Подполковник Снейп (гет)

Публикуется как подарок читательницам.

Дом Тонксов

Самая яркая героиня семикнижья

Нимфадору Люпин-мысленно-по-прежнему-Тонкс разбудил толкнувшийся в животе ребенок. В Мунго сказали, мальчик. Тонкс уже выбрала ему имя: Тедди, чтобы стал медвежонком,(1) а не волчонком. Сейчас она плохо понимала, какой морок затащил ее под венец с потасканным профессиональным страдальцем. Романтические шрамы, байроническая угрюмость, робкое: «Я не достоин такой девушки», пугающе сильные руки. Грязь под ногтями, грязные ботинки, грязная голова. В других это вызывало отвращение, а в Люпине — почему-то желание по-матерински прижать к груди и обиходить… Она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним…

Мучился Люпин с упоением и полной самоотдачей, находя поводы там, где другой и не заподозрил бы. С грустью говорил о «пушистой проблеме», мешающей устроиться на работу, и, помогая Сириусу Блэку громить родной дом, таскал мебель, как бригада грузчиков. Ходил в заштопанной мантии — это после года на профессорском окладе в Хогвартсе, с даровым жильем, питанием и волчьелычным зельем от Снейпа. Допустим, по холостяцкой безалаберности купил одну и ту порвал, а накопления успел прожить. Но есть же волшебная палочка и должно быть чувство собственного достоинства! Мог из рваной сделать целую? Хогвартский отличник с «превосходно» по высшей трансфигурации?

Неприкаянность Люпина волшебным образом испарилась, стоило ему оказаться под бескомпромиссным оком тещи Андромеды, урожденной Блэк (сколько бы ни выжигала ее с гобелена истеричка Вальбурга). Насильно усаженный за стол с газетой объявлений, он за полчаса нашел работу, достойную выпускника Хогвартса: помощник охранника автостоянки, дежурство сутки через двое, с возможностью подмениться (ага, в полнолуние).

В первое же дежурство Люпин по запаху выследил двоих подростков, промышлявших кражей магнитол. В два следующих задержал еще восьмерых — всю молодежную банду — и получил премию от страховой компании. Через месяц поймал профессиональных угонщиков — диплом от полицейского участка и предложение владельца стоянки обучиться на сертифицированного охранника.

Люпин воспрянул, отъелся; его суетливость битой жизнью дворняги все чаще сменялась спокойной грацией хищника. Тонкс уже совсем было поверила, что у нее будет семья, а у Тедди — настоящий отец.

Все рухнуло после двухминутного разговора мужа с Дамблдором (по камину, это царапнуло с неожиданной силой: Величайший Светлый разрушил ее жизнь, не соблаговолив оторвать задницу от скамеечки-«болтушки»).

Снова лишние движения рук, взгляд исподлобья. Пойми, Тонкси, он мне больше, чем родители (и жена, и ребенок)! Он сделал меня тем, кто я есть (размазней с дипломом)!.. Я не прощу себе, если не помогу в его борьбе… И ты не простишь! Остынешь и поймешь, что так надо!.. После всего, что он сделал для нас… Конечно, я думаю о семье! Разумеется. Но Дамблдор думает обо всех, это другой масштаб!.. Горжусь сопричастностью… Войдем в историю…

И — за дверь с прежней суетливостью битой собаки. На собрание Ордена, это же недолго, Тонкси, ты и сама могла бы... Боишься через камин? А я и забыл, что ты на седьмом месяце… Не забыл, это я неверно выразился, просто думал о другом… Ах, на восьмом?

Тонкси, у нас с Альбусом такие дела! Не могу сказать, принес обет… Пришлось отказаться от учебы… В конце концов, охранник — это не карьера для мага с десятью «превосходно» по ЖАБА. Вот победим, и я займу достойное место!

Нимфадора Люпин-мысленно-по-прежнему-Тонкс осторожно перевалилась на другой бок и погладила своего медвежонка в животе. Целитель Сметвик говорил: метаморфу родить, что плюнуть. Не сбивай организм с толку зельями и заклинаниями, и он сам, спасаясь от боли, расширит родовые пути.

Все равно страшно.

В окно стучались редкие капли дождя, одни застывали на стекле, другие скатывались, оставляя слезные дорожки. Подушка рядом с Тонкс осталась не смятой. Муж (пока муж?), наверное, мок в кустах под чьими-то окнами — а зачем еще Дамблдору оборотень, не для стратегического же планирования? Два года назад аврор Тонкс вот так дежурила у дома Гарри, сменяя вечно пьяного Флетчера. Она хотя бы знала, что охраняет Надежду магической Британии, а Люпин?..

Хотя какая разница, где он и чем занят или развлекается. Для нее и ребенка Люпин в одном месте: не дома. Под несмятой подушкой его дожидается пришедшее по магловской почте письмо об увольнении. За многочисленные прогулы, с указанием дат, когда мистер Конечно-я-думаю-о-семье уходил «на работу», и Тонкс собирала ему с собой жестянку с сэндвичами.

Люпин сделал свой выбор. Уже не муж.

И все же, почему ее так тянуло к этому тряпочному оборотню? Впору заподозрить амортенцию. Или бунт богатого сюрпризами организма метафорфа, которому приспичило родить. Впрочем, этот вопрос был ничтожным по сравнению с тем счастьем, которое ждало впереди. Она станет матерью, и к Мордреду всех светлых и темных заодно с серо-буро-малиновыми.

(1) Если кто не знает, плюшевый мишка обязан своим появлением президенту США Теодору Рузвельту, который в 1902 году отказался от сомнительной чести «поохотиться» на полумертвого медведя, привязанного к дереву. Зверя пристрелили, он все равно был не жилец. За сим пиарщики превратили его в трогательного медвежонка, спасенного великим политическим деятелем. И мир наводнили игрушечные медвежата, получившие известность как teddy bear (вот так, со строчной буквы) и только в России потерявшие имя.