Среди звёзд (гет)

В баре шумно и пахнет сигаретным дымом; и без того неяркий свет почти приглушён, и от этого подсвеченная снизу барная стойка выделяется ещё сильней. Бутылки загадочно мерцают, будто подмигивая; бармен без устали смешивает напитки, одновременно успевая улыбаться, принимать заказы и отсчитывать сдачу. Его действия даже немного завораживают, но, скорее всего, это потому, что она, Рей, уже пьяна. Даже отражающийся в бутылках свет ей кажется настолько волшебным, что она минут двадцать тупо смотрит на них, не обращая внимания на то, что пару раз её довольно невежливо пихают локтями.

Часов здесь нет, а телефон давно разрядился, поэтому Рей не в курсе, сколько сейчас времени. Мелькает мысль, что Кайло опять будет беситься, потому что волнуется, но смотреть на бутылки как-то интереснее, чем думать об очередном предстоящем скандале, поэтому Рей тут же выбрасывает из головы Кайло и подмигивает стоящей прямо перед ней бутылке.

По телу разлито приятное тепло, в голове неназойливый шум, в который гармонично вплетаются людские голоса вокруг. Рей прекрасно знает, сколько ей надо выпить, чтобы достичь именно такого расслабленного состояния — ни меньше, ни больше. О, она провела много часов за экспериментами, гораздо больше, чем она рассказывает своему психотерапевту.

Рей крутит в руках блестящий стакан, на дне которого ещё осталось немного виски. Она раньше не выносила алкоголь, была вегетарианкой, занималась по утрам йогой, а потом встретила Кайло.

Чёрт, Кайло.

Рей закрывает глаза, потому что от этого имени приятный шум в голове сменяется назойливыми мыслями, которые она так хотела отогнать.

Её снова задевают локтем, но она даже не дёргается, подперев ладонью щёку, глядя на бармена. У него дурацкое имя — По — и сначала Рей думала, что ему просто лень писать что-то нормальное на бейджике, но нет, его родители тоже блеснули оригинальностью при выборе имени. По феноменально оптимистичен в любое время суток, а ещё у него такая улыбка, что хочется раздеть его и раздеться самой, и порой те, кто заходят в бар «Сопротивление» в самый первый раз, делают именно это. «Тебе надо сделать татуировку с надписью «ни на что не намекаю», желательно, на лбу», — как-то раз вяло шутит Рей, и По снова блестит своими идеальными зубами, а в его глазах мелькает удивительно развратный огонёк — который тоже ни на что не намекает. Рей знает, что симпатична По, и, наверное, будь ситуация другой, она бы с удовольствием осталась в баре после закрытия, но в её жизни уже есть Кайло, а ещё есть...

— Рей, чёрт возьми, — в голосе Хакса нет ни одной раздражённой нотки, но Рей знает его чуть больше, чем остальные. Знает, что сейчас он очень даже раздражён.

Он только с улицы, от него веет морозом и ментолом — никак не бросит курить, хотя, наверное, тут больше вопрос желания, а не необходимости.

Только он знает, куда сбегает Рей.

Рей искоса смотрит на него, не поворачивая голову. Как обычно, безупречен. Как обычно, ей хочется испортить хотя бы его причёску.

— Рен сегодня задерживается до ночи, он не смог до тебя дозвониться, — в баре слишком громко, поэтому Хакс наклоняется совсем близко к ней, и от ощущения его дыхания на своей коже Рей краснеет. — У нас важная сделка с Китаем, он нужен мне сосредоточенным, а он только о тебе и бубнит.

Рей молча пожимает плечами. От Хакса пахнет парфюмом, который она подарила ему на его день рождения.

— Я сказал, что съезжу к вам домой и проверю тебя, пока он оформляет последние документы, — Хакс наклоняется ещё ближе, хотя Рей и так всё прекрасно слышит. Впрочем, она не возражает.

Это так благородно с его стороны, на самом деле. Хотя, возможно, он думает сугубо о бизнесе: если бы проверять её поехал Кайло, то обнаружил бы отсутствие своей дорогой жёнушки, и тогда о спокойствии во время сделки не было бы и речи. Наверное, он всё ещё боится, что Рей сбежит, хотя куда ей бежать, все её якоря тут, и никуда она от них не денется, потому что вместе с цепью от якоря разобьётся её сердце.

— Рей, — он сжимает её запястье. У него бледные холодные пальцы с аккуратными ногтями. — Поехали домой.

Она послушно слезает со стула, намеренно покачнувшись, чтобы Хакс тут же приобнял её за талию. Он откуда-то достаёт её куртку, накидывает на плечи, медленно ведёт к выходу. Он думает, что она слишком пьяна, а Рей знает, что пьяна недостаточно.

Морозный воздух обжигает кожу, на вдохе леденит горло, и Рей заходится в приступе кашля под встревоженным — нет, он не притворяется, Рей знает — взглядом Хакса. Он даже не думает, сразу скидывает своё плотное дорогое пальто, и вот уже Рей окружена его запахом и теплом, и ей становится так уютно и хорошо, что на мгновение будто застывает время, и они с Хаксом стоят на широком тротуаре, на его лицо отбрасывает алый свет вывеска, по дороге несутся машины, на город наваливается вечер, и всё это мимо них, оставляя только их вдвоём под неоновыми буквами.

Это чувство тут же разбивается первым же гудком автомобиля, и Рей разочарованно выдыхает, кутаясь в пальто. Виски начинает неприятно покалывать, и это только первый признак. Скоро в животе станет тяжело, а горло сожмётся, и уж лучше бы в этот момент ей находиться рядом с ванной комнатой.

— Я вызову тебе такси, — сообщает Хакс, проводя пальцем по экрану смартфона, и Рей задерживает дыхание.

— Нет, — это выходит гораздо отчаянней, чем ей представлялось. Хакс замирает, поднимая на неё взгляд. — Отвези меня, — она закусывает губу и умоляюще смотрит в его светлые глаза. — Пожалуйста, Арми.

Она знает, что это всегда действует безотказно. И, в конце концов, она живёт всего в паре кварталов отсюда. А ещё ей жизненно необходимы хотя бы ещё несколько минут рядом с ним.

Это как наркотик, только гораздо хуже, потому что дополнительную дозу нельзя купить.

Его машина стоит совсем рядом, на парковке. Он без водителя — Кайло говорил, что Финн взял отпуск, а Хакс не стал искать замену.

— Вперёд? — спрашивает Хакс, поддерживая её под локоть.

Рей кивает, и он открывает перед ней дверь переднего сиденья.

Она смотрит, как его пальцы обхватывают рычаг селектора. Она никогда не задумывалась над тем, когда всё это началось — зачем думать о том, что точно знаешь? Просто шутница-судьба неудачно подгадала время, и Рей встретила Хакса, когда её палец уже сжимало помолвочное кольцо. И как же иронично, что познакомил их именно Кайло. «Лучший друг», сказал Кайло тогда. «Единственный друг», поправил Хакс, и Кайло толкнул его плечом. Хакс был свидетелем на их свадьбе, и всю церемонию Рей боролась со страшным искушением посмотреть в сторону, где рыжела аккуратная голова. Он несколько лет работал в Европе, а потом вернулся — через неделю после того, как Кайло сделал предложение Рей. Неделя. Всего одна неделя — а рухнула целая жизнь.

— Ты понимаешь, что так нельзя — Хакс не отрывает взгляд от дороги, поэтому Рей может смотреть на него сколько угодно. — Ты убьёшь свой организм.

Рей, в общем-то, всё равно.

— Рен переживает, он говорит о тебе почти всё время, — голос Хакса ровный, успокаивающий. Рей думает, что могла бы слушать его часами, и завидует тем, кто работает вместе с ним. — Подумай хотя бы о нём, если себя тебе не жалко.

Рей пожимает плечами и отворачивается, рассеянно разглядывая проплывающие мимо дома. Люди, люди, везде люди. Другие жизни, другие заботы. Рей знает, что она живёт очень, очень хорошо — благодаря Кайло, и, наверное, она самая настоящая неблагодарная эгоистка, потому что не чувствует ни грамма признательности.

Да, она любит Кайло, любит его заботливые руки, любит мягкие волосы, низкий голос.

Ведь не его вина, что он — не Хакс, правда?

Машина сворачивает направо, до дома остались считанные метры.

— Он любит тебя, Рей, — почти неслышно говорит Хакс, и если бы Рей смотрела сейчас на него, то увидела бы, как поджимаются его губы.

Рей очень хочется спросить: «А ты любишь?», но она действительно недостаточно пьяна для этого.

Он открывает перед ней дверь, подаёт руку, и Рей хватается за неё, как утопающий за спасательный круг. Его пальто всё ещё на её плечах, и Рей до последнего вдыхает запах Хакса, неохотно стягивая пальто только когда он подводит её к высоким стеклянным дверям. Они с Кайло живут в шикарном небоскрёбе, и Рей любит сидеть у высоких окон и разглядывать мерцающий огнями город, представляя, что за одним из миллиона окон — Хакс.

— Дальше я сама, — как можно более внятно говорит Рей, но последнее слово всё равно выходит смятым, и ей вдруг становится противно от самой себя. — Спасибо, Арми. — Она смотрит на него и видит своё отражение в его расширенных от темноты зрачках.

Хакс на мгновение прикрывает глаза, а потом глубоко вздыхает. Он такой красивый, что все мысли разбиваются вдребезги, оставляя только дурацкое осознание того, что она бы не выдержала поездки с ним в одном лифте.

— Удачи со сделкой, — бормочет Рей и медленно идёт к дверям, стараясь не шататься из стороны в сторону. Сейчас она поднимается наверх и позвонит Кайло, скажет, что уснула, что он не должен волноваться, что всё в порядке, что она его ждёт.

Кольцо до боли сжимает палец, но Рей знает, что это иллюзия: оно подогнано идеально.

Она знает, что Хакс смотрит ей в спину.

И, наверное, она была бы рада узнать, что на вопрос «А ты любишь?» он бы честно ответил: «Да».