Не та книга (джен)

— Собирайся живее! Не хватало опоздать из-за тебя к врачу! Этот ваш проклятый хвост сам собой не отваливается!

В тот июльский вечер Гарри мало что успел купить. Его предположения оказались верными: большинство магических лавок закрывалось с петухами. Мальчику удалось полноценно посетить лишь магазин волшебных сумок, а дальше он понял: даже если продавец пока и стоит за стойкой, но уже смазал пятки для вечернего отдыха, ничем толковым он юному покупателю не поможет.

А потому Гарри сверился с оставленной Хагридом запиской, вышел в обычный Лондон, проехал на метро до Паддингтона, купил билет на поезд и уже через час топал по Тисовой аллее в «родном» Литтл-Уингинге. В руках у него красовался компактный чемоданчик вполне приличного вида. Для него, Гарри, компактный: взрослый назвал бы его саквояжем. Чемоданчик, конечно же, был основательно зачарован на уменьшение веса, расширение внутреннего пространства и всё-всё полезное, что имелось в книгах, за исключением защиты по капельке крови владельца. Её заменял мысленный пароль.

Помимо чемоданчика в магазине была приобретена наплечная сумка для занятий — кожаная, добротная, со всеми «облегчающе-хомяковыми» зачарованиями — и мешочек из ишаки, невидимый и неощутимый для всех, кроме того, на ком был надет. Разумеется, тоже зачарованный, но уже без фанатизма: это был сейф для ценных вещей, а не оптово-строительный склад. Ещё один потайной мешочек предназначался для совы. Он был совсем маленьким, а доступ к нему после активации останется только у птицы и больше ни у кого. Это был определённый знак доверия к сове.

Поход в магазин волшебных сундуков обошёлся Гарри в двести галеонов, и большая часть суммы пришлась на потайные кошельки в самом экономном варианте: с доступом по «Акцио», а не загребущей пятернёй. Гарри уже понял, что малость сглупил с очками, но обдумав происшедшее, решил не расстраиваться: за опыт платят и большим. Зато он теперь точно знает: без бывалого советчика делать в Косом переулке нечего. «Программа умного Гарри» выходила всё более и более несостоятельной.

Дурсли уже были дома. Вернувшегося племянника встретили холодным молчанием. Тётка накормила его ужином, Вернон и вовсе ограничился вопросом «где всё остальное?». Гарри не сразу понял, что должен был вернуться с горой покупок и с совой наперевес, а стало быть, Дурслей кто-то настращал и заинструктировал не чинить препон. Будто мало им досталось до этого.

Сова спокойно дожидалась хозяина на дереве на заднем дворе. Влетев в открытое окно, облюбовала себе крышу платяного шкафа. Гарри убирал за ней два раза в день, благо при помощи магии это было несложно, а позже и соорудил нормальный насест из буреломного полена. Вела себя птица прилично и половину времени вообще отсутствовала, гуляя по своим делам или разнося письма.

Мешочек сове понравился. Носить письма в лапах — удовольствие ниже среднего.

Старшие Дурсли делали вид, что Гарри не существует, а Дадли откровенно боялся находиться с ним рядом. Тётка звала племянника на завтраки и ужины отдельно от семьи. Гарри продолжал выполнять свою часть работы по дому, и ему всё так же не чинили препятствий, если он отпрашивался в библиотеку хоть бы даже и до вечера. Пользуясь этим прикрытием, Гарри несколько раз съездил в Лондон.

Всякую рухлядь вроде котлов и телескопов он без проблем купил в первой же самостоятельной поездке. Учебные пособия были приобретены во «Флориш и Блоттс». Да, новые. Луна, ссылаясь на отца, отсоветовала Гарри покупать бывшие в употреблении учебники: на них, равно как и на старой школьной форме остаётся много остаточной магии от неумелых детских заклятий. Родители-маги умеют такое чистить, ему же следовало проявить благоразумие и не рисковать. Пользуясь ещё одним советом, мальчик попросил у продавца не парадные издания в кожаных обложках, а бумажно-картонные варианты попроще. Просьбу пришлось повторить дважды, после чего проигнорировать презрительный взгляд торговца, но получилось в результате и дешевле, и легче. А фырканье… это маркетология. Гарри уже понял, что маги в большинстве своём не шикуют, так что и сам не стеснялся торговаться в меру своих сил.

Булстроуды подкупали клиентов другим: одаривали посетителя ровно на его кошелёк, но такими удобными вещами, что не купить всё, что они рекомендовали, было просто невозможно. Гарри приобрёл демисезонный и зимний комплекты одежды и обуви: ни разу не парадные, ноские и немаркие, ровно на одиннадцатилетнего подвижного пацана. К ним полноватая продавщица приложила всё, о чём одиннадцатилетние пацаны не задумываются: бельё, носки, платки, тёплые тапки, пижаму и тому подобное. Не остановившись на этом, за соседним прилавком Гарри одарили годовым запасом галантереи и расходной гигиены: гребешки, щётки, ножницы, мыло, зубной порошок, защитная вакса и прочее по списку. Всё это можно будет докупать и в Хогсмиде, но в три раза дороже. «Полностью магическая деревня», так же как и полностью курортные, жила с обеспечения и развлечения находившегося рядом пансионата.

А вот мадам Малкин обескуражила. Гарри явился в магазин, предвкушая, как наконец наденет крутую колдовскую мантию. Сообщил о поступлении в Хогвартс, с готовностью залез на табурет и… оказался облачённым в простой чёрный балахон. То есть в мешок без пуговиц, надеваемый через голову словно девчачья ночнушка!

— Э-э… А это точно для мальчиков? — с брезгливым подозрением уточнил Гарри, едва только вернул себе возможность говорить.

— Конечно, для мальчиков, — с непонятной усталостью ответила тётка, управлявшая дуэтом из летающих ножниц и иголки. — Это называется «роба». В письме же всё написано!

— А мантия?

— Какая ещё мантия? — В голосе портнихи послышалось раздражение. — Ты что, судья или магистр? Три повседневные робы и зимний плащ. Эта готова, снимай.

Было похоже, что продавщицу не первый раз доставали этими вопросами, так что она уже устала на них отвечать.

Гарри снял первую подогнанную робу, непривычно путаясь в бабских юбках.

— Тут даже лямок нет для… А пояс у неё какой? Он спадать не будет?

— Мальчик! — рявкнула портниха с откровенной злостью. — Это волшебный мир, понимаешь? Вот это, — она ткнула в Гаррины брюки, — под робой не носится! И вот это! И это! И особенно это! — палец последовательно пересчитал рубашку, брючный ремень и кобуру с палочкой. — Вылезай из своего магловского болота, если не хочешь до конца жизни косолапить невоспитанным дикарём!

Гарри вспыхнул, но привычно подавил раздражение лёгким ветерком и чуть приподнятым пёрышком в чернильнице. Лишь буркнул вполголоса:

— Что-то многовато украшений для культурного дикаря.

— А иное вам, неофитам, и не положено, — сварливо проворчала продавщица, тоже сбавив обороты. — Первые два года — прямая роба без отделки. Дальше, если будешь хорошо учиться, заведёшь себе и пояс, и вышивку, и плиссирование с оторочкой, а профессора, так и быть, закроют глаза на нарушение установленной формы одежды. Надевай вторую, не тяни. И руки в стороны разведи.

Гарри сохранял каменное выражение на лице, но внутренне содрогнулся от «плиссирования». А может, ему ещё и трусы убрать, чтоб ничего проветривать не мешало? Фиг вам! Робы в письме есть, а про брюки с туфлями ничего не сказано. Ходите сами без штанов, если хотите. И голожопого Мерлина с собой захватите.

Не опуская рук, Гарри ещё раз присмотрелся к обмётываемому балахону. Хоть бы сбоку расстёгивающуюся полу сделали! Как ему в туалет бегать, а? Как в ней вообще *бегать* можно?

— Не вертись, а то криво получится!

Зато теперь понятно, как Снейп умудрился засветить бельём половине Хогвартса. Не ровен час, Дадли когда-нибудь увидит своего кузена в этом позорище! Тут уж точно или вешаться придётся, или память стирать всей Тисовой улице! Недаром маги так боятся показаться маглам.

— Готово. Снимай и надевай третью.

Ну а он, Гарри, в блистательную эру мотыги и лошадиного навоза окунаться не собирается. Будет как дикарь ходить в штанах и рубашке под балахоном. Тем паче что дубак в зимнем замке — совы на лету дохнут.

— Какое имя указывать на одёжных бирках?

— Бирки пришейте, имя я сам напишу.

На том первый самостоятельный выезд в Лондон и закончился. Ну, не считая мороженого у Фортескью.

А вот оставшиеся несколько поездок Гарри неспешно потратил на покупку книг. И магловских — преимущественно энциклопедий и учебников первых двух лет средней школы, — и магических. Последние ему советовала Луна и отбирал мистер Лавгуд, а Гарри выезжал за ними в Лондон раз в неделю. Эти книги заслуживают отдельного разговора. Скажем лишь, что Гарри увлечённо читал волшебную литературу весь август. На вопросы профессора Снейпа он теперь смог бы ответить, даже не помня «классических» отгадок. Если Снейпу вообще нужны правильные ответы.

Так и получилось, что в Хогвартс Гарри уезжал, имея на руках остаток в полсотни галеонов на непредвиденные расходы. Всё прочее было потрачено с пользой, как и было задумано ещё в банке. Незачем везти в школу много денег, если ты не в состоянии защитить их от детского воровства.

* * *

Всё хорошее рано или поздно заканчивается. Наступило утро первого сентябрьского дня. Пора было ехать во враждебный лагерь к гопарям-ровесникам, дедам-старшекурсникам и циничными сволочам на руководящих постах. Самое безопасное место для Battle Royale: ошейники заботливо смазаны антисептиком, троллей перестали кормить и заставили почистить зубы ещё неделю назад.

Гарри встал рано. Чемоданчик был собран и проверен с вечера, одежда приготовлена под прогноз солнечной погоды. Мальчик намеревался позавтракать, привычно сесть на поезд до Паддингтона и быть на вокзале Кингс-Кросс к началу одиннадцатого. Выход на платформу девять и три четверти он отыскал и опробовал заранее, в один из августовских выездов «в библиотеку». Гарри не хотел опаздывать, бежать высунув язык и толкаться у врат с Уизли.

Нормальный план нормального человека поломал дядя Вернон.

— Поедешь с нами. Мне всё равно нужно везти семью в Лондон, так что тебе улыбнулась удача. Где находится ваша ненормальная школа, ты хоть знаешь?

— На вокзале «Кингс-Кросс», — не стал терпеть дядины подначки Гарри. — Дядя, я могу добраться и сам.

— Я сказал — с нами!! — грохнул по столу Вернон.

Этот дядин выбрык сильно контрастировал с месяцем холодного бойкота, но Гарри и ухом не повёл. За барьером его ждали звери пострашнее крупнокулачных мужиков.

— Нам сказали непременно доставить тебя на вокзал, — вступила в разговор нервная Петуния. — Иначе… Дадли в клинику можно не отдавать.

Гарри вздохнул. Теперь понятна и необычная податливость родственников, и тот факт, что Дадли везут к хирургу аж первого сентября. Учебный год в Смелтингсе начинается позже, но и операционная рана должна успеть зажить.

Вот так и получилось, что Гарри был вынужден ехать частным автотранспортом.

— Собирайся живее! Ещё не хватало опоздать к доктору из-за твоего ненормального копошения.

— У меня всё готово, дядя. Могу выйти хоть сейчас.

— Мне лучше знать, когда тебе выходить! Проверь всё ещё раз!

Разумеется, вовремя они не выехали. Сначала Дадли не мог покинуть комнату без комплекта запасных батареек для «Геймбоя», затем этот же Дадли закатил истерику от перспективы посидеть в машине рядом с Гарри. Затем Петуния искала успокоительное для Дадли, а Вернон оттирал стекло и доливал жидкость в стеклоочистители.

Несмотря на воскресное утро, в дороге их преследовали пробки: небольшие, но постоянные. Гарри даже стал присматриваться, не мелькают ли впереди малолитражные форды голубой раскраски.

— К какой платформе тебе надо? — рыкнул дядя, подъезжая к вокзалу.

Вопрос был закономерен: от этого зависело место парковки.

— К девятой. Площадь слева от главного входа.

— Ха! Этот бомжатник! Самое место для ваших лохматых фриков, можно было и не спрашивать.

Здесь дядина реакция также имела под собой все основания. Первые восемь платформ — для поездов дальнего следования, находятся в исторической части вокзала и накрыты красивыми стеклянными сводами. А вот платформы с девятой по одиннадцатую выстроены вне основного здания и предваряются грязной асфальтированной площадкой без архитектурных изысков. Площадка эта — известное злачное место: торговцы наркотой, проститутки и бездомные присутствуют здесь круглосуточно.⁽¹⁾

— Выходи! Проведу тебя, я должен убедиться.

Гарри не спорил. К запланированному сроку он всё равно опоздал. Вокзальные часы показывали без четверти одиннадцать.

— Ты сказал, к девятой? Там пригородный состав стоит. Твоя ненормальная школа что, под Лондоном находится?

— Нет, в Шотландии.

— Ты собрался на трамвае в Шотландию ехать? Тебе точно к девятой платформе?

— Думаю, да. Видите тот рыжий табор?

Дядя всмотрелся и зло сплюнул.

— Ну, теперь я спокоен. Тормоза оставьте дома, они вам не нужны. И не опоздай на свой трамвай, другой придёт нескоро, а-ха-ха-ха-ха!

Дядя развернулся и зашагал прочь. Его хохот и приговаривания «ну клоуны! расскажу Петунье, она…» ещё долго разносились над вокзальной площадью. Гарри не спорил: Уизли есть Уизли. А знай бы дядя, что «трамвай» у магов ещё и на паровой тяге — от колик бы загнулся.

А вот Гарри было совсем не смешно. Он, в отличие от Вернона, не мог наслаждаться ощущением свободы, обретённой на ближайшие десять месяцев.

Рыжее семейство, разумеется, было тут как тут: ломилось сквозь толпу к барьеру между платформами девять и десять. А точнее — к барьеру, который не давал свалиться между этими платформами, оказавшись на путях аккурат под отбойниками локомотивов.

— … конечно же, битком набитый маглами!

Гарри едва сам не сплюнул от набившей оскомину фразы. Тут же собрался и проверил себя: одежда от Булстроудов в порядке, чемоданчик в руках, сова ещё утром отправлена в Хогвартс своим лётом и наверняка уже наслаждается домашним печеньем у Лавгудов. Сколько ей там лететь до той Шотландии, волшебной птице с волшебными крыльями?

Натянув поглубже бейсболку с непонятной надписью «Wintel Sucks», Гарри двинулся вперёд.

— На какую нам платформу?

— Девять и три четверти! Мам, а я могу…

Гарри был вынужден остановиться неподалёку. Успеть впереди Уизли невозможно в принципе. Оставалось только наслаждаться видом того, с чем он сам НИКОГДА не будет путешествовать: брутального вида сундуками на тележках. Да, именно окованными железом дорожными сундуками, а не чемоданами, хотя в том столетии, когда их изготавливали, первые мало чем отличались от вторых.

— Давай, Перси, ты первый.

Гарри вызвал призрачную луковицу. Восемь минут до отправления. Как, интересно, им настолько точно удалось его задержать, а? Мысленно усмехнувшись, мальчик решил ни о чём не беспокоиться. Ну опоздает он в школу, и что с того? Без него спектакль не начнут.

— Так, теперь вы двое, а то нас уже ждут. Тоже в первый раз в Хогвартс, дорогой?

Гарри понял, что обращаются к нему, по тому неопровержимому факту, что вся суета с коллективным переходом полностью остановилась. Что называется, и пусть весь мир подождёт.

— Нет, я несу добавку машинистам, — мрачно буркнул он.

Близнецы радостно заржали.

— Фред, прекрати смеяться, это неприлично. Какую добавку, мальчик? Зачем машинистам…

— Я не Фред, я Джордж, женщина! И ты ещё называешься нашей…

Вздохнув, Гарри обошёл главмать и нырнул за барьер. Бежать к вагонам наперегонки с секундами он не хотел. А эти клоуны пусть крутят своё кино дальше.

* * *

Первое, что ощутил Гарри по ту сторону барьера — волшебную живость колдовского мира, от которой он успел отвыкнуть за последний месяц. Но наслаждаться родным воздухом было некогда: прямо на него смотрел Перси Уизли в компании со своей совой. Состроив озабоченное выражение на лице, Гарри буркнул сове «привет, Гермес» и потопал дальше.

Чтобы вновь замереть, увидев паровоз. Гарри много раз представлял себе этот момент, но действительность превзошла любые ожидания. Паровоз был очень красный и местами золотой, из блестящей трубы валил толстенный столб серого дыма, а из непонятных трубочек исторгался пар и капала вода. Низ паровоза скрывался в белых облаках. Пахло серой.

Мальчик обошёл машину, чтобы посмотреть, что творится в кабине машиниста, но тут паровоз разродился протяжным и оглушительным рёвом. Гарри раскрыл рот в восхищении… и едва успел отпрыгнуть от прилетевшей ему в ноги железяки.

Во дают! Паровоз ещё тронуться не успел, а уже разваливается! Мальчик уловил просвет в «облаках», пошарил по земле и поднял… лом! Или нет, не лом: молоток на длинной — в половину его роста — железной ручке. Вроде бы с такими работают обходчики. Зачем молотку делать отсушивающую руки железную ручку, Гарри не знал, но железнодорожникам виднее.

Молоток — не деталь парового двигателя, но вещь всё равно нужная. Гарри поднял глаза на кабину, а потом и крикнул, привлекая внимание. Тщетно: пар свистел и шипел, платформа галдела, провожающие докрикивались через окна до провожаемых. Мысленно ругнувшись, Гарри поставил на землю саквояж и полез в кабину по неудобной лесенке.

В кабине было очень шумно и куда менее опрятно, чем на надраенном фасаде: всё было покрыто окалиной, угольной пылью и маслом. Из переплетения каких-то агрегатов торчала уйма вентилей на длинных стержнях, виднелись стеклянные трубки с манометрами, а внизу гудела жаром открытая «шуровка». Игнорируя стокер, молодой парень споро забрасывал в топку уголь — точь-в-точь как в старой кинохронике, но не лихо и по-ударному, а тщательно примериваясь, куда полетит каждая новая порция топлива.

Гарри залюбовался открывшейся картиной, но чарующий вид на огонь, воду и чужую работу перекрыла злая физиономия пожилого машиниста. Гарри немедленно продемонстрировал ему молоток, а другой рукой указал за спину. Машинист выхватил молоток, показал большой палец, а потом замахал рукой на выход: мол, вали отсюда, не до тебя сейчас. Гарри поспешил исполнить деловой приказ: дядька был суровый и ни разу не клоун. С капитаном не спорят.

Спустившись по «трапу» и завладев саквояжем, Гарри поднял глаза и обнаружил пялящееся на него рыжее семейство. Миссис Уизли отмерла первой.

— Перси! — крикнула она куда-то в сторону вагонов. — Перси, немедленно назад! Вы никуда не поедете этим поездом!

Вылепив мину усталого гробокопателя, Гарри развернулся и степенно зашагал прочь. Не пройдя и половины тендера, не выдержал и растянул губы в коварной ухмылке. Увидь кто, сколько действий производит машинист за пять минут до отправления, ни за что бы не поверил байкам про пьяные паровозные бригады. У них просто нет на это времени.

Вот было бы здорово, если б Рон летел в Хогвартс на своём форде уже в этом году. Мечты, мечты…

Гарри зашагал быстрее. Кошки, жабы и тарантулы под ногами его не интересовали: он высматривал относительно свободные вагоны. Увы, таковых не находилось: весь вид из окон перекрывался детьми, разговаривающими с родителями через фрамуги. У последнего вагона, где в основном собирались первокурсники, мальчик оказался за две минуты до отправления.

Вы будете смеяться: в этом вагоне нашлось свободное купе. Совершенно случайно. Гарри притормозил, окончательно принимая решение, обдуманное ещё дома.

Его цель — послать подальше Уизли с его попытками подружиться. Этот прилипчивый клещ просто так не отстанет, так что будет непросто. Но если Рон получит позицию «главного друга Избранного», то сделает всё, чтобы отвадить от Гарри любых других товарищей, намертво монополизировав и замкнув любую «дружбу» на себя. На таких условиях Гарри не желал бы водиться вообще ни с кем, будь он хоть трижды полезен.

Итак, варианты. Можно не садиться в свободное купе, а присоединиться к имеющейся компании. Можно даже найти почти заполненное купе, где после Гарри не останется свободных мест. Этот план сработал бы со всеми, кроме рыжего прилипалы. А Уизли просто влезет седьмым в шестиместное купе и примется яростно отбивать Гарри у всех присутствующих. В результате Гарри испортит отношения с пятёркой нормальных парней ещё до распределения.

Закрыться в свободном купе не получится. Игры с запирающе-открывающими заклинаниями знакомы даже первокурсникам, так что старосты собаку съели на неумелых попытках неофитов уединиться. В поезде не так много свободных мест, чтобы позволить каждой оригинальной личности занимать по шесть сидений в одиночку.

Можно пристроиться у старшекурсников в общем вагоне. Но прямо сейчас там посадочный бедлам и всеобщее братание. Нужно обождать. Отбиться от Уизли, отбрить Малфоя и уже после, никем не преследуемым, искать себе компанию.

Гарри вошёл в купе, занял место у окна и активировал очки. Как и всегда в волшебной атмосфере, мир вокруг левого глаза расцветился пёстрой мешаниной ничего не говорящих Гарри цветов. Возможно, они что-то значили, а может статься, зачарование было бесполезной игрушкой. Правая «мозгошмыговая» линза молчала. Как всегда.

Гарри снял очки и в который раз присмотрелся к правой дужке. Луна «вплавила» свою заколку прямо в прозрачный пластик, а вокруг неё, опять же внутри пластика, выплела красивую сетку из собственных волос.

Гарри усмехнулся. Приворожила его девочка, как пить дать приворожила. Но мальчик был не против. Это совершенно точно лучше Уизли. Тот даже о процедуре распределения ничего рассказать не сможет: одних познаний — о квиддиче с задних скамеек да шахматах с шоколадными вкладышами. Иное дело Луна.

Напрямую она учила редко, ограничиваясь направляющими намёками. Следить за намёками при общении с ней — это важно, это Гарри понял ещё по *тем* книгам. И мальчику такая игра нравилась: легко, живо, внимательно — как танец канатоходца по трёхмерному лабиринту призрачных струн.

А учился Гарри сам. Например, вести дневник. Или прятать ключевые воспоминания в повседневных вещах. Или подмечать подаваемые знаки, которые никогда не замечают магловоспитанные.

Ну и мистер Лавгуд, конечно. Этот «бил» редко, но очень познавательно. Одним-двумя абзацами в конце дочкиных писем.

Зачем это нужно семейству Лавгудов, Гарри не знал, но откармливаемых на убой поросят ничему учить не принято. Мальчику в который раз пришло на ум сравнение с Северусом Снейпом и Гарриной матерью в детстве. Нищий оборвыш и будущий зельевар точно так же вводил маглорождённую ведьму в волшебный мир, не жалея сил и личных знаний. Но прошло несколько лет, и Лили отыскала более выгодную партию, а Снейпа выкинули как использованную ветошь, хорошенько обворовав напоследок.

Гарри постарается таким не быть. Оставаться благодарным не значит жениться, но и до откровенного свинства от этого берега — целая пропасть сознательного лёта. Как минимум, Гарри может сделать так, что Луну никто не посмеет обидеть в этой полной «безопасности» жестокой школе.

Поезд дёрнулся, лязгнул сцепками и медленно двинулся к новой жизни. Гарри вздохнул, надел очки, устроил волшебную палочку за ухом и достал из саквояжа утренний «Пророк». Одно из немногих адекватных средств пережить поездную скуку без выматывающего наблюдения за минутной стрелкой — достаточный запас интересного чтения в дорогу. Мальчику предстояло узнать на практике, насколько правдивы советы бывалых путешественников.

Особенно если советует вам одна загадочно улыбающаяся девочка. Вместе с напутствием не скупиться и запастись двумя экземплярами, несмотря на повышенную цену номера.

1) Речь идёт о 1991 году, а не о той красоте, что появилась там после приватизации британских железных дорог и капитальной реконструкции двухтысячных. Первый фильм о Гарри Поттере снимался на пятой платформе.

Вернуться к тексту