да, Эомер принес нам печальные вести о гибели Гендальфа, — сказал кто-то из зала. — Это лишает нас последней надежды!

— Разве достойный Эомер не передал вам, что судьба Гендальфа еще не решена? — спросил Арагорн. — Помнится, мы убеждали его, что Гендальф вернётся. Такие вести принёс из-за Моря наш товарищ Северус, и он заставил нас себе поверить.

— Да, Эомер пересказал нам эти сказки, — ответил вместо короля Червеуст. — Он славно посмешил нас! И вы, бывшие свидетелями смерти Гендальфа, тоже поверили? Зрелые мужи, закаленные в битвах! Вы поверили, что мертвец вернется назад? Воистину ваш Северус — волшебник, ибо он околдовал ваш разум!

— Сказки? — тихо спросил маг Северус. — Неужели никогда не довелось тебе видеть, как возрождается поверженный в прах волшебник, о Червехвост?

Леди Эовин невольно улыбнулась, столь смешным ей показалось, как прибывший маг переиначил прозвище царского советника.

— Не знаю, о чем говоришь ты, о маг Северус! — отрезал Червеуст. — Я не так близко знаком с волшебниками. Впрочем, все они, как и ты, говорят загадками!

— Нам не дано понять твои речи, волшебник Северус, — холодно промолвил король.

— Так ли, о Теоден? — спросил волшебник.

— Возможно, так принято в твоем Хогвартсе, но мы не знаем ни тебя, ни Хогвартса, и загадки твои пропали впустую.

— Спросите о Хогвартсе у своего любимого советника, о Теоден, — с усмешкой сказал маг. — Разве он вам о нем не рассказывал?

— О Хогвартсе? Что может знать о Хогвартсе мой советник?

— Что можешь знать о Хогвартсе ты, Червеуст? — спросил маг.

Червеуст потер лоб.

— Ничего, о Северус. Ты с кем-то меня путаешь.

— Должно быть, меня самого запутали. Мне передали, что в столице Рохана я найду некоего Червеуста, посланного прежде меня с заданием поддерживать короля Рохана и помогать ему советами...

— Это я, — величаво отозвался Червеуст. — И король скажет, что я давал ему хорошие советы!

Подданные короля Теодена, стоящие у трона, ощутимо поперхнулись. Заморский маг поглядел на них пристально.

— Так ли, Червеуст? Ты должен был помогать королю в его борьбе против Исенгарда, защищать своих подопечных от темных чар и убедить их не падать духом после смерти Гендальфа. Сделал ли ты это? Готов отвечать перед самим Гендальфом, когда он вернется?

— Гендальф не вернется, Гендальф мертв! — возразил Червеуст.

— Бессмысленны твои речи, — добавил Теоден. — Как мертвец может возродиться?!

— Гендальф — волшебник... А волшебнику не так легко умереть, поверь мне, о король, — с кривой усмешкой отозвался маг. — Не раз и не два нашу смерть признавали преждевременной, а миссию на Земле — незаконченной, и нас возвращали с того света! — Маг невольно воздел ладони к горлу, где, как знали его товарищи, был белый шрам; каждый день маг смазывал его целебной мазью. От острого глаза Арагорна не ускользнуло, что Червеуст тоже в эту минуту схватился за горло. — Гендальф вернётся, и скоро вы спросите это у него самого.

— Кто и зачем возвращает волшебников? — спросил Теоден.

— Этого я не вправе открыть тебе, о король. Ты можешь знать лишь то, что возвращают из нас тех, кто прервал важное задание на земле; а еще тех, чей приговор на Страшном суде неясен и былые ошибки можно исправить. Подсудимому, взвесив его грехи и добродетели, дают еще один шанс облегчить приговор. Его отпускают на Землю, чтобы праведным поведением он искупил прошлые грехи. Но если он снова вступит на преступный путь, — продолжал маг, пристально глядя на Червеуста, — доле его не стоит завидовать!

— Трудно поверить, маг Северус, — язвительно отвечал Червеуст. — Не рассказываешь ли ты нам сказки?

— Ты напрашиваешься доказать тебе, что это не сказки, Червеуст, — мрачно сказал маг.

— А как ты сам, маг Северус? Значит, есть две причины вернуться. К первым или ко вторым примерам причин относится твоя?

— Есть и третья причина возвращения, Червеуст: по надзору за раскаявшимися преступниками. к ним время от времени посылают ревизоров. Не думал же ты, что тебя оставят без присмотра? К тебе будут наведываться проверяющие и следить, как идет твое исправление. И проверяющие имеют власть изменить приговор об отсрочке, казнить и миловать, если найдут для того причины, Червеуст.

— Казнить и миловать! Какие громкие слова! И кто же мой проверяющий — надо полагать, ты? Да кто ты такой, чтобы проверять меня?

— Да будет тебе известно, что еще в Хогвартсе я служил на посылках у своего лорда. По его приказу мне доводилось быть и палачом. Мне не впервой казнить и миловать волшебников, Червеуст, — бесстрастно сказал маг.

— Какие угрозы! Не забыл ли ты, что палочка твоя далеко, лежит у ворот?

— Пора бы знать тебе, что колдовство заключено не в палочке, — ответил маг. — Что ж, смотри, кто из нас шутил, о Червеуст!

Вспышка ослепила огромный зал, и Червеуст пал ниц.

Что-то треснуло — и из рукава Червеуста выпала сломанная, дымящая деревянная палочка, подобная палочке самого грозного мага.

Все ахнули. Палочка, волшебство! Вот что прятал в своем рукаве советник короля!

— Червеуст — предатель! — закричал кто-то. — Я всегда знал это!

— Уведите его, — приказал Теоден.

Заморский маг бесшумно вышел вперед.

— Повелитель Рохирримов, дозволь мне сопроводить конвой Червеуста. Он может оставить после себя немало неприятных сюрпризов...

— Ступай, — кивнул Теоден.

Стража, позади которой встал волшебник, взяла бывшего советника.

Теоден нахмурился.

— Этот волшебник опасен?

— Нет, он отныне не волшебник, — резко сказал заморский маг. — Он будет жить как простой человек, с которым вы сможете справиться. Не вздумай колдовать или восстанавливать эту палочку, Червеуст! Или ты полагаешь, что я снова шучу? Тебя лишают магии, но оставляют жизнь. Используй ее разумнее, чем раньше!

Маг замолчал.

Ченрвеуста увели.

Теоден долго глядел вслед недобрыми глазами.