Валарский балаган (джен)

По заявке с Драббл-феста: «Любовь Валара к эльфу. Разделенная, разумеется. Слеш, рейтинг на усмотрение автора».

Любовь — заболевание вроде наваждения,

похожее на меланхолию.

Авиценна

Эстэ вернулась расстроенная и, даже не взглянув на супруга, направилась в самый дальний угол Сада, где сплетенные кроны деревьев образовывали нечто вроде комнаты.

— Что случилось? — начал было Ирмо, но Эстэ выставила вперед руки и не дала ему приблизиться.

— Не подходи! — сказала она напряженным голосом. — Я в карантин. Если кто-то будет спрашивать, скажи, что я занята.

Ирмо кивнул, дождался, пока она устроится поудобнее, на всякий случай усыпил ее и принялся гадать, что же все-таки произошло. Довольно скоро ситуация прояснилась.

В калитку осторожно постучали. У входа стоял улыбающийся до ушей эльф с каким-то кульком в руках. Когда он заметил Ирмо, улыбка сползла с его лица, и он принял перепуганный вид.

— Ну? — добродушно спросил Ирмо. — Заболел? Заходи, ложись...

Эльф с недоумением посмотрел на него. Ирмо вспомнил, что эльфы не болеют, а на раненого этот был не похож.

— Знаете, — неуверенно пробормотал эльф, — мне бы леди Эстэ...

— Она занята, — твердо ответил Ирмо.

Эльф явно расстроился и попытался всучить Ирмо свой кулек.

— Передайте тогда, пожалуйста, ей конфеты.

Ирмо уже слышал от жены, что лекарям благодарные пациенты почему-то часто дарят конфеты, но думал, что до Валинора эта традиция еще не дошла. Тем более странно дарить конфеты Валиэ: зачем?

— Зачем? — спросил Ирмо вслух.

Эльф замялся.

— Понимаете, — сказал он, — я увлекаюсь медициной... Нет, я люблю медицину, люблю больше всего на свете, и я думал, что эти чувства взаимны... Я учился, потом работал, у меня хорошо получается... А сегодня мои надежды подтвердились: сама медицина воплотилась передо мной... Я вот ей конфеты принес, — закончил он смущенно.

Ирмо понял, наконец, в чем дело, и выяснилась причина таинственного поведения Эстэ: как и многие до нее, она почувствовала влечение к эльфу, и решила, не дожидаясь развития событий, «переболеть» в карантине.

Выпроводив эльфа («Давайте сюда ваши конфеты и приходите послезавтра»), Ирмо в очередной раз подивился мудрости супруги и стойкости эпидемии. Увлечение эльфами у всех проявлялось по-своему: кто-то на самом деле влюблялся, как в мужа или жену, а кто-то перерабатывал чувство в благоволение Стихии. Видимо, у Эстэ — второй случай, эльф ведь говорил о «любви к медицине». Так или иначе, дня за два напасть проходила, и жизнь возвращалась в привычное русло — до следующей жертвы.

Эстэ считала, что это не прекратится, пока испытанию не подвергнутся все Валар. Ирмо тихо надеялся, что ему удастся этого избежать.