В трех шагах от конца света. Шаг второй (гет)

— Ну-ка, ну-ка, милочка! — волшебница из министерского архива из породы тех женщин, кому всегда “немного” за тридцать, нацепила на нос очки и прищурилась вдобавок. Ее кокетливые светлые кудряшки покачивались из стороны в сторону, молодящий крем старательно маскировал мелкие морщинки на лице, но скрыть ни слишком знающего взгляда, ни дряблой шеи уже не мог.

Лили по привычке потупила взгляд и дальше рассматривала сотрудницу архивов исключительно искоса, скрытно. Впрочем, скорее от скуки. Ну и немного от того, что рябило в глазах: кофточка в черно-белую полосочку умопомрачительно сочеталась с ярким ало-зеленым шарфом, бирюзовой повязкой на волосах и ярко-красными серьгами. Все вместе это создавало странную, бьющую в глаза, но все же гармонию, центр которой приходился на огромный кабошон, висевший на шее сотрудницы. Что-то в нем притягивало взгляд, какая-то неправильность. Темно-красный, круглый с темными разводами внутри камня, которые словно… шевелились?

— Ваши запросы в порядке, — как-то даже разочарованно протянула она. — А что? — она заговорщицки подмигнула Лили. — Никак планируют в Министерстве прижать этих карликов? Да?..

— Простите? — Лили даже растерялась.

— Да что-то зачастили ко мне с такими запросами, — все тем же тоном протянула собеседница. — Копают, видать, под гоблинов-то! И правильно! Слишком много власти им дадено!

— Они считаются самыми честными посредниками, — осторожно заметила Лили.

Сотрудница архива наживку охотно заглотила, тем более что ей самой хотелось поболтать.

— Честные... как же! — фыркнула она. — Да говорят, таких жуликов днем с огнем поискать! Прижать бы как следует, да управы не найти! Говорят, они, прости Господи, уже и самим Министром хотят вертеть, куда им вздумается!

— Кто ж такое говорит? — очень натурально удивилась Лили. — Небезопасно с ними такое ведь говорить?..

— Вот-вот! — усиленно закивала собеседница. — Уже честные люди и бояться их должны! Этих-то… нелюдей! Вот и думаю я, неспроста ко мне зачастили: то авроры, то юристы, а то и невыразимцы пожалуют! — при последних словах взгляд ее мечтательно затуманился, а кабошон прострелил золотой молнией. Этот внезапный блеск привлек внимание и насторожил Лили.

— Какой красивый, — кивнула она на украшение. — Талисман, да?

— Подарок, — живо откликнулась собеседница и тут же защебетала. — Знаете, посещает нас один, такой уж обходительный, вежливый, просто невероятный мужчина. Каждый раз, как зайдет, раскланивается со мной, в последний раз подарил эту прелесть! На счастье, сказал! Тоже, кстати, очень интересовался теми записями, которые вы запросили! Немного в другом ключе, правда! Но тоже, видно, зуб имеет на эту гоблинскую братию!

— Какая прелесть… — восхищенно протянула Лили. — Точно счастье приманит!

Ей до безумия стало любопытно, но в то же время интуиция упорно твердила, что пора сматываться отсюда как можно скорее.

— А вот и он! — восторженно воскликнула собеседница. — Ох, где же зеркальце?.. У меня прическа не растрепалась?

Лили слегка отстраненно заверила ее, что прическа великолепна. Интуиция горестно возопила, что ретироваться уже поздно.

К ним приближался высокий представительный мужчина. Холеный, красивый, выделяющийся какой-то особой жгучей и ленивой красотой. Движения его были расслаблены, но точны, черные как смоль волосы прилизаны волосок к волоску, и даже бородка имела вид безупречно острого клинышка. Лили определенно никогда не видела его раньше, но почему-то он показался ей чем-то неуловимо знакомым. Когда он заговорил, то и голос его оказался глубоким, с обворожительно-притягательной ленцой.

— Приветствую вас! Как приятно, когда день скрашивают такие очаровательные дамы! Миссис Суинни, вы сегодня восхитительны! Позвольте вашу ручку! А кто ваша прелестная гостья? Миз?.. — он любезно раскланялся с Лили.

— Мисс. Эванс, — вежливо осведомила его Лили.

— Очень рад знакомству, — учтиво поклонился он еще раз, но руку целовать почему-то не стал. Возможно, потому, что Лили на всякий случай держала их за спиной. — Мое имя Роул…

Лили внутренне дернулась в безумном возбуждении и предвкушении.

— ...Роулинс, — разочаровал ее тот. — Арчибальд Роулинс. Мы случайно не встречались с вами раньше?

— Это вряд ли, — Лили нейтрально улыбнулась, внимательно рассматривая свежепредставленного мистера Роулинса и пытаясь понять, что ему нужно.

— Миссис Суинни, я не отвлекаю вас от работы? — тем временем с любезной тревожностью осведомился тот. — Вижу, у вас здесь столько бумаг!..

— О, что вы, мистер Роулинс, — миссис Суинни окончательно растаяла. — Мы уже почти закончили! Вот делаю для мисс последние копии.

— Характерная вязь, — мистер Роулинс улыбнулся. — О, не подумайте, я не читаю, это и издали видно! Интересуетесь гоблинами?

— Немного.

— Такая прелестная юная девушка и интересуетесь столь неординарными вещами… восхитительно! Из какого вы отдела? Кому так повезло?

Вот на этом моменте Лили уже слегка напряглась.

— Я внештатный сотрудник, — мило улыбнулась она.

В целом, даже и не соврала. Мистер Стивенсон очень гордился своей лицензией, заодно открывающей его сотрудникам доступ в министерские и — частично — даже гоблинские архивы.

— Как интересно… — протянул мистер Роули...Роулинс, и взгляд его неуловимо похолодел.

— А чем вы занимаетесь? — с должным градусом наивной восторженности выдохнула Лили.

— О, многим, очень многим, — лениво отмахнулся мистер Роулинс. — Я, скажем так, курирую сразу несколько отделов в Министерстве. Работы через край, уж поверьте!

— Представляю, — понимающе покивала Лили. — Вижу, вы разбираетесь в гоблинском языке?

— Немного, — развел руками мистер Роулинс. — Я веду несколько совместных проектов с Гринготтсом, работа обязывает.

— Потрясающе, — восхитилась она и, заметив, как миссис Суинни заскрипела зубами, резко понизила уровень заинтересованности. — Миссис Суинни, а как вы думаете, гоблины правда очень ревностно относятся к чистокровности волшебников?

— Ну, я не так уж много об этом знаю, — засмущалась та. — Мистер Роулинс, а что вы скажете? Вы ведь в этом хорошо разбираетесь!

— Должен сказать, это довольно странный парадокс, но действительно — чем чище кровь, тем они уважительнее относятся к волшебнику, — степенно кивнул мистер Роулинс. — Но при этом, вступая в смешанные браки с людьми, на чистоту крови не смотрят в принципе.

— Какая гадость, — скривилась миссис Суинни. — Ну и выродки же получаются, наверное!

Лили гневно сверкнула глазами, но предусмотрительно, в пол, постаравшись скопировать то же выражение лица.

— Зато такие полукровки гораздо охотнее работают с людьми, — мягко успокоил их мистер Роулинс. — Так что ничего не поделаешь, все в этом мире имеет смысл! Тем более чистокровность — довольно условное понятие и каждым трактуется по-своему. Для гоблинов это означает, если оба родителя у человека — волшебники, как, например, у вашего покорного слуги.

Лили сощурилась. Нет, этого не может быть. Она не могла встретить его здесь так просто. Он же не будет говорить с ней так открыто, фактически признаваясь…

Хотя в чем? В Министерстве еще масса волшебников среднего возраста, чистокровных в первом поколении. Он респектабельный, представительный, дорожащий своей должностью… такие люди более чем нравятся гоблинам. А голос… вдруг это тот же самый, который слышал Джеймс?.. Нет-нет, в хранилище Гринготтса он был под обороткой.

В любом случае ей нечего предъявить ему. Не вцепляться же ему в бороду с воплем: “Это ты! Проклятый конкурент!”. Ему тоже нечего представить ей в вину, если, конечно, и он узнал ее.

— Какие-то проблемы? — весьма натурально обеспокоился предполагаемый мистер Роули...нс, миссис Суинни скрежетнула зубами куда отчетливее.

— О, нет, ничего! Прошу меня простить! — мило улыбнулась им обоим Лили. — Просто я вспомнила об еще одной просьбе начальства, я обязательно должна успеть сегодня! Огромное спасибо вам, миссис Суинни! Мне очень жаль прерывать столь познавательную беседу, мистер Роулинс, но, к сожалению, мне уже пора спешить!

Миссис Суинни с большим облегчением любезно протянула ей папку с материалами, явно не чая дождаться, когда более молодая и привлекательная особа исчезнет с горизонта.

— Мы всегда можем ее с вами продолжить, — очень тихо произнес мистер Роулинс так, что Лили скорее прочитала по губам, чем услышала. Усмешка у него была странной: снисходительной и недоброй одновременно.

— Кто знает, — холодно ответила она будто бы в пространство. — Желаю вам хорошего дня, миссис Суинни, мистер Роулинс.

И она спешно удалилась, подозревая, что если ее догадки верны, то и узнать, какие материалы она запросила, мистеру Роулинсу труда не составит. Миссис Суинни млела от одной лишь его любезной улыбки.

Какое совпадение, что он пришел именно сейчас, не правда ли? Лили совпадений не любила.

* * *

— Стало быть, успех вашего плана зависел целиком и полностью от случайного совпадения? — с мягкой вкрадчивостью ядовитой змеи уточнил аврор Грюм. — Вернее, от того, что вы решили прервать ваши амурные дела именно в момент, когда преступник оказался в поле видимости, что опять же стало счастливым совпадением…

— Получается так, сэр, — как мог бесстрастно кивнул Джеймс, опустив взгляд. Щеки и уши его пылали.

Аврор Грюм и правда был профессионалом своего дела, за сорок минут разговора выпытав у Джеймса всю подноготную, особенно те неловкие подробности, которые, понятное дело, счастливо избежали участи быть вставленными в официальный отчет.

Даже то, что та злополучная ниша, дежурить в которой, по версии отчета, был отряжен доброволец, то бишь сам Джеймс, толком местом дежурства и не являлась.

Сейчас Джеймсу были ясно и доходчиво выявлены откровенные не то что недочеты, а просто многочисленные идиотизмы, допущенные ими с Хвостом при составлении плана. Впрочем, на гениальность они, мягко говоря, и не претендовали, особенно в тот момент. Авантюра в чистом виде. Сейчас даже казалось удивительным, как они смогли уболтать на нее самого Крауча.

— Вы понимаете, что перечисленных мной странностей хватит, чтобы при должном умении отправить вас за решетку, как пособника? — сухо спросил аврор Грюм. — И ваша же геройская аппарация в одиночку с оставленным следом для товарищей вам на пользу не сыграет. Это равноценно можно обыграть как геройство, так и как предательство. А если предатель вы, то и архивы, как вы понимаете, можно также повесить на вас. Это легко. Несколько правильных вопросов — и вы сами вынесете себе приговор.

— Что ж, тогда я хотя бы полюбуюсь на драку двух обвинителей в суде, кто первым будет, — дерзко брякнул Джеймс и тут же испуганно прикусил язык. — Простите...

— Чего же замолчал, продолжай, — поощрил Грюм. — И каким же будет второе обвинение?

— Применение проклятия империус к родственнику, — неохотно выдавил Джеймс. — Так, и когда мне ждать ареста?

Аврор Грюм закатил глаза:

— Поттер, если бы мне хотелось поскорее отправить закрытое дело в наш разоренный архив и я не гордился бы своей репутацией, тогда не сомневайся — незамедлительно. И уж точно оповещать тебя мне было бы без надобности. У нас другой случай. Рассказывай!

— Это не имеет отношения к расследуемому вами делу, сэр, — отчеканил Джеймс. — Простите за несдержанность. Я готов принять на себя ответственность, если виновен.

— А вот это уж предоставь решать мне, — Грюм нагнулся над столом. — Поттер, если вы до сих пор не поняли, то я поясню. Вы перешли дорогу преступной группировке, очень могущественной группировке. Лишили ее огромной, нереальной суммы в миллионы галеонов. Если сейчас вас преследуют неприятности, то это более чем закономерно. Я только что пояснил вам, за что вы можете сесть в мгновение ока, если начнете мешать еще кому-то уже в верхах. Я же заинтересован в том, чтобы эту группировку ликвидировать, поэтому допускаю вашу невиновность вкупе с юношеским раздолбайством. Пока допускаю...

— Благодарю за доверие, сэр, — мрачно-иронически хмыкнул Джеймс и призадумался.

— Не за что, аврор Поттер, абсолютно не за что, — неприятно ухмыльнулся аврор Грюм. — А теперь рассказывай, что за история с империусом. Возможно, ты, как единственный, кто имел непосредственный контакт с преступниками, и окажешься той ниточкой, за которую стоит тянуть.

Джеймс рассказал. Вкратце и в самых скупых выражениях.

— Я не показывал преступникам лица и своего имени не называл, — высказался он напоследок. — Мое имя не упоминается в статьях и нигде вообще! С чего бы мне становиться их мишенью?

— Кхм, — изрек аврор Грюм и не глядя вытянул из стопки листок, после чего начал с выражением читать хорошо поставленным голосом. — Аврор Джеймс Поттер, двадцати двух лет от роду, такого-то числа сентября месяца посетил Гринготтс, такого-то числа — был замечен среди посетителей ифритского посольства. В октябре неоднократно появлялся в посольстве, улаживая вопрос по оформлению пропусков сотрудников аврората для принятия участия в некой операции. Не единожды был замечен в числе посетителей Гринготтса, за последние два месяца зарегистрирован в качестве клиента пять раз, появлялся в общей сложности — семь, денег из сейфа не брал ни разу... Достаточно? — он отложил бумагу. — Поверь, чтобы собрать эту информацию мне не потребовалось проводить никаких действий. Достаточно было обратиться к знакомому гоблину с просьбой о небольшой услуге.

— Но вы-то знали, что я аврор и участвую в операции, — резонно возразил Джеймс, резко почувствовавший себя крайне неуютно. — Откуда такие подробности у преступников?

— Если предположить, что в аврорате у них есть крыса? — хмыкнул Грюм. — А она однозначно есть. И даже не будь ее, вы, Поттер, значитесь среди гостей на приеме в посольстве.

— Тогда почему меня еще до сих пор не прибили? — хмыкнул Джеймс. — Если все настолько прозрачно, то почему до сих пор живы аврор Крауч, аврор Петтигрю и остальные двадцать человек из присутствовавших там?

— Подозреваю, потому что вы, в отличие от всех вышеупомянутых, неоднократно засветились в Гринготтсе, а там идет своя грызня, — Грюм побарабанил пальцами по столу. — Думаю, ваша личность все еще тайна для тех двоих, с кем вы столкнулись в хранилищах. Но не для гоблинов. И, как говорится, все тайное однажды становится явным!

— И что же мне делать? — Джеймс беспокойно передернул плечами. — Какой у вас в этом интерес, сэр?

Грюм посмотрел на него с веселым прищуром и откинулся на спинку стула:

— Готов побыть наживкой, а, Поттер?..

* * *

Клиент заглотил наживку, и теперь Северус, с каждой минутой мрачнея все больше, пытался подсечь рыбку до того, как она, невпечатленная, лениво сползет с крючка. С рыбалкой у него всегда были плохие отношения, точнее — единоразовые, закончившиеся засаженным в палец тем самым пресловутым крючком.

Клиент — а вернее, клиентка — брезгливо поглядывала на неопрятного угрюмого паренька, но все еще слушала. Вернее, пыталась.

— ...и сочетание огневки и вытяжки мандрагоры меняет свойства объекта, на нее нанесенного… то есть ее на него нанесенного, — Северус путался, терял мысль и отчаянно боролся с желанием сплюнуть на и без того замызганный пол.

Он был бы не первым. “Мятные” (об истинном составе лучше было не спрашивать) шарики дыхание действительно освежали и даже немного отбеливали зубы, из-за чего среди оборотней пользовались изрядным успехом, но на вкус были непередаваемо омерзительны. Северус пока так и не сумел выяснить у хозяина рецепт, чтобы попробовать переработать этот существенный недостаток. Секрет фишки заведения мутным и нищим мальчишкам на побегушках знать не полагалось.

Однако шестое чувство говорило, что уж этого хрупкие нервы дамочки, зашедшей за дармовой косметикой и чистящим зельем, точно не выдержат.

— Так значит, вы говорите, благотворно воздействует на кожу?.. — кисло осведомилась она, вероятно, отчаявшись выудить из него что-то путное.

— Да, — Северус уверенно кивнул. Даже слишком уверенно. И чересчур поспешно.

Зелье тоже делал хозяин и, судя по оттенку в плотно закупоренной бутылочке, разбавлял от души. Разрабатывал бюджетную версию, так сказать.

— Очень качественное! Я сам его использую! — добавил он, припомнив приемчик, которому его обучил напарник Джимми, чья смена будет только завтра.

Так уж вышло, что его выходной пришелся на приезд к хозяину любимых внуков, поэтому Северус, не ожидавший такой подставы от судьбы, оказался с клиентами один на один. И видит Бог, он старался. Выполз из подсобки с котлами, причесался, почистил мантию, и в целом сам себе казался вполне респектабельным джентльменом, пусть и в несколько бедственном положении.

Взгляд клиентки жалостливо прошелся по его лицу, густо по линии волос усеянному сыпью (честно говоря, Северус о ней просто забыл: по его расчетам, она должна была исчезнуть через два дня, когда из организма полностью выведется экспериментальное зелье), по рукам с обкусанными, а кое-где и покореженными ногтями, и клиентка едва заметно вздрогнула.

— Знаете, я передумала! Дайте мне один флакон чистящего! И… и… и всё!

— Как скажете, — Северус перестал разыгрывать из себя пародию на Джимми и не без облегчения угрюмо ссутулился обратно, небрежным мановением палочки заворачивая флакон в упаковочную бумагу. — Мятный шарик, мадам?

— Нет-нет, спасибо, — клиентка даже попятилась, одновременно доставая из рукава кошелек. — Сколько с меня?

— Полтора сикля, — бесстрастно отозвался Северус, даже не взглянув на учетную книгу, и осторожно шевельнул палочкой, исправляя цену, тут же отразившуюся на заляпанном мятом листе.

Этому его тоже научил Джимми. Нехитрый приемчик, который срабатывал только на таких заколдованных по старинке талмудах. Конечно, хозяин не дурак верить продавцам на слово, но, как показал пример Джимми, на запись — тоже не стоило. Впрочем, полсикля не та цена, из-за которой стоило бы поднимать шум. Да и клиентка была новая, явно незнакомая с хозяином.

— Всего хорошего! — сверток стремительно влетел ей в руку, и она так спешила распрощаться с гостеприимным магазинчиком, что едва не столкнулась с заросшим щетиной верзилой, как раз переступившим порог, пискнула что-то нечленораздельное и была такова.

Следом за первым зашли еще двое (снаружи раздался смачный шлепок и еще более возмущенный писк), и главарь банды “Кривые клыки”, по прозвищу Кривой Гарри, ощерил оные в ласковой, но неискренней улыбке.

— Привет, Северус!

— И тебе доброго дня, Гарри, — у Северуса улыбнуться и вовсе не вышло. Гарри, впрочем, и не ждал. Он пришел за другим.

— Слышал, у тебя завелись деньжата! — Гарри подмигнул единственным уцелевшим глазом (Северусу иногда очень хотелось, чтобы ему выжгли и второй) и выразительно кивнул в сторону двери, куда ретировалась дамочка. — Джимми сегодня нет, так что придется нам поболтать с тобой!

Как-то так вышло, что каждый раз, когда Кривой Гарри заходил на огонек, Джимми никогда не бывало на месте. Он быстро смекнул, что Гарри нет никакой разницы, кого из продавцов возить мордой по полу и кому угрожать перебить все витрины. Защитные заклинания, которые ставил Северус, были хороши, но, как показала практика, дубинка над головой, способная переломить хребет, служила неплохой мотивацией для снятия любой защиты.

— У меня только полсикля, — процедил Северус. — Вы рано пришли.

— Малыш, не расстраивай меня, — все так же ласково протянул Гарри. — Я ведь знаю, что вы с Джимми не теряете времени даром. Не так ли?

— Он все забрал! — а вот теперь Северусу действительно стало страшно. Джимми и правда унес все собранные деньги. Вероятно, счел, что ничего страшнее расквашенного носа Северусу не грозит. — Правда! Я не вру!

— Ай-я-яй, — покачал головой Кривой Гарри. — Ну что поделать, малыш. Тогда открывай кассу!

— Нет! — Северус отчаянно замотал головой. — Нет!

На мелкое подворовывание и жульничество типа зелий, проданных из-под полы, вне учетной книги, хозяин еще мог закрыть глаза. Но за вынесенную кассу… о нет, он бы не выгнал (конечно нет, все здесь знали Кривого Гарри), но зарплаты Северусу не видать еще месяца три и никакой работы в округе тоже.

— Малыш, мы же хотим по-хорошему, — укоризненно поцокал языком Гарри. — Не вынуждай нас…

Северус крепче сжал палочку, передернул плечами, поправляя мантию, и решился: он даст достойный отпор. Он выгонит этих мерзавцев так, чтобы они больше никогда не пожелали вернуться! И плевать, если после этого сюда нагрянут авроры. Надоело! Он резко взмахнул палочкой.

— Сектусемп… — ответное заклинание прилетело беззвучно и мгновенно, спеленав его по рукам и ногам.

Один из спутников Гарри опустил палочку, так и не промолвив ни слова.

— М-да, малец, — Гарри подошел ближе и беззлобно пнул его ногой. — По-хорошему у нас не выйдет. Ты уж меня прости, но боец ты никакой, так что не рыпайся! Начнем заново?

— … тебе! — уныло выдохнул Северус и обреченно зажмурился, готовясь, что его сейчас будут бить.

Не очень сильно. Больше для острастки, чтоб не зарывался и был послушным.

Что толку с придуманных, изобретенных заклинаний, если ты все равно никогда не сможешь дать отпор?! Да кому вообще нужна такая жизнь?

* * *

— Простите?..

— Рано или поздно, эти ребята узнают, кто же им так подгадил, — Грюм покачался на ножках. — И тогда они придут за тобой, Поттер. Они всегда приходят… — он ничего более не добавил, но взгляд Джеймса плотно приковался к рассеченной надвое щеке и давнему багровому ожогу, который безуспешно пытались замаскировать отпущенные волосы.

Грюм едва заметно кивнул, словно подтверждая его догадку.

— Я предлагаю тебе сыграть на опережение, парень, — ухмыльнулся он. — Выманим их из логова и выкурим эту дрянь из старой доброй Англии.

— Вы знаете, кто они?

— Скоро узнаю, — Грюм наклонился к нему. — Очень скоро. Ты хорошо запомнил татуировку, откуда такая память на детали?

— Нас… нас учили. Был специальный курс по работе с омутом памяти. Как восстанавливать детали и запоминать мелочи. Тренировали: после спарринга надо было сказать, какого цвета глаза у твоего противника, форма носа, какие руки, украшения на них.

— Надо же, — покачал головой Грюм. — У нас такого не было. Кто вел?

— Аврор Гастингс, сэр, — Джеймс отвел глаза. — Он умер год назад.

— Старина Гастингс… — Грюм скривил губы в подобии печальной улыбки. — Я был на его похоронах. Стало быть, успел оставить после себя след в виде вас. Что ж, ты оправдал его усилия — я мало у кого видел столь четкие воспоминания. Детализированные. Ты молодец, Поттер.

— Спасибо, сэр, — Джеймс смотрел настороженно, недоверчиво. — Вы хотите, чтобы я стал наживкой, на которую вы выманите эту банду?

— Именно, — Грюм кивнул. — Если это те, о ком я думаю, свидетелей они не оставляют. И не оставят в дальнейшем. Это не обыкновенные жулики, Поттер. Я наперечет знаю все банды магической Британии, даже те, которые наполовину состоят из магглов. Они все мелко загребают. А эти господа замешаны не только в контрабанде. Татуировка с черепом и змеей засветилась в нескольких крупных терактах, гребут деньги где возможно как сумасшедшие. По слухам, несколько лет назад они орудовали по Европе, пока их не уничтожили практически полностью.

— Ничего себе! — присвистнул Джеймс.

— У них появился новый лидер, собрал остатки банды и ушел с ними в Британию, — закончил Грюм. — Континент вздохнул спокойно. Это все, что мне пока удалось собрать. Ребята с материка очень неохотно делятся сведениями о том, с чем неспособны справиться. Сейчас эта банда — новый игрок на арене и пока завоевывает поле, так сказать. В прошлом известны жестокими убийствами, не брезговали пытками и насилием. Свидетели, даже случайные, дольше двух недель не живут. Так что, когда они войдут в полную силу, это лишь вопрос времени.

— Это круче, чем я рассчитывал услышать, — признался Джеймс. — Скажите, только честно: если я соглашусь, сколько людей вокруг меня окажутся в опасности?

— Столько же, сколько и сейчас, — бесстрастно отозвался Грюм. — Дело лишь во времени.

— Мне надо подумать, — спокойно произнес Джеймс и добавил: — Сэр. Разрешите идти?

Пока он шел сюда, пока сидел здесь, то трясся от неизвестности и опасений. Теперь же как отрезало, наоборот, нахлынуло ледяное спокойствие. Едва ли Грюм лгал или недоговаривал, а значит, они в шаге от войны. Большой войны. Банду Грэхема брали год, ценой десятков жизней. Вечная война на два фронта: авроры не имеют права убивать, это разрешено лишь Министерству и самим преступникам, разумеется. Волки в отличие от цепных псов разрешение вообще редко спрашивают.

— Идите, — Грюм кивнул. — Отчитайтесь аврору Краучу о нашем разговоре и подумайте. Хорошо подумайте, Поттер. Вы мне нужны.

Джеймс встал, вежливо кивнул на прощание и вышел за дверь, неестественно чеканя шаг.

От молнии он ловко увернулся.

— Нечестно играешь, Аластор, — доселе молчавший и незаметный в груде хлама портрет заговорил, и человек на нем, одетый в аврорскую форму, с неодобрением сложил руки на груди. — Он правильно сделал, что ушел.

— Помолчи уж, старина Гастингс, — Грюм заложил руки за голову. — Ты сам его учил и сам знаешь зачем. Хороший парень, он мне нравится. Он может послужить своей стране! И он вернется, помяни мое слово!

— Смотри, не откуси больше, чем сможешь прожевать! — Гастингс криво усмехнулся. — Парень понятия не имеет, во что ты его втягиваешь, он еще щенок... А ты выставишь его как знамя, приманку для голодных зверюг!

— Щенок, — согласился Грюм. — Однако толковее многих. Он понимает, в чем наша работа. Можешь доложить тем, на кого шпионишь, все, что услышал, мне плевать. Я не собираюсь сидеть сложа руки и слушать пустое тявканье министерских шавок! Они собственного котелка не увидят, пока он у них на заднице не окажется!

— Те, кого ты берешь под свое крыло, долго не живут, Аластор, — Гастингс отвернулся. — Мне ли не знать.