Гарри Пэриш и пробуждение циклопа (джен)

Гарри шёл по коридору, почти не осознавая, что делает, вполголоса считая шаги. Кроме счёта ничего не существовало, ничего не должно было существовать — только гулкий пол, в котором мутными пятнами отражались свечи, и звук шагов. Счёт будто выстроил вокруг него тесную ограду, за которой царапался Смит, нетерпеливые друзья и остальные одноклассники с их молчаливыми взглядами.

Постепенно это переставало помогать.

Триста пятнадцать, триста шестнадцать, триста сем… «Не появляйтесь на моём уроке!»

Слёзы снова потекли, а едва успокоившееся дыхание словно застряло в горле.

Гарри сполз по стенке на пол и опять зарыдал, уткнувшись в колени. В руке он сжимал белоснежный платочек Крона из какой-то тонкой невесомой материи, впитывающей сколько угодно влаги. Платок был сухим, хотя ещё пять минут назад Гарри наплакал в него целый водопад.

Крон и Джо, молча шедшие за ним, сели рядом.

Напротив висела картина с древней каргой, спящей в кресле-качалке в саду под яблоней, плоды на которой почему-то были покрыты синими пятнами. Её голова, плечи и колени были засыпаны опавшей листвой — видимо, спала она уже очень давно, но Гарри показалось, что старуха приоткрыла глаза и неодобрительно на него посмотрела.

Почему-то от вида этой картины стало ещё страшнее.

— Гарри, как ты? — робко спросил Крон почти шёпотом.

Гарри глубоко вздохнул, встряхнув головой, и наконец посмотрел на друзей. Крон казался бледнее обычного, а глаза Джо стали огромными, как у лемура.

— И что теперь делать? — прошептал Гарри, чувствуя, как от мысли о произошедшем снова начинает дрожать.

Коридор некоторое время тонул в молчании.

— Смит просто урод, — заговорила Джо, — срывает на тебе свою злость, потому что сам по жизни неудачник и ни на что не годен.

— Родители заберут меня, если узнают. Ну и пусть. Подумаешь, Хогвартс… — и тут же Гарри понял, что не хочет возвращаться. Хоть Хогвартс и превратился в чёрт знает что, оставив от маминых времён только облик, бросив школу, он лишит себя будущего. Возвращение домой казалось подобным смерти, он не представлял, как сможет после всего достигнутого снова вести свою привычную жизнь.

— Так не рассказывай им об этом! — с жаром воскликнула Джо.

Если бы только профессор Макгонагалл была в своей человеческой форме… Она обещала позаботиться о нём, а теперь он остался без защиты, один-одинёшенек среди непонятных загадочных типов. Больше всего на свете Гарри не любил загадочность — ему казалось, что за ней скрыто что-то недоброе, а почти все волшебники такими и были. Взять хотя бы старуху с портрета — вроде спит, а вроде и вслушивается, вглядывается из-под седых слипшихся ресниц, наверняка что-то замышляет.

Палочка в кармане, будто прочитав его мысли, задрожала. Похоже, ей тоже казалось возмутительным притворство карги.

— Мяу! — раздалось неподалёку и из-за угла возникла кошка Филча — миссис Норрис. Она с явной ненавистью оглядела детей, остановившись пронзительным взглядом на Гарри, и снова нырнула в боковой коридор.

— Ненавижу животных, — выдохнул Гарри. Хотя это было неправдой — он скорее побаивался их, но никогда не желал зла ни одному живому существу. Кроме многих людей и пары-тройки особо дурных собак. И сейчас он больше всего желал смерти Смиту и, как ни странно, завхозу Филчу, шаги которого были слышны из коридора, куда убежала миссис Норрис.

— Привела хозяина, гадина! Надо сматываться, — зашептала Джо, но ребята не успели даже встать, когда сгорбленный монстр-завхоз появился перед ними.

— И что это вы тут делаете? — прошипел он. — Шляетесь по школе во время урока, шепчетесь тут о чём-то!

Джо явно хотела ответить что-то дерзкое, да и сам Гарри был близок к тому, чтобы послать старика куда-нибудь поближе к Австралии и подальше от Англии, но Крон опередил их.

— Простите нас, мистер Филч. У Джо была слишком тяжёлая сумка, лямка порвалась и мы на минуту присели, чтобы починить её.

Филч покосился на сумку, которая действительно имела такой потрёпанный вид, будто её неумелым заклинанием залатал первокурсник. Крон смотрел на завхоза таким невинным взглядом, что тот не нашёлся, что сказать и к чему ещё придраться.

— Ну ладно, — буркнул он, — идите отсюда и чтоб я вас больше не видел.

Кошка зашипела им вслед. Гарри переполняло желание от души пнуть гадкое животное, но на спине чувствовался злобный взгляд Филча.

* * *

На ужин Гарри не пошёл, оставшись сидеть в одиночестве в углу гриффиндорской гостиной, загородившись горой собранного со всего помещения барахла. Не хотелось видеть одноклассников, ставших свидетелями его позора.

Он скуки он листал учебник по защите от тёмных искусств для третьего курса — там было столько интересных заклинаний, казавшихся ужасно сложными, что слюнки текли сильнее, чем при виде праздничного торта на пире. Сколько же они упускают! Смит, по словам старшекурсников, обращает все остатки своего внимания, растраченного на бесконечные физические упражнения, на теорию, полностью игнорирую заклинания. Самым большим, на что он расщедрился с прошлогодними третьекурсниками, была борьба с болотным фонарником, и то без применения палочек — от студентов требовалось поймать как можно больше этих существ и переломать им ноги. В тот день, как рассказывала одна из учениц, Хогвартс стал похож на пересохшее болото, где затеяли игру в пятнашки — фонарники шныряли по всем коридорам, оставляя за собой грязевые следы, на которых постоянно кто-нибудь поскальзывался, третьекурсники сломя голову бежали за огоньками, кто с сачком, кто с сеткой, кто с голыми руками, ловили и переламывали им хрупкие полупризрачные ножки-тростинки. При этом фонарник испарялся, растворялся в воздухе, оставляя в ладони погасший фонарь. Чем больше фонарей собирал студент, тем выше была его оценка.

Разумеется, никаким заклинаниям, помогающим справиться с фонарниками, Смит не научил, но ребята многое почерпнули от остальных профессоров, которые легко избавлялись от дымчатых существ, заскочивших на их урок, одним взмахом волшебной палочки.

Гарри с интересом прочитал главу о дементорах. Это был учебник нового образца, который ввели каких-то двадцать-тридцать лет назад по приказу министра Грэйнджер. Все главы были просмотрены, одобрены и дополены самим Гарри Поттером, который, как известно, на третьем курсе научился создавать телесного Патронуса. Поэтому заклинание Экспекто Патронум начинали проходить на третьем курсе и не останавливались до самого окончания. Учеников, которым в первый же год знакомства с ним удавалось сотворить это заклинание, можно было пересчитать по пальцам, а с поступлением Смита на должность их количество и вовсе свелось к нулю.

«Вот бы его уволили», — подумал Гарри.

Дверь с шумом распахнулась, заставив его вздрогнуть. В гостиную влетели Джо и Крон с какими-то свёртками в руках.

— Гарри, мы тебе поесть принесли!

Проголодавшийся Гарри живо вскочил, опрокинув гору старых книжонок и бумаг, которыми сам же загородился. Он с жадностью набросился на еду, казавшуюся необыкновенно вкусной, прямо руками и не сразу заметил вилку и нож, протянутые ему Кроном.

— Представляешь, еда в Большом зале, оказывается, заколдована так, что её нельзя вынести из-за стола — она сразу исчезает!

— Поэтому мы решили пойти на кухню и попросили эльфов дать нам немного еды.

— Они завалили нас целой горой, представляешь? Мы еле ноги унесли… Ой, точно же, — Джо внезапно спохватилась, вспомнив что-то, — мы разговаривали с Джереми и Лоло. Джереми говорил про Смита.

— М-м, — промычал Гарри без особого энтузиазма. Упоминание профессора защиты и одноклассников снова пробудило в нём страх и неловкость.

— Знаешь, что он сказал? — заговорчески прошептала Джо, оглянувшись по сторонам, хотя кроме них в гостиной никого не было. — Что Смит сквиб!

— Сквиб? — изумился Гарри. Ему приходилось слышать о людях магического происхождения, лишённых способности колдовать. Но чтобы один из них был преподавателем в Хогвартсе!

— По-моему, вполне правдоподобная теория, — кивнул Крон, — ты заметил, как на первом уроке он заколдовал парты? Его палочка как будто плохо его слушалась, хотя заклинание было простейшим. Я только после урока Флитвика обратил внимание на то, что движения Смита были неестественными, будто он боролся с палочкой.

— Да? Я не заметил.

— И потом, — продолжил Крон, — он не возвратил парты на место, хотя нам было бы удобнее отвечать сидя в начале урока. Джереми всё это показалось очень странным, а произошедшее утром только подтвердило его догадки.

— Именно, — поддержала Джо, — иначе с чего бы он так психанул, когда Джереми попросил его показать заклинание? Он сразу стал таким уродом! Знаешь, его теперь весь класс ненавидит из-за того, что он тебе сказал.

— Ненавидит? — Гарри почувствовал, что сердце, болезненно провалившееся куда-то вниз под тяжестью случившегося, вновь поднимается на своё место.

— Ну да! Это так мерзко, что он назвал тебя дауном, учитывая, что ты… ну…

— Джереми и Лоло хотят пожаловаться на него профессору Макгонагалл, когда она вернётся, — сказал Крон.

— Вот бы его уволили! — воскликнул Гарри, воспрянув духом, но тут же нахмурился. — Постойте… А как все узнали, что я… Это ты рассказала?!

Он вперился гневным взглядом в Джо, которая, скорее всего, разболтала всем направо и налево о том, что он особенный. Какая глупость и какой стыд… А он так хотел хотя бы здесь не выделяться, быть нормальным ребёнком!

— Я?! — возмущение Джо казалось неподдельным. — Да я бы никому не сказала! Но… — она снова замялась, — ну знаешь, догадаться несложно. У тебя внешность такая… особенная.

Особенная? Гарри заозирался в поисках зеркала, одновременно пытаясь представить своё обычное выражение лица. Да что не так-то? Два глаза, один нос, один рот, все зубы на месте, правда, один клык шатается, но это же нормально!

Крон явно почувствовал напряжение и попытался разрядить обстановку:

— Жаль, что Смита не уволят. Сейчас мало желающих преподавать в Хогвартсе.

— Ну, может проклятие наконец спохватится, — Джо обрадовалась смене темы, — он упадёт во время какого-нибудь прыжка и сломает шею. Тогда уж придётся кого-то искать.

— Вот только проклятия уже не существует. Мало кто знает, что его наложил Волан-де-Морт, а после его гибели оно перестало действовать. Мне так отец говорил.

Джо разинула рот.

— Не существует? Но как же преподаватели… Они же менялись каждый год до Смита!

— Не знаю, — пожал плечами Крон, — мне говорили, что какое-то время после смерти Волан-де-Морта всё было нормально, но проклятие уже превратилось в популярную легенду, которую переврали от начала до конца. Наверное, преподаватели в неё поверили и сбегали, едва с ними случалось что-то плохое.

— Ну да, — неуверенно протянула Джо, — это же Хогвартс, здесь постоянно что-то случается.

В целом, Гарри стало намного легче. Ну и что, подумал он, что всем известно о его проблеме, никто же над ним не издевается из-за этого, не показывает пальцем. Главное, что класс на его стороне, а Смит… Чёрт с ним, со Смитом. У него не получится так просто заставить Гарри сдаться.

* * *

— Отпирающее заклинание — одно из самых нужных и простых в использовании, — говорил Флитвик, смешно размахивая ручонками, — исторически оно зародилось в Африке и применялось в основном ворами. С изобретением запирающих чар, конечно же, изначальная цель заклинания потеряла всякий смысл, и сегодня оно используется как мелкое бытовое. Чтобы наложить заклинание, нужно навести палочку на замок и произнести «Алохомора!»

— Алохомора! — хором повторили ученики, ткнув палочками в лежащие перед ними замки.

Палочка в руке Гарри потеплела ещё когда Флитвик только начинал своё объяснение — похоже, ей не терпелось поколдовать. Не успел Гарри до конца произнести заклинание, как замок щёлкнул и открылся, оборвав его на полуслове. «Вот это да! — изумился он, — можно сказать, наполовину невербальное заклинание».

Он взглянул на Флитвика, надеясь, что профессор заметил его успех и собирается обратить на это внимание всего класса, но тот стоял к нему спиной, отчитывая слизеринца Леона, который вместо того, чтобы открыть замок, случайно превратил его в бутылку из-под огневиски.

— На трансфигурации я начислил бы вам двадцать баллов, мистер Грант, но на заклинаниях это никуда не годится!

— Смотри, Крон, — прошептал Гарри сидящему рядом приятелю, — я открыл замок.

— Молодец, — отозвался тот. Его замок тоже был открыт, хотя у него это вышло не так быстро, как у Гарри.

Немного разочарованный отсутствием должного внимания Гарри принялся наблюдать за одноклассниками, некоторые из которых ещё не сумели справиться с заданием. Леон Грант сосредоточенно тыкал палочкой в свой замок, а Теодор, фамилию которого с трудом запоминали даже преподаватели, пытался ему что-то объяснить. Когда замок подпрыгнул и завертелся в воздухе, он рассмеялся и действительно хрюкнул совершенно неподобающим аристократу образом.

— Алохомора, — прошептал Гарри, украдкой нацелившись на замок Леона, и тот мгновенно открылся.

Остаток урока он развлекался, отпирая чужие замки, и пару раз приоткрыл окно незаметно для Флитвика, который поплотнее кутался в мантию и удивлялся появившемуся неизвестно откуда сквозняку.