Quenta Silmarillion Thauronis (гет)

Майрон не выходил из своих покоев ещё пару дней, плохо представляя, как подданные отреагируют на его внешний вид. За это время владыка Мордора успел немало поразмыслить обо всём произошедшем, а заодно и придумать себе очередное оправдание. Да, с Нуменором вышло как-то не хорошо. Но ведь его уничтожил сам Эру. А, значит, так было нужно. Наверное, жители острова действительно не имели ни малейшего шанса на последующее исправление.

— И никакой моей вины в этом нет! — постоянно твердил майа самому себе, едва завидев собственное отражение всё в том же зеркале. — Разве я просил их поклоняться Морготу? Разве заставлял бросать людей в огонь? Всё это они придумали сами! А возразить я не мог, так как жители моего государства находились в опасности.

Данное виденье случившихся событий казалось наиболее удобоваримым. Если уж на то пошло, то во всём виноват Манвэ! Отколов от Средиземья Аман, но оставив Мордор, Эру прямо подчеркнул вину короля Арды! Интересно, что теперь будут делать валар и как отреагируют на такой поступок Создателя? Должно быть, они всё же сохранят возможность заявляться сюда, но вот воспользуются ли ей, или нет? Скорее всего второе. Ведь валар не совались сюда и раньше, а теперь вообще не обязаны это делать.

Итак, спустя два дня после возвращения, новое тело Майрона прямо пригрозило, что если дух гармони и порядка не съест хотя бы чего-нибудь, то оно тоже умрёт, после чего майа всё же решился показаться на публике.

— Ну и рожа у тебя! — радостно заявил Кхамул, едва вошедший в тронный зал владыка Мордора снял с головы капюшон своего плаща.

Впрочем, услышав подобное приветствие, Майрон тут же натянул его обратно и уныло побрёл к своему трону.

— Вернулся-таки? — хмыкнул Каленхир, освобождая большое чёрное кресло. — А мы уже и не ждали.

Решив не замечать явно недовольной интонации бывшего нуменорца, майа занял положенное место, после чего принялся расспрашивать своих прислужников о последних событиях. За пятьдесят семь лет отсутствия правителя никого из прежних слуг уже не осталось, за исключением девятерых назгулов. Дух гармонии и порядка уселся поудобнее, понимая, что выслушивать отчёты придётся долго. Но и сами назгулы также изъявили желание узнать его историю.

— Что за дрянь с тобой приключилась? — полюбопытствовал Мекхат, осмотрев своего правителя. — В кои-то веки я готов согласиться с этим придурком из Руна.

— От придурка слышу! — фыркнул обиженный Кхамул. — Чучело харадское!

— А ну, прекратите! — рявкнул на них майа. — Что до моей внешности, то не волнуйтесь, со мной всё в порядке. Просто я умудрился развоплотиться и был вынужден создать новое тело.

— Неужели Ар-Фаразон всё же казнил тебя? — удивлённо спросил Каленхир.

— Нет… — Майрон даже и не знал, как начать. — Всё дело в том, что Эру затопил Нуменор, а я по глупости не успел оттуда улететь.

— В каком смысле «затопил»? — явно не понял назгул. — Ты про ту ужасную бурю, что прошлась по побережью? Гонцы сообщали о ней. Неужели в Нуменоре наводнение? И что в Арменелосе?

Майа похлопал глазами, а затем помотал своей головой. Кажется, Каленхир его не понял.

— Ар-Фаразон со всем своим войском уплыл захватывать Аман. И тогда Эру разозлился. Он затопил Нуменор полностью. Земля раскололась, Менельтарма исторгла пламя, а потом всё пошло ко дну. Никакого Арменелоса больше нет!

Назгулы недоумённо переглянулись.

— Это шутка? — догадался Кхамул. — А я почти поверил…

— Это не шутка! — строго прервал его владыка Мордора. — Или вы думаете, что простая шутка может меня развоплотить? Нуменор был уничтожен! Такова воля Создателя!

Вся девятка разом умолкла. Благодаря Кольцу, Майрон хорошо ощущал мысли этих бессмертных духов. Шок, неверие, ярость, злоба. О том, что большая половина назгулов — нуменорцы, дух гармонии и порядка вспомнил слишком поздно.

А потом заговорил Каленхир.

— Скажи мне, Майрон, — произнёс он каким-то весьма неприятным тоном. — Ты лично имеешь к этому какое-нибудь отношение?

— Я? — майа судорожно соображал, для чего ему был задан такой странный вопрос. — Говорю же, ваш остров уничтожил сам Эру. Я вообще на подобное не способен.

— И всё же это подозрительно. Нуменор существовал веками, но стоило тебе там появиться, как он затонул!

К огромному неудовольствию владыки Мордора, призраки нуменорцев начали медленно к нему приближаться.

— Эй, вы чего? — вклинился в разговор Кхамул. — Ваш остров досаждал нам не один век! Если бы Майрон мог его уничтожить, то сделал бы это давным-давно!

— Но переселившиеся в Мордор нуменорцы рассказывали, будто именно «Зигур» всячески влиял на короля! — возразил упрямый Каленхир. — Так не он ли виноват в гибели нашей родины?!

— А сколько раз ты мне писал, чтобы я не злил Ар-Фаразона и со всем соглашался?! — напомнил назгулу майа.

— А свои мозги у тебя есть?!

Назгулы продолжили своё наступление. Решив, что это уже слишком, Майрон выставил вперёд руку со своим Кольцом. И тут же все призраки как будто наткнулись на невидимую стену. А затем издали тихий жалобный вой.

— Я и так позволял вам слишком многое, — как можно более твёрдо заявил дух гармонии и порядка. — Никогда не забывайте, кто перед вами! Вы захотели жить вечно, но я вполне в состоянии превратить эту вечность в истинный кошмар!

— Повелитель Пустоты! — прошипел Каленхир. — Сначала ты обманул нас, подсунув эти кольца, а затем обманул и весь Нуменор!

— Вы сами себя обманули! — возразил владыка Мордора. — И Нуменор обманул себя сам! В этом нет никакой моей вины! А что до колец, то вы всегда можете их снять!

— Ага, как же! — фыркнул предводитель назгулов, но всё же попятился назад. — Молись своему Эру, чтобы не потерять эту золотую штуковину, потому что в таком случае я превращу в кошмар вечность твою!

Майрон стиснул зубы, но тут в конфликт снова вмешался Кхамул.

— Сейчас же перестаньте ссориться! — потребовал он. — Никто не заставлял нас надевать эти кольца! И вообще лучше делом займитесь!

— Иди к своим кошкам, придурок! — огрызнулся Каленхир. — И не смей мне указывать, что делать!

— Мои кошки умнее, чем ты! — парировал бывший король Рун. — А ещё, в отличие от тебя, они приносят пользу!

Верховный назгул даже начал читать какое-то боевое заклятие, но Майрон остановил его, снова применив Кольцо.

— Пошли вон отсюда! — приказал он. — А ты, Кхамул, останься.

Не переставая ворчать, призраки кольценосцев поплелись к выходу. И только один остался стоять на своём месте.

— Что ещё за кошки? — хмуро спросил у него майа.

Кхамул виновато пожал плечами.

— Так ты сам наприсылал мне этих котят…

— Но я же велел их раздать!

— Угу, — высокая фигура в чёрном балахоне затряслась от смеха. — Вот буду я ходить по домам и спрашивать: «Вам котята не нужны?» Если ты не знал, от меня простые люди в обморок падают!

— И что же ты с ними сделал? — Майрон начал смутно догадываться, что дело плохо.

— Что-что… Себе оставил.

— Всех?!

Кхамул утвердительно кивнул.

— И… и где же они?

— Не знаю. Тут где-то бродят, — назгул неопределённо махнул рукой. — Да ты не волнуйся. Я приказал прислуге их кормить. Только иногда мне кажется, что этих кошек ещё больше стало… Совсем чуть-чуть. Но, если честно, я их не считал.

— О, Эру! — майа испуганно огляделся, будто ожидая увидеть десятки притаившихся в тёмных углах пушистых зверьков.

И в этот момент прямо за спинкой его трона кто-то тихонько мяукнул.

Кое-как разобравшись с назгулами, владыка Мордора быстро натолкнулся на ещё одну проблему. За те годы, пока его страна считалась колонией Нуменора, множество тамошних жителей успело в неё переселиться. И постепенно весть об уничтожении острова самим Создателем достигла и их ушей.

Поначалу Майрон даже не уделил этому факту должного внимания, решив, что люди погалдят и успокоятся. Всем нуменорцам было объявлено, что они могут остаться в Мордоре или отправиться в Пеларгир к Верным. Но подобное предложение вызвало у сторонников короля целую бурю всевозможных негативных эмоций.

Кто-то твердил, что в гибели родины виноваты именно Верные. Будто бы именно они имели связь с Илуватаром и чуть ли не лично его об этом попросили. Кто-то, наоборот, принялся призывать ко всеобщему покаянию. А дабы Эру больше не гневался, то в честь него предложили построить новый храм, ещё больше, чем у Моргота, и принести великое множество человеческих жертв.

Понимая, что простой народ того гляди ударится в очередное религиозное безумие, майа долго искал хоть какой-нибудь выход и, наконец-то, его нашёл. Выход, который казался каким-то неправильным даже ему самому.

— Скажи своим нуменорцам, что история уничтожения острова Создателем — не более чем сказка, — отдал Майрон неожиданный приказ предводителю назгулов, вызвав Каленхира в собственные покои для доверительной беседы.

— Чего?! — возмутился тот. — Да ведь ты сам сказал…

— Мало ли, что я сказал! Кто-нибудь это видел? Есть свидетели? Нет! Ещё мне не хватало, чтобы эти идиоты начали и тут друг друга жечь!

— Но как же Верные? — усомнился Каленхир. — Наверняка они что-то расскажут, а Пеларгир, заметь, не так далеко!

— И что они могли увидеть? — ответил майа вопросом на вопрос. — Ну, буря, ну, волны. Менельтарма оказалась вулканом и начала извергаться. Это вызвало землетрясение, сдвиг земной коры и огромную волну, что и привело к гибели Нуменора. Вот и всё!

— А Эру?

— А Эру не существует!

— Как «не существует»?! — предводитель назгулов снова не понимал. — Ты же нам про него все уши прожужжал!

— Эру существует, — раздражённо пояснил владыка Мордора. — Но ты должен сказать своим людям, что его нет! Только тогда они не сойдут с ума и не поубивают самих себя!

— Бред какой-то! — возразил Каленхир. — Никто в это не поверит! Если Эру нет, то кто же тогда сотворил наш мир?

— Всё очень просто, — Майрон пренебрежительно махнул рукой. — Арда возникла из частиц материи, что летали в Пустоте. Эти частицы бессчётное количество лет сталкивались друг с другом, пока не слепились в шар, на котором мы и живём.

— Шар? — удивился призрак. — Какой ещё шар?! Всем известно, что наш мир — плоский!

— Оооо! Всё это устаревшие сказки невежественных крестьян! Но в наше просвещённое время каждый образованный человек должен знать, что мир — круглый! А кто не верит — пусть залезет на высокую гору и убедится сам.

— И всё равно это звучит неправдоподобно! — упрямо заявил верховный назгул. — Ладно ещё — наш мир. Но откуда взялись сами люди?

— Пусти слух, будто эльфы, гномы и люди произошли от низших животных! — самодовольно ответил Майрон. — А если народ начнёт чего-нибудь расспрашивать, то отвечай, мол: «Мудрецы ещё это не раскрыли, но когда-нибудь обязательно раскроют».

— Хитро придумал, — признал Каленхир. — Вот только что помешает мне прямо сказать людям, будто Нуменор уничтожил ты сам?

— Только попробуй, и я всем напомню, как ты предал свою родину и склонял к этому других, — не моргнув глазом заявил майа. — А теперь можешь идти.

— Надеюсь, Эру покарает тебя за подобную ложь, — яростно прошипел призрак, после чего быстро покинул комнату.

— Не покарает, — убеждённо произнёс Майрон, глядя, как за назгулом закрывается дверь. — Ведь всё это я делаю именно для него.

Да, дух гармонии и порядка думал именно так. Эльфы воспринимают реальность как некую данность. Для них не существует вопроса: «Есть Эру или нет?» Но люди — совсем другое дело. Их жизнь слишком коротка, а знания опасно малы. Любой факт этот народ будет старательно домысливать, придумывая всевозможные небылицы. А смерть не позволит людям убедиться в собственной неправоте.

Смертные способны верить, но постоянно подвергают образ Создателя Искажению. А что ещё хуже, для них любое могущественное существо, находящееся здесь и сейчас, гораздо более божественно, чем то, которое они никогда не видели.

Если люди поклоняются не Эру, а Искажению, так уж лучше не поклоняться никому. Быть может, когда-нибудь они образумятся и станут мудрее. Но только не сейчас.

Выйдя на свой любимый широкий балкон, Майрон заглянул в небо.

— Прости, — тихонько прошептал он. — Я сказал им, что тебя нет.

Но небо ничего не ответило, а мрачные клубы пепла от проснувшегося вулкана затягивали его всё больше и больше. Красноватое пятно солнца едва пробивалось через удушливую мглу, обещая пропасть окончательно в самые ближайшие дни.

Майа опустил лицо вниз, разглядывая людские дома своим новым зрением. И опять потоки чужих чувств потекли в его уставший разум. Интересно, зачем Создатель выполнил его просьбу? Какой во всём этом смысл?

— Ты должен что-то увидеть и понять, — подсказал ему тот самый разум.

Увидеть и понять? Но что?

Ещё раз присмотревшись к своим бессчётным подданным, Майрон вздохнул и отвёл взгляд в сторону, посильнее натягивая на голову чёрный капюшон плаща. Ощущать чужие чувства оказалось чрезвычайно тяжело. И не важно, грусть там или радость. Неужели Эру видит всё это каждый день? И не одну крепость, а весь мир сразу! Но как же он всё это выдерживает? Быть может, собственная просьба "хочу всё видеть, как ты" была высказана несколько опрометчиво?