Святой Инквизитор Поттер (гет)

От автора: прошу прощения за столь длительный перерыв, но, как оказалось, моя работа отнимает гораздо больше творческого потенциала, чем я рассчитывал. В связи с этим обновления будут, увы, нерегулярными. Но для тех, кто интересуется — уж этот фик я доведу до конца. Когда-нибудь.

Стены старой церкви были наполнены скорбью. В этот день провожали одного из тех, кому этот храм Господень приходился домом на протяжении многих лет и кто отдал многое ради служения Ему.

Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Te decet hymnus, Deus, in Sion, et tibi reddetur votum in Jerusalem. Exaudi orationem meam, ad te omnis care veniet. Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis.

Старый орган, которому довелось сегодня исполнять музыку, порожденную гением Моцарта, казалось, сам скорбел вместе с людьми.

Kyrie, eleison. Christe, eleison. Kyrie, eleison.

Юноша, сидевший за органом, в отличие от хора не был облачен в традиционные одежды священнослужителей. Вместо этого он подобно отпеваемому надел длинный дорожный плащ, а под него укороченную сутану. Собственно, в общем случае он бы и не участвовал в ритуале в качестве исполнителя — ни возраст, ни сан не соответствовали случаю. Однако вряд ли кто-либо овладел этим инструментом лучше него...

Dies irae, dies illa Solvet saeclum in favilla, teste David cum Sibylla. Quantus tremor est futurus, quando judex est venturus, cuncta stricte discussurus!

...

...

Lux aeterna luceat eis, Domine, cum sanctis tuis in aeternum, quia pius es. Requiem aeternum dona eis, Domine, et Lux perpetua luceat eis, cum Sanctus tuis in aeternum, quia pius es.

Отзвучали последние слова Реквиема, и последняя нота поставила точку во вступительной части церемонии. В обычных случаях этим и ограничивались, переходя к торжественному перемещению тела усопшего к месту погребения, но раз уж Гарри допустили до органа, то, с позволения отца-настоятеля он решил отдать дань памяти своему учителю, дополнив церемонию исполнением OnEagle’sWings.

You who dwell in the shelter of the Lord,

Who abide in His shadow for life,

Say to the Lord, "My Refuge, My Rock in Whom I trust."

And He will raise you up on eagle's wings,

Bear you on the breath of dawn,

Make you to shine like the sun,

And hold you in the palm of His Hand.

The snare of the fowler will never capture you,

And famine will bring you no fear;

Under His Wings your refuge,

His faithfulness your shield.

And He will raise you up on eagle's wings,

Bear you on the breath of dawn,

Make you to shine like the sun,

And hold you in the palm of His Hand.

You need not fear the terror of the night,

Nor the arrow that flies by day,

Though thousands fall about you,

Near you it shall not come.

And He will raise you up on eagle's wings,

Bear you on the breath of dawn,

Make you to shine like the sun,

And hold you in the palm of His Hand.

For to His angels He's given a command,

To guard you in all of your ways,

Upon their hands they will bear you up,

Lest you dash your foot against a stone.

And He will raise you up on eagle's wings,

Bear you on the breath of dawn,

Make you to shine like the sun,

And hold you in the palm of His Hand.

AndholdyouinthepalmofHisHand.

Отзвучали последние аккорды, и орган умолк. Немногочисленные присутствовавшие, в основном те, кому отец Джон сумел оказать помощь, могли бы увидеть слезы, стекшие по щекам юноши на клавиши органа. Однако он не забыл про свои обязанности, и, как только гроб подготовили к перемещению, зазвучали ноты InParadisum:

In paradisum deducant te Angeli;

in tuo adventu suscipiant te martyres,

et perducant te in civitatem sanctam Ierusalem.

Chorus angelorum te suscipiat,

et cum Lazaro quondam paupere æternam habeas requiem.

Погребальная служба проходила как всегда. Собственно, любой из присутствовавших служителей Церкви, включая молодых воспитанников, побывал на стольких из них, что мог не задумываясь ответить, что последует дальше. Не в правилах служителей Божьих было ограждать своих воспитанников от окружающей действительности, и, сколь бы юны они ни были, на любой из служб, будь то крестины, свадьба или же похороны, они все присутствовали. Для юноши, кого погребаемый обучал своему ремеслу, знакомство с похоронной службой произошло практически с приходом в лоно Церкви, когда дожил свой век один из прихожан крайне почтенного возраста.

Отличие было лишь для немногих, тех, кто надеялся еще не скоро увидеть последний земной путь отца Джона.

«И если доведется пройти мне долиной темною, не убоюсь я Зла...»

Поттер, в этот момент отличавшийся от прочих пришедших проститься лишь своим необычным нарядом, в который раз задумался, что людям его профессии эта строчка никогда не станет поводом для дешевых шуток. Пускай эта молитва не несет в себе достаточной силы, чтобы с ней выходить против серьезного соперника, но она вполне отражает мироощущение тех, кому приходится бороться со Злом во всех его проявлениях...

Аннабель смогла зайти поддержать его, но, будучи девушкой чувствительной, в известном смысле она сама сейчас нуждалась в поддержке. Впрочем, необходимость проявить силу воли и поддержать ближнего своего, когда у самого все довольно плохо, нередко помогает сильным людям. Таким постепенно становился Гарри. Конечно, он бы предпочел, чтобы Наставник не покидал его так рано, особенно в ситуации, когда он внезапно более близко ознакомился со своим происхождением. Но, как говорится, Бог дал — Бог взял... иногда и в другом порядке.

Ничто не длится вечно, так и церемония подошла к своему логическому завершению. Будучи в числе младших из присутствовавших, Гарри одним из последних простился с отцом Джоном, бросив горсть земли на последнее пристанище бренного тела Наставника. Вскоре после этого гробовщик принялся за свою работу, и через некоторое время свежая могила отличалась от соседних лишь свежевскопанной не успевшей зарасти землей.

Однако не успел Поттер вернуться в свою обитель, дабы переодеться для выполнения очередного поручения отца Патрика, как вышеупомянутый с крайне недовольным видом попросил юношу задержаться. Не понимая, что именно могло понадобиться от него так срочно, что надо было это сделать не меняя парадного (ну, по крайней мере, лучшего из имевшегося) одеяния, Гарри показал жестом Аннабель, чтобы она подождала его у входа в храм. Как оказалось, причина была довольно-таки тривиальна:

— Поттер, какой-то старик ждет тебя у ограды. Поторапливайся, прояви уважение к старости!

То, что отец Патрик назвал пожилого, а возможно, и вправду старого человека, «каким-то стариком», сильно насторожило Гарри. Как правило, этот выходец из Ирландии даже самых нелицеприятных и неприятных в общении людей, ежели они были старше его, даже за глаза никогда не называл непочтительно. Это было против его воспитания, и даже если бы «какой-то старик» крайне грубо к нему обратился, то скорее всего отец Патрик бы все равно, во-первых, постарался бы узнать имя внезапного гостя, во-вторых, ни за что бы не проявил своего недовольства. Уж особенно перед этим паршивцем Поттером, которого только тяжелая работа исправит... может быть.

Словом, заранее предчувствуя неладное, Гарри двинулся в сторону ограды, на ходу проверяя, на месте ли верный револьвер и патронташ. Прочтя на всякий случай пару коротких молитв, юноша вывернул к калитке, куда, по идее, и должен был прийти этот загадочный гость. Учитывая, что даже во время службы калитку на замок не запирали — только на щеколду, дабы маленькие дети или бродячие животные не проникли на территорию — было странно, что посетитель не предпочел пройти к зданию храма. Погода не приятствовала долгому разговору под открытым небом...

Хватило короткого взгляда на незнакомца, чтобы понять, что тут действительно что-то не так. Старик, а у ограды действительно ждал мужчина весьма преклонного возраста, был одет в до неприличия старый костюм. Можно было бы подумать, что он собирается на тематическую вечеринку в стиле начала века, если бы не два недоразумения. Во-первых, костюм был явно ношенный. И судя по крою — явно видел начало Второй Мировой. А во-вторых, даже в начале двадцатого века вряд ли кто-то из солидных людей преклонного возраста пытался отпустить бороду на манер Мерлина.

А если еще и добавить, что данный человек еще и переминался с ноги на ногу в напряжении, будто пытаясь пересилить какое-то воздействие, хотя он всего лишь стоял в непосредственной близости от калитки, довольно логичный вывод напрашивался сам собой.

Чернокнижник.

Решив, что начинать с угроз будет по крайней мере неприлично, Гарри постарался вежливо выяснить цель визита незнакомца.

— Мне сказали, что Вы хотели меня видеть. Позвольте полюбопытствовать, чем Вас заинтересовала моя скромная персона? Не думаю, что мы с Вами знакомы. — Свой вопрос юноша предусмотрительно задал со своей стороны ограды. Было бы крайне глупо подставляться под магическое воздействие, когда его можно избежать.

— Гарри, мальчик мой! Как долго я тебя искал! Мне очень жаль, что ты меня не узнаешь... но это и не удивительно, будучи воспитанным у магглов...

— Простите, сэр, — сделав сильное ударение на последнем слове, перебил его Поттер, — возможно, я о чем-то не знаю, но, насколько мне известно, у меня нет родственников столь почтенного возраста. Так что я искренне не понимаю, по какой причине я должен узнавать Вас, более того, я совершенно не понимаю, что Вы подразумеваете под словом «магглы». — Совершенно ни к чему выдавать уровень познаний о магическом мире первому встречному.

— Гарри, я, конечно, не твой родственник, но я всегда желал для тебя блага. Не представляю, что побудило твоего дядю отдать тебя церковникам, но это легко поправимо. Пойми, ты нам нужен...

— Для начала представьтесь. — Жесткая фраза, произнесенная холодным голосом, была подкреплена направленным прямо в лоб старцу дулом револьвера. — И без лишних движений.

— Гарри, пойми, ради...

— У меня нет желания убивать человека, чьей вины я наверняка не знаю, но, если Вы не ответите, я буду вынужден Вас по крайней мере обездвижить. И поверьте, методы Инквизитора сильно зависят от его настроения. И лично мне Вы не нравитесь. Считаю до десяти. Раз. Два...

— Я Альбус Вульфрик Персиваль Брайан Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, до недавнего времени председатель Визенгамота и Международной Конфедерации Магов...

Вот чего Дамблдор не ожидал в ответ на свою речь, так это короткого металлического щелчка. Честно говоря, он надеялся в принципе легко повлиять на юношу, в конце концов, его отдали на воспитание в своего рода приют, а запечатленное в газете «чудо» просто обязано было быть проявлением Светлой магии. И уж если он представился Светлому магу, ну или будущему Светлому, то уж всяко он ожидал по крайней мере цивилизованной беседы.

А никак не взведенного курка.

— Назовите мне хотя бы одну причину, почему я не должен отправить Вас на Суд Божий прямо сейчас.

— Гарри, неужели ты ничего не знаешь? Я уже много лет возглавляю сторону Света в борьбе с Темным Лордом...

Если предыдущая реакция была практически непредсказуема, то дальнейшее повергло Альбуса в шок.

Юноша рассмеялся. Причем, если бы не то, что ствол пистолета по-прежнему четко указывал ему в самую середину лба, можно было подумать, что юный Инквизитор только что услышал невероятно смешную шутку.

Вот только Альбусу было не до смеха.

— Гарри, только с твоей помощью силы Света...

— Старик, ты, видимо, не понял. Позволь обратить твое внимание на маленькую тонкость. Ты пытаешься зайти на Святую землю, но тебе при всей твоей мудрости и силе не удается даже пройти в калитку. И знаешь, почему? Потому что Господу нет дела до чернокнижников. Учитывая все твои прегрешения, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, я бы с огромной радостью выполнил свой долг и избавил бы мир от твоего присутствия. Но, увы, это будет мелочной местью. А Господь это не одобряет.

Пока я не уничтожил всех Пожирателей, от тебя есть толк — ты определенно отвлекаешь их внимание на себя. Но потом упаси Господи твоей дороге пересечься с моей!

— Я думал, ты лучше, Гарри. Твоим родителям...

— Моим родителям не стоило вам доверять! А теперь убирайтесь, пока мое терпение не лопнуло!

— Ты ступил на опасную дорогу, Гарри. Не знаю, как ты сумел изгнать дементоров, но, боюсь, мне придется...

Договорить старику не дал выстрел. Нет, к большому сожалению Поттера, это не его револьвер послал карающий снаряд в так называемого предводителя Светлой стороны. Пуля прилетела справа, и старик, бывший в напряжении большую часть разговора, сумел исчезнуть, как это делают чернокнижники. Учитывая брызги крови и внезапное исчезновение снаряда вместе с тем, для кого он был предназначен, Дамблдор хоть и получил реальный шанс выжить, но наверняка был ранен.

Учитывая, кто стрелял, можно заранее сказать — даже легкая царапина доставит ему множество неудобств...

— Терциарий Поттер, думаю, у нас есть повод для разговора!