Герои нового времени (джен)

Рубеус Хагрид много повидал за свою жизнь. Порой ему казалось, что после полного лишений детства, позорного изгнания из школы, двух войн и смерти чуть ли не всех дорогих ему людей, он готов к чему угодно. Вряд ли на свете есть хоть что-то, что ещё способно удивить его. Ему казалось, что он стал мудрее — совсем капельку.

И вот теперь, разглядывая Поттера и Малфоя, сидящих плечом к плечу на пороге его дома, он не мог отделаться от ощущения, что с годами стал ещё большим дураком, чем был.

— Хагрид! — Альбус подскочил, как мячик. — Ты куда пропал?

— Кормил фестралов, у них сейчас самый активный жизненный цикл, — он потряс солидным куском мяса для большей наглядности. — Давненько ты не заглядывал.

— Уроки, — Альбус поёжился. — Учиться труднее, чем я думал.

— Ну, ясно, — Хагрид смерил мальчик оценивающим взглядом. — Ты сегодня не с Розой?

— О! — лицо Ала просветлело. — Хагрид, это Скорпиус, Скорпиус это Хагрид. То есть профессор Хагрид.

— Здравствуйте, профессор, — церемонно произнёс Малфой. — Я много о вас слышал.

Лесничий неопределённо фыркнул.

— Хагрид, всё в порядке? — обеспокоенно спросил Альбус. Ему категорически не понравилось, каким суровым взглядом тот смерил Скорпиуса.

— Угу. Ну, давайте, пойдёмте, заварю вам чайку, — вздохнул, наконец, Хагрид и двинулся к дому.

Положа руку на сердце, он был в ужасе. Белобрысый мальчишка был копией своего отца, точной копией! Видеть его рядом с Альбусом, как две капли воды похожим на Гарри, было пыткой. В Большом зале Хагрид старался не смотреть на стол Когтеврана, хотя знал, что однажды ему придётся принять неизбежное: вражда появляется со временем, а не передаётся с молоком матери.

Хагрид потряс косматой головой, отгоняя грустные мысли, поставил чайник на огонь и выудил из незамысловатого шкафчика три кружки, не уступающие размером приличному ковшу.

— Это… у меня ещё пирог был, — и он полез в свои закрома.

— Профессор Хагрид, а почему вы не пользуетесь магией?

Лесничий повернулся на голос и сшиб лбом связку сушёных трав, висящую под потолком. Малфой с любопытством посматривал то на него, то на чайник.

— А не твоё это дело, — буркнул он. — Вот сейчас будем чай пить, — и водрузил пирог на стол.

— Хагриду запрещено пользоваться магией, — тихо объяснил Альбус. На лесничего он не смотрел. — Когда Волдеморт учился в школе, он напускал на учеников василиска, а обвинил во всём Хагрида. И… и всё.

Скорпиус недоумённо воззрился на лесничего.

— И вы за столько лет не пытались ничего сделать? Это же несправедливо! И ведь жить с магией гораздо удобнее.

— Вообще-то, мне разрешено колдовать, — недовольно заметил Хагрид. — А после войны так вообще предложили пройти этот, как его? Ускоренный курс обучения. Чтобы я снова мог стать «полноценным членом магического общества»! — возмущённо процитировал он. — Министерские болваны. И это после того, как… — он запнулся и принялся резать пирог с таким остервенением, что мог бы проломить стол, не будь мебель в его доме под стать хозяину.

Скорпиус и Альбус переглянулись.

— И вы отказались, да? Потому что не хотели от них подачек? — уточнил Малфой, задумчиво разглядывая лесничего.

Хагрид нехотя кивнул.

— Ишь, смышлёный какой. Папаша-то твой не будет злиться, что ты тут у меня сидишь?

Скорпиус выпрямился так резко, что чуть не свалился с высоченной табуретки. Серые глаза сверкнули, и Хагрид обратил внимание, что они намного темнее, чем у Драко.

— Между прочим, мой отец никогда не высказывал предпочтений относительно моего круга общения, — прохладно произнёс Скорпиус. — Кроме того, я уже сказал, что много о вас слышал. Так вот, от отца — в том числе.

Хагрид смерил его недоверчивым взглядом.

— И чего он там тебе понарассказывал?

Малфой замялся:

— Ну, он говорил, что вы разводили гиппогрифов и умели с ними обращаться… Хотя я читал, что это довольно трудно.

— Да что ты. Уж он-то всё о гиппогрифах знает, — продолжал бурчать Хагрид, но Альбус заметил, что лесничий рассматривает Скорпиуса с интересом. — Чего ещё говорил?

К удивлению Альбуса, Малфой слегка покраснел.

— Э-э-э… Ну, вообще-то он предупреждал, чтобы я даже не думал об уроках Ухода, но потом сказал, что к третьему курсу Марта научится как следует проклинать однокурсников и наверняка проклянёт меня, если я не буду изучать магических существ.

Хагрид моргнул.

— Марта? Это ещё кто? Вы, если кто будет грозиться, что проклянёт, сразу идите к Флитвику. К профессору Флитвику, я хотел сказать. Или, значит, к директору.

Альбус замахал руками и чуть не смахнул свою кружку со стола.

— Не-не, Марта — это наша однокурсница. Мы... дружим, — неуверенно закончил он.

— Марта Снейп, — уточнил Малфой. — И она замечательная, что бы там ни говорили эти болваны с Пуффендуя.

— И она обожает волшебных существ, — добавил Альбус.

— Вот как, — Хагрид задумчиво разглядывал мальчишек из-под кустистых бровей. — А чего ж вы её с собой не взяли? Мы б с ней поболтали. Прихватите в следующий раз-то. Ну, подставляйте кружки, а то заболтались мы. Чай готов. А потом покажу вам кое-чего.

* * *

Альбус и Скорпиус ввалились в замок, хохочущие и задыхающиеся. Они бежали наперегонки от самого дома Хагрида до ворот.

— Не могу поверить, — простонал Малфой. Он прислонился к стене и пытался заставить себя размеренно дышать. — Он разводит чёртовых виверн! Он показал нам их детёнышей! Мордред, я не могу дышать. И я выиграл, ты… должен… мне… желание.

Альбус пропустил последнее замечание мимо ушей. Он ухмылялся.

— Он тебя впечатлил, да?

— Ал, это были виверны, ты что — не понял? Живые виверны, которых уже несколько лет нет нигде, кроме норвежского заповедника, а он кормит их с рук! Он подпускает их к пятому курсу! Да он сумасшедший!

— И тебя это восхитило, — Поттер наслаждался. — Ну, Скорп, давай, просто скажи это: Хагрид классный, Хагрид обращается с вивернами, как с канарейками.

— Хагрид безумец, — фыркнул тот. — И одна из этих канареек, как ты их назвал, чуть не подпалила его перчатки.

— Чепуха. Просто они ей не понравились. Если бы ты подошёл ближе, а не стоял в метре от вольера, то тоже понял бы это.

— Конечно, виверны именно потому и плюются огнём, что им не нравятся чьи-то перчатки!

— Малфой, это не просто перчатки, они из драконьей кожи. Если бы тебя пытались погладить перчаткой из человеческой кожи, ты бы тоже был не в восторге, — заметил Альбус.

Скорпиус выглядел так, словно его сейчас стошнит.

— Поттер, я вообще не могу поверить, что мы всерьёз обсуждаем перчатки из человеческой кожи.

— То есть в принципе ты не возражаешь, чтобы тебя гладили? — невинно уточнил Альбус. — Белый и пушистый Скорпиус. Надо рассказать Розе.

— Поттер, ты меня утомил, — Скорпиус прикрыл глаза. — У нас есть часа полтора до ужина, и я предлагаю потратить их на Травологию, а не безумные разговоры, — и он двинулся вверх по лестнице.

Альбус ускорил шаг и обогнал его.

— Тебе понравилось, понравилось, понравилось… — напевал он. Скорпиус подумал, что за такую довольную физиономию надо снимать баллы.

— Прекрати немедленно.

— Понравилось, понравилось, понравилось… Признай. Просто признай это.

Скорпиус остановился возле портрета неопределённого возраста мужчины в средневековом наряде.

— Ладно. Допустим, Хагрид не так плох, как я думал. Признаю. И стержень в нём есть.

— Что в нём есть?

— Стержень. Ну, гордость, сила воли, все эти принципы, знаешь…

— Он гриффиндорец!

Скорпиус подавил желание закатить глаза. Он не девчонка. И не Альбус. И не будет вести себя, как кто-то из них.

— Хорошо. Он типичный гриффиндорец, и я неплохо провёл время в его компании. Тебя устроит такое откровение?

— А виверны?

— Виверны… красивые, — осторожно произнёс Малфой. — И опасные. И я точно знаю, что Марта будет от них без ума.

Альбус нахмурился:

— С чего ты взял?

Скорпиус посмотрел на него, как на идиота, и с расстановкой повторил:

— Они красивые. И опасные.

* * *

Гостиная была переполнена. Казалось, весь Когтевран решил объединиться. Альбус на секунду задумался, что скажет мадам Пинс, если не обнаружит в библиотеке ни одного человека с их факультета. Как только они переступили порог, все разговоры моментально стихли.

— Мерлин, наконец-то! — провозгласил кто-то.

«Кем-то» оказалась крепко сложенная хмурая девочка, сидящая в глубине гостиной.

— Поттер и Малфой, — медленно произнесла она, будто сомневалась, кто перед ней, а потом повернулась к остальным когтевранцам. — Дайте им сесть, что ли.

— Мы можем узнать, что происходит? — нахмурился Скорпиус. Он ненавидел случаи, когда с ним обращались как с ребёнком, а всё происходящее очень напоминало один из них.

— Сейчас узнаете, — мрачно пообещал другой голос, в котором они узнали своего вечно недовольного старосту. — Идите сюда, — добавил он и трансфигурировал диванную подушку в крепкую скамью. — Извините, ничего изысканного предложить не могу, я на пятом курсе.

— Итак, теперь, когда весь факультет на месте, мне придётся повторять, — страдальчески проговорила та когтевранка, что была недовольна их опозданием. Теперь она оказалась прямо напротив.

— Гвенда, не тяни кота за хвост, — Молли Уизли поджала губы. — Расскажи мальчикам, что они пропустили, и двигайся дальше. А потом мы решим, что делать.

— Ладно, — Гвенда недовольно поёрзала на пуфе, а потом заговорила. — Уверена, вы помните случай с Сандрой Джордан в прошлую среду. Все думали, что это магическое истощение, но, видимо, учителя ошиблись. Или они просто не сказали нам правду. Это болезнь, и, судя по всему, она заразна. Сегодня, пока вас где-то носило, у двух студенток был аналогичный приступ. Мы не знаем, распространяется ли это на парней и вообще что это за болезнь, но сходство проявлений налицо.

— Гвенда, этим нужно было закончить, — простонала Молли. — Именно для этого мы попросили тебя выступить.

— Марта и Роза. Приступ был у них? — Альбус и не думал, что его голос может звучать так жалко. — Вы поэтому обратили внимание, что нас не было?

Гвенда слегка смягчилась:

— Мы заметили, что вас нет, потому что Роза и Марта оказались в центре событий, а вы обычно передвигаетесь всей компанией. И нет, с ними ничего не случилось.

— А кто пострадал? — спросил Скорпиус.

— Вивьен Дэвис с нашего курса и Миранда Фоссет с четвёртого курса Пуффендуя. Нам достоверно известно, что Фоссет попала в Больничное крыло раньше; мы спрашивали пуффендуйцев, они сказали, что на обед она не пришла. Вивьен стало плохо сразу после обеда. Когда её доставили к мадам Лонгботтом, та сказала, что это второй случай за сегодня.

— А причём тут Марта и Роза? — встрял Альбус. Скорпиус наступил ему на ногу и взглянул на Гвенду.

— Извини. Он вечно всех перебивает.

— Так вот, — третьекурсница смерила их обоих тяжёлым взглядом. — Вивьен стало плохо, когда она разговаривала с Мартой. Давай, Оливер, рассказывай, — она повернулась к нескладному рыжему парню, сидевшему прямо на ковре.

— Да нечего рассказывать, — пожал плечами он. — Я на обед опаздывал, задержался на Рунах. Иду я, думаю, что надо бы в библиотеку зайти…

— Оливер, можно, пожалуйста, опустить ту часть, где ты жаждешь новых знаний и скромно мечтаешь о мировом признании? — вздохнул Блумберг. — Мы будем очень благодарны.

Рыжий залился краской и смерил старосту разъярённым взглядом.

— Снейп звала на помощь, я пришёл на помощь. Дальше все набежали и оп! — Больничное крыло. Такая версия тебя устроит?

— Значит, так, — вмешалась Молли. — Сейчас вы прекращаете этот балаган, Майкл затыкается и получает за это шоколадную лягушку, Оливер всё подробно рассказывает и получает наше общее признание. Хорошо я придумала?

Майкл не удостоил её ответом, зато Оливер приободрился.

— Так вот. Я услышал, как кто-то зовёт на помощь. Смотрю — за статуей Мерлина две девчонки, и одной вроде как плохо. Я присмотрелся, а это Вивьен. Ну, я подошёл, спросил, что случилось. Вивьен без сознания, а та, что поменьше, Марта, смотрит на неё и всё держит за руку. Я думал, не смогу их друг от друга оттащить. Потом собралась толпа, прибежала мелкая Уизли, ну, самая младшая, в смысле, — он виновато покосился на Молли и Люси. — Дэвис забрали в Больничное крыло, Снейп тоже. Она такая перепуганная была! Все её расспрашивали, а она — молчком. И глаза на мокром месте. Так за ними в Больничное крыло чуть ли не половина факультета увязалась, вон и Гвенда тоже.

— И что дальше? Вы думаете, это опасно? — спросил кто-то.

— Я в этом уверена, — кивнула Гвенда. — Учителя были напуганы.

— Думаю, это слишком слабое описание, — добавила Молли. — И мы решили организованно выработать рабочую гипотезу. Что это может быть за заболевание, каким образом оно передаётся и как нам себя обезопасить. А собраться пришлось здесь, иначе кто-нибудь что-нибудь заподозрит.

— И все симптомы те же? — уточнил Конрад Уилкис с третьего курса. — Без сознания, но дышит, пульс слабый, сильная бледность, снижение магической активности?

— Ты что, решил в колдомедики податься? — недоверчиво поинтересовалась Люси.

— Вообще-то да. Но это к делу не относится. Пока вы чесали языками, я составил список, — он помахал листком пергамента. — Здесь описание всех трёх случаев. Надо дождаться Снейп и Уизли, чтобы получить всю информацию. Они точно будут знать больше нас.

— А почему они до сих пор не вернулись? — Альбус кивнул на часы над камином. — Вы же сказали, они в порядке.

— В порядке, — раздалось со стороны двери.

Все обернулись. У входа в гостиную стояла крайне недовольная Роза Уизли.

— Марту забрала директор. А меня просто выгнали, да ещё и проводили до самой башни! А я, между прочим, собиралась поговорить с пуффендуйцами… Ой, — Роза вгляделась в полумрак гостиной и заметила, что здесь собрался весь факультет. — Эмм… Я не думала, что вас так много. То есть нас.

— Проходи, — Молли подвинулась, освобождая место. — Что было в Больничном крыле?

Роза слегка смутилась, оказавшись в центре всеобщего внимания.

— С Вивьен и той девочкой с Пуффендуя то же, что с Сандрой Джордан. Я слышала, как учителя об этом говорили. Меня хотели выгнать, но я сказала, что никуда не уйду, пока Марте не дадут какое-нибудь успокоительное. И мне удалось подслушать, как они обсуждали эти случаи. Кстати, учителя их так и называют — «случаи», — задумчиво добавила Роза. — Но они позвали профессора Флитвика, профессора Джонс и профессора Суворова. Я вот подумала, что многовато учителей там собралось, — кто-то из старшекурсников хмыкнул, но Роза уже была поглощена собственным рассказом. — Кстати, профессор Суворов почему-то был очень напуган, когда понял, что Марта всё молчит и молчит. Он её заставил выпить какое-то зелье, а потом увёл в соседний кабинет, и они там разговаривали минут десять. Потом он поговорил с директором, а потом директор увела Марту, но они пошли не к главной лестнице, а к каким-то портретам.

— Портреты у Больничного крыла ведут к башням, — заметил Блумберг.

— К башням? — Гвенда выглядела озадаченной. — Хм. Значит, Астрономическая, две гостиных — наша и гриффиндорская, — Северная и Южная. Ещё совятня, но это в другую сторону. Что им там понадобилось? — она вопросительно посмотрела на старост, но те только покачали головой.

— Может, решила, что Марте нужно на воздух? — неуверенно предположила Люси. — У неё был шок.

— Да, и МакГонагалл лично повела ребёнка в шоковом состоянии на самую высокую башню школы, — язвительно заметил Блумберг. — Да ещё и на ту, которую ненавидит.

— Ненавидит?

— Ну, я за пять лет ни разу не видел директора возле Астрономической башни, — пожал плечами староста. — А вы?

Повисло неловкое молчание.

— Ой, я вот ещё что забыла, — вдруг произнесла Роза. — Марта успела выйти ко мне на минуточку, будто бы попросила отнести её учебники в башню, — она кивнула на две сумки, стоящие у входа в гостиную. — И она попросила передать вам, чтобы никто не приближался к Марианне Яксли. Вы знаете такую?

Когтевранцы переглянулись.

— Слизеринка с нашего курса, тоже староста, — скривилась Молли. — Страшная зазнайка, но она умная и неплохо колдует. А что с ней не так?

Казалось, Роза не была уверена, отвечать ли кузине, когда на них смотрит весь факультет. Скорпиус легонько подтолкнул её.

— Рассказывай. Мы не сможем помочь ни Марте, ни себе, если не будем знать, в чём дело. Тем более, она просила предупредить нас.

Роза неуверенно покосилась на Уилкиса, который то и дело делал пометки в своём листке.

— Знаете, Марта иногда бывает очень странной в своих выводах, но, похоже, она уверена, что Яксли станет следующей!