Положительный результат (джен)

Глупо было думать, что наш демарш обойдётся без последствий. Они и наступили, причём очень и очень быстро.

Для начала, когда мы вернулись в комнату, Марк некоторое время махал палочкой, ставя Защитные чары. Причём, это реально была какая-то не местная вариация — то ли его обучила албанская нянюшка-ведьма, то ли это было ещё из личного опыта Тома Риддла.

Никто из нас не возразил. Проснуться от подкинутой теми же близнецами какой-нибудь мощной пакости не хотелось никому. И ещё мы волновались за девочек, хотя гриффиндорские старшекурсницы, с которыми мне удалось пошептаться втихушку, клятвенно пообещали, что не дадут наших храбрых дам в обиду. Ну, и утешало ещё то, что девочки — чистокровные, а значит, не беззащитны. И у всех могут быть свои сюрпризы — особенно у индианки Патил. Любящий родитель наверняка позаботился о безопасности любимых дочерей... и, между прочим, потенциально сильных чистокровных невест. Это в обычных семьях в Индии могут относиться к девочке как к обузе, а вот в магических — не так. В обычных индийских семьях девочек рождается больше, чем мальчиков, а вот в магических — наоборот. То есть потенциальных чистокровных невест на всех желающих не хватает, ибо в обычной индийской магической семье имеется от трёх до пяти сыновей... и только одна дочь. Две — это улыбка самой Магии, а уж три — просто Благословение, редчайшая редкость. Так что в женихах близняшки Патил могут себе позволить рыться, как в ящике с яблоками. Неудивительно, что папа Патил крайне заинтересован, чтобы Хогвартс его девочки закончили благополучно во всех смыслах.

Итак, Марк наложил и укрепил Защитные чары, я помог ему парой пакостных идей из арсенала Блэков, и мы спокойно улеглись спать. Санчо остался бдить, и не зря. Потому как на эльфов Хогвартса Защитные чары, как выяснилось, не действовали. Но против Санчо приёмов нет, и ранним утром мы узрели невозмутимо восседавшего на ковре посреди комнаты паучка и продолговатый паутинный клубок-кокон, из которого были видны лысая макушка, два выпученных глаза и выдающийся нос какого-то залётного домовика.

— Санчо, это что? — поразился я.

«Он хотел навредить, — отозвался паучок. — Оставить плохую вещь. Вот».

Я проследил за движением паучьей лапы. На ковре рядом со спеленатым домовиком лежал тёмно-зелёный кристалл размером с указательный палец взрослого мужчины, огранённый самым что ни на есть простецким способом — четырёхгранником с заострённой вершинкой.

— Что это за штука? — спросил Дин, не пытаясь, впрочем, подходить к кристаллу слишком близко, дотрагиваться или, упаси Мерлин, брать в руки.

— Запоминающий кристалл, — пояснил я. В доме Блэков я таких штук видел немало.

— В смысле? — удивился подтянувшийся Симус.

— Он запоминает всё, что происходит вокруг него, — пояснил я. — Не знаю, как сформулировать это по-другому. У таких кристаллов разный срок запоминания — может быть сутки, неделя, месяц... После истечения этого срока кристалл извлекают, помещают в специальный артефакт и все разговоры можно прослушать.

— А, магическая прослушка, — хмыкнул Томас, даже не особенно удивившись. — Понятно. Его можно как-то отключить?

— Нужно, — вмешался Марк. — Иначе тот, кто послал домовика, будет распрекрасным образом слышать все наши разговоры. И знать наши планы и намерения. Оно нам надо?

Все переглянулись и дружно помотали головами: конечно, не надо.

— И кто послал этого... это... — растерянно спросил Симус.

— Домовика, Симус, домовика... — вздохнул я. — Это такой же эльф, как Олух.

— Но ты же вроде говорил, что они не могут вредить ученикам, — ещё больше растерялся Финниган.

— А это как подойти к процессу, — насмешливо сказал Марк. — Есть вред непосредственный и вред опосредованный, который может выглядеть совсем не вредом. Ну, например, что плохого, если мудрый пе... дагог узнает о том, что глупые ученики могут совершить ошибки? Он же поможет предотвратить их и всем будет хорошо. Ведь так, эльф?

— Пипки хороший эльф! — пропищал домовик. — Пипки служит Хогвартсу! Пипки должен помогать молодым господам! Зачем злой фамильяр напал на Пипки? Пипки не делал ничего плохого, просто выполнял приказ.

— Конечно, Пипки, — ласково сказал я. — Конечно. Но ведь фамильяр не знал, что Пипки творил доброе дело. Ведь Пипки явился под покровом ночи и тайно. Разве это хорошо? Мы примем любую помощь, но Пипки должен появляться днём и рассказывать нам, что он хочет сделать. А то получается как-то неправильно. Ты согласен, эльф? Мой фамильяр не любит тех, кто является тайно!

— Пипки понял, — просипел несчастный домовик. — Пипки согласен. Эта вещь поможет вашему мудрому наставнику понять, если вы вдруг совершите ошибку. Он узнает об этом и поможет, да.

— Конечно, Пипки, — голос Марка звучал сладко-сладко. — Мы оставим эту вещь у себя. Мы не хотим совершать ошибок. А разве ты хочешь расстраивать мудрого наставника?

— Нет! — в ужасе выпучил глаза домовик. — Только не это!

— Вот и скажи ему, что оставил эту замечательную вещь так, как он велел. Тем более, что мы всё равно оставим её у себя. И не расстраивай мудрого наставника лишними подробностям, — голос Марка стал более тяжёлым, в нём появились повелительные нотки, которым было трудно противостоять. Вот и эльф не смог. Точнее, он смог бы, будь по-настоящему привязан к хозяину. Но домовики Хогвартса — особая статья. Они служат Хогвартсу, подчиняются директору, но по сути... бесхозны. Недаром в славные времена Основателей сильная Обретённая могла получить этакий подарок по окончании школы, привязав домовика к себе.

Вот и Марк сумел подчинить себе бедолагу. Теперь он втихушку к нам проникать и подкидывать всякие пакостные сюрпризы не будет — только в нашем присутствии. А уж разобраться сюрпризами мы с Марком всяко сумеем. В первую очередь Марк, конечно. У него опыта побольше моего, хотя и я кое-чему научиться успел.

— Ступай! — приказал Марк домовику. — Я дам тебе знать, когда ты будешь нужен!

Марк взмахнул палочкой, освободив домовика, тот вскочил на ноги и начал кланяться с такой скоростью, что его тощее тельце мелькало, словно игла в швейной машинке.

— Спасибо, молодой господин! — пропищал домовик. — Пипки отслужит!

Выразившись таким образом, домовик исчез бесшумно и без всяких спецэффектов.

А вот Симус прищурился и спросил:

— Марк, я не понял, а зачем нам активированная прослушка? Чтобы нас слушали все кому не лень?

— Не все, — усмехнулся Марк. — А только тот, кто этого эльфа послал. Не догадываешься, кто?

Симус нахмурился:

— Догадываюсь. Но что делать?

Марк улыбнулся:

— Не забывай, что мы маги, Симус. Пусть этот камень остаётся здесь. Я сейчас поправлю кое-что... и истинное содержание наших разговоров не услышит никто. Правда, камень будут периодически менять... но теперь Пипки будет нас предупреждать об этом.

— А... этот самый мудрый наставник не сможет послать другого домовика? Не Пипки? — поинтересовался Дин. — Тогда нас точно подслушают.

Марк зловеще улыбнулся:

— Послать-то можно кого угодно, но придёт всё равно Пипки. В этом плане у Хогвартских домовиков всё строго. Есть четыре факультетских эльфа. Они как бы главные и имеют свободный доступ в помещения того факультета, за которым закреплены. В нашем случае это Олух.

— Так и пошлёт тогда пид... бород... — закашлялся Дин, — этого Олуха. И всё. Мало ли что мы можем в спальне ляпнуть. Мы же не узнаем, когда кристалл заменят.

— Узнаем, — хмыкнул Марк. — Ибо есть нюансы. — Личные домовики студентов имеют преимущество перед эльфами Хогвартса. Именно потому что они — личные.

— Марк подчинил себе Пипки, — пояснил я. — И домовик стал его личным эльфом. Теперь именно он имеет приоритет для появления в нашей спальне. Даже перед Олухом. И теперь кому бы из домовиков не дали поручение, хоть чуть-чуть касающееся Марка, выполнять его будет Пипки.

— А как можно подчинить домовика? — тут же спросил Дин.

— Сейчас у тебя такое не получится, — извиняющимся тоном сказал Марк. — Я ведь уже говорил, что учился колдовать, когда жил с отцом в Албании? Поэтому моё магическое ядро развито лучше и потенциал выше. А чтобы Пипки служил мне, мне нужно будет делиться с ним частью своей магии — это работает только так. Бесплатного сыра не бывает. Вы с Симусом сможете привязать к себе домовиков, но не раньше четвёртого курса.

— Бойцам ИРА слуги не нужны! — отрезал Симус. — Боец ИРА справляется со всеми трудностями сам!

— Ну, а я подожду и подумаю, стоит ли игра свеч, — рассудительно сказал Дин, и утро пошло своим чередом.

Пока мы приводили себя в порядок и собирались на занятия, в комнате появился Рон. Выглядел он бледным и каким-то похудевшим, но губы были решительно сжаты. К тому же в руке он сжимал новую палочку — красиво отполированную, тёмного дерева, с проступающими красноватыми прожилками и посеребрённой рукоятью. Интересно-интересно... а палочка-то, судя по внешнему виду, отнюдь не простая... и стоит наверняка дороже стандартной ученической палочки. Чтоб Молли вдруг купила нелюбимому приёмышу такую качественную и явно недешёвую вещь? Это учитывая состояние всех остальных вещей Рона? Как говорил Станиславский — не верю!

— Привет, Рон, — дружелюбно сказал Марк, с которым мы обменялись понимающими взглядами. — Как ты себя чувствуешь? Я смотрю у тебя новая палочка... Мама купила?

И тут рыжего в очередной раз прорвало.

— Нормально я себя чувствую, — начал он довольно спокойно. — И да, у меня теперь есть моя законная палочка! И это не мама её купила! Мама её, наоборот, отобрала! И я поехал в школу со старой палочкой Чарли!

— Спокойно, бразер, спокойно, — мягко и успокаивающе сказал Дин. — Расскажи нам, облегчи душу. Мы не будем смеяться, обещаем...

Голос Дина звучал так... так обволакивающе, что у меня где-то в глубине души возникло желание поделиться самыми сокровенными воспоминаниями... Мелькнуло и пропало. Для меня ментальный дар Дина был слабоват... но это не важно. Надо поговорить с Северусом. Это ж надо: похоже, Дин — необученный менталист, из таких выходят Целители разума. Редкость редкостная, в Магической Британии сейчас ни одного нет, Сметвик и Янус Тики — Подмастерья, да и то за счёт того, что они Тёмные целители. Да и вообще с ментальной магией сейчас худо. Она и не запрещена, вроде как, как магия Крови, но к её носителям относятся с подозрением. Поэтому кто может — тот и раскрываться не спешит. И вообще старается слинять на континент. Там менталистов ценят.

А с Северусом я поговорю хотя бы для того, чтобы он был в курсе и смог защитить парня в случае чего. Да и Сметвик у него если не в друзьях, то в хороших приятелях. А уж Сметвик такое не упустит и никому Дина загнобить не даст. Потому как его уважают все. Впрочем, я малость отвлёкся, а события продолжали идти своим чередом.

Слова Дина произвели на Рона поистине волшебное действие, и речь его полилась, как написали бы незабвенные Ильф и Петров, «стремительным домкратом». То есть речь его была несколько бессвязной, этакий поток сознания, но вполне понятной.

— Мы за покупкам на Косую аллею собрались, — торопливо заговорил Рон. — Точнее, с нами мама пошла. Отец-то, как всегда, на работе... Я думал, что мама мне новые вещи купит — я всё-таки в Хогвартс поступаю. До меня всем покупали — и Биллу с Чарли, и Перси, и близнецам... А мне мама сказала, что от близнецов много одежды осталось и мне ничего не надо. Мне так неприятно стало... Ладно, если бы после Перси донашивать — он аккуратный, от него всё как новенькое остаётся... Но от Перси всё остаётся близнецам, а они... В общем, сначала мама в Гринготтс зашла, взяла денег из сейфа... ворчала ещё, что меньше, чем обычно... Ну, мы и пошли покупать... Перси парадную мантию купили и сову — он же староста. Форджам — что-то из формы для квиддича — на замену. Даже Джинни туфельки новые купили. А мне ничего, совсем ничего. Мама сказала, что и так вещей много — и сундук есть, и телескоп, и учебники... Всё можно из старого подобрать. А потом мы пошли к Олливандеру — я надеялся, что мне хоть палочку купят... А мистер Олливандер посмотрел на меня и говорит, что у него... это... акция. И что я его сотый посетитель. И что в честь этого он мне палочку даст бесплатно. И дал. Вот эту. Ой, она такая здоровская! Я её только в руку взял — и у меня просто тепло по телу пробежало... Приятно этак, словно кошка ластится. А взмахнул только — и по всей лавке искорки разлетелись! Разноцветные, красиво так... Ну тут мистер Олливандер заулыбался и говорит, что палочка, мол, мне в точности подошла и чтобы я ей пользовался почаще — мол она крепкая... Очень уж меня эта палочка обрадовала... А потом... потом...

Рон тяжело вздохнул и опустил голову, продолжая машинально прижимать к себе палочку и гладить её.

— Что случилось потом, Ронни-бой? — тем же особым голосом спросил Дин. — Расскажи нам. Мы не будем смеяться. Честно.

Рон снова тяжко вздохнул и продолжил:

— Я такой счастливый был. Неважно, что у меня и учебники старые, и одежда ношеная, и сундук потрёпанный... И крыса эта... Главное, что палочка — моя. Только моя... У меня словно в голове прояснилось, когда я её в руках держал. А потом, когда мы домой вернулись...

Тут парень снова замолчал, словно борясь со слезами, но всё-таки справился и продолжил:

— Когда мы домой вернулись, Джинни начала реветь и требовать, чтобы мою... МОЮ палочку отдали ей! Мама, правда, пыталась ей объяснить, что когда она пойдёт в Хогвартс, то ей точно купят новую палочку. Свою. Личную. И что даже если она получит мою палочку, то пользоваться ею до школы всё равно не сможет. И что моя палочка чёрная, как раз для мальчика, а ей купят беленькую и красивую, с резьбой... Куда там. Джинни как с цепи сорвалась. Орала, визжала, что это её палочка, что эта палочка самая красивая, что ей нужна именно эта палочка и никакая другая. Такая истерика была... Джинни аж плохо стало — до того наревелась и накричалась. Вот мама и забрала у меня эту палочку. И дала мне старую палочку Чарли. А когда я возмутиться попробовал — мне влетело.

— То есть, Джинни ничего не было за её истерику. А тебе влетело, так? — с нехорошим блеском в глазах уточнил Марк.

— Ну, — неуверенно ответил Рон, — она же девочка. Мама её очень любит и всегда ей всё покупает.

— А тут деточка не получила желаемого, устроила истерику, и тебя лишили единственной вещи, которая приносила тебе радость? — спросил Марк.

— Но это же Джинни... — неуверенно ответил Рон. — И вообще, мама меня вкусным компотом напоила и всё-всё объяснила.

— Всё-всё? — спросил уже я. Ох, не нравится мне всё это. Сдаётся, что вкусный компотик был зельем, и что Рону обломился очередной сеанс промывки мозгов. И наверняка речь шла обо мне... Всё это наложилось на потерю палочки — неудивительно, что в поезде, да и потом... Рон был такой заведённый и нёс чушь. Нет, его поведение мне понятно. Вопрос в другом — что творится с Молли и близнецами? Такое чувство, что они живут в какой-то выдуманной реальности. Сами придумали правила, сами же в них и поверили. Или это просто глупость? Как говорится, хуже дурака может быть только дурак с инициативой... Если Дамблдор хотел, чтобы я подружился с Уизли, то хуже действий и не придумаешь. Любой вменяемый человек после этого хипиша стал бы оббегать рыжее семейство десятой дорогой через пещеры и топи, лишь бы с ними не сталкиваться.

— Ну, я всё не помню, — уточнил Рон. — Помню только, что мама говорила, что я получу палочку, когда подружусь с тобой... и что тебя нужно беречь от влияния Тёмных магов и не давать дружить со слизеринцами... она много чего говорила. Но я всё не помню, голова болеть начинает.

Ай да Молли, ай да молодец. Реально у мадамки крыша съехала, вот только на какой почве? Впрочем, неважно. От рыжего семейства и впрямь нужно держаться подальше, вот только не получится. Во-первых, есть у них минимум один вменяемый человек — Перси. Во-вторых, рыжие. Они инициаторы нашей травли на факультете, а значит, с ними надо что-то решать. В-третьих, матриарх Уизли, которая, как выяснилось, может внезапно объявиться и посреди закрытой школы, и никакие чары Основателей ей не указ. И в-четвёртых — мой новоявленный братишка, поручение насчёт которого дала мне такая сущность, с которой не спорят, и от поручений её не отказываются. И я, который при наличии всех этих переменных, чувствую себя не так хорошо, как бездомный кот, которого случайно заперли в кладовке с домашними копчёностями.

— Ничего, — постарался я утешить Рона. — Сходишь в Больничное крыло, мадам Помфри даст тебе какое-нибудь зелье от головной боли. Будешь как новенький. И вообще — у тебя теперь своя собственная палочка. А значит, ты сможешь хорошо учиться!

— Это да, — вздохнул Рон. — Но мне лучше оставаться в замке на все каникулы. Джинни наверняка злится из-за палочки и будет злиться ещё долго. А близнецы будут только рады устроить мне какую-нибудь гадость, чтобы она не истерила и не злилась.

Ну просто чудо что за семейка! Похоже, они об Рона только что ноги не вытирали — всё остальное было в ассортименте!

— И не езди, — вмешался Марк. — Хочешь увидеть настоящих магглов? Я могу тебя пригласить.

— Мы с Марком живём неподалёку, — сказал я. — Так что можно будет всем встретиться на каникулах и весело провести время.

— Точно! — согласились Дин и Симус. — Хорошая идея, Марк!

Всё-таки замечательные они ребята. Пожалели рыжего, решили отвлечь его от семейных неурядиц. А мне лично это только на руку. Чем меньше Рон будет контактировать со своей семьёй, тем лучше. К тому же палочка... ой, непростая палочка и не Олливандер её делал, если судить по намёкам той самой сущности. Но если она помогает Рону стабилизировать себя — то это однозначно нехилая плюшка. И сейчас поручение господина Смерть уже не кажется мне таким уж невыполнимым.

В общем, под все эти разговоры мы появились в гостиной позже, чем обычно. Девчонки уже ждали нас, а когда увидели, как мы спускаемся, то на лицах их отразилось нешуточное облегчение. Впрочем, с ними с виду всё было в порядке, а рядом маячили Анжелина Джонсон и незнакомая мне старшекурсница с палочкой в руке. А вот рядом, на ковре сидел один из близнецов, и голова его была украшена вполне себе шикарными буйволиными рогами.

Мужская часть факультета при виде нас демонстративно изобразила игнор (правда самых старших в гостиной не было — так, второй-третий-четвёртый курс, частично пятый...), зато девушки вполне спокойно поздоровались. Так, значит, обещанный бойкот имени братьев Уизли вступил в силу, но поддерживают его далеко не все.

— Что произошло? — спросил я.

— Ничего особенного, — ответила незнакомая мне гриффиндорка. — Просто кое-кто берега потерял, нападая на девочек.

— Это вы его так, мисс... — восхищённо спросил я.

— ...Спаркс, — ответила гриффиндорка. — Ленора Спаркс. Да, это я. Будет тут всякая шваль на чистокровных девочек хвост поднимать.

— Благодарю вас, мисс Спаркс, — ответил я и подумал, что даже на типа демократичном Гриффиндоре попадаются ревнители вполне себе традиционных взглядов. Но, в принципе, это дело мисс Спаркс, а рыжим полезно лишний раз по рогам получить. Или эти самые рога... в довесок.