Не везет, так не везет (джен)

* * *

Профессор Дамблдор с мечтательным видом перебирал какие-то бумаги на своем столе, делая вид, что для него в данный момент на свете не существует более важной задачи. Подобный способ заставить собеседника нервничать был хорошо знаком Карло, он лишь удивился, что знаменитый директор Хогвартса использует столь детские уловки. Хотя и без того понятно, что в плане использования психологических приемов волшебное сообщество также отстало от большого мира, как и во многих других областях.

Если Дамблдор ждал, что его «гость» устанет томиться ожиданием и обратится к нему с вопросом, зачем он, собственно, понадобился директору, то, надо сказать, Альбус жестоко ошибся. Фенелли давным-давно приучился терпеливо ждать, пока начальство само соизволит заговорить с ним, поэтому с вежливой улыбкой изучал портреты умерших директоров школы, то ли украшавшие стены, то ли закрывавшие старые трещины в камнях. Наконец поняв всю тщетность своего ожидания, Дамблдор решил нарушить тишину.

— Я понимаю, что вы сегодня устали, — он ласково посмотрел на Фенелли. — Но мне необходимо кое-что уточнить у вас. Поэтому простите старика, что отниму у вас несколько минут.

— О, нет проблем, сэр, — бодро отрапортовал Карло. — Я понимаю, что вы хотели бы поговорить с новым преподавателем, и я полностью к вашим услугам.

— Разумеется, я еще обсужу с вами кое-какие моменты вашей работы, — отмахнулся директор. — Но сейчас я бы хотел поговорить не об этом. Меня, признаюсь, удивило, что на каникулах вы решили приютить у себя Гарри Поттера.

Ну еще бы, то, как проводит лето один из учеников, конечно, гораздо важнее, чем учебный процесс! Фенелли не слишком-то и сомневался, что директору, по сути, плевать, чему и как обучают в его школе. Об этом можно было догадаться хотя бы по тому, что до сих пор никто не поинтересовался у него учебным планом, по которому дети будут изучать его предмет. И уж тем более никому не пришло в голову довести до него обязательную учебную программу. Хорошо хоть что он по своей инициативе добыл в министерстве список вопросов, задаваемых на экзаменах.

И уж совсем замечательно, что мастер-артефактор, сделавший очки для Фенелли и Поттера, установил на них защиту от леггимеции, по крайней мере, пассивной. И сейчас бледно-зеленая полоска на линзах указывала, что Дамблдор пытается коснуться разума Фенелли. Судя по тому, что говорил мастер, такое ее свечение соответствует атаке, предназначенной не для чтения мыслей, а для снятия поверхностных образов и эмоций, фактически заменяя детектор лжи. Карло лишний раз похвалил себя за проявленную предусмотрительность.

— Профессор, меня это абсолютно не обременило! — Фенелли старательно изображал немного туповатого простака. — Я, знаете ли, давненько не общался с детьми, и Гарри помог мне лучше подготовиться к школе. Все же практика — великая вещь.

— Нет, нет, меня обеспокоило другое, — Дамблдор действительно вряд ли озаботился удобством нового преподавателя или же отсутствием такового. — Вы, используя славу мальчика, помогли ему замять вопрос с нарушением в министерстве. Это может очень вредно сказаться на будущем характере мистера Поттера.

— Профессор Дамблдор, вы, видимо, не в курсе, но Гарри не совершал никаких нарушений! — Фенелли всем своим видом высказывал недоумение. — Тщательно проведенное сотрудниками министерства расследование показало, что он не совершал незаконных магических манипуляций. Я лишь постарался восстановить справедливость.

— Справедливость — это прекрасная вещь, — покивал головой Дамблдор. — Но вы, дорогой коллега, совершенно не подумали о педагогических последствиях вашего поступка. Вам было необходимо посоветоваться с более опытными людьми, а не торопиться действовать.

— Я не совсем понял вас, директор, в чем я ошибся, — лицо Фенелли приняло обиженное выражение. — Вы хотите сказать, что я должен был пройти мимо, узнав, что один из школьников оказался в беде?

— Ни в коем случае, мистер Локхарт, ни в коем случае, — Дамблдор даже покачал бородой для придания своим словам убедительности. — Вы должны были сообщить мне о том, что узнали, и я смог бы уладить это дело без посещения мистером Поттером министерства. А так он почувствовал себя чересчур взрослым и даже решился покинуть своих опекунов, что является абсолютно неприемлемым.

Фенелли не сомневался, что Уизли рассказали Дамблдору о том, что Гарри был предоставлен выбор с кем провести лето и что Поттер сам предпочел остаться с Локхартом. И Фенелли не сомневался, что Дамблдору было обидно, что ребенок не захотел обращаться к нему за помощью. Директор не стал играть в кошки-мышки, делая вид, что совсем не в курсе того, что произошло с Гарри на каникулах, а сразу взял быка за рога. Карло старательно рассказал Дамблдору обо всем, что он увидел в доме Дурслей, следя за реакцией профессора. Судя по всему, для директора описание жизни Гарри со своими родственниками не стало откровением, хотя, разумеется, Фенелли не мог бы поручиться в этом перед судом.

— Вот видите, мистер Локхарт, тетя и дядя Поттера очень нервно реагируют на магию, — устало произнес директор. — Если бы Гарри думал, что его могут исключить из школы в случае применения волшебства, он бы поостерегся делать это. И его тете с дядей было бы спокойнее. А так его родственники будут помнить, что он в любой момент может практически безнаказанно использовать магию, и будут бояться этого. Как вы понимаете, их враждебность по отношению к мальчику возрастет, и он может совершить какой-нибудь необдуманный поступок, к примеру, удрать из дома.

— Ну, с учетом того, что я видел, это не станет для него трагедией, — усмехнулся Фенелли. — Скорее, наоборот, он сможет провести свое время гораздо лучше вдали от своих родственников.

Фенелли было интересно, расскажет ли ему Дамблдор о магической защите на доме Дурслей или попытается протолкнуть крайне неубедительную отговорку о необходимости спрятать Поттера от волшебного мира. Было бы весьма интересно узнать реальные характеристики столь сильно разрекламированной Дамблдором защиты, хотя вряд ли на это можно было рассчитывать.

Многоопытный директор даже Поттеру не сообщил, от чего же его защищает эта магия! Мог бы хотя бы сказать на какое расстояние к дому Дурслей не сможет приблизиться Волди и его дружки. Как вообще можно эффективно использовать эту защиту, не зная точно всех ее характеристик? Подобное безответственное отношение к делу крайне негативно воспринималось Фенелли.

— Мистер Локхарт, вы не понимаете всего, что связано с Гарри, — похоже, Фенелли напрасно раскатал губу, и директор не собирался рассказывать вообще ничего. — Но поверьте мне, для блага мальчика будет лучше, если он останется со своими родственниками. Я попросил бы вас не тешить его напрасными надеждами насчет того, что в следующем году он сможет опять покинуть их дом.

Спорить со столь весомым аргументом, как «Дамблдор всегда прав», было занятием бесперспективным, поэтому Карло постарался придать себе самый честный вид и заверить директора, что он и в мыслях не имел… Чего именно не имел Фенелли, было абсолютно неважно, так как Дамблдора вполне удовлетворило его смирение, и он отпустил Карло восвояси. Но Фенелли не спешил осчастливливать директора столь ранним уходом.

— Кстати, профессор, — Карло повернулся, уже почти дойдя до двери, — чуть не забыл! Мне тут попался один интересный темный артефакт, и, если вас не затруднит, я хотел бы услышать ваше мнение о нем.

Вернувшись к столу, Фенелли небрежно положил на него дневник Риддла, который до этого момента лежал во внутреннем кармане мантии. Как он и подозревал, слухи о суперчувствительных защитных чарах, наложенных на Хогвартс, оказались всего лишь слухами. Вся эта хваленая магия так и не смогла обнаружить принесенный им в школу крестраж. Конечно, можно было предположить, что директор знал о наличии у него темного артефакта и коварно молчал, но округлившиеся глаза Дамблдора, прочитавшего имя хозяина дневника, ясно говорили об обратном.

— Откуда у вас эта вещь, профессор? — голос Дамблдора потерял всю теплоту.

— Случайно попался в книжном магазине, — Фенелли неопределенно махнул рукой. — Я заметил, как Люциус Малфой подсунул его в сумку юной мисс Уизли — Джиневры, кажется, — и решил поинтересоваться, что это такое.

Аккуратно взяв в руки дневник, Дамблдор внимательно осмотрел его, чуть ли не обнюхав каждый сантиметр. Лицо директора на секунду приняло озабоченное выражение, но затем на нем вновь появилась привычная маска доброго дедушки.

— Прошу простить меня, дорогой профессор, но мне понадобится время, чтобы разобраться с ним, — дневник, как по мановению волшебства, исчез в одном из ящиков стола. — Но я непременно скажу вам, что мне удалось узнать.

Фенелли, разумеется, не рассчитывал, что директор скажет ему хоть что-нибудь по поводу дневника или тем более вернет его. Но это стоило того, чтобы занять Дамблдора общественно-полезной деятельностью, дабы он не обращал слишком пристального внимания на молодого преподавателя. Карло был уверен, что, распознав в дневнике крестраж, директор сам уничтожит его, дабы проверить, удастся ли таким образом извести Волдеморта. Благо живой индикатор в лице Снейпа у него всегда был под боком. А поняв, что существует как минимум еще один, посвятит все свое время его поискам.

* * *

Для Карло не стоял вопрос, как именно следует изменить волшебное сообщество или, если быть несколько скромнее, попытаться сделать это. Изоляция от большого мира не пошла волшебникам на пользу, а страх перед темной магией мешал им всерьез заниматься развитием волшебства. Человек, который мог бы возглавить волшебное общество и повести его в правильном направлении, имелся, но он в данный момент мирно спал в гостиной Гриффиндора и пока что не осознавал своих возможностей. И если оставить все, как хочется директору, то Гарри так никогда и не поймет, что именно у него имеется шанс сделать этот мир лучше.

Благодаря стараниям Дамблдора, Поттер в книгах Роулинг так и не осознал всей своей силы, предпочитая плыть по течению. Уничтожив Волдеморта, он посчитал, что уже выполнил свое предназначение и предпочел стать «просто Гарри», живущим жизнью обычного волшебника. И вряд ли можно его осуждать за это, так как долгие годы Поттера лишали возможности хоть недолго побыть обычным ребенком, что не могло не сказаться на его характере. Фенелли, конечно, постарался сделать, что мог, но пока этого было слишком мало.

Покуда оставалась возможность возвращения Волдеморта, спокойной жизни для Поттера не предвиделось. А для возрождения темного мага требовались две вещи: крестражи и сторонники. Просто обрести тело — этого было совершенно недостаточно, чтобы вновь стать реальной силой. Без денег, связей, знаний своих подручных Волдеморт весьма быстро вновь оказался бы развоплощенным, причем без всякого участия Поттера.

Но поскольку никто не собирался разбираться с Люциусом Малфоем и компанией, излишне загостившимися на свободе, Фенелли приготовился взять этот неблагодарный труд на себя. Несколько фамилий упиванцев он помнил, а про остальных рассчитывал узнать из старых газет. Но это не отменяло того факта, что ему хотелось получить как можно больше информации о крестражах. Все же окончательное уничтожение Волдеморта было делом довольно заманчивым, хотя у Карло был план и на тот случай, если этот вариант не пройдет.

Как ни странно, но Фенелли полагал, что он может добыть информацию о крестражах из целых трех мест, по крайней мере, в теории. Самым очевидным местом была библиотека директора школы, вот только полагать, что Дамблдор допустит туда одного известного писателя, было как минимум наивно. Намного более перспективной выглядела библиотека Блэков, так как Карло надеялся, что сможет договориться с Сириусом. Проблема была в том, что Фенелли пока что был не уверен, что ему однозначно удастся освободить Блэка из Азкабана. Конечно, Петтигрю можно было разоблачить в любой момент, но надо было сделать это так, чтобы никому не удалось замять это дело, а заодно, по возможности, не слишком выпячивая свое имя. Впрочем, в любом случае Карло собирался решить этот вопрос в ближайшее время.

Ну и наконец, самым легкодоступным местом являлась Выручай-комната, причем сразу в двух ипостасях. Фенелли для начала хотел попросить ее создать место, где можно изучать вопрос с крестражами, а затем побывать на свалке «спрятанных» вещей. Была надежда, что Том Риддл положил туда не только диадему, но заодно и несколько довольно специфических книг. Или не Том, а кто-нибудь до него, ведь Хогвартсу не одна сотня лет. Да и диадеме будет намного спокойнее лежать в его сейфе, чем в месте, судя по всему, слишком часто посещаемом школьниками.

* * *

В среду, почти сразу после обеда, вторые курсы Гриффиндора и Слизерина направились к опушке Запретного леса на свой первый урок у профессора Локхарта. Школьников, возможно, и смутило, что в выданном им расписании напротив уроков ЗОТИ стояло примечание: «Приходить в удобной для движения одежде», но большинство из них проявило заядлый консерватизм и не стало изменять привычной школьной форме. Исключениями стали Поттер и Грейнджер, одетые в спортивные костюмы, да Симус Финниган, натянувший футболку и шорты.

Лаванда Браун и Парвати Патил, потратившие сегодня особенно много времени на кручение перед зеркалом, неодобрительно поглядывали на Гермиону, но, к счастью, не высказывали своего мнения по поводу ее довольно смелого топика. Судя по всему, они хотели произвести на профессора неизгладимое впечатление своей красотой, по большей части пока воображаемой, и заподозрили в Гермионе злобную конкурентку.

Благодаря Поттеру все ученики Гриффиндора вовремя узнали, что на занятия профессора следует являться с начищенной до блеска палочкой, за что Гарри уже получил благодарность Перси Уизли. Гермиона лишь покачала головой, вспоминая, каких трудов им с Гарри стоило уговорить вчера вечером Рона привести его палочку в порядок. Рыжий гриффиндорец упорно стоял на том, что его старому инструменту уже ничем не поможешь, но энергия друзей все же преодолела природную лень младшего Уизли.

А вот уговорить его заняться вместе с ними утренней зарядкой Гарри и Гермионе так и не удалось. Впрочем, если уж быть совсем откровенными, им не удалось подвигнуть на это дело вообще никого, за исключением Невилла. Впрочем, тут делу помогло, что в первый же вечер он пообещал бегать вместе с ними, после соответствующего нажима Гермионы, и, пользуясь этой минутой слабости Лонгботтома, Гарри просто-напросто вытаскивал его по утрам из кровати. Остальные ребята оказались не столь податливыми и не спешили присоединяться к ним, но Гарри посоветовал Гермионе пока не особенно напрягаться. Поттер был уверен, что после первого же занятия с Локхартом их энтузиазм подскочит до небес.

Слизеринцы, собравшиеся на поляне, мерзко захихикали, глядя на них с Гарри, но Гермиона хранила олимпийское спокойствие. После того как Локхарт провел уроки у старших курсов, стало совершенно очевидно, что он ярый фанат бега, и было бы наивно надеяться, что именно второй курс эта страсть профессора обойдет стороной. И если кто-то считает, что лучше бегать в тяжелой мантии, а не в легкой и удобной форме, то это исключительно его проблемы. Но долго предаваться обсуждению окружающих школьникам не пришлось, так как профессор не заставил себя ждать.

— Палочки к осмотру! — мрачно бросил он, с неудовольствием оглядев их нестройные ряды. — И встали в одну шеренгу! Быстро!

После минуты бестолковых тыканий ребятам все же удалось изобразить некое подобие строя и вытащить на свет палочки. Как и ожидала Гермиона, их суетливость и медлительность не вызвала восторгов у преподавателя. Сама она мгновенно достала свою тщательно начищенную палочку из предусмотрительно приобретенной кобуры и теперь поглядывала на своих товарищей, нервно мнущихся с ноги на ногу.

Профессор медленно шел вдоль строя, останавливаясь перед каждым учеником и с мрачным видом оглядывая его с ног до головы. По его лицу было видно, что он крайне недоволен окружающим его миром вообще и доставшимися ему учениками в частности. Но до поры до времени он хотя бы хранил молчание. Увы, ничто не вечно в этом мире.

— Уизли, вы пришли на занятие неподготовленным! — Гермиона с ужасом заметила свежее жирное пятно на палочке Рона. — В следующий раз всякий, кто явится на урок с неухоженной палочкой, будет сразу же отправлен с него и вернется лишь вместе со своим деканом! А пока что ДЕСЯТЬ ОТЖИМАНИЙ!

Рон удивленно уставился на профессора, пытаясь что-то сказать. Гермиона закусила губу, надеясь, что ее друг не станет пререкаться, а начнет выполнять упражнение. Однако ее надеждам не суждено было сбыться.

— Но, сэр… — попытался возразить Рон.

— Двадцать отжиманий! Быстро! — профессор навис над мальчиком.

Их с Гарри рыжий друг наконец понял, что Локхарт не шутит, и, неуверенно улегшись на траву, начал выполнять упражнение. Со стороны слизеринцев раздалось несколько смешков. Гермиона подумала, что все же она не зря полагала, что многие волшебники лишены здравого смысла. Ибо выражение лица Локхарта ясно говорило, что на его занятиях проявлять столь неуместные эмоции чревато большими неприятностями.

— Малфой, Кребб, Гойл, Паркинсон! — профессор резко повернулся к развеселившимся школьникам. — Вы увидели что-то смешное?! Так я вам докажу, что на моих занятиях вам будет не до смеха. По десять отжиманий, вперед!

Не желая повторять горький опыт Рона, который сейчас безуспешно пытался отжаться в девятый раз, слизеринцы повалились на землю. Если у Кребба и Гойла физические упражнения не вызвали проблем, и здоровяки сходу начали двигаться с неумолимой размеренностью поршней в паровозе, то Малфой и Паркинсон выглядели еще хуже Рона. От зоркого глаза преподавателя не укрылась неспособность учеников выполнить задание.

— Финниган, помогите Уизли, Нотт, Дэвис — Малфою и Паркинсон, — резко бросил Локхарт. — Да не стойте столбом, показываю!

Профессор в два шага оказался рядом с беспомощно лежащим на траве Роном и, ухватив за мантию на спине, приподнял его вверх.

— Вот так, вверх, вниз, — Локхарт отпустил гриффиндорца, и он вновь свалился на землю. — Продолжайте!

Когда мучения учеников наконец закончились, профессор закончил осмотр, прошедший уже без приключений. Гермиона подумала, что профессор слишком жестко начал урок, но, как оказалось, у того еще нашлось, чем удивить ее.

— Итак, сегодня один из вас умудрился прийти на занятие неподготовленным, — начал Локхарт, прохаживаясь вдоль строя. — В следующий раз в подобной ситуации будете наказаны вы все, так как не помогли своему товарищу. В бою любая ошибка может стоить жизни сначала ему, а потом и тем, кто рядом с ним, поэтому я приложу все силы, чтобы вбить в вас понятия товарищества и взаимовыручки.

— Поттер, вам были известны мои требования в отношении палочек? — Локхарт остановился перед Гарри, в упор сверля его взглядом.

— Да, сэр! — четко ответил гриффиндорец, твердо глядя профессору в глаза.

— И, тем не менее, вы не проследили за его готовностью, — оскалился преподаватель. — Десять отжиманий!

Все же Гарри не зря провел с профессором целый месяц, поэтому он без лишних разговоров бросился на землю и принялся энергично отжиматься.

— На кулаках, Поттер, — коварно уточнил профессор, когда Гарри уже успел отжаться девять раз.

Гермиона хотела громко возмутиться подобной несправедливостью, но вид Гарри, который, сжав зубы, начал упражнение по новой, помог ей успокоиться. И заметив, что профессор внимательно разглядывает ее, видимо, ожидая увидеть реакцию на свои действия, Гермиона постаралась придать себе как можно более невозмутимый вид.

После этого профессор начал тренировать учеников на быструю изготовку палочки к бою. Как ни странно, проблемы с этим были почти у всех. Кроме Гарри и Гермионы, тренировавшихся летом, Локхарт признал приемлемыми действия лишь Теодора Нотта и Трейси Дэвис со Слизерина. Отведя их четверку в сторону, профессор дал задание тренировать друг друга в уклонении от проклятий. Данный метод вызвал у Гермионы смутные опасения, так как им предстояло, стоя друг от друга на расстоянии десяти метров, по очереди пытаться поразить напарника.

— Нотт с Поттером, Грейнджер с Дэвис, встали и работаем, — Локхарт внимательно посмотрел на Нотта, спокойно поднявшего руку. — Что вам непонятно?

— Сэр, а какими заклинаниями мы можем атаковать друг друга? — слизеринец придал своему лицу предельно вежливое выражение.

— Любыми, какие знаете, — профессор удивленно посмотрел на него. — Или вы полагаете, что сможете всерьез навредить противнику с вашим уровнем знаний? Впрочем, в чем-то вы правы. Поттер, вам запрещается пользоваться «Экспелиармусом», мы его все-таки еще не изучали в классе. А в остальном, все в ваших руках. И хватит уже болтать, приступайте к упражнению!

Плотоядный взгляд, которым одарила Гермиону Трейси при словах профессора о том, что он ничем не ограничивает учеников, очень не понравился гриффиндорке. У нее возникло подозрение, что ее партнерша задумала какую-то гадость, и Гермиона твердо решила, что будет очень стараться не попасться под проклятия слизеринки.

Поначалу дети успешно уклонялись от заклинаний друг друга, хотя было заметно, что среди них всех Гарри гораздо ближе к тому, чтобы поразить соперника. С пятой попытки ему наконец-то удалось добиться успеха, ударив заклинанием в землю и рикошетом достав Нотта. Но тут Трейси открыла свой рот.

— Что, Грейнджер, боишься драться лицом к лицу с чистокровной волшебницей? — издевательски процедила она. — Правильно боишься, ты лишь жалкое подобие ведьмы, которое по недоразумению приняли в Хогвартс.

Гермиона на секунду замерла, закипев от оскорбления, и тут же свалилась на землю, так как ее ноги оказались связаны магическими путами. Трейси самодовольно посмотрела на нее и принялась непринужденно протирать палочку носовым платком.

— Превосходно, мисс Дэвис, — тихо проговорил внезапно оказавшийся рядом Локхарт. — Вы на практике показали мисс Грейнджер, что разговоры во время боя служат лишь для того, чтобы отвлечь соперника. Но я не давал вам команды закончить упражнение! Отмените заклинания и продолжайте! И впредь не прерываться!

Дэвис невинно посмотрела на преподавателя и, сладко произнеся: «Фините Инкантем», ласково улыбнулась Гермионе. — Надеюсь, ты на меня не в обиде, продолжим?

Гермиона не могла поверить, что минуту назад слизеринка хладнокровно оскорбляла ее, — настолько дружественным был ее голос. Однако полученный урок пошел впрок, и Гермиона ни на секунду не ослабила бдительность. И как оказалось, не зря, ибо вежливая улыбка не помешала ее сопернице тут же послать в Гермиону очередное заклинание. Поняв, что ей на этот раз не удалось застать напарницу врасплох, Трейси одобрительно кивнула ей, видимо, готовя очередную пакость.

По мере того как остальные ученики приучались быстро доставать свои палочки, они также приступали к спаррингам. Как и предсказал Локхарт, никаких особенно убойных заклинаний дети не знали, хотя Малфою и удалось покрыть прыщами руку Дина Томаса. Но это никак не повлияло на боеспособность гриффиндорца, поэтому профессор не стал отправлять мальчика в больничное крыло, сказав, что тот сможет пойти туда по окончанию занятия. Гермиона невольно подумала, что, похоже, профессор Локхарт считает серьезным ранением исключительно смерть ученика, и дала себе слово быть еще внимательнее на его уроках, если это, конечно, возможно.

За полчаса до окончания занятия профессор наконец прекратил тренировку, к концу которой все ее участники еле могли дышать. Вновь приказав ученикам построиться в одну шеренгу, Локхарт с самым недовольным видом трижды прошелся вдоль строя, злобно хмыкая возле наиболее замученных учеников.

— Итак, юные леди и джентльмены, вы только что убедились, что вашу физическую форму можно охарактеризовать лишь словами, которые не принято произносить перед детьми, — негромкий голос профессора казалось забирался прямо в череп. — Я и не буду это делать, зато приложу максимум усилий, дабы исправить подобное упущение. И в первую очередь это будут не мои, а ваши усилия. Дэвис, Грейнджер, Булсроунд, Браун, Гринграсс, Поттер, Нотт, Лонгботтом, Кребб, Финниган — пять шагов вперед.

Гермиона с удивлением оглядела их команду. До сих пор все учителя делили школьников лишь по факультетам, но Локхарт, похоже, задумал что-то оригинальное.

— Итак, команда слева от меня — Северные, команда справа — Восточные. Два других факультета дадут нам Западных и Южных, дабы у нас получилось полноценное соревнование, — Локхарт с довольным видом оглядел смущенные лица учеников. — И сегодня мы будем отрабатывать марш-бросок вокруг озера! Зачет по последнему! Приготовились!

К некоторому удивлению Гермионы, над строем Восточных поднялись две руки. Профессор первым позволил задать вопрос Малфою, который решил поинтересоваться, что значит «Зачет по последнему».

— Мистер Малфой, все очень просто, — на лице Локхарта играла ехидная ухмылка. — Время финиша я буду засекать по последнему прибывшему на него участнику вашей команды. По результатам марш-броска команда, занявшая четвертое место, получит три вечера отработок, третье — два, второе — один. Победители останутся без наказания. Вам все ясно? Мистер Уизли, что у вас?

— Сэр, я хотел бы быть в команде Северных, — на недовольном лице Рона играли желваки. Видимо, идея быть в компании Малфоя, а не своих друзей, пришлась ему не по вкусу.

— Нет проблем! — радостно осклабился профессор. — По просьбе мистера Уизли те, кто слева от меня, теперь Восточные, а те, кто справа — Северные! И пока кто-нибудь еще не решил заняться переименованиями — бегом, марш! Время пошло!

Вот теперь Гермиона по достоинству оценила свою предусмотрительность, так как уже спустя пять минут смотреть на несчастных школьников, потеющих в своих тяжелых нарядах, можно было только сквозь слезы. Она подумала, что им бы, конечно, следовало обращать больше внимания на рекомендации преподавателя, но ребят все равно было жалко. После первых пятисот метров их отряд, представлявший изначально неупорядоченную толпу, постепенно приобрел некое подобие порядка. Впереди бежала Гермиона, задавая общий темп, что было не так уж и тяжело, благодаря занятиям по физкультуре в школе и удобной одежде. За ней, распугивая мощным дыханием не успевших улететь на юг птиц, топала основная масса ребят. А сзади Гарри старательно подгонял отстающих. Пока что ими были Лаванда Браун и Миллисент Булстроуд, но судя по все более сбивающемуся дыханию, вскоре к ним должен был присоединиться и Винсент Кребб.

— Шагом! — проорал Поттер, продолжая волочь за руку Булстроуд. — Пять минут бежим, пять идем, и так до конца.

Если у кого-то и были возражения по поводу права Поттера командовать, то этот кто-то предпочел оставить их при себе. Во всяком случае, на Симуса, который для поддержания разговора заметил, что бежать они могли бы побольше, Кребб, Нотт и Лонгботтом посмотрели так, что тот сразу предпочел забрать свое мнение назад. Тем более что Трейси, которая довольно легко перенесла пробежку, уже достала палочку и явно прикидывала, чем стоит угостить излишне инициативного типа. Постепенно у ребят восстанавливалось дыхание, и они стали выглядеть немного бодрее.

— А мы не сильно отстанем? — все же поинтересовался Невилл, глядя, как мимо них пробежали Рон и Драко, явно соревнуясь между собой. — А то если у профессора Локхарта такие занятия, то я даже боюсь представить, что творится у него на отработках.

— Не болтай, лучше дыши поглубже, — Гарри все еще шел возле Миллисент, следя за ее состоянием. — Если сразу рванем со всех сил, то слишком быстро выдохнемся. А кто-нибудь сдохнет, и его вообще придется тащить.

Гермионе было немного обидно, что Гарри сейчас не рядом с ней, но она понимала, что он не зря уделяет внимание наиболее слабым бегунам. Все же они были одной командой, и независимо от факультета, успех или неудача на этот раз были общими. Тут Гарри скомандовал «Бегом», и у Гермионы все дурные мысли разом вылетели из головы.

Как и предсказал Гарри, к тому моменту, когда они добежали до дальнего конца озера, их команда уже довольно далеко обогнала Уизли и Малфоя, которые едва плелись, держась за бока. Все же, что ни говори, но отсутствие систематической подготовки у чистокровных волшебников раньше или позже сказывалось. Конечно, были исключения, но большинство магов имели крайне низкую физическую подготовку.

Надеждам Гермионы на то, что они без проблем успеют закончить свой бег как раз к моменту окончания занятия, увы, не суждено было сбыться. И дело было не в том, что они окончательно выдохлись, а во вмешательстве высших сил в лице профессора Локхарта. Злобный преподаватель, который бежал вместе с детьми, перебегая то к одной, то к другой группе, в очередной раз пробегая мимо их сплоченных рядов, внезапно атаковал Кребба, запустив в него парализующим заклятьем.

— Даю вводную! — бодро прорычал профессор, не обращая внимания на отвисшие челюсти опешивших от такого его поведения учеников. — Один член вашей команды ранен. Оказание помощи ему — после финиша. Продолжайте марш!

— И что будем делать? — недоуменно пропыхтел Нотт. — Как я понял, мы должны дотащить его до финиша.

— И я почему-то не удивлен, что профессор выбрал самого тяжелого из нас, — Гарри ухмыльнулся. — Представляю, как там «Северные» гадают, каким образом им придется тащить Гойла.

— Надо сделать носилки! — Гермиона с удовольствием вспомнила свои навыки волшебницы. — Я знаю заклинание.

— Ты умеешь делать магические носилки? — Невилл с уважением посмотрел на нее.

— Увы, только простые, — потупилась Гермиона. — Но это же лучше, чем ничего!

Разумеется, нести тело на носилках было значительно удобнее, чем волочь на руках, вот только по ребятам, которые, дружно взявшись за руки, пытались бежать с дополнительной нагрузкой, от этого было не легче. Кребб, лежа на носилках, услышал много интересного о необходимости соблюдать умеренность в еде и стройность фигуры. Благодаря тому, что скорость их движения значительно упала, Лаванда и Миллисент смогли добраться к финишу почти без посторонней помощи, хотя Гермионе и пришлось поддерживать гриффиндорку последние двести метров.

Едва они пересекли заветную черту, руки ребят мгновенно отпустили носилки, и Кребб с глухим стуком рухнул на землю. А рядом на траву упали тела усталых носильщиков. Гермиона, которая тоже чувствовала себя выжатой, как лимон, все же нашла в себе силы расколдовать слизеринца, прежде чем улечься на траву. Винсент, который обрел наконец свободу, принялся усиленно растирать ушибленное плечо, недовольно косясь на ребят, но выступать не решился, очевидно, сообразив, что иногда для здоровья лучше помолчать.

Спустя десять минут их группа все еще наслаждалась долгожданным отдыхом, с удовлетворением поглядывая на тащившихся вдалеке соперников. Когда те подошли ближе, стало видно, что у них не хватило сообразительности или же знаний для того, чтобы создать носилки, и они по очереди тащили тушку Гойла на спине. Это явно не прибавляло им ни командной скорости, ни доброго расположения духа.

— Ну что же, все не плохо, а очень плохо! — Локхарт дождался, пока последний из учеников пересечет финишную черту, тут же построив их. — Вы показали просто ужасающий результат, и я уже откровенно не верю, что вы сможете улучшить его! Но обещаю вам, мы будем тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться! И вы либо наконец начнете двигаться, как положено людям, либо сами удерете из школы.

— Об отработках узнаете завтра, когда отзанимаются два других факультета. А сегодня: Уизли — минус двадцать баллов, Малфой, Кребб, Гойл, Паркинсон, Поттер — минус десять, — профессор на секунду прервался. — Из приятного: Дэйвис — двадцать баллов за удачные идеи в спарринге, Грейнджер — десять баллов за идею с носилками, Поттер — десять баллов за организацию своей группы. Все свободны!

Гермиона вместе с Гарри направились к Рону, который бессильно рухнул на траву, едва профессор отпустил их. Ребята беспокоились, что он, вполне возможно, по дороге успел поцапаться с Малфоем, и хотели поскорее узнать, как прошел урок для него.

— Мистер Поттер! — окликнул Гарри Локхарт. — Подойдите ко мне на минуту.

Гермиона кивнула Гарри и села на корточки рядом со стонущим Роном. Ей было немного обидно, что профессор разделил их троицу, и она хотела поддержать Уизли.

— Видишь, Гарри не зря говорил, что надо бегать по утрам, — Гермиона видела, как тяжело понимается грудь Рона. — Тогда тебе было бы сейчас легче.

— Не было бы, этот Локхарт сразу невзлюбил меня, — недовольно выдохнул Уизли. — Придирался весь урок, да еще и с Малфоем в одну команду запихал.

— Рон, профессор Локхарт относится ко всем одинаково, — Гермиона поспешила встать на защиту преподавателя. — И он не делает различий для разных факультетов. И кстати, как там вел себя Малфой?

— Терпимо, ему было не до выступлений, — буркнул Рон. — А что касается Локхарта, еще бы ты его не защищала, тебя-то он наградил, а мне пришлось отжиматься, да еще и баллы снял.

Гермиона хотела привести ему еще несколько аргументов в пользу преподавателя, но тут к ним подошел Гарри.

— У меня завтра вечером отработка с Локхартом, — он уселся рядом с друзьями. — Профессор сказал, что вы можете прийти вместе со мной, хотя думаю, что это он так пошутил.

— Гарри, конечно, мы придем! — вскочила Гермиона, игнорируя недовольную физиономию Рона. — Мы же все были там, когда ты подвесил Малфоя, поэтому будет справедливо, если мы разделим с тобой наказание. Наверное, профессор так и подумал.

— Да уж, вид Малфоя, болтающегося вверх ногами, стоил отработки, — смилостивился Уизли. — Так что мы с тобой, дружище.

* * *

К удовлетворению Фенелли, Гарри пришел на отработку к нему вместе со своими друзьями. Причина радости преподавателя была очевидна, стоило лишь посмотреть на огромную гору книг, сложенную в углу кабинета. Карло хорошенько прошелся по закромам Выручай-комнаты, и результаты его «охоты на книги» были видны любому посетителю. Собирая книги, Фенелли откладывал в сторону те, которые можно было бы отнести к «темным», для индивидуального ознакомления, но, как он и предполагал, большая часть литературы оказалась учебниками и справочниками из школьной программы. Вот их-то и следовало разобрать.

Как гласит первое правило сержанта — никогда не делай то, что за тебя могут сделать подчиненные. И, оказавшись в Хогвартсе, Фенелли вовсе не собирался изменять своим принципам. Раз уж Поттеру все равно пришлось бы отрабатывать свою победу над Малфоем, стоило дать ему заняться чем-нибудь полезным для Фенелли, а не тупо водить тряпкой по полу под руководством Филча. Ну а вместе с друзьями он справится значительно быстрее.

— Итак, леди и джентльмены, я рад видеть ваше единодушное желание хорошенько потрудиться, — Карло усмехнулся, глядя на лица детей, выражавшие что угодно, но никак не трудовой энтузиазм. — Мне попалось под руку несколько книжек, и я рассчитываю, что вы сегодня разберете их, приведете в порядок, составите каталог и аккуратно поставите в шкафы. Если на них окажутся штампы библиотеки Хогвартса, складывайте отдельно. Можете приступать.

Увидев предстоящий объем работы, Рон не сумел сдержаться и издал возглас, полный ужаса, что было вполне предсказуемо. У Гермионы же возможность повозиться с книгами напротив вызвала бурный восторг. Фенелли твердо решил после работы порадовать Гермиону, разрешив ей забрать себе понравившиеся книги.

Гарри, с которым Карло на каникулах отрабатывал заклинания по уходу за книгами, доставшиеся ему «в наследство» от Локхарта, не стал тратить время на бесполезное выражение эмоций, а сразу же приступил к организации работы. Фенелли по праву мог гордиться собой, так как ему за месяц все же удалось привить Поттеру понимание того, что толковое планирование — это половина успеха. Пожалуй, с Гарри стоило заниматься даже ради одного этого.

Учтя особенности характера своих друзей, Гарри поручил Рону подносить книги к столу, на котором он сам приводил их нормальное состояние, после чего передавал Гермионе: та старательно заносила данные книг в выданную Фенелли тетрадь. После этого Рон относил отработанные тома на места, указанные девочкой. Вскоре грамотно организованный конвейер заработал как часы, и Фенелли, удовлетворенно кивнув, занялся подготовкой к очередному учебному дню.

По намертво вбитой привычке он составлял план-конспекты занятий, что было далеко не простым делом. Если уроки с младшими курсами не вызывали особых проблем, то к занятиям со старшекурсниками приходилось готовиться более чем серьезно. Все же познания Локхарта в ЗОТИ были весьма посредственными, так что Фенелли приходилось усиленно трудиться, дабы не опозориться.

Карло уже закончил работу над план-конспектом занятия по оказанию первой помощи для седьмого курса, когда его внимание привлек яростный шепот детей. Прислушавшись, Карло понял, что ребята обсуждали, как поступить с «Чудовищной книгой о чудовищах», попавшейся им в руки. Как помнил Карло, данный экземпляр был старательно завязан чьим-то галстуком, и вот теперь друзья не могли решить, стоит ли самим вскрывать ее или же лучше обратиться к профессору.

Все же некоторое понятие о технике безопасности у них имелось, но гриффиндорская тяга к подвигам решительно толкала детей к проведению смелого эксперимента. Как нетрудно догадаться, Гермиона выступала за обращение к профессору, Рон настаивал на самостоятельном вскрытии, а Гарри хранил молчаливый нейтралитет. Наконец Поттер вынес вердикт, что стоит до конца работы отложить книгу в сторону, а там будет видно. Фенелли мысленно похвалил Поттера за грамотное разрешение вопроса и вернулся к работе. Но, как выяснилось, долго заниматься своими делами ему было не суждено.

— Ай, проклятая тварь, ты что делаешь! — завопил во весь голос Уизли, потрясая рукой. — Она меня укусила, чтоб ей провалиться!

Рыжий гриффиндорец все же не утерпел и попробовал потихоньку открыть книгу. Последовавшая затем битва учебника и ученика закончилась полной победой книги, которая после этого забилась под шкаф и агрессивно щелкала обложкой.

— И что вы на меня смотрите? — делано удивился Фенелли, заметив полные надежды взгляды учеников. — Сами выпустили, сами и ловите. Не беспокойтесь, она вас не съест. Максимум покусает.

Решив, что детям будет полезно немного отвлечься, Карло приготовился смотреть бесплатное представление. Книга не подвела и боролась за свою свободу изо всех сил, еще дважды цапнув Уизли и по разу отметив Поттера и Грейнджер. Наконец мальчикам удалось загнать ее в угол, и Гермиона из-за их спин наградила книгу парализующим заклинанием. Пользуясь беспомощностью противника, дети вновь спеленали учебник тем же самым галстуком.

— И как ее прикажете читать? — недовольно буркнул Рон. — Она же просто дикая!

— Если книгу написали, то значит, есть способ ее прочесть, — наставительно заметила Гермиона. — Профессор, а вы знаете, как ее можно безопасно открыть?

— Разумеется, — усмехнулся Фенелли. — Достаточно погладить ее по корешку, и она станет вполне мирной.

Смелые экспериментаторы не смогли отказать себе в удовольствии и тут же убедились, что рецепт действительно работает. Правда успокаиваться они не стали и попробовали снова открыть ее без поглаживания. Книга не подвела и попыталась вновь напасть на героических гриффиндорцев. Однако на этот раз ребята были настороже и скрутили своего грозного врага, не дав ему возможности укусить их. Вдоволь натешившись, они вернулись к прерванному труду.

— Локхарт мог бы и сразу сказать, как можно ее безопасно открыть, — тихонько проворчал Рон, видимо, надеясь, что профессор его не слышит.

— А ты его об этом спросил? — грозно прошептала Гермиона. — Мы же решили, что ее надо отложить, а ты сам полез.

— Да ладно не спорьте, — похоже, после хорошей разрядки Гарри был настроен умиротворенно. — Это было весело, да и в следующий раз Рон будет знать, что не стоит открывать все, что закрыто.

— Например, комнату с Пушком, — Уизли не преминул напомнить Гермионе о ее собственных ошибках. — Здесь хоть рядом преподаватель был.

Фенелли негромко кашлянул, намекая, что они слишком много болтают при профессоре. Дети оказались понятливыми и, прекратив свой спор, вернулись к работе. К тому времени, когда Карло отложил в сторону последний лист, разбор книг был почти закончен. Подойдя к ребятам, он помог им расставить в шкафах последние тома.

— Сэр, здесь столько библиотечных книг! Откуда они? — поинтересовалась Гермиона.

— Полагаю, ученики потихоньку натаскали их из библиотеки и попрятали по разным уголкам, пока я не добрался до них, — Фенелли хотел подождать с информацией о Выручай-комнате до того момента, пока не удастся обезвредить Петтигрю. Он опасался, что крыс узнает о ней у детей и сможет попытаться отсидеться там. Никогда не следует предоставлять противникам дополнительных шансов. — Зато теперь я смогу вернуть их мадам Пинс. И кстати, я буду не против, если вы выберете из остальных книг те, что могут вам понадобиться, и возьмете их себе. Пора бы вам начать задумываться о собственных библиотеках.

Было приятно смотреть на реакцию Гермионы на эти слова, которая чуть не запрыгала от радости. Судя по ее жадному взгляду, она готова была забрать себе буквально все книги. К счастью, воспитание не позволило ей поступить таким образом, но муки ограниченности выбора явно отражались на ее лице.

— Сэр, а что бы вы посоветовали нам? — Гарри пришел на помощь подруге.

— Ну, список книг составляли вы, так что я пока даже не знаю толком, что здесь есть, — Фенелли оглядел книжные шкафы. — Но если вы зайдете ко мне через пару дней, я смогу порекомендовать вам что-нибудь интересное. Договорились?

— Конечно, сэр! — Гермиона с благодарностью посмотрела на Гарри. — Это будет просто здорово.

Отправив детей в их гостиную, Карло критически осмотрел огромную стопку библиотечных книг. Ну что же, мадам Пинс наверняка будет в восторге, надо только суметь сообщить ей о подобном подарке, когда рядом будет МакГонагалл. Заместитель директора по-прежнему не слишком ласково смотрела на Фенелли, и следовало слегка «подлизаться» к ней. Карло отводил МакГонагалл важное место в своих планах, и ее хорошее отношение к нему было просто необходимо. Конечно, одним милым поступком его не завоюешь, но, как известно, дорога начинается с первого шага.